Сезон охоты

Глава 2

Пространство вытянулось безмерным тоннелем. «Как в граненном стакане», — образ помог Николаю адаптироваться к полету. Крутясь волчком, он мчался в неизвестность. Бился о полотнища разноцветного пламени, внимал хрустальному оркестру и еле сдерживал тошноту. Муть и сияние слились в калейдоскопе тысячи радуг… Мгновенная остановка едва не вывернула Николая наизнанку. Картинка по инерции умчалась вперед, затем вернулась, сфокусировалась…

— Пакет бы… — Он бегло оценил ситуацию.

Под ногами круглый рифленый постамент, расположенный в геометрическом центре зала. Дебри аппаратуры вокруг. Тихий гул и ритмичный писк наполняли помещение; источником звуков являлся кольцевой пульт, тянувшийся вокруг постамента…

На пульте застрекотал кубовидный агрегат, выплевывая пластиковые карточки с набором непонятных символов. Никто из сидевших за пультом не обратил на карточки ни малейшего внимания.

Семеро пооткрывали рты и уставились на растерянного Николая. Шестеро выглядели достаточно обыденно; у одного из них даже просматривалась растрепанная борода. Одетые в белые халаты, с карманами, набитыми рабочей мелочевкой, они никак не проясняли ситуацию. Седьмой — высокий, рыжеволосый детина, стоявший на заднем плане — был одет в розовые шорты и синюю безрукавку.

— Это Гавайи? — Николай и сам понимал всю абсурдность вопроса. Но поскольку он решил, что и так свихнулся…

Шестеро синхронно повернулись к пестро одетому коллеге. Тот невольно смутился, одернул безрукавку:

— Это самое… пойду переоденусь.

Он замер, поскольку кто-то спросил:

— Что происходит?

Бородач отчаянно тер лоб, разгоняя мыслительный процесс:

— Массовая галлюцинация? — спросил он у соседей.

— Кто? — Николай отступил на шаг… и едва не загремел на пол. Чудом сохранил равновесие, аккуратно спустился по решетчатой лесенке к проему в корпусе пульта. Мелодичный звон вынудил его пригнуться.

— Транспорт-канал. Готовность к функционированию в режиме мобильного портала 47 процентов. Идет восстановление энергонакопителей, — уведомил приятный женский голос.

— Работает, — загадочно объявил Бородач. — И это не галлюцинация.

— Прокол, — тихо сказал «гаваец». — Эдип свет Сакиров нас четвертует… Стой!

Последнее адресовалось Николаю, незаметно продвигавшемуся к двери — двум округлым створкам, разрисованным под алое пламя. Николай рванулся к выходу. Как и всякий разумный человек он попытался отыскать взглядом дверную ручку, но огненные створки, не дожидаясь толчка, предупредительно разъехались в стороны.

Не успев остановиться, Николай врезался в стенку коридора, отлетел назад, чертыхнулся… Крики опомнившихся преследователей приблизились. Он устремился направо. Логичный ход — слева по коридору шествовали три леди в элегантных деловых костюмах. Они мило болтали и смеялись.

— Стэлла! — прервал их вопль «гавайца». — Лови…

— Кого? — Высокая брюнетка удивленно приподняла брови. — Вы переработали, коллеги.

— А, — отмахнулся Бородач, возникая на пороге. — Терент, давай в центральную. Оповести КОМСК, УКОБ, да всех оповести!

— Дамы. — Гаваец бережно раздвинул женщин и устремился к центральному транслятору.

Стоя в хрустальном зале, чьи стены украшали невероятные голографические картины, Николай гадал в какой из девяти тоннелей нырнуть.

Пятый.

Мягкий свет люминесцентных плафонов, одинаковые стандартные двери, удобный для бега пол… И персонал: группа броско одетых мужчин транспортировала трехрогое чучело неопределенного зверя. Николай скользнул вдоль стены, едва не зацепив хвост твари, увернулся от тел и продолжил бег. Грохоча ботинками по мраморной лестнице, спустился вниз на этаж. Пролетел ряд сферических окон и… вернулся. Увиденное окончательно добило.

Учреждение, где он находился, окружал парк: правильные ряды берез, величавые голубые ели, могучий дуб резал травяной покров узловатыми корнями. Солнце золотило песок аккуратных дорожек, играло многообразием ярких красок на костюмах прохожих. За кронами деревьев виднелись высотки — наименее вычурный небоскреб напоминал гигантскую золотую иглу. Белые стрелы в небе — следы летательных аппаратов, пробивших зенит. Фиолетовые транспортные пилюли, что стайками витали над домами, объемные цифры в вышине: «17.05.475; 11:02»…

Подобрав отвисшую челюсть, Николай ошарашенно потряс головой. 475 год… Его что, занесло к динозаврам?

— Где?! — взорвались крики.

— В…, - опомнился он. Его ловит кагал ученой братии, а он любуется красотами.

Вниз, по лестнице, — на первый уровень; там выход на свободу. В городе затеряться легче… Коридоры, двери, столовая… Звон посуды мгновенно стих, едва он влетел в зал. Посетители недоуменно уставились на пытавшегося остановиться растрепанного беглеца.

— Приятного аппетита.

— Спасибо, — кивнула незнакомка за ближайшим столиком.

Раскрылись и вновь съехались двери, выпуская Николая. Прочь от воплей и топота десятка ног — к слоноподобному человеку в алой накидке… От крепкого столкновения Николай неминуемо упал бы, не ухватись он вовремя за руку человека-горы.

— Осторожней.

— Выход… где?

— Где и всегда, за колоннами.

— Миллион спасибо. — Он бросился в указанном направлении. Достиг на вид монолитного стального портала, врезался плечом… Результаты нулевые; автоматика не сработала. Окно в любой из комнат — один прыжок и дело с концом… Руководствуясь нехитрым планом, Николай поспешил на поиски. Краем глаза углядел появление в холле толпы, заскочил в первую дверную арку… Хвала Свету, в комнате обнаружилось окно.

Удар и боль в кулаках. Атака стулом так же не принесла успеха.

— Замуровали, ироды.

— Успокойтесь. — На пороге комнаты возникли двое. Крепкие ребята в пятнистой черно-зеленой форме, с лихими беретами на головах и эмблемами на груди — волчьими мордами. — Давайте обсудим ситуацию.

— Я не против, но только по ту сторону окна.

— Вариант неприемлем. — Они медленно приближались, демонстрируя радушие. — Руководство института готово объясниться…

— А чего вы тогда крадетесь так? — Николай отступил за контейнеры. — Я лицо пострадавшее…

— Никто не спорит

— Остановитесь, у меня сегодня трудный день. Я нервничаю на… — Он не договорил.

Мужчина вскинул руку. На его указательном пальце сверкнул алым массивный перстень, и мир для Николая окутался темнотой.

***

Сидя в удобном кресле, руководитель проекта «ММП 3 альфа», пресловутый Бородач, Эрик Гныш задумчиво крутил в руках старомодную ручку. На собеседников — шефа института Сакирова П. Н. и ведущего психолога Стэллу Фэль — он предпочитал не смотреть. Сакиров аккуратно перебирал на столе отчеты и любопытства так же не демонстрировал. Но психолога они обмануть не могли. Видоизменив форму кресла, Стэлла устроилась поудобнее и улыбнулась:

— Корифеи.

— Забываетесь. — Полард Сакиров нахмурился. — Пренебрегаете начальством. Всех в тундру, на пасеки…

— Климатическая формация тундры еще не завершена, пасек там нет, — буркнул Гныш. Увидев яростный багрянец на лице руководства, он торопливо втянул голову в плечи.

— Обрисуйте мне ситуацию. Вкратце, — попросила Стэлла. Эрик наградил ее благодарной улыбкой.

— Отставить улыбки.

— Есть, — кивнул Гныш. События разворачивались не так плохо, как он думал. — Из контрольного мира нами переброшен объект… Вернее не нами, — спохватился Эрик. — Произошел спонтанный захват порталом единицы массы…

— Вы подогнали базисную теорию под этот случай? — Сакиров обернулся к терминалу компьютера. Сверился с банком данных института и усмехнулся. — Вижу нет. Тогда перефразирую вопрос: что, вас по… тьфу, случилось в ходе эксперимента?!

— Так и возрождается ненормативная лексика, — не преминула заметить психолог. — Атавизм.

— Случилось необъяснимое. — Эрик уставился на оконные поляроиды, создававшие в кабинете атмосферу деловитости. Тяжело вздохнул и признался: — Мы понятия не имеем. Теоретически, незапрограммированный в транспорт-канал объект никак не мог перейти. Только сотрудник института при полностью введенной ФЛ-карте…

— Оставим технические детали. — Стэлла распрямилась. — Вы забываете, что за термином «объект» кроется живой человек. Мы фактически украли его из родного мира, сломали привычный социально-культурологический устой, что накладывает определенную ответственность…

— Он дисфункционален. — Гныш покачал головой. — Представляете, что будет, выпусти мы его в город. У жителей СЕВСа моральные устои даже не укладываются в шкалу Коржановского, поскольку таких мизерных величин…

— Не утрируй, — посоветовала коллеге Фэль. — Если ты вспомнил о морали, то запирать жизнь в четыре стены противоречит принципам нашего общества.

Несколько минут царила тишина. Первым не выдержал Гныш:

— Для проекта будут последствия? — Он перехватил пристальный взгляд психолога и поспешно вернулся к изучению ручки.

Сакиров в третий раз бережно подровнял стопку отчетов.

— Вы ведь понимаете, что я психолог? — аккуратно спросила Стэлла. — Могу прямо сейчас поставить вам диагноз…

— Не смешно.

— С правильной подачей, последствия будут минимальны… — очнулся директор.

— Полард! — Из голоса психолога исчезли шутливые нотки.

— Затем я и пригласил вас, доктор Фэль, — решился Сакиров. — Молодой человек, к сожалению, не знаю его имени, препоручается вам для психологической формации. Подготовьте программу социальной адаптации из расчета полной ресурсной поддержки института. Мне необходимы максимальные результаты в максимально короткие сроки. Эрик, с вас расчет флуктуаций транспорт-канала, выведите мне погрешность… официальную погрешность.

— Хорошо обученный варвар — это варвар, — пессимистично хмыкнул Гныш. — Частичная блокировка…

— Интеллектуальная кастрация. — Психолог досадливо поморщилась. — И это говорите вы, доктор сотни наук, куратор пяти федеральных академий в области пространства- времени…

— Сдаюсь. — Эрик поднял руки. — Отобедайте со мной в качестве примирения.

— И не надейтесь.

***

Туман медленно отступал, даря пространству цвета и запахи. Резко, словно по команде, Николай сел на тахте, предоставленной тюремщиками. Хотя комната мало напоминала тюрьму. Расцветка стен — янтарные и малахитовые тона — вкупе с утренним солнцем творили чудеса по релаксации и снижению общего сумбура. Скорее прогрессивная больничная палата, нежели камера.

Николай оглядел себя и кивнул: он успел побывать в руках медиков — ни царапин, ни синяков, одни плавки остались. Он торопливо обследовал палату на предмет одежды и успокоился; приличный костюм оккупировал тумбочку за тахтой.

Секунда на одевание, шаг к двери… Выпускать его не хотели; местный персонал блокировал автоматику. Справедливо полагая, что дверную створку голой пяткой не пробить, он осмотрел стену в поисках кодового замка… На стене, подле выхода, развернулся экран. Общий синий фон изображения быстро сменился великолепной картинкой — ему улыбнулась миловидная женщина с копной черных волос, теплыми синими глазами и ресницами сногсшибательной длины.

— Вы проснулись? — послышался глубокий контральто из сокрытых в панелях динамиков.

— Я типа слон, сплю стоя, — опомнился Николай. Красота незнакомки тронула его, но она и отдаленно не соответствовала идеалу.

— Юмор располагает к беседе. Могу я войти?

— Я только ключ найду.

Дверь с мелодичным звоном отъехала в сторону. Николай отступил на шаг. Упал в кресло, терпеливо вынес дергания мебели и приготовился внимать. Пройдя к тахте, женщина кивнула:

— И-705, уборка. Постель.

Одеяло, простыня и подушка провалились в зев лежанки, уступив место чистой ворсистой ткани. Присев, брюнетка оправила платье, бегло осмотрела собеседника и представилась:

— Доктор Стэлла Фэль. Ведущий психолог института.

— Психолог? — Николай уловил главное. — Я что, тронулся?

— Нет, конечно. — Специфический юмор пациента немного обеспокоил Стэллу. — Я вам все объясню. Но для начала, не хотели бы вы привести себя в порядок, съесть несколько тостов, выпить чашечку кофе?

— Хотел бы, — честно признался он.

— Тогда урок первый. Вы находитесь в реабилитационной комнате — если у вас вдруг возникли идеи о тюремном заключении. Номер комнаты — И-705, кодовое обращение к бытовому автомату звучит аналогично. Команды очень просты, например… И-705, активировать. Зеркало.

Блики солнца метнулись по реабилитационной палате и сконцентрировались на зеркальном овале. Николай усмехнулся:

— Я и сам не люблю, когда волосы торчат во всех плоскостях. И-705, активировать. Раковину.

— Браво. — Стэлла едва не зааплодировала. Николай долго и выразительно смотрел на нее.

— Я дубинку в пещере забыл.

— Справедливо, прошу меня простить. И-705, активировать. Средства гигиены.

Надраивая зубы, Николай невнятно пробурчал:

— У вас везде так?

— К сожалению нет; полиморфные комнаты находятся в стадии эксперимента. Обычная автоматика выполняет только часть команд активации, уборки и сервиса. И-705, сервис. Завтрак на две персоны.

С тихим шорохом стена вспучилась, раздалась, являя взгляду поднос с едой. Доктор ловко сервировала стол, вызвала дополнительный стул и устроилась на завтрак. Николай присоединился через секунду.

— Рассказывайте.

— А принцип молчания за едой? — Она хитро посмотрела на него, чем и разбила идиллию утра.

— Достаточно психологических игр, — нахмурился он. — Я ничего не понимаю, а мне не нравится, когда я ничего не понимаю. Прям вскипает во мне первобытная…

— Достаточно. — Она улыбнулась как истый профессионал. И мельком вспомнила пессимизм Эрика Гныша. — Вы находитесь в НИИПС-СВ — научно-исследовательском институте пространственно-событийной структуры вселенной… Длинное название, согласитесь? — Увидев, как деформировалась вилка пациента, доктор деликатно проглотила кусочек тоста. — Концепция параллельных миров вам знакома?

— Вы чего, хотите, чтобы я совсем охренел! — Николай чуть не подавился. Фэль стерпела, но в ее голосе прибавилось сухости.

— Группа Эрика Гныша работает над проектом мобильного межпространственного портала. В теории, оперативники НИИ посредством портала достигают заданной точки, собирают информацию и возвращаются. Но каким-то невероятным образом установка ММП приняла вас за своего…

— Да вы банда. — От волнения у Николая обострился аппетит. — Похитители тел.

Внимательно изучая лицо собеседника, Стэлла поинтересовалась:

— Вы хотите вернуться?

Николай прислушался к себе. Отставил тарелку и задумчиво нахмурился: как ни странно, он не горел желанием покинуть легкий мир доктора Фэль. Не вдаваясь в самоанализ, кратко ответил:

— Нет.

— Великолепно. — Стэлла неуловимо расслабилась. — Феномен самопроизвольного переноса требует детального изучения.

— Я не подопытный кролик, — вскинулся Николай.

— Думаете, будем вас препарировать? — Доктор весело рассмеялась. — Общие тесты и не более того. — Она изящным движением выставила на стол компьютер. — Портативная тест-система, на экране…

— Такое у нас в яслях проходят.

— Извините. — Женщина смутилась. — Мы только начали исследовать СЕВС…

— Минуточку, сперва обозначьте планету, страну, город… Где я?

— Земля, объединенные территории Севии, Мег — наш интерес к Северо-Восточному Союзу и Мегосу объясним. Параллельные варианты развития миров — специалитет института, — с готовностью объяснила Стэлла. — Вернемся к тесту. Чтобы скоординировать курс пси-формации, нам потребуется узнать ваши реакции…

— Стоп! Что за формация? Промывание мозгов?

— Нет. Только информация об окружающем мире. Клянусь Небом, город раздавит вас обилием информации, не предоставь мы вам соответствующие знания. — Стэлла перевела дыхание. — Учитесь доверять людям…

— Если из доверия выжать экстракт, то это буду я.

— У вас самомнение…

— Николай Рос.

— Человек по природе социален, Николай Рос. — Фэль пересела на тахту. — Глупо противопоставлять себя обществу.

— Я имел ввиду институт. Лучший свидетель — мертвый…

— Что?! — Лицо женщины покраснело от гнева. — Здесь не питомник убийц, как…

— У меня дома, — закончил Николай. — Откройте тест-систему, а то у меня не получается.

В комнате установилась тишина. Стэлла изучала мимику пациента, Николай читал и регулярно давил на клавиши. Вопросы сыпались как из рога изобилия — психологов интересовала вся подноготная тестируемого. К откровенности Николай расположен не был. На вопрос о последнем месте работы лаконично ответил: «В сфере логистики», на финальный вопрос «Приемлемая степень агрессии?» набрал: «До первого хруста»…

115 ответов за двадцать минут. Гордясь титаническим трудом, Николай протянул аппарат хозяйке:

— Готово.

— Быстро вы.

— Особо не умничал.

— Как только аналитики обработают информацию, мы приступим к гипнообучению. До тех пор я покину вас.

Доктор Фэль заблокировала дверь личным кодом, отошла от комнаты метров на пять и только тогда выговорила себе за срыв. Ей необходимо собраться, сформировать программу адаптации и выиграть бой.

***

— Я не полезу сюда. — Николай остановился перед глыбой медагрегата. Углубление на верхней плоскости прибора, по форме соответствующее контурам человека, и частично выдвинутый колпак ему не понравились. Целые сутки он протянул на казенных харчах, забыл о части проблем, успокоил нервную систему и вновь — с головой в могилу.

— Я думала, мы договорились. — Стэлла оставила в покое сенсоры контрольного пульта. — Опасности нет.

Отдав ассистентам кристалл-карты с параметрами формации, она обогнула ряд матово-черных приборов и приблизилась к пациенту. Николай, возвышавшийся над коллегами доктора — двумя условными «сестрами» и одним «медбратом», — нахмурился:

— Выглядит как саркофаг.

— Гипноустановка Азейриса. Используется в практике порядка семидесяти лет, — встрял в беседу «медбрат.

— Рад за вас. Но я туда не полезу.

— Может заплатить ему, — тихо сказала коллега Стеллы. — У них в древности ценились деньги.

— Себе оставь. На черный день. — Пребывавший во злобе Николай скинул халат и полез в агрегат. Устроился в немного жестковатой выемке. — Не тяните.

Закрывшийся колпак установки смял пространство в комок, заслонил великолепный лепной потолок.

— Браво, Син, ты его уговорила. — Стэлла одобрительно кивнула ассистентке. — Запускайте первую фазу.

С легким щелчком фиксаторов гипноизлучатели встали на место; их раструбы застыли в миллиметре от головы Николая. Чувствуя, как тело оплетают контрольные датчики, он вздрогнул… и нырнул в темноту. Искры и трубы — последнее, что запомнилось.

— Процесс снятия реальности благополучно завершен, — уведомил «медбрат» — Начался основной цикл.

— Как графики? — Фэль обернулась к Син. Девушка, восседавшая за терминалом диагноста, задумчива покачала головой. Синие блики от экранов обрисовали ее курносый профиль. — Мне не нравится этот пик.

— Пик? — Стэлла рванулась к терминалу. — Так… частоты… Посттравматическое воспоминание. Усиливается. Боровиц, амплитуду.

— Семь единиц и растет, — четко отрапортовал мужчина.

— Сгладим? — Син вопросительно посмотрела на руководителя. — Восемь единиц дезактивирует левое полушарие…

— У нас меньше минуты!

Красными всполохами по залу метнулись тревожные сигналы контрольных датчиков.

— Действуем. — Стэлла Фэль собралась. От ее точности, в данный момент, зависела судьба пациента.

Верньер; поворот. Щелчок фиксации; ввод… Сенсоры А и 3С; ввод. Сама того не замечая, доктор работала как бытовой автомат.

— Семь и три десятки. Четыре десятки… — Боровиц сгорбился от напряжения.

— Усильте мощность.

Мир треснул. С грохотом взорвалась гипноустановка; обломки прочертили воздух сизыми шлейфами дыма. Пытаясь увернуться, Син зацепила регулятор энергоподачи, и приборы свихнулись.

Фэль бросилась к «саркофагу». Обгорелая плата чиркнула ее по лбу, вынудив упасть на пол…

Ощутимо запахло горелой изоляцией.

— Что это?! — Боровиц рванулся к Стэлле… Путь преградил сноп искр, дугой накрывший установку Азейриса. «Главный распределитель полетел», — осознал мужчина. Если в течении минуты не устранить аварийный сбой… «Плохо будет всем». — Ассистент искал и не находил слов для обрисовки ситуации.

Два метра, метр… Тумблеры в пределах досягаемости…

— Я в порядке, Лина. — Главный психолог отстранила руки коллеги, смахнула кровь с лица… И вскочила на ноги — среди хаоса аппаратуры появились первые язычки пламени.

Ей хотелось успеть повсюду. Определившись, она занялась гипноизлучателем.

— Центральная… — Син растерялась. — У нас огонь.

— Возьми себя в руки! — Фэль лихорадочно манипулировала переключателями. — Не работает. Бо… — Она не договорила.

Оплетенный молнией Боровиц стремительно взвился к потолку. Преодолел метра четыре и рухнул на дубль-контроллеры.

Грохот и треск добавили неразберихи. Агрегаты в каскадах искр рушились, образовывая непреодолимые барьеры. Плетение проводов и металла, режущая боль… Лина пробиралась к Боровицу. Где он?!

— Как ты?

— Больно… и видно мутно…

— Син! — Стэлла не успевала. — Помоги.

— Я… — Девушка закрыла глаза. — Центральная, у нас проблемы!

— Оставь! Следи за диагностом!

— Критический уровень; защита не справляется.

— Надо… распределитель. — Боровиц повис на спасительнице. Девушка поволокла его к выходу.

— Вторую, третью цепи обесточить!

— Как?!

— Руби!

Багрово-алые тона превратили зал в филиал ада.

Ударила фонтаном пластиковых осколков дверь медкомплекса. Трое работников службы безопасности смогли прорваться в эпицентр катастрофы. За ними было сунулись врачи, практиканты… те, кто стремился помочь.

— Назад! — Седовласый охранник оттеснил толпу. — Не мешайте, ребята.

Его совету вняли.

Со второй попытки Стэлла Фэль смогла отсечь распределитель от энергоцентрали. Секундную темноту мгновенно рассеяло аварийное освещение. Поддержав доктора, охранник обвел недоуменным взглядом разрушенный медцентр:

— Статус?

— Раненые есть? — Внутрь комплекса проник растрепанный шеф медицинского сектора. Судя по виду, он едва выбрался из постели. — Стэлла?

— Норма. — Штатные хирурги уже оценили ситуацию и не смотря на протесты, унесли Боровица. — Доктор Фэль, на перевязку.

— Потом, — отмахнулась Стэлла. Она пыталась вскрыть колпак гипноустановки.

— Отчет, — вдруг официально потребовал глава сектора. Убедившись в безопасности подчиненных, он принял более деловой вид.

— Мы хотели сгладить посттравматическое воспоминание Роса и… И аппаратура сошла с ума. Энергетический всплеск замкнул цепи… Я не знаю, Годдард.

Всхлипнула Лина, накрытая волной запоздалого страха.

— Опять Рос. — Годдард Смит задумчиво почесал лысину. — Но цикл формации завершен?

Ответить никто не успел.

— Есть, чтоб… — Охранник вовремя умолк. Колпак, лучась трещинами, поблескивал у его форменных ботинок.

Николай сладко зевнул и сел. Почесал грудь… И изумленно уставился на десятки широко открытых глаз. Наступила гробовая тишина.

Заискрил неведомый прибор.

— Вы чего? — Он осмотрел себя…

— Парадокс, — шепнул кто-то.

— Я тебе сейчас устрою парадокс… Какого хрена здесь творится?! — Николай спрыгнул на пол. Попал на осколки и чертыхнулся. — Бурная у вас работенка.

В толпе нервно хихикнули.

— Расходитесь. — Стэлла справилась с шоком. — Идемте в реабилитационную, Николай. Я вас обследую, в ходе формации возник сбой и… Идемте, пожалуйста.

— Только без рук. — Николай аккуратно обогнул двоих в пятнистой форме. — И оденьте меня, люди. А то я голый совсем.

***

Цедя маленькими глотками витаминизированный сок, Николай слушал рассказ доктора. Таинственно мерцали в свете плафонов янтарно-малахитовые стены, фиолетовый сумрак за окном добавлял атмосфере загадочности.

Сиял люминесцентными красками город Мег.

— Кто ты? — закончила рассказ Стэлла.

Несколько мгновений Николай думал над ответом.

— Обычный парень. — Он сам не поверил. К черту домыслы и догадки, они не стоят беспокойства. — Тема закрыта.

— Хорошо, — согласилась психолог. — Займемся более конструктивными проблемами. Как ты себя чувствуешь, Ник?

— Ник?

— Разве тебе не импонирует подобное обращение?

Николай углубился в анализ собственного разума и быстро выяснил, что его одарили значительным объемом информации. Он знал тысячи мелочей, без которых жизнь современного обывателя могла превратилась в ад. В довесок к мелочам на задворках сознания скрывались дополнительные блоки данных — смутные, не структурированные, тревожные… Странное чувство: знать никогда не виденное.

— 475 год… Считая откуда?

— 475 год эры галактической федерации. Наши времена разделяет около шести веков. — Стэлла потупилась. — Это я для определенности говорю.

— Ясно. — Николай откинулся на спинку кресла. — Я готов к допросу.

— Ник, — укоризненно покачала головой доктор Фэль. Она обстоятельно разложила на столе набор печатных листов. — Многие у нас пользуются старинными методами хранения информации. Кристалл-карты выглядят немного…

— Мертво, — согласился Николай. — Я не против бумаги. Бумага — мой друг…

— Уверены? — Стэлла удивленно моргнула. Ее ресницы потрясающе длинны.

— Начинайте. — Николай усмехнулся. Какие же они правильные. И обстоятельные: Стэлла методично пытала его вопросами, задачами, перекрёстными мини-тестами…

Спустя несколько часов он не вытерпел:

— Как хотите, а я буду спать.

— Извини, — спохватилась доктор. — Я немного увлеклась.

— И что дальше? — Он демонстративно застелил тахту.

— Завтра тебе предстоит встреча с руководством института: для оформления договора о сотрудничестве. Потом… свобода. — Стэлла тепло улыбнулась.

— Просто выпустите меня?

— Опять двадцать пять. — Улыбка исчезла. — Мы не враги. Тебя обеспечат жилплощадью, персон-картой уровня 5, предоставят выбор спецификации экспресс-обучения и профориентации. Обычная полноценная жизнь…

— Насколько я понимаю, ваши подчиненные давно разобрали мой профиль по кирпичикам…

— Аналитики не выявили ничего определенного. — Стэлла задумчиво перебирала стопку листов. — У тебя значительный потенциал свободного вектора — сам по себе невероятный факт. Я бы сказала, антинаучный.

Николай расстегнул рубашку.

— Вы дискутируйте, не стесняйтесь.

— До свидания. — Стэлла торопливо упорхнула за дверь. Идя по коридору, возмущенно фыркала: невоспитанность Роса била через край. Он не обладал и зачатками культуры поведения.

***

«Логово», — Николай обвел взглядом кабинет Поларда Сакирова. Панели красного дерева, витиеватая мебель, массивный стол, уставленный компьютерными терминалами, неопределенно-холодный цвет оконных стекол. И сам хозяин: аскетичного вида мужчина лет пятидесяти, серые глаза которого лучились умом, вниманием и любопытством.

Охраняемый Стэллой Фэль Николай неловко переминался с ноги на ногу. Близость крупного начальства ему никогда не нравилась. А в кабинете их, судя по униформам, целая плеяда. Помимо Сакирова в комнате присутствовали еще двое: высокий худощавый блондин и шатен, комплекцией напоминавший танк.

— Руководитель КОМСКа — комитета соцконтроля — Борис Алданов и шеф системного филиала УКОБа — управления космической безопасности — Мар Гранатов.

— Просто Рос. — Николай не сдержался, чуть нахмурился. За каким чертом на встречу прибыло начальство УКОБа? Вроде захват галактики им пока не планировался. Или институтские начальники решили, что страна должна знать своих героев?

Мар Гранатов четко, по-военному, кивнул: ать, ежик волос к полу, два — в исходную позицию. Руководитель соцкомитета отреагировал менее официозно — он улыбнулся:

— Рад знакомству. Присаживайтесь… Каковы ваши планы, Ник? — Алданов сама любезность и серьезность.

— Работать на благо страны.

— А… — Стэлла хотела вмешаться и была проигнорирована.

— Конкретнее, — буркнул УКОБовец. Казалось, он препарировал собеседников блеском серых глаз.

— С хрена ли? С момента моего захвата, едва минуло трое суток. И вы хотите определенности?! — взорвался Николай.

— С хрена ли нет? — пожал плечами Гранатов. Ненормативная лексика, по долгу службы, давалась легко. Отточенная работой память хранила ругательства десятка цивилизаций. — Быстрая оценка, мгновенная ориентация, однозначный выбор — залог успеха.

— Молодцы, — кивнул Рос. Он не любил, когда умные дяди тыкали его лицом в проблему.

— Стоп, — воздела руки Стэлла. — Корректнее, друзья. Правых и виноватых здесь нет.

— Не уверен, — одновременно произнесли Николай и Гранатов и сцепились взглядами.

— Для вас подготовлена квартира. — Алданов продиктовал адрес и сунул Николаю черный прямоугольник сродни визитке. — Ваша персон-карта, удостоверяющая личность. Постарайтесь не расставаться с ней. Далее, касательно экспресс-обучения и профориентации… Я переговорил с ректором Эрнского университета. Это в…

— Районе Эрн-Бис, уже в курсе, — усмехнулся Николай. — Меня обработали.

Стукнув ноготками по подлокотнику кресла, Стэлла Фэль предупредительно глянула на Роса.

— Ректор свяжется с вами по визору, — терпеливо объяснил Алданов, — и вы обсудите все детали.

— Иждивенцам здесь не место? Только труд, только май?

— Вы верно уловили суть, — холодно заметил руководитель КОМСКа.

— Я умный.

— Теперь мой вопрос, — урвал мгновение руководитель НИИ. — Наши специалисты томятся желанием побеседовать с вами, Ник.

— Только побеседовать? — невинно спросил Николай. — А датчики в зад они мне совать не будут? Я, между прочим, феномен…

Секунд пять в комнате царило молчание.

— Наведывайтесь к нам раз в три дня, предварительно уведомляя по визору. Все. — Сакиров уткнулся в груду отчетов. — Успехов.

В коридорах НИИПС-СВ было шумно и весело. Увлеченный работой народ сновал по лестницам и переходам, обсуждая на ходу теории времени, сбои пространственных модуляторов… Наука, отделенная от бытовых плевел. Никакого веселья. Сторонясь белых комет халатов, Николай упорно молчал. И не менее упорно пробирался к выходу.

— Глупо, — не выдержала Стэлла. — Банально. Мы стремимся помочь…

— Бу! — рявкнул Николай. Чересчур любопытная лаборантка притиснулась к стене. — Вот вам и объяснение, доктор.

— Незачем кричать, — фыркнула Стэлла. — Вас видят таким, каким вы хотите казаться.

— Умно. Нет, правда умно. Но мы прибыли. — Николай коснулся портала выхода. Автоматика идентифицировала субъект, открыла дверь. — Сегодня 21 число, 24 мая мы увидимся.

— Я утомила вас своим присутствием? — Деловитость сочилась в каждом звуке.

Честный вопрос требовал честного ответа.

— Ну что вы, — соврал Николай, отступая в тамбур. — Не скучайте тут без меня. — Он скрылся за металлом створок.

Ароматы весенних цветов и трав. Мягкий шелест листвы, легкий свист флайтов, негромкий людской говор и птичьи трели… Хруст гальки под ногами дарил чувство свободы. Упиваясь зеленым простором, Николай брел к стене парковых деревьев, любовался пестротой мира и думал. Липовый бульвар, 70, квартира пятнадцать — адрес нового дома — далекий адрес. Без транспорта не обойтись. Существовало три варианта: он мог воспользоваться гравитреком, аналогом метро; флайтом — синей тихоходной пилюлей, и наиболее быстрой нуль-связью. Нестерпимо захотелось отгородиться стенами квартиры от кипящих городских красот.

Николай углубился в танец лиственных теней. Мимоходом сорвал цветок шиповника…

— Зачем? — остановил его вопрос.

— Что зачем?

Вокруг никого. Хотя нет, сквозь ветки кустарника к Николаю шагнул гуманоид — полутораметровый альтаирец, напоминавший лемура.

— Зачем срывать цветок? Ведь он умрет. — Выходцы с Альтаира VII всегда славились любовью к флоре. — Наверное, вы регрессируете…

— Я слышу голоса. Они твердят: сорви больной цветок, дабы он не отравил растение; сохрани высокую гармонию парковой зоны…

— Интересная концепция. Необходимо обдумать. — Альтаирец растворился в зелени.

— Кошмар. — Николай покинул место встречи. — Я отрицателен…

Расступились стройные деревца, открывая вид на улицы города. Суета сует: пешеходы, флаинг транспорт, радуга цветов… К Николаю подлетел шар автоматического экспресс-кафе, чья панель заказов сияла фиолетом — полный набор закусок и питья. Выудив яблоко, Николай щелчком отослал автомат и огляделся в поисках комплекса нуль-связи.

Сто метров правее — вертикальное кольцо, обрамляющее стену волн, точно круглое окно в морской ряби. Цифра восемь над кольцом несколько разочаровала Николая; восьмой маршрут — не двенадцатый.

— Будем искать. — Он нырнул в толпу.

На поиски ушло минут двадцать. Намяв бока среди рядовых жителей, туристов и разномастных кибер-систем Николай выбрался к далекому потомку общественного транспорта. Одолел три обсидиановых ступени, шагнул к серебряным всполохам нуль-портала и остановился. Для начала прикоснулся к волнам рукой… Никакого эффекта, просто кисть растворилась в небытие.

— Поторопись. — Веселый бородач с девочкой на плечах обогнул Николая. Он рванул следом….

Навстречу выплеснулась Фестивальная площадь — шум, гам, смех и толчея. До Липового бульвара рукой подать. Он вежливо пропустил вереницу экскурсантов — редолиан и ступил на бетонку…

Неподалеку мелькнуло знакомое лицо. Видимое не более секунды оно упорно не хотело вспоминаться. Где-то он видел этого человека, причем видел давно. Странно…

Город притих, внимая тайне.

— К черту. — Николай устремился к дому. В душе вновь всколыхнулось чувство преследуемой добычи.

Семиэтажное круглое здание, окаймленное тополями; полная солнечных искр арка стеклянного входа… Пытаясь отделаться от гипотетических охотников, Николай стремительно ворвался в подъезд. Уткнулся в тоннель подъемника и замер: спокойно, для паники нет оснований.

Призматическая кабина медленно подняла его на четвертый этаж. Уплыло вниз очередное секционное перекрытие — остался лишь шаг до двери…

— Привет. — Девушка в сарафане — соседка — мило упрыгала вниз по винтовой лестнице.

— И тебе не хворать… — Переведя дыхание, Николай ткнул большим пальцем в датчик опознавания….