Солнце и Луна (СИ)

Глава 7 Видоизменение резерва

На занятии с господином Расколовым было как всегда неловко, потому что он регулярно бросал любовные взгляды то на Ярославу, то на меня. Еще бы, одна — сестра, вторая — невеста его обожаемого Ярогнева! Теперь я поняла, что все это время чувствовала Ярослава, и мне хотелось спрятаться под столом каждый раз, когда ученики начинали издевательски переглядываться.

Однако сам урок был очень интересным, и касался разницы между преобразованием и видоизменением внутреннего резерва.

— Вы очень часто путаете эти понятия, что совершенно недопустимо для уровня нашей Академии, — недовольно сказал преподаватель. — Мне жаль, что опять приходится тратить на это время, но иначе, увы, никак. Преобразование является естественным процессом, когда драконы призывают свой резерв, ощущая пронизывающую их силу, и отдают нужные импульсы. Мозг за считанные доли секунды получает необходимые сигналы, обрабатывает их, и посылает органам команды выполнять то или иное действие. Родовая сила является проводником, позволяя нам менять облик из человекообразного в истинный, драконий. Также наш резерв дает нам власть над родовой стихией: так, драконы Подводных Вулканов обладают силой жидкого огня, драконы Морских Штормов — укрощают морскую стихию, драконы Скальных Обвалов защищают города, построенные в ущельях Армаиса.

Нина Грачева бросила недовольный взгляд на нас с Ярославой, потому что преподаватель упомянул в качестве примеров наши семьи, а не ее.

— А драконы Солнечного Ореола, к которым относится семья правителя, поглощают энергию Солнца, защищая планету от радиации великой звезды, от магнитных бурь, которые она вызывает. Их сила равна ядерной энергии, которую когда-то безуспешно пытались воссоздать и обуздать в провинции Мар на Южном континенте.

Ребята начали переглядываться, вспомнив рассказ попечителя Джандаля Бади Яркана пару месяцев назад.

— Однако вернемся к преобразованию, — строго воскликнул Расколов, одним взглядом прекращая перешептывания учеников. — Как вы уже поняли, преобразование — это использование родовой силы, которая в каждом присутствует с рождения, и не меняется на протяжении всей жизни. А вот видоизменение представляет собой процесс по подмене своей родовой силы на чужую, что в принципе невозможно.

Сидевшая рядом со мной Черноречная подняла руку.

— Простите, господин Расколов! — сказала она вкрадчиво. — Правильно ли я понимаю, если данный процесс был бы теоретически возможен, то, допустим, драконы Проливных Дождей могли бы видоизменять свою силу, и выдавать себя за драконов Горных Ветров?

— Да, все верно. Но дело в том, что видоизменение является мифом, и было порождено байками ученых Южного континента, которые нашли скелет с необычными деформациями, и создали целую теорию заговора. Только вот правда в том, что мы рождаемся с определенной родовой силой, которая у нас передается только от отцов, и изменить ее нереально. Драконы Солнечного Ореола всегда будут драконами Солнечного Ореола, и не смогут использовать, например, силу Звездного Света. Это — непреложное правило нашего мира.

— И неужели никогда не было зафиксированных случаев? — с азартом спросил Олег Скуратов.

— Нет, поверьте, ни разу за всю историю существования драконов никто и подумать не мог о видоизменении, пока ученые не навели смуту в умах общественности. Писатели-фантасты моментально отправились плодить глупые романы, впечатлительные детишки изо всех сил выдавливали из себя чужие резервы, что не привело ни к какому результату. Поэтому для нас так важно приучить вас называть вещи своими именами, чтобы вы не позорили Академию, путая преобразование и видоизменение.

— Это вполне логично! — произнесла Ярослава. — Морские драконы не смогут повелевать огнем, как и огненным не подчинить воду. Однако неужели ученые не пытались работать над искусственным видоизменением? Я никогда не встречала подобной информации ни в учебниках, ни в хрониках. Если они осмелились посягнуть на ядерную энергию, почему бы не пойти еще дальше?

Все снова обратили взгляды на Расколова, который довольно улыбнулся. Я догадалась, что он скажет за секунду до того, как он произнес это вслух.

— Ваш брат тоже когда-то задал мне похожий вопрос, и я ответил, что вся информация засекречена, и отсутствует в свободном доступе. Не спорю, ученые Южного континента были смелыми первооткрывателями, но после переселения в Норгратер мы добровольно наложили на себя ограничения, ибо не хотели повторения былой трагедии.

После небольшой письменной работы нас отпустили, и мы отправились в столовую. Там поджидала Аглая, попросившая нас с Ярославой пройти в кабинет Артемия Круторогова. Мы переглянулись, и отправились вслед за моей бывшей наставницей, сопровождаемые любопытствующими взглядами.

— Девушки, простите что отвлек! — отец радостно улыбнулся, увидев нас. — Мне только что пришли пригласительные письма для вас. Господин Ярогнев через неделю, двадцать восьмого апреля будет представлен в столице как наследник Беломорских, и вас пригласили прибыть на церемонию. Только вот мы с вашим отцом, — обратился он к Ярославе, — обсуждали этот вопрос, и решили посоветовать вам остаться в Академии.

— Но почему? — я была удивлена.

— Вы и так задержались в Сколлкаструме дольше положенного, привлекли много внимания. Нам не нужны слухи, что к вам по-особому относятся из-за родственных связей. И, поверьте, ничего интересного вы не пропустите. Господин Ярогнев всего лишь предстанет перед кролом и его семьей во время торжественного приема, и присягнет на верность правящей династии.

Пришлось смириться, хотя нам очень хотелось увидеть, как Ярогневу отдадут заслуженные почести.

— А вы будете присутствовать во дворце? — спросила Ярослава.

— Конечно! К тому же спустя несколько дней после вашего брата перед кролом предстанет сударь Ясногоров, который будет объявлен главой рода, и наконец-то станет господином Ясногоровым.

Лицо Артемия исказила тяжелая улыбка.

— Я помню тот день, когда во владение гербовым кольцом вступил его отец, Светозар. Он волновался, переживал, ибо предыдущий глава рода добровольно передал сыну власть, что было необычным явлением среди драконов. Однако Светозар не опозорил честь семьи, и мне очень жаль, что он не увидит, как дело великого рода продолжит его долгожданный сын.

Я не смогла сдержать эмоций, и обняла отца. Ярослава деликатно попрощалась, и оставила нас вдвоем.

— Благодарю за поддержку, дочь!

Набралась смелости, и сказала:

— Пора бы и вам, отец, подумать о наследнике. Пусть старые печали останутся позади, вы должны жить настоящим, и позаботиться о наследнике рода Крутороговых. Совсем скоро я выйду замуж, и мне хотелось бы знать, что и вы счастливы.

Если он и удивился, то виду не подал.

— Справедливое замечание, Туана. Крол тоже мне постоянно говорит об этом, и он прав: я слишком долго оплакивал прошлое, и едва не потерял шанс вернуть себе хотя бы часть семьи. Ты теперь со мной, и, даже сменив фамилию, ты все равно будешь моей маленькой девочкой, мой дочерью, моей радостью и гордостью. Но и о сыне нужно подумать, согласен.

— А крол случайно не подыскал кандидатку на роль вашей супруги?

Отец рассмеялся.

— Он мне целый гарем нашел, но я ведь не султан! Мне и одной хватит.

— И кто же она?

— Прояви терпение, дочь, — усмехнулся Артемий, и мне больше ничего не удалось у него выведать.

Утром следующего дня перед занятиями я написала письмо Ярогневу, и не могла перестать улыбаться, думая, что мой жених скоро будет представлен во дворце крола как наследник Беломорских!

— Элиф, Элиф! — сказала, глядя на себя в зеркало. — Еще год назад ты жила в пансионате, и подумать не могла, что в следующем апреле тебя будут звать Туаной Крутороговой, и ты будешь готовиться к свадьбе с самым лучшим драконом на свете!

Отражение в зеркале ответило счастливой до безобразия улыбкой.

А потом я сама не поняла, как оказалась на полу. Сначала я и вовсе не ощущала собственного тела, даже глазами не могла пошевелить, а потом накатила боль, дикая боль, расплавляющая жаром и холодом.