Спасти СССР, Часть 5

18 января 1986 года

На следующий день — Байден познакомился с Анатолием Лукьяновым[13], начальником секретариата Верховного совета, доктором юридических наук. Он был одним из авторов советского законодательства, потому что в СССР законопроекты вносили почему-то не депутаты.

Уже через два часа обсуждения Байден понял, в чём проблема у русских…

У них не выдержан баланс между работой в округе и работой в конгрессе, и они нанимают слишком мало помощников.

Работа в парламенте состоит из двух частей — работа на месте и работа в самом парламенте. В своём избирательном округе вы встречаетесь со спонсорами, избирателями, местным предпринимательством, чтобы обсудить какие у них проблемы и как вы можете их решить. Существуют федеральные деньги, распределение которых зависит от того, как вы работаете в Конгрессе и с кем вы договариваетесь. Если деньги приходят в ваш округ — люди получают работу, бизнес — заказы и все они видят, что их представитель работает. Но для работы в округе совершенно не обязательно там находиться. Каждый конгрессмен и сенатор имеет два офиса — в округе и на Капитолийском холме, причём часть расходов на офис и на персонал оплачивает партия. Вы бываете и там и там — но большую часть времени всё же в Вашингтоне за исключением времени выборов. А ваши люди делают описанную выше работу и дают готовый результат. У русских же работы в Москве как таковой не было — депутаты собирались на очень короткие сессии, во время которых у них хватало времени только проштамповать подготовленные законопроекты. Большую часть времени они проводили в округах, в том числе принимая избирателей лично, один на один, чего конгрессмены почти никогда не делали, не говоря о сенаторах. В Москве оставался только Президиум Верховного совета, куда избирали очень ограниченное число депутатов и они оставались постоянно в Москве.

Ошибка в том, что избранник совершенно не должен лично контактировать с каждым избирателем, принимать жалобы и обещать разобраться. Для этого есть помощники, есть, в конце концов, партия и её аппарат. Работу, которую может выполнить помощник — и должен делать помощник.

Он попытался объяснить это русским — но не был уверен, что они поняли. Говорили что-то об уважении — какое уважение, просто работа должна быть выполнена наилучшим образом. Его избирателей интересует не уважение, а то, что он принёс в округ.

После напряжённой работы они спустились пообедать, и тут Лукьянов поделился своими идеями по реформе парламентской системы СССР. Джо вдруг понял, кого ему напоминает Лукьянов — евангелистского проповедника Пата Робинсона. Такой же фанатик, обладающий редким умением передавать свой фанатизм другим.

Парламентская система виделась Лукьянову этакой сплошной цепочкой парламентов, от городского уровня, и до уровня всей страны. Но при этом система не была демократичной — в его понимании каждый парламент кроме самого низшего должен был делегировать часть депутатов в парламент более высокого уровня. Вершиной всего должен был быть Съезд, который часть депутатов получал путём делегирования, часть — прямыми выборами и часть — закрытыми в общественных организациях. Часть депутатов должна была назначаться непосредственно ЦК КПСС.

Джо нашёл идею опасной. Получается, что в каждом парламенте часть депутатов имеет своих избирателей, а часть — нет. Поведение их в таком случае будет очень разным, будут конфликты, просто потому, что у них разная легитимность, одни представляют народ, другие — профессиональные круги, третьи — партийную бюрократию и исполнительную власть. У депутатов парламента должен быть равный мандат.

Он попытался объяснить этот Лукьянову, и они заспорили — Лукьянов, кстати, тоже прилично говорил на английском. Так и не поняли друг друга. Потом Лукьянов рассказал ему о Съезде, которым он планировал увенчать всю систему — Джо пришёл в ужас. Две тысячи пятьсот депутатов! Ни в одном парламенте мира нет столько! Даже тысячи депутатов нет![14]

Для лучшего понимания тех вопросов, которые я поднял, расскажу про парламентскую демократию.

Неудачи и России и СССР в вопросе установления прочной и самовоспроизводимой политической свободы — есть неудачи с парламентаризмом. Парламент превращается либо в фикцию, либо в балаган. Но нельзя говорить, что Россия в принципе не способна создать нормальный парламент. Речь скорее об институциональных ошибках. В Финляндии, например, создан нормальный парламент, причём британского типа.

Изначально, в 1917 году советская власть была провозглашена на съезде советов. И сам Ленин, и его соратники явно видели будущий СССР как парламентскую республику. Вместо этого через десять лет это уже была слабая, но диктатурка, а через десять лет — уже тоталитарное государство. Этот путь — надо бы осмыслить, как и почему мы попали из точки А в точку Б. В начале 80-х годов Анатолий Лукьянов немного выдумал от себя — он просто хотел реализовать на практике идеи Ленина, и увлёк этим Горбачёва, который тоже был ленинцем. Вот что страшно то — они всего лишь хотели на практике воплотить идеи Ленина, а в итоге развалили страну. И венцом этого стал Съезд народных депутатов: как я его определяю — постоянно действующий митинг во главе страны. По конституции Съезд мог принять к своему рассмотрению и решить любой вопрос! Любой! О каком разделении властей мы говорим, о какой демократии и каком движении к демократии?

Сегодняшний парламент — так же, мягко говоря, надежд на себя не оправдывает. В чём же проблема.

Первое — Конгресс США. Конгресс имеет три важнейшие функции: принятие законов, принятие бюджета и — внимание — контрольную функцию. В чём она заключается?

Конгресс имеет право проверять исполнение любого принятого им закона и расходование денег по любой одобренной им статье. Этой функции в России не было никогда, у нас есть Прокуратура, есть Счётная палата, в СССР были Министерство Госконтроля и ЦКК ЦК КПСС — но! Это все кроме ЦКК органы исполнительной власти и получается, что исполнительная власть сама себя контролирует! Потому то у нас контроля фактически нет, а парламент, раз за разом получается слабым.

Что может Конгресс

— Образовывать временные и постоянные комиссии, в том числе следственные

— Нанимать детективов и экспертов для проведения расследований

— Вызывать повесткой на слушания и брать показания под присягой

— Приговаривать к штрафам и лишению свободы без суда за ложь или неуважение к Конгрессу

Это вполне реальные полномочия, расследование Иран-Контрас, комиссия Чёрча расследовавшая деятельность ЦРУ — это всё инициативы Конгресса. И что касается казнокрадства и злоупотреблений — прикрыть своих в рамках исполнительной власти ещё возможно, но если узнает Конгресс — не прикроет даже президент.

Теперь поговорим про британский парламент, а точнее про саму британскую политическую систему. В ней есть одна особенность, которой не хватает нам, даже две

— Победившая партия формирует правительство ИЗ ДЕПУТАТОВ, они остаются депутатами, и отставка правительства означает всего лишь то, что они возвращаются в Парламент на правах депутатов. И остаются в политике. Отставка — это не политическая смерть, потому в Британии не держатся за свой пост до последнего.

— У каждой партии есть теневой кабинет, который получает информацию как действующий, его министры часто привлекаются и к консультациям. Потому отставка правительства — не катастрофа, есть запасной кабинет, даже два, все знают, кто в него входит — а новые министры готовы НЕМЕДЛЕННО приступить к исполнению обязанностей, причём квалифицированно. То есть проблемы «кого назначить!?» там нет.

Я говорю про те особенности, которые нами никак и никогда не были использованы — и потому сама идея российского парламентаризма зашла в тупик. Тупиковость её можно рассматривать и на украинском примере. Там Рада сильна, но снова — у неё нет полномочий по расследованиям, и она не формирует правительство, так как это делается в британском примере. Потому правительство (кабмин) на Украине — имеет классический конфликт с Радой, а премьер-министр — обычно ещё и с президентом, так как имеет амбиции на его пост. Всё это следствие системы, которая просто не может не порождать подобные конфликты…