Спасите меня, Кацураги-сан! Том 4

Глава 20

Заявление Уёхары Ёсико меня не на шутку заинтриговало. Подарок? От клиники? Что на этот раз? Очередная попытка меня понизить, уволить или подставить? Или это очередной курс повышения квалификации от «Хиджиката-Медикал»?

Если бы с такими словами мне позвонил Ягами Тэцуро, скорее всего, я бы подумал про первый вариант.

Но Уёхаре Ёсико я доверял. Она с самого начала показалась мне приятной женщиной. Вряд ли она занимается махинациями в сфере здравоохранения, как её предшественник и те, кто ему помогал.

Я вернулся в клинику и поднялся на четвёртый этаж. Уёхара Ёсико переносила свои вещи из своего кабинета в кабинет главного врача.

— Уёхара-сан! — я подхватил падающие из её рук папки. — Почему опять никого не попросили?

— Так уже никого нет в клинике, — пожала плечами она. — Я вас поэтому и позвала.

— То есть упоминание о подарке — это простой способ заманить меня сюда, чтобы перетаскать ваши вещи? — удивился я.

— И да, и нет, — усмехнулась она. — Подарок есть, просто обсудим его после того, как закончим перестановку.

У меня не было причин отказывать Уёхаре в помощи. В четыре руки мы быстро закончили её маленький «переезд» в кабинет главного врача.

В итоге женщина бухнулась в мягкое кожаное кресло за своим новым столом и хитро улыбнулась, глядя на меня.

— Ну как? Я достаточно солидно смотрюсь? — спросила она.

— Более чем, Уёхара-сан, — улыбнулся я.

— Иронично получилось, — вздохнула она. — Совсем недавно мы с вами рассуждали о том, что рано или поздно вы станете главным врачом, а я стану вашим заместителем. Кажется, я случайно вас обогнала.

— Я и не спешил на это место, Уёхара-сан, — ответил я. — У меня пока своих дел по горло. Как только пойму, что справляюсь со всеми своими ставками без лишнего напряжения, обязательно задумаюсь о том, чтобы занять это место.

— Ладно, Кацураги-сан, шутки в сторону, — улыбнулась она. — Есть у меня для вас кое-что. Мы разбирали документы, которые Ягами Тэцуро хранил у себя в кабинете. Тут настоящий бардак был, между нами говоря. Десятки проведённых в штате работников, которых по факту в клинике не было. Огромное количество липовых документов… Долгая история.

— А при чём тут я?

— При том, что оказывается, у нас есть здание неподалёку от клиники, которое выделено специально для медицинского персонала. Служебные квартиры, — сказала она. — О том, что они есть, мне уже давно известно. Этими квартирами занимался главный врач и заведующий хозяйством, которого Ягами Тэцуро не так давно уволил.

— Дайте отгадаю, — понял я. — На самом деле эти квартиры использовались не по назначению?

— Разумеется! — воскликнула Уёхара Ёсико. — Кацураги-сан, я знаю, что вы никому не расскажете, поэтому поделюсь с вами этой информацией. Просто, скажу честно, у меня от злости в ушах кипит — хочется кому-то высказаться.

— Я никому не расскажу, можете быть спокойны, — кивнул я.

— По документам в этих квартирах проживали наши медработники. Как раз те самые, которые были проведены, но по факту в клинике не трудились. А на самом деле эти квартиры сдавались в аренду. И деньги делили между собой Ягами Тэцуро и заведующий хозяйством.

— Значит, не просто так он его уволил. Он ведь мог рассказать всем о том, что главный врач мутит такие тёмные схемы, — подметил я.

— Не рассказал бы, — замотала головой Уёхара. — Завхоз сам допустил много ошибок в документации, и поставил их обоих под удар. Не будем углубляться в это болото. Всё это уже позади. Все виновники «торжества» наказаны, а нам с вами нужно двигаться дальше. На чём я остановилась?

— Вы говорили про квартиры, — напомнил я.

— Ах да, — кивнула Уёхара. — Вы говорили, что арендуете квартиру. Я подумала, что это бессмысленная трата денег. С учётом того, что вы снимаете жильё в одном из самых дорогих районов Токио… Зачем вам такие сложности, когда вы можете переехать в служебное жильё? Платить придётся только за коммунальные услуги. Квартира принадлежит клинике.

Это действительно был приятный подарок. Я уже давно понял, что каждый раз, возвращаясь в свою съёмную квартиру, я невольно вспоминаю весь этот цирк идиотизма, который устроил Канамори Ринтаро. Да и платить ему мне не хочется. Каждый раз, переводя ему квартплату, чувствую свою зависимость от этого человека. Но хороших квартир в округе не находилось. Они были либо дороже, либо значительно дальше от клиники.

— Это очень хорошая новость, Уёхара-сан, — кивнул я. — Я с радостью воспользуюсь служебной квартирой. Но разве туда уже не выстроилась очередь? Наверняка многие хотят поселиться в этом жилом комплексе.

— Может, и так, — кивнула Уёхара Ёсико. — Но вы — первый в очереди.

— Так решил рейтинг? — спросил я.

— Так решила я. А точнее — здравый смысл, — ответила Уёхара Ёсико. — За пару месяцев вы поднялись до четвёртого ранга, восстановили работу профилактического отделения, заручились поддержкой нескольких заведующих и повлияли на клинические испытания «Онкокура» таким образом, что даже главный врач был снят со своей должности. И заметьте, последнее — это очень хорошая новость. Его давно никто не мог потеснить отсюда.

— Он сам себе вырыл могилу, — пожал плечами я. — Я не собирался теснить его. Лишь слегка подтолкнул в нужном направлении.

— Так или иначе, вы этим толчком помогли нашей клинике обрести свободу. Теперь всё будет иначе. Знакомые Ягами Тэцуро из Министерства Здравоохранения не смогли покрыть все его грешки. Придётся ему отбывать срок. А мы двигаемся дальше. Как я уже сказала, исходя из всего, что я перечислила, первым занять квартиру заслуживаете вы.

— Благодарю, Уёхара-сан, — кивнул я. — Когда я могу переезжать?

— Давайте для начала осмотрим её! — предложила женщина. — Вам же ещё предстоит выбрать. Всего там десять квартир. Один этаж целиком выделен под медицинский персонал. В основном все квартиры двухкомнатные. Есть и пара трёхкомнатных, но их выдают только семьям. Вы ведь один живёте, Кацураги-сан?

— Один, — улыбнулся я. — Но мне хватит и однокомнатной.

— Таковых нет, — развела руками Уёхара. — Только двушки.

Неплохой обмен. Избавиться от дорогущей однокомнатной квартиры и постоянных взаимодействий с Канамори Ринтаро и переселиться в служебную двухкомнатную. Не даром прошли мои труды.

— Пойдёмте, я подвезу вас до здания, осмотрим квартиры, — засуетилась Уёхара Ёсико.

— Уёхара-сан, а вам разве не нужно готовиться к заступлению на новую должность? — поинтересовался я. — Квартиры я могу посмотреть сам или с новым заведующим хозяйством. Вы не обязаны делать это лично.

— Кацураги-сан, не крушите мой чудесный план, — вздохнула Уёхара Ёсико. — Я искала любой предлог поскорее сбежать отсюда. Работа никуда не убежит. Завтра приступлю к своим новым обязанностям. Тем более, большую часть этих обязанностей я за Ягами Тэцуро и выполняла. Он полагал, что заместитель главного врача должен заниматься тем, чем и он сам.

Мы с Уёхарой покинули клинику, после чего проехали всего три квартала и оказались у широкого пятиэтажного здания. Выглядело оно совсем не так, как то место, где я снимал жильё. Крыша была выполнена из черепицы в традиционном японском стиле, да и всё здание отдавало каким-то старинным азиатским духом.

— Очень странно видеть такое здание в центре Токио, — подметил я.

— Здесь раньше был отель для туристов, — сказала она. — Потом «Ямамото-Фарм» выкупила это здание для себя и передала клинике пятый этаж.

Цены на номера здесь явно были немаленькими. А уж когда Ягами Тэцуро сдавал эти квартиры, мне сложно даже представить, какие суммы удавалось собирать за один лишь месяц. Десять квартир от сотни до двухсот тысяч иен в месяц… Да это здание дало ему миллионы!

За жилым домом находился небольшой дворик, окружённый металлическим забором. Двор тоже был оформлен под стать традициям. Бамбук, специфические японские фонтанчики, зоны для отдыха.

Что ж, это куда лучше, чем любоваться на парковку рядом с подъездом.

Ага, а вот и первый минус.

— Парковки здесь нет, Кацураги-сан. Поскольку клиника и корпорация находятся совсем рядом, сотрудники запросто могут добираться до работы пешком, — объяснила Уёхара.

— Машины у меня пока нет, — ответил я. — Этот вопрос меня не сильно беспокоит. Но если появится, здесь наверняка есть платные парковки неподалёку от дома.

— Да, есть, — кивнула женщина. — Если надо будет — я покажу вам, где они находятся. А пока — пройдёмте в дом.

Подъезд здания у меня даже язык не поворачивался назвать «подъездом». Передо мной предстало шикарное фойе, пол которого был выложен не самым дешёвым деревом. И что самое главное — вокруг было чисто. Даже захотелось разуться прямо у парадных дверей. Я тщательно вытер ноги и последовал за Уёхарой к лифту.

Вскоре мы оказались на пятом этаже, и ещё до того, как Уёхара Ёсико успела заговорить, я почувствовал лёгкие колебания жизненной энергии.

Да ладно? Неужели место силы где-то неподалёку? На первом этаже я его не чувствовал. Не могло же оно оказаться в воздухе?

— Кацураги-сан, на этом этаже в данный момент свободны все квартиры. Вы можете выбрать любую из них, кроме первой и пятой — они трёхкомнатные.

— Четвёртая квартира, — сказал я, осознав, что жизненная энергия идёт именно оттуда. — Я хотел бы посмотреть её.

— Э? — удивилась Уёхара. — Четвёртая? Вы уверены?

— Да, а что не так? — не понял я.

— Но ведь… Я думала, что её заселят в последнюю очередь. Всё-таки… Ну, сами понимаете.

Я ничего не понимал. Мне пришлось хорошенько пораскинуть мозгами, чтобы вспомнить, что японцы до одури боятся числа «четыре».

Странно, думал ёкаю такое число придётся по душе.

— Неужто вы настолько суеверная, Уёхара-сан? — улыбнулся я. — Вы ведь врач! Учёный!

— Ну и что? — надулась женщина. — Мне уже нельзя в приметы верить, раз я стала главным врачом?

— Теперь вам можно всё, — усмехнулся я. — Пойдёмте, посмотрим квартиру. Убедитесь, что в ней нет ничего страшного.

Уёхара подобрала ключ и отперла дверь. Как только мы вошли внутрь, я тут же ощутил приятный воздушный поток, насквозь пропитанный жизненной силой.

Точно — в этой квартире. Совсем слабое, но всё же место силы. Самое то, чтобы заряжаться во сне перед новым рабочим днём.

В квартире под номером «четыре» была спальня, гостиная, ванная, туалет, кухня и достаточно просторный балкон.

Куда просторнее, чем моя съёмная квартира. Пока Уёхара по-хозяйски изучала бытовую технику, я следовал за «запахом» жизненной энергии. Источник оказался между гостиной и спальней. Создавалось ощущение, что самый эпицентр находится прямо в стене, которая разделяет две комнаты.

Странно… Никаких храмов, никаких священных мест. Обычный пятый этаж. Обычная стена. Как работает магия в этом мире — непонятно. До сих пор обнаруживаю всё новые и новые открытия.

— Ну как вам, Кацураги-сан? — нахмурилась Уёхара. — Уверены, что хотите заселиться в эту квартиру?

— На все сто, — кивнул я. — Я готов паковать вещи. Могу переехать уже на этих выходных. Пойдёт?

— Поступайте, как считаете необходимым, — кивнула она. — Все документы оформим сразу после вашего переезда.

Мы попрощались, и Уёхара Ёсико направилась домой. Я, не спеша, добрался до своей съёмной квартиры, по дороге отправив смс-сообщение Канамори Ринтаро, проинформировав своего арендодателя, что хочу расторгнуть договор аренды.

Через несколько часов он ответил утвердительно. Видимо, он и сам не горел желанием контактировать со мной после всего, что произошло между нами в августе. Мы договорились, что оформим расторжение в пятницу.

А потому — самое время готовиться к переезду!

Вещей у меня было немного, но я решил озаботиться их сбором заранее, поскольку любая из следующих ночей может подкинуть мне незапланированное дежурство в стационаре.

Я оставил только необходимые комплекты одежды и ноутбук. Оставшиеся дни мне ещё предстояло проходить тесты по хирургии от «Хиджиката-Медикал».

Я приготовил крепкий кофе и уселся за учёбу. И до чего же приятно было открыть электронную почту и обнаружить, что «Хиджиката-Медикал» сообщили о моей сдаче экзамена. Диплом по специальности «Терапия» я могу получить в любое удобное время в их офисе.

Видимо, ситуация с отравлением мышьяком всё же убедила судей, что стоит пересмотреть работу их симуляционного стола. Если бы в тот день я действовал строго по протоколу, как того желает машина, Тонегаву бы спасти не удалось. Судья бы погиб или, как минимум, остался бы на всю жизнь инвалидом.

Благо этого удалось избежать.

Следующий день начался с того, что мои испытуемые Кушикабэ Тэцуя и Кишимото Мицузане отправились на плановые обследования. Вернуться они должны были к концу моего приёма. Но скучать до их прихода не приходилось. Ко мне заглянул пациент, которого сотрудники регистратуры провели без очереди.

Обычно это означает один из двух вариантов. Либо регистраторы хотят протащить без очереди своего родственника, либо у нас пациент с острой болью.

Когда я увидел, как мужчина держится за правую половину лица, я понял, что дело действительно не требует отлагательств.

— Кацураги-сан, — обратилась ко мне заведующая регистратурой Сакамото Фумико. — Мужчина с ваших этажей. Не смог дождаться своей очереди, очень просил его принять…

— Никаких вопросов, — кивнул я. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Сакамото Фумико с благодарностью поклонилась, а пациент расположился напротив меня.

— Как вас зовут? — спросил я.

— Нагината Хитсу, — представился он.

Говорить мужчине было трудно. Каждое слово он чуть ли не выдавливал из себя через силу.

— Расскажите, Нагината-сан, что случилось? — спросил я. — И если не составит труда — уберите руку от лица. Я должен посмотреть, что там у вас.

Нагитана убрал руку и произнёс:

— Вы там ничего не увидите. Лицо чистое, не опухшее. Но боль с правой стороны просто невыносимая. Мне даже разговаривать больно. Я две недели наблюдался у Асакуры-сана. Он подозревал, что моя болезнь связана с неврологическими нарушениями, а точнее — с тройничным невритом.

— Очень может быть, — кивнул я. — Воспаление тройничного нерва часто так себя проявляет. Но вы так и не описали, что беспокоит вас кроме боли. И боль, пожалуйста, опишите подробнее. Мы докопаемся до истины, можете не переживать.

— Боль очень резкая. Вся правая сторона лица постоянно ноет, — начал объяснять Нагината. — Иногда отдаёт в шею или, наоборот, в висок.

— Вы сказали, что она резкая, — сказал я. — Но каков характер? Тупая или острая?

— Тупая, ноющая, Кацураги-сан, — ответил пациент.

А вот и первая неувязка. Тройничный нерв редко даёт тупую боль. Он почти всегда вызывает острый приступ. Как удар током.

— Вы не обращали внимания, бывает ли такое, что боль возникает из-за какого-нибудь провоцирующего фактора? — спросил я. — Или же она приходит сама по себе.

— Если шевелю челюстью, — ответил Нагитана Хитсу. — Особенно правой стороной.

— Вот как? — начал догадываться я. — А если жуёте еду или просто стискиваете зубы?

— Да, да! — закивал Нагината и вновь схватился за челюсть. — Всё верно, Кацураги-сан. Вот опять схватило…

Я услышал щелчок. Готов поклясться, что в тот момент, когда Нагината широко открыл рот и закивал — его челюсть издала характерный хруст.

Не знаю, допустил ли ошибку Асакура Джун. Вполне может быть, что у этого пациента были признаки тройничного неврита. Но теперь их не осталась, и мы наблюдаем совсем другую картину.

Я подключил «анализ» и посмотрел на правый височно-нижнечелюстной сустав — место, за счёт которого обеспечивается движение нашей нижней челюстью.

А вот и проблема…

Типичный артроз. Достаточно выраженный, чтобы вызывать столь резкую боль. Вопрос только в том, отчего он взялся?

Я перевёл взгляд на зубы пациента и понял, что там и находятся ответы на все вопросы.

— Бруксизм, — сказал я.

— Что-что? — не понял Нагината.

— Вы часто стискиваете зубы, да? — уточнил я. — Во время стресса или просто — по привычке. Бывает такое?

— Правда, бывает, — кивнул Нагината Хитсу. — Но я обычно даже не замечаю, как это делаю. А при чём здесь мой бруксизм?

— У вас неправильный прикус. А из-за постоянного сжатия челюсти вы даёте на правый сустав очень высокую нагрузку. Он постоянно перегружен. Теперь воспалительный процесс в этой области отдаёт в разные отделы лица и шеи. В доказательство — характерный хруст. Часто у вас так челюсть щёлкает?

— Да, вспомнил! — воскликнул Нагината. — Щёлкает постоянно. Бывает такое, что она вообще застревает, и я никак не могу её сдвинуть с места. Очень страшно в такие моменты. Постоянно боюсь, что она выпадет целиком!

— Не переживайте, Нагината-сан, — улыбнулся я. — Выпасть она не сможет. Но её нужно хорошенько полечить. Я пропишу вам несколько препаратов для снятия воспаления и восстановления сустава. А вы, в свою очередь, направитесь к стоматологу и решите вопрос прикуса. Но что самое главное — нужно исключить бруксизм. Если не сможете самостоятельно контролировать сжатия челюстей, вам придётся назначить успокоительные.

— Вы все расставили по полочкам, Кацураги-сан, — улыбнулся Нагината. — Я уж думал, что буду вечно этот проклятый неврит лечить. Спасибо вам большое!

Нагината Хитсу направился к стоматологу, а я продолжил приём. Через несколько часов появился Кушикаба Тэцуя — пациент, на котором я испытываю «Нормотоникс». Мужчина присел напротив меня и широко улыбнулся.

— Кацураги-сан, я считаю, что это — победа, — тут же заявил он.

— Хорошее начало, — улыбнулся я. — Давайте подробнее. Расскажите, как себя чувствуете, а я пока что изучу результаты ваших обследований.

— Давление пришло в норму, сердце почти не беспокоит, — начал перечислять он. — Иногда — очень редко возникают сбои, но я почти не обращаю на них внимание. Кацураги-сан, честное слово, я могу даже на пробежку выйти!

— Не надо, Кушикаба-сан, — попросил я. — Пока без пробежек. Очень хорошо, что вы чувствуете положительную динамику. Но по результатам обследований есть несколько нюансов…

Я внимательно пролистал протокол Холтера — суточного монитора ЭКГ. В целом, ритм Кушикабы полностью нормализовался. Но кое-что мне совершенно не нравилось.

У него начали появляться блокады — эпизоды, когда импульс не проводится из верхних участков сердца в нижние. Это обычно приводит к неравномерному сокращению мышечных волокон и нарушению проходимости крови через камеры сердца.

Часто люди живут с блокадами и даже не замечают их. Как и Кушикаба. Пациент не отметил в своём дневнике, что в час ночи и в девять утра у него возникало чувство дискомфорта. А именно в эти часы Холтер засекал блокады.

Можно пренебречь этими данными, но, боюсь, что это всё же последствие приёма «Нормотоникс». И если препарат каким-то образом вызывает блокады, придётся пересмотреть его работу. Не такая серьёзная побочка, как у «Онкокура», но всё же обратить внимание на неё стоит.

— Значит так, Кушикаба-сан, — начал я. — Вижу, что вы очень взбодрились, почувствовав эффект препарата.

— Верно! — закивал он. — Я вчера несколько раз выходил гулять.

— Стойте, так делать не надо, — нахмурился я. — Я ведь вас предупреждал. Никаких лишних нагрузок. В ближайшее время сократите всю двигательную активность до минимума. Мне нужно оценить, как отреагирует ваше сердце. Возможно, у препарата есть одна скрытая побочка.

— Хорошо, Кацураги-сан, но ведь мне всё равно нужно привыкать к выходам на улицу! — продолжил он. — У меня теперь начнётся новая жизнь.

— Кушикаба-сан, вы не учитываете один важный момент. В конце месяца вы временно закончите принимать «Нормотоникс», — напомнил я.

— Что? — испугался он. — Почему?

— Клинические испытания препарата закончатся, и он уйдёт на доработку. Повторно вы сможете принимать его только после того, как он официально выйдет в свет, — сказал я.

— Неужели нет никакого способа, Кацураги-сан⁈ — взмолился мужчина. — Пожалуйста, придумайте что-нибудь. Я же без него опять превращусь в инвалида. Я не хочу снова валяться на диване целыми днями, борясь с одышкой и сердцебиением.

Кушикаба Тэцуя был прав. Без этого препарата ему будет совсем тяжко. Но сентябрь — это единственный месяц, когда мужчина сможет принимать этот препарат.

Хотя…

— Есть и другой способ, — задумался я. — Я могу поговорить с фармакологами, чтобы вас взяли и на следующие этапы клинических испытаний. Тогда вы сможете пользоваться этим препаратом вплоть до его выхода.

— Я буду очень вам благодарен, если вы сможете договориться с ними, — поклонился Кушикаба.

— Только следуйте всем указаниям врачей, — настоял я. — Иначе препарат у вас заберут.

— Обязательно, Кацураги-сан, — кивнул он. — Всё. Никаких долгих прогулок до следующего Холтера!

Кушикаба Тэцуя покинул мой кабинет, а вслед за ним появился Кишимото Мицузане.

Но стоило парню войти в кабинет, как вслед за ним ко мне вбежал Кишибэ Банджо — онколог.

Его глаза горели от каких-то совершенно невообразимых эмоций. Я тут же вспомнил, что сегодня должна была состояться оперативное удаление опухоли Бьякуи Шино.

— Кишибэ-сан, что случилось? — спросил я.

Кишибэ заикался, не в силах отдышаться.

— У Бьякуи-сан… Он… Пойдёмте за мной Кацураги-сан. Вы должны это видеть.