Сокрытый в Тени Крыла

Глава 111

По полигону разносились звуки ударов металла о дерево. Удар за ударом. Отработка стиля боя под новое оружие. Я решил оставить часть снаряжения Игараси, и сейчас отрабатывал удары карамбита. Нож с загнутым в виде когтя лезвием в ближнем бою был куда эффективнее и опаснее, нежели кунай. Да, он не предназначался для колющих ударов и для метания. Но после небольшой хитрости с заточкой кончика лезвия я получил вдвойне опасное оружие. Одна маленькая хитрость и…

Я вновь взмахнул рукой с зажатым в ладони обратным хватом клинком. Вместо уже привычного звука разрезаемой древесины раздался треск вырываемых древесных волокон. Повреждение, оставленное на деревянном пеньке, нанеси я его какому-нибудь живому человеку, называлось бы рваной раной. Длинной рваной раной. Возможно, смертельной даже для шиноби. В рукопашном бою, при должной сноровке и наличии защитного щитка на второй руке, карамбит мог тягаться с другим колюще-режущим инвентарем. Сам по себе кинжал для этого не предназначался, но кроме него у меня были в запасе и другие фокусы. Почти полностью перешел на легкие кунаи Игараси, с обычными занимаясь только для того, чтобы не потерять навык. А вот сюрикены оставил обычные, хотя и несколько специальных имел, с заранее подведенным к ним толстым тросом. Вполне могут пригодиться, прием с повешеньем на тросе мне очень понравился.

Воспоминание о миссии, завершившейся уже чуть более трех месяцев назад, пронеслось по сознанию волной раздражения и злобы. Почти механическим отработанным движением резко убрал карамбит в специально подогнанные для него ножны, выхватив два сюрикена с закрепленными на них тросами. Два шага назад и парный бросок, секунда, и пенек плотно обмотан толстым, относительно обычного, тросом. Подача чакры и рывок тросов на себя, и дерево оказывается разорвано на куски.

Глядя на перекрутившиеся тросы, подумал о небольшом устройстве для их сматывания. Катушка, с приводом от чакры, нужно будет эту идею обдумать.

Вспышка гнева не была неуправляемой, скорее просто сбрасывание напряжения. Последние месяцы были насыщенными, без дела я не сидел. В основном работал на Хьюг, предложение о сотрудничестве Хиаши мимо ушей не пропустил. Но пока для них я был просто исполнителем, хотя и возникало ощущение, что ко мне присматриваются. Примечательным было отдельное, пусть и мелкое, поручение от Дайме Страны Огня. Господин Сёмей лишь бросил на меня короткий взгляд, и сразу слил одному из своих министров, у которого я уже получил миссию. Однако одной этой встречи глазами мне было достаточно, чтобы понять достаточно многое. Семей был сенсором, и меня он хотел увидеть только для того, чтобы запомнить мой, если так можно выразиться, вкус чакры. И такому вниманию были причины.

В документах АНБУ меня классифицировали, как убийцу S класса, просто потому, что я прикончил главу клана шиноби. Для меня оказалось неожиданностью, когда Анко показала мне весь список. В нем я стоял на третьем месте среди действующих убийц Конохи, и на пятом среди ныне живущих. В чем разница? Все просто. Первое место занимал Шимура Данзо, хотя и считался ныне отошедшим от дел. Глава Корня мог похвастаться десятком казненных глав кланов, среди которых семь — из Страны Огня. Заставляет задуматься, сам ли Данзо стал таким радикалистом, или это влияние времени, в котором он жил. Вторым местом шел Учиха Итачи, что заставило меня ухмыльнуться. Да, ныне он был нукенином, а убийство было одной из двух специализаций старшего брата Саске, но послужной список у него все равно был неплохой. Следующий шиноби, считавшийся первым из ныне действующих, имел пометку — на миссии. Но Анко пояснила, что девушка, скрывающаяся под ничего не значащим прочерком в строчке имени, уже давно не связывалась с Конохой, и между собой капитаны АНБУ ее уже похоронили. На втором месте числился убийца из Корня, о котором Анко ничего не знала, лишь пояснила, что мы с ним, по большому счету, наравне. И все, остальные убийцы Конохи, коих насчитывалось еще с два десятка, не могли похвастаться убийством глав кланов шиноби. Точнее, они вообще на такое были не способны. Именно на убийство, скрытое, в одиночку, и без следов. Как ни странно, ситуация была объяснима, большинство шиноби предпочитали жертвовать скрытностью ради более мощных атакующих техник. Или же наоборот, те, кто были шпионами, предпочитали вообще не лезть в бой, или же не подвергать себя лишнему риску, втягиваясь в конфликт. Да, взять джоунина, штурмовика S класса или выше, за примером далеко ходить не надо: Хатаке Какаши. Штурмовик и Ликвидатор. Участвовал в открытых нападениях, или загонял и убивал отдельных шиноби, вроде нукенинов-преступников. Теоретически, он мог, даже в одиночку, улучить момент и напасть на главу какого-нибудь клана шиноби, и имел неплохие шансы его убить, после чего, возможно, даже сумел бы скрыться. Да, в прямом бою, я против него, ставлю десять к одному на его победу. Возможно, сумею его очень нехило поранить, но однозначно — не убить. Я слышал, что на персональном экзамене Саске его слегка потрепал, но лишь потрепал. После боя Саске едва на ногах стоял, больше из собственного упрямства, а у Копирующего Ниндзя сил было более чем достаточно. Но Хатаке был Штурмовиком и Ликвидатором. А я Убийцей. И, при большом желании, имея некоторую информацию и время, я сумею достать главу любого из кланов Конохи, за исключением Хьюг и Абураме разве что. Убить, и даже уйти, не оставив следов, вполне смог бы.

Еще Анко пояснила, что я, по навыкам, тяну на специального джоунина, однако не хватает выслуги. Точнее, мне нужно закончить больше миссий, в которых я буду капитаном команды, а не одиночкой. Правда, я совсем не стремился получать следующий ранг, и чунина более, чем хватает.

Восприятие уловило приближение знакомого человека. Не знаю, сумел ли слух уловить среди мягкого шелеста листьев, движимых порывами теплого ветерка едва слышные шаги, или среди множества запахов летнего леса обоняние уловило привкус человека, уже не задумывался над такими деталями. Но гостя я знал. Гостью. С моими новыми способностями, которыми я не так давно научился пользоваться в полной мере, Миина предстала передо мной в новом свете. Тело, которое занимала ее душа, не принадлежало ни клану Узумаки, ни клану Курама. Значит ли это, что несколько лет назад я действительно убил ее тело, а ее, повторно, перенесли в другой сосуд. Знаком мне один бледнолицый гад, обладающей подобной способностью, и без его вмешательства наверняка не обошлось. Как же тесен этот мир, если задуматься.

Когда девушка, наконец, появилась в поле зрения, я не удержался и хмыкнул. На ней не было костюма АНБУ, к которому я уже привык, сейчас Миина напоминала простого чунина или джоунина Конохи. Длинные волосы забраны в хвост, на лбу протектор с листом. Синее платье, поверх которого надет защитный жилет. Перчатки с небольшими щитками на обратной стороне ладони. Колготки, так же со щитками на голени. За спиной крупный свиток. Безобидная куноичи, что и говорить.

— Нелегко было тебя отыскать. Забрался на один из самых дальних полигонов, — вместо приветствия бросила она.

А на лице гаденькая такая ухмылочка, будто какую-то пакость задумала.

— И я рад тебя приветствовать. Не привык я, что меня ищут. Некому вроде как, — садясь на один из обломков разломанного пенька, ответил я.

Девушка остановилась рядом и уже собралась что-то сказать, но оборвала себя и вопросительно глянула на мой жилет. Грустно киваю, наблюдение на мне, никуда от него не скроешься. Миина разочарованно поджала губы, и заговорила не о том, о чем хотела.

— Зачем ты так с тренировочным стендом-то? — указав на обломки, спросила девушка.

Обломки дерева валялись тут и там, и Миина делал вид, что ей неудобно через них переступать. Неопределенно пожимаю плечами:

— Не сдержался.

— Провал не дает покоя? — вернув себе гаденькую улыбку, ехидно поинтересовалась Миина.

Я не сразу понял, что именно она имела в виду. Точнее намек-то я понял, но не был уверен, что речь идет именно об этом.

— Это ты о чем? — строя саму невинность переспросил я.

— Да брось. Не вериться мне, что у тебя в Камне все прошло по плану.

— И ты решила спросить об этом спустя столько времени? — спокойно ответил я, — Уже не актуально.

Но девушка и не думала останавливаться:

— Что поделать, не было у нас возможности пересечься. Как только смогла, так и спросила. Учитывая, сколько у тебя друзей, не думаю, что кто-то еще догадался поговорить с тобой. А?

Это такая завуалированная пощечина Каору? Забавно.

— Не о чем говорить, да и не зачем, — отмахнулся я.

Миина подкатила к моему обломку пенька еще один, и села рядом. Помолчав немного, она продолжила:

— И все же? С твоей точки зрения, что там пошло не так?

— С чего ты взяла, что там что-то пошло не так?

— Отчеты читаю, — коротко объяснила Миина.

— И ты не отстанешь, пока я не отвечу? — с улыбкой спросил я.

Девушка уверенно закивала, отчего несколько длинных прядей, забранных за уши, упали ей на лицо.

— Хочу посмотреть, как ты попробуешь.

Миина, поправив волосы, улыбнулась так мило, как только была способна.

— У меня с собой отличная парализующая печать есть. Поставлю и буду пытать, пока не сознаешься.

Будто подтверждая ее слова, по полянке прокатился холодный ветерок, оставив на спине толпы мурашек. Весомый аргумент, ага.

— Расслабься, ничего катастрофичного не произошло. Я не отнесся к работе всерьез, переоценил свои силы, ну и кое-где лопухнулся. Прибавь неполные данные предварительной разведки. Только и всего.

Прилетевшие откуда-то тучки закрыли собой солнце, отчего на поляне стало неожиданно темно и неприятно прохладно, и повсюду забегали неясные тени.

— Да? — недоверчиво уточнила Миина, — И все?

Киваю.

— Будет мне уроком.

— Идем, я тебе кое-что покажу, — она поднялась и уверенно пошла куда-то.

— М-м-м? — спародировал я одного любителя масок.

— Ты оставляешь свои шрамы, чтобы не забывать ошибки, которые совершал. У меня есть нечто подобное. Мы как раз недалеко, — объяснила Миина, уводя меня с полигона.

— Недалеко здесь только полигон Инудзука, — хмыкаю, но нагоняю девушку.

— Именно туда нам и надо.

Верхними путями мы преодолели расстояние, разделяющее полигоны, за пару минут. Миина шла впереди на небольшом отдалении, и поэтому мы не разговаривали. Остановились на высоком дереве, с веток которого неплохо просматривался полигон. Хотя правильнее называть это место парком для выгула, тренировались кинологи в другом месте. На наших глазах десяток шиноби клана выгуливали собак, кто щенят, кто уже взрослых псов. В клане можно было различить две основные породы собак. Первых можно было отнести даже не к собакам, а к натуральным волкам, крупные, мощные хищники. Если я правильно понимал, такими владели члены основной ветви клана, если она есть у Инудзук, или что-то аналогичное. Остальные песики были поменьше и поскромнее, но все равно оставались крупные зверюгами. Но, если волк мог унести на своей спине взрослого шиноби, то псы поменьше таким похвастаться не смогли бы.

— И что? Хочешь завести себе щенка?

Но Миине, похоже, было не до шуток. Она указала на одного человека. Точнее, мальчишку, который вел крупную собаку, не подходящую ему по возрасту. Я присмотрелся. Парень слегка хромал на одну ногу, тяжело дышал, и правой рукой опирался на своего поводыря. Лоб замотан бинтами, так же замотан торс, обе ноги и обрубок от левой руки. Киба. Он шел неуверенно, и наконец, остановился, чтобы отдышаться, опираясь на ведущую его собаку. Животное тоже было необычным, морда расцарапана, но шрамы давно зажили. Так же собака прихрамывала на одну из передних лап, но едва заметно. Два калеки. Но какая связь с Мииной?

— Киба был в команде преследования, вместе со своим щенком. Миссия по поимке Учихи. И вернулся он с этой миссии один, и без одной руки. Его раны — моя ответственность.

Перевел взгляд на девушку. Она смотрела на Кибу с легкой грустью, но не с виной или чем-то подобным. Что-то мне подсказывало, она видит в нем кого-то другого, в чьих ранах или даже смерти виновата, действительно виновата, а мальчишка лишь символ, напоминание.

— И? — снова перевожу взгляд на Кибу, — Ты его хотела мне показать?

— Угу. Моя ошибка искалечила его. Твоя — убила двух человек. Ни ты, ни я мук совести испытывать не будем, конечно. Просто хотела сказать, что я тебя понимаю, — мы встретились глазами, и я понял, что именно ее беспокоит. Наша цель, общая цель. Миина хотела убедиться, что я не отступлюсь из-за произошедшего.

— Хм, спасибо, конечно, но я же сказал, ничего убийственно страшного.

Если бы это меня действительно беспокоило. Но солнечный свет вновь порадовал нас теплом, а Миина продолжила:

— Но… Повод придти у меня был совершенно иной, — неожиданно резко закрыв тему, произнесла девушка, — у меня для тебя послание от начальства. Ты сейчас идешь к Хокаге и просишь небольшой отпуск, недели так на две.

— Отпуск?

С ухмылкой кивает:

— Да. Скажи, что хочешь отправиться в Югакуре.

Деревня, скрытая в горячих источниках? Они, пусть и не слишком давно, отказались от статуса Скрытой Деревни, и занялись туризмом. Мне даже интересно, что там такого нашел Данзо.

— Еще что-то расскажешь, а то все слишком расплывчато?

Девушка хитро улыбается и с энтузиазмом кивает:

— В этот отпуск я отправляюсь вместе с тобой.

Снова пощечина для Каору? Эх, женщины.

— Это срочно? — уточняю.

— Сегодня и отправимся.

Как и всегда. Тайное поручение от Данзо, но чуйка помалкивает. Неужели никакого подвоха? Так даже неинтересно.

— Мне свой выходной костюм брать?

Миина не сразу поняла, что я имею в виду, но, подумав, вновь кивнула:

— Да, лучше возьми. Мало ли.

Отворачиваюсь от полигона Инудзук, готовясь к прыжку.

— Где встречаемся?

— Я тебя нагоню сразу за воротами. До встречи.

Помахав мне рукой, девушка удалилась. Я еще немного постоял, обернувшись на уходящего домой Кибу, и тоже направился в деревню. Хм, а ведь отдохнуть действительно не помешало бы.

Глава 112

Прислушиваясь к собственным шагам, я заметил легкое прихрамывание. Надо будет попросить Тсунаде посмотреть, пусть отрабатывает звание великого медика. На лицо выползла непрошеная улыбка, забавно же я буду выглядеть. Молодой пацан, просящий проверить здоровье. Занимаюсь реальной работой года три, а мелких травм целый букет можно набрать, если бы не вмешательство Оракула, вполне мог бы походить на Кибу, был бы таким же жалким калекой. Подтверждая эти мысли, по руке пробежалась знакомая боль, на которую уже не обращал внимания.

Меня подгонял холодный ветерок, солнце светило в спину, и я брел вперед, будто преследуя собственную тень, подумывая о том, что мне рассказала Миина. Задание от Данзо, от Корня. В этот раз никаких послаблений, быть начеку, смотреть в оба. Данзо имеет привычку подводить людей под фактическое предательство ради получения полной, абсолютной лояльности. Страна Горячих Источников не союзник Страны Огня. А Югакуре пару раз серьезно воевала с Конохой. Чем бы мне ни пришлось заниматься на месте, придется осторожничать. Повторить судьбу убитого мною Курама как-то не улыбалось.

В резиденцию Хокаге зашел с некоторой радостью, здесь не было ветра. Обычный рабочий день, многочисленные крючкотворцы занимались своими делами, создавая видимость управляемого хаоса. Но мое внимание привлекли голоса из комнаты ожидания, особенно громкий голос одного не в меру жизнерадостного блондина. Бесшумно пройдя до комнаты, я остановился на пороге, облокотившись плечом на косяк, так что команда генинов меня даже не заметила. А ведь двое из них — следопыты.

Наруто что-то с жаром рассказывал своим новым, хотя уже много времени прошло с изменения состава команд, так что не совсем новым, напарникам. Рассказ был немного сбивчивым, блондин перескакивал с одного на другое, но в целом слушать его было можно, так как тараторил он весьма интересно. Кроме активной жестикуляции, и радостных эмоций, бьющих из него ключом, молодой джинчурики почти не запинался, да и слова паразиты ввинчивал уместно, иногда даже забавно. Хината слушала внимательно, иногда скромно посмеиваясь. Но все же стеснительности в ее поведении было меньше, чем это было до перехода блондина в ее команду. Шино тоже слушал, иногда даже комментировал, и он все же заметил меня, коротко кивнув. Если забыть о калеке Кибе, была бы вообще идиллия. Составы команд постепенно меняются. По статистике — из выпуска генинов до ранга джоунина добирается каждый десятый, в лучшем случае. За десять лет отсеивается, погибает половина. Если вспомнить мой выпуск… Ну, пока только Данго, и еще Миина, которая вроде как жива, технически. Один человек отказался быть шиноби, и один калека, даже если восстановится, пройдет прорва времени, он растеряет навыки.

Среди неуклюжих шажков людишек из администрации прорезались мягкие шаги шиноби. Обернулся, увидев приближающуюся ко мне Куренай. Ее я видел и раньше, но до того, как получил способности сенсора, и, пользуясь возможностью, присмотрелся к молодой женщине. Для себя подтвердил те же выводы, что сделал ранее, ориентируясь только на общие знания. Бурые, почти красные глаза, черные волосы, талант к гендзюцу, где-то среди ее предков спрятался Учиха. Не удивлюсь, если какой-нибудь член шаринганистого клана не сумел пробудить свое гендзюцу, бывают такие генетические аномалии, если у обоих родителей сильны одни и те же гены. Учихой такому человеку называться было как-то не с руки, вот и откололся, а клан вырастить не сумел, или не успел. Пусть чакру чувствовать я не умел, но умел кое-что иное. Я прислушался к ее сердцебиению, к движениям тела, и сравнил их с тем, что видел, или чувствовал у Саске. Ну, признаки косвенные, но все же у них обоих сильное сердце, в спокойном состоянии бьющееся медленно, но мощными толчками. Второй признак — движения. По пластике можно запросто отличить Хьюг от Учих, или от Акамичи, или от любого другого клана. Как и молодой Учиха, Юхи могла похвастаться выносливостью и ловкостью, доставшейся ей практически по наследству. Вот оно наследие кланов, раскрывающееся в совокупности множества мелочей. Не только додзюцу или техники, не только клановые знания, но еще потенциал, скрытый в самих телах.

— Добрый день, Куренай-сан, — с коротким поклоном поприветствовал я джоунина, когда она подошла достаточно близко.

— Добр… — она уже начала машинально отвечать на приветствие, но оборвала себя.

Женщина дошла до двери, взглянула на свою команду, перевела взгляд на меня, и, похоже, наконец, узнала.

— Минакуро-сан, — нарочито вежливо обратилась она ко мне, — вам что-то нужно от моей команды?

— Нет, что вы, — сохраняю вежливый тон и легкую улыбку, — просто подумывал, может, стоит поздороваться со старыми друзьями.

Джоунин нахмурилась, быстро ответив:

— Нет, не стоит. У нас много дел, так что я и моя команда спешим.

— Конечно, Куренай-сан, не смею вас задерживать.

Вот она, обратная сторона медали. Пока команда номер восемь спешно покидали комнату, кивнул Шино и Хинате. Девушка меня все же заметила, и, немного смутившись, кивнула вместо приветствия, на что я и ответил. Наруто так и не обратил на меня внимания, о чем-то споря с Юхи. Джоунин старалась меня не замечать.

Вот она, плата за 'S' ранг в категории убийц. Где бы ты ни был, занимая определенную должность или получая определенный статус, ты без собственного желания получаешь и сопутствующие ему атрибуты. Пока ты крестьянин, для крестьянина ты друг, для солдата кормилец, для торговца покупатель. Стоит стать солдатом, и для крестьянина ты уже защитник, для другого солдата друг, а для торговца, ну, снова покупатель, наверное. Однако стоит тебе стать торговцем, и для крестьянина и солдата ты уже жлоб и вымогатель, я для других торговцев — конкурент. То же самое и в моей ситуации. Для глав кланом и прочих заинтересованных людей я — полезный и качественный инструмент. Для разного рода дознавателей, тех, кто защищает глав кланов, и прочих людей на подобных должностях я — головная боль, потенциальный источник неприятностей. Для безликих я коллега с узкой специализацией. А вот для таких, как Куренай, не связанных с АНБУ и подобными структурами, но имеющими возможность ознакомиться со списком убийц, я — бельмо на глазу. Я — темная сторона их работы. Убийца, узаконенный преступник, имеющий официальное право лишать жизни. Ведь те же бандиты, нукенины, предатели и прочий подобный сброд — все это цели для ликвидаторов, не для меня. Нет, такие, как я, охотятся на, зачастую, вполне законопослушных и уважаемых людей, ну или на тех, кто может и нарушает закон, но делает это, к примеру, во благо своего клана или своей деревни. Так что теперь всегда найдутся те, кто будет меня презирать, просто по умолчанию. Вот она, плата, клеймо, которое закрепится за мной на всю жизнь. Не то, чтобы меня это сильно беспокоило, но ведь последних подавляющее большинство.

Поднялся до кабинета и, постучавшись, вошел. Ожидаемая картина: Тсунаде сидит за какими-то бумагами, Шизуне стоит рядом, так же с документами в руках. Только свиньи не вижу, а нет, вот она, смотрит волчком из-под стола.

— Добрый день, Тсунаде-сан.

— Добрый, Като, — кивает женщина, не отрываясь от работы.

С Шизуне разменялись короткими поклонами.

— Что-то случилось?

Видимо, Хокаге сильно не до меня, поэтому размышления на тему, что сделать сначала, пожаловаться на мелкую травму, или сразу перейти к выспрашиванию отпуска отпали.

— Нет, совершенно ничего. У меня есть просьба.

Тсунаде даже оторвалась от своей работы и с подозрением уставилась на меня.

— Обычно твои просьбы и идеи заканчиваются проблемами.

— Которые я решаю сам, — ну или решение проблем все равно скидывают на меня, — Но в этот раз проблем, уверяю, не будет.

Женщина сложила письменные принадлежности и отодвинула их в сторону.

— И о чем же ты хочешь попросить.

О какое напряжение. Тсунаде, наверное, сейчас размышляет, что такого страшного я могу у нее попросить.

— Изучив доступную мне информацию, — начал я издалека, — слухи, те крохи знания, что удалось достать.

Солнце подыграло мне, спрятавшись за тучкой, и поселив в кабинете тень, а ветер ударил в окна, так, что стекла слегка зазвенели.

— Собрав все воедино. Обдумав. Меня заинтересовали секреты, которые кто-то очень старательно прячет. Секреты, скрытые в…

В дверь постучались, и Тсунаде вместе с Шизуне слегка вздрогнули.

— Кто там еще?

Дверь приоткрылась, и из-за нее выглянул один из секретарей Хокаге.

— Документы на подпись.

Тсунаде стрельнула в него глазами так, будто готова была убить.

— Неси.

Секретарь неуклюже протопал по кабинету и положил перед Хокаге очередную стопку бумаг, отчего взгляд женщины стал безнадежным, и забрав уже подписанные документы.

— Это все?

— Вон! — рявкнула Хокаге.

Секретарь скрылся, а я, сделав театральную паузу и откашлявшись, продолжил:

— Меня заинтересовали секреты, скрытые в Югакуре, Хокаге-сама, — доверительным шепотом поведал я.

— И что за секрет?

На меня смотрели три пары заинтересованных глаз.

— Что в Югакуре, — снова театральная пауза, — самые лучшие горячие источники из всех, которые можно найти.

— Биджу тебя задери! — Тсунаде устало потерла переносицу, — знаешь, где я видела твои шуточки?

Шизуне нервно хмыкнула, подавив смешок.

— Извините, Тсунаде-сан. Я хотел попросить отпуск. Устал, замаялся, хочу немного развеяться.

— Отправишься вместе со своей подругой?

— Каору? Нет.

Хокаге глянула на меня сквозь пальцы:

— А подруга у тебя не одна? Хм, ладно, не важно. Надолго?

Задумчиво почесал затылок:

— Ну, может неделя, две.

— Неделя, — отрезала Хокаге, — прочь с глаз моих.

— А документ, Тсунаде-сан?

— Какой? — не сразу поняла Хокаге, после чего обреченно выдохнула, шепотом проговаривая какие-то проклятия и кары на тех, кто придумал всю эту бюрократию, но бумагу все же написала, — Вот, доволен?

— Благодарю, — кланяюсь, от всего сердца.

— Удачно отдохнуть, — пожелала мне Шизуне, вызвав тихое ворчание Хокаге.

Еще раз кланяюсь уже ей, и покидаю кабинет. Вот так, разыграл небольшую шутку, и избежал всех вопросов, которые непременно появились бы у Тсунаде, если бы я просто попросил отпустить меня на некоторое время. Что же, можно собираться, и в путь.

Глава 113

Предъявив бумаги на выходе из Конохи, я отправился в первый в этой жизни отпуск. С этим делом вообще ситуация была забавная. Шиноби, начиная с чунинов, имели право взять отгул на несколько дней, и провести их по своему усмотрению. Но бытность шиноби сама по себе сводила на нет необходимость таких отпусков. Чунин или джоунин после каждой сложной миссии и так получили день-два выходных, что было вполне достаточно для отдыха. Разница была лишь в том, что во время законных выходных шиноби мог отдыхать только на территории своего селения, чтобы, в случае чего, быстро вернуться на службу, а во время отпуска мог и убрести куда подальше. В моем случае 'куда подальше' было совсем уж далеким, и располагалось в соседней стране. Вообще, шиноби мог свободно путешествовать только по своей стране, ну, мог навестить союзников. Путешествие в нейтральную страну, что, к примеру, собирался сделать я, не запрещалось, но в определенной степени осуждалось. В случае, если лояльность шиноби стояла под вопросом, такое путешествие могло стать поводом к обвинению в предательстве. Вот и получалась ситуация: в столице Страны Огня заведения, конечно, уровня выше, чем в Конохе, да и то под вопросом, но и цены там выше, а подчас намного, тогда как в самой Конохе шиноби получили скидки. Так что отпуска брали редко, больше обходясь выходными в пределах Конохи.

Мне, так же приходилось соблюдать определенные правила. К примеру — на улице обязательно носить форму чунина и протектор с символом деревни. Разрешалось брать небольшую подработку, но не выше аналога миссий 'D' ранга. Ну, длинный список правил поведения. Например, отвечая на вопрос: 'Кто ты такой?', я был обязан сообщить, что являюсь чунином Конохи, но не обязан был представляться. Так же меня никто не мог заставить снять маску, если таковая имелась. А вот если местные органы правопорядка попросят о небольшой помощи, в определенных рамках, я так же обязан был эту помощь оказать. В конечном итоге, отдыхать дома было проще и легче.

Поправив длинный ворот черной безрукавки, сейчас являющийся такой же маской, какую носит Хатаке, поудобнее перехватив мешок со скарбом, я уверенно потопал вперед. Каору не оказалось дома, так что сборы прошли в быстром темпе. Ее наблюдение пока ощущалось, но по мере удаления от Конохи, слабло.

Когда я почувствовал Миину, слежки на мне уже не было, да и от Конохи я ушел далеко. Вечерело, а вместе с тем и холодало. Холодный ветерок, преследовавший меня весь день, остался, а вот солнце, уже скрывшееся за деревьями, все еще освещало землю, но уже совсем не обогревало.

Девушка ждала меня у входа в какую-то придорожную забегаловку, глядя куда-то в небо и угощаясь саке. Заметив меня, она приветливо улыбнулась, но не искренне.

— Я бы предложил составить тебе компанию, но не люблю саке.

Миина поднялась, вылив остатки напитка из маленькой чашечки, кивком указав идти за ней.

— Пойдем.

— Ну, пойдем.

Мы поднялись на второй этаж, где ютилось с пяток комнат, а я из чистого профессионализма пытался ступать так, чтобы не скрипели половые доски. Без чакры не выходило, тихий скрип сопровождал каждый шаг. Когда зашли в комнатку, девушка привычным движением скинула на пол свиток и раскрыла его на неизвестной мне печати. Сложила жест концентрации, набрав достаточно чакры, и приложила ладонь к печати.

— Техника барьера, сфера безмолвия.

По коже пробежался неприятный холодок, и в горле пересохло, к чему почти сразу добавилось легкое головокружение. Мой слух пытался найти привычные звуки, но не находил их. Утихла ночь за окном, и шумные соседи в одной из комнат, утих ветер, и даже биение собственного сердца я слышал будто через вату. Абстрагировавшись от слуха, обвел комнатку взглядом. Стены и потолок красили, наверное, еще до последней войны, почти везде краска облезла, открыв голые старые доски. На полу краска сохранилась, но выцвела, приобретя серо-бурый оттенок. Два старых пыльных футона, обивка которых покрылась торчащими лоскутками нитей, и небольшой столик между ними. Приятное местечко. Пришлось сесть прямо на пол, собирать на себя пыль желания не было, вещи бросил рядом. Девушка села напротив.

— Отличное место для встречи, — с улыбкой проинформировал я Миину о своем мнении.

— Мне тоже нравиться. Снаряжение с собой взял?

Похлопал ладонью по лежащему рядом со мной мешку. Она вопросительно кивнула на жилет.

— Слежки нет, слишком далеко, да и времени с наложения много прошло.

— Хорошо. С чего начать? Твоя подруга или предстоящая работа?

— Начнем с наименее срочного. Что тебе удалось выяснить о Каору?

Миина достала из своего мешка необычного вида флягу с ровным днищем и какой-то свиток небольшого размера. Свиток был разложен на полу и заряжен чакрой, после чего девушка поставила на него флягу.

— Не много. Она уверена, что ее младший брат находится в руках Корня. Именно из-за страха за него она подчиняется Данзо. Ему лично, к слову, за тобой наблюдает один из самых верных его людей, а этой чести удостаиваются немногие.

— Я так понимаю, это не сама Каору, это Корень в целом подыгрывал мне, когда я уничтожал поддельное тело.

— Именно, — кивнула Миина, — Данзо на шаг впереди тебя, не забывай об этом, особенно сейчас. Хорошо хоть, ты догадался ничего не рассказывать девчонке о моем отце.

Нда, глупо бы получилось. В этот момент содержимое фляги начало негромко кипеть, и Миина прервала действие техники. Из сумки была извлечена маленькая чашечка, в которую девушка перелила… чай. А забавная штука.

— Это все по Каору?

Миина немного подумала, и кивнула:

— Да.

— Тогда перейдем к делу. Что Данзо нужно в Югакуре?

— Тебе как? С полной предысторией, или краткое описание? — ухмыльнулась девушка.

— Давай предысторию, не хочется завалиться из-за какой-нибудь глупой мелочи.

Миина кивнула, соглашаясь с моими доводами. Она поднялась, попутно расправляя длинные волосы. Из сумки появилось большое одеяло, которое она бросила на футон, перед тем, как сама расположилась на нем.

— Последняя мировая война закончилась для Югакуре весьма и весьма плачевно. Опытных шиноби не осталось, кланы вырезаны практически подчистую, полный крах. Самый многочисленный из выживших кланов, Ленгму, объединил вокруг себя всех шиноби, каких смог, но Дайме Страны Горячих Источников больше не был заинтересован в содержании какурезато. Деревня лишилась своего статуса, а теперь уже единственный выживший клан пытался понять, чем ему заняться в новой для себя ситуации. Югакуре начала быстро превращаться в обычное поселение, а Ленгму продолжили потихоньку заниматься тем, чем занимались ранее. Исследованиями. Чтобы сохранить хоть какую-то обособленность, клан превратился в закрытую общину. Те, кто мог заниматься полезными для деревни вещами, подрабатывали для клана. Как медики, или недорогая рабочая сила, реже, как охранники, ведь члены клана оставались шиноби. Правда, сейчас люди из Ленгму больше напоминают монахов, чем шиноби, но это все не столь важно. Как я уже сказала, ядро клана, ученые, продолжали работу над тем, над чем занимались до войны. Суть их исследований тебе подробнее расскажет кто-нибудь другой, я всех тонкостей не поняла. Там что-то, связанное с чакрой, ее вибрацией, или чем-то подобным. Нынешний глава клана, Шиоре Ленгму, уверен, что их исследования продвинут медицину на многие десятилетия вперед. Однако Корень интересуется другой стороной их исследований, той, что касается применения результатов их исследований в качестве оружия. Несколько лет назад между некоторыми кланами Конохи, представляемыми, естественно, Корнем, и кланом Ленгму был тайно заключен договор. Корень присылал деньги и некоторые необходимые вещи Ленгму, за что те предоставляли результаты своей работы. В конечном итоге, если исследование обернется успехом, клану будет предложено войти в союз кланов Конохи, и переселиться в деревню на правах полноценного клана шиноби.

Хмыкнул:

— Один из тех редких случаев, когда Корень действует чисто.

Миина, во время своего рассказа перевернувшаяся на спину и смотревшая в потолок, приподнялась и кивнула:

— Да. Ленгму — ученые, они могут быть полезны Конохе, а их родная страна все равно отвернулась от клана. Так что никаких особых подвохов.

— С предысторией понятно. Зачем туда посылают нас?

— Некоторое время назад в Югакуре началось странное шевеление, о котором незамедлительно сообщили нам. Жители деревни, небольшая часть которых занимается различной курортной коммерцией, а все остальные — просто крестьяне, до этого к последнему клану шиноби в своей деревни относились дружелюбно-нейтрально. Проблем от клана не было, зато была польза, так что все было спокойно. Но последние полгода ситуация медленно меняется. В жителях деревни появилась странная ненависть к Ленгму, особенно обострившаяся в последние пару недель. Было совершено нападения на молодых членов клана. Первый раз напали на двух молодых парней, проводивших вечер в одной из забегаловок. Их серьезно избили, но до чего-то фатального не дошло. Чуть позже одну из молодых девушек, входящих в клан, изнасиловали и убили. Прибавь к этому еще и ненависть жителей. Членам клана отказываются продавать продукты или товары, не пускают в заведения, гонят. Проблема обостряется тем, что как таковых шиноби в клане сейчас крайне мало, все они из старожил. Молодых членов клана немного обучают тайдзюцу, дают пару простых техник, но их даже генинами назвать нельзя. У нас ученики академии больше знают. Нас послали разобраться в ситуации.

Я заинтересованно промычал:

— М-м-м. Подстрекательство местного населения? У клана оставались кровные враги?

Миина отрицательно покачала головой:

— Нам о таких не известно. Шиноби Ленгму мало участвовали в боях, так что маловероятно.

— Кому-то стало известно об их связи с Конохой или Корнем?

На этот раз девушка даже ухмыльнулась:

— Это вообще практически невозможно. Договор был заключен давно, с тех пор о нем знают лишь узкий круг людей в Корне, да несколько человек в клане. Если бы узнал кто-то со стороны, почему действовать начал только сейчас?

— Кто-нибудь был изгнан из клана? — предположил я.

— Нет. О таком не сообщалось, но мы проверим на месте.

Я всерьез задумался над сложившейся ситуацией. Подстрекательство местного населения. Странно, очень странно. Такой ход никогда не использовался против кланов шиноби. Просто представить, как жители Конохи будут притеснять, скажем, Хьюг, а сразу улыбка на лицо наворачивается. Как же, сами Хьюги кого хочешь и куда хочешь притеснят. В общем, в АНБУ о такой тактике действия было известно, но ее не применяли очень и очень давно, если применяли вообще. Но вот оно, происходит на наших глазах, так сказать. Нужно будет во всем разобраться по прибытию, на пустом месте вражда не возникает, у всего есть причины. Причины изнасиловать и убить девушку тоже должны быть.

— Ну, если аналитики в Корне, сидя над донесениями, ничего придумать не смогли, то мы точно не сможем. Будем смотреть на месте, — закончила Миина.

— Не скажи. Вариантов очень много.

— Нда? — недоверчиво промычала Миина.

— Отбросим на время сам клан Ленгму.

— И тот факт, что действия идут именно против него? — язвительно уточнила Миина, — ведь это такая мелочь.

Улыбаюсь и киваю:

— Да, забыли про клан. Кто-то организовывает местное население. Именно местное, именно этого поселения. Чем Югакуре отличается от всех остальных скрытых поселений?

— Ну, — Миина ненадолго задумалась, но быстро ответила, — тем, что больше не является скрытым поселением?

— Может быть. Но может я и не прав, и дело в деньгах. И отталкиваться надо именно от денежного вопроса. Кому мешает зарабатывать клан Ленгму?

— Понятия не имею, — пожала плечами девушка, насколько это было возможно в лежачем положении.

— Ты права, разберемся на месте. Что теперь? Отдых?

— Да. Завтра встанем пораньше и быстрым темпом выдвинемся в Югакуре. А сейчас сон, у меня давно не было возможности просто спокойно поспать.

— Последний вопрос, как мне к тебе обращаться? — напомнил я. Конспирация, она наше все.

— Мико. Спокойной ночи… Тофу.

Поморщился, подавляя желание сплюнуть. И у кого она набралась привычки язвительно шутить?

Глава 114

К Югакуре мы подошли в разгар дня. Все же расстояние между ней и Конохой было внушительное, так что путь занял пару дней. И, признаться, когда мы подошли к очередной деревеньке, не сразу поняли, что добрались до цели.

— Мы должны быть уже рядом, — Миина достала карту, сверяясь с ней.

Я быстро огляделся, хмыкнул, добавив свои пять копеек:

— Только не говори, что мы заблудились.

Да, как же. Два опытных безликих. Заблудились.

— Мы должны были уже придти, — продолжая проверять карту, ответила девушка.

Киваю, прикрывая глаза от влажного ветра, порывы которого прилетаю со стороны озера:

— Допустим. Что же, это — Югакуре.

Девушка подняла глаза, но сразу поморщилась. Да, зрелище действительно не впечатляло. Небольшая деревушка, будто богом забытая, ведь путников на дороге мы не встретили, растянувшаяся по берегу озера. Если оглядеться, то можно заметить, что окружающие долину, в центре которой озеро и находилось, холмы больше напоминают… берега. Готов поспорить, это некогда было очень большое озеро, не в пример больше лужицы, что лежала по левую руку от нас, а то, чем является сейчас эта долина, была дном. Причем холмы оказались настолько высоки, что солнце очень скоро должно было скрыться за ними, погрузив долину в сумрак. Само же поселение оставляло двоякое впечатление. Ухоженные, в общем-то, домики, но слишком уж маленькие. Да вообще все какое-то маленькое и несерьезное. Глаз зацеплялся только за трехэтажное здание сельской управы. Трудно поверить, что здесь действительно когда-то была скрытая деревня.

— Уверен? Что-то я сильно сомневаюсь.

Я рукой указал на то, что заметил практически сразу, но промолчал.

— Посмотри туда.

Справа от дороги, наполовину заросший мхом, в тени какого-то дерева, стоял столб, на котором красовался символ Югакуре.

— А сразу сказать? — в меня впился укоризненный взгляд.

— Ты так забавно морщилась, когда рассматривала карту, что я не удержался…

— Пф! — фыркнула Миина, — Куда дальше? Осмотримся, или сначала найдем пристанище Ленгму?

— Может, разделимся, и убьем двух зайцев одним броском куная?

Девушка отрицательно покачала головой:

— Не нравится мне эта идея.

— Что? Боишься, не сможешь отбиться от кучки крестьян?

В словесной перепалке проходил весь путь, и начала это именно Миина, чем я беззастенчиво пользовался.

— Боюсь тебя в одиночестве оставлять. Потеряешься еще.

— Здесь потеряешься, — осматриваю деревню, — одна улица, и та прямая. Ладно, сначала найдем наших союзников и пообщаемся с ними. Лучше быть в курсе последних событий.

Миина кивнула, соглашаясь с моими доводами. Забавно, мы не сговаривались, но девушка предпочла оставить принятие решений мне. Что это? Личное решение, или приказ сверху? Так сразу и не догадаешься.

В деревне было не просто тихо, здесь было пустынно. Нехватало только перекати поле, катающихся по улицам. Я начал всерьез сомневаться, что кто-то действительно занимается здесь коммерцией. Это не просто захолустье, это натуральная дыра. Пока мы прошли половину деревни, я насчитал три купальни, и пять магазинчиков, еще была одна гостиница, ну и все, в общем-то. Все остальное — жилые домики, и то половина — пустующие.

— Курорт, нет слов, — высказал я свои мысли.

Глянув в сторону озера, я увидел вполне приличный пляж, разве что вода была какой-то мутной, что было видно даже издали. А нос уловил не особо приятный запах. Сера? Нет, что-то иное. Вообще, если здесь из под земли били горячие источники, что было бы логичным предположить, исходя из названия, то вода по определению не должна была быть кристально чистой. Чистая вода, это подземный родник, холодный родник.

— Не сезон, — встала на защиту местных Миина, — летом здесь достаточно людно.

— Поверю на слово.

Из очередного переулка до нас донеслись выкрики и ругань.

— Посмотрим? — предложила Миина.

— Не-е-е, — протянул я, — давай мимо пройдем. Кто-то с кем-то что-то не поделил. Нам-то зачем вмешиваться?

Девушка пожала плечами:

— Как знаешь. Хотя я согласна, влезать в проблемы сразу по прибытию как-то неразумно.

— Но посмотреть стоит.

Вмешиваться, не зная точно, что происходит в деревне, было недальновидно. К тому же сейчас мы носили символы Конохи, так что все наши действия буду ассоциироваться с Листом.

Запрыгнув на крышу, мы прошлись до того места, откуда доносились крики. Посреди проулка на земле лежал молодой парень в одежде, напоминающей одеяния монахов, белая рубаха с длинными рукавами, синие просторные штаны, накидка из черной ткани, перевязанная белым поясом. Обычно на уголки, на поясе, был изображен символ храма, к которому относился монах, но у этого парня повязка была чистой. Рядом стояли девчонка, чуть помоложе парня, и еще один, совсем еще парнишка, оба в такой же одежде.

— За что вы так с нами? — утерев кровь, выкрикнул парень.

— Прочь из моего заведения! Вы и подобные вам! Все наши проблемы из-за вас! Лучше бы вас вообще не было! Убирайтесь отсюда! — раздался голос из-под крыши, видимо оттуда, откуда это троицу и вытолкали.

— Мы вам ничего не сделали! — медленно поднимаясь.

— Брат, не надо! Давай уйдем! — взмолилась девушка.

Я уселся на край крыши, задумчиво сообщив Миине:

— Никогда не обращала внимания? В таких ситуациях почти всегда парни ищут проблем, а девчонки просят их свалить подальше и не нарываться на неприятности.

Напарница присела рядом, ответив:

— Это все потому, что вы, мужчины, не в меру агрессивные.

— Или потому, что вы, женщины, трусливы. Хотя в данной ситуации не могу не согласиться с благоразумием девчонки.

Мы разговаривали негромко, так что снизу нас не заметили, они больше были увлечены своими проблемами.

— Я сказал — убирайтесь! — снова выкрик из-под крыши. Кричит мужчина, лет под сорок.

— Вы слышали хозяина? Убирайтесь! — вторил ему еще один голос, тоже мужской. Но этот был более грудным, всего скорее, его обладатель настоящий громила.

— Брат, давай уйдем! — подключился мелкий.

Почувствовав дополнительную поддержку, девчонка, и за ней и малой, подбежали к своему, хм, брату, и помогли ему подняться, сразу пытаясь увести подальше. Последний еще что-то ворчал, но не особо громко, и крестьяне препираться с ним больше не стали.

— Как просто. Теперь проследовать за этими ребятами, и мы у цели, — высказала очевидное Миина.

— Хм.

У меня оставались некоторые вопросы по поводу произошедшего. Даже скорее подозрения, но я решил оставить ин на потом. Пока не следует упускать эту троицу.

— Да, ты права. Идем.

Я еще раз проверил местность, но до двух людей на крыше никому не было дела. Нда, это не скрытая деревня, натуральное захолустье. Как-то странно все это. Убедившись, что мы не привлекаем внимания, бросились вдогонку. Троица шиноби не была, и ушла недалеко, так что не успели они покинуть пределы деревни, как мы их нагнали. Ребята двигались куда-то в сторону леса, и у меня закралось подозрение, что клан Ленгму располагается где-то в стороне от поселения.

Когда мы спрыгнули на землю практически прямо перед ребятами, они сначала испугались. Но, рассмотрев нас, немного успокоились. Мир сошел с ума, не иначе. В той же Конохе нарвать на шиноби в темном переулке несколько пострашнее, чем на кого бы то ни было другого. Ведь раз шиноби снизошли до личной встречи без лишних глаз, то это не просто так, и далеко не всегда хорошо. А эти наоборот расслабились.

— Все в порядке, нам не нужна помощь, — первой высказалась девушка.

Я едва сдержал снисходительную улыбку.

— Если бы они хотели помочь, помогли бы раньше, — все еще утирая кровь, бросил побитый парень, — вы же видели, как нас избили.

Нет, он нас не заметил, я бы почувствовал. Просто достаточно умен, чтобы сделать такое предположение.

— Побили конкретно тебя, и ты не совсем прав, — киваю, — мы ищем клан Ленгму.

— И, — вклинилась Миина, — кажется, нашли. А?

Паренек, что помладше, присмотрелся к нам, сообразив:

— Это шиноби Конохи. Брат Хидан говорил, что они должны прибыть.

— Те ли это шиноби, о которых он говорил? — продолжил избитый. Он, похоже, испытывал серьезный недостаток доверия, что скорее хорошо, чем плохо.

— Когда мы с ним встретимся, он сам скажет, мы это, или нет. А пока мы можем вам помочь, — предложила Миина.

Хмыкнул, ведь слова касались скорее меня, чем этих ребятишек. Подошел, и, отстранив девчонку и парнишку, облокотил пострадавшего себе на плечо.

— Меня зовут Тофу, — представился.

— А я Мико, — Миина приветливо улыбнулась.

Троица несколько секунд недоверчиво рассматривала нас, и самый маленький первым прервал молчание:

— Меня зовут Гозу.

— Момиджи, — кивнула девочка.

Побитый посопел немного для приличия, но все же представился:

— Лео.

— Показывайте дорогу, — сохраняя милую улыбку, сказала Миина.

Гозу указал рукой в сторону леса:

— Туда. Идите за мной.

Желания топать через чащобу у меня не было, но очень быстро выяснилось, что сквозь лес идут протоптанные тропинки. В этот момент, как я и предсказывал, солнце скрылось за холмами, погружая долину в прохладный сумрак. Тропка была узкой, из-за чего наша процессия растянулась, и желания говорить ни у кого не возникало.

Глава 115

Лес как-то незаметно перешел в ухоженную рощицу. Кажется, только что мы шли сквозь хаотично растущие деревья, отводя лезущие в лицо ветви, и всматриваясь в окутанную сумраком тропу. Здесь было удивительно тихо, непривычно темно и совсем некстати прохладно. Через свежий лесной воздух иногда пробивался неприятный серный запах, и, изредка, порыв ветра приносил тяжелый влажный воздух с озера. Под ногами едва заметно шелестела листва, но опавших веток не было, не было птиц, живности, ничего. И вот, мы уже идем по ровной прямой дорожке, по обеим сторонам которой ровными рядами стоят относительно невысокие окультуренные деревца. Прыгать по ним я, во всяком случае, не рискнул бы. Листва под ногами сменилась мелким камнем дорожки, света стало значительно больше, а вот серный запах только усилился. Хотя, вполне возможно, что это следствие обостренного обоняния, и остальные этого запаха не замечали. Вскоре среди деревьев начали мелькать домики, будто спрятанные в густой растительности. Ирония жизни. Это место заслуживает название 'Сокрытое в Листве' куда больше, чем сама Коноха. Но домики пустовали.

Гозу, заметив мое внимание, притормозил и сравнялся с нами, благо теперь по дорожке можно было и втроем идти.

— Раньше это был клановый квартал Ленгму. В клане было много ирьенинов, не как в Конохе, естественно, но все равно много для такой маленькой скрытой деревни. Еще наш клан занимался травничеством и алхимией. До Второй Мировой Войны Шиноби Ленгму даже торговали своими зельями, но это было давно.

Было заметно, что паренек повторяет за кем-то, но не обвинять же его в том, что хорошо усвоил уроки. К тому же историю Югакуре я знал поверхностно, и отказываться от бесплатной лекции не собирался.

— И много было кланов в Югакуре? — спросил я.

Парень засветился счастьем, рассказывать ему нравилось, ведь ребенок совсем.

— После первой мировой войны здесь образовалось сильное селение. Всего в него входило восемь кланов шиноби, из которых до наших дней дожили только Ленгму. Но во Второй Войне деревня ослабла, и осталось лишь три клана, и наш клан был среди них.

Мысленно хмыкнул. Во время второй войны впервые началось активное применение джинчурики. Видимо, те, кто стоял у руля во время первой войны, еще помнили, на что способны необузданные биджу. Но во второй войне джинчурики принимали самое активное участие. Как итог: деревни, не имеющие такой силы, были если не уничтожены, то сильно потрепаны.

— Все клановые кварталы похожи на этот?

Гозу уверенно кивнул:

— Ага! Те домики у берега были лишь для отвлечения внимания. Перед Второй Войной в деревне жил клан, хорошо разбирающийся в техниках печатей. Ну, брат Хидан рассказывал, что именно этот клан создавали защиту деревни. Если бы эти печати работали, то, включив их, ни один посторонний не смог бы пройти через лес до клановых кварталов. Но эта защита давно уничтожена.

Острый слух уловил подавленный хмык Миины. Да, девушка сердцем оставалась Узумаки. А установленная ее кланом защита по-прежнему оберегает Коноху, хотя клан уничтожен пятнадцать лет назад. К тому же ходят слухи, что в Скрытой Деревне Водоворота защитные печати так же активны до сих пор. Ну, согласен, есть чем гордиться.

— А эта долина, она случайно раньше не была озером? — продолжал я задавать наводящие вопросы.

— Ага! — паренек просто светился счастьем, — Более того, это место когда-то очень давно было жерлом вулкана. Вулкан давно потух, но именно он питает горячие источники. И, ну…

Парень замялся. Видимо с вулканом было связанно еще что-то, о чем ему запретили говорить. Но я не собирался настаивать, пока не время.

— А клан Ленгму теперь не называет себя кланом шиноби. Вы больше похожи на монахов.

— Угу, — кивнул Гозу, радуясь, что я сам сменил тему, — Шиоре-сан сказал, что там мы избежим многих проблем с селянами.

Мое подозрение обретало новую опору. Еще в деревне я обратил внимание на слова хозяина, не знаю, лавки. Говоря 'вы и подобные вам', он имел в виду не сам клан, а шиноби вообще. Во всяком случае, именно такое ощущение у меня возникло. И вот она, новая подсказка, так же думает и Шиоре.

— Правда, селяне все равно нас не принимают. Членов клана гонят отовсюду, — грустно закончил Гозу.

— Потому что вы слабаки, — неожиданно вставила Миина.

От ее реплики вся троица замерла и удивленно уставилась в девушку. Миина, смерив их взглядом, вмещающим в себя спокойное презрение и брезгливую жалость, продолжила:

— Будь здесь любой из кланов Конохи, его шиноби быстро научили бы местных землепашцев, что такое вежливость к тем, кто сильнее тебя.

Хм. Не ожидал от нее такого. Презрение к слабым? Нет. Презрение к тем, кто не хранит честь своего клана. Она презирает их за то, за что презирает и себя. Девочка, потерявшая связь со своим кланом, но пользующаяся его силой.

— Не стоит быть столь строгой, шиноби-сан, — донесся до нас приятный женский голос.

За рассказом Гозу мы дошли до большого здания, которое скрыть среди деревьев было бы весьма проблематично. Судя по окружающей обстановке, вокруг здания был когда-то ухоженный парк, сейчас заброшенный. Разросшиеся кусты, не обрезанные деревья, сорняки. Вот оно, место, бывшее когда-то лицом клана. А заговорила с нами молодая девушка. Одежда точно такая же, как и на остальных. Небесно-голубые волосы подстрижены так, что едва закрывают уши. Большие карие глаза осматривают меня и Миину. Она молода, лет двадцать, едва ли больше, но болезненно бледна. Я немного сосредоточился, подтверждая первое впечатление. Девушка беременна, что было почти незаметно внешне, и все же заметно для меня, но серьезно больна. Сердце бьется через силу, в легких слышны посторонние звуки, сипение, в теле слабость.

— Нагеки-сан! — Момиджи учтиво поклонилась молодой женщине.

— Сестренка! — радостно выкрикнул Гозу, подбежав к девушке и обняв ее. Из-за невысокого роста обнять получилось талию. Но парень сразу отстранился, строго глядя на Нагеки, — Ты же знаешь, тебе нельзя вставать.

— Он прав, — добавил я, — в вашем состоянии много двигаться нежелательно.

Нагеки посмотрела на меня с интересом:

— Вы ирьенин, шиноби-сан?

Мило улыбаюсь:

— Нет, я больше по нанесению всяких травм, не совместимых с жизнью. И зовите меня Тофу пожалуйста.

Молодая женщина немного нахмурилась, реплика ей явно не понравилась, но она осталась дружелюбной:

— А вас как зовут?

— Мико, — коротко поклонилась Миина.

Нагеки учтиво поклонилась нам:

— Тофу-сан, Мико-сан, обычно гостей встречает брат Хидан, но его сейчас нет. Поэтому я приветствую вас от лица клана Ленгму, и я рада видеть вас на земле нашего клана. Прошу, будьте нашими гостями.

Побрел вперед, не забывая поддерживать побитого Лео:

— Мы не клановые шиноби, Нагеки-сан, следования всем традициям ни к чему. И я повторюсь, вам следует лечь и отдохнуть, иначе начнется отдышка.

Шум в ее легких все усиливался, не нужно быть медиком, чтобы понимать, что это значит.

То, что я сначала принял за здание, оказалось большими воротами и забором, за которыми скрывался уже очень даже ухоженный двор. Сразу за воротами Лео у меня забрал один из дежуривших часовых, а к Нагеки подошла молодая девушка и помогла идти. Внутри двора, если не считать пары небольших хозяйственных построек, пусть и замаскированных под гостевые домики, располагалось неожиданно небольшое здание. Всего два этажа, да и площадь практически никакая, не похоже это на центр клана шиноби, тем более, что когда-то клан был крупным. Но, обострив чувства, я понял подвох. Странные запахи шли именно оттуда, а ступни уловили вибрации почвы. Это был всего лишь вход, все остальное было построено под землей. Недурно, хотя, на мой взгляд, слишком трудозатратно.

Момиджи поспешила увести Гозу куда-то внутрь, Так что мы остались наедине с Нагеки и помогающей ей женщиной. Нагеки привела нас в небольшую беседку, где села и смогла расслабиться.

— Могу я взглянуть на бумаги? — требовательно спросила она.

Миина кивнула и протянула ей сложенный листок. Молодая женщина лишь открыла его и быстро заглянула внутрь, сразу кивнув и вернув листок нам. Сделав это, она смущенно улыбнулась:

— Простите за недоверие. Я должна была это сделать.

— Прощаем, — хмыкнула Миина, — Мы можем поговорить с Шиоре-саном?

Нагеки отрицательно покачала головой:

— Сейчас это невозможно. Шиоре-сан отдыхает, но примет вас, как только будет готов. К сожалению, я недостаточно осведомлена о проблемах клана, так что не могу ответить на все ваши вопросы, но все же могу рассказать о причинах, побудивших нас попросить Коноху о помощи.

— Крестьяне настроены против шиноби, — пожал я плечами, — это мы уже увидели. Если вам не известны причины такого поведения, — делаю паузу, получая от Нагеки утвердительный кивок, — ничего нового вы нам сказать не можете. Кто занимается этим вопросом в вашем клане?

— Брат Хидан.

— Тогда нам следует дождаться его, а пока лучше бы отдохнуть с дороги. Согласна? — вопрос был адресован Миине.

— Да. Найдется у вас свободная комната?

— Конечно. Чо, — помогавшая ей женщина поднялась, — покажи нашим гостям их комнаты.

— Да, госпожа, — поклонилась женщина, и жестом попросила нас следовать за собой.

Госпожа, значит. Надо будет, на всякий случай, разобраться, кто у них тут кому и кем приходиться.

— Вам так же следует отдохнуть, Нагеки-сан, — напоследок сказал я.

— Если бы отдых мог мне помочь, — грустно и тихо сказала девушка, считая, что мы ее не слышим.

И мы направились к входу в подземелье.

Глава 116

Не спалось. Никогда бы не подумал, что новые способности будут так мешать мне уснуть, и даже принудительное притупление помогало слабо. Я не ошибся, Ленгму обитали в подземном комплексе, размеры которого были мне пока неизвестны. Породы здесь были достаточно твердыми, что не способствовало звукоизоляции, и мой слух постоянно терпел целую какофонию звуков, добирающихся до нашей комнаты изо всех уголков подземелья. Да еще и постоянный запах не прибавлял радости. Но это определенно была не сера, иначе весь клан бы уже давным-давно вымер. Однако я же не ходячая химическая лаборатория, и по запаху определить, что именно за состав витает в воздухе, не могу. А вот Миине спать ничего не мешало, я даже немного завидовал девушке. Поняв, что ночь все равно будет долгой, решил немного пройтись, проверить охрану клана. Или нарваться на неприятности, это как посмотреть.

В коридорах горели факелы, и, если не иметь моего слуха, здесь было относительно тихо. Доносившийся откуда-то снизу ровный гул различался едва-едва, зато улавливался свист воздуха в каналах вентиляции. А вот людей где-то рядом я не чувствовал, что показалось мне необычным. Мы практически на верхнем ярусе, у самого входа, где вся охрана?

Определившись с направлением, я неторопливо побрел вглубь подземелья. Больше всего хотелось посмотреть, что же такое создают эти Ленгму, что так заинтересовало Данзо, так как сбивчивое объяснение Миины меня совершенно не удовлетворяло.

Первое время мне никто не препятствовал, встреченные по пути, не знаю, правильно ли называть их шиноби, люди Ленгму, стоящие на постах, лишь кивали мне, не мешая проходить. Место производило двоякое впечатление. Длинные узкие коридоры, очень удобные для обороны, если твой противник не владеет стихией земли, казались унылыми и пустыми. Они давали, вызывая желание выбраться куда-нибудь наружу. Но вот лабиринтом это место не было, и даже не задумывалось таковым, все достаточно просто и понятно.

Остановили меня, лишь в самом низу, перед большими двустворчатыми дверьми. Запах здесь приближался к нестерпимому, бедные Инудзука, как же им иногда бывает плохо, ха. У дверей стояли двое, мужчина и женщина, но на этот раз однозначно шиноби. На шее у обоих красовались протекторы Юга.

— Стой, — предупредительно выставив вперед руку, сказал мужчина.

Ему уже за тридцать, неплохо сложен, русые волосы собраны в хвост на затылке, карие глаза смотрят спокойно. Невыразительный, в общем, мужик, самый обычный. Женщина моложе, но не на много, чуть полновата, глаза болотно-зеленые, смотрят с интересом, хм, женское любопытство, каштановые волосы завязаны в какую-то причудливую прическу.

— Я просто осматривался.

— Можешь осмотреть что-нибудь еще, — ответил мужчина, но без агрессии.

— Я так понимаю, работа кипит именно там, за этими дверями? — проигнорировав его фразу, спросил я.

— Днем кипит, а сейчас ночь.

Прислушался. Ну, как прислушался, сосредоточился на вибрациях, которые ощущал ногами. На несколько мгновений мир сузился до этих вибраций, и я ясно ощутил, как там, за дверями, еще глубже в земле, кто-то ходит и что-то делает. Вернувшись обратно, ощутил легкое головокружение и потемнение в глазах. Нда, мне еще тренироваться и тренироваться.

— Там и сейчас работают.

— Но тебе туда нельзя, — выдохнул шиноби.

— А почему? — дружелюбно спросил я.

— Потому что нет разрешения, — терпеливо разъяснил мужчина.

— И кто может дать мне такое разрешение?

— Шиоре-сан.

— А где мне его найти? — продолжал я доставать бедолагу своими вопросами.

— А до утра это подождать не может? — мужчина начинает хмуриться, а вот женщина с еще большим интересом наблюдает за диалогом.

Пожимаю плечами:

— У вас тут слишком некомфортно, мне совершенно не спится.

— Какой настырный, — ухмыльнулась женщина, — я проведу его к Шиоре-сану.

Мужчина тяжело выдохнул, или все же облегченно, и прислонился плечом к стене, как бы показывая, что больше мне мешать не собирается. Вот и ладушки. Вместе с куноичи Ленгму мы прошли в святая святых клана, если так можно выразиться. Ну, что сказать. Ничего особо выдающегося, большая подземная лаборатория. Много столов, на них всякие емкости и колбочки, несколько больших баков без обозначений, немногие люди работают, или делают вид, что еще работают, а не валяться с ног от усталости.

Но мы прошли куда-то в сторону, в одну из отдельных комнат. Женщина постучала в дверь, и, дождавшись невнятного мычания, вошла. Небольшой кабинет, большой стол в центре, на нем много тех же пробирок и колбочек, у стен шкафы с разной лабораторной утварью. Ничего особенного, по сути. Разве что мужчина лет пятидесяти, устало потирающий глаза. Вот он, Шиоре, глава клана, или того, что от этого клана осталось. Невысокий, полноватый, лысый, все та же одежда монаха и даже протектор на шее. Разве что одна рука… протез? Очень напоминает руку какой-нибудь куклы.

— Рад познакомиться, Шиоре-сан.

— А… Ты один из тех шиноби, что прибыли сегодня? — он жестов отослал куноичи, параллельно ища что-то на столе, — Не подскажешь, какое сейчас время суток?

— Ночь, — честно ответил я.

— Угу.

Наконец он взял в руки какой-то предмет, напоминающий песочные часы, сложные песочные часы. Несколько стеклянных колб, причудливо соединенных между собой, и в которых постоянно циркулировал какой-то порошок.

— Уже скоро. Ну, молодой человек, чем я могу быть вам полезен? Не просто же так вы донимали моих людей.

— Любопытство, — честно ответил я, — моя напарница так и не смогла внятно объяснить, над чем вы здесь работаете. Поэтому я всю дорогу маялся от вопросов.

Шиоре положил прибор на стол, и задумчиво посмотрел на меня.

— А зачем было посреди ночи приходить? Подождали бы до утра.

— Мне не спалось.

В подробности и объяснения вдаваться не стал.

— Да? Ну, ладно. Ничего особенного мы здесь не делаем, молодой человек. Не надейтесь, что я могу раскрыть вам секреты каких-то техник.

Улыбаюсь, сразу вспоминаются мои уроки с Саске:

— Мне кажется, ваши исследования как-то связаны с газом, запах которого можно ощутить практически во всей долине. И вы зря прибедняетесь. Пусть, я не являюсь большим специалистом по ядам, но некоторые составы использую. Но для меня даже простой газ, вызывающий слезы, сопли, и затрудняющий дыхание, очень полезная вещь.

Шиоре, похоже, был немного удивлен.

— О-о-у. Видимо, я недооценил вас, молодой человек. Итак, как вы правильно сказали, во всей долине витает газ. Он сочится из недр земли, и наши исследования действительно связаны именно с ним. Однако у вас хорошее обоняние, если вы его уловили.

— Есть такое.

Шиоре показал мне небольшую закупоренную колбу, в которой лежал голубовато красный камень.

— Газ источает вот этот минерал. И влияние на организм шиноби у него, если честно, весьма специфическое. Очень мало кому известно, что чакра, если выражаться упрощенно, вибрирует.

— Колеблется, — предложил я более подходящее слово.

— Да, именно. Но ее колебания хаотичны, пошлите чакру в два пальца одной руки, и колебания будут пусть и совсем немного, но различными.

Я присел на краешек стола, приготовившись выслушивать лекцию, в которой я, возможно, не пойму и половины.

— Если это никому неизвестно, полагаю, практическое значение у этого знания минимально.

— Его нет, — кивнул Шиоре, — никакой пользы для вас это знание играть не будет. Нет, если забежать чуть-чуть вперед, то для ирьенинов это знание некоторый смысл все же приобретает, но только при условии использования препарата, что мы создаем. Но давайте по порядку. Чакра хаотично колеблется, в разных точках организма с разной частотой. Однако препарат, что мы готовим из показанного мной минерала, влияет на колебания чакры. Сейчас все мы еще не готовы пробовать на добровольцах, но в теории это позволит привести колебания чакры к единому значению.

— И какое влияние на организм это окажет?

Шиоре улыбнулся, оглядываясь по сторонам, будто пытаясь найти, на чем бы показать. Но, ничего не обнаружив, продолжил устное объяснение.

— Это пока теория. Но организм, даже при частичном разделении, останется единым целым.

— В смысле? — не понял я.

— Понимаете, это сложный процесс взаимодействия…

Я поднял руку, останавливая ученого:

— Давайте не будем погружаться совсем уж в дебри, я все равно сомневаюсь, что пойму всю суть процесса. Вы сказали, частичное разделение организма. Что это значит? Отрезанный палец?

— Палец, рука, нога, вырезанный глаз, или даже орган. Если в этот момент вся чакра организма колеблется в едином ритме, негативного влияния на организм травма не оказывает. Рука будет жить, орган будет жить, не будет умирать, как было бы, если просто вырезать орган из живого человека.

— И шиноби сможет видеть вырезанным глазом?

— Нет, конечно же. Нервный сигнал будет оборван, однако, достаточно просто вернуть орган на его место, и он снова будет функционировать.

Ох***ь.

— Теперь я понимаю, почему вы говорили об ирьенинах.

— Именно! — похоже, Шиоре искренне обрадовался моей догадке, — представьте, что хирург сможет на мелкие кусочки расчленить пациента, не боясь нанести ему вред, обработать травму, а затем просто собрать все на место. Даже шрамов не останется.

— Да, это действительно… прорыв, — удивленно кивнул я.

— Вот именно! — закивал Шиоре, явно довольный произведенным на меня впечатлением.

— Остается только два вопроса. Первый — с какими именно проблемами вы столкнулись?

Энтузиазм ученого сразу угас, он начал нехотя объяснять:

— Первая проблема — минерал не усваивается организмом. То есть минерал в организм попадает, и остается, со временем не ослабляя своего влияния на чакру. С одной стороны, это было бы неплохо, конечно, можно не бояться обычных для шиноби травм. Вообще шиноби, находящийся под влиянием минерала, становится очень живучим. К примеру, можно не бояться ожогов, при воздействии открытого огня часть клеток обгорит, но достаточно быстро восстановится. Невозможно задохнуться, так как организм, в каком-то смысле, замирает, и это один из побочных сложно объяснимых процессов. Яды не подействуют. Удар током вызовет лишь слабые болезненные ощущения. И так далее. Но есть и отрицательные эффекты. Например, невозможно создавать стихийную чакру. Просто не выйдет, стихийная чакра колеблется иначе, чем обычная чакра шиноби. Многие техники так же применять станет просто невозможно. Так же мы прогнозируем изменение личности, вызванное изменением потоков чакры в головном мозге. Ну и еще ряд мелких проблем, вызванных влиянием минерала. Так что сейчас мы работаем в двух направлениях. Пытаемся найти способ выводить минерал из организма. А так же выделяем состав, который имел бы нужные нам свойства, но усваивался бы организмом. Как только мы достигнем успеха в одном из направлений, нашу работу можно будет считать завершенной. Я ответил на ваш вопрос?

Хм, нда, двоякая ситуация.

— Конечно. Тогда второй вопрос: мне сообщили, что вы нашли способ сугубо разрушительного применения ваших разработок.

— О, этим вопросом раньше занимался мой брат, к сожалению уже отошедший в мир иной. Сейчас работу Фудо продолжает его сын. Лучше он сам расскажет вам…

В дверь постучались, и к нам вошел молодой шиноби. Лет двадцать на вид, высокий, розово-красные глаза, светлая кожа, пепельного цвета волосы, аккуратно зачесанные назад. В остальном та же одежда и протектор на шее.

— Шиоре-сан, — парень коротко поклонился, и сразу положил на стол небольшой мешок, — здесь то, что вы просили. А это, я полагаю, шиноби Конохи. Рад вас видеть, шиноби-сан, — второй поклон уже мне.

— Зови меня Тофу, — кивнул я в ответ, — а как тебя зовут.

— Это Хидан, — вместо парня ответил Шиоре, — именно о нем я говорил. Так что все оставшиеся у тебя вопросы можешь адресовать ему.

Парень на секунду замешкался, но сразу сообразил, и, переведя взгляд на меня, улыбнулся:

— С удовольствием отвечу. Думаю, Тофу-сан, нам будет что обсудить.

Тяжело выдыхаю:

— Тофу, просто Тофу, хорошо?

— Хорошо, Тофу, — легко согласился Хидан, — так что ты хотел спросить?

— А что может интересовать шиноби? — снова вставил свое слово Шиоре, — оружие, естественно. Меня он уже выслушал, очень внимательно, к его чести, так что теперь послушает и тебя.

Киваю, вопросительно глядя на молодого шиноби.

— Тогда идем, — Хидан посерьезнел, — лучше показать все на месте.

Глава 117

Мы вышли в коридор, и Хидан повел меня куда-то вглубь лабораторий.

— Мне сказали, что именно ты занимаешься вопросом конфликта с селянами. Это так?

— Да, — кивнул парень, — а что?

— Не слишком ли много для одного молодого шиноби? Создание оружия, да еще и это.

Но Хидан лишь рассмеялся:

— Вовсе нет. Мой отец закончил свою работу, я лишь сделал некоторые штрихи. Так что решение конфликта с жителями — это все, чем я занят. Ну, иногда бегаю по мелким поручениям, если больше некому.

— Селяне не любят шиноби в целом, а не только ваш клан, я правильно понял.

Парень вновь посерьезнел и кивнул:

— Всего один день, а уже такие выводы. Я лично все еще не уверен в этом вопросе, но сумел убедить Шиоре-сана временно запретить членам клана носить форму шиноби.

— Так инициатива была твоя?

— Угу. Вы… Ты должен понимать, что Шиоре-сан больше ученый. Идея использования минерала, которому мы даже еще названия не дали, в медицине — для него идея фикс, — он хотел сказать что-то еще, но промолчал, вместо этого продолжив, — И для него решение всех этих дрязг с жителями, как бы сказать…

— Отвлекает от важной и интересной работы, — предложил я, — Шиоре-сан живет своими исследованиями. Готов поспорить, спит прямо в своем кабинете.

— Да, ты прав, — сдержанно посмеялся Хидан, — для него все остальное незначимо. Но после смерти Ешико… Он хочет закончить работу как можно быстрее, чтобы просто увести отсюда свой клан и решить проблему раз и навсегда. В Конохе ведь шиноби уважают?

Проигнорировал вопрос, не желая вдаваться в разъяснения по поводу жизни рядового шиноби.

— Вы предприняли какие-то ответные действия?

— Что? Нет! — удивился парень, — То есть… Шиноби клана хотели покарать крестьян, но мы так и не сумели узнать, кто именно это сделал. А карать всех без разбора… Нет! Это не правильно! Мы стараемся избегать конфликтов, да и вообще контактов с жителями.

Не сказал бы, что разделяю такой подход:

— Игнорирование проблемы ее не решит. Просто выжидая и оставляя преступления жителей безнаказанными, вы лишь подогреваете в них стремление продолжать.

— И с тобой многие согласятся. Но вот что я подумал. Такое изменение в поведении жителей… Это не нормально. Я помню времена, когда ребенком бегал по улицам, один, и мог не боятся ничего. Жители меня бы не тронули, да и в обиду бы не дали. А сейчас…

— Мне тоже кажется, что жителей кто-то подталкивает на вражду, — пусть это и не совсем правдоподобно, — мы контактируете со старостой деревни?

— Да. Киеши-сан один из немногих, кто старается сохранить в деревне мир. Вам следует поговорить с ним. Я хотел сам заняться этим, но, к сожалению, не компетентен в этом вопросе. Даже не знаю, что искать и с чего начать.

— Я знаю, что, а точнее, кого искать. Но некоторые вопросы все же я задам тебе.

— Конечно, — Хидан, похоже, почувствовал облегчение, сумев переложить непосильный груз ответственности на чужие плечи, — я окажу любую помощь, какую смогу. И мы пришли.

Место, куда мы направлялись, казалось, находилось в самой глубине лабораторий. И еще напоминало мне склад. Пыльно, факелов на стенах двое меньше, чем в других местах, да и здесь никого нет, тогда как в других местах работа, пусть вяло, но идет.

— Вот, — он открыл дверь и начал зажигать факелы в просторной комнате, — Мой отец обучал меня искусству шиноби, и я самый молодой шиноби в клане. Наверное, в сравнении с вами, я едва тяну на чунина, уроки отца я слушал плохо. Отец не был Ленгму, если говорить откровенно, наверное, именно поэтому только ему пришла в голов идея, как превратить знания клана в оружие.

Факелы осветили несколько рабочих столов, расставленных у стен комнаты, и пустую площадку в центре. На площадке была начертана печать, но настолько непривычная мне печать, что я даже не сразу поверил, что это действительно какое-то фуиндзюцу. Просто круг с вписанным в него равносторонним треугольником.

— Что это?

— Ты разбираешься в фуиндзюцу? — переспросил Хидан.

— Достаточно, чтобы понимать — это не фуиндзюцу.

Парень пожал плечами, улыбнулся, и подошел ко мне:

— Ты прав, в какой-то степени. Печать действительно простейшая. Отец придумал способ использовать знания о колебаниях чакры. Эта печать работает как передатчик. И передает она частоту колебаний.

— А теперь с начала и по порядку, — понимая, что я чего-то не понимаю, попросил я.

— А, да, извини. Как тебе известно, если вся чакра в организме колеблется с одинаковой частотой, то организм становиться целостным, и разорвать эту целостность нельзя.

— Твой отец придумал, как настраиваться на другие организмы?

Хидан уверенно закивал:

— В точку. Все очень просто, — в его руке появилась колба с бурой жидкостью, — кровь. Хочешь, покажу?

— Что покажешь?

— Как действует печать.

В этот момент он напомнил мне ребенка, играющегося с оружием.

— Это не опасно?

— Нет, мы много раз ее тестировали.

— Хорошо, показывай.

— Извини, но ты будешь жертвой, — Хидан достал откуда-то кунай и слегка меня оцарапал.

Сцедив немного крови на лезвие, он прошел в центр печати. Улыбнувшись мне, он слизнул кровь с куная и собрал знак концентрации свободной рукой.

— Нужно настроиться на частичку чакры в крови. Это сложно, первые разы, но потом привыкаешь. Все равно, что учиться использовать какую-нибудь технику.

Печать начала медленно наполняться чакрой, от чего тускло засветилась.

— Для печати нужно использовать вещество с хорошей чакропроводимостью и, желательно, чтобы оно могло ее долго удерживать. Это звучит жутковато, но лучше всего подходит именно кровь. Для этой печати мы использовали свиную кровь. А теперь смотри.

Он выставил вперед свою левую руку и слегка царапнул мизинец. Я ощутил движение собственной чакры в своей руке, и запоздало заметил боль. Подняв ладонь, я увидел идентичную царапину на своей ладони.

— Поздравляю. Великолепная в своей простоте и элегантности техника. Далеко действует?

— Очень, — парень начал самодовольно ухмыляться, — я считаю, что колебания передаются через сэнчакру, и могут достать всюду, где она есть. Потому что у сенчакры своей частоты нет. Это как звук в воде, распространяется очень далеко.

Природная чакра, значит?

— Попробуй еще раз.

Я быстро применил стойку, просто чтобы заставить чакру в организме двигаться как-нибудь иначе. Хидан кивнул, и без затеи резанул второй палец, но в этот раз я лишь ощутил легкое жжение в руке, однако раны не появилось.

— Странно. Раньше всегда работало. Как ты это сделал?

Хм, как бы объяснить, чтобы ничего не объяснять.

— Это моя клановая способность. Я могу в какой-то степени использовать природную чакру. Но давай вернемся к твоей технике. Я так понимаю, ее нужно использовать в связке с тем минералом?

Хидан кивнул, он вообще часто кивает:

— Да, в этом была задумка. Но, сам понимаешь, опробовать ее я пока не смог. Теоретически, то, что в одном теле чакра будет упорядоченной, а во втором останется хаотичной, технике не помешает, потому что…

— Не стоит вдаваться в детали, если ты считает, что не помешает, я готов тебе поверить, — остановил я еще одно помешанного ученого, — Частично неуязвимый шиноби, использующий технику, наносит самому себе травмы, которые появляются и на теле жертвы, убивая ее, но не убивая самого шиноби. Снимаю шляпу, как оружие убийцы техника была бы идеальной.

— Да? — удивился Хидан.

— Конечно. Представь, нужно тебе убить какого-то человека. Достать несколько капель его крови — сложно, но возможно. Обязательно должна быть кровь?

Парень ненадолго задумался, а я вспомнил Юи. Ну, в смысле, стало интересно, после акта любви возможно настроиться на чакру своего партнера.

— Не знаю, никогда не проверял. Сомневаюсь, что подойдут сопли, ушная сера или, кхм, испражнения. Они чакры не содержат, так как организм избавляется от этого, как от грязи. Кусочки кожи не подойдут однозначно, в них чакра слишком быстро угасает. Отрезанный палец бы подошел, но тогда уж проще кровь. Слюна? Нет. Сперма? Думаю да, но… — Хидан замер, видимо попробовав представить такой ритуал, и его аж передернуло всего.

Я тоже поморщился, однако подтвердил свою теорию.

— Я понял, кровь — лучший вариант. Ну вот, достал немного крови. Отошел на безопасное расстояние, в соседний город смылся, например. Схоронился где-нибудь, нарисовал печать, принял немного минерала вовнутрь. И все. Потыкал в самого себя острым предметом, для надежности — во все жизненно важные органы. И спокойно собрался и ушел. Все. Никакого риска быть пойманным или раскрытым.

Разве что придется работать в паре, чтобы напарник мог убедиться, что цель мертва.

— Ты прав, мне такое в голову не приходило. Думаю, ваша деревня заинтересовалась нашими исследованиями именно из-за этого.

Конечно. Даже представить сложно, что сможет Данзо, получив эту печать. Набрать крови всех интересующих личностей, и ему даже минерал не потребуется. Просто натренирует своих фанатиков и сделает из них смертников. И все, в любой момент он сможет убрать абсолютно любого неудобного ему человека. Биджу! Эта штука не должна попасть к нему в руки, никак не должна.

— Ты уже отсылал подробности по использованию этой техники в Коноху?

— Нет, — Хидан, похоже, опасности этого оружия не осознавал даже близко, — отец еще во время заключения договора передал предположения о том, что должно получиться, но это все. Такие вещи лучше передавать из рук в руки.

— Это верно.

Хоть что-то, пока у Данзо этой техники нет. И он, похоже, даже не знает, что она закончена.

— Близиться утро. Давай разбудим мою напарницу, и подумает, как нам решить проблему с селянами.

Глава 118

Миину будить не пришлось, проснулась сама, когда мы входили. На улице, возможно, уже начало светать, и следовало приступить к своей работе.

— Ты что, спать не ложился? — спросонья спросила девушка.

— Не спалось, — в очередной раз отмахнулся я, — это Хидан, он введет нас в курс дела.

Еще несколько секунд девушке потребовалось, чтобы окончательно сбросить сон. Она хмуро глянула на меня, как бы намекая, что я должен был дать ей умыться, но ничего, потерпит, не барышня. Хидан тем устроился на хлипеньком стульчике.

— Нас как-то сумбурно познакомили. Хидан, рад встрече.

— Мико, взаимно, — Миина села, кивнула, показывая, что готова слушать, а сама начала заплетать волосы в хвост.

— С чего начать? Извините, я не специалист в таких вопросах.

Девушка перевела взгляд на меня, как бы говоря: 'действуй'.

— Начнем с самого начала. Кто-то целенаправленно настраивает местное население на травлю клана Ленгму. Если травят именно клан, значит это кому-то нужно. Предположим, кому-то извне. Первая возможная причина: кровная месть. Хидан, имеются у клана кровные враги?

Парень уверенно отрицательно покачал головой:

— Определенно нет. Даже раньше не было. Все члены клана, участвовавшие в миссиях, были медиками.

— Ирьенины тоже могут быть опасными, — вставила Миина.

— Ваши, — улыбнулся Хидан, — действительно могут. Наши не достигли такого уровня мастерства, чтобы вместе с медицинской работой еще и врагам козни строить. Нет, мне в такое трудно поверить.

Киваю:

— Допустим. Вторая возможная причина: выгода. У клана есть какие-то владения, заведения, земля, финансовые суммы, что угодно, что может заинтересовать охотников за наживой.

И вновь уверенное:

— Нет. Все имущество клана находится здесь. Раньше клан владел заведениями, но в сложные времена все было продано, подчистую.

Я насторожился:

— Было продано честно? Кто получил деньги? Не остался ли кто в обиде?

— Думаю, нет. Ну, почти все заведения были проданы совладельцам, кто мог остаться в обиде? Все деньги перешли в казну клана. Да и большой ценности эти заведения не представляли.

— Допустим. Организация туризма в Югакуре. Вы как-нибудь мешаете этому?

— Нет, клан только 'за'. Наплыв посетителей горячих источников положительно скажется и на нас, что продать или какие услуги оказать, у клана найдется.

Киваю:

— Оставим эту версию. Третья возможная причина: секреты клана. До того момента, как твоей отец придумал печать, что ты мне показал, в клане было что-то подобное.

Уверенное отрицание:

— Раньше надобности не было. Да и эта находка скорее — случайность. Просто неожиданно удачная идея.

Миина вопросительно уставилась на меня, как раз закончив со своими волосами:

— Так ты все же выяснил, чем они здесь занимаются?

Киваю, а у нее вопросов больше и нет, можно возвращаться к разговору:

— Оставляем версию с противником извне, как несостоятельную. Пока. Перейдем к внутренним вредителям. Кто-нибудь с позором покидал клан за последние десяток, два лет? Был изгнан?

Хидан задумался, но ответ был таким же, как и раньше:

— Нет, сомнительно. Клан и так немногочислен, каждый человек на счету. Мы стараемся решать свои внутренние проблемы, на моей памяти изгнаний не было, и сомневаюсь, что они были ранее. Предупреждая твой вопрос, крупных внутренних конфликтов так же не случалось, так, мелкие повседневные проблемы, не более. После почти полного уничтожения клан очень сплотился, так что я не представляю, что такое возможно.

Киваю, мой вопрос он действительно предупредил.

— Хорошо. Тогда стоит отбросить версию, что травят именно Ленгму, и вернуться к версии, что травят шиноби вообще.

— Это возможно? — с сомнение посмотрел на меня не монах.

— Вполне, разве что раньше я не встречал негодование в столь крайней форме. И я имею в виду не личный опыт, а имеющиеся в Конохе исторические данные.

— И что делать?

Да, вот он, извечный вопрос, все мы с ним не раз сталкивались.

— Проблема лежит не в стенах клана, а за его пределами, значит, и вопросы следует задавать совсем другим людям. Ты сказал, местный староста, Киеши-сан, если мне не изменяет память, желает поддержать в деревне мир. Думаю, нам с Мико следует заглянуть к нему в гости и задать свои вопросы.

— Я надеюсь, вы будете вежливы с ним? — нахмурился Хидан, — он ничего плохого нам не сделал.

Ухмыляюсь:

— Эй, что за подозрения? То, что мы шиноби, совсем не значит, что мы не умеем разговаривать, как раз наоборот.

— Извините, — замялся Хидан, — я чем-то еще могу помочь?

— Нет, дальше мы пока сами.

— Хорошо. Искренне желаю вам успеха, — поклон, и молодой шиноби нас покидает.

Миина несколько секунд выжидает, так, для порядка, пока шаги не затихают, и, наконец, спрашивает:

— Ну как?

— У нас проблема, — сообщаю я неутешительные новости.

— А когда было иначе, — улыбается девушка.

Но я отрицательно качаю головой, прослушки нет:

— Разборки с крестьянами меня волнуют мало, это вообще не проблема. Сколько их тут? В лучшем случае по всем окрестностям, если вместе собрать со всех пахот, тысячи две наберется.

— Три, если быть точным, — уточняет девушка, — здесь хорошее земледелие.

— Не суть. Ну и что? Даже десяток шиноби уровня чунина, и мы разгоним всю эту толпу, кого не покалечим, те от страха убегут. В крайнем случае всегда сможет припугнуть местных. Переоделись нукенинами и устроили бандитское нападение, чтобы ребята Ленгму нас прогнали. Вот все представление, на клан после такого молиться будут. Проблема в другом.

— Рассказывай, — пожала плечами девушка.

— Шиоре показал мне, над чем они работают. Местный минерал, добываемый откуда-то из глубины. Может сделать шиноби очень и очень живучим. Даже отрезание головы не факт, что убьет. Но, естественно, не без побочных эффектов. Пока что в масштабе неприменимо, так как лишает возможности применять стихийную чакру, но вообще полезно. Но такую игрушку я, пусть и через нехочу, Данзо передам. А вот то, что показал мне Хидан, совместная с его отцом работа, из разряда, лучше бы вообще никогда не придумывали.

— Даже так? — Миина, похоже, удивилась, да и собралась сразу, — что они там намудрили.

— Техника умерщвления через фуиндзюцу. Не торопись морщиться, ты даже не представляешь, что они намудрили. Печать простейшая, ребенок нарисует. Причем ставиться не на жертву, а просто на землю, фактически, на любом отдалении от жертвы. Убийца выпивает немного крови жертвы, я так понимаю, желательно посвежее, но не критично, проводит ритуал… — чуть помедлил, — и убивает себя. Любые повреждения тела убийцы передаются жертве.

— Так просто? В смысле, как-то…

— Наверняка есть сложности, о которых Хидан не рассказал, просто не посчитал нужным. Но сама понимаешь, для фанатиков из Корня любые сложности — проблема времени. А теперь представь, что Данзо обзаведется кровью всех мало-мальски значимых людей. Не в одной стране, во всех странах вообще. Поставь такую задачу, и это опять же, просто дело времени. А в финале…

— Руководства стран и деревень фактически в лапах одного человека. Думаешь, возможно?

Пожимаю плечами:

— Как я уже сказал, наверняка есть сложности. Но подумай, есть ли для них непреодолимые сложности? Да нам обоим известна девочка с геномом клана, уже уничтоженном в родной стране. А о том, почему раньше никто до этого не додумался, так там просто подход изощренный, никому так изощряться и в голову не приходило. Отцу Хидана, вот, пришло. Самоучка, биджу его. Ну и тот самый минерал, естественно, нужен. Но такая ли это проблема?

Миина кивает, потрясенно. В отличие от того же Хидана она эпичность масштаба ожидаемого заднего отверстия представляет очень хорошо.

— Если Данзо будет осторожен, то он просто начнет дергать за ниточки, но, когда это станет слишком заметно, а рано или поздно до этого дойдет, начнется война. Или он будет неосторожен, и война начнется сразу же.

— Вот и я про то.

— И что делать?

Ой, у меня дежавю.

— Пока не знаю. Спешить с расследованием проблем местных не стоит. Мне нужно подумать, как аккуратно уничтожить эту информацию, а заодно и всех ее носителей.

— Много их?

— Нет, — грустно ухмыляюсь, — всего один.

— Тогда сейчас к старосте деревни.

Киваю.

— Используем хенге. Будем косить под путников.

— Почему не переодевание, — ухмыльнулась Миина, — ты всегда именно его предпочитал. Переоделся бы в девушку, а я в парня. А?

Улыбаюсь:

— Во-первых — ты парня изобразить не сможешь, слабовата в этом. А во-вторых, кто нашу технику раскроет? Если все шиноби в клане.

— Но кто-то же селян натравливает.

Хищно улыбаюсь:

— А вот перед ними-то я скрываться как раз не собираюсь. Быстрее их спровоцируем на активные действия, быстрее раскроем. Нам же совсем не обязательно будет сразу же сообщать о положительных результатах работы.

Глава 119

Ради принципа до сельской администрации шли прямо по улицам, пытаясь специально наткнуться на местных. Натыкались. Крестьяне сначала всматривались в наши лица с недоверием, но, убедившись, видимо, что лица незнакомые, улыбались и становились приветливыми и открытыми. Пару раз заводил пустые разговоры, но с расспросами не спешил, во избежание. Если уж придется выбивать информацию у крестьян, то это куда продуктивнее делать силой и угрозами. Разговоры — слишком долго, да и не факт, что говорить будут правду. Малообразованные люди любители почесать языками, и рассказывать небылицы, и всего пара ударов в корпус сразу делает их искренними и откровенными. Но это лирика, а мы подходили к администрации.

Как я и предполагал, последний раз это здание выглядело внушительно еще тогда, когда деревня была какурезато, и управляли здесь всем шиноби. Постройке требовался ремонт, о чем говорили облупившаяся выцветающая краска, начинающий осыпаться камень, трещины, и прочее. А от скрипа входной двери у меня заныли зубы. Приятное место, что еще сказать. Первый этаж пустовал, совсем, я даже прислушался, чтобы убедиться. Ни единой живой души, если не считать крыс, пыльно, грязно, плохо пахнет, ветерок свистит. Идиллия.

— Ты уверен, что мы не ошиблись место? — спросила Миина.

Подойдя к лестнице, я обратился в слух, чтобы найти хоть кого-то живого, и оказалось, на втором этаже работали несколько человек. Хотя бы не зря пришли, же что-то.

— Пойдем.

На втором этаже было почище, да и посторонних запахов не было. Но все равно было пусто, если не считать единственного места, где и сидели люди. Трое, мужчина, явно полный и в возрасте, и две женщины, так же в летах. В этой тишине сосредоточиться на их сердцебиении было не сложно. Интересно, я когда-нибудь научусь так же выделять биение сердца человека, но при большом количестве посторонних шумов? На рынке Конохи в разгар дня, например.

Постучались, вошли. Женщины, занимающиеся какими-то писульками, на нас особого внимания не обратили, разве что кивнули в знак приветствия. Поэтому мы сразу прошли в кабинет, как я понимаю, старосты поселения. Мужчина и правда оказался полноватым, на вид, минимум лет шестьдесят. Седой, с морщинистым лицом, да и руками тоже. Он сидел на своем кресле и задумчиво смотрел в окно, но отвлекся, когда мы вошли.

— Гости? Удивительно, у нас редко бывают гости, в это время года, — а он быстро определил, что мы не из местных.

Чтобы не терять зря времени, сразу скинул иллюзию, что за мной повторила и Миина.

— Так вы шиноби? — негромко, без удивления спросил Киеши, скорее констатируя факт, — Тогда понятно. Лист? Вы помогаете клану Ленгма?

Как много вопросов.

— Да, шиноби. Да, из Конохи. Да, помогаем.

Не дожидаясь приглашения сел напротив него, стул меня едва выдержал. Миина посмотрела на другой стул, стоящий у стены, но осталась на ногах.

— Вижу, вы уже осведомлены, что жители Югакару не очень-то любят шиноби. Не беспокойтесь, я и мои помощницы работали еще в те времена, когда здесь управляли всем шиноби, и мы будем рады постараться помочь вам чем-нибудь.

Немного поразмыслив, я решил зайти издалека, хотелось расширить знания о том, как вообще живет эта деревушка.

— Как-то у вас здесь слишком пустынно для места, называемого Деревней Горячих Источников.

— А в нашей стране плюнуть нельзя так, чтобы не попасть в деревню с горячими источниками. Все дело в запахе, сейчас это почти незаметно…

— Я ощущаю этот запах. Думаю, вы именно о нем, на серу похоже.

Киеши улыбается, кивает:

— Да, именно он. Так вот, сейчас запах почти незаметен, еще немного, и он совсем пропадет, это бывает каждый год. Когда он пропадает, во все источники долины попадает новая порция минералов, и на короткое время источники становятся очень полезными. Я серьезно, у наших шиноби раны затягивались прямо на глазах. Когда-то, — грустно закончил он.

Хм, странно. Нет, то, что минерал может попасть в воду, это как раз не странно. Странно, что об этом только сейчас задумались, и минерал открыли только сейчас.

— И что? Никто не пытался понять, почему так происходит?

— А вы, я вижу, предпочитаете сразу выяснять причину происходящего. Да, пытались узнать. Но изучение воды ничего не давало. Пара недель, и вода теряет свои свойства, и становится просто водой, с большим количеством осадка, как я слышал.

Вода нейтрализует минерал? Не помню, как там этот процесс называется. Гидролиз? Ладно, хватит умничать, Данго смог бы мне что-нибудь сказать, я в этом не настолько силен. Вопрос в другом. Возможно ли, что Ленгму лишь недавно узнали, что искомыми ими свойствами обладает не вода, а минерал, в эту воду попадающий? С натяжкой, но возможно.

— И в это время у вас бывает наплыв желающих искупаться?

— Да, — кивает старик, — в это, и только в это.

— И как к этому относятся жители? Ведь наверняка среди желающих есть шиноби.

— Раньше все было нормально, но эта вражда появилась в душах селян не так давно.

Вот мы и вернулись к нашим текущим задачам:

— Насколько давно, не уточните? Хотя бы примерно.

— Примерно, — Киеши чуть задумался, — около полугода, точнее не скажу.

— И что случилось полгода назад?

Старик пожал плечами:

— Ничего. Деревня жила, как жила.

— Совсем ничего?

— Совсем ничего, — старика, похожи, мои вопросы начали напрягать.

— Никаких стычек, конфликтов, недопонимания?

— Ничего, о чем бы мне сообщили.

Теперь уже напрягся я:

— А вам не обо всем сообщают?

Киеши устало выдохнул.

— Вы должны кое-что понять. Уже давно в деревне были установленные определенные порядки. Долина большая, и обрабатываемые земли раскиданы по ней. Поэтому сельская община здесь не единая, а разбитая по этим участкам. В каждой небольшой общине есть свой общинный староста, и если конфликт не выходит за пределы общины, мне о нем не сообщают. Поверьте, в последнее время ничего особенного не случалось, иначе я бы уже сам предпринял бы меры.

— Ну да, — встряла Миина, — кроме изнасилования и убийства невинной девушки.

— Мне ее очень жаль, — Киеши, похоже, не врал, он действительно переживал из-за этого, — но если вы посмотрите на проблему с моей стороны, вы поймете, что отсюда кажется, что это все проблемы внутри клана. После войны они приняли очень много новых членов, и не всех из них тщательно проверили. Возможно…

— Я своими глазами видел ненависть селян, Киеши-сан. И все же склоняюсь к версии, что проблема связана с селянами, а не с кланом Ленгму. Скажите, в последнее время в Югакуре появлялись новые люди? Кто-то, кого здесь не было ранее. Может небольшие группы крестьян переселились куда-то сюда?

Старик задумался, размышляя вслух:

— Нет, за последние пол года никого нового не появлялось. Даже наоборот, кое-кто уходил…

— А не за полгода? Раньше? Год, полтора?

Киеши пожал плечами:

— Никого такого. Разве что странствующий монах, но я не думаю…

— Что за монах? Как выглядит? Кому молится? Как давно появился? Где поселился? Чем занимается? — мнение старосты меня волновало как-то мало.

Старик нахмурился:

— Я бы попросил вас…

— Киеши-сан, — с нажимом прервал я его, — если вы хотите помочь решить проблему, которая появилась в вашем селении, отвечайте на мои вопросы. Клан Ленгму попросил нас помочь, и мы эту помощь окажем. Если этот человек ничего не сделал, мы не будем его донимать. Нам важно решить проблему, а не просто найти виноватого. Ну?

Киеши несколько секунд хмуро сверлил меня взглядом, но все же ответил, правда, не так, как мне хотелось бы:

— Я сообщу о ваших действиях в Лист.

— Пожалуйста. Знаете, чтобы в Конохе сделали, если бы молодую куноичи одного из кланов изнасиловали бы и убили? Обычно кланы терпеливо относятся к этой проблему. Если какого-то ученика академии слегка побьют дворовые дети, это считают полезным для ума. В следующий раз побитый будет умнее. Но вот изнасилование и убийство. Кланы, причем все вместе, устроили бы чистку. И наказали бы всех, без особого разбора. Народ должен понимать, что такое шиноби, и что бывает, если они будут недостаточно почтительны. Так что жалуйтесь, это ваше право.

Старик вновь тяжело выдохнул, но все же рассказал:

— Монах появился у нас чуть больше года назад. Предложил бесплатно обучать детей грамоте. Сказал, что просто странствует, и хочет задержаться немного у нас. Он нигде не селился, приходит и уходит. Выглядит, как обычный монах, люди Ленгму одеваются практически так же, как и он. Разве что у него на одежде символ, крест.

Меня как током пробило.

— Крест?

— Да. Просто крест.

Он нарисовал на куске бумаги и протянул мне. Две короткие линии, пересекающиеся под прямым углом. Все. Миина заглянула мне за спину, но никак не прокомментировала.

— В остальном. Молод, побрит наголо, больше никаких особенностей.

— Больше никого нового не появлялось?

— Нет, никого.

— Спасибо, что ответили на вопросы, Киеши-сан.

Я поднялся и направился к выходу, попутно применяя хенге. Миина последовала моему примеру. Уже на улице, убедившись, что мы никому не интересны, она спросила:

— Что это было?

— Ты о чем? — ну мало ли, что именно она может иметь в виду.

— Не придуривайся.

— Мико, что ты имеешь в виду? То, как я надавил на старосту?

Девушка хмыкнула:

— Это ты еще с ним мягко. Нет. Тот монах, почему ты вздрогнул, когда услышал о нем?

Пожимаю плечами:

— Меня посетило предположение, что за всем этим стоит именно он. Встречается с крестьянами, и потихоньку толкает свои речи, убеждая их ненавидеть шиноби.

— Что-то я раньше не слышала о таких монахах, — с сомнением произнесла девушка.

— Я тоже не слышал. И о символе таком… не слышал.

— Что будем делать? Попробуем его найти?

Отрицательно качаю головой:

— Долго, и не факт, что получится. Нет, предлагаю реализовать идею с нукенинами. Проще и быстрее. Надо немного разворошить эту сонную долину.

— А наша проблема? — осторожно поинтересовалась девушка.

— Есть мысли, но пока ничего конкретного. Возвращаемся к нашим друзьям.

Глава 120

Собрать, да просто найти пару-тройку свободных шиноби оказалось не так-то просто. Хидан лишь к вечеру сумел найти еще одного свободного человека, кроме себя, чтобы участвовать в нашей акции. Все остальные вели плотный график из дежурств, чтобы поддерживать безопасность клана. Вторым шиноби оказался высокий крепко сложенный мужчина стриженный наголо, приветливо улыбнувшийся нам при встрече. Шиноби назвался Гином, и сказал, что очень хорош в тайдзюцу, но в ниндзюцу не столь силен, а в гендзюцу вообще ноль. Гин производил впечатление позитивного и дружелюбного человека, но проскакивало у него иногда что-то во взгляде, какая-то старая боль. Но, копаться в его прошлом мне было неинтересно, и мы продолжили обсуждение.

— Рукопашный бой — именно то, что нам будет нужно, — успокоил я Гина, и перешел к нашим с Мииной выводам, — Мы почти уверены, что людей провоцирует пришлый человек. Вероятно — монах, объявившийся в Югакуре около года назад. Искать его можно долго и безрезультатно, местные жители вряд ли нам его выдадут, даже если мы используем чужие личины.

— Почему? — не понял Гин, — деревня не такая уж и большая, найти единственного человека, тем более пришлого, дело пары часов.

— Будь я на его месте, первым делом бы позаботился о своей безопасности. Он единолично, фактически, объявил войну клану шиноби, ну почти шиноби, — моя поправка заставила Гина и Хидана нахмуриться, а вот Миина ухмыльнулась одобрительно, — и первая же история, которую он наплел селянам, это история о том, как его везде ищут и хотят убить, или наказать, или что-то в этом духе. Под каким бы предлогом мы бы не пытались искать этого монаха, местные направят нас в неверном направлении, а сами побегут его предупреждать. Хотя вряд ли побегут, тогда мы смогли бы их выследить. Нет, наверняка продуман простой способ оповещения. Нет, наш план надежнее и быстрее.

— И что это за план? — спросил Хидан.

— Я и Мико прикинемся нукенинами. Нападем на местных, убивать и сильно калечить никого не будем, так, слегка помнем. И похитим кого-нибудь, человека три-четыре. А вы двое сядете нам на хвост и героически отобьете пленников.

Хидан нахмурился еще больше:

— Как нам это поможет? Думаешь, ненависть, которую этот монах вселял в сердца людей больше года, можно выветрить единичным случаем?

Улыбаюсь, холодно, почти скалюсь, слыша тихое дыхание в коридоре:

— Как раз наоборот. Копившаяся целый год ненависть потребует выхода после нашей провокации. Почти наверняка селяне придут в клановый квартал и начнут открыто высказывать свое недовольство. Здесь вмешаемся мы с Мико, представимся шиноби Листа и расскажем, якобы прибыли в селение, потому что поблизости прячется банда злостного нукенина, которого мы ищем. А вы, как представители клана, пообещаете защиту от этого злодея, это временно успокоит людей. Вот только я почти что уверен, что искомый нами монах сам вмешается в происходящее. Остановить селян он не сможет, а, как гласит древняя поговорка, не можешь остановить толпу — возглавь ее. Если он не вмешается, мы порушим все его планы, пустим под хвост биджу год его работы. Если он просто появится у нас на глазах, то ты с Мико выследим его уже без труда.

— А если все же не появится? — высказал свои сомнения Гин, — он, вроде как, не дурак.

— Не беспокойтесь на этот счет, две или три такие провокации, и селяне сами выдадут нам этого монаха, главное — правильно подать его роль. Скажем, нукенин ищет именно его, как самый простой вариант. В конечном итоге мы можем оказаться неправы по поводу монаха, и неизвестный подстрекатель все равно выдаст себя сам. Вопросы, возражения?

Хидан и Гин переглянулись, пожали плечами, и первый озвучил общий вопрос:

— Что от нас требуется?

— Главное, убедиться, чтобы все члены клана завтра находились здесь, под защитой квартала. Не хотелось бы, чтобы кто-то попал под горячую руку. Ну и всех шиноби предупредить, на случай осложнений. Теперь по поводу наших поединков. Ниндзюцу использовать по минимуму, и желательно, заведомо мимо цели. Биться будет в рукопашную, с использованием железа. Оставив друг другу несколько царапин для правдоподобности. План примерно следующий. Приходим мы, поднимаем шум, что-нибудь поджигаем, чтобы вы смогли сориентироваться по дыму. Когда почувствуем ваше приближение, возьмем пленников и постараемся отступить. Вы догоните, завяжете бой. В бою мы отпустим пленных, ну и подеремся еще для красоты. Будет лучше, если… — я прислушался, чтобы это было заметно собеседникам, — Хидан, у нас лишние уши завелись.

Шиноби не сразу понял, о чем я, но, сообразив, выскользнул в коридор. До нас донесся отчетливый шлепок подзатыльника, выкрик знакомого мальчишки, и негромкие нравоучения Хидана. Через минуту в комнату вернулся сам Хидан, и ведомый за шкирку Гозу.

— Извините, — пробурчал мальчишка, — а можно мне посмотреть, как вы деретесь?

В этот момент в его глазах было столько надежды, что я просто не смог ответить иначе:

— Естественно нет. Это не зрелище для детей.

— Ты будешь находиться там же, где и остальные дети, здесь, под защитой шиноби клана, — почувствовав тон моего голоса, добила Миина.

— Я не ребенок, — пробурчал паренек.

— Это я не ребенок. Хидан не ребенок, Гин не ребенок, потому что мы можем постоять за себя. А ты нет. Хидан, завтра будет лучше, если ты будешь сражаться с Мико, и Гин достанется мне. Если это все, то вам стоит идти и все подготовить. Нам тоже нужно приготовиться. И избавь нас, пожалуйста, от капризного ребенка.

Хидан и Гин переглянулись, посмотрели на надувшегося Гозу, и удалились из нашей комнаты, похоже удивленные, что мы так резко выставили их за двери. Дождавшись, пока шаги утихнуть, я не удержался от улыбки.

— И зачем тебе потребовалось, чтобы этот паренек завтра попытался ускользнуть с территории клана? — спросила Миина, хитро скалясь.

— Я же сказал, что хочу расшевелить это место. Парень обязательно ввяжется в неприятности. Если его случайно прибьют, в чем я сомневаюсь, легче будет раскачать Ленгму на более резкие действия. Даже если просто изобьют, это раскачает членов клана, в особенности шиноби.

— Почему ты считаешь, что его не убьют?

— Случай с той девчонкой, которую убили. Это была случайность, провокатор не хотел столь резких действий от селян. Поэтому с того момента количество агрессивных действий почти сошло на нет, так, злятся по-тихому, но не кусаются.

Миина задумчиво посмотрела на потолок, забавно приложив пальчик к губам.

— А ты уверен, что у него получится?

— Если и не получится, — пожал я плечами, — все равно. Придумаю что-нибудь другое. А нам действительно стоит подготовиться. Одежду подобрать несложно, а вот на лицо стоит наложить хорошую иллюзию. Справишься?

Миина хмыкнула:

— Спрашиваешь. И кстати, когда ты перечислял взрослых, почему меня не упомянул? А?

— Ну, ты в сравнении с нами вообще почти старуха, две смерти пережила.

— Дошутишься, Тофу, — пригрозила мне девушка, но продолжать не стала, взявшись за подготовку техники.

* * * * *

Хутор к востоку от центра Югакуре готовился к празднику. Сегодня дочка старосты выходила замуж за своего возлюбленного, и в деревне стояла атмосфера радости. Селяне ходили со счастливыми лицами, они улыбались, приветливо кивали друг другу, радовались. В центре деревни несколько селян, умеющих обращаться с музыкальными инструментами, уже играли музыку для скопившейся детворы. Женщины готовили большой стол, несколько мужчин жарили забитую по такому случаю скотину. Народ начинал постепенно собираться на расчищенной площадке между домами, праздник должен был вот-вот начаться.

Наконец стол был накрыт, тушка почти дошла до готовности, люди встали вокруг помоста, на который поднялся староста вместе с женихом. Он произнес какую-то торжественную, но не слишком пафосную речь, вверил дочь в руки жениха и спустился с помоста. Из избы старосты появилась невестка, встречаемая одобрительными возгласами селян. Смущенная девушка поднялась на помост, молодые робко обнялись и поцеловались, вызвав еще одну бурю восторга селян.

Люди должны были отправиться к столу, как неожиданно где-то рядом раздался взрыв. Толпа инстинктивно пригнула головы и начала оглядываться, пытаясь понять, что произошло. Со стороны леса в деревню вошла небольшая группа бандитов. В том, что это были именно бандиты, никто не сомневался. Потрепанная запыленная одежда, мечи у всех, повязки, закрывающие лица. Бандитов было всего пятеро. Четверо походили друг на друга, лица закрыты тканью, на головах соломенные шляпы, на ногах сандалии шиноби, одежда на вид мешковатая, но судя по движениям, а один из бандитов легко запрыгнул на крышу одного из домиков, двигаться она им не мешала. Лидер выделялся сразу же. На ногах сапоги шиноби, а не сандалии, как у остальных. Потрепанные штаны когда-то синего цвета, на теле сильно потрепанные жилет чунина, но селяне не знали, какой именно страны. На лбу перечеркнутый протектор травы, а лицо изуродовано многочисленными мелкими шрамами. Грязно зеленые волосы прикрывала такая же соломенная шляпа, как и у остальных. Нукенин улыбался, на его лице была радость, почти счастье, что при его шрамах смотрелось ужасающе.

— Здрасте! Здрасте! Здрасте! — противным скрипучим голосом выкрикнул он, — Сейчас мы вас немного развлечем!

Он прошел мимо стола, наугад хватая какую-то еду левой рукой и закидывая ее в рот.

— Что у вас здесь? Праздник? Свадьба!?

Он уверенно прошел к помосту, и селяне боязливо отступали, дав нукенину беспрепятственно подойти к молодым.

— Свадьба! — кажется, он обрадовался еще больше, — Это же замечательно! Давайте все вместе похлопаем счастливым ребятам!

И сам подняв руки начал хлопать.

— Хлопайте! Хлопайте, я сказал! — зло рыкнул он, лишь после этого селяне начали неуверенно хлопать, — как-то вяло. Нужно немного пошуметь по такому поводу. Может… Может, что-нибудь взорвать!?

Нукенин огляделся, будто выбирая цель.

— Эй! Жених! Какой дом?

— Ч-что? — неуверенно промямлил испуганный парень.

— Какой дом? Любой. Просто ткни пальцем. И я устрою фейерверк, — продолжая безумно улыбаться, говорил нукенин.

— Не нужно… — попытался отказаться жених.

Бандит двумя прыжками запрыгнул на помост.

— Что значит ненужно!? — рявкнул он, — свадьба! И без шума! Эй, взорви что-нибудь!

Один из бандитов выхватил такой же кунай и швырнул в первый же попавшийся дом. Секунда, и раздался негромкий взрыв, а деревянный дом быстро охватывало пламя.

— Вот так! Вот теперь это больше похоже на праздник! Ха-ха-ха-ха!

— Мы вас не боимся! — выкрикнул староста.

Нукенин, мгновенно ставший серьезным, быстро нашел глазами крикуна, но, увидев, снова улыбнулся. Спрыгнув в толпу и вытащив из нее старика, он отвел его в центр.

— Нас не запугать! — прошипел старик, кричать было неудобно, нукенин держал его за шею.

— Знаешь. Ты мне напоминаешь моего отца, — секунда, и во второй руке бандита появляется кунай, лезвие которого уперлось в нос старосты, — Я ненавидел своего отца!

— Отпусти его! — выкрикнула невестка.

Нукенин медленно повернулся к ней, резким движением швырнув старика в сторону, но не слишком сильно. Он вновь парой прыжков оказался у парочки, оттолкнул жениха в сторону, и начал рассматривать девушку со всех сторон. Нукенин водил перед собой кунаем, а его взгляд стал сальным и похотливым, отчего невеста не на шутку перепугалась.

— А чего ты нервничаешь? — он остановился перед ней, приблизился, чтобы лица оказались всего нескольких сантиметрах друг от друга, — Это из-за шрамов, да? Сказать, откуда они? Иди сюда…

Девушка попыталась отстраниться, но нукенин крепко схватил ее за шею одной рукой, второй приставив лезвие к лицу.

— Смотри на меня. Мой папаша был шиноби. Ужасный шиноби. Настолько плохой, что его прогнали из деревни. И он взял меня с собой. Он тренировал меня. Сказал, что я должен стать сильным, очень сильным, чтобы отомстить. А еще он говорил. Ты должен стать страшным, Сынок! Он бил меня и говорил. Ты должен быть страшным, Сынок!. Тренировал и приговаривал. Ты станешь страшным, Сынок! А потом он взял этот самый кунай, и пошел на меня. Сейчас мы тебя сделаем страшным, Сынок! Он приставил лезвие к моему лицу. Ты будешь очень страшным, Сынок! Он располосовал мое лицо. Ржал, как сумасшедший. Скажи. Я стал страшным? Я тебя пугаю? Я пугаю тебя, с**ка!?

— Отпусти ее! — выкрикнул кто-то новый.

Нукенин мгновенно отпустил девчонку, выхватил несколько сюрикенов и отправил туда, откуда донесся голос. Со стороны кланового квартала Ленгму прибежали двое шиноби. Одного селяне узнали, это был Хидан, второй им не был знаком, но в этом не было ничего удивительного, в лицо знали они далеко не всех. Хидан, а выкрик принадлежал именно ему, увернулся от сюрикенов.

— Валим! — выкрикнул уже нукенин, — живо, валим!

Трое из его приспешников схватили первого же селянина, до которого смогли добраться, и дали деру. Четвертый прикрывал их, закидывая бросившегося вдогонку Хидана сюрикенами. А нукенин, обнажив свой дрянной меч, пошел на встречу второму.

— Давай! Давай! Давай-давай-давай!

Шиноби Ленгму бросился в атаку, на ходу выхватив кастеты. Нукенин выхватил второй рукой кунай. Клинком он встретил левый кассет, кунаем правый, и, резко разведя их в стороны, ударил ногой в грудь шиноби. Крупный член клана Ленгму отлетел назад, но быстро вскочил и снова бросился в бой. Он яростно атаковал, но нукенин умело парировал удары, не давая шиноби и шанса достать себя. Поняв, что в прямом бою противника недостать, шиноби резко отступил, быстро собирая свою технику. Нукенин швырнул кунай, а за ним и пару сюрикенов, но не успел, шиноби выдохнул в него сгустком пламени.

— Ха-ха-ха! Пламя! Я обожаю пламя!

В ответ прилетело несколько кунаев, но не со взрывными печатями. Вместо взрыва печати выстреливали во все стороны струи пламени, поджигая все вокруг. Шиноби сразу понял, что затягивать бой нельзя, иначе они могут спалить всю деревню. Использовав другую технику, он снова бросился вперед, но на этот раз куда живее и увереннее. Первая же попытка блокировать удар кастета клинком окончилась для старого меча фатально, расколов его на части.

— Упс, — хмыкнул противник.

Нукенин начал резко отступать, не забывая бросаться острым железом.

В этот момент Хидан нагнал-таки остальных бандитов. Несколькими бросками кунаев он убедился, что троица, уносящие жертв, клоны, так что сейчас он сцепился с одним единственным противником. Нукенин с закрытым лицом на близкую дистанцию не подходил, больше кидался железом, часто добавляя кунаями с огненными печатями. Поле, по которому убегал нукенин, уже порядком полыхало. Рядом объявился второй противник с располосованным лицом, дико выкрикивая:

— Огонь! Огонь!

К Хидану присоединился Гин, пытаясь отдышаться.

— Эй, недошиноби! У вас здесь три крестьянина, которые вот-вот либо задохнуться, либо зажарятся. Спасайте их, ну же! Ха-ха-ха! А мы еще вернемся! — орал нукенин уже отступая в лес вместе с напарником.

— Ты уверен, что это были именно они? — тихо спросил Гин, зажимая кровоточащие порезы на руках.

Хидан пожал плечами, морщась от свежего ожога. Представление вышло на славу.

Глава 121

Мы подошли практически к самому кварталу Ленгму, когда Миина в очередной раз притормозила на ветке, и, пародируя меня, произнесла:

— Ты должен быть страшным, сынок!

И сама же начала дрожать, сдерживая желание заржать в голос.

— Что? Отлично же вышло.

— О да! — продолжая хихикать, согласила она, — ты бы видел лица этих людей. Бедолаги. Ты должен быть страшным, сынок! Как тебе это в голову пришло?

Пожимаю плечами:

— Иногда бывают такие… озарения.

— О-о-о да, бывают.

Она хотела сказать что-то еще, но я жестом приказал молчать. Запоздало подумал, что она, вообще-то, специальный джоунин, а я лишь чунин, но это же были мелочи. А мое внимание привлекли голоса. Множество голосов. Жестом показав: 'идем скрытно', я первым пересек границу кланового квартала. Как мы и думали, к крепости уже подошли селяне, может сотни три. Стихийно собравшаяся толпа продолжала расти, но особо агрессивной не казалась. Нет, они выкрикивали свои лозунги, высказывая желание больше не иметь ничего общего ни с шиноби вообще, ни с кланом Ленгму в частности, но на шиноби не бросались, камнями не кидались, и вообще пока только возмущались. Хорошо, что квартал прятался в лесу, мы без труда подобрались поближе, прячась в густой листве, и пока просто наблюдали, выжидая удачного момента для появления.

Тем временем из кланового квартала появился Хидан, как главный герой торжества.

— Спокойнее, спокойнее! — он пытался привести толпу к порядку, и люди поутихли, — Зачем вы все сюда пришли?

Селяне взорвались вторым потоком выкриков и бессвязных словосочетаний, пока шиноби снова не призвали к порядку.

— По одному. Пожалуйста, по одному, — отведенная роль ему явно не нравилась.

— На нас напали шиноби! — выкрикнула какая-то женщина громче остальных, и все принялись поддерживать ее простым словом 'да'.

Толпа, тьфу.

— Я знаю, — спокойно кивнул Хидан, — И напали не на вашу общину, а я первым появился на месте и вступил в бой с нукеном. Это был шиноби-преступник.

— Долой шиноби! — взорвалась толпа.

Хидан тяжело выдохнул. Нда, ораторство, это не его.

— Мы прогнали их. Там было двое отступников, и мы их прогнали.

— Почему не прогнали их сразу!? Они два дома пожгли!

— Мы бросились на помощь, как только заметили дым, — успел вставить свое слово Хидан, пока толпа снова не начала несвязно гудеть, — патрулей в деревне уже давно нет, вы сами об этом просили.

Ой, зря он так.

— Так это что!? Мы сами виноваты, что на нас шиноби напали? Это из-за вас все! — выкрикнул какой-то мужик.

И снова поток несвязной брани.

— Вмешаемся? — тихо спросила Миина.

— Не, рано.

Хидан, дождавшись, пока люди поутихнут, все же сумел ответить:

— Это были бандиты. Видимо, они пришли поживиться. Если бы мы их не прогнали, они бы унесли кого-нибудь с собой.

— Шиноби это! — снова выкрикнул мужик, — шиноби ходят за шиноби! Бандитов у нас здесь отродясь не было!

Ну, и снова поток одобрительных 'да' и 'правильно'.

— Вот теперь пошли.

Мы с Мииной, уже одетые в форму Листа, выскочили как раз между толпой и шиноби Ленгму. Осмотрелись, как будто только что здесь появились.

— Добрый день всем.

— О! Еще шиноби! — выкрикнули из толпы, но крик был единичный.

— Да, правильно. Мы — шиноби Скрытого Листа. Гнались за одним нукенином от самой Страны Огня. Вы не видали здесь случайно. Высокий такой, лицо все в шрамах, с собой меч всегда носит.

— Да! — одобрительно загудела толпа, но быстро заглохла, а кто-то один выкрикнул, — так это вы его к нам привели?

Нахмурился:

— Что значит, привели? Мы за ним охотимся, это да. А путь, куда бежать, выбирает он сам. Так, а где вы его видели?

— Так вон эти с ним сражались, — ответили из толпы, и люди начали указывать на Хидана.

Я обернулся на парня, и, судя по его морде, он пытался не заржать. Ну, ладно, пусть пока помолчит.

— Ага, понятно. Этот отступник похищает крестьян. Особенно любит детишек. Мы бы за ним в другую страну не потащились, но у вас, вроде как, шиноби нет, кто ж вас защищать-то будет?

Толпа потупилась, многие чесали тыковки. Нда, так и хочется ударить ладонью по лбу.

— Так это… Сами бы… — неуверенно начал один из мужиков, что стоял впереди других.

Мы с Мииной смерили его самым скептическим взглядом, на какой только были способны.

— Сами? Он — нукенин 'А' ранга. С ним могут справиться только джоунины. Или команда шиноби, а лучше две.

Толпа снова задумалась, но на этот раз ответ выдала быстрее:

— Так. Вот они. Шиноби.

И снова указали на Хидана. Я смерил парня взглядом, как бы не замечая протектор на шее.

— А, по-моему, монахи.

— Шиноби! Шиноби они! От них все проблемы! — загудела толпа.

Оборачиваюсь на людей, уже сам задумчиво почесывая голову:

— Что значит, все проблемы? Шиноби защищают крестьян от нукенинов.

— Так не было тута никогда нукенинов! — выкрикнула та же женщина, — Все из-за них!

Но толпа поддерживать ее не спешила. А я тоже не торопился, продолжая шарить по ним своими способностями. Искал кого-нибудь, кто бы выделялся на фоне остальных.

— Раньше их не было, потому что здесь было скрытое поселение. Какой дурак на селение шиноби сунется? Легче сразу самому себе голову отсечь.

Если провокатор меня слышит, то он очень скоро попытается вмешаться. Я же ему всю его работу запорю.

— А как зовут то этого бандита? — выкрикнул кто-то.

Хмыкнул, если честно, не придумал еще, как-то пропустил этот момент. Но, велика ли проблема? Ктулху его зовут. Только этого слова в этом языке нет, так что примерный перевод:

— Он сам себя называет: Демон Страха. Или просто Дьявол.

— Джашин? — тихо между собой начали шептать селяне, — а почему так?

— Потому что похищенных он в жертву приносит, — надо же напугать легковерных людей, а то не проникнуться.

Сбоку раздался сдавленный смешок, но кроме меня его, похоже, никто не заметил.

— Но вы же его поймаете? — как-то неуверенно спросил кто-то из побледневшей толпы.

Оборачиваюсь на Хидана, снова на толпу:

— Так у вас же свои шиноби есть. Они пусть и ловят.

— Шиноби-сан! — все же вклинился в игру Хидан, — если нападения повторяться, нам не справиться самим. В клане не так много шиноби, чтобы защищать все селение.

Задумчиво чешу затылок, показывая, что мне не особо-то хочется всем этим заниматься:

— Ну, у вас крестьяне боевые, говорят, сами могут себя защитить.

Толпа начала стремительно бледнеть, еще больше, чем до этого. Прониклись. Но разыграть финал представления мне не дали. Толпа немного расступилась, и вперед вышли несколько селян, несущих на куске ткани чье-то сильно побитое тело. В теле я быстро узнал Гозу, остальным потребовалось лишь немного больше времени.

— Гозу! — пара шиноби Ленгму бросились к самодельным носилкам и аккуратно положили его на землю.

Я подошел ближе, быстро осматривая тело через плечо Хидана. Ушибы, практически все нанесены непрофессиональной рукой. А парень-то плох, без сознания, да и дышит едва-едва.

— Кто это с ним?

Мужики, что принесли парня, стушевались, но кто-то из толпы неуверенно вставил:

— Так… это… нукенин тот наверняка.

Ага, все так и поверили. Но Хидан поднялся:

— Берите его и несите вниз, быстро! — люди клана перехватили носилки и скрылись в воротах.

— Так, люди, расходитесь, — убедившись, что среди пришедших никого лишнего я не вижу и не чувствую, можно свернуть первую часть представления, — Мы останемся в деревне и поможем схватить этого преступника.

Толпа, пусть и неуверенно, побрела по своим домам. Все по плану. Теперь селяне будут напуганы, а шиноби получат лишний повод для гнева. Еще немного, и Ленгму сами наведут порядок, нам с Мииной останется лишь выловить провокатора.

Глава 122

Когда мы с Мииной спустились в на нижние уровни, Гозу уже лежал в операционной, или как они ее тут называли. Все медики клана собрались внутри, а Хидан и еще несколько человек ошивались поблизости. Стоило парню заметить нас, как он тут же выкрикнул:

— Это ты виноват!

Хорошее начало, многообещающее.

— А конкретнее? — отвечаю спокойно и подхожу ближе.

— То, что произошло с Гозу, это твоя вина!

— Сядь и успокойся. Били его селяне, не я. А из кланового квартала он смысля сам, а никак не я его выпустил.

Но Хидан успокаиваться пока не собирался:

— Твои слова, то, что ты говорил ему вчера. Ты назвал его ребенком, и чтобы доказать обратное, — шиноби Ленгму схватил меня за грудки, — он пошел за нами. Ты понимаешь это?

— А не пошел бы ты, Хидан, к биджу. Не я воспитывал этого пацана. И смотреть за ним должен был не я. Как раз наоборот, я вчера ясно сказал, чтобы все члены клана были в квартале, во избежание как раз таких случаев. То, что вы за ним не уследили, это как раз ваша вина. Так что отпусти меня, пока не нарвался.

Парень меня все же выпустил, но все еще был на нервах.

— И что теперь? Нам вообще территорию клана не покидать?

— Вы шиноби, или кто? Сколько их там сейчас было? Две сотни? Три? Я один их напугал настолько, что они готовы были вас любить, лишь бы получить защиту. Что, у вас не наберется три десятка шиноби, чтобы поставить зарвавшихся селян на место? Мне вас организовать? Или яйца одолжить, чтобы не страшно было?

— Эй, не говори так, — встрял уже виденный мною ранее шиноби. Он стоял на посту, когда я просил аудиенции у Шиоре, — Мы не хотим враждовать с жителями Югаккуре.

— Скажите это тем, кто избил вашего пацана, — хмыкнул я, — Вы видели их. Это толпа. И чем больше народу соберется вместе, тем меньше они способны думать. В Конохе жители уважают и слегка побаиваются шиноби. И никаких проблем. А ваши селяне не просто вас не боятся, они вас презирают.

— Их провоцируют, — вставил слово Хидан.

— Да если бы они вас боялись, никакие провокации не убедили бы селян, что можно напасть на члена клана, на девочку, изнасиловать, и бросить умирать. И провоцирует ваше бездействие. Клан медиков…

Дверь открылась, и к нам вышел хмурый Шиоре.

— Как он? — первой вопрос озвучила какая-то женщина, в которой можно было предположить мать или сестру.

Но глава клана отрицательно покачал головой:

— Мы ничего не можем сделать. Спасти мальчика может только чудо. Пара часов, и…

Мужчины нахмурились, женщина упала на колени и разревелась. Биджу! Смотреть противно.

— Не только чудо, — неожиданно отозвался Хидан.

Они с Шиоре переглянулись, и не понять, о чем шла речь, мог только непосвященный, или дурак.

— Это опасно, — ответил глава клана.

— Это его шанс. Возможно, единственный.

— Попробуйте, — поддержал Хидана уже я, — чем бы все не кончилось, у вас будет результат. Вы хотя бы будете знать, как ваш препарат действует на людей.

— Это бесчеловечно, — вставила какая-то женщина, — он не подопытный.

Вот откуда такие берутся, а?

— Бесчеловечно оставить все, как есть. Это шанс.

Шиоре и Хидан все так же смотрели друг на друга, и глава клана, наконец, ожил:

— Готовь все необходимое, и все лишние — вон отсюда. Только мешаете.

О, это в нем ученый и фанат своего дела проснулся. Киваю Миине, и мы возвращаемся в свою комнату.

— Ты решил, что делать с оружием?

— Да, — киваю, упав на свою койку, — и ты удивишься.

— Ну, давай.

— Выловлю Хидана и объясню, чем грозит попадание его изобретения в Коноху.

Поворачиваю голову на напарницу, и вижу взгляд, полный недоверия, да вообще подозрение в том, что я нормальный.

— Не поняла.

— Хидан пацифист, не то, чтобы упертый, но все же. Не заметила, когда дралась с ним?

— Ну, — девушка задумалась, — он не особо-то пытался меня задеть.

— Гин вот пытался изо всех сил, но он сноровку потерял, не тренировался давно, как мне кажется. А Хидан долбанный пацифист. Если он поймет, чем чревато применение его изобретения, сам же первый побежит его уничтожать.

Девушка, хмыкнула, кивнула:

— Допустим. Но как-то это на тебя не похоже. Слишком просто.

— Предпочитаю наиболее эффективные решения проблем. А точнее, чтобы проблемы решали себя сами. Нас прислали разобраться в грызне Ленгму и жителей? Так все просто, напомнить шиноби, как поддерживать порядок, дальше они сами справятся. Нужно спрятать особо опасное оружие? Сделать его же создателя самым убежденным противником своего же изобретения. Если я хочу нагнать нашего общего одноглазого знакомого, мне нужно научиться решать все проблемы чужими руками.

Миина удивилась, но, чуть подумав, кивнула, видимо соглашаясь с моими словами, и тоже развалилась на кровати.

— Тогда я хочу быть твоей напарницей. Был бы на твоем месте кто другой, бегать нам сейчас по долине и искать этого монаха, и еще неизвестно, есть ли он вообще. А так лежу, расслабляюсь.

— Как думаешь, сколько времени они провозятся?

— С парнем этим? Не знаю, пару часов?

— Тогда растолкай меня через пару часиков, пожалуйста.

Но сон не шел. Мне не давала покоя мысли о применении состава. Напряг обоняние и сделал вдох. Запах, эта дрянь, минерал, все так же витал в воздухе. Но он не влиял ни на жителей селения, ни на членов клана. Через дыхание не попадает в организм? Странно.

— Мико.

— Что?

— Ты запаха не чувствуешь?

— Нет. А должна? — девушка приподнялась на кровати.

— Не думаю. В общем, в воздухе витает местный минерал, над которым и работают Ленгму. Можешь сконцентрировать мне этого газа.

— Ну… Могу, а зачем тебе?

— Все местные дышат этим газом годами, и никакого эффекта, хочется понять, почему.

— Емкость есть, куда газ загонять?

Минут пятнадцать ушло на начертание фуиндзюцу. А затем почти час на медленную перегонку и концентрирование газа в емкость. Чтобы держать газ под давлением, при помощи фуиндзюцу же пришлось укреплять флягу из-под воды. Ну вот, теперь еще взять образец в виде камня, и, если есть, в виде жидкости. Так, на всякий случай.

— Ладно, пойду, пообщаюсь с пацифистом.

— Ага, удачи, — Миина, похоже, вымоталась, и потому поспешила заснуть.

Глава 123

Опускаясь в комнаты членов клана, я размышлял о свойствах минерала. Почему не попадает в организм через воздух? Так мне же ясно сказали — не усваивается организмом. Люди его вдыхают и выдыхают, внутри газ не задерживается. А если он нейтрализуется водой, или чем-то в воде содержащимся, это объясняет временные полезные свойства источников. И только сейчас я подумал о влиянии минерала на мозг. Изменение частоты колебаний чакры в голове. Это, вообще-то, тянет на изощренное гендзюцу. Вообще, стоит все же обзавестись несколькими порциями минерала и передать Тсунаде, пусть разбирается, или просто свести вместе ее и Шиоре.

Не то, чтобы я прислушивался, но в этом подземелье звуки разносились хорошо. Поэтому два знакомых голоса я выделил сразу. Чтобы понимать, о чем речь, коснулся рукой стены и обратился в слух.

— Сейчас Гозу спит, — голос Хидана, даже немного искаженный 'эхом' камня, я распознал сразу, — и он жив. Сиола лечит его травмы, ты понимаешь?

— Да, не хуже тебя поминаю, — голос женский, но знакомый. Ее я слышал лишь однажды, поэтому узнал не с первой фразы, Нагеки, — но я не готова рисковать своей девочкой.

— Нашей девочкой, — поправил ее Хидан, — Шина наша девочка.

Хм, забавно, какие страсти. Если я все правильно понял, работа Шиоре единственный шанс для Нагеки, иначе не ходила бы она всюду в таком состоянии, а лечилась бы.

— А я хочу, чтобы ее звали Ёко.

Убрал руку от стены, чуть поморщившись. Их взаимоотношения меня волновали мало, чем меньше буду в них влезать, тем меньше буду сопереживать, пусть и неосознанно. Осознано я себе такие вещи не позволяю. Дошел до комнаты и постучался.

Через несколько долгих секунд ко мне вышел Хидан.

— Тофу? Что-то случилось?

— Да, — киваю, — есть разговор. Лучше в каком-нибудь месте, где нас не услышат.

Хидан задумался, но быстро кивнул:

— Да, есть такое.

Мы прошли в другую часть подземелья, и я, наконец, понял, что мне так мешает спать. Водохранилище. Большое водохранилище, устроенное под землей, и здесь постоянно капала вода. Эхо этой капели разносилось по всему подземелью, и, видимо, так меня раздражало, когда я пытался уснуть. Но из-за этой капели услышать наш разговор здесь вряд ли кто-нибудь бы смог.

— Я хотел извиниться, — сходу начал Хидан, — за то, что наговорил. Ты прав, ответственность за поведение Гозу никак не должна была лежать на тебе.

— Прощаю, как он? — нельзя показывать свою черствость перед важным разговором.

— Спит. Надеюсь, с ним все будет хорошо.

Да, а между слов, надеюсь, что мы сможем и мое возлюбленную с ребенком вылечить. Хотя, это уже мой личный цинизм, Хидан за парня переживает.

— Я по поводу техники, что ты мне показывал. То самое оружие, которое вы собирались помимо всего прочего, передать в Коноху.

— Да? А что с ним?

— Оно опасно, — я оглянулся, хотелось присесть, но приходилось стоять, — скажи. Кроме этой печати и умения настраиваться на колебания чакры, что еще нужно для использования техники?

Хидан задумался, похоже, он мыслями был совершенно в ином месте. Парень сейчас беспокоился сразу за двух с половиной человек, а мне нужно было, чтобы он перевел внимание на наш разговор.

— Хидан! Это важно. Техника, если она настолько проста, в очень скором времени может свалить весь наш мир в войну.

— По-моему, ты сгущаешь краски, — он, через силу, неуверенно улыбнулся, — шиноби и раньше сражались друг с другом, и придумали много мощных смертоносных техник. Эта лишь…

— Хидан! Твоя техника проста до безобразия. Возможно, я чего-то не понимаю, но для нее достаточно просто быть шиноби. Дистанция значения не играет. Способности противника — тоже. Ты понимаешь, что с помощью этой техники сопливый генин сможет убить любого из Каге?

— Ты утрируешь, — продолжал настаивать Хидан, — Нужно достать кровь. Подготовить человека для использования техники. Минерал наш нужен, который только здесь и встречается, без него применяющий погибнет.

— Не будь наивным. В условиях войны разменивать одного генина на одного джоунина — это почти сказка. Никто и пытаться не будет достать ваш минерал, просто подготовят заведомо смертников. Пойми, разведка скрытой деревни наберет образцов крови всех своих врагов.

— Нужно использовать свежую кровь, чакра в ней держится не больше пары недель, если ее специально сохранять, — поправил шиноби.

— Да даже так. Прикажи мне достать образец крови кого угодно, я его достану, — преувеличиваю, добраться до Каге мне не дадут, главы кланов тоже вне досягаемости, а вот Дайме запросто, — и передам смертнику. И все. Армия противника обезглавлена, иди и бери голыми руками. В Конохе есть те, кто не постесняются воспользоваться такой возможностью. Она слишком проста в применении и слишком эффективна.

Хидан поднял руки:

— Стой, она не так проста. Я хотел тебя впечатлить, поэтому не рассказал всех подробностей. На обучение применения уйдет несколько лет, при этом нужно дышать газом из минерала. Это необходимо, если им просто дышать, влияние мало заметное. Но это необходимо, чтобы просто почувствовать, как меняются колебания чакры. Это как первый раз научиться применять чакру, нужно понять, что вообще требуется сделать. Ты сам почувствуешь, если проведешь здесь больше времени, а лучше застанешь момент выброса накопившегося газа. Еще нужно иметь достаточный объем чакры, от него зависит, на какую дистанцию сработает техника. То, что я тебе говорил, про неограниченную дистанцию, это не так. С моим объемом чакры я доставал до цели на другом конце долины, но не дальше.

— Вот только все это не меняет самого факта, пусть и добавляет трудностей.

— Ты прав, — все же согласился он, как обычно, кивнув, — это опасная техника. Но, что мне тогда делать?

— Все просто. Она не должна попасть в Коноху. Уничтожь записи.

— А Шиоре-сан?

— Он знает все тонкости применения? Участвовал в создании?

— Нет. По-честному, он вообще знаком лишь с самой идеей.

Пожимаю плечами:

— Скажешь, что ничего не вышло. Что наврал, когда говорил о положительных результатах. Это куда лучше тех опасностей, что техника в себе таит. К слову, это место станет первым же полем боя, когда выясниться, что необходимо для применения техники, — надо сгустить краски для надежности.

— Ты прав. Как же мы были слепы, — Хидан нахмурился, — как мы не понимали, сколько опасности несет в себе наша работа.

Хмыкаю. Наверное, те же мысли крутились в головах у создателей ядерной бомбы, пусть я лишь отдаленно помню, что она собой представляла. Хотя, возможно и не крутились. Кто знает, может они создали именно то, что хотели создать. Разрушительное оружие огромной мощности.

— Вот вы где! — из-за шума воды Миину я услышал только в последний момент, — идемте. Вы должны это видеть.

Глава 124

Особо напряженной девушка не выглядела, так что подскакивать и мчаться куда-то я не спешил. А вот Хидана ее появление взбудоражило.

— Что-то случилось? — спросил он.

Миина кивает:

— Да, к воротам клана принесли посылку.

— Посылку? — решил уточнить уже я.

— Да, идемте, я сразу за вами ушла, не смотрела, что внутри, знаю только, что коса. Гин сказал, будет ждать нас в зале.

— Коса? — не спросил, а скорее согласился с какими-то своими мыслями шиноби Ленгму, и сразу сорвался в бег.

Мы с напарницей переглянулись, почти синхронно пожали плечами, и побежали за ним. Видимо, мы просто чего-то не знаем, и посылка имеет какое-то значение. И не скрою, шумное помещение водохранилища я покинул с радостью, слишком уж давит на восприятие.

Когда мы с Мииной вошли в зал, куда принесли посылку, здесь собрались практически все шиноби клана, кроме тех, что стояли на посту. Пришел сюда и сам Шиоре. Гин стоял в центре и держал в руке косу, немного странную на мой взгляд. На сельскохозяйственный инструмент коса не походила совершенно. Три лезвия разной длины с причудливым рисунком, рукоять, похоже, приспособленная для боя. На обратном конце крепилась длинная цепь. Присутствующие задумчиво смотрели на экзотичное оружие и хмуро молчали.

— Мы чего-то не знаем? — нарушил я молчание.

— Это не просто коса, Тофу-сан, — ответил мне сам Шиоре.

— Я по вашим лицам вижу, что это не просто коса. Кто нам объяснит, что в ней особенного?

Хидан подошел к Гину и провел пальцами по древку.

— Это не оружие, а скорее ритуальный предмет. Когда в Югакуре еще было несколько кланов, чтобы предотвратить внутреннюю вражду главы кланов ввели традицию. Если тебя чем-то обидел шиноби из другого клана, ты берешь эту косу, что хранится у старосты деревни, и приносишь в клан обидчика. Затем по согласию глав кланов проводится официальный поединок. Если разница в силах противников очевидна, в поединке может выступать другой член клана. Честный поединок, не до смерти. После него не возникает напряженности между кланами. Ну, так задумывалось, как было на деле, еще тот вопрос. Но это именно та коса.

— И что это значит? — спросила уже Миина, — вам кто-то вежливо предложил поединок?

— Не им, — поправил я, — мне.

Игнорируя вопросительные взгляды, я подошел к Гину и тоже осмотрел косу. Меня интересовало, нет ли на ней каких-то следов, за которые я мог бы зацепиться.

— Поясни, Тофу-сан.

— Поединок, — коротко ответил я, — разве что не честный. Да и не совсем поединок. Скорее уж противостояние. Кроме косы ничего не было?

Гин пожал плечами, протянув мне тряпку, в которой, видимо, ее и принесли.

— Может, все же пояснишь? — попросил Хидан.

— Он имеет в виду: противостояние с тем, кто настраивает против вас селян. Этот человек решил таким красивым жестом ответить на наши действия, — пояснила моя напарница, поняв, куда я клоню.

— Хочешь сказать, что этот кто-то хочет превратить нашу деревню в… — Гин подбирал сравнение.

— Доску для шеги, — подтвердил я, — партию между лично мной и лично им. А посылку прислал, чтобы вас позлить. Я думаю, вам совсем не по душе такое положение дел, верно?

Шиоре кивнул, соглашаясь с моими словами:

— И что дальше?

— У меня есть несколько предложений, как не дать этому шутнику захватить инициативу. Нужно, для начала…

Меня нагло прервала ворвавшаяся в зал девушка:

— Шиоре-сан! Там! Гозу! Он очнулся! Шиоре-сан! Он не в себе! — это были лишь то, что я сумел разобрать в лепете девушки.

Ко мне тут же потеряли интерес. Как говорится, пришлый может и подождать, а вот член семьи нуждается во внимании. Хотя я действительно мог не торопиться, а вот как на парня подействует сыворотка бессмертия, мне было самому интересно.

Всей нестройной толпой спустились в… не знаю. Это, наверное, была тюрьма. Когда-то давно. Потому что сейчас камеры были переделаны в палаты, а некоторые в комнаты, где кто-то над чем-то усердно работал. Ну и решетки на местах остались, видимо, потому что лень было вынимать. Не хотел бы я после ранения очнутся в такой вот палате. Но все это лирика. Присутствовавших интересовал всего лишь один пациент. И, когда я увидел две руки, тянущиеся сквозь решетку, сомнений уже практически не оставалось.

— Пить хочу! — громко протянул пациент, пытаясь протолкнуть лицо через стержни решетки.

— Гозу? — первым к нему подошел Шиоре.

— А! Старикан! Меня заперли! А я хочу пить. И писать. И есть тоже хочу.

— Как ты себя чувствуешь, Гозу? — спросил Хидан.

— За**ато! — улыбнулся парень, — только в му**х чешется.

Ленгму опешили, я с Мииной ухмыльнулись. Не пересекался бы с ним раньше, и не сказал бы, что он такой уж чокнутый. Странный — да.

— Гозу! — вышла вперед девушка.

— Привет сестричка! — улыбнулся пацан, — так, старикан. Открой клетку, впусте ее внутрь и закрой на**й, до утра.

Девушка едва не разрыдалась, но все же сдержалась. А вот соклановцы хмурились, и с каждой репликой парня хмурились все больше.

— Неожиданный результат, — высказалась Миина.

Парень перевел взгляд на нее.

— Вау! Сестренка, ты в пролете. Эй, красотка! Я тебя хочу!

— Перебьешься. Не дорос еще, — хмыкнула напарница.

Гозу мгновенно изменился. Только что глупо лыбился и кривлялся, а теперь смотрит с ненавистью. Рыкнув, он дернул клетку со всей силы. Метал чуть скрипну, но не поддался. Тогда парень начал со всей силы биться об прутья сначала руками, пока не сломал их, а затем головой. В какой-то момент он развил нос, да и пара открытых ран на лбу появилась, и оттуда брызнула кровь. Его, по видимому, сестра этого зрелища все же не выдержала и разрыдалась. Заметив ее рыдание. Парении замер, снова глупо улыбнувшись.

— Сестренка, иди сюда. Я тебя утешу. Маленький Гозу будет утешать тебя всю ночь напролет, — он смотрел на нее лицом, залитым собственной кровью, — иди ко мне.

— Значит, способа вывести минерал у вас все еще нет? — негромко спросил я.

Шиоре медленно кивнул.

— У вас пока есть время его придумать. Если минерал действует, как гендзюцу, то ничего непоправимого с парнем пока не случилось. Мико, идем. Мне нужно проработать план. Надо заканчивать дела с селянами, пока это не породило новых проблем.

Мы покинули понурых Ленгму, а я окончательно утвердился во мнении, что такое бессмертие мне не нужно и даром.

* * * * *

Хидан прошелся по затемненной комнате. Свет здесь обеспечивала одна единственная тусклая лампа, дающая света лишь на то, чтобы не натыкаться на предметы в темноте. Нагеки спала, и как всегда, неспокойно. Болезнь продолжала медленно убивать девушку, и лишь надежда на выздоровление заставляли ее бороться. Но известие о состоянии Гозу сломало ее окончательно. За прошедшую ночь ей дважды становилось хуже, и лишь под утро Нагеки смогла заснуть, точнее просто провалилась в беспамятство от потери сил. Хидан очень хотел помочь ей, но не знал, как. Думать о том, что ему еще нужно уничтожить все плоды трудов его и отца, он сейчас не мог.

Прибежал посыльный, из младших членов клана, и тихонько постучался. Нужно было идти, наверняка случилось что-то еще. Последние дни были слишком богатыми на события. Шиноби Листа исчезли вечером, и Хидан был уверен, что Тофу вновь изображал слегка безумного Демона с изуродованным шрамами лицом. Шиноби подошел к кровати своей возлюбленной, начавшей дышать прерывисто и тяжело, и погладил ее по голове, чуть поморщившись от повторившегося тихого стука.

— Что случилось? — спросил он, притворив за собой дверь.

— Селяне пришли, сейчас их намного больше, — пояснил молодой парнишка.

— Ладно, я иду. Позови Сиолу, кажется, Нагеки снова становиться хуже.

— Уже бегу.

Мальчишка исчез, а Хидан направился к выходу. Нужно было еще послать за Тофу и Мико, вдруг они уже вернулись. Тофу очень неплохо в прошлый раз построил толпу, может и сейчас удастся решить все мирно. Во всяком случае, Хидан на это очень надеялся.

Толпа, собравшаяся в клановом квартале, действительно была намного внушительней, чем в прошлый раз. Не меньше тысячи мужчин и женщин, а может и больше. Толпа галдела, гудела, и люди что-то выкрикивали, и все происходящее напоминало натуральное…

— Стадо, — из тени вышел Тофу, а за ним и Мико, — И что, ни кто не собирается их разгонять?

Парень был чем-то недоволен, или просто раздражен. Судя по всему, поспать ночью ему не удалось. Он держался в стороне, чтобы не попадать на глаза толпе.

— Как именно? — спросил Хидан, — я еще даже не узнал, что им нужно.

— Что может быть нужно толпе? — продолжил философствовать шиноби Листа, — Хлеба и зрелищ, это пряник, но он у них уже есть. Зрелище мы им устроили.

— Зачем?

— Чтобы напугать. Дай нам день, и мы приготовим представление, на котором вы сначала поймаете бандита со шрамами, а затем его казните.

— И кто будет изображать бандита? — побледнел Хидан.

Тофу улыбнулся ему:

— Иллюзия. А ты что подумал?

Это парень шиноби Ленгма нравился все меньше. Ну, наглость и злые шуточки его, возможно, даже красили. Нет, Хидана беспокоило другое. Временами Тофу походил на играющего с жертвой хищника. Шиноби Ленгму понимал, что Лист не прислал бы простых, рядовых ниндзя. И Тофу это неплохо демонстрировал, успешно используя террор против мирных жителей. Конечно, сам Хидан любви к подонкам, едва не убивших Гозу, не испытывал, но это были отдельные люди, а не все селяне. Тофу же заведомо ровнял всех под одну гребенку. Все, что он испытывал к людям — это презрение. Но с этим еще можно было мириться, а вот с тем, чего он хотел от Ленгму, мириться было никак нельзя. Тофу хотел, чтобы оставшиеся шиноби клана применили силу против селян. Тофу видел в происходящем простой бунт, и уже некоторое время упорно провоцировал Ленгму на встречные действия.

— Это не смешно.

— Ты не видел своего лица. Ну, что собираешься делать?

Хидан поморщился:

— Утихомирить их и распустить по домам.

— Хм, — насмешливо и презрительно хмыкнул Тофу, — попробуй. Только стаду нужен не оратор. Стаду нужны собаки и пастухи. Вот только пастух у них уже есть, жаль я его не вижу.

— Это люди! — едва сдерживаясь процедил Хидан.

Тофу не ответил, лишь усмехнулся еще больше. Мысленно выругавшись, Хидан вышел к толпе.

— Люди! Тише! Люди!!!

Никакой реакции. Нестройный гомон голосов и выкриков, разобрать в которых хоть что-то казалось делом почти невозможным. Тофу и Мико тихо стояли в тени, наблюдая за происходящим.

— Чего ты ждешь? — спросила девушка.

— Пока кто-нибудь из Ленгму не вытерпит, и начнет вершить правосудие. Это лишь вопрос времени.

— Уверен? Хидан что-то не торопиться применять силу.

— Ты его видела? Он едва сдерживается. Когда мы прибыли, он больше улыбался и вообще имел приподнятое настроение. А сейчас? Хмурый, замученный и всем недовольный. Сейчас, толпа его взбесит, и начнется.

Вялые попытки Хидана немного утихомирить толпу и начать хоть какой-то диалог тонули в выкриках людей. И он действительно начинал заводиться, уже почти готовый припугнуть людей чем-нибудь, чтобы они его слышали. Он даже забыл о том, кто ночью проводил диверсионную работу в деревне и фактически спровоцировал людей на это столпотворение.

Но не случилось. Из убежища клана вышел Шиоре, и поднял руки, прося людей помолчать. Он, в отличие от молодого Хидана, некоторое уважение у людей еще имел, все же своими руками вылечил множество селян. Люди совсем гомонить не перестали, но поутихли.

Шиоре начал толкать какую-то речь, но Тофу напрягся.

— Что случилось? — Мико тоже подобралась.

— Приготовься. Что-то не так.

— Что именно? — спросила девушка, но тоже приготовилась, внимательно наблюдая за толпой.

— Не уверен…

Тофу резко дернулся вперед, на ходу сбрасывая иллюзию, прикрывающую надетый боевой костюм. Резкое движение рукой, и он отправляет в полет несколько сюрикенов. Напарница запоздало замечает очень быстро летящий объект, но сориентироваться так и не успевает. Три сюрикена летят наперерез металлическому арбалетному болту. Два пролетают мимо, но третий врезается в снаряд, лишь немного отклоняя его от цели. Этого достаточно, болт пролетает в паре десятков сантиметров от тела Шиоре. Шиноби Ленгму дергаются, но понять, что произошло и откуда ждать угрозы, не успевают. Не успевает и Тофу. Второй болт, летевший лишь с небольшим опозданием от первого, пробивает грудь главы клана Ленгму.

— Мико, два стрелка. Твой левый, мой правый, — Тофу взмахом руки указывает направление.

Девушка замечает движения на крыше одного из старых зданий, и бросается в погоню. Противник, похоже, пытается сбежать. Тофу уже исчезает в другом направлении. Хидан подбегает к Падающему телу Шиоре, успевая его подхватить. К нему же подбегает еще несколько членов клана, закрывая своими телами главу, как живым щитом. Но поздно. Крупный болт просто разорвал сердце, и Хидан держит на руках уже мертвое тело.

Глава 125

Под ногами шелестела зелень, мешая, отвлекая. К сожалению, преследовал стрелка я на слух. Парень бодро бежал через лес, слишком густой, чтобы ориентироваться на зрение. Привычных громадных деревьев не было, местная растительность сейчас напоминала мне просто сильно разросшиеся кустарники. Поэтому я, как и этот стрелок, бежал по земле, или даже не бежал, а пробивался через чертовы кустарники. Плохо, я его едва слышал. И сверни он сейчас резко в сторону, или остановись и затаись, я этого не замечу.

Признаться, я был удивлен, когда понял, какое именно оружие использовали убийцы. Сами-то арбалеты, или что-то очень похожее, я уже видел пару раз. Но эти ребята пользовались не простыми арбалетами. Запущенный с использование чакры сюрикен лишь едва сдвинул тяжелый болт с траектории. А скорость, с которой он летел, вообще вне всяких похвал. Так что либо там хитрый механизм, использующий чакру, либо просто очень хитрый механизм, способный создать достаточную ударную силу. Хотя я все еще не до конца понимаю, почему именно арбалет?

Но размышлял я больше на другую тему. Куда так торопится этот бегун? Если он меня заметил, то уже понял, что отставать я не собираюсь, как раз наоборот, медленно сближаюсь. Ему бы место для засады выбрать, и несколько подходящих мест мы уже пробежали. Стоит полагать, что он бежит куда-то, где мне будут рады. Обожаю ловушки, ведь раскрытая ловушка может запросто обернуться против тех, кто ее поставил. На ходу собираю печати и отправляю вперед клона, а сам продолжил двигаться в некотором отдалении. Географию долины я знаю… Ну, ладно, не знаю. Пару раз видел старую карту, на ней были отмечены клановые кварталы. Беглец же должен бежать куда-то, а это либо дома селян, которые, с некоторой вероятностью, могут попробовать его защитить, правда, как-то это неправдоподобно, либо заброшенный клановый квартал. Но опять же, это имеет смысл, только если у него там сидят союзники.

И вскоре я убедился, что беглец не один. Клон выскочил сразу за ним на открытое пространство, бывшее когда-то клановым кварталом. Напоминало это место квартал Ленгму, только еще более заброшенное и ощутимо пустое. Стоило клону показаться на открытом месте, как в него тут же полетело несколько арбалетных болтов. Сколько именно, он понять не успел, да и уклонился только от двух, так как был больше занят поиском позиций стрелков. Одного заметил точно, а я, получив от развеявшегося клона подсказку, в невидимости направился к первой жертве.

— Клон? — отдышавшись, констатировал факт беглец.

— Не расслабляться! — на виду показался еще один противник, — Он еще может быть здесь. Приготовиться, и ждем гостей!

Неторопливо продвигаясь к стрелку, я рассматривал противников. И их вид мне не нравился. Ничего очень уж устрашающего в них не было, но вот снаряжение. Одеты оба были абсолютно одинаково, разве что беглец тащил за собой свой арбалет, как я и подозревал, большой и тяжелый. На теле плотная бурая ткань, оставляющая открытыми только глаза. Грудь и спину закрывает некоторое подобие жилетов чунинов Ивы, но все же иные, имеющие темно-зеленую камуфляжную расцветку. Много кармашков, всяких и разных, и кармашки не пустуют. Пояс, так же с многочисленными подсумками и чем-то подобным. Руки, от ладоней до локтя, так же закрывает броня, той же расцветки, что и жилет. Такая же броня на ногах, от ступни и до колена. Так же элемент защиты той же окраски закрывал лицо, оставляя лишь глаза. Большего рассмотреть не успел, так как подобрался к первой цели.

Стрелок свил удобное гнездышко на крыше здания, поросшего кустарниками. Уже перезарядив арбалет, он прислонился спиной к одной из полуразрушенных стенок, прикрылся камуфлированным плащом, и бдел. Не знал бы, что он точно там, не заметил бы. А по спине забегали неприятные мурашки. Расцветку хаки в этом мире я уже встречал. А вот камуфлированные плащи, позволяющие на ровном месте замаскироваться под куст, это что-то не то. Меня стрелок не видел, и я уже хотел тихо его спеленать, чтобы допросить, но передумал. Ребята оснащены незнакомым мне образом, а значит, могут выбросить фокус, к которому не я буду готов. Не фокусничают только мертвые… ну, разве что некоторые. Поэтому я достал нинзя-то, и рванул вперед. Подходить медленно и незаметно не стоило и пытаться, боец бдел, а при свете моя маскировка несовершенна. Поэтому я вместе с рывком нанес прямой и венный удар. В глаз. Стрелок умер мгновенно. Убрав плащ, я уже куда внимательнее осмотрел противника.

В руке он держал шарик, похожий на дымовую шашку, разве что формы необычной. Трогать эту красоту я не стал, ведь что может держать в руке часовой на посту? Кроме оружия? Средство оповещения, вот что. А дальше начались странности. Шею и подбородок стрелка закрывали металлические пластины, вшитые в плотную ткань. Такие же после ощупывания, нашлись по всему телу, и закрывали они наиболее уязвимые места и болевые точки. Почему такие не носили шиноби? Лишний вес, да и спасти пластинка может, разве что, от иглы. Да и ходить постоянно в таком костюме, наверняка, не особо удобно. От иглы можно и уклониться, на что чаще всего и рассчитывали шиноби. Ну, элемент брони на шее мог бы спасти от нанесенного вскользь удара куная, возможно. Или если бы к нему подошли сзади и приставили бы к горлу лезвие. Забавно. Но удивило меня другое. На ладонях и на ногях были закреплены небольшие устройства. В сложенном положении просто деревянные пластины толщиной в пол сантиметра, и размером десять на шесть. Но, когда я нашел кнопку, из пластины выскочили короткие острые шипы с немного изогнутыми концами. Глядя на них, я впал в ступор, потому что узнал, что это за шипы. Устройство для лазания по стенам, деревянным, ну и при большом умении, плохим каменным. Но зачем? Зачем!? Осмотрел ступни, и нашел такие же устройства, разве что для ног, и еще чуть выше, в наколенниках. Проверил кармашки. Бомбочки, всякие и разные. Емкости, в которых порошки и вязкие субстанции, возможно, яды. Подсумок с арбалетными болтами. Подсумок с инструментами для полевого обслуживания, очень компактными. Сюрикены. Кунаев нет, но есть один нож необычной формы. Нож. Рукоять, обтянутая кожей. Перед лезвием небольшой металлический выступ, для защиты пальцев. И лезвие, с заточкой с одной стороны, с другой стороны заточен лишь конец лезвия, на одну треть длинны. Это не кунай, это нож. Что это за люди, биджу под хвост? Армейский нож. Сэнбонов нет. Есть ниндзя-то. В заднем подсумке обнаружилась кошка. И до меня дошел смысл всего этого. Простой и очевидный, но все же до смешного безумный в реалиях этого мира. Эти люди не использовали чакру. Они не были шиноби, в понимании местного населения. И мне очень захотелось побеседовать с одним из них.

По опустевшему, на вид, кварталу, пронесся удар камня о камень. Я насторожился, прислушиваясь. Раздалось еще два удара, уже из другого места. Затем еще три, снова из другого места, и я мог точно определить, откуда. А потом была тишина, и я понял, что это было. Перекличка.

Сразу соскользнул с крыши, куда всего через пару секунд залетела натуральная граната и рванула, не очень сильно, но покалечить меня бы могла. Начинаю уважать их, кем бы они ни были. Из кустов выпрыгивает еще один ниндзя, почему-то в очках, и швыряет мне под ноги еще гранату. Ожидаемо, если они не используют чакру, то должны понимать свою уязвимость для настоящих шиноби. От гранаты отскакиваю в сторону, но вместо взрыва раздается хлопок, и граната выбрасывает газ. Ладно, тоже не новость, хотя жаль я не посмотрел, что за маски они носят.

Неожиданностью стал сильный взрыв на крыше, с которой я спрыгнул, слишком уж близко я был, а с обостренным слухом меня попросту частично оглушило. Из кустов выпрыгивают уже двое ниндзя, один держит меч, второй кидает гранату. Подрывники биджевы. Проверять, взорвется или хлопнет дымом, не хотелось, и я отпрыгнул назад, запоздало понимая, что выпрыгиваю на открытое пространство. В ушах еще звенело, и ловить болты я не хотел. Стойка, и с ускорения снова ухожу в сторону зданий, едва не наступив на капкан. Да чтоб вас! Как я раньше этого не заметил!? Или просто еще не наступал?

Под ноги вновь прилетает какой-то предмет, и я, мысленно матерясь, прыгаю наугад. В этот раз рвануло, но опять же не сильно, зато с осколками. Прыгнул я удачно, меня не задело, но по движениям зелени наличие осколков, рвущих некоторые листья, читалось. Создаю клона, а сам вновь ухожу в маскировку. Как минимум еще одного стрелка я вычислить успел еще во время переклички, и потому бросаюсь к нему. Клон, изображая зайца, прыгает по кустам, уклоняясь от периодически взрывающихся гранат. Арбалетчик в мою сторону не смотрел, водил арбалетом, пытаясь прицелиться. Помня о возможной защите в самых неожиданных местах, выхватил нинзя-то и, пустив по нему чакру, и одним сильным взмахом снес голову противнику. Поднял его арбалет, и, прицелившись в одного из преследователей клона, всадил ему в спину болт.

И это сразу заметили. Я едва успел отскочить назад, как два болта прилетели уже туда, откуда я стрелял. Жестко работают. Поминаю, как со стрелковой точкой поступили в прошлый раз, я поспешил смыться и отсюда. Пришли воспоминания клона, в которых он сцепился с одним из бойцов противника в рукопашную, а второй ниндзя тут же, не раздумывая, спалил обоих струей огня, выпущенной из какого-то устройства. Нда, интересно, какой размен у них считается разумным? Крыша с трупом стрелка действительно рванула, и на моих глазах, выбежавший из кустов ниндзя бросил что-то в убитого стрелой напарника, и тело того тут же вспыхнуло. Вот же, улик оставлять не любят. Я их реально уважаю, если это просто люди. Только сколько их здесь?

На меня вновь выпрыгнул боец с мечом, и этот был немного крупнее собратьев. Да и вооружен был уже настоящей катаной. Я успел только положить руку на рукоять нинзято, когда противник взмахнул клинком, сопроводив взмах едва слышным:

— Иссен!

Уклоняясь от техники, оставившей заметную прореху в кустах, вновь выпрыгнул на открытое пространство. Но в этот раз сразу выпустил дым. И, понимая, что меня сейчас могут и просто гранатами закидать, запустил невидимость и рванулся в сторону. Вовремя, в дыме раздался взрыв. Кожу слегка обожгло в нескольких местах, как бывает при порезах, и маскировка нарушилась, потому что вязь печати была частично разорвана. В этот раз арбалетный механизм я услышал, и вовремя уклонился, запустив в ответ заряженный чакрой сенбон. Сюрикены могли не пробить пусть и легкую, но броню ниндзя. Второй арбалетчик выстрелил лишь с небольшим запозданием, но так же получил сэнбон в ответ. Как же хорошо, что они у меня тоже очень быстро летают.

Оставшиеся на виду двое противников бросились на меня. Тот, что покрупнее и с катаной, в ближний бой. Второй бросил мне под ноги новую посылку. Заметив маленькую ямку под ногой, я быстрым движением ноги отправил гранату туда, и сместился в сторону. Но вместо взрыва из ямы пошел газ, и мои царапины обожгло новой волной боли. Выхватил сэнбон, встречая катану второго противника. Но красивого боя не будет, будет быстрый. Не человеку тягаться со мной в рукамахательстве. Стойка, и сильный удар просто ломает правую руку противника. Тот быстро отстраняется выхватывая левой какую-то трубку. Стойка, ускорение, и мой локоть врезается в шею другого противника, но соскальзывает с элемента брони, так и не нанеся смертельного повреждения, хотя это, наверное, болезненно. Сзади вспыхивает пламя, противник со сломанной рукой отбрасывает в сторону отработавшую трубку, уже сгорающую в собственном пламени. Стойка, ускорение, но я останавливаюсь на середине дистанции, разделяющей нас. Мечник уже дернул за какую-то нитку, и взорвался, обдавая меня кровью и мелкими осколками, вновь добавляя мне мелких царапин. Биджев камикадзе. Хоть одного из них я должен поймать. Возвращаюсь к другому, срываю маску, проверяя рот, вырывая подозрительно неправильный зубик. Ломаю руки, ноги, и аккуратно кладу на землю. Пару хлопков по лицу, и жертва приходит в себя.

— Поговорим?

Парень, а это просто непримечательный паренек лет двадцати пяти, дергается руками и ногами, но быстро понимает, что они обездвижены. Проводит языком по зубам, обнаруживает пропажу.

Сзади раздается звук срабатывания арбалета, и я рефлекторно отбиваю болт элементом брони, чувствуя, как хрустят кости руки. Но болт не убивает допрашиваемого, а вот там, откуда стреляли, мгновенном вспыхивает пламя. Однако тут же слышу бульканье захлебывающегося кровью. Оборачиваюсь и вижу такую картину. Элементы шейной брони впились в шею, и во все стороны хлещет кровь. Видимо, устроены так, что при паре правильных движений головы можно было покончить с собой. Отхожу немного, вдруг тоже взорвется, и прислушиваюсь. Больше живых рядом, вроде как нет.

— Биджу!

Сколько их тут было? Десяток? Будь я менее проворен, возможно, и смогли бы меня достать. Глядя на тлеющее тело, понял, что следов не будет. Убить-то я их убил, но вот понять, что это за… даже не знаю, как назвать, так и не смог. И что-то сомневаюсь, что Миине повезло больше. Надеюсь, сильно ее не ранят, умирать девушке пока рановато. Но, чтоб их, эти ребята меня заинтересовали.

Глава 126

Вваливаюсь во владения Ленгму, держа за спиной матерчатый мешок, аки дед мороз. Только подарков у меня нет, так, пара тухлых, изрядно подпаленных, трофеев. Да и видок совсем не праздничный. Костюм местами обожжен, местами прорезан до самой плоти. Сам злой, как собака, пока собрал несколько самых заметных вещиц, успел нарваться на несколько мелких пакостных ловушек. Все, я заочно уважаю того, кто всему этому научил мальчишек. Ненавижу до рези в зубах, но уважаю. При встрече убью, но сначала все же допрошу. Появились вполне оправданные опасения, что я здесь такой залетчик совсем не один. Даже если нас, по крайней мере, двое, это уже проблема. Хотя, не стоит делать преждевременных выводов, это первое. А второе, у меня есть один знакомый, на чьи плечи можно скинуть поиски этих архаровцев и им подобных. Такой одноглазый и с перебинтованной рукой знакомый. Он умный, пусть думает.

— Где Шиоре… сан? — спрашиваю у первого же попавшегося члена клана.

Тот отрицательно качает головой.

— Что значит, нет? Нормально сказать можешь?

— Умер он, — выдыхает парень лет двадцати с небольшим.

— Биджу… — еще несколько ругательств вырывается без моего разрешения.

Ситуация медленно перетекает из состояния "терпимо опасная" в "большие неприятности".

— Где Хидан?

— В лаборатории.

— Мико возвращалась?

— Нет, не видел.

Вторая матерная триада. Не думаю, что ее убили, но черт! Даже если просто ощутимо ранили, и если отравили, то совсем плохо, потому что искать ее я могу очень долго и без особого результата. Не стоило разделяться, но кто же знал, что меня так тепло встретят?

Спускаюсь в лаборатории, впервые за время пребывания здесь видя действительно оживленных Ленгму. Подземелье напоминает расшевеленный муравейник, где все куда-то спешат, постоянно сталкиваясь и мешая друг другу. В этом безпорядке найти конкретного человека оказалось совсем не простой задачкой.

— Хидан!

— Тофу? Вернулся. А где Мико? Это неси Кирхе, а это на нижний склад, — последняя фраза была адресована не мне.

— Не знаю… пока. Кто сейчас главный в клане?

— Тофу, не сейчас. Нам надо быть готовым…

— Сейчас! Кто! Главный! В клане?

Хидаен несколько секунд сверлит меня взглядом, но отвечает:

— Я и еще несколько старших шиноби разделили между собой обязанности.

— Придется собрать обратно, и принять решение. Нужно уходить.

— Что? Кому? Куда?

Усмехаюсь.

— Всему клану. И, видимо, в Коноху, больше не куда.

— Что? Не сейчас! — рыкнул он на очередного подбежавшего соклановца, — что случилось?

— Вам нужно уходить из Юнокуни, и срочно.

— Но почему?

Чистую правду рассказывать… ну, не будет достаточного эффекта.

— У противника есть несколько оперативных групп. Они готовились к полномасштабному нападению. Я нашел только одну, и то с большим трудом ушел. Это плохо, Хидан. Нужно собрать ваш клан, и как можно быстрее валить отсюда.

— Вот же биджевы выродки! — лицо парня исказила гримаса ненависти.

— Что не так? — не понял я.

— Гин и остальные. Они ушли…

Даже не смотря на недосказанность я все понял.

— Мстить?

— Да, биджу под хвост! Мстить! Ты сам этого хотел! Сам хотел, чтобы мы взяли ситуацию под контроль! Силой!

— Знаю! — рявкнул я, останавливая поток обвинений Хидана, — Не знал я, что у них тут охотники на шиноби.

— Кто? — удивился Хидан.

— Долго объяснять. Давно они ушли?

— Да сразу за вами.

— А с толпой что? — вспомнил я про столпотворение.

— Сам не видел? — мрачно ответил Хидан.

Я даже замолчал от неожиданности, лишь через несколько секунд уточнив:

— Нет, другой стороной прошел. Что? Всех?

— Не всех, — поморщился Хидан, — но со злости атаковали толпу, кто чем умел. Пару сотен положили точно.

— Бл**ь! Этого и добивались! — я прорычал невразумительно, понимая, что проиграл.

Сейчас, даже если половина шиноби бегают по долине, нападая на кого попало, их будут медленно но упорно вырезать. А затем поднимут селян и направят против клана. Если просто столкнуть остатки клановых шиноби против селян, я однозначно поставил бы на шиноби. Но эти недоделанные ниндзя все меняют. Кто знает, сколько их еще здесь? Даже если два отряда, и я в случае атаки начну направленно их уничтожать, пока я закончу, перевес сил будет уже в сторону селян. И все. Конец истории.

— Хидан. Говорю серьезно. Либо вы сейчас спешно готовитесь к массовому бегству, тогда я с тему, кто вообще может сражаться, останусь защищать квартал. Не говори, что у вас нет потайных выходов. Второй вариант, ты отказываешься. Тогда я иду искать Мико, и мы валим отсюда уже вдвоем. Это не шутки, здесь опасно. Опасно для вашего клана.

— А остальные?

Отрицательно качаю головой. Они выиграют нам времени, сколько смогут.

— Тофу!

— Ладно, пока вы собираетесь, я постараюсь их поискать, а заодно и Мико. Но, если увижу, что к клану двигается большое скопление людей, сразу отступаю.

Хидан явно хотел еще что-то сказать, но все же кивнул.

— Хоть так. Хорошо, я все сделаю.

Поднимаюсь наверх, мысленно аплодируя противнику. Красиво, ничего не скажешь. Хотя, нет, ничего особенного. Имея в запасе несколько команд, на подобие встреченной мною, ему всего лишь нужно было разделись клан, заставить часть шиноби покинуть квартал.

Уже почти на поверхности нашел пытавшуюся отдышаться Миину, сидевшую прямо на входе в подземелье.

— Мико!

Я подошел к девушке, быстро осматривая ее на предмет несовместимых с жизнью ран.

— Слышу облегчение в голосе, — с ухмылкой выдохнула она, и тихо спросила — это театральное мастерство или действительно беспокоился?

Царапины, ожоги, но ничего особо серьезного нет.

— А где я, по твоему, тебе замену искать буду? Естественно беспокоился. Ты как?

— Как поняла, с кем имею дело, сразу прошлась по большой области усиленной гравитацией. Не меньше половины сами вспыхнули, не слишком качественные у них бомбы. Но меня ранили, и отравили. Если бы не научилась у одного параноика таскать за собой набор универсальных средств…

— Понял. Сейчас…

— Это не все, — остановила меня напарница, — пока возвращалась, слышала взрывы. Много. Если это не твоих рук дело…

— Шиоре умер. Часть шиноби отправились мстить, так что это их сейчас гоняют по долине, не давая вернуться в квартал.

— Биджу! Сюда идет толпа, большая. Мужчины и женщины, сосчитать не удалось, но с ними и те ребята в костюмах есть.

— Значит все, штурм, — заключил я, — Хидан внизу, готовит клан к отступлению. Иди к нему и проконтролируй. А затем прикроешь, когда они будут отступать. Я вас нагоню в пути, веди их по нашему маршруту.

— Уверен? — Миина с сомнением осмотрела мои порезы.

— Не беспокойся, второй раз так меня удивить они не сумеют. Еще вот, — протянул ей мешок с трофеями, — нужно принести это в Коноху, наш общий одноглазый знакомый должен знать, с чем мы столкнулись.

— Не говори так, будто не собираешься возвращаться.

Ухмыляюсь.

— Да просто в бою с этим неудобно прыгать. Не собираюсь я погибать за чужой клан в чужой стране. Все, вперед!

Девушка кивнула и, забрав мешок, скрылась в подземелье. А мне предстояло еще организовать оборону из того, кто здесь остался.

* * * * *

Толпа, ведомая общей целью, ворвалась на территорию кланового квартала. Большинство были вооружены вилами, серпами, и прочим сельхоз инструментом, что большого уважения не внушало, но людей было много, а лица их были решительны. Небольшая компания, наблюдавшая за ними из укрытия, предвкушающее оскалилась. Старший, парень с изрезанным многочисленными шрамами лицом, положил руку на рукоять клинка, закрепленного за спиной, и скользнул вперед.

Толпа, увидев нескольких шиноби, выпрыгнувших перед ними, замедлилась, присматриваясь. Они готовы были броситься в бой, но с кланом Ленгму, а не с неизвестными шиноби. Некоторые, узнавшие главаря, напряглись, сильнее сжимая руками оружие.

— Здрасте! Здрасте! Здрасте! — противным скрипучим голосом выкрикнул лидер.

Черные сапоги шиноби, синие штаны, потрепанные, запыленные. На теле потрепанный жилет чунина Конохи. На лбу перечеркнутый протектор Листа. Зеленые волосы распущены. Но шрамы на лице выглядели все так же пугающе, как и раньше.

— Смотрите, какая толпа собралась. Вы на праздник?

— Пшел прочь! — выкрикнул кто-то.

— Уходи с нашей земли!

Демон Страха начал смеяться, и так ужасающие, что толпа неосознанно попятилась. Отсмеявшись, он начал медленно приближаться к людям с вилами.

— Ваша? — спросил он, — Правда?

Его насмешливо издевательский тон пугал.

— Не-е-ет. Сегодня вы нападете на последний клан в своем селении, — нукенин продолжал медленно приближаться, и вторую половину он произнес не скрывая угрозы, — а завтра вы все станете моими. Один за другим. Каждую ночь я буду забирать одного человека. Каждый день его тело будут находить у порога его дома. Одного за другим. А знаете, почему я буду это делать?

Нукенин остановился, улыбнулся, убирая правую руку за спину.

— Потому что это безумно весело! — выкрикнул он и растворился.

Через миг он появился уже перед неровным строем людей и нанес один удар правой рукой. С диким свистом с его ладони сорвалась техника, и ударила в толпу. Невидимые лопасти мясорубки почти мгновенно прорезались сквозь людей, оставляя перед нукенином широкую полосу длинной в несколько десятков шагов, раскидывая во все стороны куски плоти и разбрызгивая кровь. Толпа, охнула, попятилась, но не дрогнула. Нукенин провел по людям взглядом, отмечая, что они напуганы, каждый по отдельности, но что-то не дает им разбежаться.

— Не бойтесь его! Он лишь один человек, несущий в себе зло, — из толпы появился, наконец, монах, — Все вместе мы сможем одолеть его. Верьте в свои силы!

Нукенин зацепился взглядом за монаха, рассматривая его, изучая. Обычная одежда, символ креста на ткани. Лысый. Никаких примечательных черт, выделявших бы его из множества странствующих монахов, кроме символа.

— Хо-хо-хо. А я думал, у меня шутки плохие.

Люди тут же постарались заполнить прореху, чтобы защитить монаха от нукенина, но между ними вставить побаивались.

— Убирайся, или мы порубим тебя на части!

Шиноби улыбнулся:

— Как на счет фокуса? Сейчас я здесь, и вот…

Мгновение, движение, которое никто не сумел уловить, и Нукенин уже прижал кунай к горлу монаха, держа наготове и клинок.

— Верьте в свои силы, да? — нукенин оскалился, что должно было быть улыбкой, — Знаешь, откуда у меня эти шрамы? У меня было дочка. Красивая! Но она меня не слушалась. Я рассказывал ей сказки на ночь, а она говорила: мне не страшно, папочка. Каждый раз она мне повторяла я совсем не боюсь, папочка. Каждый раз она просила меня расскажи мне страшную сказку, папочка, а потом, когда я заканчивал, смеялась мне в лицо а я совсем не верю в монстров. Я рассказывал свои любимые сказки, а она не боялась, и не хотела ложиться спать. Тогда я взял этот самый кунай и порезал свое лицо. Я пришел к ней и спросил: ну что, доченька, теперь ты веришь в монстров? Она поверила. Она так испугалась, что умерла от страха. Теперь я знаю всю иронию. Нет монстров страшнее, чем люди. Скажи. Ты веришь в монстров?

И нукенин резко дернулся, отбивая пущенный в него болт клинком. Железка, изменив направление, врезалась в чье-то тело, мгновенно убивая. Но это было уже не важно, толпа бросилась на него, а мечник одиночка, начал отбиваться. В этот момент к нему на помощь пришли и другие, забрасывая селян сюрикенами и орудуя своими мечами. Минута боя, и вокруг нукенинов образовалось пустое пространство, заваленное телами, но ни на одном из них не было и царапины. И монах лежал под их ногами, чудом еще живой.

— Знаете, почему меня зовут Демоном Страха? Потому что все вы мои жертвы! И это мое жертвоприношение!

Грохнул взрыв, мощный, образовавший в центре толпы массивную прореху. Но толпа вновь не дрогнула, а с криками ярости бросилась дальше, вперед, в бой.

В этот момент шиноби Листа у ворот клановой крепости слегка дернулся, поморщившись.

— Не испугались. Жаль, план был хороший, — сообщил он стоявшим рядом шиноби клана.

— Что теперь? — спросил молодой воин в одежде монаха.

— Драться, — легко ответил Тофу, — поменьше оставайтесь на одном месте, чтобы не стать мишенью для стрелков. Это лишь крестьяне, у них нет навыков владения оружия. Да и оружие-то…

В этот момент все присутствующие услышали крик разъяренной толпы.

— Помните, в узких проходах их количество не является преимуществом. Деритесь. Вы должны дать своему клану время уйти.

Оставив воинов клана, называть которых шиноби язык как-то не поворачивался, Тофу отступил, меняя позицию. Он собирался выкашивать тех, кто был куда страшнее толпы. Ниндзя. Вот от кого следовало избавиться первым делом. Тофу лишь сожалел, что потратил все время подготовки на большую ловушку, должную отпугнуть людей, хотя мог бы заминировать часть территории клана, хотя бы самые удобные позиции для стрелков. Но, что сделано, то сделано. Толпа ворвалась в ворота и встретилась с клинками защитников, и практически сразу первые арбалетные болты ударили по защитникам.

В это же время Мико закончила запечатывать хлам, что всучил ей напарник. Работала она прямо в лаборатории, краем глаза посматривая на активно готовившихся к бегству Ленгму.

— Хидан, долго еще?

— Почти все.

— А то, о чем вы говорили с Тофу? — напомнила Мико.

— Я все сделаю, — кивнул Хидан, — прямо сейчас. Сиолу выведет вас к потай…

По подземелью пронесся грохот, сразу привлекший себя полное внимание присутствовавших.

— Они еще должны сражаться наверху, — вслух размышляла Мико, — много потайных ходов, ведущих сюда?

— Нет, то есть да, но половина из них давно завалены. Да и не знает никто об их существовании.

— Я бы не была так уверена, — поморщилась шиноби Листа, — собирайтесь быстрее!

До Хидана и Мико донеслись крики и приглушенные звуки борьбы. Причем шел шум сразу с нескольких направлений.

— Готовьтесь к бою, — предупредила девушка, доставая кунай.

— Но все воины наверху!

— Скажите это им.

Первый противник выскочил из бокового прохода, ведущего к холодильникам, и сразу вскинул свой арбалет. Мико была быстрее, и пущенный ей кунай врезался в лицо человека раньше, чем тот успел прицелиться. Девушка уже скользнула к нему, перепрыгивая столы и разбрасывая по полу все, что случайно задевала, и успела вовремя. Следующий противник тоже держал арбалет, но девушка перехватила его, отведя в сторону, а сама атаковала. Хидан, шепотом матерясь, достал свой кунай, и пошел в коридор, ведущий на нижние уровни, но не ушел далеко, ввязавшись в бой. Противники действовали слаженно и умело, но все же слишком сильно уступали по физическим данным. Шиноби Ленгму убил троих, прежде чем получил первую царапину, пролетевшим по касательной болтом. Хлопнуло несколько взрывов, но Хидан не обращал на них особого внимания, сосредоточившись на бое. Не выглядывать за углы, там могут ждать противники с готовыми к стрельбе арбалетами. Не бить по болевым точкам, там встречается защита, острие куная соскальзывает. Сразу отскакивать, если услышал, как что-то упало под ноги. Броском куная добив последнего, пытавшегося перезарядить оружие, противника, Хидан отдышался. И только сейчас, во время короткой передышки, он вспомнил, что противники могли попасть и в живые комнаты.

— Нагеки!

Плюнув на все, Хидан побежал вверх. Помня, что противники пытались пробиться к лаборатории, он пошел в обход, через дополнительные помещения, через зал, где сейчас лежала ритуальная коса. Войдя в зал, он услышал голоса, незнакомые голоса, приближавшиеся как раз со стороны жилых помещений. Хидан потянулся к сумке с кунаями, но та была пуста. Последний он выкинул не так давно, а за время спокойно жизни как-то перестал ее пополнять. Взгляд сам собой упал на косу. Когда-то давно он даже тренировался обращению с нею, учился у отца, который по стечению обстоятельств был мастером именно этого оружия. Зацепив обратный конец цепи на руке, Хидан взял оружие наизготовку и взмахнул, примеряясь к балансу. Оружие отозвалось неожиданно приятно, и шиноби Ленгму почувствовал себя готовым к бою. Встречать противника в узких коридорах было бы глупостью, и он дождался, пока три человека в необычной форме сами пришли к нему. Первый сразу получил неожиданный удар из-за угла, все три лезвия врезались в грудь воина, мгновенно его убив. Стоило Хидану освободить оружие, как из прохода прилетело два предмета, и шиноби инстинктивно отпрыгнул назад, заодно зажмурившись. Хлопнуло, а сразу за хлопком последовала вспышка. Хлопок поселил в ушах пронзительный писк, но Хидан не открыл глаза, пока давление белого света не исчезло. Второй выскочивший противник, последовав примеру первого, получил свой удар. Но ему повезло меньше, удачный взмах косы срубил парню голову. Третий попытался отступить, но Хидан опрокинул его на спину удачным броском косы. А затем, не теряя времени, подошел и добил.

Не встречая больше препятствий, шиноби Ленгму побежал к своей невесте и ребенку.

Глава 127

Последний кунай из сумки улетел в цель, а я отбил очередной арбалетный болт лезвием ниндзя-то. Резкое движение руки, с тихим хлопком в ладони появляется клон-сюрикен, и улетает в цель, но безуспешно. Последний ниндзя попался какой-то слишком упрямый. Не было бы на лице маски, сплюнул бы. Тонких легких кунаев Игараси в сумке помещалось намного больше, чем обычных, но и они уже кончились, а чакры на клон-печати было жалко. Вот и остался с ниндзя-то в одной руке, и карамбитом в другой. Сближение, взмах клинка, ниндзя принимает его на корпус арбалета, все равно уже бесполезного, успевает даже блокировать удар карамбита. Какой он был по счету? Двадцатый? Кажется, я порядком выдохся, уже почти не превосхожу человека в скорости. Слишком долгий бой.

Толкаю противника корпусом, просто навалившись на арбалет. Он отступает, пока не прижимается спиной к стене. Резко отскакиваю назад, ударяю ногой в стрелковое оружие, добавляя веса тела. Ниндзя блокирует, но болезненно выдыхает. Еще удар, и его руки уже едва держат оружие. Перехватить карамбит, чтобы использовать, как коготь, зацепиться за какую-нибудь выступающую делать арбалета, потянуть вниз, открывая противника, и сразу резкий удар ниндзя-то. Все, последний, вроде как, готов.

Оглядываюсь на поле боя. Ленгму отступили к самому входу в подземелье, еще немного, и все, ворвутся жители в подвалы клана. Но, вот что странно, я ожидал куда большего количества противников. Не в смысле селян, а именно этих недоделанных ниндзя. Да, даже они сумели меня порядком достать, но я вообще рассчитывал тянуть время, а затем отступить. Но нет, перебил всех, и теперь не понимаю, это у них было всего четыре группы, или я что-то упустил.

Переведя дыхание, быстро отступил обратно к подземелью. В идеале нужно было сейчас делать ноги куда подальше, но я не сопливый генин, и даже не просто чунин. Сначала нужно убедиться, что клан ушел, и не забыл оставить за собой подарки, которые похоронят все это место вместе с собой. Кто-то должен проверять чужую работу, чтобы не оставить следов и ошибок, о которых потом все будут жалеть.

Спустился до жилых уровней, и сразу стало ясно, где я просчитался. Запах крови чувствовался достаточно отчетливо, ниндзя все же прорвались сюда. Всего скорее, другими путями. Быстро прошел до жилых комнат, проверяя, нет ли выживших, да и отсюда можно было попасть вниз, минуя основные проходы, где еще могли остаться враги. Тишина, тела людей. Как членов клана Ленгму, так и нападавших. Некоторые из нападавших порублены весьма основательно, такое катанами не сделаешь. Проходя мимо, зашел и в комнату Хидана и Негаки, нужно было убедиться, сумели они уйти или… Или.

Нагеки лежала на полу, мертвая, в луже крови. Похоже, в нее просто походя выстрелили из арбалета. Но меня привлекла надпись. Прямо перед девушкой кровью были начертаны несколько иероглифов. Криво, не ровно, и не всегда понятно, но на первый взгляд читалось…

— Дзяшин. Какая ирония.

Несколько иероглифов в начале были стерты шагами, пара случайно упавших капель крови искажали уже написанные, и несколько оставались не дописанными. Стерев лишнее, и макнув палец в еще не застывшую кровь дописал:

— Пусть будет Шина, — прочитал я.

Закрыв девушке глаза, поспешил вниз. Сверху уже начали доноситься голоса, неровный и нестройный хор. Толпа пробилась внутрь, то, что осталось от толпы. Воины Ленгму, не перебитые арбалетчиками, изрядно проредили селян. Спустился в зал, где должна была находиться ритуальная коса. Косы на месте не было, зато было с десяток трупов, расчлененных на части. Достав из кармана один из трех оставшихся свитков с многократно усиленной взрывной печатью, производства Узумаке, я оставил ее здесь, активировав. Спустился глубже.

Лаборатории встретили меня еще большим количеством тел. Считать их не было смысла, и здесь перемешались трупы как нападавших, так и защитников. Я оставил еще печать, и уже собрался спускаться на нижний уровень, но остановился. Снизу поднялся Хидан, удерживающий косу на плече. Одежда носила на себе многочисленные дыры, сам парень был просто таки облит кровью. Но, кажется, серьезных ран не имел, двигался без стеснения.

— Хидан? Какого биджу ты здесь делаешь? Хотя… не отвечай, мстишь за Нагеки, да?

Но парень улыбнулся мне, крепче сжимая косу.

— Ты сдохнешь во славу великого Дзяшин-сама, уе**к!

— Что?

Едва успеваю отскочить назад, уклоняясь от оказавшейся неожиданно длинной косы. А Хидан уже сближался, взмахивая ей над головой. Прыгаю вверх, уклоняясь от нового замаха. Хидан раскручивает косу над головой и обрушивает на меня смерч из ударов. Лишь от нескольких я успеваю уклониться, а затем приходится жестко блокировать, что едва не ломает мне кости руки.

— Хидан?

— Заткни пасть, х***утало! Я уе***у тебя, а за тобой и всех остальных!

Хидан вновь раскручивает косу, но на этот раз ловчее, и сильнее. Уклоняюсь, в основном отпрыгивая назад. Ритуальное оружие без труда разносит лабораторные столы, раскидывая во все стороны склянки и щепки, и в нос попадает неприятный запах реагентов. Хидан тоже уловил запах, остановился, ухмыляясь.

— Соси х**!

Он высекает косой искру, и по лаборатории проносится взрыв, впечатавший меня в стену с чудовищной силой. Костюм нагрелся, но короткое, пусть и жаркое пламя, выдержал, а вот открытее участки получили ожоги. Из огня горящих столов на меня вышел Хидан. Одежда горела, но ему самому, похоже, это неудобств не доставляло.

— Умри во славу Дзяшин-сама!

— Перебьешься.

Перехватываю карамбит. Хидан делает замах, но я ловлю древко косы когтем ножа, и ногой прижимаю его к полу. Хидан тут же пытается вырвать оружие, и я ему не мешаю, отчего его рывок выходит слишком резким, и он теряет равновесие. Ускоряюсь, сближаясь с противником, и делаю несколько быстрых ударов, в основном по связкам сухожилий.

— Бл**ь! Уе**к! Да я тебя…

Я уже не слушал, оставив еще одну печать, рванулся к выходу. Парень принял средство для бессмертия. Уж не знаю, сам, или опоили, но это и неважно теперь. Все, я убедился. Клан Ленгму в этом месте больше не обитает, можно взрывать к чертям.

Взрыв нагнал меня уже на границе долины, когда до обговоренного места встречи оставалось совсем немного. Но, благо, Миина и два десятка членов клана Ленгму ждали меня на месте. Они были хмуры, испуганы. И, что самое неприятное, все они были лишь младшими членами клана. Среди спасшихся только Сиола, мельком мне знакомая, была медиком, и еще трое помогали в лабораториях, все остальное просто молодые члена клана. Нагнав их, рухнул на землю, желая просто уснуть на пару часиков. Но все же принял сидячее положение, вопросительно глянув на Миину.

— нормально? — напарница махнула мне рукой, показывая, что в норме, но по ее виду хорошо читалась усталость.

— Почему так мало спасшихся?

— Противники воспользовались тайными проходами. Старшие члены клана остались защищать наш отход, — вместо напарницы ответила Сиола, — это будущее нашего клана.

Подавил вздох. Как глупо. У них не осталось ни клановых секретов, ни опытных шиноби, способных передать знания. Они уже не клан, так, большая семья. Отдаю должное противнику, кем бы он ни был, уже в который раз. Он меня обставил, по всем пунктам.

— Мне нужно взглянуть на бумаги, что вы взяли с собой.

— Что? Зачем? — не поняла медик.

— Это важно! Меня интересует оружие, которое разрабатывал Хидан и его отец.

Сиола кивнула:

— Да, все у меня. Хидан сказал, что это должно спасти наш клан. Техника убийства, что очень заинтересует Коноху.

Миина подобралась, сгруппировалась, как готовящаяся к прыжку кошка. А я грустно улыбнулся, поднимаясь на ноги.

— Знаешь. Хидан, похоже, все же был идиотом. Это не спасет ваш клан. Он подписал вам приговор.

— Что? — Сиола напряглась, но все еще не понимала.

— Миина. Никаких свидетелей.

С места мы сорвались одновременно. Глупо, черт, очень глупо. Можно было бы отвести ее в сторону и спросить тихо, но я был уверен, что Хидан меня послушает. На что он надеялся, передавая информацию им? Теперь, чтобы мы с Мииной не сделали, информация об оружии все равно бы достигла ушей Данзо, а мне это категорически не нужно. Нет. Такие вещи нужно хоронить без всяких следов.

Я облокотился на дерево, пытаясь отдышаться, напарница присела рядом.

— Что дальше?

— Ты сможешь уничтожить трупы без следа? У меня закончилось средство.

— Смогу, через часик, — кивнула девушка, поморщившись.

За нами вряд ли кто-то пойдет. Ниндзя должны были осматривать то, что им досталось. Они же наверняка хотели захватить секреты клана. Сейчас у них и так должно быть полно проблем.

— Я проверю все, что они насобирали, отсеяв лишнее. Когда закончу, ты уничтожишь тела.

— Вот так и исчезают кланы, да? — грустно спросила бывшая Узумаки…

* * * * *

Двое в черных плащах с нанесенными на них красными облаками вошли в деревню, некогда называемую Югокуре. И то, что они увидели, несколько разнилось с тем, что они ожидали увидеть. Всюду тлеющие дома, догорающие пожары, кое-где мертвые тела. Вдали, над лесом поднимались столбы дыма, что на фоне заходящего солнца выглядело… по-своему красиво.

— Какузу-сан. Вы уверены, что мы правильно пришли.

— Да, я узнаю Югокуре.

— Здесь всегда так? — удивился его спутник, — весело. Если они подобные праздники хотя бы раз в месяц устраивают, я бы здесь поселился.

— Идем, — проигнорировал его слова тот, кого назвали Какузу, — ищи живых.

Какузу пошел вперед, а его спутник, закрыв глаза, прислушался к внутренним ощущениям. Постояв так некоторое время, он, не открывая глаз, пошел вперед, вслед за напарником.

— Не поверишь, Какузу. Не одной живой души не чувствую. Один источник чакры поблизости, и более никого.

— Не может быть.

Напарник открыл глаза и нагнал Какузу.

— Я серьезно. Никого.

— Я сказал, не может быть. Либо ты плохо смотришь, либо… Ладно, пошли, найдем этот источник чакры.

Напарники прошлись по разрушенному селению и вышли в поле. Картина, которую они там наблюдали, была… своеобразной. Множество мертвых людей, разложенных в огромном символе, и единственный человек, стоящий в центре.

— Что здесь творится?

Парень с голым торсом и косой, перекинутой через плечо, повернулся к гостям.

— Еще жертвы во славу Дзяшина-сама! — крикнул он, и побежал в их сторону.

— Считаю, что убийство всяких психов, вроде этого — очень полезное и правильное дело, — хмыкнул напарник Какузу, прежде чем сложить печати, — Высвобождение воды: Водяная пуля!

В психа с косой улетел сконцентрированный водяной плевок, но тот легко поймал его рукой. Вода содрала кожу и некоторое количество мяса, но каких-то неудобств ему не принесла. Напарник Какузу, выругавшись, продолжил стрелять водяными пулями, но теперь псих уклонялся, и техника лишь изредка слегка задевала его. Но, когда противники оказались близко, шиноби в черном плаще с красными облаками выхватил катану и встретил косу, сразу вступив в яростный рукопашный бой.

— Помочь не хочешь? — выкрикнул напарник Какузу, но старик оказался глух к его просьбе.

Какузу смотрел, и не мог понять. Псих получал один удар за другим, но будто не замечал ранений. А вот напарник уставал, и все больше ошибался, но пока не попадал под удар. Псих, видимо, ощутив превосходство, начал вращать косу вокруг себя, изображая небольшой смерч, и в какой-то момент сумел достать шиноби в плаще. Совсем чуть-чуть, лишь зацепить плоть и пустить кровь. Псих засмеялся:

— Все, п****к! Ты попал.

Псих резко отступил, возвращаясь куда-то в центр круга из тел, что сам же и выложил. Оказавшись там, он слизал капли крови с лезвия косы, и улыбнулся. Несколько мгновений ничего не происходило.

— Что это с ним? — так и не понял напарник Какузу.

Но затем псих изменился. Кожа почернела, и на не выступил белый рисунок. Он достал длинный кинжал, и, счастливо улыбаясь, вонзил его себе в живот. Тут же напарник Какузу захлебнулся кровью и упал на землю.

— Во имя Дзяшин-сама! — кричал псих, продолжая колоть себя ножом, а под напарником Какузу все росла лужа крови, пока он не издох окончательно.

— Интересно, — прокомментировал все происходящее сам Какузу.

— Эй. Ты следующий, — заявил псих.

— У тебя ничего не выйдет. Я сильнее этого, — Какузу кивком указал на труп.

— Меня это нее**т, — хмыкнул псих, — я приношу жертвы во славу Дзяшин-сама!

— Стой, — Какузу поднял руку, — как тебя зовут?

— Ну, Хидан, и х**и? — ответил псих.

— Присоединяйся к нам, Хидан. И жертвы, которые ты будешь отдавать своему богу, будут самыми сильными шиноби в мире.

Хидан улыбнулся, такая перспектива ему нравилась. И Какузу слегка улыбнулся под маской. Он всегда умел находить истинную цену вещей. И только что заплатил за сильного шиноби одним бездарным слабаком. Хорошее приобретение. Очень хорошее.

Глава 128

Коноха встретила нас ярким солнцем и теплым ветерком. Селение жило своей жизнью, и здесь никому не было дела до произошедшего в соседней стране. Ну, может, кому-то и было, но не многим. Нас встретил неприметный паренек с бледной кожей, появившийся из тени, когда мы проходили по одной из улиц.

— Идите за мной.

Оперативник Корня. С некоторых пор я умею безошибочно их определять, есть некоторые специфические признаки. К примеру, запах. Они обитают в каком-то подземелье, так что от них, пусть и слабо, но пахнет землей.

— Конечно.

Немногословный парень провел нас по каким-то закоулкам и привел в бар. Указав на один из столиков, он добавил:

— Ждите, — и ушел.

— Четыре слова за пятнадцать минут. Да он оратор, — хмыкнул я, присаживаясь.

— Твой коллега, кстати, — улыбнулась Миина, — но ему не хватает твоего шарма.

— И юмора, — добавил я.

Но девушка отрицательно покачала головой:

— С этим как раз проблемы нет. Иногда может такое сказать, что… Хм. Нет, твое: "Ты должен быть страшным, сынок" все же было круче.

Киваю, негромко посмеиваясь. В бар входит тройка неприметных мужчин, и жестом указываем нам следовать за ними. Нас приглашают в одну из комнат второго этажа, двое остаются снаружи, а с третьего спадает хенге.

— Данзо-сама! — тут же принимает стойку Миина, упав на одно колено и склонив голову.

Я ее жеста не повторяю, все же заштатный сотрудник. Если опущусь до расшаркиваний перед Данзо, он скорее начнет меня в чем-то подозревать, чем обрадуется такой преданности. Я уважаю его, я подчиняюсь ему, но я не преклоняюсь перед ним. Разумная наглость в нашем деле ценится куда больше собачей преданности.

— Добрый день, Данзо-сан! — уважительно кланяюсь.

— Садитесь.

Он занимает одно из кресел, я расположился перед ним, Миина позади меня.

— Рассказывай.

Вытаскиваю бумаги и протягиваю ему:

— Здесь все материалы, связанные с исследованиями. Все, что удалось унести, — дождавшись вопросительного взгляда, продолжаю, — На клан Ленгму напали, уничтожили в полном составе, мы не смогли этому воспрепятствовать. В течение последнего полугода некто вел подрывную деятельность в селении, обращая крестьян и прочих жителей против клана.

— Смысл?

— Поднять их на вооруженное восстание, чтобы они стали отвлекающим фактором во время атаки.

Данзо кивнул:

— Понятно. Кто?

— Неизвестно.

Вновь вопросительный взгляд, на тот раз требовательный. Ну да, в сложившейся ситуации я должен был узнать, кто противник, но если бы все было так просто.

— В селении проповедовал монах, и взять его живым… не было возможности. На последней стадии подготовки появились и основные силы противника. Но они не были шиноби.

— Не понял, — Данзо никак не отреагировал, внешне, во всяком случае.

— Более полусотни человек. Мужчины, в возрасте от восемнадцати до тридцати, примерно. Не шиноби, обычные люди. Но они имели специальное оснащение, и некоторую подготовку. Миина.

Девушка достала свиток и распечатала мешок с железом. Взяв его, я перечислил:

— Это используется для лазания по стенам. Это для залезания на препятствия. Нож. А это, — на столик, по случаю пододвинутый мной из угла комнаты, лег арбалет, — стрелковое оружие. Болт имеет очень большую скорость, и достаточно опасен, даже для шиноби. Так же в их снаряжении много гранат с различными эффектами. Что касается подготовки, их тактика — ловушки, засады, действие через головы тех, кто принимает на себя основной удар. В прямом бою они не противники шиноби, я, пусть и с немалым трудом, но убил десятерых в одиночку.

Данзо бесстрастно осмотрел предметы, и снова перевел взгляд на меня:

— Тогда зачем они вообще нужны?

— Монах, поднимавший селян на борьбу, он настраивал их не только против Ленгму. Он настраивал их против шиноби вообще. И эти бойцы, это попытка создать отряды, способные противодействовать шиноби.

— Это чепуха, — покачал головой Данзо, — джоунин без труда перебьет и сотню таких… воинов.

Киваю:

— Конечно. Но, как я уже говорил, они не готовились к прямому бою. Если шиноби будет не готов к встрече с такими вот ребятами, он погибнет. Но это не главное. Главное, что они люди, а не шиноби. Их может быть очень много.

— Их нужно готовить, — возразил Данзо.

Отрицательно качаю головой:

— Готовить нужно нас, шиноби. С детства. Дайте мне два десятка вчерашних бандитов, трех помощников и полгода, и я вам натренирую таких же. Год на лидеров групп. Что они умеют? Стрелять из арбалета и применять все свои игрушки. Все. Минимум физической подготовки, основы рукопашного боя, немного тактики. Кто бы их ни готовил, он ограничен только наличием мужчин подходящего возраста и материалом ля изготовления оружия.

Данзо задумался. Перспективы я обрисовал достаточно четко. И старику, как и мне, в общем-то, очень не хотелось, чтобы через несколько лет, откуда не возьмись, взялась бы целая армия таких хлопцев.

— Я понял тебя. Что-то еще по ним тебе удалось узнать?

— Среди них было два самурая, и еще, — я взял бумагу и нарисовал простой крест, — этот символ. Он был у монаха.

— Крест?

— Да, обычный крест. Может, как-то поможет в поисках.

Данзо кивнул:

— Что по работе Ленгму?

— Вулкан, в жерле которого и находилась долина, породил минерал, — на стол легла небольшая колба с камешком внутри, — вызывающий характерную реакцию у шиноби, да и у людей. Ленгму пытались научиться использовать его, вводя в организм шиноби, что делало его невероятно живучим. Однако побочный симптом рушил все их планы. Минерал действовал, как очень сильное гендзюцу, причины четко описаны в бумагах, и кардинально менял психику подопытного. А вывести минерал весьма проблематично. В общем, что-либо придумать они так и не успели. Однако, хм, — я усмехнулся, — природа сама подсказывала им выход. Раз в год большое количество минерала попадало в местное озеро, и, если купаться в это время, организм залечивает раны и восстанавливается очень быстро. Без побочных эффектов, если воду не пить, естественно. Я считаю, если дать Хокаге-сама поработать с минералом, она сможет создать на его основе хорошее целебное средство.

Данзо кивнул, задумчиво глядя на минерал:

— Они сообщали о разработке какого-то оружия на основе своих знаний.

Отрицательно качаю головой:

— У них было несколько бредовых идей, но ничего, сколько-нибудь интересного. Думаю, просто набивали себе цену.

— Вот как?

Киваю.

— Это все?

Я прокрутил в голове все, что произошло, и кивнул:

— Да, больше ничего важного. Все остальное вы сможете узнать из отчета Миины.

— Я понял. Свободен.

Встаю, вновь поклонившись.

— Всего доброго, Данзо-сан.