Солнце и Луна (СИ)

Глава 17 Видение

— Вот вы где! Разве можно заставлять всех ждать! — укоризненно сказал Артемий, после чего повернулся к обществу спиной, и хитро нам подмигнул.

Мы с Ярославой скромно опустили глаза, извинились за опоздание, и присоединились к своим подругам. Аделин смерила нас надменным взглядом, принц Конрад — оценивающим, зато Скуратов и Клеверов явно опечалились, что дисциплину нарушили не они.

— Раз все наконец-то в сборе, пора выдвигаться, — насмешливо произнес Яркан. — Нужно ли повторить правила безопасности для опоздавших?

Ярослава выразительно подняла бровь.

— Господин Яркан, я выросла здесь, и несла службу наравне с братьями. При необходимости я и сама могу провести инструктаж.

Раздались смешки, но зверский оскал попечителя мигом их приглушил. Зато его взгляд на Беломорскую выразил смесь злости и восторга. Да, он всегда ей симпатизировал, и был вполне красивым мужчиной, разница в возрасте не считалась существенной (по меркам драконов), только свое сердце девушка отдала другому, и Яркану пришлось ограничиться всего лишь мечтами.

Кристофер Беломорский сделал каменное лицо, но, подозреваю, чтобы сдержать улыбку. Через секунду он вернул полное самообладание, и отправил нас с большим отрядом на дальний остров архипелага. Принцесса Касия сослалась на недомогание, и осталась в Сколлкаструме, зато ее брат проявил бездну энтузиазма, и теперь хищно улыбался своим мыслям. Перехватив мой взгляд, подмигнул, и снова отвернулся.

Чем дальше от замка — тем суровее становились пейзажи. Здесь уже не было аскетичного очарования, лишь пугающая тревожность. Нашу процессию провожали удивленными взглядами, так как обычно в гарнизон направлялись воины, а не высокопоставленные гости. Всех учеников и членов королевской семьи заставили надеть необычные костюмы, выдаваемые драконам, заступающим на смену, ибо только они более-менее выдерживали попадание кислотной воды.

У специально оборудованной станции нас посадили в открытые экипажи военного типа, которые могли проезжать по бездорожью. Как пояснил начальник отряда, «сие изобретение принадлежит господину Ярогневу, и обычно используется для перевозки раненных солдат». Королева брезгливо хмыкнула: в столице она использовала роскошные средства передвижения, и не привыкла к подобным экипажам.

«Ну и получай, раз так стремилась на архипелаг!» — подумала со злорадством, отворачиваясь от ее надменного профиля.

— Смотри, Мертвое море! — подтолкнула меня плечом Ярослава.

Я обернулась, глядя на едва различимую полоску на горизонте, и зрение мгновенно обострилось, открывая взору жуткое море. Поежилась, подумав, какой жестокой должна быть гибель в этих водах! Хотя костюмы и защищали от кислотных вод, но только от небольшого количества, долгое же пребывание в чужеродной стихии грозило мучительной смертью. Ребята стали нервно проверять, чтобы не осталось открытых участков кожи, и я последовала их примеру.

— Мы ведем разработку более устойчивых к кислоте костюмов, — заметил начальник отряда. — Первые прототипы показали себя неплохо, но нужна еще доработка.

— А какие возникли проблемы? — любознательно спросил Олег Скуратов.

— Из такого же материала мы сделали ловушки для морских тварей, большинство сработало, но одну из них врагу удалось уничтожить. Специалисты пытаются выяснить, как у морского создания это получилось, и, когда мы выявим уязвимость, и устраним ее, материал станет прочнейшим на свете! Изготовленные из него костюмы выведут наши возможности на новый уровень, и твари перестанут быть хозяевами Мертвого моря!

Все загомонили, засыпая дракона вопросами, королева Аделин с сыном переглянулись, лорд Дартмур нахмурился, но больше всех меня удивила реакция Беломорской: она покраснела, чего я раньше за ней не замечала, и потупила взгляд, как-то сжалась, словно стараясь стать незаметной.

— Вы действительно далеко ушли в своих разработках, — отозвался принц Конрад. — Ваши ученые должны были знатно постараться, чтобы достичь подобных результатов! Никогда раньше у северян не было амбиций покорения кислотного моря.

Начальник отряда ответил с неподдельной гордостью:

— Просто раньше у северян не было господина Ярогнева! Нынешний наследник рода — превосходный химик, и именно он разработал ловушки.

Лицо Казимирова заледенело, зато Скуратов и Клеверов оживились. Кажется, в конечном счете они присоединятся к числу поклонников Ярогнева, ибо за последнее время получили наглядные доказательства его гениальности. Господин Мщеров — преподаватель истории, поехавший с нами, — и вовсе зарделся, услышав хвалебный отзыв о своем любимце.

Интересно, а то снадобье, что он мне отправлял, тоже его изобретение? Неужели нет ничего, чего он не знал бы, и не смог бы сделать?

— Сударыня, кажется, вам сейчас все начнут завидовать! — прошептала на ухо Черноречная.

Ну и пусть завидуют, Ярогнев — мой, и только смерть разлучит нас!

Вечером мы остановились на постоялом дворе, где нас с максимально возможным комфортом разместили. Мы с Ярославой смеялись, представляя, как королеве приходится тяжко в подобном месте, которое даже до самой захудалой гостиницы в столице не дотягивало. Принц вряд ли станет морщить нос, мужчины более привычны к походным условиям; зато его матушка изрядно помучается.

Еще толком не рассвело, а нас подняли, не дав поспать и четырех часов, и ошарашили новостью о дальнейшем путешествии:

— Неподготовленным ученикам Академии и другим гостям запрещено летать над морем, — сурово заявил начальник отряда, утратив вчерашнюю общительность. — Вас доставят верхом на наших воинах.

Судя по шокированным лицам, никто раньше не летал верхом на других драконах. Королева Аделин набрала полную грудь воздуха, намереваясь высказать много всего неприятного, но мужчина сомкнул брови, и произнес:

— В противном случае придется повернуть обратно.

В его голосе слышалась сталь. Аделин одарила его ледяным презрением венценосной особы, однако спорить передумала.

Сопровождавшие нас солдаты отошли на берег, принимая драконий облик. Их помощникам, трансформировавшимся частично, понадобилось много времени, чтобы к каждому прикрепить подобие седла. Едва живая от ужаса, я позволила подсадить себя на это безумное изобретение, и прикрепить мощными ремнями.

— Не волнуйтесь, сударыня, — подмигнул мне молодой парень. — Я крепко вас зафиксировал, вы не упадете в море, разве что только с драконом.

Я глупо открыла рот, а он рассмеялся, и отлетел помогать следующему ученику. Шутник!

По команде драконы взмыли в воздух, и я едва могла дышать от страха и восторга, когда ледяной ветер заморозил мои щеки, и наполнил тело невесомостью. Полет, как же это было прекрасно! Пусть я и летела верхом, но один взгляд на мерно работающие крылья, гибкий хвост, блестящую синюю чешую всколыхнул давно забытые воспоминания, словно не из этой жизни. Или же из этой?

Резерв забурлил, причиняя боль, а потом — открывая мне мою же память.

Высокий мальчик бежал к обрыву, прыгал, на лету превращаясь в дракона, и наблюдавший за ним ребенок восторженно хлопал в ладоши.

— Хочу, хочу!

Стройная женщина улыбалась, поглаживая ребенка по волосам.

— Тише, Туана, ты же у нас элиф, тихая, недодраконица!

— Хочу!

— Тебе не дано летать, успокойся! Съешь лучше яблочко. Не хочешь? Может, твою любимую булочку с сыром?

Но ребенок упрямо тянул ручки к небу, глядя на резвившегося в облаках белоснежного дракона. Он выделывал сумасшедшие фигуры, потом — падал вниз, выходя из пике над самой поверхностью кислотного моря.

— Позер! — хмыкнул подошедший к ним мужчина.

Но женщина разглядела мрачный блеск в его глазах.

— Что случилось, Мефодий?

— Людмила, боюсь, нам придется уехать.

Женщина пораженно охнула.

— Но мы так хорошо здесь обустроились!

— Рустемзаде, — практически прорычал мужчина.

Тем временем дракон принял частичный облик, подлетая к нам на сильных белых крыльях.

— Летать! — воскликнул ребенок.

Мальчишка усмехнулся, и протянул руки к ребенку.

— А ты не устал, Эльм?

— Что вы, господин Коледин, ни капли!

Видение резко закончилось, но в памяти всплывали и иные эпизоды, которые я порой видела во снах, и считала лишь игрой воображения, но теперь я точно знала, что это были настоящие воспоминания.

Матильда же говорила, что мы приехали с севера, и отец об этом не раз рассказывал, но почему я не осознала, что жила здесь, у берегов Мертвого моря⁈ Людмила и Мефодий Коледины — те самые слуги родителей, которые прятали меня от Рустемзаде. Женщина назвала меня Туаной, моим настоящим именем, а потом произнесла: «Элиф», словно постыдное прозвище! Что это значило? Что вообще означает мое имя? И тот мальчишка, Эльм, я где-то его видела! Причем не просто в детских воспоминаниях: мне знакомы его голубые глаза, высокий лоб, обаятельная улыбка, длинные светлые волосы. Он брал меня на руки, и летал над Мертвым морем, а я не осознавала, насколько это опасно, просто наслаждалась манящей высотой.