Сколько горя нужно для счастья? Книга 2

Глава 4

Сейчас стерва ты испытаешь настоящую боль. Не зубную, не головную, не ту, когда из твоей почки выползает камушек размером с перепелиное яйцо и царапает все мочевыводящие пути, неет всё гораздо хуже. У тебя заболит душа, ни одно обезболивающее не поможет, ты даже вдохнуть от боли не сможешь.

Я насру тебе в самое сердце.

Тебе захочется дрожать, бежать, плакать, биться головой о стену… Тупая ноющая боль доконает тебя. Сможешь ли ты отмыть сердце? У тебя будет болеть там, где раньше не болело, я разобью душу и спрячу пару осколков чтобы ты никогда не смогла собрать её вновь.

Я передал ей всю боль, что накапливалась от ранений моих солдат.

— Ну как тебе мигрень сука? Спросил я и прописал ей так сильно, что часть лица просто сползла с черепа. Нос без кожи выглядит крайне непривлекательно…

— Подонок! Она оскорбляла меня не понимая, что словесная порка лишь мотивирует бить снова и снова.

Я нещадно хлестал зверолюдку, за моей спиной стоят все пьяные отчимы, что приходят домой с работы с плохим настроением, все мужья что застукали жену с соседом на брачном ложе, все сутенеры что воспитывают проворовавшихся сотрудниц.

Никогда еще не чувствовал себя более мужественно!

Злата выглядит так, словно какой-то великан подтер ей задницу. От лица не осталось почти ничего, один глаз вывалился и болтался на каком-то кровяном шнурочке, нижняя губа оторвалась и вертикально свисала, а зубы поменялись местами. Моя ладонь тяжелела с каждой секундой, я вошел во вкус, выдергивал перья и вставлял их в оставшийся глаз.

— Ну всё мальчик! Ты доигрался! Такой как ты не должен существовать! Помешательство достигло пика! Сейчас или никогда! — Подумала она и энергия направилась в его голову.

— Чт-о⁉ Ка-к? Моё тело…

ВНИМАНИЕ! ЧУЖЕРОДНАЯ СУЩНОСТЬ ПЫТАЕТСЯ ВЗЯТЬ КОНТРОЛЬ!

УСПЕШНО!

ВЫ БОЛЬШЕ НЕ ПРИНАДЛЕЖИТЕ СЕБЕ!

Тело взяли под контроль… Видоизменение взяли под контроль… Организм перестраивается и живот стремительно разбухает. Уже через минуту оттуда вырвался свисающий на пуповине младенец, через неё он поглощает мою кровь, плоть, живительные соки. Тело ребенка быстро достигает подросткового возраста. Моя масса исчезает, я худею на глазах, щеки впали так сильно, словно голова скукожилась в четыре раза, волосы поседели и выпали, конечности потеряли мышцы, теперь есть только кости, обтянутые кожей и фиолетовые вены. Я похудел так, как не худели узники Гулага и Освенцима вместе взятых.

ВНИМАНИЕ! ЧУЖЕРОДНАЯ СУЩНОСТЬ ПОКИНУЛА ВАШ РАЗУМ!

— Любимый мой лети ко мне! Злата обняла его… Вот тебе и родил второго ребенка, а он неблагодарный недоросль, сразу же променял отца на чужую титю.

Мною только что воспользовались… Так вот значит какие чувства претерпевают проститутки в конце рабочего дня… Я зол, я неебически разозлился! Благо я понял, что за приём она использовала, и благо, моё помешательство тоже набрало уйму сил.

— Жаль прерывать столь трогательный момент, но я вас сейчас убивать буду! Помешательство волной накрыло истерзанную женщину и голого подростка.

Злата с суженным впервые за сотни лет испытали что такое паника.

Повреждения катастрофические, помешательство укорачивает душу, резкая слабость во всем теле и в глазах рябит…

— Он убьет нас… нужно спасаться… Прошептал мой любимый.

— Выхода нет… Прими мои силы…

— Заклинаю — исчезни! Последнее каким я запомнила его — демоном, что летел в нашу сторону с явным намерением надругаться.

В следующий миг ландшафт изменился. Мы упали в чистом поле без капли сил и возможности пошевелиться. Мы лежали на холодной земле часа четыре прежде, чем хоть один из нас вернул себе возможность пошевелить пальцем.

Забавно, что если бы сейчас поблизости был хищник, то мы два истинных существа, погибли бы самой бесславной смертью от любой собаки или гоблина. Муравьи и другие насекомые ползают по нашим лицам и норовят залезть в пустую глазницу.

— Как ты любовь моя… Как же давно меня так не называли…

— Я в порядке дорогой, теперь всё будет хорошо…

— Сомневаюсь… Он искалечил наши сущности… чтобы вернуть прежние силы, нам потребуются годы на восстановление…

— Вместе мы всё преодолеем. Я нашла в себе силы поднять руку и положить ему на щечку… Наконец-то мы снова вместе…

Они исчезли… а злоба осталась… Наверняка я был красивым, пока на лице не отпечаталось обилие злых и мелочных мыслей. Злому человеку нельзя оставаться наедине с собой, ведь он останется наедине со злодеем, потому я направился на поле боя, чтобы поделиться тем омерзительным, что накопилось во мне.

Я жрал мясо. Не важно свежий был труп или уже лежалый, при укусе которого вытекает гной, просто представь что ты ешь кремовое пирожное. Я проталкивал мясо в глотку не жуя, не брезговал даже геморроем и тем, что находится ниже пояса. Масса возвращалась, конечности регенерировали и видоизменение почувствовав волю, трансформировало меня в настоящее исчадье ада.

Рога высотой в три метра, такими не сможет похвастать даже тот, девушка которого регулярно встречается с тем парнем, который ей «просто друг», размах крыльев как у легкого самолета и острые как мои шутки когти.

Я как баллистическая ракета врезался прямо в гущу зверолюдей и с первых же секунд стал раскручиваться как юла, помешательство внушало такой ужас и трепет что все, кто оказывался в радиусе ста метров, теряли чувствительность ног, падали и на корячках пытались уползти как можно дальше.

— Приказываю всем убивать! Эти слова предназначались в первую очередь моим приближенным, остальные люди наверняка малость выпали от того, что их король крылатое чудище.

Мы убивали, наносили все виды увечий, которые только существуют, чтобы остальные не отлынивали, я за секунду сотворил раствор красного тумана и выплюнул его в сторону моей армии.

В этот миг начался гребаный ад! Резня! В ход шло всё — обломками веток пытались проткнуть пупок, камнем били по голове, словно намереваясь получить искру для разведения костра. Я взлетел в тылы и создал напалм, энергии бесконечное количество, материализация еще никогда не давалась мне так легко.

Огненный шлейф растянулся на километры, он не оставлял шансов к отступлению, а заложники нам не нужны. Думаю, настоящий ад просто Диснейленд в сравнении с этим. Самые отчаянные пробегали через огонь, получали ожоги, подпаливали шерстку, но таких я быстро настигал сверху вниз как ястреб.

Делая надрезы в туловище, я залезал внутрь и ласкал пальцами внутренние органы, наглаживал кости, которые трескались как сухие веточки, щекотал нервы, ласкал жировую прослойку, вминал переносицу в мозг. Очень жаль, что тела быстро обмякали…

Побоище продолжалось двое суток, мы истребили всех, в том числе и себя… Люди с отходняка умирали как мухи, в живых остались лишь мои бойцы и горстка уцелевших, еле передвигающих ноги ветеранов.

— Уходите… Возвращайтесь… Никто не осмелился спросить что-либо…

Я остался один в чистом поле… ну почти чистом… Трупов было столько сколько хватало взгляда. Я положил одно тело как матрас, другого использовал как подушку, а третьим укрылся как пледом.

Вот и закончилась битва, затянувшиеся прелюдия… Война впереди…

Первым делом по возвращению, я разорвал невидимые оковы на душе Мару, закинул лисичку на плечо, вернулся в замок и завалился спать…

Впервые за много месяцев мне приснился приятный сон. Я в аду, всегда знал, что для таких как я тут есть особые места и это место — трон, температура как в парилке, но мне и моей красной коже комфортно. Тут я не просто в своей тарелке, я в своей кастрюле. Вокруг стоят черти и обмахивают хозяина эпохалом.

Ограничители сняты, я как внук, дождавшийся кончины старушки, теперь я единственный собственник в теле. Мысли в голове зашустрились как тараканы, давно я не чувствовал себя так прекрасно…

— И как ты себя ощущаешь? Заботливо поинтересовалась Мару.

— Как генерал, что за зря угробил большую часть личного состава, просто великолепно! И тут я не соврал.

— Хорошо хоть, что доброе расположение духа ты сохранил…

— Вообще-то это я должен интересоваться твоим самочувствием, ты же провалялись в пыли много часов… А еще сломала головой раритетный фундамент…

— Нуу ты бы мог, конечно, первым делом поднять меня, прежде чем сломя голову кидаться в бой…

— Извини, в тот миг я не мог думать рационально…

— Извиняю.

— Интересно, а люди затаят на меня обиду, я хоть и святой по своей натуре, но есть подозрения что население не оценит моих подвигов… Они всегда готовы придираться к мелочам…

— Если только самую малость… Скептично ответила Мару, подперев рукой подбородок.

Мужское население сильно поредело, сотни тысяч женщин овдовели, и еще больше сотен тысяч ребятишек осиротели, но это не страшно… Женщины просто могут повесить мой портрет дома, тем самым заменив мужское присутствие, а для детей я готов стать отцом, уж я-то придумаю как им распорядиться своей судьбой.

Сильно жаль, что рабочих рук стало меньше… боюсь женщинам придется научиться совмещать заботу о потомстве с каторжной работой, а с другой стороны вакантных мест в интернатах стало больше…

Впереди неизвестность… Количество смертных врагов приумножилось, но пока можно не переживать о сладкой парочке, я уверен, что на прощанье нанес жуткие раны, в течении пары лет они не смогут представлять угрозы.

— Слушай мои распоряжения Ярослав. Во-первых, мы должны вознаградить оставшихся в живых солдат. Распорядись выковать достаточное количество золотых медалей, придумай какую-нибудь чепуху по типу: медаль за отвагу, за защиту человечества, за оборону королевства и так далее…

— Награждать следует таким образом: одна потерянная конечность конвертируется на две медальки. Если человек остался без рук и ног, можете хоть всего его облепить орденами, пусть утешается…

— Гулливер может вновь отстраивать деревни. Голодных ртов стало меньше, так что запасов продовольствия хватит.

— Леопольд и Эдуард пусть организуют уборку трупов, только не нужно закапывать их в землю, лучше сожгите. А то там хоронить на много гектар…

Я сидел на троне и пролистывал в голове важные воспоминания. Перед самым нападением я сожрал много людей не просто так, те лакомые кусочки прочти сотни книг, после пожирания их мозгов, мне словно толстенным словарем по голове ударили.

В, казалось бы, несвязанных между собой описанных эпизодах, можно было вычленить кое-какие примечательные особенности и мне не терпится отправиться в маленькое путешествие. Если там меня ожидает то, о чём я думаю, то расклад сил поменяется в пользу добра.

— Мы скоро вернемся. Сказал я Эдуарду.

— Надолго вы? Ситуация нынче не простая.

— Не переживай, вы и глазом моргнуть не успеете. Выражение его лица окислилось в момент. Совсем шуток не понимает… Дело в том, что он потерял веки в бою и пока не может моргать…

— Ладно бедолага, возьми крови у Дормидонта, твои шторы в миг отрастут. Взгляд стал добрее…

— Моргни если понял!

— Иди к черту!

Мы отрастили длиннющие крылья и взмыли в небо. Свобода! Ветер ласкает меня, нежно зарывается в волосы, целует искусанные в кровь губы… Ему я готов позволить многое… Я набираю чудовищную высоту и пикирую вниз из раза в раз, после массовых убийств так приятно почувствовать себя ребенком.

Мару не отставала ни на метр, красные как у феникса крылья, были мощнее двигателя самолета.

— Так прекрасно… Я могу преображать внешность по желанию. Кстати, а ты изменял в себе что-нибудь?

— Нет, я люблю себя таким какой есть и никогда не опирался на мнение окружающих, ведь большинство как правило ведомые идиоты. Ответил я и добавил…

— И ты в себе ничего не вздумай менять. Ты идеальна и не должна акцентировать внимание на взглядах посторонних. Вот жук, делает такие удачные комплименты, при этом ни капельки меня не желая. Благо у меня уже есть кое-какой бесчестный вариант для любви…

Уже спустя сутки полета, мы увидели на горизонте скалу в форме подковы, это и есть наш пункт назначения. Я почувствовал зов чего-то родного, и он усиливался с каждым сантиметром приближения.

Скала была огромной и сильно неестественной для зеленой местности. Найти пещеру не составила труда, мы забурились внутрь, и я как собака под руководством кинолога, нашел место с закладкой и стал рыть землю.

Я копал как экскаватор, ногти кровоточили ну и пусть… Спустя шесть метров вниз, я ударился о странную породу.

— Мару будь добра, топни ножкой.

— Вот так? Она ударила, и мы с треском свалились вниз.

Я поймал её на лету и прижал к себе. Сам приземлился на спину и вроде бы больно, а с другой стороны, я так часто ударяюсь что уже и не придаю значение гематомам.

Он только что за грудь меня ухватил при поимке… Радостно приметила Мару.

Мы оказались внутри овальной комнаты. Тут на удивление светло, вместо ламп накаливания в стены были понатыканы странные камни, должно быть они светят тут сотни лет… По центру расположился он.

Андриан.

Первый истинный человек.

Красивый на вид мужчина, даже я, большой ненавистник мужской красоты, не смогу не признать то, что при жизни он был чертовски привлекателен, да и после смерти тоже, ведь его тело, лежащее в гробу нетленно, он словно прилег вздремнуть пять минут назад.

Я подошел, поводил рукой по щекам, зарылся пальцами в волосы, пощекотал нос и шею, пахнет аппетитно…

— Не ожидала что мы прилетели за этим… Что ты удумал?

— Я думаю, что впервые в жизни готов стать каннибалом. Когда истинный человек поедает человека это не каннибализм, ровно, как и лев, пожирающий антилопу не каннибал. Теперь же мне предстоит отведать себе подобного…

Мару отвернулась и сделала вид что её тут нет, прямо как ребенок родители которого целуются поблизости.

Сладенький на вкус… Первый же кусочек ароматной щечки, показался мне сильнокалорийным как орех.

Фильм не заставил себя долго ждать.