Сколько горя нужно для счастья? Книга 2

Глава 20

Герасим.

Лечить так лечить, любить так любить, гулять так гулять, стрелять так стрелять…

Все что делаешь, нужно делать хорошо, даже если совершаешь безумство.

Господин часто говорил. — Масштаб личности, определяется масштабом деяний.

— Запомни мудрые слова Герасим. Я отправляю тебя на войну и поскольку ты очень дорог моему сердцу, то воевать ты будешь в чине главнокомандующего стороной света. С этой секунды ты волк, вожак небольшой стаи.

Родной отец даже в пьяном бреду не расщедривался говорить мне столь теплых слов. Какой же всё-таки господин замечательный человек, всем человекам человек. Учиться у него одно удовольствие.

Викентий порекомендовал завести небольшой блокнот, чтобы записывать туда лучшие изречения повелителя. Я исписал уже семьдесят штук… Что поделать, если каждое его слово подлежит обязательному конспектированию.

Я бы с удовольствием набил бы татуировки с цитатами, но боюсь даже моей массивной плоти не хватит.

Вот одно из последних…

У людей ярко выраженная предрасположенность к войне и насилию. Как только первый человек открыл для себя палку-копалку, он сразу же нанес удар в голову ближайшему соплеменнику.

Еще он говорил, что победителей не судят. После победы и истребления врагов до последнего кусочка, мы напишем свою правду, которую никто не сможет опровергнуть, ведь мертвые не говорят.

На огромной братской могиле сотен миллионов зверолюдов мы напишем — главное не победа, а участие.

Герасим в отличии от Искариота в первом реальном бою не понес никаких потерь, а всё потому что не позволял никому расслабляться.

Ну и еще потому, что Антонина, зарекомендовавшая себя мудрой женщиной, первой почувствовала, что впереди что-то не так. Герасим возымел привычку прислушиваться к будущей супруге, повысил бдительность и принял решение — обстреливать гаубицами каждую захудалую деревушку на пути.

От снарядов в небе тесно… Пехота шла на зачистку только после того, как каждый сантиметр жилой площади был взрыхлен взрывами. Люди добивали тех, кто чудом уцелел. Смертность стопроцентная, ведь собаки Шарика чуяли подпалённую плоть в огромном радиусе и откапывали из обломков пока еще дышащих врагов.

Закат приходит тогда, когда его совсем не ждешь…

Только смерть приходит вовремя. Зверолюди наблюдали тысячи красивых огоньков на небесах, они как падающие звезды… Жаль, но желание можно загадать лишь одно и то не сбудется.

Выжить бы…

Радостно, когда снаряды стирают с лица земли дом соседа, но позлорадствовать нету времени, твой на очереди… Там как раз собралась ужинать семья в полном составе…

После того как оторванные взрывом части тел смешивались со строительным мусором, можно поджигать напалмом. Господин ясно дал понять, что срать он хотел на мораль, экономию снарядов и людей. Последние слова напутствия были — Развлекайтесь ребята, развлекайтесь и за меня тоже! Чтобы не осквернить светлые помыслы господина, я изничтожу каждый уголок вражеской цивилизации, только наша цивилизация имеет право на существование.

Выживет сильнейший, наиболее приспособленный. Я по натуре честный человек и, если бы мы проигрывали, я бы и слова пикнуть не смел. Вот и вы будьте честны, принимайте правила игры и умирайте достойно.

Не только гаубицы и пушки стояли у меня на вооружении, но еще и дельный совет, которым заботливо поделился господин. Я поинтересовался как лучше налаживать коммуникации с местным населением и ответ меня шокировал.

Пир на весь мир.

Закрываем глаза на то, что они так похожи на нас и в подвале разделываем туши зверей с целью дальнейшей обжарки. Приправы, специи и оливковое масло, отряд снабжения поставляет вместе с патронами. Вкусный жир стекает по подбородку, но Антонина заботливо улавливает каждую капельку салфеткой, сохраняя чистоту мундира.

Гулливер сохранял солидарность с Герасимом и первым врывался в бой. Маги жгли танк, температура внутри железного монстра была как в духовке, но товарищи по танкам отпугнули врагов, и бронированное чудище продолжило шествие.

Не стоит забывать, что Гулливеру и Антипу достались модифицированные господиновой кровью тела. Они выдержат сверх нагрузки, сверхвысокие температуры и нечеловеческий стресс.

В бою стоянка хуже всего для танка.

Говорят — воюет не танк, а танкист.

Чепуха.

Экипаж сроднился с танковой сталью. Если в башню прилетает камушек, у солдат чешется голова, как только происходит выстрел, каждому хочется схаркнуть, если течет масло, то человеку обязательно приспичит поссать, а на дозаправке гарантированно проснется аппетит.

Мы одно целое.

Господин одинаково сильно любил не только Герасима, но и Гулливера, а потому дал ему в личное пользование самую прогрессивную модель. Как только на горизонте появляется маг, нажимаешь на кнопочку и форсунки распрыскивают антимагическую жидкость по корпусу.

Огонь, воздух, электричество — всё ему нипочем!

Пулеметчики на крыше вдоволь развлекаются. Можно было конечно сказать, что они вдоволь отрываются, но отрываются как раз не они, а их руки и ноги зверолюдов.

Замкнутое пространство и страх скорой смерти сближают мужчин. Уже через пару боев вы становитесь роднее чем мать и сын. Вы кровные братья, потому что ваша кровь регулярно попадает друг другу в глаза.

— Огонь! Как приговор закричал Гулливер.

Снаряд вспенивает землю, прятаться бесполезно. Въезжаешь в дом через стены и ровняешь постройки с землей.

Три направления, три стороны света, трое главнокомандующих как три страшные гангрены в империи зверолюдей. Они разрастаются, несут с собой разрушения, тысячи смертей, новые принципы войны, идеологию.

Множество поселков и деревень перестали существовать физически, память о них и населявших жителях невоскресима.

Первые крупные города пали…

Обстрел снарядами длился сорок часов беспрерывно. Когда в город въезжали освободители, это были руины… Братских могил не нужно… Город стал большой усыпальницей и очистится лишь тогда, когда бродячие собаки и вороны растащат тела.

Счетчик трупов перевалил за первый миллион. Повод для гордости или спортивный интерес?

На очереди шли столицы королевств и империя, на троне которой восседает стервозная истинная зверолюдка.

Людям башку срывало от победы, драйва. Адреналин хлестал в крови под бешенным давлением. Каждый шаг на чужой земле, ощущается первым шагом в космосе. В теле столько энергии и героизма, что он выходит вместе с потом через поры из организма, если им заправить машину, она поедет не хуже, чем на бензине.

Скольких же мы закололи, зарезали, перетравили выхлопными газами, порубили, застрелили и сожгли?

— Скажите забавно получилось, получается мы её два раза отжарили. Сказал Варлам откусывая ляжку зверолюдки…

Традиция поедания врагов перешла и на западный фланг.

Поначалу Игнатий брезговал кушать приматов, но что поделать, когда жрать хочется, а другого намеренно не предлагают… В моменты жуткого голода человек съест даже собаку, своего ближайшего генетического предка, что уж говорить о зверолюдях…

Солдаты мечтательно строили планы о возвращении домой, каждый мнил себя героем планетарного масштаба и представлял, как их, освободителей, осыпают лепестками цветов по приезду домой.

В основном люди хотели страстной любви и вкусной еды… Что еще может желать разум молодого парнишки? Один только Игнатий ощущал себя уродом в семье, очень много думал и размышлял.

Много мудрости — много печали.

А достойны ли мы такого чистого, непорочного чувства как любовь?

Мы все погрязли в грехе, мы вымазаны в крови так, что век не утереться. Из уст сочится яд, улыбки наши давно не людские, это больше походит на звериный оскал, даже пищу и ту едим не человечью…

Помыслы ужасны. Руки, пальцы, Господь Бог приделал их человеку, чтобы он созидал, но они измарались в крови, сколько мой с мылом, а бесполезно, кажется, что на предметах остаются красные разводы.

Стал ли я мудрее или до сих пор прозябаю мальчишкой, который ничего не понимает?

— Что-то ты совсем загнался друг мой. Опять в мыслях погряз? Спросил Варлам закидывая руку на плечо.

— Да так, размышляю обо всем и ни о чём одновременно…

— На! Выпей. Заклятый друг протянул стакан и горло обожгла горящая вода.

Интересная жидкость… Помогает бороться с разумом. Часто в бой мы идем, выпив каждый по стакану. Алкоголь не добавляет смелости, от убирает стеснительность. Помнится, ради хохмы мы даже напаивали пленную девушку… И солдатам веселее и ей легче будет… Больше никто не стесняется убивать и калечить…

Остальным похоже ремесло по душе… Один я дурак переживаю по пустякам.

Пока я спьяну не ударился головой о стол, мне стало интересно — каким будет выражение лица любимой, в момент, когда фигура друга детства окажется на пороге? Может внешне я еще и похож на человека, но она очень проницательна и в миг распознает личину монстра.

Быть может лучше и не возвращаться, пусть сбережёт себя и думает, что я погиб героем…

Жизнь дана нам так ненадолго, на что я её трачу⁉

Черт! Мату в горле тесно…

Явитесь все — кто нас простит…

Убивать стало так трудно…

Две пули в грудь, и враг убит, а я вскрикиваю — О господи, как больно!

Но вскоре победы кончились…

Злата и Тимофей не славились репутацией сказочных дибилов. Первые партии магов были лишь способов прощупать оппонента. Основную ударную мощь представляли из себя полчища мышей и крыс. Они обладали слабой, но магией. Главное преимущество заключалось в несуразном количестве, солдат попросту уставал убивать и умирал от изнеможения.

Миллионы молодых магов… Сила способная изменить расклад на любой доске.

Сначала бойцы подумали, что горизонт окрасили тучи, но после стало ясно — это звери… Их было так много, что разум отказывался верить глазам.

— Не дрейфь сукины дети! Леопольд, прибывший на подмогу Гулливеру, решил подбодрить солдат.

Похоже мальчик опять не справляется…

Ненавижу мышей… Еще с прошлой войны терпеть не могу грызунов. Я хоть и не умею сердится, но таблетки, которые всучил мне господин перед отправкой должны помочь…

Желудок жгет, глаза режет словно не выспался, а в теле небывалая легкость и сила. Во мне будто поселился леопард…

Леопольд форменно озверел и начал палить на упреждение с винтовки, оснащенной оптическим прицелом. За ним последовали пулеметы! Даже самому умелому математику, которому никто не дает, не сосчитать скольких они убили за первые пару часов…

Мыши бегут шеренгой и разогревают в ладошках ударную магию, пули скашивают ряды и пробивают тонкие тела насквозь, ведь бронежилетов зверолюдям не завозили. Если у людей вырыты окопы, то армия грызунов возводит баррикады из мертвых тел.

— Они приближаются к минному заграждению! Закричал Гулливер и тут же послышались сотни взрывов. Ударная волна разносила песок в глаза.

Пулеметные стволы перегревались и выходили из строя, указательные и средние пальцы солдат поочередно теряли чувствительность от бесконечной стрельбы. Трупов все больше и больше, но армия крыс меньше не становится.

Люди несут потери, маленькие искры ударяют в человека и солдаты, теряя чувствительность, падают штабелями. Мыши перешли порог минимально допустимого расстояния и использовали магию ветра, воздушные пули прошивают солдатские шинели не хуже автоматных патронов.

Когда легкое продырявлено, во рту очень быстро скапливается лужа крови.

Во истину, выжившие в этом бою смогут утверждать, что прошли на войне — электричество, воздух, огонь и воду.

Леопольда так просто не взять… Приближенный его величества, владыки мира, пособник великой воли, тот, кто вершит правый суд, отдал команду связисту. — Быстро беги и восстанови сообщение!

Боец, уклоняясь от стихии, бежит по полю брани и держит в руке телефонный провод. Самоубийственная миссия, но таким на войне рады. Перевязывает разорванные концы, сматывает изолентой и связь восстановилась.

Леопольд не просто стрелок, он артиллерист и прибыл сюда испытать новую технологию связи.

После первой команды громыхнул одинокий выстрел и тот почти мимо… но он был прицелочный. Уже спустя сорок секунд начался ад. Это как пельмешки в кипящую воду забрасывать… Снаряды вспахивали километры земли, ощущение, словно небо на голову упало… Дыхательные пути обжигает горящим воздухом, ты падаешь и даже не чувствуешь боли, не можешь осознаешь, что тебе ногу оторвало.

Смерть.

Сколько взгляду хватает — смерть.

После массированного обстрела в бой помчались танки. Начался звездный час Гулливера. Грохот не прекращался долгие часы, гусеницы умудрялись буксовать на крови, но громоздкую машину смерти не остановить.

Вот это я понимаю… Увидеть такое безумие в живую… Интересно, это и есть тот момент ради которого стоит жить?

Гулливер воспылал, словно в организме вместо крови струиться дизельное топливо.

Долой супружескую жизнь! Она скучная, а на войне интересно.

Каждая секунда пребывания тут, слаще годика пресного времяпрепровождения дома.

Я больше не человек, я — ТАНК! И у меня свои танковые дела.

Танк всегда прав!

Такая женщина как Ливия, не то что коня на скаку остановит, ей и танк притормозить не проблема. Хорошо, что она далеко… Любимая восхищает и ужасает больше чем армия врагов. Нужно насладиться моментом, пока хомут семейный жизни не затянулся на шее вновь.

Когда прекратился пулеметный треск и мышиные тела перестали коптить, Леопольд подумал — Снова небо стало голубым, снова солнце стало красным, не могу быть долго злым, добрый я ужасно…