Северная Америка

Дельта Миссисипи

Есть на Земле уголки, которые становятся особенно живописными только при определенных условиях, вернее, под влиянием определенных условий, так как именно состояние окружающей атмосферы вызывает к жизни все их чудеса. Некоторые из этих уголков подобны вошедшим в поговорку глазам жабы - маленькие островки изысканной красоты, окруженные чем-то неприглядным. Я набрел на одно подобное место на территории, известной как дельта Миссисипи, под которой я подразумеваю подлинную дельту реки, а не вышележащие по течению участки поймы, которые местные жители называют «Дельтой».

Мы вышли к этому месту неожиданно. Пробираясь на лодке вниз по рукаву, напоминающему любой другой грязный ручей, протоку или речку, текущую через болото, мы свернули в небольшую заводь, обрамленную береговыми валами приблизительно двухметровой высоты, заросшими пальметто, ивами и другим кустарником. С одной стороны возвышалось также несколько дубов, но, кроме них, вокруг виднелись лишь редкий низкорослый кустарник и куртинки жестких трав. Вскарабкавшись на береговой вал, мы увидели за ним бескрайнее болото, уходящее за горизонт. Прямо перед нами от подножия крутого глинистого склона простиралась настоящая топь, местами покрытая водой, местами поросшая невысокой осокой.

Дельта Миссисипи покрыта маршами (болотами) и прериями, рассеченными сетью проток; среди болот то там, то тут поднимаются береговые валы и холмы. На горизонте на заднем плане лес из болотных кипарисов.

За ней лежал ярко-зеленый, сверкающий ковер колеблемых ветром трав и усеянный пушицей первозданной белизны. Там мы увидели маленького рыжеватого енота, копошившегося в тине. Увидя нас, он бросился прочь и скрылся под гирляндами луизианского бородатого мха, свисающего со ствола одинокого большого кипариса.

Берег, на котором мы стояли, был намытым рекой валом. За нами находилась река, слева от нас стояли одинокие дубы, справа надвигался лиственный лес с прекрасной, нежно-голубоватой листвой крон, украшенной колышущимся луизианским мхом. Край леса был скрыт рощицей пальм сабаль, достигающих тридцатиметровой высоты. Мы проследовали вдоль берега к этому лесу, протянувшемуся ровной узкой полосой между рекой и болотами.

Небо в тот день было безоблачным, нежно-голубым. Оно отражалось в темно-коричневой глади реки ярчайшей голубой лазурью. Солнце палило так нещадно, как бывает лишь тогда, когда его лучи пронизывают насыщенный водяными парами воздух. Деревья стояли словно вырезанные - нигде ни единой сухой ветки или валежника - с темными стволами и пышными кронами, а растущий повсюду волнистый серый атласный мох дополнял их убранство. С ним контрастировал раскинувшийся на земле, у подножия деревьев, ковер из необычайно ярко-зеленой травы тридцатисантиметровой высоты. Но это еще не все: из травы, будто умышленно посаженной человеком, поднимался своеобразный подлесок из пальметто, также зеленый, но иного оттенка и без единого засохшего листа. Весь лес был пронизан льющимися золотистыми струями солнечного света. И все же более впечатляющей была тишина. Овеваемый ласковым ветром, не шелестел даже мох; он лишь колыхался, а солнечные лучи волнами пробегали по нему.

Помимо енота, которого мы случайно застали роющимся в поисках завтрака, примерно десятью минутами позже мы едва не поймали коипу (или нутрию).

Старицы (бэйю) большей частью заболочены, но среди трясины попадаются небольшие участки с прозрачной водой, кишащие рыбой, моллюсками и прочими мелкими существами, которыми питаются болотные птицы

Мы также извлекли из-под корня дерева опоссума и вспугнули семейство оленей. Залитая водой часть болота была усеяна огромным количеством низких бугорков, следующих через равные интервалы и сложенных из растительных остатков; даже при ослепительном дневном свете можно было заметить, что между ними происходило движение, о чем свидетельствовали расходящиеся V-образные следы, оставленные на спокойной водной поверхности. Бугорки, оказалось, были построены многочисленной колонией ондатр, благодаря которым стала знаменита вся эта область - меховщики получают отсюда большую часть необходимого им сырья. Ближе к вечеру мы вспугнули пару выдр.

То тут, то там в воде стояли болотные птицы, в том числе множество больших голубых цапель. И мы получили исключительную возможность сопоставить всех представителей семейства цапель одновременно, поскольку они все собрались там, включая большую белую цаплю, которая только недавно стала наведываться в эту местность из ее бывшей очень ограниченной области распространения на юге Флориды.

Более того, опытный орнитолог, привезший нас сюда специально, чтобы мы увидели этих цапель, показал нам белую особь красной цапли и молодую особь малой голубой цапли тоже белого цвета.

Но меня тогда больше заинтересовало множество очень маленьких птичек, которые щебетали и порхали среди пальметто и дубов и лазали в свисавшем с деревьев мхе. Я мог видеть, что это славковые; орнитолог, сопровождавший нас, был очень обрадован, когда ему удалось узнать несколько видов, которые в это время года должны были находиться не здесь, а севернее, на гнездовье. Он объяснил мне, что некоторые из видов славковых остаются всю весну и лето здесь, далеко на юге, и даже вьют гнезда; он предполагал, что так было всегда, однако отмечено это было лишь в последние годы в результате более тщательных исследований района местными энтузиастами.

Это место довольно обособлено, потому что его нельзя увидеть с реки из-за лесистых береговых валов, которые тянутся, кажется, до самого горизонта, а также благодаря тому, что оно представляет собой извилистую полосу длиной всего три километра.

Выдры играют

Скопа - хищная птица, занимающая по размерам промежуточное положение между орлом и большим коршуном, питается рыбой. Зимой обитает на побережье Мексиканского залива.

Красная цапля

Большая голубая цапля, вторая по величине среди американских болотных птиц. Ее гнездовья встречаются от Квебека до Флориды, однако большая часть птиц зимует на Юге

Белая американская, или обыкновенная, цапля.

Намывные валы - это естественные берега, подобно дамбам, сдерживающие реку. Они прослеживаются непрерывно вдоль обоих берегов реки. Валы образовались в результате отложения речных наносов или во время паводков, причем наносы накапливались особенно интенсивно, когда прибывание воды замедлялось. Они откладывались, как и следовало ожидать, вдоль корней, у стволов деревьев и других препятствий, находившихся на берегу. Это в свою очередь вызвало ускоренный рост подобных «препятствий», и процесс продолжался, пока не образовалась довольно высокая стена или вал. В настоящее время береговые валы служат прибежищем всевозможным животным, даже тем, которые хорошо переносят воду или проводят в ней большую часть своей жизни, таким, например, как выдры; они также дают приют и исключительно сухопутным животным, особенно птицам. На береговых валах находятся излюбленные места скоплений пресмыкающихся и земноводных, особую известность им принесли змеи. Среди змей здесь преобладают водяные щитомордники, пожалуй стоящие на втором месте по ядовитости среди местных змей. Эти животные с отвратительной внешностью - у них грязноватая, черно-оливковая окраска, лишенная красивого узора, присущего гремучим змеям, - добывают себе пропитание на суше и в воде при помощи ядовитых зубов. Обычная их пища - рыба, но они питаются также лягушками и сиренами - крупными, скользкими, похожими на угрей земноводными семейства саламандр, которые достигают почти метровой длины и имеют только одну пару крошечных лапок, начинающихся за головой. Водяные щитомордники обитают в мутной воде и порой набрасываются на маленьких грызунов, включая даже ондатр. Эти змеи распространены по всей дельте, как во временно, так и в постоянно затопленных местах: любой клочок травы, торчащей из воды, может оказаться убежищем для одной из них. Распространение водяных щитомордников почти точно совпадает с границами прибрежных областей, тянущихся от южной Виргинии до юга Флориды, на север вдоль долины Миссисипи до Иллинойса, к юго-западу от восточной подзоны чапарраля. Молодые щитомордники сильно отличаются от взрослых особей - они очень похожи на мокассиновых змей и, подобно их детенышам, имеют ярко-желтые кончики хвостов. Более того, эти два вида змей - представители одного рода, известного под названием Agkistrodon, что означает «крючкозубые».

Наряду с несчетным количеством мокассиновых змей мы обнаружили пресноводных ужей с местным названием «лоцман», которые достигают полутораметровой длины. Они все лежали на солнце в небольших грязных лужицах. Среди змей ужи снискали репутацию самых быстрых пловцов. Затем нам попалось немало словно сделанных из керамики зеленых древесных змей, обвившихся вокруг корней пальметто, свернувшихся в кольца прямо на корнях или скользящих среди луизианского мха. Повсюду среди ветвей мелькали похожие на фарфоровые маленькие зеленые древесные лягушки; завершали эту красочную картину листья, освещенные лучами солнечного света и усеянные нежными крошечными ящерицами, демонстрирующими свой яркий зеленый наряд. Кругом оживленно порхали похожие на тропических бабочки, главным образом разнообразные парусники, к луизианскому мху было прикреплено множество причудливых форм коконов и кучки яиц насекомых.

Как создается дельта

Описываемый район находится в наиболее важной точке большой дельты реки Миссисипи, неподалеку от современного главного устья реки, и несколько южнее границы, отделяющей прибрежные марши от более древних заболоченных земель дельты. Он лежит в центральной части восточной четверти дельты и представляет собой идеальное место для обозрения наиболее удивительных достопримечательностей этой области, первозданная красота которой еще не нарушена человеком.

Дельты - совершенно особые образования. Представьте, как огромная река, подобная Миссисипи, в течение десятков или сотен тысячелетий кропотливо размывает берега на протяжении всего ее обширного бассейна вплоть до самих верховий ее притоков и откладывает весь взвешенный материал в своем нижнем течении. Там, где течение быстрое, она будет волочить гальку, где медленное - нести тонкий ил, и под постоянным давлением сверху осадки продолжают перемещаться вниз по течению, пока не достигнут края континента. А там судьба наносов может быть различной. Они могут достигнуть дна моря и скатиться с гигантского подводного уступа, мимо которого стремительно проносятся океанические течения. В этом случае ил, которым насыщена речная вода, будет унесен ими. Однако, если наносы упрутся в пологое дно мелкого внутриматерикового моря, особенно если в нем не наблюдаются высокие приливы, его воды замедлят движение и даже приостановят его и взвешенный материал будет распространяться вширь и вдаль. В этом случае море в месте впадения реки начнет быстро заполняться осадками. Это заставит реку течь вспять, и ил будет осаждаться еще быстрее до тех пор, пока, как можно было бы предположить, река окончательно не запрудит себя и не образует большое внутреннее озеро. Тем не менее все происходит иначе.

Во-первых, подпруживание реки, или, правильнее, ее стремление повернуть назад свои воды, побуждает ее более интенсивно давить на образовавшиеся преграды и прорезать через них протоки. Во-вторых, поверхностные слои земной коры под тяжестью речных отложений сдавливаются, сжимаются и затем начинают прогибаться так, что каждый пласт образует огромную чашу. Это временно ослабляет давление и позволяет реке заполнить новое пространство еще большим количеством наносов. В действительности два процесса происходят одновременно, хотя бывают большие сдвиги во времени, обусловленные рядом факторов. Может измениться уровень океана, вся земная кора может подняться или опуститься в результате подкоровых движений или же количество атмосферных осадков в водосборном бассейне реки может варьировать так, что будет поступать большая или меньшая масса ила и скорость реки либо возрастет, либо уменьшится. Подобные колебания случались за время формирования дельты Миссисипи.

Существовало четыре большие и одна последняя, малая, или незавершенная, фаза формирования дельты. Их можно выявить, направясь вниз по течению реки от места слияния с ней реки Ред-Ривер, где она довольно «узкая». Миссисипи сначала «стремилась» течь непосредственно на юг, к морю, с небольшим отклонением на запад, так и происходило одно время; но, хотя море было мелководным и отличалось очень низкими приливами, для него были характерны довольно сильные течения, следовавшие по часовой стрелке вдоль кольцеобразного берега Мексиканского залива (дающего начало Гольфстриму в своей восточной части). Морские течения сместили устье Миссисипи к востоку, размывая ее дельту с западного края и переоткладывая материал на ее восточной стороне. Этот процесс был довольно устойчивым до начала периода, когда в связи с сокращением количества атмосферных осадков в северных районах и уменьшением количества воды, перенесенной рекой к морю, ее устье сдвинулось к востоку. Затем река вновь обрела полноводность и намыла новый язык суши. Подобное случалось четыре раза, и наконец река в своей упорной борьбе с морем обрела поддержку суши, потому что, выдвинувшись далеко в море, начала образовывать «крючок» и тем самым создала небольшой водоворот или противотечение с левой стороны. Это в свою очередь вынудило реку прокладывать себе путь таким образом, что она фактически оказалась запруженной и, отложив наносы с левого фланга, прорвалась в свое старое устье, где протекает и сейчас, вторгаясь далее на «неприятельскую территорию».

В бюллетенях исследования реки в штате Луизиана приводятся подсчеты, показывающие, что каждые сутки Миссисипи переносит один миллион тонн наносов. За год это будет эквивалентно массиву суши, площадью 2,5 квадратных километра и высотой 90 метров. За период 11000 лет со времени «отступания» последнего оледенения река, следовательно, отложила наносы мощностью до 60 метров на площади 40000 квадратных километров дельты, но тем не менее ее дельта лишь слегка возвышается над уровнем моря! Куда же она делась? Ушла вглубь и образовала гигантскую линзу в земной коре, создавая тем самым

значительное давление и напряжение, оказывающие влияние на окружающее ее пространство, так как невозможно вдавить одно твердое тело в другое без каких-либо последствий. Кажется странным, как дельты, самые низменные и мягкие участки поверхности Земли, могут превратиться в одни из самых твердых «орешков» в ее коре. Когда погружается под уровень моря часть континента, как это произошло, например, с северной Австралией, последними под водой скрываются дельты; это наблюдалось в Арафурском море, в котором острова Ару представляют собой древние дельты полноводной реки, некогда направлявшейся на север этого материка.

Соляные и серные купола

Масса твердых осадков, накапливавшихся в дельте Миссисипи, достоверно не определена, однако геологи утверждают, что их мощность превышает 9100 метров. При современной скорости осадконакопления для создания дельты потребовалось шесть с половиной миллионов лет, которые уводят нас назад к началу так называемой плиоценовой эпохи, предшествовавшей плейстоцену, или «ледниковой эпохе». С геологической точки зрения эта дельта может быть сравнительно позднего происхождения, и убедительным доказательством этого предположения служит то, что дельта, как и вся центральная часть Северной Америки, в доплиоценовое время, а возможно, и в начальный период следовавшей за ней плейстоценовой эпохи, лежала ниже уровня океана. Девять тысяч сто метров - это близко к десяти километрам; невозможно, как я уже заметил, вдавить блок суши на глубину почти десять километров в середину четырехсоткилометровой полосы без каких-либо деформаций, и они наблюдались. Смежные геологические пласты тоже прогнулись так, что море начало проникать вглубь по краям дельты и мог образоваться огромный прибрежный остров.

Возможно, благодаря этому колоссальному давлению возник ряд больших загадочных округлых куполов, разбросанных по всей дельте и в особенности вдоль линии раздела современных прибрежных маршей и древних дельтовых болот. Некоторые из них, и в том числе остров Авери, сложены из твердой каменной соли, очевидно выдавленной (в этом случае с глубины более 4200 метров), подобно пасте из тюбика, и растекшейся по поверхности. Островом Авери в настоящее время владеет частная корпорация, которая создала там прекрасный заказник для птиц и ботанический сад в дополнение к имеющимся там старейшим в Америке соляным коням, и фабрику, производящую знаменитый «соус Табаеко» из масла, уксуса, соли и перца, выращиваемого на острове. Другие купола состоят из самородной серы, а из глубин многих куполов фонтанирует нефть. Имеются нефтяные купола, расположенные как на поверхности, так и на глубине. Эти обычные геологические образования обязаны своим происхождением неизмеримой тяжести, или, вернее, давлению, производимому дельтой, эквивалентному колоссальному количеству тепла внутри Земли, которое как бы расплавляет эти вещества, содержащиеся в горных породах, и они изливаются на поверхность, когда любое движение коры дает им дополнительный толчок. Вся дельта подобна огромному химическому заводу, «основанному» рекой Миссисипи.

Вечно "юная" река

Эту реку все еще считают «самой большой» рекой в мире, и подобные утверждения можно найти даже в учебниках. Говоря откровенно, в любом отношении это не так. Во-первых, она значительно короче Амазонки и несколько меньше Нила; Нил имеет длину 6671 километр, Амазонка - свыше 7000, а Миссисипи - 6420. По площади водосборного бассейна она третья, уступая Конго и Амазонке, а по количеству притоков ее превосходят реки тропических областей. Действительные размеры Миссисипи невелики по сравнению с дюжиной других рек, ширина и глубина самого полноводного участка там, где начинается дельта реки, имеет в поперечнике менее полутора километров (1300 километров с судоходным фарватером шириной 90 метров). Глубина в этом месте (Кейро на Миссисипи) всего 2,7 метра! Амазонка в аналогичном месте имеет ширину более 90 километров и глубину свыше 36 метров.

В определениях, что считать основной артерией, а что притоком и его устьем, много неясного, а в отношении стариц вообще царит путаница. Притоки текут к основной реке, которая несет их воду. В старицах же течение может отсутствовать вообще, и они не должны быть связаны с рекой. Термином «бэйю», означающим старицы, французы впервые назвали старые извилины реки, отделившиеся от основного русла и оставшиеся в стороне в виде озер С- или S-образной формы, называемых геологами «отрезанными озерами». Затем этот же термин стал применяться по отношению к извилистым озеркам, рукавам, ручьям и естественным протокам, часто называемым «каналами», и даже к топям, избороздившим дельту. Сейчас все усложнилось в результате создания разветвленной сети искусственных каналов, дренажных канав и каналов» для нефтедобычи, образующих настоящую паутину водных путей.

Деятельность волн

Деятельность волн вдоль побережья можно непосредственно наблюдать и изучать на самом западном участке дельты, сейчас известном как Рокфеллеровский охотничий заказник. Здесь представлены все типы литоральных, прибрежных и дельтовых структур и растительного покрова на пространстве от открытого моря до внутренних озер. Заказник включает 82000 акров (32,8 тысячи гектаров) маршей с береговой линией, несколько превышающей сорок километров. Единственная твердая суша во всем районе - это сам морской берег (пляж), несколько метров за ним и две узкие полосы старых береговых валов, пересекающих эту область. Марши, среди которых отчетливо выделяются три типа, следуют параллельно берегу. Наиболее удалены в глубь материка пресноводные марши с высокотравной растительностью, покрытой водой примерно на тридцать сантиметров. Ближе к береговой полосе располагаются низкотравные марши в солоноватой воде, порой пересыхающие в зимний период, обычно же они имеют вид ковра из корней, плавающих в океане жидкой грязи. Третий тип представлен лежащим у берега поясом соленых маршей. Все они пересечены многочисленными рукавами, пропускающими пресную воду к морю при отливах и соленую воду в глубь района при высоких приливах. За болотами тянется цепочка мелких озер, а за ними мы попадаем в настоящие дельтовые прерии, где среди моря трав разбросаны древние острова, которые можно назвать буграми, и «обрывки» старых меандрирующих береговых валов. Подобный пейзаж простирается в глубь страны, пока не сменяется лесами из болотного кипариса и более возвышенными территориями, продолжающимися до начала дельты. Таким образом, сначала следует берег, затем марши, прерии и старая дельта.

Пляж образован песками, смешанными с огромным количеством битых ракушек и илом, причем более грубый материал отлагается на более высоких участках берега. На огромном протяжении встречаются темно-фиолетовые нагромождения, называемые ракушечником - они состоят из осколков ракушек, целых раковин, песка или маленьких известковых конкреций, сцементированных углекислым кальцием. Поскольку на побережье преобладают восточные и юго-восточные ветры, дующие навстречу и перпендикулярно основному глубинному прибрежному течению, около самого берега возникает устойчивое противотечение, выносящее весь этот материал к западу.

Обширные марши на всем протяжении рассматриваемой области служат пристанищем богатейшей фауны, приспособленной к жизни на болоте. Человек в немалой степени нарушил их покой прокладкой траншей, выжиганием, а также неумеренным отстрелом птиц, который одно время не контролировался. Еще больший ущерб он нанес водам маршей, сделав их местами слишком «чистыми». Промышленность в настоящее время сбрасывает в дельту отходы, и загрязнение воды неудержимо растет. Однако еще все же можно увидеть нетронутые уголки и животный мир дельты.

Совершенно исключительным обитателем дельтовых прерий и маршей считается грызун ондатра. Это существо на самом деле представляет собой большую полевку. Ондатра распространена по всему континенту, но нигде не встречается в таком изобилии, как в этой области. По форме тела она напоминает крысу с очень маленькими глазками, широкими задними лапами и голым чешуйчатым хвостом, сплюснутым с боков. Животное может достигать шестидесяти сантиметров в длину. Ее шкура, покрытая густым нежным подшерстком и длинной блестящей остью с более твердыми волосками, совершенно не промокаема. Цвет ее, представленный богатейшими оттенками коричневого, меняется от темно-бурого на хребте до светлого с красноватым отливом на боках; окраска живота совсем светлая, а у некоторых подвидов - грудка белая. Ондатра издает довольно приятный мускусный ароматный запах. Ондатры устраивают пищевые склады в траве или плотики на воде, в которых или на которых хранят растительный корм. В открытой местности ондатры сооружают хатки или роют норы в берегах водоемов, в которых обитают в зимнее время: в них может жить до дюжины особей, а потомство выводится в боковых камерах. Хатки строятся из бесчисленного количества небольших стеблей тростника, трав и прочего материала, аккуратно сложенного животными. Самка ондатры приносит до 9-10 детенышей по нескольку раз в сезон, имея лишь тридцатидневный период беременности; молодые ондатры ведут самостоятельный образ жизни с месячного возраста.

Полвека назад в Орегон из Южной Америки из района Ла-Платы было завезено другое животное, на первый взгляд напоминавшее ондатру, однако превышавшее ее в десятикратном размере. Это был представитель совсем другого семейства грызунов, гак называемый коипу, или нутрия, о котором мы упоминали раньше. Зверек прекрасно прижился на северо-западе, но затем исчез» оттуда и, каким-то путем сумев преодолеть огромные расстояния через весь континент, появлялся то там, то тут в новой местности, к немалому удивлению местных жителей, которые никогда не видали крысы подобных размеров и либо принимали ее за бобра, либо думали, что обитающие у них местные ондатры вдруг породнились с какими-то гигантами. Вначале всех охватило беспокойство, что этот чужеземец вытеснит каких-нибудь представителей местной фауны, но животное заняло экологическую нишу, которая оказалась фактически свободной; и возможно, что это именно та ниша, которую освободил столь быстро исчезнувший бобр. Нутрия не беспокоила ондатр, а жила бок о бок с ними, придерживаясь своей маленькой экологической ниши, питаясь побегами более крупных растений и успешно размножаясь. Интродукция нутрии в дельте Миссисипи происходила столь успешно, что возникли опасения за будущее пушного промысла в этом районе и, более того, за естественное равновесие в природе.

Пустые раковины

Проезжая через дельту или плывя на лодке по ее рукавам, вы не встретите такого места, где бы перед вашим взором не простирались огромные кучи чего-то белого или не виднелись бы нагруженные им лодки. Это ракушки - сотни миллионов пустых «домиков» двустворчатых моллюсков. Ракушками выложены дороги, они проникают в почву полей, засоряя ее, и повсюду виднеются их груды, созданные как природой, так и человеком; они составляют отходы многочисленных фабрик пищевой промышленности, на которых из их живого содержимого, главным образом из устриц, делают консервы; потоки грузовиков, нагруженные ими, направляются от устричных прилавков магазинов Нового Орлеана и любого другого города, селения или фермы. В основном их два вида: устрицы и съедобные улитки, причем первые и вторые относятся к двустворчатым моллюскам.

Улитки насчитывают множество видов и распространены от глубоководных участков океана до верхней отметки прилива, а также в соленых и солоноватых озерах и даже в ряде пресноводных озер и рек. Их раковины имеют разнообразные очертания, от круглых и продолговатых до прямоугольных; они, как правило, толстые белого цвета, однако снаружи нередко бывают покрыты тонкой буроватой роговой пленкой, похожей по составу на ногти пальцев человека. Жизнедеятельность моллюсков заключается в постоянном извлечении из морской воды карбонатов кальция, идущего на строительство их раковин. Когда они погибают, весь этот материал формирует донные отложения, так как раковины опускаются на дно. Они оказывают существенное влияние на состав горных пород, которые в конечном счете образуются из этих отложений.

Вдоль побережья, а также в большинстве соленых лагун и водоемов преобладают устрицы. Они селятся колониями, молодые особи поселяются на старых и погибших раковинах, и их постройки растут, пока не образуются рифы. Есть устрицы, которые в раннем возрасте обычно прикрепляются к небольшим предметам и развиваются обособленно и, если так можно сказать, почти готовы к «столу». Сейчас человек практически полностью контролирует жизнь устриц по всему побережью и развил там мощную промышленность, но он благоразумно возвращает использованные раковины туда, где природа уготовила им естественную смерть. Тем самым человек способствует развитию маленьких устриц и действует в единстве с происходящими геологическими процессами. Жизнь устриц не тривиальна, а роль, которую они играют в нашей истории, увлекательна. Они поедались в огромных количествах жителями побережий со времен палеолита всюду, где они были обнаружены. Миниатюрные горы из их раковин протянулись на километры в Дании и других странах, в которых наши предки каменного века столетие за столетием извлекали устриц из створок раковин. К столу римским императорам и ацтекским правителям всегда подавались устрицы, хранившиеся во льду и доставлявшиеся эстафетами наездников и бегунов. Римляне основывали свои наиболее важные поселения вблизи устричных банок, составлявших предмет их гордости.

Устрица начинает свой жизненный цикл как мужская особь, затем превращается в женскую и, как правило, опять в мужскую, и так иногда по нескольку раз. В этой области двустворчатые моллюски размножаются с апреля до октября; процесс начинается с выделения молочной жидкости. Она представляет собой либо содержимое мужских семенников, либо неисчислимые миллионы женских мельчайших яйцеклеток, каждая из которой способна дать начало до шестидесяти миллионам яиц одновременно. Семенная жидкость и яйцеклетки попадают в море, и там сперматозоиды встречаются с яйцеклетками. После оплодотворения начинается обычный процесс деления клеток, пока в течение считанных часов не образуются личинки - крошечные продолговатые тельца, покрытые мельчайшими ресничками, которые непрестанно двигаются, помогая личинкам оставаться в верхней толще воды и разноситься течениями. В конце концов личинка начинает обрастать двумя маленькими раковинами, и ,когда они становятся достаточно тяжелыми, моллюск опускается на дно, где немедленно прирастает к какому-нибудь твердому предмету. Эта стадия их развития называется «метание икры», к этому времени устрицы достаточно зрелы, чтобы кормиться, однако они очень чувствительны к тонкому илу, поэтому моллюски порой покидают раковины и поднимаются со дна. Зная это, люди выбрасывают обратно в море раковины съеденных устриц, чтобы молодые моллюски могли занять их и жить в более чистой воде. Реснички по краям отверстий между створками моллюска двигаются, направляя постоянный поток воды в пищеварительный канал и околожаберную полость со скоростью около 189 литров в день.

Тело моллюска под раковиной покрыто мантией (оболочкой), край которой выступает наружу. Раковина растет изнутри слой за слоем, которые вырабатывает мантия, извлекая соли из воды. Если какая-нибудь песчинка или крошечное, нерастворившееся живое существо попадает под оболочку и вызывает раздражение, устрица начинает обволакивать их слоем перламутра, чтобы сгладить грубые края. Так рождаются жемчужины. Устрицы очень приятны на вкус. Двухлетние устрицы уже пригодны к употреблению, хотя они способны достичь очень солидного возраста.

Устрицы и другие моллюски, по сути дела, сыграли такую же значительную роль в формировании дельты, как и сама река, и представляют собой своего рода выдающуюся «особенность» ее сегодняшнего облика. Так будет и в будущем, если человек не нарушит их экологию. Пока еще он действует в соответствии с законами природы, и тем не менее численность устриц катастрофически сокращается. Это происходит частично в результате загрязнения вод, главным образом нефтью. Человек жил бок о бок с устрицами миллионы лет; возможно, что и в современных условиях они взаимно приспособятся, невзирая на необходимость потребления человеком нефти.