Спорю с судьбой

ГЛАВА XVII

И как бы ответом на этот совет — словá, высеченные на постаменте небольшого бронзового бюста Паши Ангелиной:

«Наше поколение не искало себе ни легкого хлеба, ни легких дорог. Ведь самое дорогое, самое прекрасное в нашей жизни — это самоотверженный труд на благо любимой Родины».

Памятный подарок — бронзовый бюст Паши — стоит у меня на самом видном месте. Вручили мне его в марте 1974 года как победителю всесоюзного социалистического соревнования на приз трудовой славы Паши Ангелиной. Кроме меня такой приз получили тогда еще тридцать женщин из всех союзных республик. Среди них была и Герой Социалистического Труда Варвара Максимовна Бахолдина. Ее недаром называют алтайской Пашей Ангелиной. Одной из первых в крае она села па трактор и многим поколениям своих последователей передавала опыт, знания, любовь к технике.

Представители разных поколений, национальностей собрались тогда в Москве, в зале коллегии Министерства сельского хозяйства СССР, и каждая из нас могла повторить про себя слова, сказанные Пашей Ангелиной: «Мы не искали ни легкого хлеба, ни легких дорог!..»

Немало событий произошло с тех пор, как я возглавляла первую в Эстонии женскую тракторную бригаду. Всем нам, работавшим тогда в ней, уже больше пятидесяти. По-разному у каждой сложилась жизнь. Но в моей памяти эти первые женщины-механизаторы так и остались молодыми, веселыми, деятельными.

Женщины, управляющие машинами, в моих глазах всегда молоды, красивы своими делами, заслуживают большого уважения. Сейчас в нашей республике широко известны трактористки Эрика Рыым из совхоза имени Ленина, делегат XXV съезда партии, Элле Мююр из колхоза «Суислепа», обладательница Всесоюзного приза трудовой славы имени Паши Ангелиной, Хилья Кээс и многие другие. И с каждым годом женщин-механизаторов в республике становится все больше. В нашем отделении колхоза я тоже уже не одна. Две трактористки, Хелью Мэтсник и Лидия Корб, работают на полях на совесть.

Трудная это работа — механизатор, но необходимая на селе. Да и женщинам сейчас гораздо легче работать, чем раньше. Новые, современные машины — производительные, комфортабельные. И если есть у тебя интерес к машине, если зовут тебя к себе широкие хлебные нивы, изменчивая, но всегда притягательная красота природы, трудно найти что-либо лучше, чем профессия трактористки, комбайнера. Это совсем особые ощущения — быть хозяйкой большой машины, испытывать гордое чувство от сознания, что она послушна твоим маленьким женским рукам!

В 1974 году приз мне вручили, а на следующий год я как заместитель председателя правления клуба имени Паши Ангелиной вручала почетные грамоты новым победителям всесоюзного соревнования. Клуб существует уже много лет при журнале «Крестьянка». Вместе с председателем правления дважды Героем Социалистического Труда Галиной Евгеньевной Буркацкой мы вручали награды. И радостно было видеть, что армия женщин-механизаторов пополняется.

Много-много лет назад села я впервые на трактор. Сколько за эти годы пережито и плохого и хорошего, радостного и грустного. Но если бы нужно было все начать сначала, если бы опять оказалась я на пороге новой жизни, то, не задумываясь, прошла бы весь свой путь. Ни разу я не пожалела, что избрала такую нелегкую, но интересную профессию.

Конечно, ничего не приходит само собой. Приходится все время себя преодолевать, побеждать свои слабости, лень, обстоятельства. Тогда и ощущаешь настоящий вкус победы.

Припоминаю один случай. Однажды в поезде в одном купе со мной ехали мать с дочкой. Девочка — тоненькая, с большими черными беспокойными глазами, школьница десятого класса. Как обычно в дороге, разговорились. У моих спутниц самая главная тема — куда идти учиться после школы.

— А девочка куда сама хочет идти? — спросила я.

— Она художницей мечтает быть, — с досадой ответила мать. — Только, я считаю, неразумно это. Не специальность!

— Я еще учительницей хотела бы быть, — робко вставила девочка.

— Да сиди ты! — небрежно перебила ее мать. — В наше время и это не профессия! Зарплата маленькая, нагрузка большая. Выйдет замуж за военного, ушлют ее в какую-нибудь глушь, и придется или дома сидеть, или работать, где придется. — Это уже обращение ко мне.

— Ну, а кем бы вы сами хотели видеть свою дочь? — задала я вопрос.

— Я ей все время долблю: иди в мясо-молочный или пищевой институт. В любом городе есть пищевые фабрики и рестораны, всегда кусок хлеба с маслом обеспечен. Да разве нас теперь слушают?…

Вспомнила я слова Сухомлинского, которым стараюсь следовать всегда в своей семье и в трудовом коллективе: «Воспитание — самое тонкое душевное прикосновение человека к человеку, и если хочешь, чтобы питомец вырос настоящим гражданином, понимающим долг и ответственность, умеющим быть добрым и непреклонным, ласковым и строгим, любящим и непримиримым ко злу, мы должны прикоснуться к нему сердечно».

Я часто думаю, всегда ли была чутка к настроениям своих детей, не совершала ли где ошибку?

Старший, Калью, уже отслужил в армии. Сейчас учится в Тартуском университете, будет филологом. Элли, пока училась в школе, несколько раз меняла свои привязанности к профессиям. То ей хотелось быть учительницей, то садоводом-агрономом. А когда окончила школу, на вопросы, куда же будешь поступать, растерянно развела руками: «Не знаю. Поэтому — никуда. Поработаю сначала, а там будет видно».

Конечно, в душе мне было обидно, что в семнадцать лет у дочки не определились желания, не сформировались вкусы. Но, с другой стороны, я была рада, что Элли поступила честно. Не пошла лишь бы куда-нибудь пойти, ради диплома. По-моему, неважно, где ты работаешь, главное — считать свою профессию самой нужной на земле. Сейчас Элли учится в совхозе-техникуме на садовода.

С младшим, Айваром, пока все еще впереди. Он у нас в семье не только самый маленький, но и самый слабенький здоровьем. Из-за этого я с ним больше всего времени и провела. Как у пего все сложится? Трудно сказать. Время так стремительно летит, столько неожиданностей приносит каждый день, что загадывать о будущем Айвара рано.

Во имя того, чтобы новое поколение выросло настоящим, достойным своего великого времени, нужно нам, старшим, передавать детям все, что есть в нас хорошего, достойного. В большом и малом быть примером. На своем жизненном пути я встретила много интересных людей. Со многими жизнь развела, многие остались моими друзьями на долгие годы. Всему лучшему, что есть во мне, я училась и у них.

Сейчас стали очень популярными слова «наставник», «наставничество». А ведь наставничество имеет очень давние корни. Всегда и в трудовых коллективах, и в семьях старшие, более умудренные опытом люди наставляли, делились опытом с младшими, передавали им трудовые навыки, знания жизни. И не только словом, личными контактами, но и самой своей жизнью. Пусть это не звучит красивостью, если я скажу, что для меня и для многих других женщин моей профессии вот уже на протяжении более сорока лет трудовой наставницей была Паша Ангелина. Мужеству, умению преодолевать трудности меня учил Алексей Маресьев, а мечтать о самых, казалось бы, недосягаемых вершинах — наш первый космонавт Юрий Гагарин.

Этих известных всему миру людей я не знала лично. А вот с Альмой Ваарман встречаюсь часто.

— Я тебе не наставник, а друг, — сердится она, когда я говорю ей, что считаю ее своим наставником. — Я многому учусь у тебя точно так же, как ты у меня. И я знаю, что каждый из нас, если будет нужно, придет друг другу на помощь. Мудрость — это не привилегия возраста, — еще любит повторять она.

Но не столь важно, кем является для меня Альма — другом или наставником. Важно, что общение с ней сделало меня богаче нравственно и духовно. Она приоткрыла мне глубины стойкости настоящих коммунистов, помогла осмыслить, что значит быть настоящим революционером и в любых обстоятельствах оставаться верным коммунистическим идеалам.

Познакомились мы с Альмой Ваарман случайно. Точнее сказать, это она сама познакомилась со мной. На одной из встреч с молодежью мы сидели вместе с ней в президиуме. Я уже знала, кто такая Альма Ваарман. У нас в республике все знают это имя. Ее книга «Сильнее смерти» о Вильгельмине Клементи, одной из основательниц эстонского комсомола, быстро разошлась и стала популярной. Мне Альма была интересна не только как писательница, а как близкая подруга Клементи, как человек, стоявший у истоков коммунистического рабочего движения Эстонии, человек, который, пройдя трудную и суровую школу подпольной борьбы, преследований и репрессий, остался молод душой, полным жизни, стремления бороться за правду, никогда не унывать и черпать из жизни радость пригоршнями.

Я наблюдала за Альмой со стороны и, конечно, никак не ожидала, что она вдруг сама подойдет ко мне. Она подошла в перерыве и сказала, что ей очень интересно познакомиться с такой женщиной, как я, что она следит за моими успехами, радуется и гордится ими.

Быстрым движением она достала из сумки ручку, вырвала из блокнота лист бумаги, написала свой телефон и адрес:

— Заходите обязательно. Буду очень рада.

С тех пор всякий раз, когда бывала в Таллине, заходила к Альме. Случалось, пожалуюсь на недостатки, которые есть у нас в хозяйстве. Она тоже возмутится, только не ими, а мной.

— На что ты жалуешься? — горячится. — Недостатки есть и будут до тех пор, пока мы будем сидеть и ждать, что их кто-то исправит. Сами, понимаешь ли, мы сами должны их исправлять, и в первую очередь — ты, член ЦК Компартии Эстонии, депутат Верховного Совета страны. Ты, представитель советского крестьянства!

— Но кто же будет меня слушать?:

— Все. Если ты будешь не критиковать вообще, а расскажешь конкретно о своей работе, о том, что в колхозе еще нужно поправлять.

— Неудобно, — говорю я ей, — время отнимать у людей занятых, ответственных… Так ли уж это важно?

— А ты не говори много, не растекайся по мелочам, расскажи о главном.

Вместе с ней мы набрасываем очередное выступление. Я, в какой раз преодолевая себя, выступаю на заседании. После заседания радостная бегу к Альме. Она еще в дверях спрашивает:

— Как? — И сама же отвечает: — По глазам вижу, все в порядке. А теперь иди мой руки. За столом расскажешь подробности.

Альма друг для меня во всем. Когда младший сынишка лежал в больнице в Таллине, она навещала его почти каждый день. Конечно, все равно сердце болело, но мысль, что в Таллине есть Альма, успокаивала меня.

Особенно я люблю, когда Альма Ваарман начинает рассказывать о своей революционной юности. О своей — значит, о героических делах эстонских коммунистов и комсомольцев, которые боролись, не щадя жизни, за наше настоящее.

Родилась она в семье фабричного рабочего в 1902 году. Комната размером всего десять метров выходила прямо на улицу. В тринадцать лет, после окончания четырехклассного городского начального училища, она поступила ученицей в типографию «Ревельские известия». Через два года, в 1917-м, ее уволили за революционную агитацию. Вот как вспоминает события сама Альма:

— Студенты велели мне притащить очередную порцию бумаги. Выхожу — склад находился в коридоре, парадная дверь открыта — слышится какой-то гул. Выбегаю на улицу: из-за поворота валит парод — матросы, рабочие, солдаты, женщины в красных косынках. Идут тесными рядами, держат друг друга под руки. Когда первые ряды повернули к ратуше, грянуло «Отречемся от старого м-и-и-ра!». «Боже мой, это, наверное, революция», — подумала я. Забыла про бумагу и пошла с революцией.

— 1918 год, — продолжает она, — встретили всем кварталом. На улицах пели, кричали «Ура!»

После освобождения Красной Армией части Эстонии от германской оккупации в Нарве 29 ноября 1918 года произошло историческое событие: была провозглашена Эстляндская Трудовая Коммуна — Эстонская Советская Республика. Было образовано правительство республики — Совет Коммуны во главе с выдающимся эстонским коммунистом Яаном Анвельтом.

К концу декабря 1918 года бóльшая часть территории Эстонии была освобождена, и на ней установлена Советская власть. Красные полки уже стояли в тридцати километрах от Таллина. Но 12 декабря 1918 года на Таллинском рейде бросил якоря английский военно-морской флот под командованием адмирала Синклера. Англичане активно помогали, снабжали оружием и снаряжением эстонских и русских белогвардейцев. С помощью иностранных интервентов Советская республика была разгромлена. В мае 1919 года эстонская буржуазия объявила Эстонию буржуазно-демократической республикой.

— Это были самые черные дни, — вспоминает Альма. — Повсюду действовали военно-полевые суды. Аресты рабочих шли один за другим. «Вы не лучше взрослых мятежников», — сказал мне управляющий, и нас, еще несовершеннолетних, занесли в черные списки «неблагонадежных». Не было ни одной рабочей семьи, где бы не пролились слезы.

Коммунистическая партия оказалась под запретом. За принадлежность к ней грозила каторга или смерть. В 1922 году был злодейски убит руководитель эстонской компартии В. Кингисепп. Партия ушла в подполье, но борьба продолжалась. 1 декабря 1924 года рано утром с оружием в руках выступил пролетариат Таллина. Буржуазия жестоко подавила восстание эстонского пролетариата. В течение двух-трех месяцев было убито несколько сотен рабочих. Буржуазия не щадила ни подростков, ни стариков.

За коммунистическую пропаганду была арестована и Альма Ваарман. Пять лет она просидела в тюрьме. После освобождения осталась под надзором полиции. Но ей удалось тайком перебраться в Советский Союз.

Альме пришлось много пережить в жизни, но тем более подкупает и поражает неистребимое жизнелюбие этого человека. Она и сейчас в свои семьдесят шесть лет наслаждается, как она сама говорит, «песней жизни». Она и сейчас в гуще этой жизни. Вокруг нее всегда молодежь, дети.

Детские рисунки, поделки, игрушки — подарки пионеров на встречах, на которых она часто бывает, — украшают стены ее комнат, письма от комсомольцев не только нашей страны, но и из других стран ежедневно приносит ей почта. Если Альма не в поездках по республике, если не на встречах с молодежью, то за письменным столом.

В 1972 году вышла ее новая книга «Братья Креукс и их время». Читаешь ее книги, и перед тобой, как живые, встают светлые образы непоколебимых революционеров, рядом с которыми начинала свой жизненный путь и мой верный, любимый друг Альма Ваарман.

Смогу ли я стать, вернее, стала ли для своих детей таким другом и примером сама? «В твоих делах проявится сама и справедливость твоего ума, и то, что сильным сердцем наделен, что ты любовью к Родине силен…» — сказал мой любимый поэт Муса Джалиль. Стали ли мои дела силой, которая помогает мне воспитывать детей? Сумела ли я передать им силу своей любви к Родине?

Красный вымпел победителя соревнования молодых комбайнеров нашего района на приз Эльмины Отсман украшает нашу общую комнату. Калью получил этот вымпел за уборочную кампанию 1976 года. В том же году он занял второе место среди молодых комбайнеров республики. Я не могу пока сказать, каким Калью будет филологом, но что он будет хорошо, честно трудиться — в этом я уверена.

Особенно остро я почувствовала радость и уверенность за будущее сына в уборочную страду 1975 года. Помню, выдался тяжелый день. «Круг, еще один круг», — торопила я себя. Все меньше становилось неубранное поле. За день через бункер комбайна иной раз проходили десятки тонн зерна. А в этот день намолотила пятьдесят три тонны. Помощником у меня был Калью. Он принес мне обед в поле, а я его за руль комбайна посадила. Хотелось хоть минутный отдых устроить, сесть на свежую солому, протянуть ноги, распрямить плечи. День выдался на славу. По чистому, как вымытому, небу плыли белые легкие облака. Вдали у кромки поля зеленел лес. И только гул комбайна, то приближающегося, то удаляющегося, нарушал тишину и спокойствие окружающего меня мира. Очень редко выпадают такие минуты, когда я могу со стороны смотреть на работу своего комбайна. Красивое это зрелище. И оно вдвойне прекрасно, когда знаешь, что этот чудо-комбайн ведет твой сын. А рядом с ним, чуть в стороне, плывет «Колос», на мостике которого стоит любимый человек — мой Алекс. Уже три года в уборочную он садится на комбайн. Мы с ним даже соревнуемся, кто больше намолотит.

Так вот, лежала я на соломе и думала, какая же я все-таки счастливая! Знаете ли вы об этом, вы, которые сейчас за рулем? И это счастье дали вы мне оба. Неужели двадцать пять лет прошло с тех пор, как встретились мы с Алексом? Что унесли они с собой? Только разве меньше стало у мужа черных волос, нет мягкого чуба, который я так любила ворошить. И на лице морщинок прибавилось. Я никогда не была красивой. Все время боялась, что однажды Алекс встретит кого-нибудь красивее меня и уйдет. Тем более что из-за моих постоянных поездок было у нас столько грустных расставаний. Но зато какие радостные бывали встречи! И верно в песне поется: без расставаний не было б встреч. А бывает и так, что люди все время рядом живут, не расстаются, а далеки друг от друга…

Наша жизнь, как вода в реке, течет без остановки. И, как большая река, берущая начало от маленького невидимого ручейка, набирает силы, а потом, широко раскинув свои берега, вливается в море, так и жизнь тем богаче, полнее, чем больше дел больших и маленьких совершили мы в ней. И как река отдает свои воды морю, сливаясь с другими реками, так и наши отдельные судьбы людские, тесно переплетаясь, создают одну судьбу народа, страны, Отечества.

Особенно остро я почувствовала это в Большом Кремлевском дворце на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета СССР девятого созыва. Не могу сказать, что я уже привыкла приходить в этот зал. Всегда невольно волнуюсь, когда иду по светлым сверкающим залам Кремлевского дворца. Но это волнение — от чувства ответственности перед своими избирателями, беспокойство совести, все ли ты сделала, что могла.

И сессии Верховного Совета СССР — это большая работа, которая проходит в деловом, четком ритме. Седьмая же внеочередная, я думаю, для каждого из нас, депутатов, была не только работой, но и торжественным праздником. Меня не оставляло чувство неповторимости момента, его исторического значения: мы утверждали новую Конституцию Советского Союза, рожденную и утвержденную самим народом, этот гимн нашей социалистической Родине.

Первая статья Конституции СССР гласит: «Союз Советских Социалистических Республик есть социалистическое общенародное государство, выражающее волю и интересы рабочего класса, крестьянства и интеллигенции, всех наций и народностей страны». Наша социалистическая Родина — трудящиеся «всех наций и народностей страны» — праздновали в этом году свой удивительный юбилей — 60-летие Великого Октября.

Не успела еще я пережить волнения и впечатления прошедшего месяца, как нас, депутатов, пригласили в Москву на совместное заседание ЦК КПСС, Верховного Совета СССР и Верховного Совета РСФСР, посвященное этому знаменательнейшему событию.

На день рождения всегда собираются гости. И чем больше уважаем юбиляр, тем больше гостей. День рождения моей Родины отмечал весь мир. И когда после доклада Генерального секретаря ЦК КПСС, Председателя Президиума Верховного Совета СССР Леонида Ильича Брежнева «Великий Октябрь и прогресс человечества» весь зал аплодировал и в едином порыве на одном дыхании скандировал: «Слава КПСС!», «Слава ленинскому Центральному Комитету!», «Слава Советскому Союзу!», «Да здравствует великий советский народ!» — я испытывала необыкновенную гордость от того, что и я — частица этого могучего монолита, который зовется партией, советским народом.

Я не намного младше моей Родины, и не будет большим преувеличением, если скажу, что росла вместе с моей страной. Моя биография? Думаю, что у меня, дочери безземельного эстонского крестьянина, она была бы другой, не свершись Великий Октябрь, подготовленный волей партии большевиков. Как все граждане Страны Советов, я получила право самой строить жизнь свою, быть свободной и счастливой.

сказал в своем выступлении на торжественном заседании дагестанский поэт Расул Гамзатов. И словно подтверждая эту мысль, чеканя шаг, уверенные, высоко держа голову, вышли в зал преемники наших дел — представители Москвы и Ленинграда, всех братских республик для вручения Рапорта Ленинского комсомола и пионерии о славных трудовых свершениях в честь 60-летия Великого Октября…

На многочисленных встречах с молодежью семидесятых годов в школах, технических училищах, с пионерами я стараюсь говорить с ними, как со взрослыми, стараюсь передать им свои чувства и мысли. Я говорю им о том, что жизнь прекрасна, надо только уметь видеть это. Надо уметь чувствовать природу. Научиться слушать ее тишину, видеть ее красоту.

Работы в нашей стране хватает всем. Ищи, дерзай, пробуй! В юности стремятся к риску, ищут романтику. Это хорошо, естественно. Но не обязательно уезжать куда-то очень далеко. Синяя птица счастья очень часто живет рядом с нами.

Родина наша гордится человеком труда. Хороший, честный труд всегда находит признание. И это признание является той силой, которая должна вдохновлять на большие дела, тянуть тебя вперед.

Что такое романтика? По-моему, это стремление человека быть все время победителем в любом деле, а движущая сила — не только одно желание, но и чувство долга, совесть сердца, когда ты знаешь, что можешь, должен поступить именно так, а не иначе.

Время не стоит на месте, не возвращается вспять, упустил его — упустил всю жизнь. Так что дорожить надо временем. Успеть найти свое место и быть там, где ты больше всего нужен людям. Ответственности, добросовестности требует от нас наша жизнь, ответственности за все и перед всеми. И надо прожить ее так, чтобы что-то оставить людям на нашей прекрасной земле. А счастье свое в споре с судьбой каждый строит сам…