Самый трудный километр

И ДЕНЬ НАЧАЛСЯ ОБЫЧНО

Вполне обычно и даже, пожалуй, удачливее, чем другие.

Оба бригадира — юркий, щуплый Костя Татаринович и высокий, степенный Василь Василич Скрипников — пришли в конторку шахты за полчаса раньше. И сразу же — к начальнику смены. Оба готовы были ругаться с ним из-за лишних вагонеток.

Но он их опередил:

— Даю каждому по сорок. Довольны?

Конечно, довольны. Потому что в те самые дни строители выполняли срочное задание. Им было поручено провести метро на самую окраину Ленинграда — на Гражданку. Ещё совсем недавно здесь был лес да болотца. Наведывались сюда лишь охотники, да женщины клюкву собирали.

А теперь прямо в лесу построили красивые дома. Приехали новосёлы. Но вот добираться им в центр города было неудобно и долго. Автобусы и трамваи переполнены. У светофоров очереди машин. Регулировщики с ног сбивались, наводя порядок.

Все с нетерпением ждали, когда построят на Гражданке метро.

Поэтому проходчики и старались вовсю. На шахтах соревновались: кто быстрее за смену продвинется? Боролись за каждый сантиметр нового тоннеля.

Накопят там внизу кучи земли, а подать её из шахты порой не в чем: жди, когда подадут пустые вагонетки. Вот и беспокоились бригадиры заранее, чтобы не задерживалась работа.

Костины ребята — люди молодые и расторопные — поплевали на ладони и первыми взялись за свои отбойные молотки.

У Скрипникова — народ посолиднее. Всё делают не спеша, добротно. Наперегонки они не бросились. Лишь только Гена ринулся, было, вперёд. Жил он за городом, в Соснове, и вечно куда-то торопился.

Но сейчас бригадир его осадил:

— Всё равно Костиных молодцов опередим. Не обогнать им нас!

Тут была маленькая хитрость.

Дело в том, что обычно в метро роют сразу два тоннеля рядом: по правому поезда пойдут в одну сторону, а по левому — в обратную. На этой же линии тоннели располагались в два этажа — один над другим. И Костиной бригаде досталось работать наверху.

Чтобы попасть на своё рабочее место, им нужно было сначала спуститься в нижний тоннель, потом идти подземным коридором до второго рудничного двора. А уж оттуда подняться к себе, в верхний тоннель.

И вагонетки приходилось доставлять также «с пересадкой»: одним электровозом до второго рудничного двора, потом подъёмником, потом вторым электровозом — до забоя. Путь получался длинный.

Неторопливый и рассудительный Скрипников собрал своих проходчиков в бытовке — там, где строители моются, греются, переодеваются, где сушится их рабочая одежда и где они просто могут отдохнуть. Бригадир предпочитал объяснить задание здесь, а не надрывать голос в забое. Уж очень там шумно: гудит вентиляция, стрекочут молотки, шипит в шлангах сжатый воздух, грохочут машины…

— Значит, так, — начал он. — Вагонеток нам сегодня хватит. Молотки нам слесари почистили. Дадим за смену два задания?

— Дадим.

— Горячо придётся!

Тут спросил кто-то:

— Зачем тогда ватники надеваем?

— А чем чёрт не шутит, — сказал бригадир. — Забой-то ледяной.

Проходчики храбрились:

— Не замёрзнем. Ведь не на полюс собираемся.

— Значит, так, — невозмутимо повторил Василь Василич. — Ватники нужны, сапоги меховые тоже.

Перед тем как спуститься в шахту, Скрипников зашёл к жене — она у него тут же, на подъёмнике работала:

— Нина, ты нас, если что, выручай. Ладно? — Бригадир имел в виду, что она будет быстрее спускать для них пустые вагонетки. Не знал он тогда, что скоро его слова приобретут совсем другой смысл.

Клеть, шурша канатами и громыхая дверцами, стремительно увлекла всех вниз. Проходчики взвалили молотки на плечи и пошли вперёд. Бригадир замыкал шествие. Думал о своём.

Под землёй он проработал всю жизнь. Сразу, как окончил горное училище, так и ушёл на рудники. Потом строил в скалах железные дороги. С первой линии начал прокладывать Ленинградское метро.

Он и сына своего, Мишку, хотел приучить к проходческому делу. Но тот увлёкся морем и категорически заявил отцу: «Буду строить корабли!» Как Василь Василия с ним ни спорил, переубедить не смог.

Пока шли к забою, Скрипников внимательно оглядывал всё вокруг. Его шаги гулко отдавались словно в ледяном гроте. Василь Василич дотошно всматривался в мохнатую снежную изморозь, окутавшую тоннель. Вот тут немножко просочилась вода между тюбингами, острозубые прозрачные сосульки нависли вроде ожерелья.

Утренняя бригада, которую проходчики Скрипникова должны были сменять, ещё не попадалась навстречу. Что-то они там задерживались.

Тем временем у Кости в верхнем тоннеле уже вовсю тарахтели восемь отбойных молотков.

«Тра-та-та-та!» — слышались пулемётные очереди без передыху, и сквозь землю эхо разносило эти звуки.

Прислушался Василь Василич: и снизу тоже стрекочут молотки. Это утренняя смена добирает последние сантиметры нового тоннеля.

— Да идите вы домой наконец! — не выдержал Скрипников. — Завтра своё возьмёте! — И добавил: — Сдавайте забой по правилам и уходите. Где аварийный запас досок? Где самоспасатели? Где бетон?

— Не понадобится он вам! Зря только время на сдачу-пересдачу тратим.

— Кто знает…

Наконец проходчики Скрипникова остались одни. Ещё не все заняли свои места, ещё не приноровились. Только стали прилаживать, пробовать молотки. И вдруг…