Сокрытый в Тени Крыла

Глава 38

Проходя мимо палаты Саске, мельком заглянул внутрь. Парень уже вышел из комы, но сейчас спал. Хм. Я, да и остальные немало рисковали из-за него, но не успели опередить Орочимару. Анко лишь мельком поведала о проклятой печати, нервно потирая плечо. Похоже, тема знакомая и наболевшая. Тем не менее, из леса мы, все трое, вышли на своих двоих. Из их команды этим мог похвастаться только Наруто. Саске валялся в коме. А Сакура… Жаль ее, с одной стороны, с другой, может ей будет лучше вдали от всего этого. Пока она еще генин, но мои смутные воспоминания, показывающие красочную аналогию, ясно дают понять — она сломалась. Ставлю десять против одного, она не продержится долго в рядах шиноби.

Что же касается меня, Амаки-сан, одна из лучших ирьёнинов деревни, ругалась долго и достаточно проникновенно. Перегрузил свою тушку я основательно. Ожоги были мелочью, а вот кости в левой руке пришлось ломать и собирать заново. Данго собрал их неплохо, но несколько блоков, которые я ставил против толстобрового, оставили множество микротравм. Был еще букет всяких мелких проблем, типа мелких трещин в костях, растяжений мышц, ушибов и так далее, и тому подобное. Но вот тренироваться, по крайней мере три дня, мне было запрещено. Строго запрещено. Ага. Пищевые пилюли сильно ударили как по системе циркуляции чакры, так и по самому источнику. Но передо мной по-прежнему висел третий этап экзамена. А я, как назло, продемонстрировал почти все свои способности. Хитрить, конечно, мне никто не запрещал. А обскакать меня в тактическом плане мог только Шикамару. Но все равно следует придумать что-то новенькое, а то будет совсем грустно. Так что тренировки, хоть какие-то, мне были просто необходимы. В идеале какая-нибудь новая техника не помешала бы. Да, только какая? Единственный выход, который пока казался наиболее доступным: положить на все большой такой х… Придти на экзамен, попытаться вывернуться, но быть готовым к провальному поражению. Выход для лентяев, ха.

С невеселыми мыслями я вышел на улицу. Больничный воздух начал раздражать, и немного свежести было как раз вовремя. Кроме экзамена меня беспокоила еще одна неприятная тема. Странный сон, который начал повторяться как раз с конца второго этапа. Я не мог вспомнить, что там происходило, но просыпался всегда в странном смятении. На этом фоне все чаще начал вспоминать Миину. Хотя с чего бы? С ней все было предельно ясно. Как-то перебежала дорогу Корню, за что впоследствии и расплатилась. Подробности мне ни к чему, без них спокойнее живется. Момент ее смерти. Тот самый, когда я потерял над собой контроль. Было смутное ощущение, что сон как-то с этим связан, вот только желания во всем разобраться не было совсем. Как было замечательно жить, просто выполняя приказы, стараясь сохранить свою шкурку целой, и, желательно, не поврежденной. Навязчивые воспоминания к добру не приводят. К шизофрении — запросто. Мне легкой паранойи на фоне общего недоверия к людям хватает за глаза. Она как раз в последнее время все больше отошла к постоянным инстинктам, не дающим расслабляться, но и не надоедающей больше необходимого. А тут опять мрачные мысли. Тьфу, на них.

— Чего плюешься? — спросила Анко.

Сенсей обещала встретить меня в больнице, но сидеть и ждать ее мне не хотелось категорически. За время моего маленького отпуска она меня посещала всего раз, и то мельком, сказав лишь, что есть идеи по поводу моего самосовершенствования. При этом она даже не выглядела счастливой от предвкушения пакости, так что был маленький лучик надежды, что ей в голову пришло что-то дельное, и не слишком опасное для меня.

— Сенсей, — коротко поклонился я, приветствуя капитана, — больше не буду.

Анко хмыкнула, пожав плечами. Пугать меня ей уже надоело, так что вела себя она поспокойнее, чем с остальными. Точнее все от ее ауры хищника шарахались, ну почти все, а мне как раз наоборот даже нравилось.

— Почему меня не подождал?

— Надоело в больнице.

— А приказы тебе уже до лампочки? — скосилась на меня капитан.

— Ты ничего не приказывала. Только сказала, что встретишь. Не придирайся. Так что у тебя была за идея? Еще одна тренировка в застенках?

Девушка поморщилась:

— Звучит так, будто ты туда рвешься.

— Не исключено.

— Нет. Ты закончил тренировку, больше она тебе пользы не принесет. Может позже, когда расслабишься и станешь слишком самоуверенным.

Я улыбнулся:

— Я очень самоуверен, и уже расслабился. Я же вынес Рок Ли в поединке.

Анко покосилась на меня, давая понять, что не настроена на шутки. Ха, как же, так я ее и послушал.

— Хокаге-сама похвалил тебя за успех. Ты, Нара и Хьюга самые перспективные молодые генины Конохи.

Я немного замешкался:

— А Учиха? Да и Узумаки был не плох.

Девушка выдохнула, будто я напомнил ей о просто огромном ворохе проблем.

— С одним-то мороки хватало. А теперь оба на особом контроле. Если бы были свободные шиноби, с них бы глаз ни днем ни ночью не спускали.

Я нахмурился:

— А что Саске с его печатью? Неужели никто ничего не будет делать по этому поводу?

В этот раз Анко посмотрела на меня очень нехорошо, всем видом обещая много проблем.

— Слишком много вопросов задаешь, Като.

Киваю:

— Значит, даже тебя в детали не посвятили? Что-то они там мутят.

Девушка даже остановилась, ошарашено провожая меня взглядом:

— Не надо было тебя допускать до тренировки, слишком умный стал.

Но я лишь отмахнулся:

— Да, да. Да только поздно спохватилась, — и, устало выдохнув, понимая, что могу в очередной раз нарваться на миссию по защите драгоценного Учихи, продолжил, — ладно, проехали. Что там у тебя была за идея? Хочется узнать что-нибудь новое перед третьим этапом.

Анко нагнала меня, копошась в карманах. Наконец на свет появился обычный свиток.

— Вот, — протянула она его мне.

Свиток, ничем особо не примечательный. Открываю. Хм…

— Техника вызова?

— Не совсем, — уточняет капитан.

— Связи с близким по родству животным-хранителем. Это те, которые собаки у Какаши-сана, черепахи у Майто Гай-сана, хм, змей у тебя?

Анко кивнула:

— Да, верно.

— А просто связать меня со змеями? Я бы даже не отказался.

Но девушка развела руками:

— У меня нет свитка договора. И я почти уверена, что никто, у кого он есть, одолжить его тебе для заключения контракта не согласится. Так что будешь договариваться сам.

Продолжаю неторопливо изучать свиток. Какие печати, то се, всякие важные мелочи.

— Мне сил-то хватит на призыв?

На что капитан лишь пожала плечами:

— Зависит от того, на кого ты натолкнешься. Если верить древним свиткам, животных полно, причем самых разных. Не со всеми еще заключены договора. Так что можешь наткнуться на кого угодно.

Я мечтательно задумался:

— Вот бы на скорпионов попасть. Может, научат делать яд, а?

— Или сожрут на месте, — хищно улыбнулась Анко. Вариант со скорпионами ее не слишком вдохновлял.

Закончив читать свиток, я напомнил капитану:

— Здесь сказано, что я могу надолго улететь.

— Я возьму немного твоей крови, чтобы иметь возможность произнести обратный призыв, — ответила девушка, — Так что не беспокойся.

Закрыв свиток и спрятав его в кармане, я все же спросил:

— А ты точно уверена, что мне стоит попытаться? Я-то не против, но…

Девушка нагнулась ко мне, чтобы ее лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от моего, хитро ухмыляясь:

— Я сама тебя ничему не научу. А если ты свалишь, не надо будет о тебе беспокоиться целый месяц. Почти.

— И ты совсем не будешь скучать? — улыбнувшись, спросил я.

Анко на секунду задумалась, снова хищно улыбнулась, уже начав отвечать:

— Конечно же н…

И остановилась, будто вспомнила о чем-то. Посерьезнела и выпрямилась:

— Завтра утром на полигоне, как обычно. И будь в костюме, новый лежит у тебя. Мало ли на что ты там нарвешься.

Я даже удивился ее несколько неожиданному поведению.

— Хорошо. До завтра, Анко.

— Ага, — и девушка исчезла во всполохе дыма.

Клон? Что-то не помню, чтобы она присылала вместо себя клонов. Неужели на работе?

Глава 39

Дождь. На лицо падали холодные тяжелые капли. Бег. Бегство. И жгучее чувство преследования. Погони. Попытка убежать. Шум падающих капель. Рев сирены. Шелест, такой привычный, но давно забытый. Шелест металла и пороховых хлопков длинной очереди. Шорох врезающихся в камень кусков свинца. Свист невидимых стрел. Такой забытый, но так болезненно врезавшийся в мозг. Шаги, бег. Свинец врезается в ногу, запоздалая боль, падение. На фоне дождя, неба, капель, силуэт. Знакомый до боли, но не узнаваемый. И последние его слова, врезавшиеся в память сильнее любых других. Слова. И щелчок. Выстрел, и боль. Но не конец. Снова бег. Но все иначе. След, чувство преследования. Но теперь там впереди добыча. Догнать. Успеть раньше других. Вот, уже, наконец. Снова та боль. Боль режет сердце, но рука уже сжимает рукоять. Короткий удар. Жажда избавления. Но снова боль. Лишь боль…

Вскакиваю, в холодном поту. Глаза болезненно режет ярким светом, во рту все пересохло. Попытка закричать вызывает лишь хрип. Полная дезориентация. Не могу понять, где я. И этот яркий свет, заставляющий закрывать лицо рукой. Наконец, рядом появляется, едва различимый на фоне света, силуэт.

— Где я?

— Это неважно, — отвечает незнакомый голос, — Важно — кто ты?

— Что?

Глаза все так же жжет от яркого света, к которому никак не получается привыкнуть.

— Кто ты? — терпеливо повторяет вопрос силуэт.

— Минакуро Като, — отвечаю я.

От яркого света начинает гудеть голова. Силуэт подходит ближе.

— Да. И нет. Не только.

Попытка встать заканчивается падением. Все чувства сходят с ума. В глазах только яркий свет. Руки касаются твердой поверхности, но в следующую секунду кажется, что они проваливаются под воду. В ушах какой-то шум, все сильнее давящий на психику. Тело бросает то в жар, то в холод. Что за дерьмо?!

— Высвобождение Света: Иллюзорная Реальность.

Поверхность, земля, не знаю, что-то, на чем я барахтался, пытаясь вернуть себе чувство равновесия, начало изменяться. Руки, наконец, ощутили твердую, почти привычную землю. Шум прошел. Я, наконец, определился, где низ, а где верх, тогда как до сих пор голова еще и кружилась, чего я просто не замечал на фоне остального хаоса. И я начал хоть что-то видеть. На фоне света, по-прежнему болезненно бьющего в глаза, начали проявляться очертания. Какие-то стены, койка, на которой я только что лежал. И я смог хоть как-то рассмотреть силуэт. Птица?

— Зови меня Оракул. И ты все еще не ответил на мой вопрос. Кто ты?

Приподнимаюсь, опираясь на стену.

— Минакуро… Минакуро Като. Шиноби, генин деревни, Сокрытой в Листве, — повторил я, — я использовал печать…

— Мне это известно, — оборвал меня Оракул, — но это не вся правда.

Кажется, я догадываюсь, о чем он.

— Я не помню остального.

Оракул отошел, вышел на улицу, кажется.

— Это не так. Твои воспоминания сокрыты. Ты не видишь, возможно, не хочешь видеть.

— Хорошо, хорошо, не вижу. Что это за место? Где мы?

Творившийся беспредел меня сильно напрягал. Собственные чувства будто взбунтовались против меня, стоило отвлечься, и я снова проваливался в полнейший хаос ощущений.

— Это Долина Солнца. Совсем не то место, куда следует приходить смертным.

— Согласен. Полностью. Если отправишь меня обратно, буду весьма благодарен.

Оракул отошел, ожидая меня. Пришлось топать за ним, едва не падая. Стена кончилась, мы были в какой-то совсем маленькой лачуге, и теперь, по идее, вышли на улицу. Но ничего, кроме земли в метре от меня и этого силуэта я не видел на фоне яркого света.

— Ты уже здесь, это судьба. Это значит, ты попал сюда неслучайно. За сотни лет ни один смертный не попадал сюда.

Делаю еще несколько шагов, не справившись с непослушным телом, падаю на землю.

— Это нормально? То, что со мной твориться?

— Да. И нет, — издевается Оракул, — я не издеваюсь. Я говорю правду. Твоему смертному телу не место здесь, оно страдает. Так что в твоем состоянии нет ничего удивительного. Но это не нормально. Ты должен научиться смотреть на свет, иначе всегда будешь блуждать во тьме.

Ага, все очень понятно. Снова поднимаюсь на ноги, продолжаю топать за постоянно отходящим от меня Оракулом.

— Ты делаешь успехи. Будь ты обычным, уже давно был бы мертв.

Ха, очень ободряет. Когда использовал печать, я совсем не этого желал.

— Мы получаем то, что заслуживаем, а не то, чего желаем. Но, если ты научишься смотреть на свет, я дам тебе то, чего ты желал.

Ха, три раза. Вот очень просто сказать, а как это сделать?

— Если будешь слушать, я попытаюсь тебя научить.

Так, надо бы свыкнуться с мыслью, что он читает мои мысли, а то еще и от этого мурашки по коже, будто всего остального мало. Мы шли. В белой пелене яркого света мы шли по узкой тропе. Он начал говорить, а я просто слушал, потому что не имел ни какой возможности что-то изменить сейчас. Он говорил, но я был так сосредоточен на движении, что едва успевал слушать. Я слушал, но слова не откладывались в сознании, сразу проваливаясь куда-то вглубь. Куда-то глубоко.

Начали возвращаться ощущения, но они были какими-то странными. Снова этот проклятый холодный дождь. Под ногами мокрая трава, я пытаюсь убежать. Скрыться, хотя отлично понимаю, что мне это не удастся. Бежать уже не выходит, а сзади все ближе доноситься шелест металла и пороха. Знакомая и почти привычная боль в ноге. Падение. Силуэт, нависший надо мной. С моих губ срываются какие-то слова, мольбы, умирать так не хочется. Но силуэт отвечает. Те самые слова, что проникли в самую глубину моей души: "Нет, Саша. Единственная милость для предателя — Мгновенная смерть". Щелчок и боль.

Глава 40

Просыпаюсь, но чувствую мучительную усталость во всем теле. В глазах рябь, пелена белого света. Но я все же кое-что вижу. Шалаш. Маленький домик, будто выращенный в кустах. Лежанка из травы прямо на земле, с которой я с трудом поднимаюсь. Я почти голый, но здесь очень тепло. И сейчас мои чувства не сходили с ума, я вполне смог стоять на ногах и даже выйти на улицу. Свет шел не с неба, а откуда-то с горизонта. Или его источник находился прямо на земле. Вокруг, среди высокой зеленой травы росли редкие, но достаточно высокие деревья. Я уже сделал несколько шагов к свету, когда меня настиг знакомый голос.

— Тебе пока не стоит приближаться к солнцу, — предостерег меня Оракул.

Обернувшись, увидел крупного красивого павлина. Он был выше меня на две головы. Шея и тело яркого синего окраса. Крылья, сложенные сейчас по бокам, и хвост, сложенный и едва не касающийся земли, более яркие, оранжевые, зеленые цвета и их оттенки. Оракул смотрел на меня желтыми глазами без зрачков.

— Оракул. Можно сказать, что я рад с тобой познакомиться.

Он кивнул:

— Взаимно. Вижу, тебе лучше.

— Да, значительно лучше. И… Я узнал свое имя. Старое имя, если это имеет какое-то значение.

Павлин опустил голову ниже, заглядывая в мои глаза.

— Имеет, и не имеет. Для меня это не важно. Но важно для тебя. Теперь ты не слеп, и не глух. И пусть ты не стал одним из нас, но ты уже можешь находиться здесь, незащищенный моим гендзюцу.

Подумав немного, я поклонился:

— Спасибо за помощь.

Оракул кивнул, выпрямился, сделав несколько шагов в сторону.

— Давай пройдемся, тебе сейчас полезно ходить.

Мы пошли куда-то, сохраняя дистанцию от источника света. У меня было много вопросов, но я не знал, стоит ли их задавать, а если стоит, с какого начать?

— Я не отвечу на все твои вопросы, но на некоторые, — продолжая беззастенчиво читать мои мысли, ответил Оракул, — Мы — Павлины. Жители Долины Солнца. Птицы Бессмертия. И мы действительно бессмертны. Некоторые из нас. Как именно мы этого достигли, не так уж и важно сейчас. Что еще? Да, я, как и обещал, кое-чему тебя научу.

— Несколько пространственное объяснение. И про бессмертие можно подробнее? Хоть немного? И почему меня так корячило первое время?

Оракул задумался, отвернувшись к источнику яркого света.

— Эта долина. Она переполнена чакрой природы. Не только ей, но для тебя именно это было опасно. Те, кто не могут защитить себя от энергии жизни, погибают. Но ты сумел, и теперь можешь находиться здесь. Однако свет, который ты видишь, источник силы, о которой тебе рано знать. К нему тебя приближаться опасно. Погибнешь сразу, и без шансов. Наше бессмертие? Тебе известно, кто такие санины?

Киваю:

— Мудрецы. Я знаю о троих.

Оракул остановился, задумчиво посмотрев в небо:

— Я полагаю, ты говоришь о Джирайе, Орочимару и Тсунаде. Отшельники путей Жабы, Змеи и Слизня. Каждый из них умеет использовать природную чакру. И каждый делает это по-разному. К примеру, жабы собирают в своем теле природную энергию и уравновешивают ее со своим Инь и Янь, телесной и духовной энергией. Они называют это Режимом Отшельника.

Я слишком мало знал о природной чакре, чтобы делать какие-то выводы, поэтому просто слушал.

— Мы пошли по иному пути. Мой учитель вступил на опасную тропу, но именно она сделала его бессмертным.

Мы пошли дальше, но Оракул молчал. Обдумывал свой ответ, возможно. Или вспомнил своего учителя.

— Мой учитель потратил годы на медитации и тренировки. Долгие десятилетия. Он считал свое слабое тело самым уязвимым местом. Несмотря на всю свою мудрость, он не мог ничего сделать со своей телесной энергией. Тело его старело, и сила природы так и оставалась сложным и опасным искусством, которому он не мог обучить своих учеников.

Павлин вновь остановился и развернулся спиной к источнику света, указывая мне в противоположную сторону. От легкой белой пелены в глазах я не мог видеть четко, и мы подошли ближе. Перед нами стояла внушительная гранитная статуя. Это был Павлин, большой, застывший в каком-то грациозном мистическом движении.

— Это твой учитель? — спросил я, восхищенно рассматривая фигуру.

Оракул кивнул:

— Да, и нет. Это его изображение в молодости.

Упс, неудачно выразился:

— Прости. Так что произошло? Он все же придумал что-нибудь? Смог подчинить себе чакру природы?

— Да. И нет.

Оракул обошел статую и за ней стояли еще восемь статуй, правда мраморных и поменьше. Это были еще восемь таких же красивых павлинов, так же застывших в разных грациозных движениях.

— Все они были его учениками, как и я. Некоторые из них были мне друзьями. Один из них был мне братом, а одна сестрой.

Он подошел к одной из статуй и едва коснулся ее крылом.

— Одна из них была моей любовью.

Оракул отошел от статуй, дойдя до небольшого источника. Выложенный камнями ключ бил из-под земли и весело журчал прозрачной водой.

— Учитель перед смертью рассказал нам единственный известный ему способ научиться контролировать энергию природы. Он предостерегал нас от попыток, но не мог не рассказать своим ученикам. А среди нас были те, кто не мог не попробовать, несмотря на предостережения.

Оракул замолчал, проводя кончиками перьев по воде в ключе. Он какое-то время размышлял, прежде чем продолжил.

— Чтобы стать отшельником, мы должны были смешать свою телесную энергию и природную чакру. Сделать нашу слабость силой. Иначе говоря, отринуть слабость живого тела. И все они попытались сделать это. Все мои друзья. Один за другим они начинали тренировки. Но, когда сила природы смешивалась с телесной энергией, все они тут же теряли над ней контроль. И все они обращались камнем.

Я с ужасом осознал, что все те фигуры были живыми л… павлинами, в смысле. Вот так-так. Павлин склонил голову над источником, будто пытаясь рассмотреть в кристально чистой воде что-то, чего там не было.

— Один за другим, пока не остался только я, — продолжил Оракул, — пока не остался я один. Прошло несколько лет, прежде чем и я предпринял свою попытку. Многое произошло. О многом я успел подумать. Я винил своего учителя, что он рассказал нам обо всем. И винил за то, что не попробовал обучить нас этому при жизни. Пусть он сам и не решился попробовать, но, возможно, мог бы спасти своих учеников. Я хотел бросить все это, забыть. Но забыть всех своих друзей, свою семью, свою любовь. И я попробовал. И, как видишь, у меня получилось.

Оракул выпрямился, гордо глядя на меня.

— Я Оракул — Бессмертный Отшельник пути Павлина. Я поклялся себе не брать учеников, но для тебя я готов сделать исключение, смертный. Ты хочешь стать моим учеником? Като из Конохагакуре?

Ощущения были смешанные, но все же…

— Да, Оракул. Учитель.

Павлин кивнул:

— Хорошо. Идем, у нас много работы, а у тебя, как я понимаю, не так уж много времени.

Глава 41

Мы шли в другую часть долины. Здесь нам попадались другие павлины, но их были единицы. Они были меньше Оракула, и не такими яркими, в их окрасе преобладали в основном белые и серые цвета. На нас не обращали внимания, хотя скорее на меня, лишь коротко кланяясь Оракулу.

— Все они бессмертны? — спросил я.

— Нет. На самом деле истинно бессмертен лишь я. После познания пути отшельника я больше никого не обучал этому. Тем не менее, я передавал знания своего учителя другим. Никто из Павлинов долины не смешивал свою телесную энергию с природной чакрой, тем не менее, ее они использовать умеют. Никто из них не знает болезней, легко излечивается от ран, может жить очень долго, не вечно, но долго. Кроме использования природной чакры учитель передал нам еще одно особое умение.

Оракул кивнул в сторону источника света.

— Вы, шиноби, назвали бы это Кеккей Генкай. Стихия Света. Но на деле это не совсем так. Свет, это не стихия, это метод контроля.

Посмотрев на яркий свет, я задумчиво спросил:

— И я смогу научиться использовать этот… метод?

Оракул задумчиво посмотрел в небо:

— Ты — да. Кто-либо другой — нет. Во всяком случае, я не могу это себе представить. Любой другой смертный не сможет находиться здесь, не защищая себя техниками, как делаешь это ты. А под защитой техник никто не сумеет познать тайны света. Закрытые глаза не могут увидеть истину. Но изучением стихии Света мы займемся в другой раз, Като. Сначала основы.

В другой, так в другой. Если в конечном итоге я могу рассчитывать на бессмертие, скупиться на время для получения знаний не стоит. Оракул остановился:

— Я передам тебе знания, Като. И помогу тебе встать на путь отшельника. Но у тебя, как и у моих друзей, может ничего не получиться. И ты, как и они, закончишь свою жизнь в камне.

Киваю:

— Верно. Но я все равно не отступлюсь, пока не попробую. Либо победа, либо гибель.

Не сказать, что меня радовало такое положение дел, и я не собирался рисковать, пока не буду уверен, что готов к этому. Научиться у учителя всему, что только возможно. И дело совсем не в техниках. Он сумел постичь этот путь, не благодаря умениям, и, возможно, даже не благодаря знаниям. Оракул кивнул, продолжая путь.

— Молодец. Полагаю, опыт предыдущей жизни помогает тебе принимать взвешенные и рациональные решения.

На этот раз я отрицательно покачал головой:

— Воспоминания из прошлого заставили меня сделать нечто, чего я делать, в общем-то, не хотел. Не сделал бы, если бы у меня был выбор. Но я потерял контроль, поддался эмоциям.

Мы немного помолчали. Оракул дал мне время выкинуть неприятные воспоминания. Хотя я лишь заталкивал их в дальний угол, чтобы не мешали, по крайней мере, сейчас.

— Тебе придется привыкнуть к некоторым вещам, — продолжил Оракул, — Это место. Оно имеет множество различных свойств. Я должен предупредить тебя об некоторых из них. Свет, что наполняет долину. Под ним тебе не захочется есть. А чуть позже, после первых же тренировок, ты не будешь испытывать необходимости во сне. Но именно по этой причине тебе не следует находиться здесь долго. Пока ты не постигнешь путь отшельника, каждый день после, — он ненадолго задумался, — четырнадцатого или пятнадцатого, будет тебе вреден. Но все это время я буду плотно обучать тебя.

Я удивился:

— Мы куда-то торопимся?

Оракул остановился, глядя на необычное дерево, растущее у самой скалы, окружавшей долину плотным кольцом.

— Да, и нет. Мне — некуда торопиться. Но тебе есть. И, я думаю, ты раньше не обучался так, как это принято у нас. Так что скоро ты все поймешь. Есть какие-то вопросы, перед тем, как мы начнем?

Я почесал затылок. Вопрос был, и я решал, стоит ли его задавать.

— Да, всего один. Он не особо важный, но меня съедает любопытство. Где мы? Я не видел солнца, а…

Оракул провел крылом, как бы говоря мне замолчать.

— Я отвечу. Как и все долины, созданные всеми мудрецами, как теми же жабами или змеями, наша создана на отдалении от людских государств. Мы находимся в жерле потухшего вулкана. Или точнее будет сказать, что вся энергия вулкана уходит на наше маленькое Солнце и ауру этого места. Вулкан это в море, в трех десятках дней полета от ближайших земель людей. Я удовлетворил твое любопытство?

Охренеть. Вулкан, значит. Ну, вулкан так вулкан, раз сотни лет здесь живут, значит ничего страшного.

— Да, учитель.

Оракул кивнул.

— Теперь слушай. Я буду показывать тебе движения, и ты должен как можно точнее их повторять. Движения повторяются, но их много. Однако как только ты их запомнишь, закрывай глаза и продолжай их выполнять. Это медитация тела. Она подготовит тебя ко всему тому, на что обычное смертное тело неспособно. Я буду читать текст, но ты не услышишь его ушами. Это нормально. Я буду говорить не с твоим разумом, а с твоим телом. Все изменения, которые это за собой повлечет, тебе пока знать нет никакого смысла, но о некоторых вещах скажу сразу. Возрастет твой контроль чакры, ты сможешь использовать за короткий промежуток времени намного больше энергии. К тому же твое тело будет намного быстрее восстанавливать потраченную телесную энергию, и чакра тоже будет восстанавливаться быстрее. Ты сможешь продвинуться в тайдзюцу. Это будет первой стадией для тебя. Позже мы поработаем и с духовной энергией. А сейчас запоминай…

Глава 42

Это было нелегко. Комплекс движений, а скорее позиций, в которых необходимо было замирать буквально на мгновение, содержал в себе две с небольшим сотни поз. Только на запоминание ушло не меньше шести-восьми часов. И, как и обещал Оракул, никаких сна и отдыха, и вообще перерывов мне не полагалось. Да и не нужны они были, если говорить честно. Физической нагрузки на деле минимум, и как только я разобрался с движениями, это стало медитацией. Я закрывал глаза и двигался. Движения были великолепными, не ощутить всей их мощи было очень сложно. Удивляться особо нечему, у Оракула были годы, десятилетия и не меньше сотни учеников, на которых он мог отработать каждую деталь, отточить их до совершенства. То, что с каждым следующим кругом во мне со все большей скоростью бурлила энергия, я чувствовал хорошо. Но не имел достаточных знаний, чтобы понять, что именно происходит с моим телом. Я повторял движения, а рядом Оракул что-то негромко нашептывал. Я прекрасно слышал его слова, но, как он и предупреждал, смысла уловить не мог. Учитель говорил с моим телом, отбросив лишний придаток в виде моего сознания. Несколько обидно, но если будет результат, я легко с этим смирюсь. Ощущение времени исчезло напрочь. Сколько я продолжал медитировать, слушая однотонный голос учителя, понятия не имею. Но этот павлин знал, что делал, я никогда не чувствовал себя лучше, чем в тот момент.

— Като.

Я не остановил движение, но приоткрыл глаза. Оракул все так же стоял рядом, будто прошли не часы, или даже дни, а всего лишь минуты. Ничего не изменилось, вокруг, но не внутри меня. Ощущения были… странными.

— Остановись, с этим мы в данный момент закончили.

Я послушно остановился, прислушиваясь к телу. Чувство такое, будто недавно проснулся и сделал зарядку. Тело так и рвалось продолжить движение. Но, учитель сказал стоять, буду стоять, задавать глупые вопросы не время и тем более не место.

— Это заняло больше времени, чем мне хотелось бы… И куда больше сил… — задумчиво произнес он, — Хотя, мы неплохо продвинулись. Если бы не моя техника, тебе пришлось бы так медитировать несколько недель, может чуть больше месяца.

— А это не опасно, ускорять процесс? — решил спросить я. Насколько я понимал, стимуляция дело хорошее, если в меру.

Оракул кивнул:

— Опасно, и нет. Ты несколько отличаешься от всех остальных моих учеников. Ты испытал смерть, но живешь. В этом ты походишь на меня. Я могу все объяснить, но там, как бы ты выразился, много мистики и мистицизма, которые тебе сейчас совсем ни к чему. Главное знай — ты, чтобы не произошло, не сойдешь с ума. И никто ни какими методами не сумеет изменить твой разум или характер. Ну, и если продолжишь развиваться, воздействовать на тебя гендзюцу будет все сложнее и сложнее. Да ты и сам, наверное, знаешь.

Киваю:

— Понимаю, но я думал, моя защита — результат изменения течения чакры в своем теле.

Оракул… улыбнулся?

— Тело и без всякого вмешательства имеет почти идеальную гармонию. Но для твоего разума гармония была несколько… неточной. Благо, шиноби из твоей деревни понятия не имею, что именно ты изменил, подстраивая под себя свое новое тело. Сам процесс им известен, но неизвестен результат. Сейчас все это не так важно. Прежде чем отправлять тебя домой мы проведем еще одну… тренировку.

— С духовной энергией? — предположил я.

Оракул задумчиво посмотрел в небо.

— Да, и нет. Идем за мной.

Долгая прогулка по краю долины, и каким же было мое удивление, когда мы остановились у спуска куда-то под землю. Куда он может вести, если мы находимся в жерле вулкана? Оракул остановился, задумчиво глядя на меня.

— Куда? Хороший вопрос. Под долиной в вулкане есть большая полость. Она даже больше самой долины. Полость образовалась, когда магма, остуженная техниками моего учителя, отступала с поверхности. Я удивлен, что ты этого не понимаешь, так как почти все слова я взял из твоей памяти.

Ндя. Чувствую себя идиотом. Надо как-то привыкать не удивляться. Ага, легко сказать, долина в жерле вулкана и огромное подземелье в его недрах. Супер, совсем нечему удивляться. Оракул не стал комментировать мои мысли, и мы начали спускаться вниз. Спускались достаточно долго, перед тем как одна из стен кончилась, открывая нам пещеру. Полость оказалась… огромной. Серьезно, сюда бы, почти наверняка, поместилась большая часть Конохи. Да и по высоте, охренеть размерчики. Но, размеры — это полдела. В центре стоял толстый монолитный столб, шедший с самого пола, ровный, к слову, будто специально выровняли, и до самого потолка. Причем наверху он упирался в какую-то линзу, из которой шел достаточно яркий свет.

— Это озеро под нашим Солнцем. Оно прозрачное, и освещает это место, — пояснил Оракул, — ты чувствуешь разницу между этим местом и долиной?

Да, разница была. Пещера не была так переполнена энергией, хотя природной чакры и энергии света тут было все равно очень много.

— Здесь я смогу научить тебя самой простой нашей технике использования чакры природы, — продолжил Оракул.

Мы спустились вниз, и подошли к одному из редких камней. Камушков таких, раза в два меня повыше.

— Тебе известен стиль Мягкого Кулака?

Киваю:

— Клановое мастерство Хьюга.

Оракул тоже кивнул, задумчиво глядя на камень.

— Не знаю, известна ли тебе эта истина, но все равно скажу. Самые простые техники подчас наиболее эффективны. Чем сложнее в исполнении и применении техника, тем больше возможностей ее прервать или внести в нее ошибки. Наиболее простые техники же прервать практически невозможно. И, несмотря на то, что их эффект почти всегда намного меньше сложных техник, в умелых руках они бывают весьма эффективны. Техника Мягкого Кулака проста, дальше уже некуда. Всего лишь контроль чакры. Искусный контроль, конечно, но это ничего не меняет. Блокировать удар этого стиля можно, лишь приложив тоже количество чакры для блокировки, что весьма неэффективно. Твой костюм, к слову, очень удачная идея, разве что его защиту можно преодолеть, всего лишь приложив большее количество чакры. Тем не менее, это эффективно, если ты тратишь на защиту меньше сил, чем противник на атаку, значит у тебя преимущество.

— А если ты тратишь на атаку меньше сил, чем противник на защиту, это огромное преимущество, — улыбнулся я.

Оракул перевел на меня взгляд, медленно кивнул и продолжил, вновь повернувшись к камню.

— Я вспомнил про Стиль Мягкого Кулака, потому что то, чему я собираюсь тебя научить, по своей сути очень напоминает этот стиль. Правда конечной цель твоих атак, естественно, будет не танкецу. Но об этом чуть позже. Речь пойдет о природной чакре. Обычно для ее использования необходимо поместить ее в свое тело, поглотить, сделать своей. Это и есть путь Отшельника. Но, до того как открыть этот путь, мой учитель придумал уловку, позволяющую контролировать очень малое количество природной чакре. Изменив свойства танкецу можно концентрировать небольшое количество природной чакры. Но ее необходимо практически мгновенно использовать, так как на удержание контроля с каждой секундой тратиться все больше духовной энергии. Хм. Чтобы тебе было понятно, затраты чакры по отношению ко времени можно изобразить в геометрической прогрессии. С каждой следующей секундой на контроль уходит вдвое больше силы.

Молодец, Оракул, ты просто гений. Зато все сразу понятно.

— Спасибо за столь высокую оценку моих знаний, — бесстрастно ответил учитель, но я ничуть не смутился, лишь улыбнувшись, — Поэтому для техник, скажем ниндзюцу, такой… фокус не применим. Да и измененные танкецу становятся более ни на что не пригодны. Поэтому чуть позже он придумал технику, которой даже не стал давать название. Оно ей не особо нужно. Во время твоей медитации я изменил свойство твоих танкецу на внешней стороне ладони, чтобы они могли концентрировать природную чакру. Техника заключается в том, чтобы сконцентрировать небольшое количество чакры, природной естественно, в, как там это слово, точке.

Оракул провел крылом у самой поверхности камня. Раздался короткий звук удара камня о камень. И, когда он отвел крыло в сторону, в камушке образовалось маленькое, всего пару миллиметров, отверстие, от которого шли многочисленные трещины.

— Используя эту технику, ты сможешь пробивать вот такие отверстия. В камне, металле, или теле человека. Хитрость в том, что ты используешь природную чакру, и, чтобы ее заблокировать, противнику потребуется достаточно большое количество своей обычной чакры. Нужно ли говорить, что попадания в определенные места…

— Скажем в сустав, — продолжил я, — практически обездвижит конечность. А попадание во внутренний орган будет многократно опаснее попадания иглой или кунаем, так как оставит открытое отверстие…

— Которое далеко не сразу заживет, — закончил Оракул, — природная чакра обжигает неподготовленную плоть. У тебя есть примерно пять-семь дней, чтобы научиться, хотя бы, концентрировать немного чакры. Если ты не научишься делать этого здесь, то не сможешь и у себя дома. Зато, если научишься, тебе останется лишь практиковаться с контролем, чтобы чакры была сконцентрирована. Вторая хитрость в том, что природной чакры требуется очень мало, а чем меньше энергии, тем ее легче контролировать.

Он прошелся вокруг камня, напоследок сообщив:

— И не беспокойся, кстати. Даже если тебя препарируют, — слов-то каких набрался, павлин, — узнать секрет изменения танкецу не сумеют. Тут дело не в конечном результате, а в правильном изменении. Так что техника останется моим секретом, пока ты не будешь готов, чтобы принять ее. Да, чтобы начать концентрировать природную чакру, пошли свою духовную энергию на измененные танкецу, они предназначены специально для этого. Естественно сначала не будет получаться, и ты будешь уставать. Медитация быстро восстановит твои силы. Это не так уж и сложно, так что мое постоянное присутствие не требуется, а мне и самому неплохо бы отдохнуть. Да и подкрепиться. Занимайся, ученик.

* * * * *

На улице стояла прекрасная погода, и необходимость просиживать весь день в стенах кабинета удручала. Хирузен потягивал трубку, наслаждаясь и смакуя каждый момент. Дел было еще много, но его все больше одолевало желание сбежать из кабинета. Обычно это желание изливалось в побег на крышу резиденции, с которой он подолгу смотрел на гору Хокаге. Однако в этот раз побегу не суждено было состояться. В дверь постучались, и в кабинет зашел шиноби в форме АНБУ. Короткий взгляд, и Хирузен безошибочно определяет помощника своего старого, но все же не близкого друга. Корень. Их с Данзо общение уже давно практически не требовало никаких слов. У Хирузена не было причин всерьез не доверять Данзо. Его друг, пусть подчистую и совершающий поступки, о которых даже знать не хочется, заботился о деревне. По-своему, но заботился. Жестко, но все же. И порой делал то, что не смог бы сделать сам Хирузен. Пришедший безмолвный АНБУ тут же удалился, и так было понятно, что Данзо приглашал старого друга на разговор. Третий Хокаге не горел желанием сейчас разговаривать с ним, но нашел в приглашении свою пользу, возможность уйти из кабинета, пройтись, размяться.

У Данзо тоже был свой кабинет, пусть тот и не обременял себя обязательством постоянно в нем находиться. Хирузен спустился на нижние уровни резиденции и без стука зашел. Все как обычно. Строгие, но удобные диваны, столик, несколько закрытых шкафчиков. На столике уже привычная пепельница, а рядом мешочек с хорошим табаком. Маленькая традиция, которую уважали оба давних, но совсем не близких друга. Хокаге задумчиво закурил. Данзо сидел напротив него и мельком просматривал бумаги.

— Я хотел поговорить о тех генинах, что были допущены на третий тур, — сообщил Данзо.

Хирузен несколько секунд смотрел на его лицо, заранее решая, чего тот хочет. У Данзо всегда был свой интерес, что же его привлекло сейчас?

— Хорошо.

— Давай по порядку. Что ты думаешь о мальчишке Учиха?

Неужели это? Нет, действия Орочимару они уже обсудили. А информация, собранная троицей Анко, заставила Хирузена настоять на увеличении охраны на третьем туре экзамена, а если чуть точнее, на привлечении к охране людей Корня.

— Для своего клана он неплох, — осторожно ответил Хирузен.

— Он, к сожалению, глава клана, — не глядя на собеседника, продолжил Данзо, — его можно было бы привлечь в АНБУ. Или в Корень.

Старая песня. Это они так же уже обсудили.

— Мы оба знаем, что это невозможно, — спокойно ответил Хирузен.

Данзо кивнул, откладывая листок.

— В остальном у него все шансы победить соперников. Мне известно, что Гаара является сосудом для Шукаку. Но, кроме жажды крови и расстройства психики ему особо нечем похвастаться. Казекаге все же пообещал, что в случае проблем с Шукаку, он сам или учитель Гаары сразу примут меры. В остальном… Саске учится у Хатаке, и может продемонстрировать Чидори во время поединка.

Хокаге улыбнулся, его радовали успехи мальчика. Шаринган и Чидори — отличное сочетание, что не раз демонстрировал сам Какаши.

— Неджи Хьюга, — продолжил тем временем Данзо, будто уже позабыв про Саске, — сильнейший Хьюга в этом поколении. У него талант. Но он слишком самоуверен, и слишком заносчив. Вместе с излишним честолюбием, слишком большим даже для Хьюга, он уже стал объектом насмешек у моих людей.

Хирузен выдохнул большой клуб дыма:

— Мальчик еще перевоспитается.

Данзо поднял взгляд единственного глаза на старого друга:

— Он явно продемонстрировал свою несдержанность на отборочных поединках. Если так продолжиться, он станет изгоем. И если в другой ситуации я бы этим воспользовался…

Да, тот единственный способ, которым Данзо перетягивал сильных клановых шиноби в Корень. Их характер, при котором от них отворачивался собственный клан. Порой он даже сам подстраивал это. Но Данзо старался не раздражать глав кланов больше необходимого, очень редко прибегая к таким мерам.

— Но он мне не нужен, — заключил глава Корня.

Сарутоби задумался. Вот так отказываться от талантливого Хьюги? Видимо, кроме таланта к клановым техникам Неджи больше ничем не выделялся. Сама по себе сила для АНБУ не была решающей. Всего скорее, люди Данзо исследовали Неджи со всех сторон… И отбраковали. Хм, тогда кто же ему нужен?

— Я так же не считаю, что у него сейчас есть большие шансы на успех. Его первым противником будет джинчурики, которого сейчас учит Джирайя. И шансов у Хьюги не то, чтобы много. Прямолинеен, не изобретателен, предсказуем. Даже джинчурики на его фоне выглядит внушительнее.

Глава корня отложил еще один листок.

— Наруто Узумаки.

Еще одна очень старая тема. Данзо считал, а возможно и все еще считает, что Наруто неудачный сосуд для джинчурики.

— Если он победит в поединке с Хьюга, я соглашусь, что он может быть полезен деревне, — неожиданно высказался Данзо.

Сарутоби удивился, хоть и не показал этого. Его старый друг смирился с выбором Четвертого Хокаге? Нет, определенно нет. Просто уже придумал лазейку, благодаря которой Наруто ему уже ни к чему. Что же. По крайней мере, мальчик может спать спокойно, Корню он в ближайшее время будет неинтересен. Данзо отложил листок:

— Шикамару Нара, — произнес он очень нехорошим тоном. Его интересовал парнишка.

— Даже не надейся, Данзо, — отрезал Хирузен, — он ленив, но воля огня в нем сильна.

— Я знаю, — даже не стал отрицать тот. Глава Корня практически всегда был на шаг впереди Хокаге, за редкими исключениями, и вполне мог предвидеть реакцию Хирузена, — Хотя отрекомендовал бы его в спецкоманду. Не на передовую, там ему не место.

— Пусть сначала наберется опыта, — ответил Хокаге, чувствуя, что беда, вроде, миновала. Драться за мальчишку Нара ему сейчас совсем не хотелось.

Данзо вновь бросил на него задумчивый взгляд.

— Лишь бы он дожил до того момента, — не угроза, даже не предупреждение. Но его правда, парня нельзя упускать из виду, и уж точно нельзя подставлять под удар, для этого есть менее перспективные шиноби, генины, и чунины, — хотя он первый претендент на ранг чунина.

Очередной листок ушел в сторону.

— Об Абураме мы уже говорили, они меня не интересуют, — сразу еще один листок ушел в сторону.

Хирузен лишь поморщился, в Корне было уже три Абураме, причем талантливых. Проблема была в характере шиноби из этого клана, в общем-то, и без постороннего вмешательства располагавшем к службе в АНБУ или Корне.

— А те, что не прошли отборочные, среди них тоже были интересные шиноби, — попытался сменить тему Хокаге. Он был вовсе не прочь откупиться каким-нибудь бесперспективным, но неплохим генином.

— Девочке Хьюга нужно менять характер, талант у нее есть. Но АНБУ ей не быть, — ответил Данзо, он, естественно, уже подумал над каждым из ребят, — девочка Харуно, думаю, она поняла, с чем ей предстоит встретиться в будущем, и если еще не сделала выбор, то до этого уже недалеко. Яманака меня не интересует, да ты ее и не отдашь. Остальным еще набираться опыта, как минимум год, потом можно будет посмотреть. И это недоразумение, специализирующееся на тайдзюцу, — Дано редко проявлял эмоции, но Рок Ли его всерьез раздражал, — может он сумеет стать хорошим шиноби, полезным для Конохи. Когда-нибудь.

Он отложил листки. Поднял взгляд одного глаза на Хокаге.

— А вот ученик твоей Анко меня порадовал. Встретился с чунином звука в бою, и, не моргнув глазом, отправил того в мир иной. Пока еще он слишком честолюбив, любит продемонстрировать свое превосходство, хотя во время обучения в академии он отлично держался в тени. Он единственный, кто за время обучения набрал всего десять нарушений.

Да, всего десять. И это за несколько лет. А в академии ограниченные драки хоть и не поощрялись, но и не запрещались особо. Да у любого другого ученика десяток нарушений запросто мог набраться за пару месяцев. Минакуро Като единожды спровоцировал на драку мальчишку из своего класса, затем как-то неожиданно потерялся. Его даже учителя порой теряли из виду, было много других забот. А ведь он с завидной периодичностью тренировался со всеми хорошими рукопашниками своего курса, но всегда во время тренировок и уроков. У него не было настоящих друзей, но не было и врагов. Все относились к нему либо с нейтральным дружелюбием, либо с легкой симпатией, либо вообще никак. Даже сам Ирука трижды просил проверить ученика, не шпион ли какой, ведь таких гибких в общении людей еще надо поискать. И вот теперь он прошел на третий этап экзамена.

— Он мне кое-кого напоминает, — без всякой радости признался Хирузен.

Данзо позволил себе едва заметное движение морщинок у глаза. На его лице это было почти яркой счастливой улыбкой. Ему парень тоже кое-кого очень напоминал. Напоминал себя, когда-то давно. Еще немного наивного, но уже хитрого и жесткого.

— Где он сейчас, к слову?

— Анко показала ему печать призыва. Думаю, у новых учителей, кто бы ему ни попался.

Легкий налет радости тут же исчез с лица Данзо:

— И ты ей позволил?

— Она не спрашивала у меня разрешения, Данзо, это ее ученик, — ответил Хирузен, почувствовав маленькую победу. Было что-то, что Данзо не досмотрел, и не продумал наперед, — и я сильно сомневаюсь, что ему место в Корне.

— Это мы еще посмотрим, Хирузен, — недобро ответил глава Корня.

Глава 43

Естественно я не успел. Когда сила печати вырвала меня обратно в деревню, я все еще учился контролировать природную чакру. То количество, которое я мог направить на удар, оставляло даже не отверстие, всего лишь маленький след. Ндя. Совсем не густо. Но, по крайней мере, я мог концентрировать природную чакру, так что тренировка для меня продолжится и здесь.

Я стоял, задумчиво рассматривая свои ладони, на которых появилось огромное множество мелких ожогов от природной чакры, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Почти две недели медитации, и я уже успел несколько отвыкнуть от необходимости общаться с кем-то.

— Като? Почему ты в одних трусах? — спросила Анко, глядя на меня, — и такой худой. Чем ты там занимался? И вообще ел?

Желудок предательски заурчал, и я, наконец, огляделся. То же место, из которого и я отправился в Долину Солнца. А в организме с каждой минутой нарастало сразу два желания, пожрать и поспать. Одно вывалилось в почти болезненных спазмах, второе в легком головокружении. Да, Оракул предупреждал об этом, но не о том, насколько все будет плохо.

— Я есть хочу. Сильно.

Девушка несколько секунд рассматривала меня, решая, стоит задавать вопросы сейчас или подождать, пока я хотя бы покушаю.

— Используй превращение и дуй домой. Я принесу что-нибудь перекусить.

Ну, я и превратился в нее, в памяти был небольшой кавардак, и представить кого-то другого достаточно отчетливо я сейчас не мог. Анко поморщилась:

— Мог бы и не так точно… — она отмахнулась, — все, бегом.

Я не стал разбираться, что именно скопировал слишком точно, сразу отправившись домой. От того, чтобы сразу завалиться спать удерживало только желание покушать. Зевая, забрался в комнату через окно, развеял превращение, и, не торопясь, оделся. В комнату поднялась мама, но я был слишком уставшим, чтобы нормально разговаривать. Тем не менее, убедил ее, что все хорошо, и что мне просто надо отдохнуть… и поесть. Ляпнул не подумав, потому что меня сразу стащили вниз, в столовую, где я тут же со счастьем начал поглощать…что-то. Даже не знаю что, какой-то суп вроде. Учитель появилась, когда я уже доедал вторую порцию, поставив на стол пакет с едой. Они с мамой начали о чем-то разговаривать, видимо Анко лишь мельком объяснила, куда это я вдруг исчез, так что мама сейчас высказывала все свои претензии по поводу моего текущего состояния. Разговор неожиданно замер, когда обе заметили, что я уплетаю еще и все то, что принесла Анко, не делая никаких различий к содержимому баночек и коробочек. А что вы хотели, я две недели в самом прямом смысле питался святым духом. Наконец, наевшись, наверняка Оракул что-то подправил в моем теле, иначе от всего съеденного мне было бы крайне хреново, я, никого не спрашивая, свалил в комнату и уснул, вроде даже доползти до кровати не успел.

Когда проснулся, на улице было темно. Выспался неплохо, но ощущения все равно были не самые приятные. В Долине было намного лучше, а тут как будто мало воздуха, чтобы дышать, но с чакрой. В общем, проснулся, немного размялся, организм отозвался приятным нетерпением. Какой сегодня день я, если честно, не знал, но время до экзамена, ну как минимум денек-другой, у меня были. Оделся и отправился тренироваться.

Сначала медитация, которая здесь была не настолько продуктивна, но все равно начать следовало с нее. К слову медитировать, чтобы восполнять чакру, было совсем не обязательно. Говоря технически, у меня появилось пассивное свойство, тянущее чакру из окружающего мира. На полное восстановление резерва должно было уйти около четырех часов. А это значительно лучше почти двух суток. Приятный такой бонус. Правда и запас у меня не сказать что большой, и если будет увеличиваться, скорость восполнения от этого не измениться, но все равно.

Теперь же я плотно насел на удар чакрой. Надо, что ли, как-то это назвать. Какое-нибудь звучное название для простой техники. Разящая Игла? Ага, очень смешно. Игла Чакры? Тоже не то. Хм. Ладно, потом придумаю. В общем, подыскал подходящий камушек и начал тренировку. К слову, насколько я знал теорию, техника относилась к изменению формы чакры, а это не маленький такой уровень. Опять же фокус в простоте, просто сконцентрировать собственную чакру в одной точке не проблема, точка и есть точка. Именно так, без природной чакры, я и начал тренировку. Получалось достаточно легко, но такое количество чакры даже следа на камне не оставляло. Если я правильно понял то, что вытворяли два Хьюга на отборочных, чакры они концентрировали на порядок больше. Остается только дивиться мощи природной чакры, даже в таком маленьком количестве оставляя столь заметный след. Да, тоненькое отверстие в пяток сантиметров глубиной. Однако же…

Анко появилась немногим после рассвета. И была явно чем-то недовольна. Сильно недовольна. И взволнована. Причем ее недовольство не было направлено на меня, что не слабо так удивляло.

— Рассказывай, — без приветствия потребовала она.

— Уточни, пожалуйста.

Девушка поморщилась:

— Что произошло, почему ты вернулся в таком состоянии?

— Особенность обучения, — пожал я плечами, — Тем ребятам, на которых я напоролся, и есть-то особо не нужно.

Она подняла бровь:

— Что это значит? Что там ничего не ел все это время?

Киваю:

— Не ел и не спал.

Ответ ее поставил в тупик. Лишь через некоторое время она выдавила:

— И ты после этого не полный кретин? Чем вообще думал?

Уточнять, кто именно предложил мне отправиться неведомо куда, я не стал.

— Где костюм? — продолжила она.

— Ты вытянула меня прямо во время тренировки, а там было жарко, вроде как, так что я его не носил.

Анко нахмурилась:

— Призыв сработал только с пятого раза. Кто-то мешал мне первые четыре.

Ну… Не сказать, что я как-то удивился. Видимо Оракул дал мне время, иначе бы последняя тренировка таки не дала бы результата.

— Отлично, — кивает учитель, — ты, похоже, даже не сомневался, что так и было.

— Я не знал, что Оракул мешал тебе, но не удивлен.

В меня уставился вопросительный взгляд.

— Оракул?

— Он обучал меня.

— Он что, видит будущее? — с немалым сомнением спросила Анко.

— Нет, но мысли читать умеет. Это просто символичное имя, не более, — уточнил я.

— А призыв?

Отрицательно качаю головой:

— Павлины его не поддерживают.

— Павлины? — удивилась девушка, — серьезно? И чему он тебя обучал?

Я продемонстрировал технику. Ну, она все еще была не завершена, так что я не мог наносить быстрые удары. Но если сконцентрироваться, то вполне мог выдать ровное красивое отверстие с множеством трещин рядом. В бою пока неприменимо, но техника получается, осталось только совершенствоваться.

— Это изменение формы, — Анко результат, похоже, впечатлил, — но чакра. Это…

— Да, мой маленький секрет, — усмехнувшись, согласился я.

Девушка махнула на меня рукой. Ей было интересно, но, похоже, были проблемы, куда более живые и насущные.

— Я разговаривала с Хокаге-сама.

— Правда? И как это ко мне относиться? — спросил я.

— Мы говорили о тебе.

Она остановилась, раздумывая о чем-то. Не очень отчетливо, но в ней все же читались сомнения и волнение. Хм, я вроде нигде не напортачил, так что это там наверху что-то задумали.

— И что вы там говорили?

— Хокаге-сама… — она замешкалась, и сказала явно не то, что хотела вначале, — передал, чтобы ты был осторожен.

Я смерил ее скептическим взглядом:

— Анко, сказала "А", говори "Б".

— Чего? — возмутилась учитель.

— Того. То, что сберечь себя для меня важнее результата экзамена, это и так понятно. Дался мне ваш экзамен. И раз уж вы с ним говорили, то явно не об этом, а о чем-то важном. Так что либо вообще ничего не говори, и иди лесом, либо рассказывай, что там случилось, — что-то я разнервничался. Хотя ясен пень, Анко так не волновалась, когда отправляла меня на миссию по защите тушки Учиха. А тут все куда опаснее, если я правильно понял.

Девушка сначала возмутилась, и даже подумывала отвешать мне звездюлей за наглость, но, по большому счету, сама понимала, что облажалась.

— Прибить тебя мало, мелкий манипулятор. Свалилось, тоже, счастье на голову, не в меру сообразительный ученик.

— Какой есть, — развел я руками.

Она покачала головой, и все же рассказала:

— Тобой заинтересовались люди из Корня.

— В каком плане заинтересовались? — насторожился я.

— В плане вербовки, — как-то легко ответила Анко, — так что после экзамена, в не зависимости от его результатов, тебя ждет разговор с кем-то из Корня. Предупреждаю сразу, не стоит рассматривать это как шанс. У них очень жесткие методы, и к людям, ко всем без исключения, отношение, как к расходному материалу.

Учитель стояла, молча глядя на меня, и даже не понимала, насколько это плохо для моей тушки. Если умельцы из Корня во время вербовки узнают, что у меня есть второе прошлое, их желанию покопаться в нем наверняка не будет предела. И пусть большинство технологий и знаний в этом мире будут бесперспективны, но это их не остановит, я почти уверен. К примеру, я вполне себе мог представить устройство атомной бомбы. Шутка? Ага, сейчас, как же. Оружие, не требующее техник. Может, в течении лет этак двухсот они ее изобретут. А что сложного, если путь известен, осталось по нему пройтись, да и материалы наверняка найти можно. Да, есть здесь те же вон демоны не маленькой силы. Но демон, это одно, с ним еще как-то договориться надо, или подчинить. К тому же демон — вещь штучная. А бомба, это бомба, их можно клепать, лишь бы материалов хватало, а потом нажатие кнопки, и все, абзец всему живому в округе, никакие техники не защитят. Да, это все ерунда, не о том вспомнил. Просто мне, в любом исходе, светит только насильственное многократное промывание мозгов. Пусть павлин и говорил, что сломать мой разум невозможно, легче от этого не становиться.

— Не расстраивайся слишком сильно, — все же сжалилась Анко, — я и Хокаге-сама не хотим тебя передавать, так что может быть еще обойдется.

Буду надеяться, ага. Проблема была еще и в том, что от меня пока ничего не зависело, ну почти. Разве что попытка побега, во избежание верной смерти. Да далеко ли я убегу? Пока нужно было отвлечься. Тренировки, и еще одно.

— Анко, научи меня технике Теневого Клонирования.

Глава 44

Как много народа, да и еще и не местного. Стадион практически полон, правда Хокаге и Казекаге пока нет, так что мы просто стоим посредине арены, и… пинаем баклуши. У меня возникают некоторые подозрения на счет педантичности здешних ниндзя. Я, конечно, пришел чуть раньше, чем все остальные… не просто так, но это не главное. Сейчас из десятерых участников третьего этапа экзамена, который мне нравится куда меньше, чем два предыдущих, всего пятеро. Неджи Хьюга так же пришел чуть пораньше, и троица песка уже была на месте. Я хотел аккуратно сжульничать, все же мой бой, как сказала Анко, был первым. Оказалось — хрен мне, такие фокусы не прокатывали. Даже закопать скрытую печать нельзя. Но это ерунда, я умудрился половину поля завалить печатями, когда дрался с Ли. Парень быстр, но невнимателен. И правила экзамена мне всерьез не нравились. Банальный поединок лоб в лоб. Мы шиноби, или показушники? Я искренне предполагал, что наше дело: тихо ударил и ушел без следов. Видимо, сама культура этого мира предполагала какие-то иные правила, хотя вполне возможно изначально все техники были заточены как раз на скрытность. Похоже, из-за отсутствия альтернативной мощной армии именно ниндзя стали основными вооруженными силами стран. А сейчас мне предстояло лобовое столкновение. Поле боя — площадка, под ногами земля, местами покрытая редкой травкой. Пара деревьев на краю арены. Ладно, прорвемся.

Вскоре подошли Шикамару, Абураме и Досу. Учиха и джинчурики пока не появились. Наруто, я почти уверен, не увязался. Придет сам, или кто пинками поможет придти. Учиха пропустить это зрелище не способен физически, и даже не по своей воле. Столько ставок сделано на их с Гаарой бой, почти пятая часть от всех ставок вообще. А это немало, ведь ставки идут не только на первые бои, но и на последующие, и например на тех, кто выйдет в финал. Правда, учитывая условия игры, чтобы получить звание чунина, побеждать всех совсем необязательно, необходимо определенным образом себя проявить. В любом случае, меня это волновало мало. Я сделал крупную ставку на самого себя, не от своего имени естественно, и на победу, ясен пень. Вчера полдня изучал все особенности использования игрушек, вроде посоха Каору, или веера Темари. Полезная вещица, не лишенная своих недостатков. Остатки времени потратил на проработку всех деталей поединка. Предусмотрел множество вариантов, вплоть до самых невероятных. Это лишь кажется, что поединок — штука непредсказуемая. Предусмотреть и заранее продумать множество деталей вполне возможно. К примеру, ветер, которым Темари отбрасывала все колюще-режущие игрушки Тен-Тен вполне себе преодолим, нужно лишь вкладывать определенное количество чакры в сюрикен перед броском. Темари, об этом, естественно знает, и так просто я ее не достану, но идеи у меня уже появились.

В общем, я хотел одним боем показать свои способности, а дальше, по ситуации. Хотя не так, не способности. Шиш, а не способности. Тактика и умение с минимальными затратами достигать максимального результата. Что-то я самоуверенным становлюсь, надо быть аккуратнее. Кстати, у нас сменился судья. Что случилось с Хаяте, я не знал, но снять его без веской причины не могли. Нового судью поединков звали Ширануи Генма, не сказать, что я хорошо его знал, но все же был знаком. Наконец, на своем месте появился Хокаге с парой сопровождающих. Пока все было тихо. Пока…

За воротами раздался грохот и топот копыт, и в них, словно от хорошего пинка, залетел Наруто. Говорил же, не сам придет, так пинками пригонят. Ну, клоун, он и есть клоун. Отстраненно наблюдаю за легкой неразберихой, вызванной появлением Узумаки. Наруто оглядывается, будто пытается увидеть, не спрятался кто-то между десятью присутствующими. Его вполне можно понять, куда потерялся напарник.

— Похоже, Саске унаследовал привычку своего учителя опаздывать, — хмыкнул Шикамару.

— Он придет, — уверенно произносит Наруто.

Не придет сам, так притащат. Хотя Хатаке я не понимаю принципиально. Насколько я успел узнать о нем от Анко, он действительно опаздывает, и порой крайне сильно. Пара часов, это совсем не то, что можно терпеть, тем более постоянно. И даже причина его вовсе не оправдывает. Торчать каждый день часами у мемориала своих друзей, это, как говориться, уже заскок. И никаких скидок на душевные терзания, он кто, тряпка, или опытный джоунин?

Мои размышления прервались, когда Генма шикнул на нас. Казекаге поднимался на свое место, а значит, представление очень скоро начнется. И никаких шуток. Все происходящее не столько экзамен, сколько представление, самореклама деревень, или все что угодно. И пусть у этого были причины, причем весьма основательные, я бы предпочел закрытый тест без свидетелей.

Хокаге поднялся, чтобы толкнуть на удивление коротенькую речь. В этот момент Генма обернулся к нам, уточнив правила:

— Сражения будут проходить так же, как и на отборочных поединках. Убивать противника крайне нежелательно, но здесь вы не будете сразу дисквалифицированы. В остальном никаких ограничений. А я в любой момент имею право остановить поединок, это ясно?

Наруто отозвался:

— А что с Саске? Его еще нет.

— Если не появится к началу своего боя, вылетает, — спокойно ответил Генма, — Первый бой: Темари Сунахама против Минакуро Като. Остальные — ваши места на балконе для участников.

Хокаге как раз закончил, и Генма жестом приказал лишним проваливать. Ну вот, не сказать, что я ждал этого, но некоторое предвкушение скрывать не стану. И я же сделал ставку на этот бой…

* * * * *

Остальные неспешно покидали арену. Темари, смерив противника взглядом, усмехнулась про себя. На лице Като замерла легкая ухмылка, внешне он расслаблен, но на самом деле спокоен и сосредоточен. Внешность неприятная, неправильное лицо, слишком неровные скулы, впалые глаза, растрепанные короткие волосы, тонкие губы. Сейчас он отчего-то не натянул капюшон и маску, давая рассмотреть свое лицо. Правда, Темари видела его предыдущий бой, победу над тем зеленым чудиком. Когда Като в конце сбросил часть одежды, ожоги на его теле были очень серьезными, и то, что он не обращал на них внимания, говорило о неплохой выдержке. Да и он показал себя хорошим тактиком, постоянные обманные маневры, отвлечение внимания, активное использование иллюзий и обманок. Даже манипуляция. Но и слабостей было достаточно. Малый запас чакры и отсутствие сильных ниндзюцу, как самые заметные. Желание поиграть с жертвой. Это тоже слабость, которой грешила и Темари. Ей не обязательно было участвовать, все равно скоро все кончится. Но как отказать себе в удовольствии поиграть с такой замечательной добычей. Не красавчик, разве что, жалко. Хотя нет причин сдерживать себя, можно как следует его покалечить, чтобы не совался на экзамен раньше времени.

Судья посмотрел на обоих генинов, и скомандовал:

— Бой начинается!

Темари выхватывает веер. Атаковать первым — значит захватить инициативу, а уступать этому Като никак нельзя, слишком скользкая тварь. Взмах веера:

— Ветер Коса!

— Подмена.

Коса не успевает пролететь и половины дистанции, когда Като запрыгивает на пенек и подпрыгивает вверх. Странно, он уже в маске, у него были лишь доли секунды, чтобы ее надеть. В его руках появляются знакомые сюрикены-клоны. Отравленные, надо понимать. Видимо он, как и Канкуро, обожает такие игрушки. Бросок, и восемь сюрикенов летит в нее. Взмах веера, но два сюрикена продолжают приближаться, не сбитые порывом воздуха. Ага, значит, маленький секрет ему известен, напитанные чакрой сюрикены сбить куда сложнее. Но девушка лишь хмыкает, сложив веер и легко отбив им две мелкие железки. Пусть она этим почти никогда не пользуется, но в тайдзюцу у нее достаточно высокий уровень.

Вдогонку уже летят новые сюрикены. Проверять, есть ли среди них заряженные, нет желания, и она просто отбивает все восемь веером. Като приземляется, но тут же скрывается во всполохах дыма. Ага, скрывает технику иллюзий, сейчас появиться вместе с иллюзорной копией. Из дыма вылетают новые сюрикены, причем сразу больше десятка, естественно по замысловатым траекториям. В этот раз девушка взмахивает веером, вкладывая больше силы, но все равно четыре сюрикена продолжают лететь на нее. От двух она уклоняется, два отбивает, видя, как из дыма действительно вырвалось сразу два противника. Оба обходят ее по небольшой дуге, готовя метательное оружие для атаки. Кто из них? Кто из них? Если ошибется, может пропустить удар от настоящего, и сейчас на сюрикенах наверняка свежий яд, который обязательно подействует. Оба замирают, оба бросают свои сюрикены. Взмах веера для защиты, но все сюрикены продолжают лететь дальше. Что? На иллюзию взмах не подействовал, но и не иллюзорные все заряжены. Правда все сюрикены летят практически прямо на нее, и Темари быстро делает несколько прыжков назад, сосредоточив внимание на обоих противниках, ожидая повторной атаки. Но удар настигает ее неожиданно. Перед лицом проплывает едва различимый силуэт руки. Печать со снотворным! Он сам говорил о нем в бою против толстобрового парня. Темари резко выдыхает, чтобы не вдохнуть газ, уже замахивается для удара веером. Использовал сразу две иллюзии, а сам зашел сзади в невидимости. Но снотворного так и не появилось, вместо этого Като перехватил ее руку с веером на взмахе, и нанес сильный удар, как раз между запястьем и локтем. Хрустнули кости, и резкая боль прорезала сознание Темари, на глазах непроизвольно выступили слезы. Но она перехватила веер другой рукой и все же закончила взмах. В тот же момент Като ударил по ее ладони, техника сработала, но и веер вылетел из ослабленных рук, отлетая в сторону. Порыв ветра, сильный, но не достаточно сконцентрированный, ударил по Като. Его отбросило, но не ранило, техника не пробила слабую защиту костюма. Като вскочил почти мгновенно, сразу выпустив дым. Темари, приходя в себя, стараясь игнорировать перелом в руке, внутренне усмехнулась, парень не празднует победу раньше времени, относится к ней серьезно даже сейчас. Понимая, что ее могут просто закидать сюрикенами, даже не подходя ближе, он сложила печати. Получилось плохо, переломанная рука разве что не висела, и складывать ручные печати в таком положении было неудобно и больно, но она сложила.

— Высвобождение Ветра: Ветер Коса! Ветер Коса! Ветер Коса!

Атаковать таким способом было неудобно, намного сложнее концентрировать и направлять чакру, в общем-то, за этим и нужен был веер. Но и так коса, хоть и с третьего раза разогнала дым. Все, теперь она была по-настоящему серьезна. Даже с одной рукой она вполне могла использовать сильнейшие свои техники. Мимо действительно пролетело несколько сюрикенов, сбитых ветром. Като не ожидал, что она сможет использовать технику, хотел сэкономить чакру, не так у него ее много. Он отступил, уклоняясь от атаки, а ее веер лежал достаточно близко, всего в паре прыжков, куда ближе, чем был сам Като. Он мог пустить сюрикены на опережение, ведь прекрасно это умел. Темари снова сложила печати:

— Высвобождение Ветра: Ветер Коса! Ветер Коса! Ветер Коса!

Под защитой атакующих техник она добежала до своего главного оружия и сжала его здоровой рукой, запоздало понимая, что что-то не так.

Внимательно наблюдавший с балкона за коротким поединком Неджи, сразу же включивший бъякоган, сжал кулак. Он умел оценивать противников, и сейчас видел очень опасного врага.

— Она проиграла, — сказал он то ли себе, то ли остальным. На него бросили короткие вопросительные взгляды, но Неджи не обратил внимания.

Темари держала веер, но не чувствовала его. Като уже бежал к ней, а она никак не могла понять, почему ее оружие не откликается на призывы. В следующую секунду превращение развеялось, и ее руку перехватили, уперев другую руку в спину и заломив. Девушка, крикнув от болезненного спазма, упала на колени. Это была не иллюзия, противник использовал клона и совместил его с превращением, запоздало поняла она. Тот же фокус, что применил Наруто во время своего поединка.

А подбежавший настоящий Като без заминки ударил ее ногой по лицу сначала справа, разбив скулу, а затем, когда она подняла на него гневный взгляд, добавил еще и слева, разбив губу. На землю упали капли крови. Темари повесила голову, едва сохраняя сознание. Като вызвал сэнбон и напитал его чакрой, будто готовясь нанести последний удар. Одно из правил, которым его учили, не оставлять за спиной недобитков.

— Стой! — выкрик Генма, — Минакуро Като — победитель!

Сэнбон исчезает, сразу развеивается и клон, девушка падает на землю.

— Хочешь стать чунином? Будь готова терпеть боль и сражаться с нами на равных, — достаточно громко выговаривает Като.

С отдельного места за поединком наблюдали два непримечательных человека. Со стороны они напоминали отца и дочь. Мужчина, немного за сорок, казался простым ремесленником. Его отличали лишь плотная повязка на правом глазу и перемотанная и висевшая у груди правая рука.

— А я немного ошибся в нем. Никакого честолюбия. Быстро и эффективно достичь цели, вот и все. И ни каких сомнений и сожалений. Не находишь, Миино?

Сидевшая рядом девочка, ровесница участника, внимательно наблюдала за боем, и лишь поморщилась в ответ на вопрос мужчины.

— Остальные бои для него будут бутафорией, — продолжил мужчина, — он уже чунин, однозначно им станет.

Глава 45

Я спокойно вернулся на балкончик для участников, а вниз уже спускались Нара Шикамару и Кинута Досу. Делать ставки на победу одного или другого я даже не рискну. Темари унесли медики, в ближайшее время ее ждет реабилитация, но не слишком долгая. Рука сломана аккуратно, не вдребезги, вполне можно восстановить. Да и по голове я ее лупил, скажем так, мягко. Без сотрясения и переломов, а пару синяков вполне можно свести. Когда поднялся на балкон, кукольник очень зло на меня зыркнул, всем своим видом показывая, что горит желанием намылить мне шею. Ну, флаг ему в руки, у него, возможно, будет шанс попробовать. Гаара смотрит спокойнее, и даже с некоторым уважением что ли, хотя нет. Скорее с признанием.

— Я же говорил, что ты зря прибедняешься, — сказал он ровным голосом, — Правда, я не понимаю…

— Чего именно? — спросил я.

— Я не чувствую жажду убийства, — ответил песчаник, — ты будто…

Усмехаюсь:

— Не хочу убивать? Я же сказал, не сравнивай нас. Жажда убийства сама по себе ни о чем не говорит, ни о силе, ни о способностях.

Он задумался над чем-то.

— Я хочу сразиться с тобой, Минакуро Като. Чтобы узнать, кто из нас прав. Ты? Или я?

Пожимаю плечами. Анко предупредила меня по поводу этого парня, а так же о его секрете. Отвечаю негромко, маскируя свои слова под шумом трибун, и если не прислушиваться специально, меня не услышать:

— А я бы хотел избежать этого боя, джинчурики. У меня сейчас попросту нет возможности тебя убить, так что я обречен. А умирать я совсем не стремлюсь.

Разговор был закончен, а внизу уже начинался бой. Мне было не особо интересно, но все же смотрел я внимательно. С одним из них мне в ближайшее время предстоит сражаться. Бой несколько затянулся, зрители наблюдали за происходящим с большим интересом, но в какой-то момент стало ясно, кто выйдет победителем. Точнее стало ясно, что победителей будет двое. Шикамару был умнее и хитрее, но, в общем-то, уступал Досу по силам. В конце концов, звуковой попал в ловушку, но, вместо победы, Нара просто сдался. Красиво, с одной стороны. На нем ни царапины, Досу его так и не достал, хотя запыхался порядочно. Шикамару сдался, но был победителем. Досу победил, но выставлен проигравшим. Мне во втором раунде предстоит с ним сражаться, и есть основания считать, что победа достанется мне. Хм, даже немного жаль, что Шикамару так сдался, я мог бы повторить его ход, но покажу себя просто подражателем. Нара ушел на трибуны к зрителям, а Досу, задумчивый и невеселый, поднялся к нам.

Следующими ушли Узумаки и Хьюга. Их бой тоже затянулся. Хотя вполне возможно это я был исключением, закончив все так быстро. Вообще мне казалось, что Хьюга уложит блондинчика, но Наруто раз за разом поднимался, и продолжал сражаться. Оба продемонстрировали несколько новых техник, но вот восторга я не почувствовал. Оба как-то слишком зациклены больше на техниках, а не на их применении, и весь их поединок мне напоминал мордобой вечерком рядом с каким-нибудь баром. Бой продолжается, пока первый не потеряет способность стоять на ногах. Скучно. Один раз даже прерывались, чтобы что-то обсудить. Шиноби, блин. В общем, без видимого перевеса последним на ногах остался Наруто Узумаки. Он же и вышел победителем.

А вот и кульминационный момент. Саске еще нет, а Гаара уже спускается вниз. Ну и правильно, либо смахнется с Саске, либо сразу с Наруто. Было бы забавно посмотреть на сражение двух джинчурики. Судьи вообще такое допустят? Они же тут запросто пол стадиона разнести могут, если на пару, а может и весь целиком.

Но Саске все же появляется, естественно в паре с Какаши Хатаке. Наруто так и не доходит до балкона, похоже, где-то заблудился. А все взгляды приковывает к себе парочке на поле. Судья дает старт, и Саске срывается с места. Хм, скорость, почти как у Ли, хотя даже лучше. Гаара тут же пропускает серию ударов. У песчаника какая-то защитная техника, но она не спасает, просто не успевает за скоростью Саске. Но как-то быстро бой глохнет. Гаара закрывается в плотном песчаном шарике. Учиха, после пары неудачных попыток через него пробиться, отступает и готовит какую-то технику. Молния? Похоже. Удар, и его рука пробивает защиту. Изнутри доноситься крик, Саске отскакивает. Но в этот момент на весь стадион опускается какое-то гендзюцу, а где-то вдалеке раздается подряд несколько взрывов.

И, если это не взрывы от фейерверков по поводу нашего общего праздника, то готов биться об заклад, на нас напали…

Глава 46

Гендзюцу, достаточно мощное, к слову, заставило поморщиться. Правда, применять защитную технику мне даже не пришлось. Так, мурашки по спине пробежались, чем все и кончилось. Стоявший в другом конце комнаты Досу покачнулся, но применил защитную технику. Стоящий у перил Шино последовал его примеру, бросив на меня вопросительный взгляд. Да, Шино, я тоже хочу понять, что происходит. А вот кукольник Канкуро происходящим удивлен не был, причем абсолютно. Его интересовало то, что сейчас происходило внизу.

— Гаара! — выкрикнул он, вставая ногой на поручень.

Отсюда было видно трибуну с Каге, и именно там раздался взрыв. А на крыше уже стояли Хокаге и Казекаге. И они собирались сражаться. Также раздалось несколько взрывов на трибунах зрителей, и там тоже началась борьба. Так, приоритеты расставлены, песчаники на нас напали. Выхватываю сюрикен с тросом, и швыряю вперед. Канкуро уже собирается свалить, но трос затянул петлю на его шее, и я резко рванул его на себя. Кукольник свалился на спину, но по инерции снова перевернулся на ноги, успев достать кунай и срезать трос. Ловок.

— Отвали, мне не до тебя! — выкрикнул он.

— Ага, как же, — негромко ответил я.

Но в наш, еще только начинавшийся бой, тут же попытался вмешаться Досу, собравшийся применить какую-то из своих техник, уже открывал свою свистульку. Хм, звук тоже не на нашей стороне. Зачешись, блин.

— Шино! Кукольник твой, звуковой мой! Не зевай!

— Тебя я понял, с выбором соперников согласен.

Два сюрикена улетели в Досу, которые он тут же блокировал свистулькой. Но технику он пока использовать не успел. Рядом жуки Шино уже атаковали Канкуро, которому пришлось отступить, но не на арену, от которой сообразительный жуковод его отрезал, а вглубь коридоров.

— Дай мне минуту, и я помогу тебе с кукловодом, — создавая клона и входя в маскировку, крикнул я.

— Справиться в состоянии сам я, — ответил Абураме, скрываясь вслед за кукловодом.

— Не надейся, что я просто сдамся тебе, — запоздало отвечает звуковой.

Он применил технику, но по клону, я успел отстраниться. У его техник был серьезный недостаток — дистанция. Стабильно поражать цель он мог только с трех, максимум, пяти метров. Клон развеялся, а Досу уже вслушивался, сосредоточившись на моих действиях. Я успел сделать всего пару шагов, когда он швырнул в мою сторону кунаи. Взрыв-печати на них я заметил слишком поздно, уже отбив один из них. Взрывом меня едва не выкинуло с площадки, но все же успел зацепиться за поручень. Левую руку немного обожгло, перчатка и пара печатей оплавились, частично снизив мою боеспособность. Кожу обожгло горячей тканью, прожгло несколько дырок, но боль пока пускаю побоку. Все, парень, я злой. С небольшим шипением в маску впрыскивается наркотик. Досу уже сам подбегает ко мне, чтобы использовать технику. Перехватываюсь левой рукой, подтягивая себя, и заодно вызываю сэнбон, напитываю его чакрой, сколько успеваю, и зашвыриваю навстречу. Досу уклоняется, слегка ударяя по своей свистульке. Уже после первой встречи с ним, и когда узнал, что он мой потенциальный противник в поединках, поставил что-то вроде наушников, которые, в теории, ослабили бы действие техники. Да и костюм сам по себе ее не пропускал, не должен был. Но голова все равно закружилась. Так, не раскисать. Защитные печати. Вместо дыма срабатывает яд, и собственную руку, где костюм немного поврежден, обжигает болью. Твою ж… но и противник отскакивает, не горя желанием испытать на себе действие ядовитого газа. Немного неуклюже заскакиваю на площадку, создать клона. Техника срабатывает, а в меня ударяет приступ тошноты. Наркотик и расшатанная система равновесия — адская смесь. Сам погружаюсь в маскировку, предварительно швырнув наугад пару дымовых шашек. Клон обходит Досу, закидывая его сюрикенами, но тот лишь отступает. Правильно, ему нужно ждать моей ошибки. Так, резерв чакры? Норма. Второй клон, сразу иллюзия. Тошнота усиливается, но если будет невтерпеж, проблююсь, ничего страшного. Иллюзия под прикрытием двоих швыряющих сюрикены клонов, совершает отвлекающий маневр. Ага, как же. Если клоны, которые, кстати, сами не знают, что делают, у меня такая каша в голове, как-то стоят на ногах, то иллюзию надо контролировать. Она начинает расплываться почти сразу. Так, изменим тактику. Иллюзия расплывается, но так, будто я использовал маскировку. Клоны уже с разных сторон, Досу умело уклоняется и отбивает атаки, но они не подходят в радиус поражения. Так, теперь что-нибудь неожиданное и нелогичное. Досу применяет технику, видимо поверил, что я в иллюзии где-то рядом. Я поднимаюсь, и, чуть пошатываясь, бросаюсь на него. Ага, услышал шаги, а с иллюзией что, перестраховался? Неважно, он встречает меня второй порцией техники… Эх ты же мл*ть… Бросаюсь на его руку, хватая свистульку. Он не сразу понимает маневр, но все же пытается меня сбросить. Удар по голове, сразу коленом в живот. Все, сейчас он увидит мой завтрак. Но на него уже прыгнули сообразительные, ну как же, мои все-таки, клоны. Звуковой поздно понимает, что я попросту лишил его маневра и техники своей едва дееспособной тушкой, пропускает сразу с десяток сюрикенов. В этот раз паралич срабатывает отлично. Один из клонов вкладывает всю свою чакру, немного я им и давал, и использует мою новую технику, так пока и не названную, проделывая отверстие в горле противника. И тут же развеивается. Ну не дебил ли я после этого? Из дырки неплохо так хлещет кровь, но мгновенной смерти это не приносит, звуковой еще брыкается. Второй клон оказался сообразительней, и все же вогнал кунай куда-то под ребра, в область сердца. Резать горло ему было не с руки, я ему своим телом все закрывал. Досу чуть подергался, и, наконец, сдох. Клон тут же исчез, а я стянул маску и очистил желудок прямо рядом с трупиком противника. Ничего, если что, все на него свалю.

Стало чуть легче, и я бросился, ну ладно, поплелся на помощь Шино. В его силы я верил, но двое на одного всегда лучше, чем один на один. А время сейчас тянуть нельзя, деревня в опасности. Сзади раздался крик, или даже вопль, гнева и злобы, и меня обдало мощным потоком чакры. Умеете складывать два плюс два? На арене сейчас два джинчурики, а на меня обрушивается такое количество этого дерьма. Посчитали? Один из хвостатых, а может и оба, буйствуют. В прошлый раз это стоило Конохе пары кварталов и жизни четвертого Хокаге. Не считая всего прочего. Что же все так быстро катиться в…

Так, быстро к жуководу. Техника, похоже, начинает отпускать, ко мне возвращается чувству равновесия. Пробежка, и я едва не нарываюсь на несколько сэнбонов, врезавшихся в стену передо мной. Оглядываюсь. А, это не в меня целились, Шино скачет туда-сюда, а из куклы летят разные колющие предметы. Канкуро тоже неплохой знаток своего дела, и жуковод просто в несколько неудобном положении. Кукольника сейчас не обойти, он занял удобную позицию, внизу лестничного марша. Его кукла отстреливается, но далеко не отходит, чтобы не оставить без защиты хозяина. А Шино не может подойти ближе, и жуки не могут незаметно подобраться. На стенах пара следов от огня, видимо кукольник отбивался от них взрывными свитками или чем подобным. Так, маскировка. Ага, уже. Почти вся левая сторона тела мерцает, печати сильно повреждены, а левая рука так и вообще не маскируется. В поединке с Досу я на это не обратил внимания, не до того было, а теперь что делать? Осмотреться и применить шансевый инструмент. Чуть в стороне стояла скамейка с достаточно толстой сидушкой, толщина древесины сантиметров семь, или даже все десять, что-то у меня глазомер немного фалит. Не суть важно. Подбегаю, вырываю скамейку, ее хватит, чтобы меня в полный рост закрыть, напитываю чакрой. Много уходит, зараза. Но этого хватит, чтобы остановить всякие пакости, вроде сэнбона или сюрикена. В других условиях было бы бесполезно, но сейчас самое оно.

— Шино, прикрой!

Ага, крикнул, а что ему надо делать, сам не знаю. Сам перехватил скамейку и рванул вперед, прямо на куклу. Ну, надеюсь, жуковод догадается воспользоваться моментом и атаковать Канкуро. Кукла среагировала быстро, в скамью воткнулось сразу с десяток каких-то железок. Сразу за ними прилетела газовая граната. Ага, как же, так это меня и остановило, хотя руку слегка обожгло волной боли. Марионетка быстро сдвигается в сторону, собираясь просто обойти мой импровизированный щит чуть сбоку. Пинком отправляю скамейку дальше вперед, создаю клона, а сам тоже резко меняю траекторию движения. Швыряю сюрикены в куклу, она что-то швыряет в меня. Оба мажем. Точнее она мажет полностью, неудобно на такой скорости да на дистанции брать упреждение для метательных атак, читал я о кукольниках. Я же просто попадаю туда, где мои железки вреда не причиняют. А теперь кульминация. Клон забрасывает все вокруг нас дымом, хватает скамейку и сближается с куклой. А дальше простое знание теории. Если один объект, пропитанный чакрой, сильно приложить об другой объект, так же пропитанный чакрой, выдержит тот, в котором больше чакры. В теории. Сейчас в куклу, опасность для которой Канкуро заметил слишком поздно, летела с хорошего замаха скамейка, напитанная чакрой. Кукла сгруппировалась, ну это просто рефлекс самого Канкуро, выпустила в клона несколько игл, а дальше удар и треск, и всполох развеявшегося клона. Кукла падает на ступени, осколки скамьи летят в разные стороны. Так, похоже, пострадала изрядно, все руки вдребезги, да и контроль, похоже, оборвался.

— Ха, думаешь это все?! — выкрикнул кукловод, — даже сейчас я все еще могу…

— Оглянись, — прерываю я его.

Канкуро удивляется, уже натягивая новые нити контроля. И естественно, противник крикнул "оглянись", с чего бы ему оглядываться? Ну, это его проблемы. На парня налетают жуки, и тот кричит, пытаясь смахнуть их с себя.

— Что так долго, Шино?

Парень подходит ко мне, держась за грудь.

— Все же задело куклы оружие. Атаку сформировать сразу не сумел я.

А я спустился к барахтающемуся в жуках Канкуро, создал сэнбон, напитал чакрой.

— Убери жуков.

Насекомые быстро отступили. Канкуро, покусанный, поверженный, побежденный, успел повернуть лицо в мою сторону, уже собрался что-то сказать. Короткое движение, и заряженная игла врезается в лицо.

— Стоило ли? Мог стать он пленником ценным.

— Слишком много мороки с пленным, — ответил я, задумчиво глядя на тело, — А оставлять за спиной недобитков… Я так не делаю.

Глава 47

В левой руке появилось странное ощущение холода. Неужели тот яд? Стянул перчатку и закатал рукав. Так, ожоги, но это сейчас не проблема. Я, конечно, не медик, но не зря же столько времени штаны просиживал вместе с Данго в лаборатории. Достал из скрытого кармана свою коробку с противоядиями. Интересная особенность, ядов в этом мире было придумано великое множество, но все равно все они делились на несколько групп. И, не сказать, что противоядие, но средство, сильно замедляющее распространение яда или его эффекты, было универсально для ядов одной группы. Объяснялось это просто, основным ингредиентным составом. А если еще точнее, то способом смешивания и приготовления. Разные химические составы получилась примерно одинаковыми способами. И, в зависимости от способа, существовал состав ингибитор, который замедлял или временно сводил на нет действие яда. Различить способ было не сложно. В коробочке лежал пузырек, каплю из которого я капнул на кожу, подвергшуюся действию яда. Так, капля стала фиолетовой. Берем соответствующий шприц и вгоняем его содержимое в руку. Все, несколько часов у меня есть, а потом сразу в больницу, с этой дрянью шутить опасно. Наличие универсального антидота, ну, нескольких, было причиной низкой эффективности ядов в целом, и узкой сфере их использования. На самом деле, ну кто, кроме меня и Канкуро, ну еще Данго, всерьез пользовались ядами? Вроде больше никого, из знакомых мне шиноби. Правда, наши с Канкуро яды сильно отличались. Он больше рассчитывал на эффект, растянутый на три-пять минут. Цель слабела, и марионетка легко побеждала противника. Ему было проще, в кукле можно спокойно хранить заряженный яд, только обновлять периодически. Я, естественно, рассчитывал на мгновенный кратковременный эффект.

— Тебе вколоть?

— Не подействует. Жуки мои нейтрализовать заразу сами должны.

Ндя. Что же, у всех свои заскоки.

— Като! — доносится до меня крик.

По стенам арены то и дело проносится грохот, бой, похоже, в самом разгаре. Но здание крепкое, возможно, рассчитано на такие злоключения. Голос, принадлежащий Каору, доносится откуда-то сзади. Так и есть, оттуда же, откуда совсем недавно прибежал я, с балкона для участников экзамена, бегут мои напарники.

— Я здесь! — откликаюсь я.

Каору немного осмотрелась, оценивая обстановку, а Данго сразу подошел ко мне, указывая на руку.

— Ранен?

— Яд, нормально, время есть.

Ирьенин перевел взгляд на Шино:

— А ты?

— Отдых нужен мне, не помощь, — ответил жуковод.

Данго пожаловался сам себе:

— Ну и зачем нужен медик, если никому не нужна помощь?

Каору пнула слегка тело Канкуро, и перевела взгляд на нас.

— Хватит прохлаждаться. Нас ждет Анко.

На счет прохлаждаться я бы еще поспорил. Тем не менее, киваю, и наша троица срывается с места. У Шино своя голова на плечах, вот пусть сам и разбирается, что ему делать. Уходили мы, естественно, другим путем, через проходы в здании, сразу наружу.

— Что происходит в Конохе? — спросил я о насущном.

Ответила мне Каору, даже не сбавляя скорости.

— Нас атаковали Суна и Ото. Правда, шиноби песка не так много, больше людей их звука. Несколько крупных змей прорываются через периметр деревни. Самая большая проблема — Шукаку.

— Джинчурики потерял контроль? — уточнил я. Плохая новость.

— Да, с ним сражаются парнишка Узумаки и те, кто не гоняет по арене прихвостней звука.

А это, наверное, еще хуже.

— Наруто тоже потерял контроль?

Каору ухмыльнулась:

— Удивишься, но нет. Он призвал гигантскую жабу. Они сумели отвести Шукаку немного в сторону, чтобы не разнести всю Коноху, пока сражаются.

Мы выбежали из здания и быстро отошли в сторону. Запрыгнув на крышу, я сумел рассмотреть Шукаку и жабу. Отдаю должное Наруто, силен. Жаба произносит какую-то технику, в ответ на технику Шукаку. Песчаный демон плюется воздушными снарядами, жаба водными. Один из снарядов жабы весьма неудачно летит прямо в нас. Е мое, да там воды, на целый бассейн хватит. Каору вскидывает посох и использует свою технику. Плевок разлетается на чести, и вместо концентрированной водной пули нас слегка обливает дождичком. С другой стороны тоже доносятся взрывы, и там маячат три гигантских змеи. Даже завидно как-то, мне огромного павлина призвать не судьба. Ладно, не до того.

— Вперед.

Мы продолжаем путь. Пробежка по крышам, один раз пришлось маскироваться и пройти мимо группы шиноби Суны, за которыми гнались наши. А что, у нас был приказ прибыть, а не вмешиваться во все разборки по пути. Вполне возможно, что наше присутствие вот прям необходимо совсем в другом месте, а мы тут по мелочам отвлекаемся.

На одной из неприметных крыш, единственным отличием от остальных было лишь наличие трех шиноби в масках, нас уже ждали. Кивком указали на дверь и пропустили в полевой штаб. Ха, естественно штаб обороны находился не в резиденции Каге, и ни где-то еще. Ну, может он там и находился, но вот АНБУ тусовались именно здесь. Несколько комнат, у каждой третьей шиноби, всем видом показывающий, что внутрь заглядывать нельзя. Одна комната под небольшой госпиталь. В самой большой комнате стол с подробной картой Конохи, несколько фигурок, среди которых я узнал и Шукаку с жабой, и змей, пара флажков и прочие мелочи, до которых мне сейчас не было дела.

— Като! — Анко о чем-то говорила с парнем из АНБУ, но при моем появлении отослала его.

Какая честь. А девушка немного преобразилась. Полный комплект формы АНБУ, разве что маска снята. Либо здесь все свои, либо ей скрываться не с руки. Мы подошли к столу.

— Рана? — она коротко кивнула на руку.

— Ерунда, — отмахнулся я.

Не удивляйтесь, это не забота о моей персоне, это профессионализм. С Данго ясно, он медик, ему положено. А Анко собирается нас куда-то отправить, и ей нужно быть уверенной, что я в боевой готовности.

— Есть миссия, — тон сухой, фразы короткие. На пороге война, не время рассусоливать. Она указала точку на карте, — здесь находиться скрытый архив с копиями документов. Контракты, векселя…

Я кивнул, махнув рукой, мол, продолжай.

— Охрана — два человека. Связь не поддерживают. Высылала посыльного, не вернулся. Задача — пойти и проверить. Если что украли — вернуть.

Агась, все просто. Различная финансовая документация. В бюрократическом мире она в стократ ценнее самих денег. Договора с разными торговцами, документы о кредитах в банках и прочее, прочее, прочее. Имея все это на руках, можно нанести огромный ущерб экономике деревни, и самой деревне в целом.

— Суна или Ото? — уточняю я.

— Сомневаюсь. Их люди сосредоточены на сражении.

Тоже верно. Это какие-то пакостники, оказавшиеся в нужном месте в нужное время. Кто бы ни одержал победу в сражении, бумажки все равно останутся весьма ценными. И с них можно будет получить немалую выгоду.

— Ясно. Но нам нужен следопыт.

Каору, конечно, сойдет за сенсора, но если гости уже ушли, она не сумеет их выследить. Анко кивает в ответ, крикнув:

— Хана!

В комнату входит молодая девушка, немного младше Анко. Стандартный костюм чунина, почти стандартный, шорты вместо штанов и нет рукавов. На лице отличительный знак клана Инузука, за ней заходят три пса приличного размера.

— Анко-сан?

Сенсей указывает на нас.

— Это моя команда. С миссией ты уже знакома.

— Поняла, — кивает Хана.

— Все, вопросы есть?

Я быстро смерил следопыта взглядом.

— Да, один. Кто командует?

Щекотливый вопрос, надо заметить. Мы — три генина, следопыт — чунин. Вроде как все очевидно. Но не так все просто. Хана ничего не знает о наших техниках, ну, разве что о моих, и то не обо всех. Она не из АНБУ, отличительного символа на плече нет. В отряде она — следопыт, возможно, поддержка или отвлекающий маневр. Я и Анко несколько секунд буравили друг друга взглядом, после чего сенсей отмахивается:

— Ты старший. Все, вперед.

Хана сначала удивленно смотрит на Анко, затем переводит взгляд на меня. Ожидал увидеть на ее лице презрение ли что-то подобное, но она смотрит с некоторым уважением. Хорошо, значит, проблемы с субординацией не будет. Жестом показываю ей идти за мной.

— Все, пошли.

Девушка кивает, как и напарники. Хм, похоже, стоит всерьез привыкать командовать.

* * * * *

Жаба прыгнула, взмахнув своим клинком. Удар. От силы и мощи сражающихся дрожит земля. Битва шиноби на этом фоне выглядит мелочной, незначительной. Девушка, чья одежда почти не отличалась от костюма АНБУ, наблюдает за боем, но иногда переводит взгляд на крышу, где за преградой сражаются два сильнейших шиноби.

— Значит, Орочимару пожаловал в гости собственной персоной, — озвучил свои мысли мужчина, стоявший рядом, — не побоялся все-таки. Когда я заключал с ним договор, не думал, что он пойдет на такое.

Девушка покосилась на него, но тактично промолчала, не ей комментировать действия руководителя, а уж оценивать тем более.

— Он перешел границу. Хотя, увидеть своими глазами поединок джинчурики, это того стоило. Мальчишка освоил призыв, и смог призвать не кого-нибудь, а именно его. Но, они дерутся не в том месте. Иди, Гамабунте должен понравиться наш маленький подарок.

Девушка удивилась:

— Жаба вряд ли согласиться вернуть его, когда бой закончиться.

— Неважно. Нам эти куски железа больше не нужны. А после этого, сделай что-нибудь с барьером. Сейчас не время терять Хирузена. Иди.

Девушка немного помедлила, но все же скользнула вперед. Она быстро обошла всех дерущихся, по большой дуге обошла и Шукаку с Гамабунтой. Трижды даже пришлось резко менять направление, эти гиганты разносили все вокруг в мгновение ока. Выбрав достаточно большую площадку, она встала в центре, начав собирать чакру. Техника переноса столь крупного объекта была сложной, и затратной. Сконцентрировав чакру, она сложила печати и активировала технику. С шумным хлопком на поляну вывалились два гигантских кастета. Отдышавшись, шиноби Корня осторожно запрыгнула на жабу, пока та отступила на передышку.

— Что это еще? Что-то часто в последнее время всякие букашки лезут мне на голову, — возмутился Гамабунта.

— Эй! А ты еще кто? Что? Спецкоманда? — блондин немного замешкался, рассматривая форму девушки.

— Посмотри влево и вниз! — крикнула шиноби.

Жаба повернула головой, увидев лежащие на поляне кастеты.

— Что? Не может быть, откуда они у вас?

— Возвращаем, — не стала отвечать девушка, — отведите его подальше от деревни.

Он спрыгнула и тут же скрылась где-то среди деревьев. Жаба сразу поднял кастеты и примерил их на лапы.

— Сам знаю, без всяких… Отлично. Вот теперь мы повоюем, — он снова развернулся к Шукаку, — Ну! Тушканчик переросток! Иди сюда! Сейчас я тебе каждую песчинку пересчитаю!

Девушка уже возвращалась к полю боя. Пробиться через четырех сторонний барьер? Это было почти невозможно… Если бы не ее семья некогда сама придумала его. Вновь обходя начавшие постепенно затихать поединки, шиноби Конохи перехватывали инициативу, скоро бои совсем стихнут, добралась до печати. Сначала троица из АНБУ, которые и должны были защищать Хокаге, едва не кинулись на нее, но вовремя передумали.

— Корень?

Она не ответила, доставая простенькие принадлежности для рисования. Ей был известен один способ обмануть барьер, но слишком уж много сложностей было с ним связано. Она быстро, насколько смогла, нанесла половину печати с этой стороны барьера. Линии были грубые, местами не точные, отец бы не одобрил такой работы. Но его не было рядом, а значит, не было смысла обращать на это внимание. Теперь, сложить правильные печати рук.

— Техника печати: Зеркальный перенос.

На другой стороне барьера образовалась точная копия нанесенного ей рисунка. Новые печати, новая техника.

— Техника печати: Обман барьера.

Оба рисунка взмыли в воздух, и повернулись на девяносто градусов, соединяя свою плоскость с плоскостью барьера. Когда рисунок соединился, внутри печати темный барьер разошелся до ее краев. Обессиленная девушка, упала на колени.

— Идите! Делайте то, что должны! — рявкнула она на сидящих рядом шиноби.

Троица АНБУ тут же кинулись на помощь Хокаге. Сразу за ними просочилась и пара шиноби Корня. Девушка отдышалась, и быстро отступила. Она вернулась к своему хозяину, заняв место рядом с ним.

— Я все сделала.

— Хорошо. И еще, твой старый знакомый жив и почти невредим. Записал на свой счет еще двоих человек, один из них старший сын Казекаге.

Девушка промолчала, показывая, что ее это не интересует.

— Как знаешь. Мы достаточно сделали, возвращаемся.

Она тяжело выдохнула, мысленно погоняя хозяина. Две сложные печати отняли у нее огромное количество сил, а теперь еще и обратный призыв? Но, приказ есть приказ. Девушка складывает ручные печати, и две фигуры исчезают во всполохе дыма.

Глава 48

Как и следовало ожидать, мы опоздали. Тело одного из шиноби Конохи лежало прямо у входа, еще один лежал в коридоре, третий обнаружился внутри помещения. Спрятано оно и вправду было неплохо, неприглядный такой подвальчик, сто раз пройдешь мимо, и не подумаешь, что здесь что-то важное. А вот большим его никак не назовешь, всего с два десятка шкафов с аккуратными полками, заложенными свитками разной формы и размера. И одна из полок пустовала.

— Данго, найди учетную книгу, я хочу знать, что именно они унесли. Каору, осмотрись, не пропало ли еще что. Хана, берите след.

Все, всех озадачил, хорошо быть главным. Лишь бы после этого полным составом обратно вернуться, вообще замечательно будет. Собаки обнюхали полку и вышли наружу. Каору быстро вернулась, отрицательно покачав головой. Ирьенин себя ждать тоже не заставил, найдя на единственном столике в подвале банальный журнал, он взял его в руки и подошел к полке, сверяя что-то. Нда, все же это не мой старый мир, здесь пока еще торговцы не стали полными хозяевами положения, хотя уже имеют огромное влияние, пусть и сами этого не понимают. Насколько мне известно, треть работы, которую выполняют шиноби всех стран, это различные мелкие пакости, связанные как раз с этой денежной войной. Жертв в ней почти нет, но для Дайме и других держателей власти эта война куда важнее, чем мелкая грызня между шиноби. Правда, и на такие задания отправляют не всяких, больше, так сказать, специалистов. Насколько я знал, почти треть личного состава спецкоманд, как раз из разряда специализированных джоунинов, с отточенными навыками незаметного проникновения. Украсть ценные бумаги, или подменить их, а лучше всего внести ошибки в реальные документы. Ведь ошибочная информация хуже отсутствия информации вообще. Думаю, мне стоит прибиться именно к этой группе работников. От сражений подальше, а платят хорошо. Конечно, на такие задания шиноби редко берут протектор деревни, и в случае провала полагаются только на себя. Но, везде свои риски.

— Нашел, — отвлек меня от размышлений Данго, — украдены бумаги, принадлежащие клану Сарутоби.

— Хокаге-сама? — это Хана.

— Дело не столько в самом Хокаге, сколько в его клане. Не забывай, — уточнил я, — что этот клан является одним из самых крупных торговых домов Страны Огня, да и за ее пределами имеет немалое влияние.

Мне много интересного рассказали в подземелье АНБУ. Большинство кланов шиноби, помимо собственно самих шиноби, включают в себя различные сторонние, скажем так, предприятия. Торговля, какое-нибудь небольшое производство, выращивание, к примеру, табака, магазинчики, или что-то в этом роде. Сарутоби вообще больше большой торговый дом, нежели клан шиноби, хотя в Конохе, вроде как, с десятка два шиноби Сарутоби, пусть почти все из побочных семей. Вообще в Конохе только Хьюга и некогда Учиха были кланами именно шиноби, где лишь редкие единицы не становились ниндзя.

— Откуда такие сведения? — насторожилась Хана.

— Это моя специальность, — отвертелся я. Слишком долго сейчас объяснять все нюансы, — твои псы взяли след?

Она самоуверенно ухмыльнулась:

— Уже давно.

Это вроде как камень в мой огород, типа долго соображаешь? Хотя неважно.

— Вперед. Под прикрытием битвы далеко не убежишь, им приходиться опасаться встречи, что с нашими шиноби, что с противниками.

Погоня была резвой, но вскоре мы покинули черту города. Либо времени прошло уже много, либо воришки были очень наглые и ничего не боялись. Но псы держали след хорошо, а противник не знал, что за ним хвост, ха, целых три хвоста, так что не пытался сбить нас со следа.

— Мы приближаемся, скоро настигнем их, — сообщила Хана.

Не хотелось сильно затягивать, я, все же, был ранен. Желательно все же сегодня вернуться в госпиталь.

— Като. Как тебе удалось добиться такого доверия Анко? — спросила девушка, сблизившись со мной, насколько позволял бег по веткам деревьев, — обычно она детей на дух не переносит.

— Ты ее подруга? — надо же понимать степень доверия.

Хана кивает:

— Считала себя такой. Пока не узнала, что у нее есть своя команда, а она ничего мне не рассказала.

Значит и мне распространяться не стоит.

— Все дело в моем великолепном обаянии. Разве так не ясно?

Девушка лишь усмехнулась в ответ.

— Ответ в ее стиле. Мне знать не положено, да?

— Вроде того, — не стал я отрицать, — хватит болтать. Сколько их?

Хана перевела взгляд на одного из своих псов, будто слушая его ответ. Хотя кто сказал, что собачки не могут быть разумными. Павлины же могут.

— Четверо.

Блин, не комильфо. Можно конечно изловчиться, но лучше сделать по уму.

— Действуем, как обычно? — вставила свой вопрос Каору.

— Нет. Сегодня у нас специальный гость, так что меняем тактику. Хана, ты вместе со мной изображаешь массированную атаку. Я использую клонов, ты со своими питомцами действуешь врознь.

Один из псов недовольно гавкнул на меня.

— Не подставляться, мы просто отвлекаем на себя их внимание. Данго и Каору, вы определяете и выбиваете из общего стада главного. Цель — схватить старшего. На остальных и свитки забейте.

Мои напарники, естественно, кивнули, но Хана удивилась:

— Не поняла.

— Я же сказал, что это моя специальность. Свитки мы им подарим, это все равно копии. У главного мы хорошо так поспрашиваем, кто заказал бумаги. Вернемся и расскажем Сарутоби, а те предпримут меры. Устаревшая информация ничуть не менее опасна, чем просто неверная. Сарутоби смогут выиграть куда больше, если мы отдадим свитки, но узнаем, кто против них играет.

Девушка несколько секунд пилила меня взглядом, затем выдохнула:

— Теперь ясно, почему тебя поставили главным.

— Все будет отлично. Все равно не тебе отвечать, случись что, — усмехнулся я, а Хана хмыкнула, не оценив шутки, — Далеко еще до них?

И через пару секунд я получил ответ:

— Они остановились. Пять минут, и мы встретимся.

Глубоко вздохнув и, на всякий случай, проглотив энергетическую пилюлю, командую в стиле почти забытого прошлого:

— К бою…

Глава 49

Два клона, совмещенные с техникой превращения, были пределом моего контроля чакры. Как это делает Наруто, у которого, конечно, чакры до одной матери, но не слишком хороший контроль, я вообще не представляю. Оба моих клона превращаются в тех шиноби, чьи трупы мы недавно нашли. Хороший психологический эффект еще никто не отменял.

— Давай, Хана, вы сразу за клонами.

Оба живых мертвеца сорвались вперед. Не самый рациональный способ траты чакры, но я заведомо передал им совсем немного. Коротко киваю Хане. Все три пса подскакивают к ней, чтобы использовать технику:

— Имитация зверя: Техника зверя человека.

Три приглушенных хлопка, и рядом с девушкой три ее копии, правда, на четвереньках, но все равно отлично выходит. Я использую превращение уже на себя, приняв облик последнего из убитых шиноби.

— Начинаем.

Три копии Ханы рванули вперед, сразу начав вращаться.

— Пронзающий зуб!

Впереди раздалось несколько взрывов. Хана напряглась, порываясь сорваться вперед.

— Засада! Нас ждали!

А-то я сам не понял, какого хрена они остановились.

— Все нормально, действуем по плану.

Снова хлопки взрывов. Да, да, именно так, побольше грохота и дыма. Один из клонов, отойдя из видимости противников, развеялся. Так, двое наверху, двое внизу. Четверо, один явно старше других. Формы шиноби и протекторов нет. Старший активно пользуется техниками огня, еще один использует землю, но куда меньше. Девчонка старается держаться в стороне, похоже, медик, или вроде того. Еще один парнишка со странной татуировкой во все лицо — рукопашник, он и вынес клона. Земляной и девчонка внизу. Старший наверху, татуированный прыгает повсюду.

— Так. Мужик, использующий техники огня, цель Каору и Данго. Псы — татуированного. Надо его занять, чтобы не мешал остальным. Хана, твой парень, использующий землю. Я разберусь с девчонкой, и сразу переключаюсь на него же.

Раздается взрыв, и приходят воспоминания второго клона. Не сумел уклониться от огненного шара. Так, псы там одни остались, пора и нам прыгать в пекло. Хана первой срывается вперед, уже на ходу принимая обличие человека-зверя. Я чуть запаздываю, но не намного. Мы появляемся в поле зрения противников. И я, и Хана сразу забрасываем старшего сюрикенами, лишь немного опережая его технику, еще добавляется дым. Старший перескакивает на другую ветку. Я резко меняю курс, устремляясь вниз. Сбоку выскакивает татуированный, собираясь атаковать меня, но не обращаю внимания. На перехват выходит один из псов, заставляя рукопашника отвлечься. Я бросаю вниз сюрикены. Земляной закрывает своим телом напарницу, и железки отлетают от него, не причиняя вреда. Хана атакует его пронзающим шипом с фланга, давая мне время сместиться в сторону, и напасть на свою цель. Тактика проста, сначала вышибать самых слабых. Но земляной оказался не промах, и сумел блокировать лобовую атаку Инузуки. Девушка отскочила назад, едва успев прыгнуть, прежде чем под ее ногами взорвалась печать. Ага, вот, что делает девчонка в команде противника, подрывает мины. Запрыгиваю на дерево, чтобы не наступить на ловушку. Но проворный парень начинает закидывать меня земляными шипами. Ясно, у него зона поражения высоко, у самой земли не достать, иначе нужно будет использовать другую технику, а это время. Девчонка прикрывает его в мертвой зоне, дергая за нити в руках, и зажигая свитки. Приходиться резко отступить. Сверху доносится несколько взрывов, падают капли воды. Каору и Данго вступили в бой. Но, не успеваю я начать новую атаку, как на меня сваливается татуированный. Да откуда он…

Едва успеваю блокировать три удара, больно, зараза, все приходятся на усиливающие печати, которые едва выдерживают, к нам присоединяется один из псов. Зверь атакует противника, и тот переключается на него. Так, у меня свои задачи. Краем глаза вижу, что псу сильно достается от татуированного. Он пропускает несколько мощных ударов, да еще и кунай в живот напоследок, но это его проблема, где-то должны быть еще двое.

Сбрасываю превращение, только мешает, возвращаясь к парочке, вновь атакую их сюрикенами. Уклоняюсь от шипов, краем глаза наблюдая за напряжением девчонки. Сейчас, будет и тебе праздник. Отскакиваю за ствол дерева, создавая иллюзию, сразу за ней клона. Только бы сил на все хватило, Оракулу огромное спасибо за прокачку моего тела. Иллюзия и клон разбегаются в разные стороны. Теперь мне нужно очень хорошо удерживать свою иллюзию, я над ней долго работал. Жаль, что пока настоящее гендзюцу творить не получается, чтобы напрямую на противника. Моя подделка в бою, конечно, справляется с возложенными обязанностями, но она беззвучна, и требует постоянного контроля. Нет, если просто бегающий силуэт, для этого просто краешка сознания достаточно, но вот что-то посложнее, и уже требуется сосредоточиться и четко контролировать общую картинку. Клон продолжает скакать по деревьям, постреливая сюрикенами в земляного, но чакры у него почти нет. Секунд пятнадцать, и все, капец. Иллюзия делает несколько прыжков, так же уклоняясь от шипов земли, но, как будто бы делает неаккуратный шаг, и сваливается на землю. Девчонка дергается, тянет одну из нитей. Иллюзия прыгает в сторону. Бабах! Иллюзии очень красиво отрывает руку, несколько часов отрабатывал эту деталь, разве что кровь сделать так и не удалось. Девчонка тянет еще за две нити, бабах уже намного громче. Все, к черту иллюзию. Маскировка, мл*ть, рука не скрывается, и чакры мало. Я специально отвел и иллюзию и клона подальше от себя, чтобы атаковать из слепой зоны. Прыжок, второй. Бросок сюрикенов, уже обычных, клоны сейчас жирно, экономия, чтоб ее, в земляного. Но сам прыгаю к девчонке. Есть у меня еще одна действенная штука, почти не требующая сил. И как бы ее назвать, а-а-а, не о том думаю. Девка успевает меня заметить, пытаясь ударить локтем с разворота. Левой рукой блокирую ее удар, правой используя технику. Короткая прикидка анатомии, чтобы куда-нибудь попасть, и удар.

— А-а-а!

Раз так больно, значит попал. Девчонка складывается пополам, зажимая незапланированное отверстие рукой, но кровь все равно хлещет знатно. Я же быстро отскакиваю назад. Никакого желания проверять на прочность шкурку земляного. Вот только он не собирается меня так просто отпускать. От шипов я сразу увернулся, но он уже меняет технику, складывая печати. Очередной мой прыжок, и земля под ногами расходиться в стороны. Ох, ты ж мл*ть. Едва успеваю зацепиться за край, чтобы не свалиться в искусственную и не слишком глубокую пропасть, когда она начинает сходиться. Выпрыгнуть я успел, техника не слишком быстрая, но ко мне уже подбежал противник. Парень замахнулся окаменевшей рукой, и уклониться я уже не мог. Блок, кости руки жалобно хрустят. Второй удар я уже не блокировал. Зажмурился, и даже не понял, чем меня таким приложили напоследок. По ощущениям — шпалой. Потому что сначала был ужасающей силы удар спереди, благо, почти нейтрализованный наручами, а затем удар о ствол дерева. Ну, и напоследок, удар о землю. Кажется, я сломал ребро. Нет, вообще все ребра. И не только. Черт, черт, черт! Левая рука практически болтается, не подавая признаков жизни. Правой лезу в карман и вытаскиваю пилюлю, нейтрализующую боль. Опасная дрянь, можно себе весь организм убить, если буду так продолжать. Но боль отступает, а рука уже снова в кармане. Взрывная печать или дым. Но с неба начинает капать дождь, а это хороший знак. Значит, они отступают или разделились, и Каору поддерживает дождь, чтобы не упускать их из виду. Так, привязать руку к телу, чтобы не болталась. Ха, оторвется еще. Это не хвост у ослика Иа, обратно не прилепишь. Так, у меня истерика начинается. Сейчас бы еще энергетическую пилюлю, но я ее просто не перенесу. Несколькими неуверенными прыжками поднимаюсь наверх. Мимо проносится еще один огненный шарик, но какой-то совсем неуверенный, слабый. Похоже, не я один истощен. Осторожно двигаюсь в сторону схватки. Боец из меня сейчас минусовый, но, мало ли.

В общем-то, я вовремя. Противник, оставшийся один, пока отбивался от атак Каору, пропустил сюрикен с тросом от Данго, который использовал технику паралича. Вокруг слегка пылали деревья, но дождь не давал им сильно разгореться. Хана что-то колдует над одним из псов чуть в стороне. Подошел к Каору.

— Дождик, чтобы лес не палить, или…

— Или, — не дает мне закончить девушка, — остальные отступили. Этот приказал бежать, сам собирался задержать нас.

— Хм, наивные. Если бы они понимали, что едва нас не перебили…

Каору мельком осмотрела меня, быстро оценив мой внешний вид.

— Данго! Ты хотел кого-нибудь полечить, давай, к тебе пациент.

Парень подскочил ко мне, сразу начав лечение. Блин, меня так каждый раз оприходовать будут под конец, или когда-нибудь я все же научусь выходить живым и невредимым из боя. Правда, и Каору с Данго досталось. У девушки имелось крупное кровавое пятно на боку, у парня перевязана рука, и тоже кровавые подтеки.

— Данго, сыворотку правды.

Он скосился на пойманного нами мужика, кивнул. Неприятная вещь, не спорю. Но действенная. Все же личный химик в группе — это находка! Не надо тащить пленного, можно узнать все прямо на месте. Да мне и нужно-то всего одно слово. Парень вколол ему желеобразный состав. Мужчина начал мычать, открыл глаза, которые тут же принялись затравленно метаться из стороны в сторону. Ой, не позавидуешь ему, совсем не позавидуешь. Не знаю, может, он и так бы все сказал, если чуть надавить, но мне не до того. Подхожу к нему, хватаю пока еще здоровой рукой за волосы и заставляю смотреть на меня.

— Кто заказчик? Кто вас нанял? Кому ты служишь?

— Дайямо… — успевает выдавить он, прежде чем изо рта пошла пена.

Сыворотка правды. Жертва ответит на любой вопрос, но только на один.

— Что он сказал? — не поняла Каору.

— Клан Дайямондо. Из страны облаков. Хм, — я пошерстил память, — они вроде как не конкуренты Сарутоби. Ладно, это не наши проблемы.

— Като, — раздался голос Ханы.

Я обернулся, получив сильный, но без замаха удар в лицо. Кулак у нее был крепкий, я даже шлепнулся на задницу по инерции.

— Да как тебя вообще поставили старшим? Что ты творишь?

— Я делал то, что должен был! Как и ты!

— Ты заставил своего подставиться под удар! Не прикрыл, не помог, когда его избивали!

Я поднялся, придерживая поврежденную руку. Она и ее псы, один из которых уже был перемотан бинтом, стояли напротив, живые. У Ханы тоже перемотана рука и на ногах красовались несколько свежих ожогов.

— Сдерживать татуированного было их задачей, Хана! Как вы ее выполняли, меня не интересует!

— Какой из тебя может быть чунин, если ты не заботишься о своих напарниках?! Если ни во что не ставишь их жизни?! Мне пришлось помогать твоим напарникам драться с огненным и татуированным!

— Если бы твои псы держали татуированного в стороне, моим напарникам помощь бы не потребовалась! Зато мне пришлось внизу справляться без тебя.

— Ты не можешь быть капитаном. И даже чунином. Не заслужил, — зло процедила она, — не осознаешь ответственности.

— Это не тебе решать. Все, разговор окончен. Мы сделали то, что должны были, теперь уходим.

Глава 50

Лежать и бездельничать. Лепота. Ну, почти, скучновато немного. Если бы не ставшее почти привычным бурчание Амаки-сан, хотя все еще недовольной состоянием, в котором я обычно к ней попадаю, но уже более спокойно относящейся к моим ранам, было бы совсем кисло. А так она появляется почти три раза за день, интересуется самочувствием… и как-то странно на меня смотрит. Нет, не в том смысле, совсем не в том. На ее лице читается какая-то странная жалость, причину которой я никак не могу понять. Ну, покалечили меня в очередной раз, особенно я сам себя всякими совсем не полезными пилюлями. Но это еще не повод, скорее наоборот, повод лишний раз меня встряхнуть, чтобы больше думал головой. Так что меня несколько нервировала эта ее жалость. В остальном все не плохо, но и не хорошо.

Сразу по возвращении, после короткого, но содержательного отчета, я угодил в госпиталь, где и нахожусь уже третий день. Из окна видать немного, Анко не приходила, новостями делиться со мной отказываются. Информационный вакуум, чтоб его. Будто про меня все разом забыли. Печалька. Одно знаю, не так далеко от меня отлеживается Темари, отращивает новые косточки, я слегка перестарался, так что ей придется потерпеть. Все же интересно, чем все кончилось. Раз свежих раненых в госпиталь не наваливает по сто человек в час, так, один-два за день с серьезными травмами, то война закончилась. Вяло, конечно, на мой сугубо личный взгляд, но я только "за". Всегда бы так воевать, ага. А еще лучше вообще не воевать, но для профессиональных военных вообще не воевать — нонсенс. В общем, я лез на стену со скуки, занимая себя различными размышлениями, и уже собираясь строить план побега, когда меня все же навестила сенсей.

— Все прохлаждаешься? — в своем обычном тоне спросила она.

Хмыкаю:

— Отнюдь. Запоминаю время, с которым мимо палаты проходят сестры, готовлю план побега. Устал от больничного пайка, хочу горячий, родной домашний суп.

Но вместо ответной ухмылки лицо Анко резко посерьезнело, и в глазах промелькнуло… сочувствие? Да что происходит?

— Как все прошло? — осторожно начинаю я, — разрушений не слишком много?

Девушка кивает:

— Нет. На восстановление уйдет какое-то время, но ничего непоправимого, — сказала, и отвернулась.

— Мне ничего не будет из-за смерти Канкуро? Он же сын Казекаге, если я не ошибаюсь.

— Все нормально. Суна сейчас не в том положении, чтобы хоть что-то нам предъявлять. С этим им придется смириться.

Ну, не удивлен. Победителей не судят, вроде так. Хотя мне следует отныне вести себя осторожнее с ними. Но, были и другие вопросы:

— А Хокаге-сама? Я видел, как он сражался с Казекаге.

Вновь короткий кивок:

— Это был Орочимару, скрывался под личиной Казекаге. Хокаге жив, но был серьезно ранен. Люди Корня успели вмешаться, но… В общем, никому не говори, но он больше не сможет полностью выполнять свои обязанности. Совет деревни решает, кто станет Пятым Хокаге. Кстати, за выполнение миссии тебе отдельная благодарность от клана Сарутоби. По их мнению, ты отлично справился.

Ага, вот и первый камень в мой огород.

— По их мнению?

Анко кивнула.

— Когда я посылала с вами Хану, не думала, что так все повернется.

Я насупился, промолчав.

— Като, — сенсей завелась, — Когда ставила тебя главным, я надеялась, что ты приведешь всех обратно живыми.

Но я лишь отмахнулся:

— Если бы каждый из нас делал то, что должен был, мы бы все вернулись даже не поцарапанные.

— Какой ты простой. Думаешь, так легко? Отдал приказы, и все само собой сложиться? Иногда нужно действовать по ситуации…

— Из-за того, что кое-кто действовал по ситуации, и начались все проблемы!

Анко с небольшого замаха влепила мне пощечину. Я напрягся, отвечая ей злым презрительным взглядом.

— Она написала рапорт, Като. Мне тоже предстоит его написать. И от этого может зависеть, станешь ты чунином, или нет. Что я должна написать?

— Что должна, то и пиши.

Мы еще несколько секунд играли в гляделки, но Анко первая отвела взгляд. Что-то я ее не узнаю.

— Като. Есть еще кое-что, что я должна рассказать, — и, едва сдерживая раздражение, добавила, — и это единственное, что сейчас тебя спасает.

Хмыкаю в ответ:

— И за что мне такая честь? За какие заслуги?

Анко чуть дернулась, было видно, что она напряжена.

— Ты знаешь, что бой между Наруто и Шукаку проходил почти в самом городе.

Я молча ждал продолжения, но болезненная игла понимания уже ударила в затылок.

— Несколько воздушных ударов попали прямо по домам. Один из них — в твой дом.

Я чувствовал, как из груди выходит воздух, но не мог сделать новый вдох. Неужели… Только не это…

— Кто? — выдохнул я остатки воздуха, боясь услышать ответ.

— Никто, Като. Никто не выжил.

Я закрыл глаза, пытаясь осознать это. Разум никак не хотел принимать эту мысль, отгонял ее. Пытался вывернуться. Пытался найти лазейку, чтобы защититься от боли. От мысли: "Кто они мне?" стало тошно, противно от самого себя. С этими людьми я прожил десяток лет. Они считали меня частью своей семьи. Мы справляли мои дни рождения. И пусть для меня все это было немного натужно, но это была моя семья. Я называл свою маму — мамой, а папу — папой. А от братика порой был в восторге. И вот теперь… Их больше нет… Их больше нет…

— Като?

— Извини, ты можешь оставить меня одного?

Девушка поднялась, немного рассеяно отступив к дверям, через силу улыбнулась:

— И не вздумай сбегать. Не хочу ловить тебя по деревне и…

Я покачал головой:

— Не вовремя, Анко. Мне не до шуток.

— Да, ты прав, извини, — девушка еще немного помялась у дверей, сказав напоследок, — скоро состоятся общие похороны всех погибших.

Я машинально кивнул, отвернувшись к окну. Весь оставшийся день я так и просидел, переваривая эту мысль.

* * * * *

Сарутоби Хирузен не сразу смог участвовать в совете деревни. Сейчас он передвигался только в коляске, которою толкал Шикаку Нара. Остальные члены совета уже ждали их, что-то обсуждая между собой. Когда Хирузен и Шикаку зашли в комнату, они замолчали. Первым отозвался Хомура:

— Я рад, что Сандайме Хокаге все же сумел почтить нас своим присутствием.

Шикаку напрягся. Он не всегда понимал, когда Митокаду Хомура говорил серьезно, а когда отпускал неуместные шутки в сторону других. Да, Хокаге был когда-то его напарником по команде, но это был уже перебор.

— Мне не до твоих обычных любезностей, Хомура, — спокойно ответил Хирузен, — я и так прекрасно понимаю, что больше не могу быть Хокаге. И это собрание созвано только для того, чтобы выбрать кандидата на пост Годайме Хокаге.

Хирузен кивнул Шикаку, и тот сел на свое место. Он был самым молодым членом совета Конохи, но это еще не значит, что самым малозначимым.

— Кандидатов не так много, — толи ответила, толи перешла к сути Кохару, — среди ныне живущих мне не известно джоунинов, готовых занять этот пост.

— А как же Хатаке Какаши? — сразу вставил Шикаку, — Он унаследовал волю огня у четвертого Хокаге, и является одним из сильнейших джоунинов Конохи.

Между Шикаку, Хомурой и Кохару завязалось вялое обсуждение. Хирузен и Данзо встретились взглядами. Орочимару. Как же не вовремя. Данзо уже строил планы, связанные с операцией, которою должен был провести отшельник пути змея. У него были глаза Шаринган. Но плоть первого, так ему необходимая, все еще находилась у Орочимару. Сейчас Данзо куда больше занимала мысль о том, где именно искать главное нору змеи, чем выбор пятого Хокаге. Он сам был еще слишком слаб для занятия этой должности, хотя это и входило в его планы в дальнейшем. А ставить на пост молодого и не достаточно опытного Хатаке? Хирузен все равно не даст ученику четвертого попасть под влияние Данзо. Да и сам Какаши был не глуп, не обладал достаточной дальновидностью, но все же не глуп.

— Думаю, сам Орочимару подсказал нам возможных кандидатов, — сказал Хирузен, — пусть они и не являются шиноби Конохи.

Советники сразу замолчали. Они так обсуждали Хатаке, будто их мнение действительно было решающим. Нет, Третий был по-прежнему жив, а они могли лишь согласиться с ним, или оспорить его мнение.

— Кого ты имеешь в виду? — спросил в ответ Данзо.

— Санинов.

Хомура и Кохару переглянулись, и Кохару уточнила:

— Джирайя сейчас в Конохе. Он помогал защищать деревню.

— Джирайя — хороший человек, — ответил Хирузен, — но не тот, кто может носить титул Хокаге.

— Ты хочешь сделать Сенджу Тсунаде Хокаге? — спросил Данзо.

— Ты не против? — спросил в ответ Хирузен.

Данзо кивнул. Этот вопрос его сейчас мало интересовал, и Хирузен, возможно, успел хорошо обдумать этот вопрос.

— Я согласен с кандидатурой Сенджу Тсунаде, — поднял руку он.

— Поддерживаю, — так же поднял руку Шикаку.

— Поддерживаю, — поднял руку и Хирузен.

Хомура и Кохару вновь переглянулись. Выбора им уже не оставляли.

— Большинством голосов Сенджу Тсунаде выбрана Годайме Хокаге Кохо, — заключил Данзо, — как нам ее найти?

— Думаю, с этой задачей справиться Джирайя, — ответил Хирузен, — Есть ли еще важные вопросы?

— Есть, — кивнул Данзо, — твое желание помириться с Суной мне понятно. Но вот отдавать обратно джинчурики однохвостого? Не считаю, что это разумно.

— Если мы этого не сделаем, союза не будет. Возможно, будет уже настоящая война. При таком исходе Казекаге, где бы он сейчас ни был, наверняка попытается использовать Шукаку. Снова воевать в собственной деревне у меня нет никакого желания.

Хокаге поддержал и Нара:

— Мы все равно не сможем, просто не успеем использовать силу Шукаку. Нам этого не позволят.

Данзо покачал головой.

— Успеем. И всем вокруг вовсе не обязательно об этом знать. Если вы сможете выбить у Суны отсрочку с возвращением джинчурики, я все подготовлю.

— Это опасно, Данзо, — напомнил Хирузен.

— Я знаю. Не беспокойтесь об этом.

После недолгого молчания, Хирузен кивнул.

— Хорошо, сделай то, что сочтешь нужным. Но не рискуй, я тебя прошу.

— Я не поставлю Коноху под удар, Хирузен, обещаю.

— Что же. На этом собрание закончено.

Глава 51

На выходе из госпиталя меня встретил Хатаке Какаши. Точнее он просто разговаривал о чем-то с врачом, а я проходил мимо, когда джоунин окликнул меня.

— Эм, Като.

— Какаши-сан? — я вопросительно посмотрел на него.

— Ты выписался?

Киваю, указывая на перебинтованную руку, висящую в перевязи:

— Да, придется еще поносить повязку, но в остальном я здоров.

Он смерил меня взглядом, хмыкнул, предложив:

— У меня есть для тебя небольшая работка. Не для тебя конечно, но больше предложить некому.

— Не думаю, что я сейчас способен работать.

— Эм, да, конечно, — кивает одноглазый, — Вообще-то будет достаточно, если ты можешь ходить.

Подхожу к нему, не сказать, что есть желание, но это лучше, чем идти на руины собственного дома.

— Что нужно сделать?

— Мне нужно отвести Темари Сунахаму на место встречи с людьми Песка. Передача заложника. Наруто и Сакура здесь, они были ранены в бою. Кроме меня и Саске идет еще Рок Ли, но нужен четвертый, для полной команды. Прогуляемся?

— Это будет увеселительная прогулка? — саркастически спросил я.

Но Какаши кивнул:

— Эм, почти. Суна сдалась, они хотят договориться о мире. Но сначала просят вернуть им пленника. Так что… составишь компанию?

— Да, когда?

На рассвете мы стояли у главных ворот Конохи. Троица чунинов привели Темари, передали Какаши в руки ее веер, коротко переговорили о чем-то. Саске задумчиво смотрел в небо, и на разговоры был не настроен. Рок Ли терся неподалеку, но меня как будто бы сторонился. Наконец с Темари сняли наручники, и мы двинулись в путь. К вечеру должны были встретиться с группой шиноби Суны, уже ожидавшей нас. Девушка посмотрела на меня, криво ухмыльнувшись.

— Какой позор, дали инвалида в сопровождение.

Я нахмурился. Было желание вдарить ей, а вот на словесную перепалку я был совершенно не настроен.

— Лучше замолкни, — вставил свое слово Саске, — Ты никому из нас не ровня, если на то пошло.

— Саске, будь сдержаннее, — попросил его Ли.

— С чего бы вдруг? Они атаковали нашу деревню и проиграли. А мы теперь нянчимся со слабаками.

Подошедший Какаши немного остудил его:

— Эм, Саске, спокойнее. Она — знак соблюдения нового союза с Суной. Союза в нашу пользу, так что успокойся.

Учиха хмыкнул, отвернувшись в сторону, но замолчал. Так мы и шли, молча, в тишине. На мне была обычная одежда шиноби, синие штаны и рубашка, которые плохо смотрелись без жилета. Но костюм надевать не хотелось. В тишине прошла половина дня. Мы остановились на обед в небольшом придорожном заведении. Но у меня не было аппетита, так что весь обед составила чашка зеленого чая. Темари тоже не ела. Девушка сидела тихо, понурив голову. Ли вышел на улицу, а Саске и Какаши стояли у стойки, о чем-то споря с хозяином.

— Почему? — тихо спросила Темари.

— Что почему?

— Почему ты убил Канкуро?

Я перевел на нее взгляд, она тоже подняла голову. Лицо исказила ярость.

— А почему вы напали на Коноху?

Она скривилась, будто ощутила боль.

— Я отомщу тебе за него.

В моей груди тоже начала клокотать ярость. Тихо и спокойно я ответил:

— Ты знаешь, что Гаара убил моих родителей и брата?

Гнев сменился удивлением.

— Может и мне отомстить ему? И начать с сестры?

Резким движением хватаю деревянные палочки из чаши с рисом и заношу руку для удара. Не самое лучшее оружие, но в шею воткнуть вполне возможно. Дерево останавливается в паре сантиметров от кожи. Две руки сдерживают мою, Рок Ли с одной стороны, и Какаши с другой. И только на лице Саске понимание и поддержка. Зато Темари успела испугаться, всерьез испугаться за свою жизнь. И осознать, на каком тоненьком волоске она висела.

— Хочешь мести? Приходи. Посмотрим, кто из нас хочет этого больше.

Моя рука расслабилась, и ее отпустили. Палочки вернулись в чашу, а я вышел на улицу. На место встречи мы добрались аккурат до заката. Три взрослых шиноби из Сунагакуре ждали нас. Вперед вышел Какаши, и лидер людей из Суны, неизвестный мне. Они коротко переговорили. Какаши вернулся, вернул Темари ее веер, сказав:

— Иди.

Девушка приняла оружие и пошла к своим. Когда она подошла к шиноби Суны, старший с размаха влепил ей пощечину. Она упала на колени, но голову не подняла, будто знала, за что, и считала, что эта кара обоснована. Она поднялась, и шиноби песка быстро удалились.

— Что это было? — спросил ошеломленный Рок Ли.

— Не думаю, что хочу знать, — ответил я.

Мы развернулись и побрели обратно.

* * * * *

В бесконечных каменных коридорах было холодно. Поправив очки, шиноби продолжил читать донесения, неспешно двигаясь в кабинет господина. Плохо, очень плохо. Вторую половину плана можно считать полностью проваленной. Пусть несколько важных пунктов они сумели закрыть, но общий результат… не удовлетворял желания господина. Поправив пепельного цвета волосы он зашел в большой просторный кабинет, являющийся сразу и лабораторией, и еще много чем.

— Орочимару-сама.

Шиноби резко уклонился от летящего в него хирургического ножа. Господин был сильно не в духе.

— Как он посмел! — прорычал шиноби с бледной белой кожей и блинными черными волосами, — Как он посмел вмешаться!

Парень с пепельными волосами поправил очки, негромко сказав:

— Шиноби Корня находились там с самого начала. Они готовились к нашему нападению. Судя по докладам, именно один из людей Корня преодолел барьер, использовав сложную технику печати. Так же шиноби Корня захватили джинчурики Шукаку. Сейчас Коноха ведет переговоры с Суной о новых условиях союза. АНБУ обоих деревень разыскивают и добивают наших людей. Отогакуре объявлена вне закона, все договоры с нашей деревней разорваны, наши шиноби объявлены нукенинами. Третий Хокаге не может ходить и потерял руку, но выжил.

— Данзо! Этот ублюдок! Он нарушил наше соглашение! И использовал ее. Эту с*чку! Да, кто же еще мог обойти самую совершенную технику барьера, придуманную Узумаки, кроме них самих.

Орочимару прошелся по своему кабинету и остановился у большой стеклянной емкости, заполненной раствором. Внутри плавал неопределенный кусок плоти.

— Что с нашими убежищами? — спросил он.

— Все скрытые убежища на территории Страны огня успешно уничтожены. Никто не сможет найти это место, даже если разберут Ото по камушку.

Лицо Орочимару исказила страшная гримаса.

— Данзо. Ты хотел получить клетки первого Хокаге? Можешь забыть о них навсегда. И… Проклятый, однорукий ублюдок. Ты узнаешь, почему не стоит становиться моим врагом. Моя месть… Ты проклянешь тот день, когда перешел мне дорогу.

Он приложил ладонь к холодному стеклу.

— Кабуто. Собирайся. Я хочу навестить нашего питомца Джуго.

Кабуто напрягся, но кивнул. Когда его господин просто был в ярости, это было привычно и нормально. Но когда его желание убить кого-то перерастало в хладнокровное вдохновение его научного гения, на свет появлялись такие чудовища, что даже Кабуто становилось страшно.

— Вот бы не подумал, что когда-нибудь захочу создать модифицированный Джуин.

Глава 52

Впервые за все время, что живу в Конохе, обратил внимание, что здесь два кладбища. Одно — для шиноби. Второе — для всех остальных. Торжественная церемония, хотя какое уж торжество, шла на первом. На втором тоже прибавилось новых могил, но все же меньше, чем на первом, и людей здесь сейчас было мало. Всего трижды Шукаку промахнулся, угодив прямо в постройки. И дважды это были пустые здания. Правда, змеи снесли несколько домов на окраине, там тоже были погибшие. Да все это не так уж и важно. Смерть людей, особенно близких, совсем не то, что можно сравнивать. Сложнее всего было преодолеть желание мести. Кому мстить? Шукаку? Смешно. Гааре? Еще смешнее. Всей Суне? Ага, прям так всей. Искать виновного? Да с чего бы вдруг. Это был бой. Маленькая война. На войне не бывает виноватых, а точнее виноваты все. На мою совесть легло еще три человека, и три же человека я потерял. У меня права на месть ничуть не больше, чем у Темари, находящейся сейчас в заключении. И нам теперь стоит убить друг друга? Нет. Я не буду сжигать себя изнутри навязчивыми идеями. Все, что мне остается, принять эту боль и смириться с ней. Это нелегко, и возможно, что у меня вообще не получится сделать это. Эти люди были для меня гораздо большим, чем я думал. Я не ценил их, пока их не стало. Я не первый, кто совершает эту ошибку.

Сзади послышались шаги и легкое поскрипывание. Не оборачиваюсь, хотя и не знаю, кто там.

— Твои родители были хорошими людьми, — знакомый голос старика Хокаге.

— Вы не были с ними знакомы.

— Като…

— Не надо. Я знаю, что вы хотите сказать. Спасибо за сочувствие. Но слова поддержки, это совсем не то, что мне сейчас нужно, Хокаге-сама. Лучше отправьте меня куда-нибудь подальше, чтобы я был занят, и не вспоминал какое-то время о случившемся. Время лечит.

— Суна? — тяжело выдыхает старик.

— Нет. Никакой мести. Я не собираюсь загонять себя в замкнутый круг.

Мы немного постояли в молчании. Ну, я постоял, а Сарутоби Хирузен сидел в коляске, придерживая единственной рукой трубку. Я видел его мельком, и он постарел. Сильно постарел.

— Твои родители гордились бы тобой.

— Я был ужасным сыном. И Мама не разделяла мое желание быть шиноби. Но да, вы правы, они мной гордились.

Коляска развернулась, но отъехала не сразу.

— Возможно сейчас не лучшее время, но я поздравляю тебя с присвоением ранга чунина.

— Верно, обстановка не самая торжественная. Да и сомневаюсь я, что заслужил это.

— Вот и хорошо, что сомневаешься. Ты неожиданно оказался капитаном. Выполнил миссию и вернулся вместе со всеми своими подчиненными. Ты это заслужил.

— Ну, если так. Спасибо, Хокаге-сама. Я буду стараться на благо деревни.

Легкое поскрипывание и неторопливые шаги постепенно отдалялись. Однако ушли не все.

— Знаешь, у меня чувство, что если я тебя не уведу, ты так и будешь здесь стоять.

Поворачиваюсь. Хм, Каору. Траурный наряд. Но в ее глазах нет жалости, которая мне сейчас неприятна.

— Еще немного. Я сейчас не хочу спешить.

Она подошла ближе и положила небольшой букет. Всего два цветка, как и мой. Всего два букета. От моей семьи остался только я, бабушка и дедушка умерли еще года три назад. Есть однофамильцы, какие-то дальние родственники через колено, но они мне не важны.

— Я хочу сказать, что понимаю тебя, но чувствую, что не имею на это права. Я тоже потеряла семью, но я не хоронила их. Вообще их не знаю, если быть честной. Но знаю одиночество, так что…

— Спасибо, — прервал ее я, — правда, спасибо. Жалости не нужно, а вот немного понимания. Да, это весьма кстати. Идем?

Она кивает, и мы неторопливо уходим с кладбища.

— Я тебе даже завидовала. Ну, немного. Ты первый человек, из моих друзей, у кого была нормальная обычная семья. До этого я разговаривала только с другими сиротами, понимаешь. Все мы мечтали об этом, кто-то в тайне, кто-то вслух. Истории. Небылицы. Иногда было так интересно поговорить о том, кто и как представлял себе семью. Настоящую. Теперь мне немного стыдно за себя, за эти мысли.

Отрицательно качаю головой.

— Не знаю. Не думаю, что этого стоит стыдиться. Во всяком случае не передо мной. Я не стану упрекать тебя в том, что ты, это ты.

— Прекрати, — с усмешкой ответила Каору.

— Что? — не понял я.

Девушка смотрела на меня, а на щеках появлялся румянец. Нда, выбрала она момент, конечно. Если бы не произошедшее, я бы ее подколол, не удержался бы. А так лишь с легкой горечью выдохнул:

— Нашла момент.

— Сам виноват. Знаешь, почему мы с Данго на ножах?

— Нет. Почему, кстати?

Кору хмыкнула, будто это было очевидно.

— Он меня жалеет. Может и не хочет, но жалеет. А ты всегда смотрел, как на равную. Требовал, как от равной, как требовал бы от себя. Но, кроме этого, молча подставлял плечо, если я не справлялась. Там… раньше. Были те, кто нас жалел. А были те, кто требовал невозможного. И первых, и вторых почти все из нас тихо ненавидели.

Мы ушли с кладбища, и зашли в ближайший парк, выбрав безлюдное место.

— Значит, мстить ты не собираешься?

— Следующий, кто об этом спросит, получит в рыло, — устало выдохнул я.

Девушка улыбнулась, оживилась.

— Ну вот, наконец-то я тебя узнаю. И у меня к тебе предложение — стань моим соседом.

Я облокотился на дерево, задумчиво глядя в медленно темнеющее небо.

— Не вовремя ты с этими предложениями.

— Как же, не вовремя. Из госпиталя тебя пырнули, а уж извини, но твой дом лежит в руинах. Да и куда тебе на одного столько места? А я присмотрела квартирку, компактную, но вполне себе такую. И уже договорилась. Ум?

Ну, что сказать. Вечно же скорбеть не будешь. Надо жить дальше. А если собираешься что-то делать, начни прямо сейчас. Да и будет хорошо сменить обстановку, чем меньше напоминаний о прошлом, тем лучше. Вот только…

— Очень заманчивое предложение. Правда.

Каору насторожилась:

— Но?

— Но ты уверена, что готова жить в одном доме с человеком, который заставил тебя описаться ему на плечо?

Ее лицо тут же кардинально изменилось. Все, сейчас голыми руками задушит, а у меня еще повязки не сняты.

— Я тебе говорила, чтобы ты навсегда забыл тот день?

— Вроде бы нет, — пытаясь вспомнить такие слова, ответил я.

Она прорычала, аки тигр, и отвернулась.

— Все, забудь. Ты не достоин такого щедрого предложения.

— Каору…

— Нет, я сказала. И еще…

Сзади раздались шаги, и голос Анко язвительно протянул:

— Воркуете, голубки?

Раньше, чем я успел что-то ответить, Каору резко прижалась ко мне, в тон ответив:

— Ревнуете, сенсей?

Вышедшая из укрытия Анко так и излучала злой сарказм:

— Знай свое место, девочка. И Като, не обольщайся, ты ей совсем не за симпатичное личико нужен.

Что-то много событий для одного дня.

— Кто-нибудь объяснит, что происходит?

— Ты знаешь, какое жалование получает чунин? Да еще и пенсию? — просветила меня Анко.

Каору оторвалась от меня, ворчливо протянув:

— Анко, так не честно! Это не по правилам.

Появившийся вслед за учителем Данго, наконец, объяснил:

— Они поспорили. Кажется на то, как быстро ты выйдешь из депрессии. И Каору нарушила правила, так как спор начинался только завтра. Всех деталей не знаю, но, там что-то пошлое задумано…

— Еще б ты знал, — еще более ворчливо пробурчала Каору.

Эх, команда, блин.

— Ну вот, а я вас друзьями считал. А вы подослали самую милую, чтобы подшутить. Тьфу, на вас. Да, кстати, что с жильем? Квартира, я так понимаю, отменяется?

Каору удивилась:

— Почему это? Все в силе.

Данго вставил:

— Но, если ты опасаешься жить с этой дикой кошкой, я могу выделить тебе комнату.

Ага, отличные предложения, прям оба и сразу. Я перевел взгляд на Анко, но та хмыкнула:

— Что уставился? На меня не смотри, слишком жирно будет.

— Тогда Каору, — решил я.

Но вот она уже была сама не рада:

— Это что получается? За не имением лучшего, что ли? Я так не согласна!

Я все же улыбнулся, глядя на эту троицу. Пусть и своеобразные, но они мои друзья. Может, все же, не так все плохо?

— Анко, ребята, — остановил я разгорающийся спор, — предлагаю всем завалиться в ресторанчик. Плохой повод собраться, просто отвратительный, но сегодня я не хочу оставаться один.

Идею поддержали. И, пусть мне пришлось уговаривать Каору, у меня появился новый дом.