Рыцари комариного писка

*41. В детстве у меня была игрушечная железная дорога…

…Чуть-чуть грустно сообщил команданте Йерро, и нежно погладил ладонью водяную цистерну ржавого паровоза, застывшего на таких же ржавых рельсах под наполовину развалившейся крышей недостроенного и заброшенного вокзала, - а теперь у меня есть кусочек настоящей железной дороги. Вы знаете про эту железку, сеньор Редондо?

- А давайте, - предложил памфлетист, - просто Хуго, и просто Хокан?

- Давайте, - и команданте дружески улыбнулся, - так, вы знаете про эту железку?

- Да, я знаю, - ответил Хуго, - GPS показывает: мы в 20 километрах к востоку от Сан-Мигелито, который на озере Кокиболка. Следовательно, мы в Квебрадо, на последней достроенной станции железной дороги проекта 1900 года, которая связала бы озерный порт Сан-Мигелито с морским портом Манкипан на Атлантике. Но, проект был закрыт, Манкипан остался деревней на карибском берегу, а Квебрадо был просто брошен.

- А дальше? – спросил команданте Йерро.

- А дальше, после землетрясения 1972 года, вся железнодорожная сеть Никарагуа была заброшена. Что же касается городка Сан-Мигелито, то в 2015 году он был выбран, как ключевая точка, где Великий Канал из Пунта-Ростро на карибском берегу, пересечет Перешеек по Рио-Лахорда, водохранилищу Атланта, и Рио-Тула, и соединится с озером Кокиболка. Кстати, Хокан, если не секрет, какая тут сейчас обстановка?

Команданте Йерро слегка махнул рукой в знак того, что не секрет, и сообщил:

- В Сан-Мигелито батальон национальных гвардейских поросят из ОЮПА, плюс взвод инструкторов из ЧВК «Casus-Belli». С поросятами не о чем говорить. А с лейтенантом инструкторов я встретился, и у нас теперь негласное перемирие. Они не стреляют, и не высовываются из городка. На этих, и только на этих условиях они живы.

- Понятно… - произнес Хуго Редондо.

- Ага, - откликнулся команданте Йерро, - это к вопросу о либеральных СМИ, которые помпезно окрестили меня «фюрером болотных каннибалов». Мои ребята не стремятся учинить гастрономический геноцид поросят-гуманоидов. И я тоже.

- А к чему вы стремитесь, Хокан?

- Просто, мои ребята создают свою страну. И я тоже.

- Вы создаете свою страну? – искреннее удивился памфлетист, - Странное занятие для человека вроде вас.

- Неужели? А какое не странное занятие для человека вроде меня?

- Гм… Наверное, война за деньги. Вы же военный очень высокой квалификации.

- Интересное рассуждение, - иронично прокомментировал команданте, - давайте я так попробую рассуждать о вас. Вы публицист очень высокой квалификации. Вам бы надо сочинять агитки за деньги. За несколько лет вы бы разбогатели. Но вы лезете на рожон, сочиняете памфлеты против власти, и вместо денег имеете сроки в концлагерях.

Хуго Редондо слегка сконфуженно фыркнул и неохотно признал:

- Один – ноль в вашу пользу, Хокан. Кажется, я попался в капкан стереотипов о вашей профессии. Считается, что военный-профи, сражающийся не за государство, а за свой частный интерес, это – наемник, человек, думающий только о деньгах.

- Обычно так и бывает, - спокойно сообщил Йерн, - мечта военного, причем не важно, государственного или частного: накопить денег, купить надежные облигации, и стать классическим рантье. Никаких забот: плюй себе в потолок, пей коктейли, таскайся по девочкам, а если надоест, то заведи семью, стань бюргером. Но это редко получается. Большинству «солдат удачи» эта удача в какой-то момент изменяет, и пуф – аут.

- Но, - заметил памфлетист, - некоторым, все-таки, хватает удачи. Не так ли?

- Так, - согласился бывший майор шведских коммандос, - но тогда другая проблема. У действительно удачливого «солдата удачи» руки по локоть в крови, поэтому для него закрыты все пути легализации, кроме одного: влиться в ряды «козырной» ЧВК, вроде знаменитой «Black-Water», или этой «Casus-Belli» и там доработать до пенсии.

- Минутку, Хокан, а что такое «козырная» ЧВК?

- А это такая, которая работает на транснациональную финансовую олигархию, и за это получает негласный юридический иммунитет. Там в первый же год службы ты будешь вымазан в таком дерьме, что уже никуда оттуда не денешься.

- Понятно… - памфлетист задумчиво сплел и расплел пальцы, - …А кстати, как это вас угораздило попасть из шведской армии в партизанское движение муи-муи?

Команданте Йерро махнул рукой на юг, где в 40 километрах от Квебрадо тихо катила к Атлантике великая река Сан-Хуан, и произнес:

- Это произошло на второй волне Всемирной Великой Рецессии. В Коста-Рика на фоне кризиса, активизировалась знаменитая левацкая группировка «Sendero Luminoso». Они грамотно перемещались вдоль по Рио Сан-Хуан, в случае преследования моментально оказывались в северном, никарагуанском секторе, и провоцировали перестрелки между никарагуанцами и панамериканской полицией. Я попал в эту идиотскую карусель, как офицер «голубых касок», и не успел сообразить, что эти перестрелки договорные, они обеспечивают бардак, для трафика кокаина, в котором замазаны элиты обеих стран.

- Здесь это все знали, - заметил Хуго Редондо.

- Еще бы! - Йерн кивнул, - Но я прилетел из Скандинавии. И до меня дошла суть дела, только когда наш патрульный катер попал под огонь крупнокалиберных «трещоток» с никарагуанского берега. Выжил только я – потому что догадался прыгнуть за борт без спасжилета. Знаете, оранжевый спасжилет на воде - прекрасная мишень. В тот вечер я установил личный рекорд по фридайвингу: плыл под водой минуты три, наверное…

…Бывший майор шведских коммандос замолчал, и сделала несколько волнообразных движений ладонью.

- Так я ускользнул из зоны обстрела. Мне было чертовски обидно за ребят, и я решил выбраться на никарагуанский берег, чтобы посмотреть, кто там такой меткий стрелок. Посмотрел. Их было 8 человек на позиции, плюс еще четверо как раз привезли товар с костариканской стороны. И тогда я сказал «привет» всей дюжине.

- Вы просто сказали им «привет»? – не понял памфлетист.

- Да. Я сказал им «привет» примерно так же, как они – мне перед этим. Только у меня получилось лучше. Там они и остались. Вот что бывает с болванами, которые зевают в потенциально-боевой обстановке. А я оказался неожиданным обладателем транспорта, небольшого стрелкового арсенала, трех центнеров «снежка», и суммы около четверти миллиона долларов двадцатками. После такого фокуса мне был путь только в сельву к полудиким индейцам. Вернись я в Коста-Рика – меня бы пристрелили за это. Тут мне немного повезло: группа муи-муи пряталась рядом, предполагая что-нибудь украсть у наркоторговцев. По мелочи украсть, а не так, как я это сделал. Мой подход к этой теме вызвал у муи-муи уважение, поэтому, в племя я попал сразу со статусом генерального инструктора. Дальше, я думаю, можно не объяснять. Все понятно.

- Да, Хокан, дальше понятно. А скажите, если не секрет: правда ли, что вы превратили Великие болота Агбадо в коммерческий полигон для тестов стрелкового оружия?

- Ну, а что мне оставалось делать? Я ничего, кроме войны, не умею. И все мои деловые знакомства относятся к этой сфере. Политическая обстановка способствует: старт этого бизнеса пришелся на отделение Лаголарго от Никарагуа. Мы раскрутили тему. Теперь производители оружия знают, куда звонить, если нужны натуральные тесты.

- Гм… Натуральные, это в каком смысле?

- Это в смысле: натуральный бой с натуральной живой силой и техникой противника.

Памфлетист невесело вздохнул и покачал головой.

- Похоже, Хокан, что я напрасно приехал к вам с пакетом мирных предложений.

- Вы нормально приехали, - возразил команданте, - я вчера обсудил это по телефону с камрадом Лео. Моим ребятам подходит ваш вариант с разделом Лаголарго надвое, и с правилом свободного трафика по Рио Сан-Хосе и озеру Кокиболка.

- Хокан, что-то я не понял. Вам же нужна вечная война. Зачем вам примирение?

- Прежде всего, - ответил бывший шведский майор, - моим ребятам нужна признанная суверенная территория. А мои интересы совпадают с интересами моих ребят. Они моя большая семья, и мой стиль жизни. Они – то, что останется после меня. Это понятно?

- Это понятно, - сказал Хуго Редондо, - но как вы будете продолжать ваш бизнес, если наступят мирные времена в этой части Перешейка?

Команданте Йерро обаятельно улыбнулся.

- А надолго ли наступят мирные времена? Сколько времени Корпорация Канала может дурить инвесторов, выдавая маршрут Брито - Кокиболка - Сан-Хуан за первую очередь Великого Межокеанского канала? Месяц? Два? Три? Точно не больше.

- Не знаю, - ответил Хуго, - но, по-моему, возобновление войны будет для Корпорации Канала пустой тратой ресурсов. Я посмотрел на ваших ребят, и примерно уловил ваши методы. Даже мне, дилетанту, видно, что «HK-Canal» в рамках своей сметы не сможет защитить всю трассу строящегося канала от ваших рейдов. Такие тупики случаются не впервые в истории, и сверхкрупные корпорации всегда как-то выкручиваются из них.

- Всегда? - переспросил Йерро, и хмыкнул, - А как они, по-вашему, выкрутятся?

- Например, - предположил памфлетист, - путем перехода к альтернативе, не так давно предложенной Луко Очоа бизнесменом из Белиза. Я не разбираюсь в шиппинге, но эта альтернатива, вроде, позволяет использовать маршрут Брито - Кокиболка - Сан-Хуан в сверхбольших грузоперевозках. По маршруту идут модули-лихтеры, которые в Тихом океане отходят от корабля-носителя, а в Атлантике стыкуются к такому же кораблю. В обратном направлении – аналогично. В интернете есть презентация таких кораблей.

- Ага, - сказал команданте, - но эта альтернатива – продукт информационной войны со стороны консорциума «Seaway Solaris», главного конкурента «HK-Canal». Лихтерная альтернатива создана, чтобы убедить стратегических инвесторов порвать с «HK-Canal», отсудить построенный канал Брито, и передать функции оператора «Seaway Solaris».

- Гм… Признаюсь, Хокан, я этого не знал.

- Так, я вам объясню. Луко Очоа держался нейтралитета между этими конкурентами, но недавно «HK-Canal» зачистила его сына с женой и двумя их детьми. Теперь Луко Очоа мечтает увидеть хозяев Корпорации Канала в общей не засыпанной братской могиле, и выкурить сигару, наблюдая, как стервятники выклевывают глаза из их глазниц.

Памфлетист слегка поморщился.

- Выразительные у вас словесные наброски, Хокан.

- Может и так, - команданте подмигнул ему, - вот, Лео и Леа тоже говорят, что у меня выразительные наброски. Можно сходу втыкать в авантюрный роман ужасов. Они же задумали роман про золотую акулу. Вы в курсе, наверное.

- Да, я в курсе… - Хуго Редондо помедлил немного и продолжил, - …Хорошо, что вы затронули это. Я хотел поговорить с вами насчет Лео и Леа, но не знал, как начать.

- Начните с главного, - чуть иронично посоветовал команданте, - спросите, как я буду реагировать, когда «HK-Canal» предложит мне под сто миллионов баксов, чтобы я это бросил, отдал им трассу строительства канала, а заодно голову Камрада Лео.

- Извините, Хокан, - буркнул памфлетист.

- Никаких проблем. Хуго. Вопрос резонный, и ответ будет прямой: даже если бы я был этическим уродом, и полным говном, под стать хозяевам «HK-Canal», даже тогда я бы отказался от такой сделки. Во-первых, в моем бизнесе недопустимо терять репутацию человека, держащего слово. Во-вторых, я бы далеко не унес эти сто миллионов, кому я нужен живой после такой сделки. В-третьих, суммы порядка ста миллионов - мало.

- Хокан, вы сказали: мало?

- Да, я сказал: мало. На войне тут можно заработать десятки миллиардов. Война берет четверть цены проекта, который она убивает или порождает. Такая статистика по всем горячим точкам. У «HK-Canal» нет средств, чтобы дать мне адекватное отступное.

Команданте Йерро демонстративно отряхнул руки, и снова подмигнул собеседнику.

- Я, - произнес памфлетист, - не верю, что вы решаете, исходя из денежных расчетов.

- И не верьте. Я просто объяснил, что не имеет практического значения, скотина я, или хороший друг. Так и так мне не резон продавать камрада Лео и Автономию Пантанеро.

- Гм… Похоже, Хокан, вы не рассчитываете на чье-либо позитивное мнение о вас.

- Все наоборот, Хуго, я постоянно рассчитываю на крайне позитивное мнение обо мне, формирующееся среди моих ребят. Я говорю об индейцах муи-муи и неграх к'ви.

- Да, я понял, кого вы называете «своими ребятами». А мнение остальных вам… Гм…

- …По хрену, - весело договорил команданте, - у моих партнеров по бизнесу настолько специальные мерки в этике, что я не берусь это объяснить. А на позитивное мнение со стороны симпатичных людей вроде Лео, Леа или вас, нет причин надеяться. Я вам уже объяснял: у толкового солдата удачи руки по локоть в крови. А у полевого командира, например у меня, пятна крови намного крупнее. Вы смотрели СМИ, так что знаете.

- Тем не менее, - сказал памфлетист, - Лео и Лео относятся к вам очень позитивно.

- Ну, вроде того. А вас, Хуго, это слегка беспокоит, судя по тону.

- Нет! - Хуго Редондо покачал головой, - Не то, чтобы беспокоит, а скорее, заставляет задуматься. У меня такая профессия: задумываться над парадоксами жизни.

- Очень полезная профессия, - без тени иронии прокомментировал Хокан Йерн.

На этот раз Хуго утвердительно кивнул.

- Да, мне и самому кажется, что это полезная профессия… Ладно, давайте вернемся к народной дипломатии. Кажется, так принято называть наш формат переговоров.

- Так, вроде, мы все обсудили, - заметил команданте, - если надо подписать бумаги, то запросто. Условия простые и понятные, я завизирую.

- Да, Хокан, это понадобится, но не в данный момент. Сейчас я хочу понять, велики ли шансы, что правительство Лаголарго подпишет эти условия. Или они затянут время?

- Хуго, я ставлю бутылку рома против зубочистки, что они подпишут.

- Гм… А почему такая грандиозная асимметрия ставок?

- Потому, что май, сезон дождей начинается. У хозяев «HK-Canal» есть декада, чтобы протащить круизный лайнер из океана в океан. Потом сезон на Перешейке закроется до середины октября. Хороший PR нужен «HK-Canal» сейчас, а не через 5 месяцев.

…