Спасите меня, Кацураги-сан! Том 5

Глава 15

— Арукава-сан, как вы себя сейчас чувствуете? — спросил я, осознав, что ещё чуть-чуть и лечить пациента будет поздно.

— Немного знобит, — ответил он. — Наверное, температура поднимается. А что?

Очень сильно он затянул. Поздно обратился, киста выросла слишком большой. Когда она разорвётся, скопившаяся в ней жидкость выльется в плевральную полость, вызовет повреждение лёгких. Но он не проживёт и минуты после этого. Потому что паразиты и токсические вещества, что содержатся в кисте, вызовут мощнейший анафилактический шок. Аллергическую реакцию такого масштаба, что организм попросту не выдержит. Сердечно-сосудистая система отключится, и мы вряд ли уже успеем что-то предпринять.

Нужно оперировать. Проклятье… А ведь он попал сюда только потому, что мы силком всех гнали на диспансеризацию. Если бы мы не запустили этот проект, он бы умер где-нибудь дома или прямо на рабочем месте в «Ямамото-Фарм».

Акихибэ Акико напряжённо глядела на меня, будто поняла, что меня беспокоит. По её глазам я понял — она знает о рыске разрыва. Либо она умеет читать мысли, либо обладает таким же «анализом», как и я. Хотя, скорее всего, она действительно потенциально очень способный клиницист с хорошо развитой медицинской интуицией.

— Арукава-сан, надо госпитализироваться, прямо сейчас, — сказал я. — Убедительно прошу, не давайте отказ. Работа подождёт, мы откроем вам больничный с сегодняшнего дня. Вами займутся торакальные хирурги?

— К чему такая срочность, Кацураги-сан? — испугался он. — Я же столько времени ходил с этой дрянью… Почему вы вдруг так резко всполошились?

— Внимательнее рассмотрел размеры вашей кисты на снимке, — ответил я. — Она достаточно большая, чтобы лопнуть в любой момент. Если не хотите рисковать своей жизнью, лучше нам приступить к операции как можно скорее. Я лично рисковать вашим здоровьем совсем не хочу.

— Хорошо, Кацураги-сан, я готов, — кивнул он. — Что нужно делать?

— Ждите, я свяжусь с хирургами, — сказал я и вышел в коридор.

Акихибэ Акико побежала вслед за мной.

— Ну что, я хорошо справилась? — спросила она, положив мне руку на плечо.

— Более чем, — кивнул я. — Мы это ещё обсудим, Акихибэ-сан. Дайте мне минуту. Мне нужно связаться с хирургией.

Я не знал, выписался ли с больничного Ясуда Кенши. Хотя времени прошло уже достаточно. Уж кто-то, а Окабэ Акира должен был за это время вылечить заведующего хирургией от сальмонеллёза.

— Да, Кацураги-сан? — ответил хирург.

— Ясуда-сан, вы вернулись на работу? — спросил я.

— Да, сегодня — первый день, Кацураги-сан, — рассмеялся он. — Я думал, что уже и не выберусь из лап Окабэ-сана.

— Ясуда-сан, срочное дело, — перебил его я. — Эхинококковая киста в правом лёгком. Крупная, миллиметров тридцать-сорок. Разорвётся в течение нескольких часов.

— А? О-о-о… — ответил междометиями хирург. Видимо, ещё не успел войти в прежний режим работы после «отдыха» в инфекционном отделении. — Срочно направляйте его к нам, Кацураги-сан. У нас отделение торакальной хирургии сейчас простаивает, мы сможем приступить к операции незамедлительно.

— Отлично, — заключил я и приготовился класть трубку, но голос Ясуды Кенши заставил меня вернуть телефон к уху.

— Кацураги-сан, это хороший шанс! — крикнул он.

— Простите, не услышал начало вашей фразы. Что вы сейчас сказали?

— Приходите оперировать вместе с нами. Это — хороший опыт. С брюшной полостью вы уже разок поработали, теперь получите знания о работе в грудной полости. После этого можно будет сдать промежуточный экзамен и направляться в «Хиджиката-Медикал»!

Идея-то хорошая… Диплом о терапии пришёл мне по почте пару дней назад. Туда была вложена открытка с благодарностью от экзаменатора Тонегавы и несколько сообщений от разработчиков программы. Они попросили прощения и сказали, что обязательно доработают программу, чтобы у следующих студентов не возникало таких проблем, как у меня.

Получить второй диплом в ближайшее время было бы очень кстати. Скоро начнётся возня с вакцинацией и эта проклятая телепередача с Ямамото Ватару.

— Я постараюсь, Ясуда-сан, — сказал я. — У меня сейчас приём, но я, возможно, смогу найти замену.

— Буду ждать вас! — ответил Ясуда Кенши и положил трубку.

Можно, как и всегда, попросить о помощи Кондо Кагари, но мне уже самому не нравится, как часто я сбрасываю на него свои приёмы и прочие обязанности, на которые не хватает времени. Кондо не обижается. Он, наоборот, рад получить новый опыт и отплатить мне за обучение. Но теперь он — не стажёр, а полноценный терапевт. Не стоит злоупотреблять его временем.

Другое дело, если бы у меня был…

— Кацураги-сан! — воскликнула Акихибэ Акико. — Вам куда-то нужно отойти?

Точно. Как удачно стажёрка оказалась у меня под рукой. Невероятно удачное стечение обстоятельств. Вопрос только в том, могу ли я доверить ей принимать своих пациентов?

Да, сегодня профилактический день, никаких серьёзных больных прийти не должно. Но ведь никто не знает, с чем придут профилактические больные? К примеру, Арукава Ито явился после диспансеризации с эхинококковой кистой!

А это значит, что осматривал его Кондо Кагари, а не я. В противном случае, выявил бы её с помощью «анализа». Но, кажется, я перегибаю палку. Пытаюсь взвалить на себя вообще всю возможную работу. Нужно уметь доверять своим коллегам. Тем более, Акихибэ Акико хоть и относится к остальным сотрудникам, мягко говоря, пренебрежительно, но в общении с пациентами ведёт себя совсем иначе. И теорией владеет неплохо.

— Акихибэ-сан, это ваш шанс, — сказал я девушке. — Я ухожу с приёма в хирургическое отделение. Вы хорошо себя показали. Определили эхинококковую кисту лучше рентгенолога. За это я дарю вам маленький бонус. Шанс. Проведите профилактический приём за меня. А после — предоставите мне подробный отчёт. Что скажете?

— Вы не шутите? — удивилась она. — Такеда-сан сказал, что позволит мне «притронуться» к пациентам не раньше, чем через месяц.

— У меня нет столько времени на ваше обучение, — помотал головой я. — Три недели — и свободны. Поэтому в ваших же интересах хорошо себя показать сегодня. Насколько я помню, это вы на прошлой неделе настаивали, чтобы вас допустили к практической деятельности. Вот, это я и делаю. Не подведёте?

— А вы во мне сомневаетесь, Кацураги-сан? — хитро улыбнулась она. — Не стоит меня недооценивать.

В эту фразу она явно вложила больше смысла. Тут речь не только о работе, но меня это сейчас не волновало от слова «совсем».

— Просто ответьте на мой вопрос, — чуть повысив голос, повторил я. — Готовы заменить меня на приёме или нет?

— Да, Кацураги-сан! Готова! — встав по стойке смирно, воскликнула она.

— Отлично, Акихибэ-сан. Растёте на глазах, — усмехнулся я. — Тогда приступайте. А я провожу Арукаву Ито в хирургическое отделение. Если какие-то вопросы — звоните мне. Если я не отвечаю — идите к Такеда-сану или Кондо-сану. Они помогут. Договорились?

— Так точно, Кацураги-сан, — улыбнулась Акихибэ Акико.

— Ах да, и ещё… — вспомнил я. — Никаких конфликтов с моей медсестрой. Огава Хана характером недалеко от вас ушла. Очень надеюсь, что вы не передерётесь во время приёма. Рассчитываю на ваш профессионализм.

— Ух, — вздохнула Акихибэ Акико. — Мне всегда сложно было находить контакт с ровесницами.

— Вам сложно находить контакт со всеми, — прямо сказал я. — Возьмите себя в руки. Я ничего не сказал вашему отцу, касаемо того, как вы вели себя по отношению к другим коллегам. Я рассчитываю, что вы и сами сможете понять, как можно себя вести, а как нельзя.

— Вы как-то более прямолинейны, чем Такеда-сан, — вздохнула она.

— Удивлён, — ответил я. — Такеда-сан обычно всё говорит прямо. Но сейчас на разговоры у меня совсем нет времени, Акихибэ-сан, — я перебил сам себя. — Вы — на приём, я — в операционную. Поговорим позже.

— Хорошо, — кивнула девушка и побежала в мой кабинет.

Я зашёл вслед за ней и подозвал к себе Арукаву Ито.

— Арукава-сан, следуйте в приёмное отделение, — попросил я. — Вход справа от поликлиники, за парковкой. Я догоню вас через пару минут. Скажите медсестре в приёмном, что вас прислал Кацураги Тендо. И что Ясуда Кенши в курсе о вашем поступлении.

— Кацураги Тендо, Ясуда Кенши… — повторил наши имена Арукава Ито. — Запомнил. Хорошо, Кацураги-сан, скоро увидимся.

Арукава Ито покинул кабинет и отправился в приёмное отделение. Время на манёвр у нас ещё было. Разрыв кисты произойдёт через четыре-шесть часов. Пару часов на предоперационную подготовку, пару часов на операцию — и он будет спасён.

Я впервые был рад, что хирурги догадались о том, что у меня есть некие неординарные навыки кроме обычных медицинских знаний. Если бы они этого не знали, никто из них ни за что в жизни не стал бы оперировать присланного мной пациента по одному лишь моему зову.

Прежде чем покинуть кабинет, я решил сделать объявление девушкам, которые должны были остаться на мою замену.

— Огава-сан, Акихибэ-сан, я очень рассчитываю, что вы справитесь с предстоящей нагрузкой и не допустите конфликтов на рабочем месте. С Акихибэ-сан я уже поговорил, так что это обращение больше касается вас, Огава-сан.

— Меня⁈ — вскинула брови медсестра.

— Да, вас, — кивнул я. — Характер не показываем. Подстраивайтесь друг под друга. Привыкайте работать в команде. Я с самого первого дня говорил, Огава-сан, помните? Успех врача во многом зависит от медсестры, которая ему помогает. Но медсестра без врача, как ронин.

Ронин — самурай, который лишился хозяина.

— Красиво сказано, Кацураги-сан! — хором произнесли Огава и Акихибэ и удивлённо взглянули друг на друга.

— Вижу, вы уже начинаете привыкать к совместной работе, — заключил я. — Всё, в ближайшие четыре часа меня не ждать. Вернусь к концу рабочего дня.

Закончив нравоучения, я быстрым шагом рванул в хирургическое отделение. Пока Арукаву Ито оформляли в приёмном отделении, я успел дойти до ординаторской и показать заведующему хирургией папку с обследованиями.

Ясуда Кенши внимательно присмотрелся к снимку лёгких.

— Это точно не рак лёгкого, Кацураги-сан? — нахмурился он.

— Точно. Эхинококковая киста. Можете мне верить, — кивнул я.

— Значит, вы говорите, что её разорвёт в ближайшие несколько часов? — уточнил он.

— Да. Сами понимаете, чем это чревато. Нам нужно срочно откачать оттуда жидкость до того, как оболочки кисты дойдут до критического напряжения. Потом спасать его будет уже слишком поздно.

— Понял, Кацураги-сан, — кивнул Ясуда Кенши. — Я всё же позову на подмогу Кишибэ Банджо.

— Онколога? — удивился я. — Зачем?

— Не переживайте, я не сомневаюсь в вашем диагнозе. Просто Кишибэ-сан ещё и торакальный хирург. Он подскажет нам, как правильно оперировать эту кисту. И заодно оставит запись в истории болезни насчёт того, что онкология у больного исключена и рекомендовано оперативное лечение эхинококковой кисты. Сами понимаете, если эти документы заберут на проверку…

— Понимаю, Ясуда-сан, — кивнул я. — Бумажки — наше всё.

Через полчаса Арукава Ито поступил в отделение торакальной хирургии. Вскоре к нам подошёл Кишибэ Банджо со снимками компьютерной томографии лёгких, которые уже успели сделать Арукаве в приёмном отделении.

— Господа, нужно приступать к операции немедленно, — сообщил он. — С рентгенологами я уже связался, они пообещали сделать харакири из-за этой ошибки.

Ясуда тихо усмехнулся, с трудом сдержав всю зародившуюся в нём эмоциональную реакцию.

— Кто обнаружил эхинококкоз? — спросил Кишибэ Банджо, с ожиданием взглянув на меня и Ясуду Кенши.

— Кацураги-сан, — ответил хирург.

— Не совсем, — решил соблюсти нормы деонтологии я. — Вместе со мной это сделала стажёрка — терапевт первого ранга Акихибэ Акико.

— Неплохо, — кивнул Кишибэ Банджо. — От вас, Кацураги-сан, меньшего я и не ожидал, как и от вашего стажёра. Но, учитывая, какие слухи уже ходят о Акихибэ Акико, я очень рад впервые услышать о ней что-то хорошее.

— Она очень способный специалист, Кишибэ-сан, — уверил его я. — А слухи, которые о ней ходят — просто слухи.

— Хм, — задумавшись, кивнул онколог, но больше ничего не ответил.

Я решил защитить Акико, несмотря на то, как она себя проявляла ранее. Да, характер у девушки мало подходил для врачебной деятельности, но я видел в ней большой потенциал. Я бы даже сказал, что она была полной противоположностью Кондо Кагари.

Он был крайне покладистым, коммуникабельным, способным избежать любой ссоры с коллегами и пациентами. Но при этом багаж его знаний был очень скудным, и именно на это мы с ним делали упор во время стажировки в прошлом месяце.

Акихибэ Акико же, наоборот, обладала очень тяжёлым характером. Коллегам с ней уже приходится тяжко. С пациентами она общается неплохо, но оказывает на них мощное давление. Зато знаний у неё… Что ж, я был впервые так впечатлён с тех пор, как устроился в эту клинику. Девушка обладает очень большими способностями, и если я хорошо разовью их, то она может и до самых верхних рангов дойти — в этом у меня нет сомнений.

— Я буду сам оперировать Арукаву Ито, — сказал Кишибэ Банджо. — Но мне понадобятся два ассистента. Операция может оказаться непростой. Оболочка у кисты тонкая, придётся постараться.

— Кацураги Тендо проходит обучение в «Хиджиката-Медикал». Скоро он получит диплом о прохождении ординатуры по специальности «Общая хирургия», — сообщил онкологу Ясуда Кенши. — Думаю, он должен хотя бы раз поработать в грудной полости, чтобы иметь представление, как должно проходить хирургическое вмешательство в органы дыхательной системы.

— О? — удивился Кишибэ Банджо. — Такой, не постесняюсь этого слова, отъявленный терапевт, и в наши ряды? Я впечатлён. С радостью возьму вас с собой, Кацураги-сан. Думаю, вам будет интересно взглянуть на своего пациента изнутри.

А он даже не представляет, как часто я смотрю на своих пациентов «изнутри».

Ясуда Кенши выделил для операции Рэйсэй Масаши, который имел специализацию почти по всем хирургическим направлениям кроме нейрохирургии и сосудистой хирургии. Вскоре, когда Арукава Ито был подготовлен и введён в наркоз, мы с Кишибэ и Рэйсэй приступили к операции.

Пока онколог-торакальный хирург готовил область для операции, я внимательно изучал состояние спящего Арукавы Ито. До разрыва кисты оставалось три часа. Но наше хирургическое вмешательство могло ускорить процесс. Всё-таки эхинококкэктомия — довольно травматичная операция.

Пациенты часто спрашивали меня, что значит словно «эктомия», которое приставляется к их диагнозу. Если объяснять простыми словами, то это означает «изъятие». А если уж совсем проще, то просто — удаление. Точно так же называется операция по удалению воспалённого аппендикса, которую я не так давно проводил самостоятельно. Аппендэктомия.

— Кацураги-сан, знаете, как проводится операция? — решил проверить меня Кишибэ Банджо.

— Разумеется, Кишибэ-сан, — ответил я. — Поскольку доступ вы уже обеспечили и добрались до самой кисты, теперь следует приступить к отсасыванию содержимого кисты.

— Хорошо, сейчас мы это и сделаем, — кивнул торакальный хирург, приступив к проколу кисты. — А позже скажете мне, как поступать дальше.

— Зря вы пытаетесь подловить Кацураги Тендо, Кишибэ-сан, — усмехнулся Рэйсэй, растягивая края операционной раны. — На первый взгляд, он может показаться простым терапевтом, а на деле — настоящий хирург.

— Вы сильно ошибаетесь, Рэйсэй-сан, — рассмеялся я. — Я диагност до мозга костей. Хирургия — лишь одна из специальностей, которые мне захотелось освоить.

Это было правдой лишь отчасти. Диагностом мне пришлось стать только в этом мире. Изначально у меня не было лекарских способностей, да и сейчас они ещё не раскрутились на полную катушку. А «анализ» позволял ставить любые диагнозы даже без инструментального исследования. Скоро моя магия обгонит и лабораторные анализы. Вот тогда я точно смогу гордиться своими достижениями. Поскольку молекулярным анализом даже в моём прошлом мире обладал далеко не каждый целитель.

Настал самый напряжённый для меня момент операции. Кишибэ Банджо вскрыл грудную полость и полость плевры, а я изолировал область вокруг эхинококковуой кисты марлевыми салфетками. Затем торакальный хирург ввёл толстую иглу в полость кисты и…

Моё сердце пропустило несколько ударов. «Превентивный анализ» не справлялся. Будущее было не определено. Риск спонтанного разрыва эхинококковой кисты был высок, как никогда. Из-за давления на её переднюю стенку могла разорваться боковая или задняя. Мы не спасём его, если это случится. Анафилактический шок так силён, что мой нынешний уровень лекарских навыков не сможет его купировать. Точно не сможет.

Игла вошла в кисту… И та выдержала. Я услышал вздохи облегчения. Видимо, Рэйсэй и Кишибэ тоже были не на шутку напряжены. Через пару минут вся жидкость из напряжённой кисты была забрана с помощью отсасывающей системы.

— Кацураги-сан, — восстановив дыхание, продолжил Кишибэ Банджо. — Командуйте, что дальше?

— Электроножом рассечь лёгочную ткань и вскрыть капсулу кисты, — сказал я.

Рэйсэй Масаши улыбнулся.

— Хорошо, — кивнул Кишибэ Банджо, следуя за моими указаниями. — Дальше?

— Теперь удаляем все оставшиеся оболочки кисты, — сказал я. — После приступим к…

Я замер. Проклятье! Жидкость отсосали, но в кисте всё же образовалось небольшое отверстие. Хирурги пока этого не заметили. Но если заметят, могут изменить ход операции и приступить к более радикальному решению — к резекции лёгкого. Жидкость, что содержалась в кисте, всё же попала в грудную полость.

Я промокнул её марлевой салфеткой, но этого было мало. С минуты на минуту разорвётся мощнейшая аллергическая реакция. Аллергена не так уж и много. Я должен справиться сам.

Направив поток лекарской магии в грудную полость, я продолжил отвечать на вопросы торакального хирурга.

— После приступим к закрытию операционной раны. В несколько этапов, — произнёс я. — Сейчас приступим к реконструкции прежнего состояния лёгких.

— Угу, Кацураги-сан, всё верно, — кивнул Кишибэ Банджо, после чего взглянул на показатели состояния Арукавы Ито. — Странно, пульс поднимается. Давление падает! Неужели мы что-то упустили. Рэйсэй-сан!

— Я… Я не видел. Жидкость из капсулы точно не поступала в грудную полость! — воскликнул Рэйсэй Масаши.

Поступала, господа. Поступала. Но тревожиться не о чем. Я почти закончил… Иммунная реакция подавлена моей магией. Арукава Ито не умрёт.

— Ерунда, — отвлёк их я. — Обычная реакция на потерю крови. Вольём плазму после окончания операции, и он восстановится.

— Но, Кацураги-сан, он потерял не так уж и много крови, чтобы начать терять давление, — решил поспорить со мной Кишибэ Банджо.

— Можете мне довериться. Это скоро пройдёт. У него слабая сердечно-сосудистая система, — солгал я. — Отсюда и такая реакция на лёгкую кровопотерю.

Онколог решил больше не спорить со мной, и операция продолжилась. А точнее — подошла к своему завершению.

Самой сложной часть являлась обработка капсулы, которая ранее содержала в себе паразитов, таким образом, чтобы не повредить лёгкие. Просто сшить такую нежную ткань нельзя. Лёгкие — очень «мягкий» орган. Если соединить края раны неаккуратно, у Арукавы Ито останутся крайне грубые деформации.

Мы проторчали над операционной раной ещё почти целый час. Киста находилась в крайне неудобном месте, поэтому мне приходилось постоянно поддерживать хирургов лекарской магией. Однако вскоре все оболочки были успешны ушиты.

Операция подошла к концу.

Мы были на грани. Мужчина мог умереть в любой момент с того самого момента, как вошёл в мой кабинет. Но мы довели дело до конца. Теперь он в безопасности.

— Великолепно, Кацураги-сан, — сказал Кишибэ Банджо, когда мы покинули операционную. — Ясуда Кенши не зря сделал на вас такую большую ставку.

Кишибэ вытер пот со лба и добавил:

— Буду рад вновь встретиться с вами в операционной, когда у вас будет диплом. Возможно, вы и в онкохирургии сможете показать себя не хуже, чем в рейтинговой системе терапевтов.

— Благодарю, Кишибэ-сан, — поклонился я.

Уставшие хирурги разошлись по ординаторским своих отделений, а я взглянул на часы и осознал, что времени прошло куда больше, чем мне казалось изначально. Приём уже закончился. Хорошо бы сходить и проверить, как дела у Огавы Ханы и Акихибэ Акико.

Когда я подходил к кабинету, меня беспокоила лишь одна мысль.

«Хоть бы они друг друга не прикончили за этот рабочий день».

Я подёргал ручку. Закрыто. Однако, когда я своим ключом открыл дверь и зашёл в кабинет, передо мной предстала картина, которую я совсем никак не мог ожидать увидеть.

— Акихибэ-сан, Огава-сан! — воскликнул я. — Что здесь происходит⁈