На следующее утро после завтрака Саманта ушла в лес. Тишина и прохлада были для нее лучшей компанией, и она наслаждалась, гуляя между деревьями и вдыхая их аромат. Мыслями же она была далеко.
Завтрак она чуть не проспала – горячий аромат купины, доносившийся из-под куска слюды, усыплял не хуже смешанного запаха трав в ее лавке. Во время трапезы Сэм почти не чувствовала вкуса яиц и сыра, выискивая взглядом среди сирен нужного ей человека. А человека ли? Она задумалась над этим, оглядывая уже ставшие ей знакомыми лица.
Лукаса нигде не было видно, и Сэм пошла между домами. Ей многое нужно было у него спросить, но мужчина будто сквозь землю провалился. Его не было видно ни среди ветвей, ни где бы то ни было еще. Саманта обошла все ближайшие места, а, потерпев неудачу, отправилась дальше, ближе к подножию гор.
Свежий ветер взъерошил ее волосы, едва она вышла из-под густых деревьев в перелесок. Бегущая с гор талая вода собралась среди травы в небольшие лужицы, хлюпая под ногами, и мгновенно намочила девушке ноги, заставив ее улыбаться. Это напомнило ей о детстве, когда, гуляя со смотрительницей по скошенному полю, она так же шла по глубоким лужам. Таких счастливых воспоминаний у нее было немного, но они всегда заставляли ее радоваться.
Решив следовать за ручейками, она вскоре вышла к озеру. Окруженное лесом и кустарниками, оно уютно расположилось среди гор, питаемое внутренними родниками и талой водой. Широкий ручей бежал с вершины невысокой скалы, падая в озеро небольшим водопадом, и Саманта ощутила на лице брызги воды. Подол расшитой листьями юбки тут же намок, едва она вошла в воду по лодыжку, держа в руке туфли, и блаженно закрыла глаза.
Шум воды увлекал ее все сильнее, и, в конце концов, Саманта, закусив губу и воровато оглядевшись, бросила туфли на траву, после чего потянулась к вороту заправленной в юбку рубашки.
Холодная вода вызвала мурашки по всему телу. Ноги почти мгновенно онемели, бедра и грудь покрылись гусиной кожей, но девушка лишь глубже вошла в озеро и раскинула руки, подставив лицо под тугие струи водопада. Волосы потяжелели от влаги, ресницы задрожали от холода, но Саманта продолжала стоять с улыбкой на губах. Простояв так пару минут, она запрокинула голову, вдохнула воздух и опустилась в ледяную воду.
Было приятно вот так побыть в одиночестве, и даже холод не был помехой. Вынырнув, Сэм отбросила волосы за спину, когда услышала, как громко хрустнула ветка. Она обернулась, внимательно оглядывая ближайшие деревья и кустарники, но так ничего и не заметила. Еще раз нырнув, она подплыла к берегу, вышла в траву и быстро подхватила одежду. Тонкая ткань тут же прилипла к телу, очертив под собой всю ее фигуру. Подобрав туфли, Саманта снова вгляделась в темноту между деревьями.
- Кто здесь?
Ее звонкий голос разрезал природное спокойствие, пустив по предгорью и водной глади эхо. На мгновение ей показалось, что она видит силуэт за широкими ветвями можжевельника, но вскоре поняла, что зрение сыграло с ней дурную шутку. На всякий случай она еще немного постояла, рассматривая окрестности, после чего одернула обтянувшую мокрую рубашку и зашагала дальше.
Шум воды понемногу удалялся. Горы с каждым шагом становились все ближе, повеяло холодом и свежим ароматом чистого воздуха. Зябко кутаясь в тонкую льняную рубашку, Саманта шла между деревьями, улыбаясь, не смотря на прохладу. Обогнув овраг с журчащим на его дне ручейком, она вошла под сень ветвей клена, когда из кустарников послышалось чье-то тихое рычание, и на тропу, оскалившись, вышел волк. Сэм замерла на месте, не сводя с него глаз, как вдруг волк поднял голову и протяжно завыл. Раздавшийся треск веток девушка почти не услышала, а на зов вожака вышла остальная стая. Вожак зарычал, сделал к травнице несколько шагов и вдруг оглянулся, будто кого-то поджидая.
- Не бойся, они не тронут.
Саманта оглянулась, успев заметить, как из зарослей орешника позади волков вышла Оливия. Потрепав вожака между ушами, она подошла чуть ближе и остановилась посреди стаи. Сэм неуверенно огляделась.
- Разве они… не дикие? – наконец проговорила она.
- Дикие, – подтвердила Оливия. – Они стражи Леса, такие же, как и мы – дикие, неудержимые и страстные, – она присела рядом с одним из волков и облокотилась о его бок. – Лукас об этом не рассказывал?
- Нет, хотя про животных я спрашивала не один раз.
Сэм с опаской оглядывалась по сторонам. Волки встали вокруг них плотным кольцом, уже не рыча, но просто наблюдая яркими желтыми и зелеными глазами. Напряжение не отпускало девушку, страх сдавливал грудь ледяными тисками, когда Оливия вдруг протянула ей руку и, как только Саманта ухватилась за ее ладонь, потянула травницу к себе. Сэм пришлось сесть рядом. Стоявший с сиреной волк-вожак тут же встрепенулся, вытянул голову и повел носом, сделав к девушке пару шагов. Травница замерла.
- Можно обмануть людей, но только не животных, – пояснила Оливия. – Особенно диких животных. Они чувствуют сердцем.
Она слегка кивнула, и, осторожно подняв руку, Сэм коснулась длинной шерсти на загривке. Шерсть оказалась теплой, жесткой, пахнущей листьями, рекой и – немного – соленой кровью. Яростный блеск в желтых глазах понемногу пропадал, в конце концов, оставив только прозрачную янтарную радужку. Еще немного постояв, волк лег рядом с Самантой, положил голову ей на колени и затих. Оливия улыбнулась.
- Как вы это делаете? – поразилась травница. – Я столько раз спрашивала Лукаса, но он только отнекивается, говорит, потом…
- Раз говорит, значит, позже сам расскажет, – отозвалась Оливия. – Он держит слово.
Саманта на мгновение замолчала, искоса глядя на девушку, после чего все же решилась задать интересующий ее вопрос.
- Скажи, почему вы с Лукасом так похожи? Вы родственники?
Оливия засмеялась, встала, отряхнула брюки, напоследок поцеловала одного из волков в нос и направилась с поляны к деревьям, поманив девушку за собой.
- Мы рождены от одних деревьев. Все сирены – дети деревьев: дубов, осин, сосен. Ближе к западной границе леса даже есть небольшая оливковая роща – там однажды проезжали торговцы и, видно, обронили несколько семян. А они проросли.
- И вы с Лукасом – дети тех деревьев?
- Родителями всех сирен являются дриады, – пояснила Оливия. – И среди наших родителей были души оливковых деревьев. Так что да, наверно, в каком-то смысле мы с ним родственники, хотя все это очень условно.
- А у самих сирен детей не бывает? – нахмурилась Саманта.
- Бывают, но очень редко. Еще реже дети появляются у смешанных пар – сирен и дриад. Все мы живем очень долго, столько же, сколько живет сам лес, потому детей у нас немного.
Сэм на секунду задумалась.
- Если все так, то зачем вам люди?
- Мы не нуждаемся в людях, – грустно улыбнулась Оливия. – Это люди нуждаются в нас.
Получив еще один непонятный ответ, Саманта замолчала. Они шагали среди ветвей в надвигающихся сумерках по уже знакомой травнице дорожке. У озера они остановились, перекусив дикими ягодами, после чего зашагали дальше. Сэм по-прежнему куталась в свою рубашку, про себя поражаясь стойкости Оливии, которая ни разу даже не поежилась.
Между тем небеса стремительно темнели, и поздний час был здесь совсем не причем – с запада надвигалась темная стена облаков. Их светлая окантовка приобретала кровавый оттенок по мере того, как солнце пряталось за горизонтом. Поднялся ветер, с вершин скал потянуло холодом, деревья сцепились ветвями в порыве гнева и страха. Лес будто ожил, пришел в движение и зашевелился.
До поселения они добирались под густыми кронами деревьев, прячась от ледяного дождя. Когда они вышли из-под ветвей, Саманта могла только перекинуть мокрые волосы через плечо и поддерживать подол насквозь промокшей юбки, дабы не запутаться в потяжелевшей ткани. Взгляд травницы – веселый, безумный – скользил по листьям и веткам, то и дело обращаясь вверх, к небесам, где уже вовсю бушевали молнии.
- Лучше укрыться от дождя, – перекрикивая шум грозы, предложила Оливия. Сэм кивнула.
Путь до дома оказался куда труднее, чем они предполагали: дождь был настолько сильным, что размыл землю и чуть не заставил выйти реку из берегов. Черная влажная земля затрудняла шаги, но травница шла дальше с улыбкой. Ее окутывала свежесть и чистота, девственный запах дождя и мокрых растений. Более прекрасного аромата, будто самой свободы и непокорности, Саманта просто не знала.
Они остановились возле ее дома, когда девушка рискнула предложить Оливии зайти, как вдруг внимание обеих привлекли две светлые фигуры. Мужчины стояли под одним из дубов и о чем-то говорили, хотя слов разобрать Саманта не могла. Покачав головой, один из них отвернулся и увидел Сэм и Оливию, коротко кивнув им вместо приветствия. Вслед за ним обернулся и второй.
При виде Саманты Лукас на мгновение замер, скользнул взглядом по спутанным мокрым волосам, сияющим глазам, после чего опустил взор и больше его не поднимал. Сэм почувствовала, как царившая до этого в сердце радость стремительно исчезает, меняясь местами с недоумением и легкой обидой. Стоявшая рядом с ней Оливия переводила взгляд с Лукаса на Вальдра и обратно, потом потянула девушку за руку, вернулась к дому, попрощалась с Самантой и ушла, не сказав ни слова об увиденной сцене. Травница проводила ее долгим взглядом.
Ей не хотелось думать об увиденном, но разум упорно вращался вокруг двух мужчин, стоящих под проливным дождем. Со стороны казалось, что они не говорили ни слова, но Сэм была почти уверена, что они спорили, даже ссорились. И меньше всего на свете ей хотелось, чтобы причиной их ссоры была она сама.
Комментарий к Глава десятая. Зыбкое счастье
Автор очень рассчитывает на отзывы читателей в качестве мотивации для написания продолжения этой работы. Не забывайте, что именно вы, дорогие читатели, и ваши комментарии являетесь вдохновением для большинства писателей))