Семидесятый меридиан

ЛАХОР: ПАМЯТНИКИ И ЛЕГЕНДЫ

Двухтысячелетняя летопись Лахора сплетена из легенд, родившихся на заре истории. Сменяли друг друга периоды расцвета и запустения, веротерпимости и религиозного фанатизма, осады и сражения.

Судя по легенде, город был заложен Лохом — одним из сыновей Рамы из эпоса «Рамаяна». Он построил в этом удобном месте Лох-аварум (форт Лоха). Почти одновременно его брат Каш заложил Каш-аварум (ныне город Касур).

С течением времени название Лох-аварум подверглось трансформации. Арабам в VII в. он был известен как «Алахвар, лежащий между Мултаном и Кабулом». Амир Хосроу называл его Лаханур, мусульманские историки употребляли названия Рахвар, Лохер и Лохар.

Эпоха Великих Моголов оставила потомкам главные архитектурные сооружения Лахора. Почти все они были построены в период с 1556 г., когда император Акбар возвел на берегу Рави форт-дворец, до 1674 г. — времени окончания постройки одной из крупнейших в мире мечетей Бадшахи. Именно эта эпоха превратила Лахор из города легенд в город памятников.

Утесом высится на северной окраине города каменная громада форта, построенного на приподнятой платформе у бывшего русла реки Рави. Сейчас мимо седых крепостных стен течет асфальтовая «река» оживленной улицы. Тенью и прохладой встречают путника сказочные сады Шалимар. Время почти не коснулось узких улочек и красочных базаров старого города.

Шесть Великих Моголов разделили между собой 165 лет царствования. Основатель династии Бабур начал создание великой империи в 1525 г., в то время, когда великий князь Василий III завершал собирание земель Московского царства. Время его внука Акбара совпало с царствованием на Руси Ивана Грозного, покорением Казанского и Астраханского ханств, а затем Сибири. В годы Джахангира отшумело в Москве «смутное время», войско Дмитрия Пожарского и Козьмы Минина пришло к степам Кремля. Правление Аурангзеба продолжалось во время крестьянской войны Степана Разина и окончилось, когда молодая Российская империя переживала бурную эпоху преобразований Петра I.

Границы двух империй за эти годы сблизились, а торговые и культурные связи Моголов с Самаркандом, Бухарой, Ферганой и Хорезмом были традиционными и достаточно прочными. Караваны купцов с берегов Инда дошли до Волги. В 1613 г. они построили в Астрахани свое подворье.

Бабур двинулся на завоевание полуострова Индостан из Кабула. Потомок Тимура был не только талант ливым полководцем, внесшим много нового в военное искусство, но и выдающимся писателем. Его мемуары — пример образного, точного и правдивого описания жизни и быта народов Азии.

Умер Бабур в 1530 г., возвратившись перед смертью в Кабул. На склоне одной из гор, со всех сторон обступивших афганскую столицу, рядом с вековыми чинарами в небольшой, открытой всем ветрам беседке стоит его резное мраморное надгробие.

Внук Бабура — Акбар продолжил завоевания деда и менее удачливого отца — Хумаюна. Им было создано огромное государство с сильной администрацией. В империю входили все земли нынешнего Пакистана.

В ту пору Лахор становится главным культурным центром огромной, но далеко не всегда устойчивой империи. В трудные времена правители нередко избирали город своей постоянной резиденцией, а временами переносили сюда столицу из Дели или Агры. Лахор был столицей империи Акбара с 1585 по 1598 г. Сын Акбара — Джахангир, а особенно его внук — Шах Джахан продолжали строить и украшать город и форт.

Десятки тысяч безвестных строителей создавали шедевры. Лишь в редких случаях история сохранила имена особо выдающихся зодчих. Все постройки связывались с именами правителей, их наместников или министров, а порой посмертные монументы из камня и мрамора напоминали о женах или наложницах: Нур Джахан и Анаркали в Лахоре, Мумтаз — в Агре.

С именем Анаркали, означающим в переводе «гранатовый цветок», связано одно из самых известных преданий. В ее честь назван большой торговый район города и одно из исторических зданий, а тема легенды до сих пор привлекает как поэтов, так и ученых.

…Когда танцовщица из гарема Акбара — красавица Надира-бегум в алом наряде кружилась в стремительном танце, она напоминала цветок граната. Серебристый звон ее ручных и ножных браслетов-колокольчиков разливался призывными трелями. Танец Анаркали легко представить, его можно даже увидеть, ибо движения и костюмы традиционных танцев народов субконтинента без значительных изменений сохранились до наших дней.

Танцовщица пользовалась особой благосклонностью 57-летнего правителя. Однажды, сидя в зеркальном зале, Акбар уловил отражение взгляда, посланного Анаркали его сыну — принцу Салиму. Этого было достаточно, чтобы обвинить танцовщицу в преступной связи с ним. Последовал приказ: замуровать ее живой в стену. Молодая женщина погибла страшной смертью.

Через шесть лет принц Салим вступил на престол и стал императором Джахангиром. Он приказал построить для останков Анаркали роскошное надгробие и установить его в величественном здании. Некоторые ученые подвергают все это сомнению и, надо сказать, имеют для этого основания. Однако народ и поэты верят легенде о красивой и трагической любви, цитируют персидские надписи на саркофаге, якобы продиктованные Джахангиром, и показывают приезжим стену, ставшую, по преданию, могилой танцовщицы.

«О, если бы я мог,

хотя бы раз,

увидеть вновь

лицо моей любимой».

Ученые исходят из других данных. Дата казни, по одним источником, определяется 1598, по другим — 1599 г. Если последняя из них верна, то легенда теряет почву. В том году в Лахоре не было ни Акбара, ни принца Салима. В своей автобиографии Джахангир ни словом не обмолвился об этом эпизоде, который не мог остаться забытым. Гробница действительно была построена в 1615 г., поэтому ученые полагают, что в ней покоится Сахиб-Джамаль — жена Салима, умершая в 1599 г.

Романтическим ореолом окружено и другое имя — Нур Джахан, жены Джахангира. Акбар поначалу воспротивился их юношеской любви и заставил красавицу Михр-ун-Нису, происходившую из простой персидской семьи, выйти замуж за одного из своих придворных, по прозвищу Шер Афкан— «победитель тигров». Он погиб в Бенгалии, где охотился отнюдь не на тигров, а заколол правителя провинции Кутбуддина, за что, в свою очередь, был убит его слугами. Лишь тогда Ниса смогла вернуться к любимому, ставшему к тому времени единовластным правителем.

Другие историки отвергают эту версию и утверждают, что Джахангир впервые встретил Нису в 1611 г. и вскоре женился на ней.

Однако сторонники обеих версий описывают Нур Джахан как очаровательную, умную и властную женщину. На монете, отчеканенной в честь Нур Джахан, значилось: «По повелению шаха Джахангира. Во сто крат увеличивается блеск золота, когда к нему прибавляется имя Нур Джахан» (слова «Нур Джахан» означают в переводе «свет мира»).

С высокой стены форта можно увидеть вдали четыре минарета гробницы Джахангира, расположенной в тенистом парке с вековыми деревьями. Парк, разбитый по велению Нур Джахан, был в те времена гораздо обширнее и назывался Диламезан или Дилькуша. В нем расположен и ее скромный мавзолей с эпитафией:

«Эти слова оказались пророческими, — пишет один из исследователей истории Лахора — Шакир Ризвани. — Гробница выглядела королевской только после постройки. Она была великолепно оформлена резным камнем и мозаикой, по все это было расхищено с приходом в Панджаб сикхов. Аналогичной была судьба и других могольских построек после крушения империи».

«Лахор — город великий и известный, оспаривающий титул столицы у Агры, — писал в 1595 г. англичанин Т. Хобарт Барт. — Улицы нарядны и содержатся в порядке. Большинство из них выходит к берегу Рави, которая берет начало в горах Кашмира, пересекает Панджаб и красиво огибает город». Восторженные оценки городу дали и другие путешественники — европейцы, которым довелось побывать в Лахоре.

«Великолепием своим город обязан Акбару, — писал один из историков. — Оценив стратегическое значение Лахора, он построил неприступный по тем временам форт и обнес весь город каменной стеной девятиметровой высоты».

Вы входите в форт через главные ворота — Хатхи-Пол и поднимаетесь по лестнице с широченными ступенями. В былые времена по ним шагали боевые слоны. Повелителей встречали здесь наместники со свитой, а на верхней галерее выстраивались главные прислужники и евнухи.

Время каждого царствования оставило в стенах форта свои неповторимые следы. Квадратная площадь Джахангира отличается строгостью и симметрией. В бывшем императорском павильоне сейчас находится музей старинного оружия.

По обеим сторонам этого павильона разместились помещения для придворных с небольшим внутренним залом с каморкой для стражи при входе. В центре площади — бассейн, а неподалеку — маленькая «Жемчужная мечеть». Они предназначались для обитательниц «зенана» — женской половины.

Шах Джахан перестроил многие сооружения времен Акбара, одев их в мрамор и украсив мозаикой. Он очень любил Тахт — тронную комнату и зал для гражданских приемов, где ежедневно проводил по нескольку часов, давая аудиенции и нужные распоряжения.

Спальные комнаты Шах Джахана размещались в элегантном мраморном строении с арками, забранными ажурными металлическими решетками. Каждый вечер закат окрашивал площадку из инкрустированных мраморных плит в разные тона — гранатовый, персиковый, лимонный. Перед опочивальней была выдолблена каменная ванна для купания, а рядом помещался «Шиш-Махал» — «Дворец зеркал». Когда в темном зале зажигают цветной фонарик, сводчатый потолок начинает мерцать тысячами звезд.

Во времена Шах Джахана город украсили и Шалимарские сады, которые были разбиты в 5,5 км севернее Лахора в рекордно короткий по тем временам срок — за 17 месяцев, хотя кроме сложной системы водоснабжения, включая специальный канал, отведенный от Рави, в его комплекс входило множество оригинальных построек.

За два года до начала работ опытные садовники уже подбирали фруктовые и декоративные деревья, цветы и кустарники на все сезоны, чтобы рассадить их на площади 32 га. Строительство было завершено в 1642 г. и обошлось в огромную сумму. Главная достопримечательность этого «Версаля Пакистана» — водная магистраль длиной 850 м с искусственным озером и водопадом. На трех ступенях-террасах каскада бьет 412 фонтанов.

В наши дни сады Шалимара стали местом официальных торжеств и праздников. Каждую весну здесь проводится красочный «фестиваль огней», а в обычные дни сюда приезжают отдохнуть тысячи лахорцев с семьями.

Впервые мне пришлось побывать в этом парке в апреле 1968 г., когда в нем состоялся большой гражданский прием в честь А. Н. Косыгина, прибывшего в Пакистан с государственным визитом.

Шалимар поразил меня продуманной симметрией построек, фонтанами, морем цветов и огней. При встрече высоких гостей здесь возрождают старинные обычаи. На кровле одной из арок выстроились трубачи, на квадратном островке в центре обширного бассейна разместился оркестр.

Департамент археологии Пакистана многое делает для восстановления садов в их прежнем виде: освобождает парк от более поздних наслоений и бережно хранит романтические традиции Шалимара.

Бывая в Лахоре, я нередко часами бродил по роскошному парку, всякий раз узнавая или находя что-нибудь новое.

Главные ворота парка расписаны персидскими строфами:

Каждая постройка парка — от дозорных вышек до турецких бань у восточной стены — имела точное назначение. Один из павильонов занимала старшая дочь пади шаха Джахан Ара, которая после смерти матери — императрицы Мумтаз, в память о которой в Агре построен известный всему миру шедевр — Тадж-Махал, пользовалась всеми почестями и привилегиями.

Мраморный трон Шах Джахана устанавливался в самом прохладном месте — в беседке над бассейном, у главной ступени каскада. Искусственный водопад бесшумно скользил по наклонной полированной поверхности, наполняя бассейн. С трех его сторон были сделаны специальные ниши. Днем они украшались цветами, а когда темнело, в них зажигались свечи и факелы. Цветы и пламя, отражаясь в зеркальной воде, радовали шахский взор. В тот же час из всех уголков парка, словно эльфы, появлялись придворные красавицы в нарядах, делавших их похожими на цветы.

Квадратный островок в центре бассейна назывался «Махтаби» — «Лунный». В ясные ночи он был залит мягким светом. Отсюда придворные священнослужители наблюдали за появлением новорожденного серпика, ведя счет лунным месяцам, наступление которых многое значит для соблюдения законов ислама.

Во время Аурангзеба в садах царила его талантливая дочь Зеб-ун-Ниса, писавшая стихи под псевдонимом Махфи. Павильон над водопадом и «Лунный остров» она использовала как зрительный зал и сцену для представлений и концертов, которые давали певцы, танцоры и музыканты, приезжавшие из многих земель обширной империи — пустыни Синд, равнин Бенгалии и горных долин Кашмира.

Последним замыслом Шах Джахана была постройка величайшей в мире шахской мечети. Сооружение ее продолжалось 22 года. Закончена мечеть Бадшахи была во время правления его сына — Великого Могола Аурангзеба. Бадшахи с ее изумительными пропорциями является гордостью Лахора.

Нельзя пройти равнодушно мимо мечети в старом городе, построенной, а потому и названной в честь министра Шах Джахана и наместника Лахора Хакима Алиуддина, известного больше как Везир-хан. Из подобных, т. е. храмовых, зданий я мог бы сравнить ее только с костелом св. Анны в Вильнюсе, который вызвал такой восторг Наполеона, что он вслух пожалел, что не может перенести его в Париж.

Постепенно рождался могольский стиль архитектуры: сочетание белого мрамора и красного песчаника, легкие арки, строения, в конструкции которых четырехугольник переходил в восьмиугольник и венчался круглой кровлей, напоминающей боевой шлем.

После ослабления власти Великих Моголов через Лахор много раз проходили завоеватели. В 1738 г. его захватил правитель Ирана Надирх-шах. Затем он разграбил Дели, захватив в числе трофеев, которые оценивались в 700 млн. рупий, знаменитый бриллиант «кох-и-нур» и «павлиний трон» Шах Джахана, в который руками ювелиров вставлено 27 тыс. драгоценных камней.

Не раз проходили через Лахор войска Ахмад-шаха Дуррани, основателя независимого афганского государства, время которого настало после Надира.

Все эти годы исторические здания Лахора постепенно приходили в упадок и никаких новых, равных им сооружений не создавалось. Вспоминая его историю, нельзя не упомянуть еще о двух зданиях. Одно из них — дом в старом парке — традиционная резиденция губернаторов. Он был построен в 1600 г. над могилой кузена императора Акбара видного военачальника Касим-хана.

После прихода колонизаторов этот дом занимал майор Мак-Грегор, а затем глава колониальной администрации полковник Генри Лоуренс. С тех пор историей точно зафиксированы все его обитатели. За годы независимого Пакистана их сменилось двенадцать, включая 100-часовое губернаторство Юсуфа Харуна в марте 1969 г. Как и в былые времена, у главного его входа застыли часовые — два панджабца двухметрового роста в пышных тюрбанах и с пиками, взятыми «на караул». Они похожи на статуи, и даже не из мрамора, а из сверхтвердого сплава.

На оживленном перекрестке, где, выливаясь из центральной улицы Молл-роуд, расходятся пути, ведущие из Лахора в Мултан, Бахавалпур, Исламабад, находится удивительно симметричное квадратное сооружение с тремя минаретами на углах (четвертый унесло время). Некогда это были ворота, ведущие в сад уже упоминавшейся принцессы-поэтессы Макфи — дочери Великого Могола Ауренгзеба.

Мы покидали Лахор на закате. Постепенно теряли очертания и исчезали в знойном мареве стройные минареты — часовые средневековья, несущие бессменный караул у сферических куполов мечетей. Позади оставался Лахор — исторический город легенд и памятников. Нам еще предстоит возвратиться в современный Лахор — город шумный, яркий и темпераментный.