Сети Паука

ГЛАВА 38

На борту «Гавриила».

Граница системы Арктура

Торкильд Алхар с сомнением смотрел на голоэкран. Вдруг планета словно взорвалась, озарившись ослепительной вспышкой. Над поверхностью поднялось огромное грибообразное облако дыма. Ударная волна, сжимая слои атмосферы, погнала, словно рябь по поверхности пруда, расширяющиеся концентрические кольца. Но тотчас же потоки бурлящих газов хлынули назад, стремясь заполнить вакуум, образовавшийся на месте взаимодействия вещества и антивещества. Планета содрогалась в конвульсиях: неукротимые тектони- ческие силы сместили ось вращения.

— Восхитительно! — похвалил Торкильд. — Должен сказать, у вас в университете замечательные специалисты.

— Да. Правда, если учесть, что во время налета на Арктур люди Нгуена похитили лучших из них, приходится довольствоваться тем, что осталось, — сказала Рита, не отрывая от него холодных зеленых глаз. — И все же, надеюсь, теперь у вас есть отличное алиби, объясняющее, почему вы столько времени не выходили на связь с Нгуеном. Мы только что передали кадры гибели Радиана по транскоммуникационной сети. Естественно, власти планеты поставлены в известность относительно нашего спектакля. Радиан удовлетворен тем, что его будут считать мертвым и оставят в покое. Пока что он в полной безопасности — как будто на орбите дежурит линкор.

Торкильд молча смотрел на нее. Такая привлекательная женщина, из нее получилась бы великолепная жена. Умная, живая, с безукоризненной фигурой. Нос Риты плавно переходил в изгиб лба, в гордых зеленых глазах горел вызов. Форма подбородка подчеркивала прелестные губы, роскошные рыжие волосы сияли. Разумеется, она лет на десять старше его и, вне всякого сомнения, подобно большинству шлюх Директората, уже успела беспечно растерять девственность на первом подвернувшемся члене. И все-таки жизненный опыт только усиливал ее красоту.

Сарса словно прочла его мысли, и ее губы изогнулись в хитрой насмешливой улыбке.

— Мои датчики уже засекли ваш корабль, — объявил Торкильд, прерывая затянувшуюся неловкую паузу. — Расчетное время встречи через десять часов.

— Сознаете ли вы, на какой риск идете? С Нгуеном шутки плохи. Если он только...

Торкильд словно ощетинился.

— Майор, если у мужчины нет чести, он не имеет права жить на этом свете. Нгуен Ван Чоу обесчестил мою сестру. Превратил мой народ в тупых свиней! Убил моих родных, растоптал фамильную гордость! Если моя смерть приблизит его погибель, я умру с радостью!

«Что, получила, ледяная красавица? Пусть я молод, но ты узнаешь, что значит иметь дело с представителем Дома Алхар!»

— Вы наслышаны о комнате ужасов, устроенной Нгуеном? — вдруг озадачила его своим вопросом Рита. — Насколько нам известно, где-то на корабле у него есть комната, в которой он держит своих пленниц. Если будет время, не поленитесь отыскать эту комнату. Вы увидите, как ублюдок, — она покраснела, — развлекался с вашей сестрой.

— Он не посмеет. М’Клиа самая...

«Кто? Кто моя сестра? В какую игрушку превратил ее Нгуен? И откуда эта майор с ангельским лицом знает о подобных... Патрульные офицеры другие. Им неведомы моральные устои. А М’Клиа... М’Клиа...»

Торкильд стиснул зубы.

— Я осмотрю корабль. Обещаю.

Он постарался прогнать от себя эту страшную мысль. М’Клиа в руках Нгуена...

— И еще одно, — борясь с собой, добавила Рита.

— Да, майор?

Наконец она приняла решение.

— Присматривайте за командором Андохар и доктором Пайком. Обоим довелось побывать в плену у Нгуена. Не знаю, сколько они захотят рассказать о себе вам — это их дело. Позвольте как командир командиру дать вам один совет: не давите на них. У них и без того хватает кошмаров.

— Ознакомившись с информацией, я могу вас понять, — поклонился Торкильд, показывая свое уважение к просьбе и готовность ее выполнить.

«Какие тайны они хранят? Что им известно о Нгуене Ван Чоу? Другой вопрос: как мне выведать эти секреты, чтобы использовать их в своих интересах? О, майор, я прислушаюсь к твоему совету, но буду держать ухо востро».

— Майор, — вдруг спросил он, надеясь застать Риту врасплох, — почему нам пришлось ждать прибытия того скоростного грузовика?

— На нем находился один особый пассажир, изъявивший желание сопровождать вас. Скоро вы сами все узнаете. Достаточно будет сказать, что присутствие этого человека существенно усилит ваше положение. В нашей среде таким, как он, не задают вопросов. Эти люди ходят да хотят и делают что пожелают. Надеюсь, вы найдете общество этого пассажира очень интересным.

— Майор Сарса, благодарю вас за сотрудничество и помощь. Примите наилучшие пожелания от Дома Алхар. Если возникнут какие-нибудь вопросы, я буду на связи.

— Капитан Алхар, желаю вам удачи. Как бы ни сложилась ситуация, я преклоняюсь перед вашим мужеством.

Экран погас. Торкильд еще долго сидел, размышляя о переменах в своей судьбе. Особый пассажир? Прибывший прямиком с Атлантиды? Повернувшись к комму, Торкильд запросил параметры ускорения, прыжка, замедления. Нет, этот таинственный пассажир не мог предвидеть заранее, где будет находиться «Гавриил». Он тронулся в путь задолго до того, как Торкильду пришла мысль связаться с Сарсой.

— Но, моя дорогая майор, если ты что-то задумала...

«Месть Паука».

На подлете к «Гавриилу»

По мере того как «Месть» сближалась с переоборудованным транспортом Отцов, в груди Дарвина усиливалось неприятное щемление. Молодой ученый неуверенно оглянулся на Сюзен. «Гавриил» Торкильда Алхара увеличивался в размерах, превращаясь из яркой точки в большой бочонок, заслонивший звездное небо.

Все произошло так быстро. Рита передала Дарвину приказ собраться и отправиться встречать скоростной транспортный корабль. Переполненный отчаянием, он последний раз сверился с показаниями медицинских приборов, следящих за состоянием Патана, со страхом взглянув на хрупкое тело юного Пророка. Даже во сне лицо Патана было искажено отголосками внутренних мук. Проклятие, бедняга совсем исхудал, стал таким бледным.

«А я должен его бросить? Черт побери, кто будет о нем заботиться? Неужели никто ничего не понимает? Неужели никто не видит, что Патан на грани срыва? Почему он должен жертвовать всем ради этих черствых и бездушных людей?»

И вот сейчас экраны мониторов заполнило изображение корабля Отцов. Что это за безумие? Какая-то сумасшедшая попытка подобраться к Нгуену? Убить его? Просто бред... Сюзен добровольно шагает в грязные руки Нгуена. А что, если это какой-то двойной капкан, дикий замысел Нгуена... Нет, об этом страшно даже подумать!

Сглотнув комок в горле, Дарвин пододвинулся к Сюзен, не отрывая взгляда от ее стройного мускулистого тела. Патан, Сюзен... В его ли силах спасти этих людей? Дарвина захлестнула волна отчаяния. «Будь ты проклят, Паук, в чем смысл происходящего? Ты считаешь меня достойным? Нет, черт побери! Я простой человек, оказавшийся в центре всеобщего безумия. Пусть дорогие мне люди останутся живы, а так делай со мной все, что угодно!»

Однако попробовать надо, заверил себя Дарвин, разглядывая прекрасное лицо Сюзен. Подобно талантливому ваятелю, он изучал малейшие изгибы линий, с благоговейным восхищением следил за рождением улыбки. Страдал, переживая заново ощущение прикосновения к ее гладким черным волосам. Проклятие, таким сокровищем нельзя рисковать!

— Мне нужно высказаться, — вдруг тихо произнес Дарвин. — Наверное, вряд ли мне удалось бы уговорить тебя остаться с Ритой, отпустив меня одного.

Сюзен удивленно посмотрела на него:

— О чем это ты?

Он пожал плечами, чувствуя, как страх проводит по его спине ледяным пальцем. Как объяснить Сюзен то, что у него на душе?

— Слушай, наверное, мои слова покажутся тебе глупыми, но я... я тебя люблю. Я изо всех сил стараюсь заставить свой рассудок понять, что ты солдат — романовский воин. Но передо мной только женщина, которую я люблю. Послушай, не ходи туда. Останься здесь, пусть рисковать буду я один. Если ты... если с тобой что-нибудь случится, я... я...

Дарвин запнулся, не в силах договорить до конца.

Сюзен заморгала, и он с изумлением осознал, что она борется со слезами. Нежно прижав ее к себе, Дарвин с наслаждением ощутил прикосновение ее теплого упругого тела. Проклятие, эта женщина ему бесконечно дорога — она просто бесценна. Сюзен стиснула его в своих медвежьих объятиях, выдавливая воздух из легких.

— Спасибо. — Оторвавшись от него, она ткнула его в бок. — Это снова подали голос твои мужские органы?

Она хитро улыбалась.

— Если бы, — пробормотал Дарвин, вспоминая, как ночь за ночью лежал рядом с ней, переполненный тщетными надеждами. Едва его тело начинало откликаться, Нгуен нашептывал ему на ухо, и в сознании возникал образ вурдалака с окровавленным ртом, так похожего на Сюзен. И тотчас же вожделение проходило. Охваченный дрожью, Дарвин бессильно падал на кровать.

— Вы когда-нибудь слышали «Увертюру к карнавалу» Дворжака? — произнес у него за спиной мягкий голос.

Дарвин стремительно развернулся, негодуя, что кто-то осмелился подкрасться к нему в тот момент, когда у них с Сюзен происходит такой откровенный разговор. Слова резкой отповеди застряли у него в горле.

— Нет, Пророк, не слышал. — Ему все же не удалось сдержать недовольство.

— А зря. Восхитительная музыка. В Дворжаке есть какая-то внутренняя сила, вырывающая душу из тела, подбрасывающая ее высоко вверх. Это просто прекрасно.

Вздохнув, Честер удалился, мурлыча себе под нос какой-то мотивчик, наверное, как решил Дарвин, из Дворжака.

Сюзен рассмеялась. Словно по волшебству, Дарвин тоже заразился вирусом веселья.

— Он такой странный. Как ты думаешь, он сделал это нарочно?

Сюзен подмигнула.

— Не сомневаюсь.

Отпустив ее, Дарвин улыбнулся, увидев у нее в глазах новую искорку, и начал натягивать боевые доспехи.

Сюзен задержала на нем взгляд, и ее глаза наполнились нежностью. Но тут же она отвернулась и принялась туго зашнуровывать наколенники. Закончив, девушка запустила проворные пальцы в распущенные волосы, ниспадающие на плечи и спину, быстро заплетая их в косы.

— Быть может, Честер хотел сказать нам, что наши тревоги ничто по сравнению с тем, с чем столкнулась вселенная. — Закинув голову назад, она нахмурилась. — Знаешь, мне сейчас больше всего на свете хочется сидеть где-нибудь в тиши Медвежьих гор, греться у костра и слушать музыку.

— Угу, — проворчал Дарвин.

Они встали, с тревогой глядя на приближающийся корабль. При мысли о том, что в новых волдырях, вскочивших на наружной обшивке судна, притаились сириусианские бластеры, им стало не по себе. Разумеется, эти мощные орудия заряжены и готовы выпустить смертоносные потоки энергии на слабо защищенный быстроходный транспорт, если только Алхар что-то заподозрит.

«Месть Паука» легла на параллельный курс с «Гавриилом», кораблем, превратившим в плазму патрульный линкор «Ганг».

— Ребята, до стыковки тридцать секунд, — доложил с мостика Моше Рашид. — Пока что все в порядке.

— Я пойду первой, — распорядилась Сюзен, вставая у люка.

С бьющимся сердцем Дарвин пригнулся рядом с длинным бластером. Даже через толстые подошвы ботинок он ощутил слабое сотрясение, свидетельство того, что корабли соприкоснулись и теперь нащупывают друг друга шлюзовыми камерами. Послышался гулкий скрежет. Клапаны выровняли давление, и крышка люка скользнула вбок, впуская облако пара.

Из шлюза вышли два высоких статных офицера. Сюзен отдала честь, офицеры подчеркнуто вежливо козырнули в ответ. Дарвин с любопытством смотрел на них, на первых арпеджианцев, которых ему довелось увидеть. Оба были в ладно скроенных темно-синих мундирах с золотым шитьем на рукавах. Один светлолицый, другой смуглый, офицеры щелкнули каблуками, держа руки на кобурах бластеров.

— Мы рады приветствовать вас, командор Андохар, — сказал один из них. — Мы пришли, чтобы проводить вас на борт «Гавриила».

Сюзен поклонилась.

— Прошу простить за не слишком радушный прием. Дело не в том, что мы не доверяем вашему слову — просто нам уже приходилось встречаться с Нгуеном Ван Чоу.

— Капитан Алхар предупредил нас быть готовыми к подобной встрече, мэм. Прошу следовать за нами.

Лихо развернувшись, они направились назад на свой корабль. Дарвин и Сюзен последовали за ними. В шлюзовой камере царила невесомость, следствие взаимодействия конфликтующих гравитационных полей, и молодой ученый ощутил легкое головокружение.

Внутри «Гавриил» выглядел так же, как «Сокровище Паука» или любой другой переоборудованный транспортный корабль. Производство в Директорате не отличалось большим разнообразием моделей.

Вдоль стен коридоров стояли арпеджианцы, нервно переминающиеся с ноги на ногу. Воздух в отсеках «Гавриила» обладал металлическим привкусом, к которому примешивался запах человеческого пота. Вот уже много месяцев корабль находился в открытом космосе, не имея возможности заглянуть на родную базу. Тем не менее все вокруг сверкало безукоризненной чистотой, механизмы работали как часы. Во всем чувствовалась железная дисциплина.

Капитан Торкильд Алхар ждал своих гостей там, где когда-то находился грузовой отсек. Теперь просторное помещение, устланное коврами, было заставлено столами. Вдоль стен были закреплены противоперегрузочные ремни. Сейчас здесь был устроен импровизированный банкетный зал. Сам капитан, в щегольской форме — темно-синей с белой отделкой, сверкающей золотым шитьем и драгоценными камнями, — ждал своих гостей, подобный молодому богу.

— Командор Сюзен Смит Андохар?

Сюзен кивнула, окинув его оценивающим взглядом.

— Капитан Торкильд Алхар, счастлива познакомиться с вами.

Торкильд долго смотрел ей в глаза, и выражение его лица постепенно менялось.

— Вы ошибаетесь. По-моему, все счастье от нашего знакомства принадлежит мне, миледи.

Учтиво поклонившись, он поцеловал Сюзен руку, буквально упиваясь ее красотой.

Стиснув зубы, Дарвин пробурчал что-то себе под нос.

— Я Дарвин Пайк, капитан, — воскликнул он, поспешно выходя вперед. — Рад возможности подняться на борт «Гав- риила».

Схватив руку Торкильда, Дарвин постарался достойно ответить на стальное рукопожатие.

Ему ответом стала натянутая улыбка, чуть тронувшая обескровленные губы Алхара.

— Здравствуйте, доктор Пайк.

Сюзен вмешалась, почувствовав нарастающее напряжение.

— Капитан, я сообщу своему штурману, что все в полном порядке. Затем с вашего позволения мы начнем перегружать необходимые припасы.

— Ничего не имею против, командор, — склонив голову, щелкнул каблуками Торкильд.

Дарвин внимательно оглядел своего нового союзника. Во внешнем облике Торкильда Алхара сквозило то, что его предки были пираты. Черты лица обладали совершенством холодной красоты. От Дарвина не укрылось, что молодой арпеджианец принимает восхищение как должное.

К командирам подошли остальные вожди, увешанные шелковистыми прядями скальпов, гремя сверкающими ножами, бросая хищные взгляды на арпеджианцев.

— Ну и тип, — пробормотал вполголоса Дарвин. — Реликт из прошлого Земли.

Сюзен украдкой взглянула на него.

— Насколько я поняла, он тебе не понравился?

Дарвин с глупым видом пожал плечами.

— Мы стреляли по нему — не забыла?

— Нгуен обесчестил его сестру — не забыл? На кон поставлена арпеджианская честь. Древние роды ее очень чтут. Наверное, это укрепляет связь с прошлым.

Она многозначительно посмотрела ему в глаза.

Торкильд представил своих офицеров.

— Надеюсь, мы сумеем избежать трений, — учтиво поклонился он, не отрывая холодных голубых глаз от Сюзен.

— Мои люди получили строжайшее указание насчет поединков на ножах. Они постараются вести себя как можно вежливее, капитан Алхар. — Девушка неуверенно умолкла. — Я понимаю, что такое арпеджианская честь. В то же время, пожалуйста, помните, что у моих воинов тоже есть свой кодекс чести. Неприятностей от них можно ожидать только в том случае, если их доведут до крайности.

— Хорошо, — с готовностью согласился Торкильд. — Командор Андохар, прошу пройти ко мне в каюту, где мы спокойно обсудим сложившуюся ситуацию.

Он галантно предложил Сюзен руку.

Дарвин сделал над собой огромное усилие, чтобы дышать ровно. «Держи себя в руках. Проклятие, что со мной случилось? Естественно, Торкильд хочет от меня отделаться. В конце концов, кто я такой — всего-навсего ни на что не годный антрополог. Разумеется, Сюзен произвела на него впечатление. А как бы поступил на его месте любой другой нормальный мужчина? Но Сюзен может сама за себя постоять. Арпеджианец до нее пальцем не дотронется... Ну, хорошо! Взгляни правде в глаза! Ты просто ревнуешь! А перед тобой напыщенный, заносчивый солдафон!»

Тут Сюзен повернулась к нему, и он испытал огромное облегчение.

— Доктор Дарвин, присоединяйтесь к нам. Нам будет очень интересно услышать ваше профессиональное мнение.

Дарвин с готовностью кивнул:

— С удовольствием, командор Андохар.

Увидев мелькнувшее в глазах Торкильда недовольство, он улыбнулся.

Каюту капитана можно было в лучшем случае назвать спартанской. Торкильд откупорил бутыль неопределенного возраста и немыслимой стоимости.

— Позвольте угостить вас арпеджианским бренди. Судя по всему, это последняя бутылка во всей галактике.

— Судя по виду, — заметил Дарвин — произведено на Земле. Скорее всего при Советах, двадцать первый век.

— Неужели? — Торкильд протянул ему бутылку.

Осторожно взяв ее, Дарвин взглянул на дно.

— «Уотерфорд»! — зачарованно прошептал он. — Сделано в Ирландии по заказу Председателя президиума Всемирного Верховного Совета!

Аккуратно поставив бутылку на стол, Дарвин почтительно провел пальцем по граненой поверхности.

— На нашей планете такого добра было пруд пруди. Эту бутылку давным-давно подарил мне мой отец. — Торкильд небрежно махнул рукой. — На надписи я не обращал никакого внимания. Я все равно в них не разбираюсь.

Погладив напоследок бутыль, Дарвин вздохнул. Это бесценное сокровище имело приблизительно тот же возраст, что и его «Рэндолл». Если бы стекло могло говорить, сколько историй о неизвестных мирах, крови, смерти и пиратах смог бы рассказать этот драгоценный сосуд?! Сколько знаменитых людей держали его в руках?!

— Ну, довольно говорить про стекляшки, — резко произнес Торкильд. — За победу!

Подняв бокал, он поклонился Сюзен.

Они выпили. Дарвин вынужден был признать, что бренди действительно превосходное.

— Как нам приблизиться к Нгуену? — спросила Сюзен, переходя к делу. — Вы сможете высадить нас на «Грегори»?

Усевшись в антигравитационное кресло, Торкильд откинулся на спинку. Его лицо стало каменным.

— Если бы мой корабль обладал достаточной огневой мощью, я бы сам уничтожил ублюдка. Я должен убить Нгуена. Этого требует честь арпеджианца. Я надеюсь, мне удастся высадить на борт «Деуса» ваш отряд и группу моих людей. Вы нанесете отвлекающий удар, а тем временем я со своими отборными солдатами убью Нгуена. Мой успех будет зависеть от того, удастся ли вам захватить корабль.

Дарвин напрягся, ожидая, что Сюзен выпустит Торкильду внутренности. У него в ушах звучал оглушительный скрежет собственных зубов. Этот человек безнадежно глуп! Торкильд ждет, что романовцы захватят для него корабль, после чего он сам расправится с Нгуеном?

Как это ни удивительно, Сюзен согласно кивнула. Дарвин поспешно склонился к бокалу, пряча свое изумление.

— Думаю, нам это удастся, — согласилась Сюзен, но в ее голосе прозвучали странные нотки. — У моих людей большой опыт захвата патрульных линкоров. «Грегори» будет не первым.

От Дарвина не укрылась удовлетворенная улыбка Торкильда.

— Превосходно! В таком случае, выпьем за романовцев! — воскликнул он, вновь наполняя бокалы последними каплями арпеджианского бренди.

— Как вы собираетесь доставить нас на «Грегори»?

Торкильд небрежно махнул рукой.

— Моя сестра по-прежнему считает меня безропотным слугой этого ублюдка Нгуена. Я попрошу разрешения засви- детельствовать ей свое почтение, дать братское благословение.

— Поверит ли она вам? — не удержался Дарвин.

Внезапно он ощутил на себе пылающий взгляд самца,столкнувшегося с соперником в споре за соблазнительную самку. Сначала эта мысль его развеселила, затем привела в ярость, но в итоге Дарвин остался недоволен тем, что приходится тратить время на такие пустяки. После Нгуена, после жуткой пустоты в глазах Патана, после ходячих мертвецов на Базаре не стоит обращать внимание на выходки этого заносчивого петуха.

— Поверит. Я усыплю ее подозрительность, заявив, что мной движет чувство семейного долга.

Торкильд рассмеялся собственной шутке, но его холодные глаза не отрывались от Дарвина.

Тот кивнул, оставляя при себе свои сомнения. Его натянутые до предела нервы стонали от напряжения. Пусть у Торкильда хватило ума подорвать «Ганг» своей торпедой, но с тем, что такое военная хитрость, он, мягко скажем, не знаком. Нгуен с улыбкой выслушает его, делая вид, что верит каждому слову, — и перережет Торкильду глотку, едва тот отвернется.

Сюзен хитро усмехнулась.

— Давайте поговорим начистоту, капитан Алхар. Я считаю, для вас дело чести не допустить ни малейшего промаха. Я отвечаю перед своими людьми. Взамен за молчание и повиновение я обещала привести их к победе, отдать корабль Нгуена на разграбление. Надеюсь, вы как арпеджианец понимаете, какой груз я на себя взвалила.

Торкильд, прищурившись, внимательно посмотрел на нее.

— Командор Андохар, мои соплеменники почитали бы за честь быть подданными такой царицы, как вы.

Его ястребиные глаза жадно вперились в девушку, и Дарвину пришлось приложить все силы, чтобы сохранить видимость спокойствия.

Зажужжал комм. По большому счету, грузовому кораблю было еще очень далеко до патрульного линкора. Такие вещи, как система управления и связи, оставались на примитивном уровне.

На экране появилось худое мужское лицо.

— Капитан, по-моему, у нас на корабле шпион.

— Ведите его сюда. — Отключив комм, Торкильд с любопытством посмотрел на Сюзен. — Как это понимать, командор? — Он вопросительно склонил голову набок. — Вы пробыли на борту моего корабля меньше двадцати минут, и у нас уже есть шпион? Будьте добры, объяснитесь.

Скрестив руки на груди, Сюзен сверкнула глазами.

— Я не засылала к вам никаких шпионов! — с вызовом заявила она.

Дарвин внутренне напрягся, выбирая, куда нанести Торкильду первый удар. Походив несколько недель на протезе, он разработал ногу. К нему вернулись все навыки рукопашного боя. Дарвин не вполне отдавал себе отчет, насколько же сильно он переменился. На этот раз он будет действовать без колебаний, убьет своего противника быстро и умело.

Крышка люка скользнула в сторону, и два здоровенных солдата практически внесли в помещение мужчину среднего роста. Увидев это нелепое зрелище, Сюзен улыбнулась, Дарвин покачал головой. Оставалось надеяться, что никто из воинов-романовцев не увидел случившегося. Впрочем, в противном случае в коридорах «Гавриила» уже кипела бы кровопролитная схватка.

Пророк молча посмотрел на угрюмых арпеджианцев, держащих его. Как только его отпустили, он, не обращая внимания на окружающих, подошел к бутылке и принялся ее разглядывать. В мертвой тишине комнаты громом раскатилось его восторженное восклицание.

— Кто ты такой? — спросил Торкильд.

Он насторожился, увидев, как изменились лица его гостей.

Честер провел рукой по хрустальным граням.

— Какая прелесть! — Он поднял взгляд, и его глаза зажглись радостью. — Такая красота должна дарить людям бесконечное наслаждение. Вообще красота является неотъемлемой частью нашей жизни. Без нее человеческая душа чахнет, съеживается, чернеет.

— Я спросил, как тебя зовут! — ледяным голосом напомнил Торкильд.

— Позвольте мне... — начала было Сюзен.

Но Честер остановил ее, подняв руку. Свободный рукав упал, открывая худое бледное запястье.

— Сюзен, извини, если я вас побеспокоил. У меня есть свои собственные голосовые связки, и я умею ими пользоваться. — Луноликий Пророк улыбнулся, и девушка смущенно потупилась. Честер повернулся к Торкильду: — Да, я вижу.

— Что видишь? — встрепенулся Торкильд, распрямляя плечи и кладя руку на бластер.

— Я как раз думал о вас, — пожал плечами романовец. — Да, я отвечу на ваши вопросы. Во-первых, меня зовут Честер Армихо Гарсия. Я не шпион, поскольку, как вы скоро выясните, мне не нужно шпионить. Я и так могу вас заверить, что в двадцати вооруженных солдатах, прячущихся за семнадцатой переборкой, нет никакой необходимости. Крови не будет — романовцам неизвестно, что такое предательство.

Торкильд побледнел. Дарвин вскочил на ноги. Мрачная усмешка, появившаяся на лице Сюзен, была красноречивее целых томов. Между тем Честер, не обращая ни на кого внимания, продолжал:

— Я здесь потому, что хочу лично увидеть, какая судьба уготовлена нашему предприятию. Только так мне может предоставиться возможность поговорить с глазу на глаз с Нгуеном Ван Чоу. Разумеется, для того, чтобы это произошло, мы должны пройти несколько поворотных точек. В то же время вам, молодой человек, и вашему экипажу настоятельно необходимо учиться. Естественно, решение принимать вам. Я здесь не для того, чтобы лишать вас свободы выбора. Но если вы захотите учиться, я стану вашим наставни- ком.

Улыбнувшись, Честер кивнул и вернулся к изучению бутыли.

Торкильд, совершенно сбитый с толку, бросил испуганный взгляд на Сюзен.

— Это тот человек, о котором говорила майор Сарса?

В его глазах отразилась напряженная работа мысли.

— Капитан, перед вами один из наших знаменитых Пророков, — сказал Дарвин, сияя от удовольствия. — Берегитесь, встреча с такими, как он, в корне меняет жизнь человека.

Честер, мурлыча себе под нос, махнул рукой.

— Паук заманил тебя в свои сети без чьей-либо помощи, доктор Пайк. Никто не может пройти за человека его поворотные точки. — Он улыбнулся. — Я не такой отважный, как Патан. Я гораздо проще и, должен признаться, совсем не герой.

— Скор Робинсон придерживается иного мнения, — пробормотал Дарвин.

Честер нахмурился.

— Доктор Пайк, директор узнал многое о жизни и о себе. Я очень надеюсь, что поворотные точки позволят нам с ним встретиться еще раз. В настоящее время Скор ведет напряженную борьбу, учится жить, полагаясь на себя одного. После того как в результате нападения Торкильда на Арктур едва не была уничтожена надежда галактики, директор обратился к адмиралу Ри. Это была очень ответственная поворотная точка. Своим поступком Робинсон спас тысячи душ и миллионы поворотных точек, которые научат Паука. А сейчас я гадаю, какие решения надо принять, чтобы продолжить процесс познания. — Подняв бровь, Честер понизил голос. — Доктор Пайк, у тебя есть какие-нибудь мысли?

Дарвин с трудом сглотнул комок в горле, чувствуя, как страх холодными пальцами сжимает его внутренности.

— Нет, отче. Я не разбираюсь в поворотных точках — и не хочу разбираться.

Он глубоко вздохнул. Вся его бравада улетучилась. Проклятие, он и так слишком часто заглядывал в будущее глазами Патана.

Честер безмятежно посмотрел на Торкильда.

— Отвечаю на ваш следующий вопрос, капитан: нет, я не болтаю чушь. Я учил доктора Пайка.

— И я усвоил то, что ты хотел мне сказать, Пророк, — почтительно прошептал Дарвин.

Торкильд беззвучно открыл и закрыл рот.

— Нет, — блаженно улыбаясь, покачал головой Честер. — Я не читаю чужие мысли.

Торкильд был похож на рыбу, выброшенную на берег.

— Да, — заверил его Честер. — Я сознательно отвечаю на ваши вопросы до того, как вы их задаете. В конечном счете это экономит время... сестра вашей матери вышла замуж за торговца рисом по имени Филлона. — Как бы подумав немного, он добавил: — В семье трое детей, они живут на Самой последней станции, обращающейся вокруг Сириусианского Предела.

Опешивший Торкильд застыл на месте. Его растерянное лицо покрылось потом. Улыбнувшись, Честер повернулся к арпеджианским часовым.

— Вы сможете встретиться со мной, когда захотите, и я с радостью расскажу вам, как мне это удается. Капитан Алхар больше вас не задерживает. У вас еще есть время успеть на торжественный банкет, пока «грязные романовцы» не съели все.

В глазах молодого Пророка блеснули веселые искорки.

Казалось, арпеджианцы проглотили по живой рыбине. Они в ужасе посмотрели на Торкильда. Тот, бледный как полотно, махнул рукой, отпуская их.

Устроившись в кресле, Честер посмотрел на Дарвина.

— Капитан Алхар может обмануть свою сестру. Ключевое слово здесь: «может». Но сперва он должен узнать кое-что о себе самом. Разумеется, ему принимать решение. Первым делом он должен спросить себя, какие мотивы им движут. До того капитан не будет иметь представления о том, кто он такой и на что способен. До тех пор он будет похож на резиновый мяч, катающийся по палубе корабля, натыкающийся на все подряд.

Сюзен с опаской взглянула на молодого арпеджианца.

Потрясенный Торкильд опустился в кресло.

— Какие у меня мотивы?

— Разумеется, — подхватил Честер. — Вы сами до сих пор нс сознаете, чем объясняются ваши поступки.

— Честью!

— Честь? — спросил Честер, мягко улыбаясь. — А что это такое? Определите мне это понятие, расскажите, как и куда ведет вас ваша честь. Не торопитесь, Торкильд. В настоящий момент вы во власти эмоций. Только не подумайте, будто бы эмоции — это что-то плохое. Наоборот, это оружие, с помощью которого — при правильном использовании — можно добиться величайших свершений. Но, поддавшись сиюминутному Порыву, можно свернуть себе шею, капитан Алхар.

Торкильд недоверчиво посмотрел на него.

— За такие речи я сам могу свернуть тебе шею.

— И развязать войну до полного уничтожения, — проскрежетала Сюзен. — Это же Пророк!

Сверкнув глазами, она указала пальцем на Честера. Дарвин нащупал рукой «Рэндолл».

Честер медленно воздел руки, притягивая всеобщее внимание к своему сияющему лицу.

— В этом нет никакой необходимости. Вы должны понять, что враждебность, взаимная злость, угрозы никуда вас не приведут. — Он безмятежно обвел взглядом собравшихся, напевая отрывок из «Олимпийских фанфар» Джона Уильямса. Удовлетворенный увиденным, Пророк кивнул. — Вы попрежнему смотрите друг на друга как на врагов. Выбор за вами. Сохранится ли такое положение дел? Для этого достаточно того, чтобы хотя бы один из присутствующих здесь высказался против примирения. И поворотная точка будет пройдена. Но я вижу и другое будущее. Если вы решите работать вместе, я многому смогу вас научить.

Упав на колени, Сюзен почтительно опустила глаза.

— Пророк, я готова внимать тому, что ты хочешь мне преподать. Я голосую за мир и доверие.

Кивнув, Дарвин посмотрел Честеру в глаза.

— Главное зло — это Нгуен.

Честер блаженно улыбнулся. Все взгляды обратились на Торкильда.

Капитан нервно схватился за рукоятку бластера, но, поколебавшись, поднял руки.

— Я в полной растерянности. Я вас не понимаю. Какую игру вы ведете? Вы издеваетесь надо мной? Подвергаете меня какому-то испытанию?

Его голубые глаза были полны растерянности.

Честер небрежно махнул рукой.

— Нет, капитан Алхар, это не игра. По крайней мере, в настоящий момент. Игра — это замечательный инструмент познания, помогающий нам понять жизнь. Если подвести итог, сейчас вам предстоит выбрать свое будущее и будущее нескольких миллиардов человек. Предпочтете ли вы остаться таким, какой вы сейчас? Или же вы захотите стать другим? Вы хотите, чтобы вселенной повелевали Нгуен Ван Чоу, ваша сестра и их дети или же люди, стремящиеся самостоятельно распоряжаться собственной судьбой? Вы должны спросить себя, какие побуждения вами движут. Почему вы так отчаянно пытаетесь покарать себя за уничтожение Арпеджио? И почему вас терзает чувство вины за тот выбор, который ваша сестра сделала по своей воле? Почему вы боитесь узнать самого себя?

Какое-то мгновение в смятенном рассудке Торкильда бушевала борьба. Дарвин крепче стиснул рукоятку ножа. Сюзен перенесла вес тела на одну ногу, готовая в любой момент нанести жестокий удар.

Торкильд не отрывал взгляда от Честера.

— Пророк, неужели тебе не страшно за свою жизнь?

— Моя жизнь не имеет значения, Торкильд Алхар. В зависимости от поворотных точек я могу умереть через несколько секунд, часов, дней, месяцев или лет. Я вижу все свои смерти. Одни из них мучительны, другие нет. — Пророк пожал плечами. — Конечный результат будет одним и тем же: моя душа возвратится к Пауку.

Торкильд неуверенно улыбнулся.

— Я вижу твое решение, — вздохнул Честер.

Напряженная до предела пружина в груди Сюзен расслабилась.

— Научи меня, Пророк, — скептическим тоном произнес молодой арпеджианец.