Сердце Вербарии

Act 21

На остров Бредби отправились еще до рассвета. Крайтер отказался поднимать летательный аппарат в небо при свете дня, как и швартоваться возле самого купола. Навестить Олафа он согласился, но без энтузиазма.

— Я не знаю, что сказать ему, когда увижу, — высказался он по дороге на остров. — Я ведь… Обманул его. Не утопил барахло с ледокола, а украл.

Сейвен возражал, ссылаясь на то, что именно этот его выверт подтолкнул протекторов к решительным действиям. Крайтер соглашался вяло, задумчиво и больше для того, чтобы от него отвязались. Когда же на горизонте замаячил остров, он и вовсе погрузился в грузное молчание.

Они приземлилась в одном из дальних уголков тренировочной зоны, куда доларги обычно заходили, чтобы скрыться от глаз визитаторов. А так как последние отсутствовали и прятаться было не от кого, то и осколок Реликта никто не мог найди.

Шагая по тропе ведущую к куполу, Сейвена охватило смятение. Припомнились нарны, когда он, после яркого поединка с Крайтером, возвращался в купол. «Все началось именно тогда». Раньше в его жизни происходило мало чего примечательного. Зато теперь… Теперь случилось столько, сколько и двум жизням хватит. Но сердце учащенно билось не по этому. Будоражили его мыслей о предстоящей встрече с Диз.

Что у них было общего до недавнего калейдоскопа событий? Ничего… «Если не брать в расчет ремесло». Чем она жила все эти годы, Сейвен мог только гадать и, наверняка, ошибаться. Он вдруг понял, что совершенно не знал Диз, как не знал ее и теперь. Но узнает ли в полной мере? Ведь… «Айро».

— «Да, дядя?» — тоцикл отозвалась девочка, идущая чуть впереди рядом с Крайтером.

«Нет, ничего, я просто… Задумался».

Айро выпустила руку Крайтера, тот посмотрел на нее, оглянулся на Сейвена и, сообразив, в чем дело, продолжил путь.

— «Я все слышала», — она взяла Сейвена за руку, и они пошли, замкнувшись в сокровенном молчании. — «Знаете, мне очень нравится ваша тетя. Ну, то, как вы ее вспоминаете, что думаете о ней. Дядя Сейвен, я не хочу мешаться вам. А я ведь буду, я знаю».

«О чем ты, малышка? Как ты можешь помешать нам?»

Девочка нахмурилась, отчего детское личико посерьезнело.

— «Вы знаете как», — голос ее прозвучал уверенно, по-взрослому. — «Вы думаете об этом, но только изнутри. Вы думаете, что не сможете остаться с ней наедине, не сможете поговорить с ней так, как хотели бы. Вас беспокоит то, как я изменю ваши отношения. И еще вы думаете о том, как долго сможете так жить».

По спине Сейвена пробежал холодок. Айро безошибочно прочла мысли, которые он с таким трудом гнал прочь, те предположения, что он глубоко скрывал сам от себя.

«Я соврал бы, если сказал, что это не так. Но я не хочу тебе врать. Кроме того, от тебя ничего не скроешь, как от самого себя».

— «Мне тоже не нравится так жить. Но я хочу жить, дядя! Я очень хочу жить… Мне хочется быть с сестричкой и дядей Крайтером. Мне не хочется видеть ваши мысли. Ничьи! Я хочу остаться только со своими!»

«Тише, моя хорошая, тише». Сейвен подхватил Айро на руки. «Помнишь, Разиель говорила, что можно слетать в Кетсуи-Мо и там узнать, как разделить нас? Помнишь?»

— «Помню. Только вы не хотите туда лететь. Вы боитесь этой Кетсуи-Мо».

«Ну что же? Боюсь. А ты не боялась, когда я дал тебе железку, которую вынул из сестрички?»

— «Очень».

«Вот. Ну ты ведь справилась? Справлюсь и я».

Первые лучи озарили день. Влажный от росы луг точно устилала драгоценная россыпь. Даже купол, заслоняющий восходящее солнце, походил на огромный сказочный цветок, брезжащий люминофором. Над ним, в небесной синеве, яркой звездой сияла Зойба. До новой фазы оставались считанные дни.

В купол они вошли через ворота тренировочных площадок. Внутри было светло и тихо — меридианы ночного освещения еще не выключили. Как всегда шептались водопады, пахло свежей травой и цветами, а солнечный свет умеряла застенная вода.

На кольцевой тропке Крайтер остановился.

— На твоем месте я бы не шел к Диз с пустыми руками. Сорви цветов, что ли. Да, один маленький совет, если позволишь. Не скрывайся в себе. Для нее это тоже станет большим подарком.

Вняв совету, Сейвен углубился в центральную парковую зону в поисках цветущей милюды. Вместе с Айро они отыскали посадку благоухающих кустов и выбрали самые пышные веточки. Через несколько нарнов они уже стояли возле двери скорлупки Диз. «Не скрываться в себе? Что он хотел сказать этим…»

— «Дядя Крайтер пожелал вам быть откровенным с тетей. Не стесняться того, о чем вы думаете и что чувствуете. Она знает все, но… Если вы скажете об этом сами, то ей будет очень, очень приятно».

Сейвен посмотрел на Айро, затем вновь на дверь, занес кулак, чтобы постучаться, но замер в нерешительности.

— «Я подожду вас снаружи», — шепнула девочка. — «Только не закрывайте плотно дверь, чтобы я могла вас видеть».

«Спасибо, Айро». И он постучался.

Вслед за глухими шорохами из-за двери донеслось сонное ворчание:

— Кто там?.. Вот демон! Вы в курсе, который цикл?

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Диз. В короткой майке, ночных шортах, растрепанная, босая и с явным отпечатком подушки на щеке.

— Ты? — вырвался у нее вздох удивления. — Это в самом деле ты? Или… Или я сплю?

— Это я… Родная. Это на самом деле я. Вот нарвал цветочков… — И он протянул ей наскоро собранный букет.

Вместо того чтобы принять цветы, Диз бросилась к нему на шею и стиснула объятья так, что Сейвен в полной мере ощутил радость встречи. Немного ослабив хватку, она отстранилась, посмотрела ему в глаза и нежно провела кончиками пальцев по щекам.

— В самом деле ты.

Губы ее дрогнули, и Диз разразилась беззвучным счастливым плачем. Слезинки, совсем не лазурные, текли по лицу, но тут же высыхали от тепла ее улыбки. Сейвен любовался ею, позабыв обо всем.

Не отрываясь от синевы ее глаз, он оставил букет на небольшом столике рядом с дверью и прильнул к влекущему блеску губ. Они слились в объятии. В этом единении Сейвен почувствовал Диз, испытал упоение, вознесшее туда, где мир принадлежал лишь им и состоял только из их любви.

Они прервали поцелуй и вновь посмотрели друг другу в глаза. Диз лукаво улыбнулась, взялась за край распахнутой двери и с размаху захлопнула ее.

— Нет! — вырвалось у Сейвена, и в тот же квик возглас повторился громовым раскатом в его голове:

— «НЕТ!»

Дверь и край дверного проема стали прогибаться под чудовищным натиском. Сейвен едва успел броситься на пол и прикрыть собой Диз, как покореженная створка громыхнула о стену, едва не слетев с петель. На краю проема, в месте, куда упиралась правая рука девочки, осталась глубокая вмятина.

Айро переминалась с ноги на ногу, заламывала ручки в волнении и была готова расплакаться.

«Ну, вот и познакомились».

Объясняться пришлось долго, и в этом занятии Крайтер оказался как нельзя кстати. «Краснобай из тебя тот еще». Конечно, о секрете президента, о злоключениях в Зыбучей башне, о происхождении Айро и их неразрывной связи рассказал он сам. Кое-что они повествовали вместе, органично перебивая друг друга.

Благодарных слушателей, впрочем, оказалось не так уж и много. В кабинете Олафа собрались Диз, Лейла, Зак, сам моншер протектор, Крайтер и Сейвен в сопровождении Айро. Только ближе к полудню, когда пришельцы закончили свой рассказ, эстафета перешла к Олафу.

Команда заговорщиков вырвалась, но с большим трудом. Моргота, прикрывающего отступление в ту скверную ночь, ранили — он потерял много крови и если бы не Лейла, отдавшая ему последние силы, то непременно погиб. К счастью, покусителей в лицо никто не видел, а разогретые тела визитаторов отвели всякие подозрения.

Что произошло внутри дома президента и почему Сейвен попал в плен — заговорщики не знали. Было ясно: пленника этапировали в Зыбучую башню, а значит угроза разоблачения только усилилась. Планы по освобождению товарища обсуждались непрестанно, однако ни один из них не мог гарантировать успеха.

— Единственный более-менее толковый план по освобождению Сейвена, — пространно глаголил Олаф, — заключался в организации диверсии изнутри Зыбучей. Для этого требовалось проникнуть в тюрьму под видом преступника, сбежать, найти Сейвена, покинуть башню и выжить в пустыне. Затея пусть и сложная, но выполнимая. Мы как раз занимались выбором кандидата в заключенные.

На вопрос о том, как им удалось так быстро попасть на Бредби с берегов Кетсуи-Мо, Крайтер сконфузился, но о небесной гондоле все-таки рассказал. Тотцикл посыпались увещевания показать аппарат в действии. Немного поупрямившись, Крайтер согласился прокатить компанию до Гелионии, а заодно навестить Дейта Сауро.

— Но только как стемнеет. А то, чего доброго, зеваки ознаменуют конец времен.

Айро понравилась всем. Девочка поначалу стеснялась незнакомых людей и пряталась то за Крайтера, то за Сейвена, но вскоре осмелела.

Утомительная беседа закончилась и ларги, в ожидании сумерек, предались безделию.

Зак увлек Айро игрой в мяч. Сейвен, вынужденный быть всегда на виду, расположился на лавочке на краю центральной парковой зоны и наблюдал за ними. Девочка то и дело отрывалась от веселого занятия и поглядывала в его сторону. Он махал ей рукой в ответ и она возвращалась к игре.

Сейвен вздохнул полной грудью и откинулся на спинку лавочки. За видимым благополучием скрывалось неразрешенное дело. Дела. Больше всего волновало его неразрывная связь с Айро. «Как же быть, Айро? Как распутать этот узел…» Айро оглянулась, но ничего не ответила.

Разиель предположила, что в Кетсуи-Мо они найдут способ. О легендарном народе из внутригорья Сейвен что-то слышал, но конкретно — ничего. Как и многие другие вербарианцы. Однако Разиель не была из числа многих. В ней было что-то особенное, помимо выдающегося ума. Хотелось верить, хотелось следовать за ней. Сейвен не сомневался в могуществе народа-загадки. Он верил словам Разиель, но верила ли она своим словам?

У Разиель был другой мотив наведаться к ним — разрешить загадку Реликта и подобрать к нему ключ. «Если Реликт, действительно, точка пересечения биоэфирных токов Вербарии, то за планету страшно делается». Пусть ее помыслы чисты, но такой контроль, в руках одного человека устрашал. «Кроме того, Разиель дочь известного деспота, а орешек от орешника недалеко падает. Взять, например, ее отношение к древним». Больше всего беспокоил сам Делио Флаби. Ведь что не сделает дочь, то предпримет отец, когда отберет контроль над Реликтом.

Последнее, самое туманное беспокойство, касалось сна из Франдии. Крайтер решительно отверг свою причастность к этому сну, положив, что это просто сон и больше ничего. Сейвен так не считал, но и не навязывался. «А ведь именно этот сон сблизил нас. Тогда, в поезде. Может, в этом и есть главный смысл?»

Вдруг на глаза ему опустились теплые ладони. Он улыбнулся и накрыл их своими, сразу догадавшись, кто притаился у него за спиной.

— Тень Великого хранителя? Это ты? — с наигранным трепетом произнес Сейвен. — Лучше прибери вон тех детей, а меня оставь. Ведь я люблю…

Диз рассмеялась, отняла руки, поцеловала его в щеку и уселась рядом.

— Все мечтаешь? — она забралась к нему под руку и теперь смотрела на него снизу вверх. — Уж не обо мне ли?

— О тебе, радость моя, о тебе, — благосклонно ответил Сейвен, но вздох выдал его.

— Я тебя огорчаю?

— Нет-нет. Я вспоминал наш сон.

— Тот где?..

— Да, тот самый. Я все время возвращаюсь к нему. Он кажется каким-то посланием. Не фокусом мозга, а чьим-то письмом. Но кто мог его отправить? И зачем… Почему именно нам, Диз?

— А Разиель знает о нем?

— Да, но она как и Крайтер. Они оба уверены, что это совпадение, и только.

— Когда я была маленькой, — немного помолчав, тихо заговорила Диз, — у меня была собака. Обычный дворовый пес. Биги его звали. Мы тогда жили в Йерашане. Папа работал инженером на заводе, а мама… Мама готовилась стать мамой во второй раз. Война с Кетсуи-Мо уже шла долго. Но наш город она еще не затронула, и для меня — ребенка, она была чем-то далеким. Чем-то таким, что касалось только разговоров взрослых. Одной ночью мне приснился сон. В нем я стояла на маленьком песчаном острове и вокруг не было никого, кроме моего Биги. Сначала все было солнечно и весело. Мы бегали с ним по песку и играли. Но потом, как-то сразу, налетел ветер, море помрачнело и стало наступать. Метр за метром остров уходил под воду. Мне стало страшно, а Биги… Он лаял на волны и старался их покусать. Вдруг я услышала далекий крик. То кричали родители. Они искали меня, звали и, кажется, плакали. Но я никак не могла понять, с какой стороны доносились крики… Биги притих и вдруг прыгнул в воду. Он как будто знал, куда плыть. Но он не просто уплывал. Он оглядывался на меня и скулил. Он звал меня. В воде я стала тонуть — тогда я еще не умела плавать. Пес не бросил меня, вернулся и вытолкнул на поверхность. Но в конце концов мы оба ушли на дно. Когда я проснулась, то услышала, как в дверь моей комнаты скребется Биги. Я открыла и… Увидела голубой туман. Моя комната была на втором этаже дома, а весь первый этаж, там, где спали мои родители, оказался заполнен этим туманом. Я не знала, что это, и если бы не пес, который тянул меня за подол рубахи к лестнице на чердак, то я бы спустилась и верно погибла. Уже на чердаке, у ветрового окна, я увидела ночной Йерашан. Темные улицы, дома, заводы… Все было отравлено пятнами биоэфирного тумана. В ту ночь погибло много народу. А я стала сиротой.

Диз смолкла и Сейвен крепче обнял ее. Он знал о том дне из учебников истории. «Лазурная ночь». Невиданная ранее Диверсия со стороны Кетсуи-Мо. Самоубийцы распылили биоэфир своих тел и запустили цепную реакцию, погубившую две трети города. Остальную часть жителей спасло лишь то, что облака тумана расползались медленно и не поднимались высоко. От пораженных тел оставались лишь скрюченные огарки…

— Я никому не рассказывала об этом, Сейв. Но ты… Ты не кто-то.

— Я и не догадывался, что ты стала жертвой этого безумия.

— Вы с Крайтером хлебнули больше моего. Вас ведь нашли в руинах столицы Либраи, да?

Сейвен кивнул.

— Не стоит жалеть меня по этому поводу, — добавила она. — Мы все нити одного ковра, сотканного Той войной.

— Как возвышенно…

— Я лишь хотела сказать, что Биги и тот сон меня спасли. Приснись мне это за день, два или три до лазурной, я бы не пошла за псом. А так… Я оказалась под его действием, и для меня в тот нарн все было естественно. Так, может, и нам не стоит ковырять наш сон? Ведь мы не поймем его смысла до тех пор, пока он не проявится в действительности. А может…

— Может его тайна уже раскрылась? Ведь мы вместе.