С Антарктидой — только на "Вы": Записки летчика Полярной авиации

Пожар

26 января, вечером, когда мы возвращались из полета, на связь неожиданно вышел начальник радиостанции Слава Киркилевский: — Женя, тут неприятность случилась.

— Ну, так говори, в чем дело.

— А, может, я скажу после посадки?

— Не мудри, меня уже трудно удивить, — я понял, что произошла какая-то беда. — Говори, я не пилотирую, да и к аэродрому подходим. Что стряслось?

— В «Мирном» ребята погибли. Телеграммы идут потоком, готовься отвечать на них.

— Сколько?

— Трое.

— Где?

— На земле. Сгорели. И самолет тоже.

Я почувствовал, как к горлу подкатил ком и пересохло во рту. Почему сгорели? Кто погиб? Зачем же случилась такая несправедливость?! Но я не дал разгуляться чувствам — ребят не вернешь, а работу не остановишь. Мне сразу стало ясно, что нужно срочно перепланировать полеты на «Дружной-3», забирать отсюда Ил-14 и перегонять его в «Мирный», где снова, как и в предыдущих экспедициях, осталась только одна машина и нависла угроза над обеспечением всем необходимым станции «Восток». Приземлились. На столе у меня действительно уже лежала большая кипа радиограмм. Наугад взял одну из них и прочел:

«26 января около 20 часов произошло ЧП. При заправке Ил-14 номер 52066 погибли три человека: Ананьев, Семин, Роговенко. Самолет уничтожен. Заместитель командира отряда Федорович».

Причину такого ЧП навскидку определить никто не может, но я почему-то для себя сразу решил, что пожар вспыхнул из-за разряда статического электричества. Может, потому, что когда-то сам едва не погиб из-за этого... Стал читать другие радиограммы. Во многих из них были искренние слова соболезнования, кто-то выражал обеспокоенность ходом дальнейших работ, но встречались и указания, спонтанные решения, вплоть до того, кому и куда теперь надо лететь... Я мысленно чертыхался, читая эти нелепые бумаги, — ведь только мы со старшим инженером отряда досконально знали, какой «Ил» как модифицирован, на что способен, в чем особенность его эксплуатации, какая у него центровка и что за аппаратуру он может брать на борт. Чем больше телеграмм читал, тем яснее вырисовывалась вся глубина трагедии, обрушившейся на нас. Погибли прекрасные люди — кем их заменить? Сгорела машина — откуда взять другую, если и так наши Ил-14 уже похожи на загнанных лошадей? Обстановка неожиданно резко осложнилась, а ведь мы только-только начали ритмично работать.

Я отложил бумаги. «Основное сейчас — сохранить ясность мышления, разложить по полочкам и проанализировать сложившуюся обстановку, а не бросаться, очертя голову, действовать, — решил для себя. — Пойдешь на поводу у собственных эмоций — наломаешь дров...» Но и на долгие размышления времени нет. Поэтому срочно отправил несколько радиограмм в разные адреса:

Борт номер 52082 имеет центровку 21% и может выполнять полеты на «Восток», «Комсомольскую» с людьми, малогабаритными грузами. Борт номер 61720 имеет центровку 14% и не может выполнять взлеты с высокогорных площадок (напоминаю о катастрофе Ил-14 номер 04193, который тоже не был годен к таким полетам).

Этот борт также необходим для завоза топлива на «Новолазаревскую» в конце сезона для обеспечения перелета двух Ил-14 на зимовку в «Молодежную», а также для доставки его на подбазы. Представителей авиации по технике безопасности, пожарной безопасности, профсоюзного комитета направить не могу из-за отсутствия в штате отряда. Телефонная связь с Москвой отсюда, с «Дружной-3», полностью исключена (не всегда бывает даже телеграфная между станциями). Федоровича прошу при наличии летной погоды прибыть в «Молодежную» для связи с Москвой и для перегонки второго борта в «Мирный».

* * *

Предлагаю вариант для завершения сезонных работ: с «Дружной-3» на «Молодежную» вылетают два борта: номер 52085 — с экипажем Радюка, номер 61720 — с экипажем Сотникова. С ними прибудут инженер ГСМ Кондратьев, водитель спецавтотранспорта Чумичев. Из «Мирного» в «Молодежную» направить Ил-14 номер 41834 с экипажами Шубина, Кунаева. Далее группа «Мирного» на двух бортах убывает в «Мирный», а номер 61720 возвращается с двумя экипажами на «Дружую-3» для продолжения работ с пересменкой экипажей. Вылет командира отряда в такой ситуации не целесообразен по нескольким причинам, основная из которых — продолжение выполнения главной задачи — аэрогеофизической съемки в Западном секторе, самом дальнем от базы. Для расследования ЧП предлагаю назначить председателем комиссии заместителя командира отряда Федоровича с включением в состав комиссии инженера Плотникова и начальника станции «Мирный» Дмитриева.

* * *

Всем группам авиаотряда. Прошу незамедлительно провести повторный инструктаж на рабочих местах по технике безопасности,

пожарной безопасности с оформлением в журнале установленным порядком, под личную подпись каждого сотрудника.

* * *

Положение о расследовании авиационных происшествий» в единственном экземпляре находится в МОАО, и выдать его нашему отряду отказались. Начальника экспедиции Хабарова убедительно прошу оказать помощь Федоровичу в ознакомлении с Положением для оформления материалов. Федоровичу рекомендую дополнительно по телефону получить консультацию МОАО.

* * *

С предложенными мной вариантами согласились все единодушно, потому что, похоже, они действительно оказались единственным выходом из создавшегося положения, который позволял не срывать ни одну из программ.

Нормальные люди в любых условиях остаются людьми. Все, кто хоть как-то хотел выразить сочувствие, соболезнование семьям погибших, прислали свои телеграммы отряду. Во всех наших группах, на станциях, полевых базах, на судах составлялись списки людей, которые просили отчислить из заработной платы часть денег для семей погибших товарищей. Не знаю, какую общую сумму собрали, да, наверное, это и не самое главное. Ведь никто не вернет сыновей, мужей, отцов близким и родственникам. Но равнодушных к этому горю не было.

Позже я получил более подробную информацию:

«Обстоятельства ЧП Ил-14 номер 52066 26 января в «Мирном». Вылет «борта» планировался 27 января на 00.00 часов. Экипаж и инженерно-технический состав находились на предполетном отдыхе. Между 18 и 19 часами Семин и Ананьев убыли для заправки самолетов. Роговенко, по объяснению инженера Плотникова, присоединился к ним, чтобы забрать личный инструмент. Дежурный радиооператор радиобюро заметил дым от самолета на стоянке. Общестанционную тревогу объявили в 20.25. Средства пожаротушения и расчеты прибыли в течение 10 минут. К этому моменту самолет полностью разрушился, фюзеляж и левая плоскость были охвачены огнем. Топливозаправщик (ТЗ) находился в рабочем положении для заправки внутрифюзеляжных баков, заправочный шланг размотан в сторону огня, пистолет отсутствовал, двигатели ТЗ и трактора работали. Людей на стоянке не было. Немедленно были отбуксированы на безопасное расстояние ТЗ и самолет номер 41834 с соседней стоянки. Тушение имеющимися средствами эффекта не дало, самолет, за исключением правой и частично левой плоскости, сгорел полностью. При последующем осмотре в проекции фюзеляжа найдены три тела: Роговенко в пилотской кабине, Ананьев в служебном отсеке, Семин в районе заднего бака. Органы управления ТЗ — в положении «Раздача», цистерна ТЗ пустая. Кроме обгорания заправочного шланга и отсутствия пистолета, неисправностей ТЗ не обнаружено. По работе систем и агрегатов Ил-14 номер 52066 замечаний не было. Метеоусловия: ветер 11—14 метров в секунду, видимость 20 километров, температура — минус 9 градусов, относительная влажность 58%. Федорович».

Когда по телевизору показывают, как на пожар мчатся машины с боевыми расчетами, полностью экипированными, вооруженными необходимыми приспособлениями и инструментом, у кого-то может возникнуть впечатление, что и в Антарктиде происходит то же самое. Увы, мы «вооружены» только настенными пожаротушителями и самыми примитивными инструментами, главным из которых выступает все та же лопата. Поэтому ни малейшего шанса на спасение у ребят не оставалось. В общей сложности, в самолет было залито более 6000 литров бензина, из них в фюзеляжные баки — более 2000 литров. И что могли сделать люди «Мирного», глядя со слезами на глазах, как огненный вулкан пожирает металл? Наиболее вероятная причина пожара — разряд электростатики вскоре получила подтверждение...

Я хорошо знал погибших товарищей по многим совместным экспедициям. Валерий Михайлович Семин и Алексей Михаилович Ананьев, как лучшие специалисты, всегда были в передовых, ударных группах при открытии баз и расконсервации наземной техники после зимы. Юрий Александрович Роговенко — авиатехник по спецоборудованию самолетов, работал на стоянке на предполетном и послеполетном обслуживании самолетов, а также в лаборатории, устраняя и исправляя отказы и неисправности изношенного оборудования и приборов. Похоронены они на острове Буромского, около «Мирного».

В высоких широтах для жизни человека существует немало угроз, главные из них — ураганы, пурги и морозы. Но от них еще можно как-то защититься. Есть еще одна опасность, однако она возникает только при работе на дрейфующих льдинах — торошение льда, разлом поля... От пожара в высоких широтах спасения нет. Сколько их было в Арктике, в Антарктиде, и почти всегда в схватке с человеком огонь выходил победителем. Одной из причин возгорания нередко становится разряд статического электричества, особенно там, где близко есть бензин или горючий газ. Заземлить стоящий на дистиллированном льду или на снегу самолет, невозможно. Мы не раз просили «науку» провести исследования этого явления и найти защиту от него, но воз и ныне там, и сколько бед еще принесет «статика» в семьи полярников, неизвестно никому.

...27 января из «Молодежной» один Ил-14 передали для группы «Мирного». На базе осталось две машины. Необходимость заставила вернуться к декабрьскому варианту выполнения программных работ, при котором пришлось совмещать аппаратуру разных заказчиков и летать с ними поочередно. Мы же перешли на почти круглосуточную работу тремя экипажами на двух самолетах. Это, естественно, усложнило ход выполнения научных программ и увеличило нагрузку на летный и наземный состав, но иного выхода не было.