Сотри случайные черты

Глава 22

Вечером из школы вернулась Елена Николаевна и решила замесить тесто на пироги. Лиза знала: бабушка это делала не потому, что очень любила печёное или хотела в конце недели порадовать внуков вкусненьким, а потому что явно нервничала. Но понять причину сегодняшней нервозности девушка не могла.

— Ба, Краснокутский снова не выучил «Бородино»? Или много двоек за диктант?

— Ты почему не сказала, что у Артёма сегодня соревнования? — Елена Николаевна открыла холодильник и достала молоко. — По какой причине вы с Никитой не поехали на базу и не поддержали брата?

— У Никиты служба и свои дела, а я… — Лиза хотела сказать, что у внука Елены Николаевны есть невеста, которая наверняка скрасила его пребывание на соревнованиях и поддержала, если в этом была необходимость, но вместо этого вздохнула и как можно равнодушнее произнесла: — Почему я должна куда-то ехать? Самохин мне не брат.

— Да, верно, но он твой преподаватель и мой внук. Или этого для тебя мало?

Лиза поморщилась:

— Ба, ну не начинай, не хочу, чтобы у тебя подскочило давление.

— Отлично. Тогда завтра утром отнесёшь ему мою стряпню и извинишься за нас всех. — Елена Николаевна вернула муку в шкаф, а молоко — в холодильник. — Сегодня печь пироги уже не стану, пойду немного повяжу — успокоюсь.

— Хорошо-хорошо, только не волнуйся.

В воскресенье утром Лиза проснулась от того, что бабушка гремела своими кастрюльками, сковородками, тарелками и блюдцами, готовя фирменные расстегаи и кулебяки для новоявленного внука.

— Выспалась, девочка моя? — Бабушка обняла внучку и с нежностью погладила её по голове. — Никиты ещё нет, гуляет с Джеком, а ты вставай, пей чай с ватрушками, я же пока допеку свои пироги. Помнишь, что вчера обещала?

Лиза неохотно ответила:

— Помню.

— Вот и хорошо: внук уже дома и ждёт завтрак.

— Может, лучше ты Артёма Юрьевича пригласишь к нам? — с надеждой в голосе спросила Лиза.

— Могла бы — пригласила, но сегодня со своим классом иду в театр, а вы с Никитой наверняка сейчас разбежитесь по своим делам. Так?

Девушка кивнула.

— Пойду готовить для Тёмы пироги с повидлом. Он очень любит сладенькое. — Женщина улыбнулась и, поцеловав внучку в висок, вышла из комнаты.

— Мало ему как будто сладенького, — тихо процедила Лиза, чтобы бабушка не услышала.

А потом осталась наедине со своими тревожными мыслями — почему она должна кормить Артёма бабушкиными завтраками? У него есть Кустовская, пусть сама и кормит. Представив, как экономка печёт пирожки, Лиза рассмеялась: «Ну-у это уж совсем оксюморон». Позже, всё же сделав над собой усилие, она приказала себе только на пять минут зайти к преподавателю. Надев джинсы, лонгслив, новые кроссовки, Бернгардт встала у зеркала, и ещё раз себе напомнила, грозя пальчиком:

— Лиза, не забывай: ты должна соблюдать дистанцию. Помни о хороших манерах, о том, что Самохин — твой препод. В общем, приблизительно таким должно быть поведение! — Лицо девушки приобрело ангельское выражение, а потом она рассмеялась, увидев отразившуюся в зеркале плутоватую рожицу.

Вскоре Лиза отправилась в квартиру самого прекрасного препода в мире. «Всё, как в сказке о Красной Шапочке, — неся шоппер с подарками от Елены Николаевны, думала Бернгардт, — только вместо Волка — Самохин.

Позвонив в домофон, девушка услышала мужской голос с приятной хрипотцой:

— Кто-кто?

«Простыл, что ли, на своих соревнованиях?» — немного опешила девушка, услышав изменившийся до неузнаваемости голос Артёма, и ответила:

— Я.

Дверь в квартиру была открыта, и Лиза перешагнула порог. Её никто, кроме ленивого лохматого кота британской породы, не встречал.

— Ау! Есть кто живой? — крикнула она из прихожей. — Кроме кота? — уже тихо добавила она и, нагнувшись, погладила животное по густой шёрстке, тот вытянулся, замурчал, распустил коготочки. Лиза, услышав шаги, встала, а котейка, как припадочный начал умываться, будто его не гладили, а прошлись по нему грязными граблями, и он, как минимум, весь в навозе. — Ах ты, чистюля, — шёпотом произнесла Лиза, — не привык к ласкам гостей, чтишь только своего хозяина?

Наконец из гостиной в фартуке и с ножом вышел молодой парень субтильного телосложения и, оценивающим взглядом скользнув по её лицу, талии, ногам, поинтересовался:

— Меня ищите? Или этого молодого человека? — он кивнул на подошедшего крепко сложенного серьёзного мужчину с проблесками седины и вставшего поодаль от него.

Лиза попятилась назад, решив, что ошиблась квартирой.

— Нет, простите, я к Артёму Юрьевичу.

— Он скоро вернётся, а вы проходите в комнату.

Бежать было стыдно и нелепо, рассуждать о том, кто эти люди, поздно и, сказав мысленно: «Господи, спаси!», она прошла в гостиную.

— Капитан предупредил, что сейчас к нему придёт некая Лиза.

— Капитан? — удивилась Бернгардт.

— Ну да, он — капитан нашего «Империала», мы вчера в командном зачёте заняли второе место на соревнованиях по мотокроссу. Смотрели новости? — Бернгардт качнула головой — нет. — А в личном отличился капитан — у него первое. Кто бы сомневался? Это же Самохин! А может, ну его — Самохина, и вы на нас обратите внимание? Мы тоже красивые, добрые, неженатые, — раскатисто засмеялся субтильный.

Девушка ослепительно улыбнулась в ответ:

— Нет, благодарю, мне нужен Артём.

— А вы ему кто? — наконец услышала она красивый баритон мужчины с проблесками седины.

— Сестра его брата.

— Значит, сестра-а, — не поняли такой сложной комбинации друзья. — Алекс, — обратился субтильный к приятелю, — она всего-то сестра, значит, у меня есть шанс.

Лиза, улыбаясь, не стала возражать, ибо объяснять перипетии с родством — так себе занятие. Когда вернулся Самохин, девушка сидела на диване, а двое парней — за журнальным столом и с удовольствием уплетали пироги Елены Николаевны.