Стася из таверны «Три дороги»

Глава 14

Сославшись на головную боль, я ускользнула от бурного веселья. Король пил всё больше, девушки не отставали от него. Он действительно поставил цель протанцевать с каждой. Для приличия я прошла два круга медленной павы, единственного танца, который знала с детства. Потом Бася обняла меня и увела в мою спальню на третий этаж.

– Бедная моя птичка, ты вся дрожишь, – ласково приговаривала она, а у меня действительно зуб на зуб не попадал, – как бы ты не заболела. Эти сквозняки большого здания… Я-то уже привыкла!

Я молчала, пока Бася не довела меня до двери, там я остановилась и спросила, трясясь от пережитого ужаса:

– Аг-гнешка приедет на т-твою свадьбу?

Бася молчала, ее лицо озарялось светом от канделябра, который она держала в левой руке.

– Увы, Стася, я посылала гонцов во все концы королевства. Её не нашли. Говорили, что она выступает в каком-то уличном театре, но слуги проверили все театры. Никто об Агнешке и не слыхал.

– Ж-жирко мне сказал, что Агнешка в каком-то б-борделе.

– Глупости, – махнула рукой Бася, – наша Агнешка на такое не способна. А Жирко – просто болтун. Иди спать, милая, и хорошенько выспись.

–А т-ты знала, что король уже п-приехал?– спросила я.

– Конечно, глупенькая, – он прибыл вчера, тайно, чтобы не смущать гостей. Ну, есть у него какая-то своя цель, для чего он таинственности напустил. Но завтра будет торжественный обед в его честь, а послезавтра уже и свадьба. Так что… Увидишь нашего венценосца во всей красе.

Я поцеловала Басю в щеку и вошла в полутемную спальню. Как же я была рада очутиться рядом с Ойкой. Та сидела у окошка с вязанием. Света толстой свечи ей было достаточно.

– Ойка, прошу тебя, переночуй тут со мной. Я даже на кровати подвинусь.

– Слушаюсь, госпожа, – ответила Ойка, – но не надо уступать мне кровать. Госпожа Бася узнает – будет ругать. Я на полу тюфячок постелю.

– Холодно же!

– Тогда на сундуке!

Ойка показала пальцем на сундук в углу. Я, боявшаяся теперь каждого тёмного закоулка, потребовала открыть его. Ойка повиновалась и откинула крышку, под которой оказался ворох вязаных одеял и подушек. Я, не снимая платья, прилегла на кровать, и Ойка укрыла меня одеялом.

– Вы вся дрожите. Принести вам чаю?

– Нет! – почти вскрикнула я. Я боялась остаться одна хотя бы на минутку.

– Что вас так взволновало? – удивилась Ойка, отложила вязание и села рядом на кровать.

– Сегодня был праздничный ужин, и оказалось, что в комнате есть ниша за портьерами. Все думали, что это просто занавешенное окно. А оказалось, что там довольно много места, и там может тайно спрятаться человек.

– И кто же там спрятался? – удивилась Ойка.

– Король Хенрик!

– Ах, вот оно что! – сказала Ойка и хлопнула себя по коленке, – вот кто вчера приехал в белой карете и сопровождении конного отряда гвардейцев и нескольких слуг. Никогда бы не подумала, что король так скромно путешествует.

– Я читала сказку, в которой один правитель переодевался в платье слуги и ходил на рынок, чтобы послушать, что о нем говорят в народе.

– Это хитрый план! – засмеялась Ойка, – может, и в этот раз король задумал что-то подобное.

– А как же он оказался за портьерой? Спрятался заранее или вошёл через незаметную дверь?

– Этот дворец построен давно, – задумчиво сказала Ойка, и потайные ходы тут наверняка есть. Например, в левое крыло, которое никто никогда не посещает. Но я видела как-то свет в одной из комнат левого крыла. Когда на свидание к пастуху бегала. Жутко так…

– Тебе показалось, Ойка, – успокоила её я, а у самой только сильнее поджилки затряслись.

Ойка вздохнула и тут же засмеялась.

– В овальную залу можно попасть через смежный кабинет. Всё просто. А портьеру, чтобы загородить нишу, повесили вчера. Так что король планировал свою шалость заранее.

– Наверное, он хотел посмотреть на гостей тайно.

Ойка вернулась к своему вязанию, а я не могла изгнать мысль о тайных ходах в левое крыло дворца из своей дурной головы. А ещё меня неотступно мучило видение, которое меня посетило: Агнешка с перерезанным горлом, висящая на крюке под самым потолком. Её белое платье залито кровью, волосы спутаны, а глаза широко распахнуты. Безвольно повисшие вдоль тела руки вдруг поднимаются и тянутся ко мне. От страха я засунула голову под одеяло и какое-то время лежала в полной темноте, но потом поняла, что мне не уснуть, и я обязательно должна была рассказать всё Смеяну. Единственному человеку, которому я доверяла в этом жутком месте. Увы, того же самого я не могла сказать о своей сестре. Женщина, которая так безмятежно себя чувствовала рядом с господином Вильдом, не внушала мне доверия. Учитывая, что Бася была посильнее меня, как ведьма.

Я высунула нос из-под одеяла и увидела, что Ойка задремала за вязанием. Тихонько я вылезла из кровати, подкралась к двери и улизнула из комнаты. Я совершенно не знала, где мне искать Смеяна. Возможно, он остановился, как и другие гости на третьем этаже, а может, его разместили рядом с апартаментами короля. Я увидела мажордома, чинно поднимавшегося с большим кувшином по лестнице.

– Любезный, – обратилась я к нему, – не подскажете ли, закончился ли ужин в овальной зале.

Конечно, я не могла спросить напрямую о Смеяне, боясь быть уличённой в неприличных помыслах, потому и сформулировала так витиевато. Мажордом смерил меня презрительным взглядом, видимо, решив, что я не была включена в число гостей, присутствовавших на ужине.

– Да, госпожа, гости закончили ужин и разошлись по своим спальням. Но в овальном зале пребывает Его Величество и господин Левая Рука. Они просили их не беспокоить.

Мажордом свернул направо, а я тихо спустилась на второй этаж и, недолго думая, подбежала к двери овальной залы. Возле нее стоял навытяжку гвардеец, чему я не очень-то удивилась. Что там говорила Ойка про смежный кабинет? Я прошла по коридору почти до конца, не увидев никакой двери, но почти у самого окна дверь всё-таки оказалась. И она была не заперта!

Я вошла в полутёмный кабинет, уставленный по периметру полками с книгами, и прошла к тому месту, где могла бы находиться тайная дверь. Увы, двери не было, но была полоска света, которая пробивалась из-под нижней книжной полки. Полка оказалась искусной имитацией, книги были нарисованы на двери, но так достоверно, что это было можно обнаружить только при ощупывании дверного полотна. А Король, заходя в секретное помещение, неплотно закрыл за собой фальшивую дверь. Это и помогло мне, я толкнула дверь и попала внутрь ниши, отгороженной от овального кабинета пресловутыми портьерами. Мне было всё прекрасно слышно, но ничего не видно. Говорил двое, возможно, в кабинете был кто-то ещё. Я решила дождаться окончания разговора, не военные тайны же тут обсуждают.

Я ошиблась.

– Мне не нравятся настроения на Севере, мой король, – услышала я встревоженный голос Смеяна, – среди паломников зреет ропот на власть. Они продолжают ходить к этим проклятым Великим Кубам. И тем самым эльфийская зараза проникает в наш мир всё глубже.

– Паломников больше, чем в прошлом году?– донёсся до меня голос короля, который ни с чьим было не спутать по характерным хриплым ноткам человека, любящего много смеяться и пить вино.

– Значительно больше. Но хуже всего то, что на Великие Кубы претендуют теперь и гоблины. На сами здания и на территории вокруг них.

– До недавнего времени гоблины сидели тихо, Левая Рука.

– А теперь они вооружены пищалями. Устроили бойню с жертвами.

Воцарилось молчание, которое прерывалось вздохами. Наверное, это Хенрик обдумывал полученную информацию.

– Поговорим об этом по возвращении, Смеян, – сказал король недовольным голосом, – не порть мне праздника. В кои веки приехал к другу в гости на свадьбу, а ты вываливаешь на меня ворох проблем.

– Прошу прощения, Ваше Величество, я не угодил вам с темой разговора, но и промолчать не мог.

– А вот с другим ты мне угодил. На славу потрудился, Смеян, – услышала я неожиданно повеселевший голос короля, словно тот вспомнил о чём-то необычайно приятном, – смотрины теперь можно и не проводить.

– Я рад, – сухо и кратко ответил Смеян, и я представила, что он поклонился монарху, – могу ли я узнать имя избранницы?

– А ты угадай! – что-то зажурчало, и король засмеялся, – но для начала возьми бокал и выпей превосходного флоранского вина. Оно такое же ценное, как и их знаменитая парча…

– М-м-м, – протянул Смеян, видимо сделав глоток, – немного терпкое, наверное, молодое, не наигралось.

– Да-да, – продолжал смеяться король, а моё сердце защемило непонятным предчувствием беды, – так кого же ты прочишь мне в невесты?

– Я бы выбрал госпожу Каролину Осоку. В ней и стать, и родовитость, и блестящая образованность. А какой голос… Он пленит любого ценителя музыки.

– Каролина? – загрохотал смехом король, – Эта толстая бочка, обтянутая атласом? Что мне до ее родовитости? Хоть папаша ее предан трону, это не повод женится на дойной корове.

Я поморщилась. Неужели можно так отзываться о девушках! Каролина так мила, так талантлива… Я вспоминала звуки арфы в ее руках, ангельский голос.

– Не знаю, не знаю, – с сомнением протянул Смеян.

– Вторая попытка, ну!

– Госпожа Миленка Чашка. Её тонкий стан сравнится с гибкой ивой, смех похож на хрустальный колокольчик, а…

– Дура из дур! – с радостным, почти мальчишечьим смехом перебил его Хенрик, – третья попытка. Угадаешь – подарю перстень! Вот этот, с рубином.

– Не в перстне дело, – пробормотал еле слышно Смеян, – я боюсь, что так мало знаю своего монарха, что меня следует прогнать со службы.

– Перечисляй тех, кого бы сам с удовольствием затащил в койку. Да не строй из себя невинного паломника у подножья Великого Куба! Уж я тебя насквозь вижу.

– Госпожа Виллина?

– Нет!

– Госпожа Антонина?

–Нет и нет! – король взвизгнул от удовольствия.

– Сдаюсь.

– Поищи среди тех, на кого и подумать нельзя!

Я от ужаса зажмурилась, хотя меня никто не видел.

– Госпожа Бася? – пробормотал Смеян, – Но ведь это, Ваше Величество, нарушение всех законов гостеприимства…

– Я ещё не сошёл с ума, чтобы переходить дорогу самому богатому человеку королевства, да, к тому же, моей Правой Руке – важно ответил король, – ну раз ты такой недогадливый, я останусь при перстне, а ты – с носом, дорогой мой Смеян.

Король снова засмеялся. Послышался странный звук. То ли отодвигали кресло, то ли пододвигали столик с яствами поближе.

– Помнишь ли ты ту худенькую светловолосую девчушку, что сидела по левую сторону от госпожи Баси? Её сестру? Пожалуй, это именно та невеста, что мне подходит.

–Эльфийская праматерь! – ахнул Смеян и застучал каблуками по полу, видимо, он стал быстро ходить туда и сюда перед королём, а тот радостно взвизгивал, весьма довольный произведённым эффектом.

Я же молилась всем четырём вершинам Великого Куба, чтобы эта выходка короля действительно была шуткой.

– А знаете ли вы, что она служила в таверне гоблинки? Ваше Величество, она подавала блюда пьяным гостям и мыла посуду?

– Восхитительно! – взвизгнул Хенрик, – Значит, она не будет падать в обморок всякий раз, когда я выпью лишнего да буду приставать к ней со своими поцелуями.

– А вы видели её обветренную кожу, цыпки на руках?

– Прекрасно, значит, она любит прогулки, и будет сопровождать меня на охоту, а при случае и на рыбалку!

– А вы знаете, что ей всего семнадцать лет?

– Вот и отлично, не станет давать мне дурацких советов!

– Она тощая!

– Были бы кости, мясо нарастёт!

– Она глупая!

– Женщина не должна быть умнее мужа!

– Она из бесславного рода!

– Не будет плести интриг, пытаясь протолкнуть наверх своего братца или папашку.

Король смеялся, и его смех грохотал на всю овальную залу.

– Она… она… не невинна, – выдохнул Смеян, и настала тишина.

«Драконий хвост! – чуть не вскрикнула я, а мои руки и ноги похолодели, – Вот ведь дрянь!»

– И кто же этот нечестивец? – спросил король после долгой паузы.

– Разбойник Жирко. Он изнасиловал её на берегу озера, и я был вынужден вступиться за девушку.

– Ты убил его? – глухим голосом спросил король.

– Я сдал его в магистратуру Челноков.

Король вздохнул и, видимо, поднялся с кресла.

– Мы так громко смеялись, боюсь, как бы нас кто-то не услышал. Если я мог попасть в нишу за портьеру, не исключено, что это кто-то повторит. Проверь, любезный друг Смеян.

Я попятилась, пытаясь спиной открыть потайную дверь, но она, как назло, не двигалась с места, я в ужасе закрыла лицо руками.

Смеян сделал два шага к портьере и открыл её. Я закусила губу, чтобы не закричать, а когда отняла руки от лица, наши глаза встретились. Взгляд Смеяна был настолько удивлённым, что он мог вскрикнуть, и я приложила свой палец к его губам.

Он отпрянул.

– Тут никого нет, Ваше Величество.

– Спокойной ночи, Смеян, завтра трудный день. Приёмы и балы – это то, что я очень люблю, но видеть перед собой девушку, которую я не могу …

Король не закончил мысль и вышел из кабинета.

Я, не переставая дрожать, села в кресло. Смеян ворвался в нишу и схватил меня за плечи.

– Что ты вытворяешь? – зашипел он, злобно вытаращив глаза, – Ты знаешь, что с тобой могут сделать за такую выходку?

Я горько заплакала, даже не пытаясь сопротивляться и не имея возможности вытереть слёзы.

– Жирко… Он всё-таки…

Я рыдала так, что Смеян отпустил меня и тут же прижал к своей груди, он гладил меня по волосам.

– Да нет же, дурочка, ничего ты не поняла. Ничего не случилось тогда. Я соврал. Я соврал королю.

Я подняла мокрые от слёз глаза на Смеяна и … он поцеловал меня.

Хотите знать, что такое первый поцелуй? Да вы, наверное, знаете. Это нежность прикосновения, лёгкий холодок зубов, сладкий язык, которым Смеян погладил мой язык, это вдох один на двоих и много-много минут без выдоха. Это рука, которая скользила по моей спине вниз, это едва слышный стон от того, как быстро расстёгиваются пуговки на лифе.

– Это фальшивая застёжка,– прошептала я.

– Проклятый шноркель, – тихо засмеялся мой любимый, – всё-таки обманул.

– Это платье снимается только через голову, – сказала я.

Смеян крепко обнял меня и оторвался от моих губ. Теперь его огромные глаза смотрели прямо на меня.

– Не сейчас, не здесь. Не будем торопиться, ведь так? – сказал он скорее себе, чем мне.

– Не будем, – тихо подтвердила я.

– Я приду к тебе этой ночью, – шепнул Смеян мне на ушко, но объятий не разжал.

Я замотала головой.

– Почему?

– Я буду спать в комнате со служанкой.

– В Куб эту служанку, во все четыре угла! – рыкнул Смеян и стал целовать мою шею, спускаясь ниже и ниже. Это было невыносимо приятно, щекотно, сладко. Я потянулась к нему в истоме. Я никогда не представляла себе, что могу быть такой безвольной. Но мне безумно хотелось, чтобы Смеян никогда не выпускал меня из объятий. А ещё я хотела, чтобы застёжка на платье не была фальшивой.

– Как ты пахнешь! – шептал он, – Просто мёд с молоком, цветок глицинии, ветер с лугов. Ты меня с ума сводишь!

Похоже, мой Смеян и вправду сошёл с ума, потому что он перестал искать застёжку на платье, а резко зажал своей ладонью свой рот так, что я от страха и пикнуть не могла. Только вытаращила глаза. Смеян медленно отвернулся от меня. Я услышала хлопанье дверью и быстрые шаги. Смеян медленно отнял ладонь от моего лица и несколько раз взмахнул рукой перед собой, словно ставя завесу. Это было совсем не лишним, потому что портьеры раздёрнулись, и я увидела свирепое лицо господина Вильда, заглянувшего в нишу. Позади него маячила фигура моей сестры Баси.

– Тут никого нет, – рявкнул господин Вильд и задёрнул портьеры, оставив тоненькую щель. Мы замерли со Смеяном, не разжимая объятий, – отлично! Мы можем поговорить спокойно.

– Что с тобой, милый Амброзий? – начала ласковым голосом Бася.

– Твоя сестра. Всё дело в твоей сестре.

– Что не так с ней? – Бася подошла к Вильду и нежно обняла его двумя руками, сцепив пальцы у его затылка.

– Скажи мне, она ведьма?

– Эльфийская праматерь, конечно же, нет! – Бася улыбнулась и попробовала поцеловать Вильда, но тот её оттолкнул.

– Ты мне зубы не заговаривай. Я прекрасно видел, как она … изменилась, остолбенела, когда прикоснулась к моей руке. Её просто всю чуть наизнанку не вывернуло.

Бася мелодично засмеялась и прошлась по комнате. Мы со Смеяном боялись вздохнуть.

– Милый мой, ты иногда выглядишь так свирепо, что и я тебя побаиваюсь. Выбрось ты её из головы. Завтра я её отошлю куда-нибудь, чтобы она тебе глаза не мозолила. А лучше в комнате запру.

Вильд тоже прошёлся по комнате и почти развернулся лицом к нише. Я видела, как блестят его злобные глаза.

– Следы Агнешки не обнаружены? – ни с того ни с сего спросил он сестру.

– Нет, три гонца вернулись ни с чем. О моей Агнешке никто ничего не слыхал, словно в воду канула.

Господин Вильд кашлянул и быстрым шагом вышел из комнаты. Бася постояла несколько секунд на месте, а затем подошла к портьерам, отгораживавшим нишу. Она пристально посмотрела прямо мне в лицо через щель, и я зажмурилась. Бася резко рванула ткань, раздался скрип крючков, портьера разъехалась, но морок Смеяна был крепким. Бася разочарованно вздохнула, повернулась на каблуках и вышла из овальной столовой.

Я поняла, что самое время упасть без чувств.