Слишком неправильно

ГЛАВА 1

Логан

— Почему ты придаешь этому такое значение? — спрашиваю я, помогая младшему брату переставлять вещи в гостиной, чтобы разместить пятьдесят с лишним человек, которых он пригласил на день рождения жены. Он женат уже два года, но все еще неестественно думать о моем младшем брате как о муже. — Ты же не устраивал вечеринку в прошлом году по поводу ее двадцать пятого дня рождения, а это было более значимо, чем двадцать шесть.

Тео хватается за один конец дивана, побуждая меня сделать то же самое с другим. Честно говоря, я не подхожу для этой гребаной работы. У меня есть мышцы, ясно, я занимаюсь в своем домашнем спортзале четыре раза в неделю, чтобы оставаться в относительно хорошей форме. Когда позволяет погода, я плаваю по пятьдесят метров в бассейне на заднем дворе. Поэтому у меня тело и сила пловца. Поднимать диваны — не самая сильная моя сторона.

Кроме того, я чертовски ленив.

Единственная причина, по которой я здесь, страдаю от радости быть полезным Тео, — это то, что он мой брат. Давным-давно я взял за правило не отказывать ни одному из шести засранцев, с которыми я связан, если им нужна помощь. Это не значит, что я не подам в суд, если сорву спину в спарринге с этим чудовищным диваном.

Тео провалил дело, обратившись ко мне за помощью в поднятии тяжестей, вместо того чтобы попросить нашего младшего брата, Нико. Этот сумасшедший перекидывает диваны через плечо и отправляется на пробежку.

Ничего страшного.

— В прошлом году мы были в отпуске на день рождения Талии, — напоминает мне Тео, идя в обратном направлении по коридору, чтобы спрятать трехместный, тяжелый, как корова, ярко-оранжевый диван в одной из гостевых спален на время вечеринки.

Похоже, мне придется стоять весь вечер. Эта вечеринка становится все лучше и лучше, не так ли?

— В этом году я хочу, чтобы все были здесь. Талия и мама все еще плохо ладят, и у нас не так много шансов это исправить.

Приглашение пятидесяти человек не даст им лучшей возможности сблизиться, но я не трачу свое время на это. Я также не напоминаю ему о последнем неудачном случае сближения мамы и Талии. Посиделки в доме наших родителей в прошлом месяце прошли не слишком удачно. Бедная Талия ушла посреди подачи десерта после того, как мама оскорбила клубничный чизкейк, на приготовление которого, по словам Тео, у Талии ушло шесть часов и четыре попытки.

Внутренне я принял сторону мамы, когда она искусственно игривым тоном сообщила, что торт похож на то, что выблевал малыш, но я ни слова не сказал Талии.

Если быть до конца честным, она меня немного пугает. Она красивая, заботливая и просто потрясающая, но есть в ней одна сторона, которая мне не очень нравится: огненная, греческая манера поведения; живой, дышащий вулкан. Красочный, густой акцент проявляется всякий раз, когда она злится, делая английские слова непостижимыми.

Мамино нежелание принять ее в клан Хейс удивило всех его нынешних членов. В том числе и папу. Тем более что когда Тео и Талия начали встречаться, они были на верном пути к тому, чтобы получить приз как матери и невестки года… до тех пор, пока Тео не решил жениться на девушке в Лас. Блять. Вегасе.

Когда мама узнала, что большой церковной свадьбы не будет, она изменила свое мнение.

Тео и Талия встречались несколько месяцев, пока фамилия Талии не сменилась с Димопололу или Димопопус или Димо-что-то-там на Хейс, так что это, вероятно, тоже не помогло их делу, но прошло почти два года безудержного, отвратительного счастья T&T, от которого мне половину времени хочется перевернуться и блевать радугой.

Я думал, что мама уже смирилась с этим.

Она всегда хотела дочь — отсюда и семь сыновей, — но теперь, когда у нее технически есть одна, она превратилась в стереотипную свекровь-монстра. Ревнивую, мелочную и показную.

У Тео гораздо больше терпения, чем у меня. Я бы отгрыз маме голову, если бы она относилась к моей девушке с такой же холодной, суровой сдержанностью без видимой причины. Не то чтобы у меня была девушка, но это так, к слову.

По словам папы, мама поняла, что одного за другим всех ее сыновей уведет женщина, оставив ее одинокой и никому не нужной. Пришло время операции

— Сделай так, чтобы мама чувствовала себя нужной.

Мы все семеро чаще навещаем ее и просим о помощи во всем, что приходит в голову. Невероятно, как звонок в семь утра с просьбой дать рецепт блинчиков поднимает ей настроение. К сожалению, этот трюк мало помогает ей сблизиться с Талией. Вода в Цивиле теплее, чем их отношения.

— Уверен, не будет ничего страшного, если ты пригласишь маму на ужин и просто поговоришь с ней, — говорю я, пытаясь пируэтом пронести диван через дверь, в голове мелькают Росс, «Друзья» и «Поворот». — Послушай, что она скажет. Только вы вдвоем. Никакой Талии.

— Да, — ворчит он, опускает бок и отходит назад, чтобы оценить обстановку. Это не должно быть так сложно, но перед нами дилемма, достойная двух малышей перед кубиком-сортировщиком, пытающихся вставить ромб в отверстие в форме сердца. — Я подумаю об этом.

— Пока ты думаешь об этом, подумай о том, чтобы обеспечить беременность своей жене. Вы вместе уже два года. Вы женаты. Какого хрена ты ждешь? Какого-то приглашения? Я распечатаю, если хочешь. Может, мама будет счастливее с Талией, если ты уже начнешь заниматься ее внуками.

Тео смеется, жестом показывая, чтобы я поставил диван вертикально. Черт… где, черт возьми, Нико, когда он так нужен?

— Ты говоришь как Шон и Джек. Ты знаешь, что они просят нас посидеть с Джошем хотя бы два раза в месяц? Они думают, что забота о маленьком дьяволенке заставит материнский инстинкт Талии снова включиться. — Он поддерживает диван, когда тот шатается, угрожая упасть ему на голову. Сомневаюсь, что он выберется из этого, как минимум, без перелома позвоночника. — Пока что это только заставляет меня хотеть сделать вазэктомию.

Кролик Дюраселл не может сравниться с Джошем. Он устраивает ад везде и сразу, даже когда его нет в комнате. Наш старший брат, Шон, усыновил малыша вместе со своим мужем Джеком вскоре после того, как Тео и Талия провели полудурную свадебную церемонию в весьма уважаемой свадебной капелле Viva Las Vegas.

Что за гребаная шутка.

Я был готов надрать ему задницу, когда он прислал в групповой чат братьев Хейс фотографию, на которой он и его невеста стоят возле этого уважаемого заведения.

Джошу тогда было пятнадцать месяцев. На прошлой неделе ему исполнилось три, и в его указательном пальце энергии больше, чем в ведре «Ред Булла».

Возможно, именно поэтому я так люблю этого ребенка. Я — любимый дядя, а за мной следует Коди — мой младший брат и одна третья «Святой троицы», как я люблю называть тройняшек. Коди, который позволяет Джошу избежать наказания за убийство.

Двое других, Кольт и Конор, держатся в стороне, занятые, как и положено, погоней за кисками. Им по девятнадцать, они учатся на втором курсе колледжа и живут своей лучшей жизнью.

— Нам бы не помешал еще один ребенок в семье, — говорю я, возвращая диван в горизонтальное положение. Он слишком высокий, чтобы пролезть в дверь в вертикальном положении. — Ты не становишься моложе. Приступай к работе и постарайся завести девочку, хорошо?

— Это ты мне говоришь? — Тео ухмыляется. — Ты старше меня, Логан. Тебе тридцать. И я не хочу дочь. Черт, только представь, как воспитывать девочку в наше время. Мне придется вырыть подвал и запереть ее там, пока ей не исполнится восемнадцать.

С моих губ срывается смех.

— Ты бредишь. У нее шесть дядюшек, готовых выпотрошить любого засранца, который посмеет проявить к ней неуважение. Не волнуйся, мы позаботимся о ней.

— Я брежу? Ты говоришь так, будто она за стеной, спит в кроватке. Ее, блять, не существует, братан. Тебе не о ком заботиться!

С ворчанием и толчком он упирается в противоположную стену, заталкивая диван внутрь гостевой спальни. Мы оба замираем от звука рвущейся ткани. Звук, предвещающий неприятности в браке. Никакого секса в течение недели, если я рискну предположить.

Я не хочу быть здесь, когда Талия увидит рваную ткань. И я не хочу быть здесь, когда придет время перетаскивать диван обратно, так что завтра мой телефон будет отключен.

Тео поворачивается, направляясь обратно в гостиную.

— Мой график размножения — не твое собачье дело. Если хочешь, чтобы в семье была девочка, иди и, черт возьми, сделай ее.

— С помощью моей руки? Маловероятно.

— Слишком много информации. — он морщится, но веселье прорывается сквозь голосовые связки. Несмотря на то, что он уже возмужал и стал хозяйственным, в нем все еще есть незрелая сторона, которая время от времени дает о себе знать. — Пора сменить руку на девушку, не находишь? Хочешь, я тебя устрою? У Талии много друзей. Ты можешь выбрать.

Я и выбираю.

Ну, не я, как таковой. Тео, Нико и два наших приятеля, Тоби и Адриан, выбирают за меня. Они слишком изобретательны, чтобы найти женщину, которая мне откажет. Они занимаются этим каждую субботу вот уже два месяца, выбирая девушек с каждого конца спектра. Я обворожил их всех: высоких, низких, пухлых и худых; старше, моложе, раскованных и консервативных. Несмотря на то, что им приходится покупать мне часы на выбор каждый раз, когда они проигрывают пари, они не сдаются. Не самые умные люди в этой компании.

Достаточно женщин выкрикивали мое имя и достаточно женщин глазели на меня, как на секс на блюдечке, чтобы их слова стали правдой: я, как выражается большинство из них… неотразим. Как бы глупо это ни звучало. Неважно, насколько строга женщина. Я могу очаровать трусики монахини, если приложу к этому усилия.

Сначала парни выбирали между хорошенькими, вздорными девочками и симпатичными, наивными двадцатилетними. Ставки пошли по спирали, когда они начали выбирать не очень симпатичных.

Наверное, мне пора прекратить эту чепуху.

Мне тридцать, и уже несколько месяцев, но, черт возьми. Мне нечем больше заняться в жизни.

Разве это моя вина, что все лучшие девушки уже заняты? Мне следовало остепениться несколько лет назад, когда еще были доступны покладистые, красивые и умные девушки, но тогда я думал членом, а не мозгами. Хотя, учитывая ставки, думаю, я и сейчас думаю в основном членом.

— Это случится, когда случится, — говорю я, не желая обсуждать эту тему. — Пока что я и так в норме.

Мы продолжаем наводить порядок в гостиной. По какой-то причине она кажется меньше без мебели, чего обычно не происходит, когда я наблюдаю за работами строителей на работе. Может быть, потому, что я не видел большинство этих помещений обставленными, так что мне не с чем сравнивать.

В прошлом году Тео променял свою уютную квартиру на дом с четырьмя спальнями, большим садом и бассейном. Ему действительно стоит поселить в этих свободных спальнях несколько детей.

Через полчаса прибывает кейтеринговая компания с тележками, доверху набитыми едой. Одни разбивают лагерь на кухне, другие выходят на улицу, где их уже ждет барбекю. На их фартуках — логотип ресторана Нико «Оливковое дерево», которым он владеет совместно с Адрианом. Раньше он принадлежал Нико и Джареду, но после того как год назад все пошло кувырком, Нико расплатился с Джаредом и назначил Адриана своим деловым партнером.

Затем он назначил Талию шеф-поваром. И это был отличный выбор. Ресторан быстро стал обязательным местом посещения в Ньюпорт-Бич благодаря греческим блюдам, которые она ввела. Она фантастически великолепно готовит. А вот с тортами она не умеет обращаться.

— Так, мне нужно твое мнение, потому что я вроде как проиграл битву. — Тео выводит меня на улицу, чтобы я мог покурить. Если вы спросите его, он не курит. По крайней мере, не в присутствии своей жены. — Талия пригласила Кэссиди. Думаешь, мне стоит предупредить Нико?

— Почему? Потому что она дружит с Кайей?

Тео морщится при звуке этого непроизносимого имени, и я тоже краснею, вспоминая ту ночь.

Я до сих пор помню убийственную ярость, промелькнувшую на лице Нико, когда он выбежал из раздевалки для сотрудников в загородном клубе, где застал своего лучшего друга, с которым дружил двадцать лет, трахающим в его девушку, с которой они встречались уже семь месяцев.

В глубине души Нико понимал, что Джаред оказал ему услугу, забрав с рук эту сумасшедшую стерву, но она была первой и пока единственной женщиной, с которой он встречался.

Все мои братья считают, что предательство Кайи повлияло на Нико больше всего, но я знаю, что потеря лучшего друга ранила его сильнее. Это не значит, что он легкомысленно отнесся к измене Кайи. В какой-то степени она была ему небезразлична. Должна была, иначе он бы не продержался и семи месяцев.

Ни один здравомыслящий человек так бы не поступил.

Я никогда не встречал такой токсичной женщины. Такой манипулятивной. Такой чертовски уверенной в себе. Она обвела Нико вокруг своего длинного наманикюренного пальца, заставляя его танцевать под каждую мелодию, которую она играла. А она играла много мелодий, чтобы подпитывать и взращивать его недостатки, навязчивую чрезмерную заботу, ревность и буйный нрав. У него всегда был короткий запал, но Кайя довела его до предела.

Несмотря на то что прошло уже больше года с тех пор, как они расстались, он так и не вернулся к прежнему Нико, что был до Кайи. К счастью, он не стал задерживаться на стадии ярости во время расставания с Кайей. Теперь он просто… на взводе. Насторожен. Огонь, сера и чертова смерть. Он срывается быстрее, чем это видно невооруженным глазом.

— Очевидно, — говорит Тео. — Талия и Кэссиди близки, а поскольку Кэсс — подружка Кайи, я не знаю, чего ожидать от Нико. Талия не проводит время с Кайей, я клянусь, но Нико может прийти к такому выводу.

— Да, предупреждение может быть неплохой идеей.

Тео скрежещет зубами, доставая телефон, чтобы набрать номер.

— Ничего не выйдет. — Его позвоночник выпрямляется, внезапно натянувшись, как тетива, когда отвечает Нико. Он даже не здесь, но его властный характер работает на расстоянии так же хорошо. — Эй, брат, послушай…

Я оставляю его наедине с собой и иду в дом, чтобы украсть несколько закусок, пока кейтеринговая компания готовится. Благодаря великолепным кулинарным способностям Талии, которые она передала другим поварам в ресторане, еда на вкус совсем как в раю, когда она время от времени приглашает нас на ужин.

Даже Святая Троица все чаще присоединяется к нам, когда они наконец достигли того возраста, когда все семеро могут сидеть в одной комнате и разговаривать на равных. Они сильно повзрослели с тех пор, как закончили школу и переехали из родительского дома жить к Нико.

— Каков вердикт? — спрашиваю я, когда Тео возвращается в дом, его лицо погрустнело. — Только не говори мне, что он не приедет.

— О, он придет. Ему понадобилась минута, чтобы все обдумать, — огрызается он, а затем тяжело вздыхает. — Ненавижу выбирать между вами и Талией.

— Ты не выбираешь. Ты же не пригласил Кайю. Остынь. Здесь будет человек пятьдесят, но если тебе станет легче, я прослежу, чтобы Кэсс и Нико не пересекались, хорошо?

— Да? Ты уверен? Я знаю, что ты тоже не ее фанат.

Это не совсем так…

Три года назад мы с Кэсс несколько раз ходили на свидания, чтобы выпить. Я даже пригласил ее на ужин, прежде чем мы решили завершить начатое в постели. Ньюпорт-Бич, однако, небольшой. Мои братья уже на следующий день узнали, что мы провели вечер в моем любимом ресторане.

Не прошло и двенадцати часов после того, как я овладел красивым, подтянутым телом Кэссиди, как Тео сообщил мне, что успел сделать это первым.

— Я не возражаю против нее, — я роюсь в холодильнике в поисках бутылки пива. — Я не разговаривал с ней с тех пор, как… — Я останавливаюсь, прежде чем конец фразы вырывается наружу.

Мы с Тео оба знаем, когда я разговаривал с Кэсс в последний раз, и эту тему стараемся избегать: в ту ночь, когда Нико застал Джареда с Кайей. Именно Кэссиди случайно написала мне загадочное сообщение в тот день после полутора лет относительного молчания.

Кэсс: Нико должен кое-что узнать. Приведи его в «Загородный клуб» сегодня в десять. В раздевалку для сотрудников. Удали это сообщение. Ты не должен был узнать это от меня.

Я заглотил наживку. Кэсс не вооружила меня конкретикой: она не упомянула ни Кайю, ни Джареда, но упомянула Нико, и расшифровать загадочное сообщение оказалось слишком просто. Кайя с самого начала мне не понравилась. У меня было предчувствие, что она изменяет моему брату, задолго до того, как Кэсс отправила это сообщение.

Но я никогда бы не догадался, что Круэлла ДеМон изменяет с лучшим другом Нико. Боже, как же приятно было вцепиться в тупое лицо Джареда. Мне никогда не нравился этот урод. Нико увернулся от первого удара, однако я сломал Джареду нос, а Тео выбил ему передний зуб. Как полицейский, Шон стоял в стороне, закрыв глаза на очевидное нарушение закона.

— Спасибо. Я твой должник, — говорит Тео. — А теперь помоги мне с диваном.

Какого черта я ответил, когда он позвонил?