Синеусая траурница

Глава 6. Рынок

Великие приключения начинаются, как обычное дело.

Александр Суворов

Два месяца прошло после поездки в Китай. Артур забрал прибор, пообещав оперативно делиться результатами работы, но уже давно не подавал вестей, на звонки не реагировал. Что касается родного института, здесь всё утряслось к взаимному удовольствию и согласию заинтересованных сторон. Леночка, получив заветное полотенце, даже взвизгнула от счастья. Обрадованная девушка порывисто прильнула к профессору и поцеловала его в щёчку, заставив густо покраснеть от удовольствия. Антон сдержанно кивнул, пожав руку профессору, и тут же, словно ребёнок, принялся разглядывать свои микросхемы, воодушевлённо рассказывая, куда применит тот или иной узел. Главный бухгалтер института и кадровик сходу потребовали заверенные командировочные документы. Пришлось Земноводному нелепо оправдываться и придумывать для суровых дам слезливую романтическую историю, что документы где-то утеряны, похищены, утоплены, сожжены или съедены… и получить невозмутимый ответ, что все расходы будут вычтены из очередной зарплаты, а во избежание неприятностей и комиссионных разборов по поводу недельного прогула, профессору целесообразнее оформить задним числом отпуск за свой счёт, пока ему любезно предоставляют такую возможность.

В общем, производственная бюрократия победила, все были счастливы. Земноводный особо и не расстраивался. Средства теперь позволяли. Артур категорично отказался забирать оставшиеся деньги. «Николай, получается, что я использовал тебя в своих целях. Дружище, ты изрядно понервничал в Китае, о деньгах не думай». В итоге профессор продолжил свою авторскую монографию, покорно ожидая информации от Крижницкого. Он снова погрузился в работу, безуспешно пытаясь отогнать от себя мечту о синеусых траурницах и других измерениях. Конференция в Польше приближалась, а для доклада ничего не готово. Честно говоря, овсяные долгоносики, которых длительно изучал Земноводный, давно перестали интересовать профессора. Он продолжал работу лишь по инерции, из чувства долга. Коллеги энтомологи из разных стран с нетерпением ждут этот доклад, он для них важен. Сам Земноводный пребывал в растерянности, заметно умерив былой энтузиазм. Душа требовала новых событий. А тут на днях позвонил китайский историк. Мистер Минжкин Лю сообщил, что приехал в Россию. Он любезно пригласил Земноводного на встречу и заверил, что хочет сообщить ряд важных вещей, обсудить интересные проекты. Разумеется, Земноводный не стал отказываться, договорился о времени и случайно упомянул об этом в разговоре с Лидией…

Взволнованный Земноводный окончил рассказ, вытирая вспотевший лоб. События путешествия накатились лавиной ярких и сочных воспоминаний, будто он заново пережил недавнее приключение. Лидия слушала с широко открытыми глазами и даже не перебивала, что не совсем характерно для этой болтливой дамы. Во время разговора она лишь судорожно теребила свою сумочку, преданно глядела на профессора, периодически подскакивала, всплёскивала руками, кивала головой и огорчённо вздыхала. Такое волшебное приключение! И не в книжках, а вот оно, наяву. Воображение у Лидуси было замечательное, она живо представила себе все похождения профессора, искренне сопереживала или радовалась по ходу рассказа.

— Это так интересно, Коля! — с восхищением и сожалением одновременно произнесла Лидия. — И ты ещё вернёшься туда?

— В Китай, что ли? — уточнил профессор. — Не знаю. Пока ничего не ясно. Ты мне обещала, Лидия! Никому, слышишь?

— Могила! — торжественно заверила подруга, добавив с теплом. — Коля, никакой ты не преступник! Не наговаривай на себя. Прибор личный. Кому захотел ваш индус, тому и подарил!

— Да я так, сгоряча, — смутился Земноводный. — Необычная ситуация, сама понимаешь. Пойдём на рынок.

Приятели продолжили путь, однако Лидия хранила молчание, о чём-то задумавшись. Наконец показались торговые домики, и парочка направилась в конец ряда, где располагалась китайская лавка безделушек. Она недавно появилась на рынке и пользовалась заметным спросом у покупателей. Минжкин Лю разговаривал с женой. Он поднял глаза и увидел приближающегося Николая. Лицо пожилого китайца расплылось в счастливой улыбке, он выскочил из-за прилавка и торопливо побежал к Земноводному:

— Мистер Зим-най-вонг! Я так счастлив видеть вас!

— На самом деле вы очень хорошо говорите по-английски, — радостно приветствовал его Николай, пожимая крепкую руку.

— Я не люблю этот язык, — погрустнел китаец. — Мой предок воевал с англичанами в Гуандуне. Он был правой рукой самого Линь Цзесюя! Но, к сожалению, наш император предал дело патриотов.

— Давайте не будем о грустном, мистер Лю, — поспешно заговорил Николай. — Расскажите, почему вы в России?

— И почему я, историк, торгую безделушками, — добавил проницательный Минжкин.

— Ну, это ваше право. Необычно, конечно, — замямлил смущённый профессор. — Не ожидал, если честно.

— Всё нормально, мистер Зим-най-вонг. Ничего, что я так вас называю? Очень трудная фамилия.

— Я уже привык, — засмеялся Земноводный, вспоминая доктора Тоу. — Можно по имени звать: Николай, Коля. Как удобнее.

— Ко-ля, — задумчиво повторил китаец, затем удовлетворённо кивнул. — Я всё расскажу. Однако вам неудобно стоять, пойдём в лавку… и ваша спутница отдохнёт!

Действительно, Николай совсем забыл про Лидию, которая стояла рядом. Насупившись, она безуспешно пыталась понять разговор, однако знаний школьного английского ей явно не хватало, от чего Лида очень страдала.

— Мистер Лю, это Лидия, — поспешил исправить неловкое положение Земноводный. — Лидия, это мистер Лю!

— Мне очень приятно, — Минжкин галантно поцеловал руку Лидии, от чего женщина мгновенно стала пунцовой.

— Коля, что он говорит?

— Он говорит, что ему очень приятно.

— Ах, какой кавалер, — защебетала Лидия. — Скажи, что я тоже рада знакомству.

Земноводный перевёл фразу, и они направились к лавке Лю. Вниманием Лидии тут же завладела супруга китайца, Биювен. Оказывается, она неплохо говорила по-русски. И женщины, словно давние приятельницы, начали увлечённый разговор о достоинствах тех или иных камней, платков, нарядов и прочей милой ерунды, от которой дамы без ума. Тем временем Лю пригласил Николая за перегородку, в маленькую комнатку. Здесь стояло два стула и небольшой столик. На столе был электрический чайник, пара кружек, чай, сахар… Перехватив взгляд Николая, Минжкин широко улыбнулся:

— С удовольствием бы напоил вас чаем так, как принято у нас на родине, но здесь приходится без церемоний.

— О, не волнуйтесь, мистер Лю. Быть может, я ещё вернусь в Китай.

— Быть может, — задумчиво повторил Лю, разливая чай по кружкам. — Скажите, Коля, вы тогда вывезли какое-то редкое насекомое? Ведь вы энтомолог!

Земноводный сперва растерялся от такой прямоты, но решил поделиться с китайцем частью информации:

— У вас суровые законы, и редкие экземпляры под особым контролем. Скажу честно. Я пока и сам не встречал это насекомое, но хотелось бы украсть.

— О, вряд ли наши власти серьёзно отнесутся к моему заявлению. Не волнуйтесь, Коля. Это простое любопытство, я не хочу вам зла! Когда я узнал, что вы специалист, меня и посетила мысль.

— Я видел письмо, — задумчиво начал Земноводный, осторожно подбирая фразы. — Один мой коллега сто лет назад путешествовал по Китаю, где встретил интересную бабочку. Уникальную, скорее всего.

— Бабочку? — оживился историк. — Какое совпадение! Понимаете, я всю жизнь искал одну бабочку.

— Простите, мистер Лю. Я не совсем понял! Зачем она историку?

— Точнее, я ищу место, где она обитает! Умоляю, мистер, расскажите! Это такая удача, что я встретил вас. А вдруг мы говорим об одном и том же.

— Подождите, подождите! Я поделился своим секретом! Думаю, что теперь ваша очередь, мистер Лю.

— О, безусловно, — успокоился китаец, — вы вправе это знать. Итак, слушайте, Коля…

Минжкин в своих многолетних исследованиях раздобыл сведения, что в одном тибетском монастыре хранится редкий свиток. Свиток рассказывает о смерти известной особы и её захоронении. Где-то имеется ключ, открывающий вход в гробницу. Он представляет собой запечатанный стеклянный сосуд, на дне которого была эмблема, а внутри размещена бабочка. К сожалению, около ста лет назад какие-то европейцы похитили сосуд из монастыря, и его следы утеряны. Известно лишь, что вход в гробницу охраняют странные бабочки. Недавно в руки мистера Лю попал новый документ, описывающий этих удивительных охранников. Приехав в Россию, он встретился с другим историком, также изучающим китайские династии. После небольших уступок учёные решили обменяться. Минжкин вручил коллеге ценную реликвию, а тот историк подарил взамен трактат.

— Послушайте, Коля, — воодушевлённо заговорил китайский учёный. — Конечно, английский язык несовершенен, но я попытаюсь дословно перевести этот текст: «Там спит прекрасный Цветок Магнолии, и лишь тёмные души цветов охраняют её покой, отпугивая ночь. Сон её длится вечно, оберегаемый руками небесного цвета…»

— И что тут такого? — удивился Земноводный. — При чём здесь бабочки?

— Просто вы, европейцы, недостаточно образно мыслите, — улыбнулся Лю. — Души цветов, при дословном переводе, это бабочки! А цветок магнолии на нашем языке — Хуа Мулань. Легендарная воительница, а у вас её зовут просто Мулан. И она покоится там, где живут бабочки с синими «руками». Вы что-нибудь знаете о них?

— Синеусые траурницы! — закричал Николай. — Так их назвал Маружицкий.

— Простите, а кто это такой?

— Хорошо, мистер Лю, я вам расскажу, — решился Николай. — Известный учёный со своим другом путешествовал по Китаю. Они нашли странное место, которое охраняли бабочки. И в письме было описание. Я не знаю этой бабочки, но у неё интересные синие усики…

— Или руки, если верить содержанию трактата, — торжественно добавил Минжкин. — Не хочу обижать вас, но скорее всего, ваши коллеги — это и есть те самые европейцы, похитившие ключ от гробницы.

«Маружицкому удалось отловить один экземпляр и поместить в герметичный стеклянный сосуд, — вспомнил Николай содержание письма. — Оказывается, он что-то знал. А может, специально искал захоронение. Кто бы мог подумать». Земноводный решил довериться китайцу и вкратце рассказал подробности.

— Итак, мистер Лю, вы ищете могилу легендарной воительницы?

— Всю свою жизнь, — серьёзно ответил китаец. — И представьте мою радость, когда я вижу, что мои поиски увенчаются успехом.

Это, действительно, была мечта всей его жизни. Несмотря на то, что само существование Мулан до сих пор оспаривается, как и неизвестно точное время событий, историк верил в легенду. Минжкин много лет изучал древние документы, сопоставляя данные. И с каждой находкой он всё больше убеждался в своей правоте, приближаясь к заветной цели. Сейчас он получил новый фрагмент поисков. Мистер Лю мечтал ещё раз побеседовать с настоятелем Сум Яо Цзи о вожделенном свитке. Много раз историк приезжал в тот монастырь, но старый монах оставался непреклонным. Наличие свитка с древними письменами он не оспаривал. Настоятель считал, что истина, открытая людям, является их достоянием и не подлежит сомнениям. Но взглянуть на свиток он не позволял. В итоге Минжкин решился на самый последний, отчаянный шаг. Он задумал выкрасть свиток, чтобы сделать с него копию, а затем вернуть его монахам. Но честный историк не смог удержать при себе свои раздумья и тут же поделился со своим русским товарищем.

— Скажите, Минжкин, — Николай, как учёный, прекрасно понял друга и не стал его осуждать, — как вы планируете выкрасть свиток? Наверняка его тщательно охраняют.

— Я верю, что настоятель придерживается древней мудрости. Лучше всего сокрыто то, что лежит на поверхности, — торжественно сказал Лю. — Уверен, что я уже много раз видел этот свиток, и он преспокойно живёт в каком-нибудь обыденном предмете. Например, в кувшине! Почему бы и нет? Мне доподлинно известно, что свиток хранится в серебряном футляре, и я хочу использовать одно необычное свойство серебра…

— Серебро, — задумчиво протянул Николай, вспоминая давний разговор по телефону, — точно! Прибор, который делает вещи невидимыми. Откуда он у вас? Кто вы такой, Минжкин? — Николай не заметил, как стал кричать на друга, и давнее, гадкое чувство страха снова охватило энтомолога.

— Коля, послушайте! — китаец схватил руку Николая и пристально поглядел в глаза испуганному профессору. — Коля, верьте мне. У меня есть подобный прибор, да! Но я не хочу, чтобы с вами произошли неприятности! Вы такой же учёный, и мы друзья. В моём роду никто не предавал друзей! Я прошу прощения, что не рассказал всё изначально. Коля, я мечтаю прочитать эти письмена, а затем вернуть проклятый прибор своей стране.

— Своей стране? Вы агент национальной безопасности?

— Господи, какие глупости! Почему европейцы, при виде китайца, подозревают шпионаж и подобную ересь. Всё гораздо проще. Давайте присядем, и я вам расскажу…

Теоретические выкладки Артура Крижницкого не заинтересовали российских чиновников. Неудивительно, поскольку дело было в конце девяностых, когда страна находилась в очередном кризисе. В то время силовые структуры претерпевали различные метаморфозы, а наука финансировалась по самому остаточному принципу. Любые разработки учёных бесследно пропадали в бюрократической машине, не позволяющей развиваться науке. Такая же судьба постигла и гениальное изобретение Артура. Но честолюбивый учёный не желал так просто сдаваться. Пользуясь неразберихой в стране и общим послаблением режима, когда все взгляды были ориентированы на Запад, Артур познакомился с Раджаникантом Надкарни и передал ему расчёты. Рагни приступил к созданию прибора. Однако он решил присвоить заслугу себе, хотя перед смертью раскаялся и вернул прибор. Но дело уже свершилось. В мире появились копии этих устройств. Неизвестно, как индийский учёный вышел на американские власти, но он передал Америке все технические характеристики уникального прибора. И Америка тут же принялась осваивать его в каких-то военных целях… Всему миру известны байки про китайских и японских промышленных шпионов, которые крадут секретные данные для своих держав. Пару лет назад Китаю удалось заполучить часть материалов, и там приступили к разработке собственного устройства.

Младший брат Минжкина служил в военном ведомстве и возглавлял группу экспертов. По чистой случайности его группа занималась таинственным прибором. Зная давнее желание брата увидеть свиток, Ходжанг Лю передал учёному копию прибора. Военный эксперт очень сильно рисковал своей карьерой, и даже жизнью, совершая этот шаг, но в семье Лю испокон веков царила атмосфера полного доверия друг к другу. Младший брат очень уважал и почитал старшего. Минжкин воспитывал его с десятилетнего возраста, после смерти родителей, погибших в автомобильной аварии. У них были кое-какие сбережения, позволившие старшему брату получить образование. А затем мистер Лю помог младшему, оплатив его учёбу. Таким образом, второй прибор был в руках Минжкина, и он хотел им воспользоваться на случай, если упрямый настоятель в очередной раз откажет в просьбе.

— Коля, давайте найдём это место! — порывисто воскликнул Минжкин. — Если я правильно понял, ваш прибор открывает другие миры. Это очень интересно. Возможно, мы посетим древний, легендарный Китай, увидим драконов и других сказочных существ.

— Я не знаю точного места, к сожалению, — огорчился Николай, — это где-то в предгорьях Дасюэшаня. Но Артур заверил меня, что сможет найти.

— Так вы согласны? Все расходы я беру на себя. Магазин безделушек — это пустое… Родственник держит бизнес, а мы приехали погостить. Правда, он приболел, вот и пришлось нам с Биювен встать у прилавка. Решайтесь!

— Лично я не буду раздумывать! Но мне нужно связаться с Артуром.

— О, безусловно, мистер Зим-най-вонг. А я со своей стороны хочу заверить в искренности и порядочности. Думаю, помощь историка вам не помешает в другом мире.

— Мне придётся уволиться из института, — весело брякнул Земноводный, — но это мелочи. Я готов ехать!

— А что скажет ваша супруга?

— Она мне просто соседка…

— А она нам нужна, Коля! Наша экспедиция может продлиться много месяцев, а по китайским законам на такой длительный срок въезжает только супружеская пара… О, жениться нет необходимости, — засмеялся Лю, видя вытянутое лицо Николая, — просто необходимо приехать в Китай вместе с женщиной. Как бы официально представить её своей спутницей. Насколько я понял, у вас мало друзей среди женщин, не так ли?

— Лидия? В экспедицию?

— Почему бы и нет? Вы давно с ней знакомы, и она к вам относится хорошо. Это заметно сразу.

— Но нужно сперва спросить её об этом, — возбуждённо забормотал Николай и выбежал за перегородку.

Увидев взбудораженного приятеля, Лида испуганно спросила:

— Коленька, ты чего такой дурной? Что стряслось?

— Мы едем в Китай, Лидия!

— Куда? — завизжала подруга. — А моя работа? Моя библиотека? А где столько денег взять?

Биювен тут же подключилась. Она приобняла Лидию за плечи, отвела в сторону и что-то стала ей доказывать. Женщины искоса поглядывали на мужчин, перешёптывались и хихикали. Вскоре Лидия вернулась назад и с важным видом сообщила:

— Я поеду. Коля такой рассеянный. Буду следить за ним.

— Прекрати, Лида! — обиделся Земноводный. — Ты опять свои глупости несёшь?

— Коля, я тебе добра хочу!

Приятели снова начали спорить. Между тем хитрая Биювен торопливо переводила всё мужу, а мистер Лю слушал и задорно смеялся. Наконец Земноводный успокоился, поддавшись веселью китайских друзей. Он обречённо махнул рукой и пробормотал:

— Вместе, значит вместе. Я согласен. Пусть она едет.

— Решено, — улыбнулся Минжкин. — Давайте обсудим конечный маршрут, — он снял с полки длинный тубус, извлёк большой лист и развернул его на столе: — У меня тут карта Китая. Я хочу показать милым спутницам, что нас ждёт.

— Не испугать бы, — задумчиво произнёс Николай, вспоминая недавнюю истерику.

— Я думаю, всё наладится. Сейчас в Китае тепло, дождей нет, дороги вполне безопасны… Как говорят у вас, в России? Будет день, и станет еда?

— Будет день, и будет пища, — улыбнулся Земноводный, склонившись над картой вместе со всеми…

— Всё-таки Сычуань, — восхищённо произнёс Лю, разглядывая карту, — кто бы мог подумать! Окрестности Цзиньша настолько исхожены туристами и археологами. Неужели там остались неизвестные достопримечательности?

— Коль, — требовательно попросила Лидия, — переведи хоть.

— Не волнуйтесь, Николай, — поспешила Биювен на помощь. — Простите нашего друга, Лидия. Итак, это провинция Сычуань. Там огромный комплекс исторических памятников, одна статуя Будды в Лэшане чего стоит! И где-то в горах наше место.

— А там дороги хорошие? А еда и магазины есть? — затараторила Лидия.

— Конечно есть, — засмеялась Биювен, — целая куча магазинов!

— Тогда едем в этот ваш Сычуань, — решительно сказала Лида. — Поедем, да? Коля, а ты о чём задумался?

Все перевели взгляд на Николая, который отошёл к окну и стоял там, задумчиво перебирая в руках бамбуковую занавеску. Наконец Земноводный оторвался от своего занятия и повернулся к друзьям:

— Я не знаю, что нас ждёт. Это очень опасное мероприятие, надо окончательно решить, — наконец выпалил Земноводный, вспоминая тревожное лицо доктора Тоу и его мысли об открытых порталах.

— Нечего решать! — подала голос Лидия. — Я уже настроилась на Сычуань! Вы думаете, так легко бедной женщине запоминать китайские названия? А если не найдём эту вашу Мулан, значит поедем в другое место. Хоть в Малайзию!

— Есть версия, что предки китайцев пришли с южного архипелага, — тут же добавил Минжкин, выслушав перевод. — Могила Хуа Мулань вполне может быть на островах. Мы выясним это, друзья. Вперёд на поиски!