Стася из таверны «Три дороги»

Глава 17

В холле первого этажа я сказала Смеяну, что устала и не хочу ни о чём говорить, ничего обсуждать и ни о чём спорить. Он пытался убедить меня в том, что у него есть ко мне серьёзный разговор, и он не уступит. Я замотала головой. Я стучала зубами от холода, потому что моё некогда прекрасное лимонное платье промокло насквозь, шарф свисал с шеи мокрой тряпкой. Смеян резко схватил меня под колени и взвалил на плечо, как тюк с тканью и под смешки двух служанок потащил по лестнице. Я стучала кулаками в его подлую спину и кричала что-то вроде того, что с дворянками так обращаться нельзя. В итоге он дотащил меня до своей спальни, открыл ногой дверь и свалил меня на свою кровать.

Я вскочила, убирая с лица прилипшую прядь волос, и выкрикнула, что Смеян ведёт себя как дикарь.

– А теперь послушай меня, – свирепо ответил он, – я просил тебя не отходить от меня ни на шаг? Просил. Ты не выполнила.

– Я…

– Не смей меня перебивать. Я просил тебя об осторожности? Просил . Ты не выполнила.

– Что с того? – пискнула я, – Ты не имеешь права мне приказывать.

– Пока ты скакала, как коза с колокольчиком перед королём, кое-что произошло.

– Что же? – дерзко ответила я.

– Пропала без следа служанка госпожи Чашки. Эта старая карга. Её нигде нет, и мои гвардейцы сбились с ног, обыскивая дворец и окрестности. Но главное не это. Главное в том, что к господину Вильду прибыли два стражника Серого Патруля. Они ехали от самой таверны «Три дороги». И у них есть к тебе дело. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

От ужаса я закрыла рот ладонью. Я-то думала, что Смеян хочет продолжить утренний разговор о помолвке, хочет оскорбить меня снова, надавить на мои чувства и принудить простить его. Но дело разворачивалось совсем в другом свете.

– Пока ты думаешь, что эдакое насочинять, я с твоего позволения, переоденусь в сухое платье.

Смеян отошёл в угол комнаты и поднял с крышки сундука светлый камзол, обнаружив на нём пятно от утреннего напитка, пролитого мной в ссоре, со злостью швырнул его обратно. Он снял мокрый камзол и швырнул его туда же. Я смотрела горящими глазами на его мускулистые плечи и спину. Мне очень хотелось подойти к нему и прикоснуться губами и ладонями к влажной коже, пахнущей лимонными корками. Но вместо этого я стянула мокрое платье, облачилась в рубашку, в которой спала этой ночью и забралась под одеяло, расплетая мокрые косы. Я не могла сосредоточиться в присутствии Смеяна и дать хоть какое-то объяснение происходящему. Почему-то мне не было страшно, ведь со мной рядом был он. А страшно должно было быть…

Смеян надел белую батистовую рубашку и набросил на плечи гвардейский мундир, в котором ехал со мной по всему Срединному Торговому Тракту. Только мундир был теперь хорошенько вычищен. Он поискал гребешок в сундуке и швырнул его на постель. Я начала причёсывать влажные волосы. Мы оба молчали. Я – потому что пыталась сообразить, как связано появление стражников с пропажей старухи, а Смеян смотрел на меня так строго, что у меня душа в пятки уходила.

– Рассказывай, – потребовал он, – рассказывай всё подробно. С того момента, как ты отказалась ехать со мной в имение господина Чашки.

Я вздохнула, поправила мокрые волосы и улыбнулась, хотя еле сдерживала слёзы.

– Ты всегда обращался со мной как с пустым местом. Всегда врал, не посвящал меня в свои планы. Раньше я просто обижалась. Ведь я ещё не понимала, что влюблена в тебя, господин гвардеец, я и предполагать не могла, что ты являешься Левой Рукой короля. Я и теперь ничего о тебе не знаю. Может, именно ты организовываешь охоту на ведьм для короля и его друга – господина Вильда. Я помню, как ты присматривался ко мне, с той минуты, как попросил мятного чая, как следил за мной у озера, как спрашивал меня о видениях, которые я могу наблюдать. О себе ты не рассказал мне ничего. Я же перед тобой как на ладони. Ты знаешь о лезвии ветра, о моих видениях. А теперь и стражники приехали с доказательствами моего ведьмовства. Может, и старушка не пропала, а спрятана до поры-до времени. Она может многое рассказать о том, что видела у Великого Куба. Ты, дорогой Смеян, великий обманщик. И я не могу раскусить твоих интриг. Но я тебе не верю, я тебя боюсь и ничего тебе не расскажу. Сейчас самое время арестовать меня и предать Суду Короны. Я так устала за эти дни, что мне уже всё равно.

Смеян молча смотрел, как катятся мои слезинки, как дрожат мои губы. Он подошёл не ко мне, а к высокому шкафу с откидной крышкой. Он извлёк оттуда початую бутылку вина и два бокала. Вытащил зубами пробку и по-мальчишески выплюнул её. Пробка покатилась в угол комнаты, и я бессмысленно проследила её путь. Смеян подошёл ко мне, сел рядом на кровать и всунул в мои пальцы бокал. Плеснул туда на четверть, подумал и долил. Себе же он налил до краёв.

Я подняла бокал на свет, вино было густым, как кровь.

– Выпьем за доверие, – сказал Смеян без улыбки, – здесь нет ни яда, ни снадобий.

Я равнодушно пожала плечами, и мы чокнулись бокалами. Когда я отпила, то почувствовала, что мне стало немного теплее, и я выпила до дна. Смеян сделал тоже самое и отобрал у меня бокал. Я откинулась на подушки. Немного кружилась голова. Вино господина министра было более пьянящим, чем я пила на сегодняшнем торжестве.

– Стася, – сказал Смеян покрутив пустой бокал в руках и поставил его на пол, – твоё право мне не верить. Нет ни одной женщины, с которой я мог бы быть откровенным. И тебе я всего не скажу, просто не имею права. Просто верь, что я тебя люблю и не причиню тебе вреда. Когда я тебя впервые увидел, я уже не сомневался, что ты – именно та женщина, которая создана для меня. Я не подозревал тогда о твоём дворянском происхождении, я даже имени твоего не знал. Для меня это было неважно. Я случайно остановился в таверне, и тут вижу: бежит ко мне девчонка, белобрысая, тоненькая, светится как лучик, глазищи как голубые озёра. Я и забыл, что ехал к господину Чашке. Остался на целый день. Наблюдал за тобой, насмотреться не мог. Понял сразу, что ты не простая служанка, слишком была не похожа на простых девах. А потом пошло-поехало, завертелось. Уже тогда, у озера я понял, что ты ведьма. Ты даже сама не замечала того, как лезвием ветра рассекла глубокие воды и сотворила себе мелководье. Там знаешь, какая глубина в том месте, где ты купаешься? Три человеческих роста.

Я присвистнула, а он тихо засмеялся.

– И я понял, что ты обязательно попадёшься в лапы патрулю. Удивительно, как до сих пор не попалась. Значит, была в таверне недавно, а до того жила скрытно, может, в услужении у какого-то дворянина, или на далёком хуторе. Настоящий ведьминский дар всегда себя выдаст. И я понял, что с тебя нельзя спускать глаз. И хотя я по долгу службы был обязан сдать тебя в Челноках магистрату, я уже влюблён был по уши. И понимал, что такой дар я не могу отдать на растерзание Вильду ни ради его туманных целей, ни во имя спокойствия короля, ни для защиты от вторжения эльфов.

– Дар или меня? – тихо спросила я.

– Тебя.

Как бы я хотела, чтобы Смеян наклонился и поцеловал меня в губы! Я бы ответила ему поцелуем и крепко обняла. Но он встал и подошёл к окну. Может быть, он рассматривал бегущих во дворец под зонтами дам и кавалеров, тучи на небосклоне, испортившие праздничный приём.

Слова Смеяна прозвучали самой прекрасной музыкой, они точно морок на меня навели. Но теперь, когда он стоял ко мне спиной, держа пустой бокал вина, я подумала: «Ведь ты только что признался в любви. Если верить тебе, ничего подобного с тобой не происходило. Так почему же ты не расскажешь мне всей правды? Разве мы не выпили за искренность?»

Я вздохнула и ответила Смеяну:

– После того, как меня схватил Верейка, он вознамерился отвезти меня сюда в замок. Не думаю, что он знал хоть что-то о моей ведьмовской силе. Но он знал, что я сестра его невесты. Думаю, что хотел получить денег за мой выкуп. Но когда мы попались на глаза стражникам Серого Патруля, он стал изворачиваться, как угорь на сковородке. Сказал, что я ведьма, специально переодетая в мужское платье. В моём узле так некстати оказалась мазь… Стражники уплатили Верейке за труды и потащили в сторону Челноков. А уж в таверне Матушки Скрыни мне удалось бежать.

– Что они в таверне-то делали? – удивился Смеян и обернулся ко мне.

– Сынок этой гоблинки задолжал Господин Вильду, и потому стражники предъявили решение Суда Короны. Таверна теперь тоже принадлежит моему будущему зятю.

– А как ты сбежала?

Я вздохнула и рассказала про сонный порошок.

– Всё ясно, – Смеян снова сел на кровать, – эти два дурня очухались, провели допросы и обыск, нашли в твоих пожитках много интересного. Даже без показаний служанки госпожи Чашки, доказательств обвинения в ведьмовстве предостаточно.

Смеян погладил меня по голове и сказал:

– Из моей спальни ни ногой сейчас. Сюда прийти никто не посмеет. Но уже к вечеру королю донесут обо всём, будь спокойна. Как только он напрыгается козликом в своих апартаментах. Тебя тайно отвезут в безопасное место. Я займусь сейчас этими приготовлениями. Сам, увы, сопровождать в дороге тебя не смогу, но от беды спрячу.

– Так мне и не суждено порезвиться на свадьбе сестры…– вздохнула я.

Но грустнее всего было то, что я понимала: Смеян никогда не свяжет свою судьбу с женщиной, в отношении которой выдвинуто обвинение в колдовстве. Преждевременно он объявил о нашей помолвке! И как я не крепилась, слёзы брызнули из моих глаз. Не знаю, кого я больше ненавидела в этот момент: Верейку, Вильда, короля… Но я чувствовала, что моё сердце разрывается от предстоящей разлуки со Смеяном.

Смеян провёл несколько раз рукой возле моего лица, как в тот раз, в секретной нише за портьерами, и вышел из спальни, заперев дверь. Я осталась совершенно одна со своими страхами и мыслями. Спать я не могла, мыслить связно тоже. Когда придёт Смеян – я не знала. Усидеть на месте я тоже не могла, и потому я вылезла из-под одеяла и прошлась по комнате. Подняла с крышки сундука сначала один камзол Смеяна, потом второй. Поднесла к лицу и вдохнула тонкий аромат лимонных корок. Я знала, что мой любимый поставил сильную защиту против ведьмовства, и его вещи не могли говорить со мной, да и сил я не чувствовала. Всё растратила у Великого Куба… А вот Смеянов сундучок мог вполне мне кое-что рассказать о мнимом гвардейце и очень тайной министре. Немного холодея, я открыла сундук и стала там осторожно перебирать сложенные вещи. Стопки рубашек и белья меня бросили в жаркую дрожь, и я подумала: «Вот я развратница какая! Если Смеян узнает, что я прикасалась к его вещам, он разозлится!» На дне сундука под камзолами, кафтанами и кюлотами я нашла флакон духов, плотный пакет с документами, открыть который не решилась и сложенный вчетверо пергамент.

Дрожащими руками я его развернула и увидела, что это план какого-то здания. Огромный замок или дворец был выполнен умелой рукой чертёжника. Строения имели подписи: оранжерея, конюшни, домик для прислуги. Я внимательно посмотрела на чертёж и поняла, что передо мной не что иное, как план дворца господина Вильда. Для чего он понадобился Смеяну?

План был очень подробным, в нём обозначались спальни, залы, апартаменты, лестницы парадные и чёрные, чердачные помещения. В плане был и подвал, о котором у меня были подозрения. На плане он был разделён именно на «подвал», «винный погреб» и «склад». Из подвала вела боковая лестница в левое крыло. Я бы не обратила внимания, если бы кто-то не прорисовал пунктирную линию из винного погреба на эту лестницу и по ней до самого левого крыла. Я перевела дух и осмотрелась по сторонам, словно кто-то мог застать меня в комнате за рассматриванием пергамента. Зачем, зачем Смеян пытался найти вход в ремонтируемое левое крыло? Что за интерес любоваться на прогнившие полы и обвалившийся потолок? Я стала внимательнее изучать план. И вот что я в нём обнаружила! Никаких дверей в левое крыло на плане не было. Я вертела пергамент и так и эдак. Войти в него было можно только через подвал по лестнице.

Я от волнения пробежалась по комнате. Как же так? Я ясно видела двери из коридора, по которому мы прогуливались с Басей. Конечно, она говорила о том, что они заперты, и что господин Вильд не позволяет кому-либо входить в левое крыло. Но на плане никаких дверей не было! Я вернулась к пергаменту. Все двери, даже потайная из кабинета в овальную залу, были нарисованы, а левое крыло точно было отгорожено от остальной части замка каменной стеной. Но, помнится мне, что именно там располагались покои любимой матушки господина Вильда. Как же она ходила из левой части дворца в другие комнаты и залы, не через подвал же?

Ох, как же я не любила загадки, как же они пугали и одновременно будоражили меня? Что скрывал ото всех, в том числе и от моей Басеньки этот упырь? Почему Смеян не доверял ему, а король считал своим соратником? Ответов у меня не было, и я точно знала, что не смогу жить спокойно, не узнав всей правды. А если принять во внимание случай, когда я прикоснулась к руке Вильда и услышала голос Агнешки: «Убийца», мне ничего не оставалось, кроме того, чтобы воспользоваться картой и проверить самой, что прячет в левом крыле господин Вильд. Я успела сунуть карту в сундук и закрыть крышку, как в этот самый момент я услышал шорох.

Кто-то повернул ключ в замке двери! Он повернулся тихо, точно человек, входивший в комнату, не хотел поднимать лишнего шума. Это был точно не Смеян, ведь дверь не распахнулась, а приоткрылась.

Эльфийская праматерь! На пороге возник сам хозяин дворца. Человек с иссиня-чёрной бородой, человек, которого я боялась больше всего на свете. Он медленно переступил порог, озираясь по сторонам. Его взгляд скользнул на смятую кровать, стены и портьеры. Он не видел меня! И я задержала дыхание, чтобы малейшим шорохом не выдать своего присутствия. Слава Великому Кубу! Морок, наведённый Смеяном, действовал. Амброзий стал заглядывать за портьеры, открыл двери стенного шкафа, даже встал на четвереньки и заглянул под кровать. Сомнений не было – он искал меня. Среди белого дня, без всякого стеснения он искал меня в покоях Левой Руки. Тут его взгляд упал на моё мокрое платье, и господин Вильд как хищный зверь прыгнул к нему, схватил и стал щупать ткань. Он понюхал шёлк и сказал вслух: «Сбежала. Сбросила кожу, как змея, и сбежала!» В ярости он разодрал платье и швырнул клочья ткани на пол, затем громко стуча каблуками, подошёл к двери и вышел прочь, не заботясь о том, чтобы запереть комнату.

От не отпускавшего меня ужаса я тихо застонала и села на пол, закрыв лицо руками. Сомнений не было: господин Вильд вот-вот пустится по моему следу. Конечно, он прикажет обшарить все уголки дворца. А затем проверит кареты, повозки. Выспросит, кто и куда отъехал, кого повёз, с каким багажом. Я дрожала, сдерживая слёзы. Вильд уже знал о моём ведьмовстве! Ему доложили всё приехавшие стражники патруля, возможно, меня обличила служанка госпожи Чашки. Я просто не знала, что делать, и хотя меня ещё не поймали, я уже чувствовала себя пленницей, которую вели на расправу к палачам. И тут меня осенила дурацкая мысль: единственное место, где он не станет меня искать – это левое крыло дворца. Я вскочила и лихорадочно забегала по комнате. А вдруг там холодно? На мне только тонкая рубашка Смеяна, мне нужен запас еды, обувь. Я не знала, сколько действует морок, который напустил мой любимый, поэтому действовать надо было быстро. Я сунула ноги в туфли, которые сваливались с моих ног, схватила вязаное покрывало, которым можно было укутаться от холодных сквозняков, метнулась к сундуку за картой, но тут скрипнула дверь, и на пороге появился Смеян.

Мой любимый нёс в руках охапку вещей. Он сердито глянул на меня, швырнул узлы на кровать, вытащил из кармана ключ и запер дверь спальни изнутри.

– Ты не можешь и получаса посидеть одна? Зачем ты отпирала дверь? И главное: как тебе это удалось?

Я начала уверять Смеяна, что сидела, как тихая мышка, а в спальню приходил именно хозяин дворца, который явно искал меня. Смеян поднял с пола клочья разодранного платья и покачал головой.

– Этот наряд был тебе к лицу…– печально произнёс он, и тут же спохватился, – быстрее переодевайся. Поедешь на запятках кареты, как мальчик-слуга. Затем …

– Постой, я никуда не еду. Обстоятельства изменились.

Смеян нахмурился и топнул ногой. Я умоляюще сложила руки на груди, но он явно не хотел меня слушать.

– Смеян. Сколько мне ещё прятаться? Неделю, год, всю жизнь? Я не хочу быть обузой тебе. Разве мы будем счастливы, если тебе придётся скрывать не только свою любовь, но даже и само моё присутствие в твоей жизни?

– Стася, сейчас не до разговоров, не до баллад! – резко ответил мне мой любимый,– Мы все обсудим тогда, когда ты будешь в безопасности. Ты поедешь с господином послом. Он из свиты короля, и я ему всецело доверяю.

– Смеян, любимый мой. Я знаю, что можно сделать, чтобы остановить это безумие. Мы должны разоблачить Вильда. Он что-то прячет в левом крыле здания. Он творит что-то незаконное. Если мы раскроем его тайну и опозорим перед королём, то …

– Откуда ты знаешь про левое крыло здания? – грозно прищурился Смеян и подошёл ко мне вплотную, – и что именно ты знаешь об этом?

– Бася говорила мне, что туда никому не разрешается входить, даже ей. Там Вильд затеял ремонт да и бросил. Представь, хозяин готовится к свадьбе, позвал к себе половину королевства, а целое крыло здание якобы под угрозой разрушения. Есть в этом здравый смысл? При богатстве этого упыря и желании пустить пыль в глаза всем гостям?

Смеян бросил на меня подозрительный взгляд и подошёл к сундуку, медленно открыв его крышку. Карта предательски лежала сверху.

– Ты рылась в моих вещах? – спросил он с таким возмущением, словно считал меня до этого момента совершенно безгрешной. Наверное, забыл, как я подслушивала его разговор с королём.

– Да, я искала … Любовные письма. От женщин к тебе. Я … ревновала.

Смеян невольно хмыкнул и поворошил мои волосы.

– Какие там письма… Многие дворянки грамоты не знают, а ты про письма. Лгунья.

Я поцеловала Смеяна в губы, догадываясь, что это смягчит его недовольство мной, и затараторила. Я придумывала план на ходу, не заботясь о его логичности. Я хотела убедить Смеяна в том, во что и сама не слишком верила.

– Мы незаметно спустимся в подвал, потом поднимемся на первый этаж, затем и на второй. Осмотрим все комнаты. Я совершенно уверена, что Вильд хранит там оружие, порох и всё подобное. Он наверняка затеял что-то против короля. А левое крыло использует как склад. Почему он неё отапливает ту часть здания? Боится пожара.

– Ты это давно придумала или только что? – подозрительно посмотрел на меня Смеян.

– Ну а ты думаешь, что там скрыто производство магических артефактов, чтобы помочь эльфам возвратиться и вернуть себе власть над нами?

– Остроумно. Я бы так и делал, – усмехнулся мой любимый, – учитывая, что Вильд помешан на поимке ведьм по всему королевству.

– Вот и разоблачим его, – кивнула я, – пока все валяются в своих покоях после сытного обеда, ждут вечернего обжорства. И пока Вильд прочёсывает окрестности в поисках сбежавшей меня. А как мы попадём внутрь?

Смеян вытащил из кармана что-то длинное, металлическое зазубренное.

– Отмычка, орудие воров и тайного министра, – коротко пояснил он, – только не «мы попадем», а «я попаду».

Я видела, что Смеян не настроен брать меня с собой. Тараторя, я стала разворачивать узел. Там были замшевые брючки и курточка, серая полотняная рубашка, полосатые чулки, которые обычно носили слуги в богатых домах и крепкие башмаки из воловьей кожи. Я стала натягивать брючки, не снимая длинной рубашки Смеяна. Это мне удалось, я даже ловко на ощупь застегнула крючки на боку. Но для того, чтобы облачиться в рубашку и курточку мне предстояло полностью раздеться. Смеян не смотрел в мою сторону, он изучал карту, и я вздохнула. Медленно стянула с себя рубашку и бросила взгляд на него. Я видела, как покраснела его щека, словно он видел мои нахальные манипуляции. В конце концов, мы решились на такой риск, планируя забраться в логово зверя! Может быть наш план провалится, и мы попадём в застенки? Неужели мой стойкий Смеян и теперь не заключит меня в объятия… Когда вся свита короля знает, что мы якобы провели вместе страстную ночь. Я так и стояла, держа в руках рубашонку, чувствуя как покрываются мурашками мои плечи и голая грудь. Смеян нарочито не отрывал глаз от пергамента. Наверное, он прожёг бы его насквозь своим взглядом, но я сжалилась над скромным моим Смеяном и надела рубашку через голову, заправила её в брючки и натянула курточку.

Смеян неглубоко вздохнул, не повернув ко мне кудрявой головы, ничего не говоря и скрывая от меня свои истинные чувства. Но я видела, что румянец так и не сходил с его бледного лица. Пока я туго плела косы, чтобы уместить их под шапочкой, Смеян, стараясь на меня не смотреть, порылся в стенном шкафу, нашел несколько толстых свечей, вытащил из дорожного сундучка огниво, фляжку для вина, понюхав предварительно её содержимое. Всё это он завязал в узелок. Карту сунул за пазуху, скрыв её под рубашкой. Вместо нарядного камзола он всё еще был в гвардейском мундире. Смеян молчал, но я ликовала: из его действий было очевидно, что он собирается в подвал.

Я уложила косы, закрепив их шпильками, и натянула шапочку, надела чулки и сунула ноги в башмаки. Какие же они были удобные! Зачем женщины придумали бальные туфли? Им было мало мучений в жизни?

– Я отведу сейчас тебя к карете господина Закрутки, Стася, – начал он, наконец подняв на меня глаза, – не бойся. Это господин посол, он надёжный человек, к тому же мой должник. Слушайся его во всём. Господин Закрутка отвезёт тебя в моё имение. На выезде из дворца наверняка ушлые слуги проверяют кареты и повозки, но в карету посла никто заглядывать не посмеет. К тому же все ищут девушку, а ты – простой лакей на запятках. У меня не хватит силы навести на тебя длительный морок, и очень скоро защита рассеется. Удивительно, что господин Вильд тебя не заметил в комнате.

– Нет, Смеян, нет, – взмолилась я и упала на колени, – я никуда не поеду. Ты же говорил, что я не должна отходить от тебя ни на шаг? Я согласна. Я буду тихая, как мышка. Я ни в чём не стану тебе перечить. Не прогоняй меня.

– Стася! – Смеян поднял меня с колен и хорошенько встряхнул, – Стася!

Я приникла к нему всем телом, обвила руками и впилась губами в его губы. Никак я не могла ожидать, что мой любимый оттолкнёт меня в этот момент. Скажу по правде, он сопротивлялся, но вяло. Когда я поняла, что задыхаюсь, я сама отпрянула, но рук не разжала и продолжала осыпать лицо Смеяна поцелуями.

– Какая же ты…– прошептал он, – Но я не уступлю тебе.

– Погибать так вместе, – лепетала я, продолжая целовать его.

В дверь деликатно постучали, я отскочила от Смеяна, и он сотворил ладонью морок. Для спокойствия я всё равно спряталась за сундуком. Смеян накрыл узелок с вещами одеялом. Щёлкнул ключ, и Смеян впустил в комнату Басю.

– Господин министр, я нигде не могу найти моей сестры, – взволнованно сообщила она.

– Здесь её также нет, дорогая Бася, – развёл руками Смеян, – что-то случилось?

– Н-нет, – растерянно оглянулась Бася, – идет подготовка к завтрашнему свадебному торжеству, и мне просто необходимо обсудить с ней всякие женские секреты. К тому же платье… Ей нужно примерить новый наряд.

– Попросите слуг найти её, – предложил Смеян, сложив руки на груди.

– С ног сбились, она как в воду канула. Её видели входящей в вашу комнату, и…

– Я её не прячу, – сухо ответил Смеян.

– О нет… Но вы же должны знать, куда она ушла.

– Ваша сестра – очень странная девушка. Я оставил её ненадолго в комнате, а когда вернулся, Стася куда-то исчезла. Но я нашёл на полу это.

Смеян подошёл к окну и подобрал лоскуты моего прекрасного лимонного платья. Бася взяла из его рук оторванный подол и с неподдельным изумлением посмотрела на Смеяна.

– Зачем она это сделала?

– Почему вы думаете, что это сделала она?

– А кто же… Не понимаю.

– Может, Стася нашла себе какого-то страстного любовника. Признаться, она сегодня дулась на меня целый день и любезничала с королём в его спальне.

– Нет, нет! – замахала Бася руками на Смеяна, – моя сестра не такая. Она чистая девушка.

– Я убедился в обратном, – холодно сказал Смеян, и я чуть не вскрикнула, поверив на мгновение его словам, – Станислава Лучик исключительно продуманная и хитрая особа. А уж способов соблазнения знает предостаточно. Этому её в тавернах научили?

– Господин министр… – залепетала Бася.

– Я слышать о Станиславе не хочу! Так и знайте. И если вы найдёте сестру, то передайте ей, что я очень настаиваю на объяснениях. Впрочем… Всё мне понятно и без слов.

Бася выскочила из спальни, бормоча извинения, а Смеян захлопнул за ней дверь. Я вылезла из-за сундука.

– Извини за спектакль, Стася.

Смеян развёл руками, а я хихикнула и вытащила из-под одеяла узелок.

– Продуманная и хитрая особа? Ну-ну.

Смеян сунул за пояс пищаль, прикрыв ствол гвардейским мундиром, и я подумала, что было бы очень хорошо, если бы эта громкая штуковина нам не понадобилась.

– Итак, Стася, я провожу тебя до кареты, мы выйдем через чёрный вход в каретный двор. Иди тихо, не говори ни слова, даже шёпотом, – предупредил он, – морок скрывает человека, но звуки и запахи могут нас выдать. Хорошо, что ты не пользуешься духами.

– Как же так, Смеян! Почему ты решил всё за меня? – запричитала я, но он и слушать не стал, а чтобы прекратить пререкания распахнул дверь.

Я была вынуждена замолчать. Мы вышли из спальни и направились прямиком в сторону кухни. Прошли по богато обставленным анфиладам, мимо картин с изображением охотничьих трофеев, поверженных эльфов в латах и кровавых плащах, морских прогулок при полном штиле. Ковры смягчали наши шаги. Как и просил Смеян, я молча шла рядом. Но как же я злилась! Как никогда в жизни. Сердце колотилось в груди, как бьётся бабочка в ночное стекло: шумно и бестолково.

Миновав помещение кухни, куда я очень хотела заглянуть, Смеян вывел меня в каретный двор по узкой лестнице чёрного входа. В другое время я бы задержалась и обязательно рассмотрела, как устроена эта часть дома у богачей. Есть ли там знаменитые холодильные шкафы с отсеками для колотого льда, пересыпанного солью, сколько печей установлено, как хранят и моют рыбу, мясо и зелень. Где месят тесто, и сколько поварих с поварятами заняты приготовлением обеда. Ну, какая я после таких мыслей дворянка? Как была кухаркой, так и останусь ей. Полгода у Матушки Скрыни сделали из меня вот такую любопытную простушку.

В каретном дворе Смеян подвёл меня к богатому экипажу, обитому драгоценным красным деревом. Кучер отвесил глубокий поклон и взгромоздился на козлы. Я посмотрела на запятки и с удивлением обнаружила, что имеется бортик и даже ручки. Свалиться можно, но только если сильно постараться. Никогда я так не ездила!

Смеян подтолкнул меня, и я забралась на запятки. Карета тронулась, чтобы забрать у парадного входа господина Закрутку. Я даже попрощаться со Смеяном не могла, обнять его и поцеловать, перемолвиться хоть словом! Он смотрел на меня тоскливым взглядом обречённого человека. Он всерьёз считал, что мы увидимся нескоро. Но я помнила, что меньше четверти часа назад Смеян назвал меня хитрой и продуманной особой.

Карета заехала за угол дома и остановилась рядом с прекрасной аркой глициний. И я убедилась, что морок сохраняет свою силу. Господин Закрутка прощался с Басей и её женихом, невнятно лепеча что-то про поручение короля. На меня никто не обращал внимания. Как только Закрутка уселся в карету, рессоры скрипнули и просели, кучер щёлкнул кнутом, и тройка белых лошадей зарысила прочь. Бася и её упырь повернулись ко мне спиной и направились во дворец. Я тут же спрыгнула с козел и ринулась обратно, в каретный двор. Только бы Смеян не заметил ничего! Только бы мне никто не попался навстречу!

– Стася! Ты ли это? – услышала я знакомый голос и так резко остановилась, что чуть не упала. Навстречу мне шла Клара с большой корзиной яблок, – что за маскарад?

– Это такая игра, понимаешь? – сказала я Кларе и приложила палец к губам, – можешь провести меня в кухню?

– Я как раз туда и иду, – ответила Клара, – кругом такая суета, что и нам с Карлом дело нашлось. Вот, помогаем с готовкой, поварят не хватает. Чистим овощи, фрукты. Карл давит прессом сок, а я для пирогов начинку делаю. А ты чем занята?

– А мы в прятки играем. Драконье дерьмо мне в суп, коли меня найдут.

– И на кухне вы тоже прячетесь?

– Там есть дверь в винный погребок, и мне непременно нужно туда проникнуть. И прошу, миленькая Клара, не называй меня по имени.

Сердце стучало как бешеное. Я точно знала, что без ключа в подвал мне не попасть. И если в погребке уже находится Смеян, то вряд ли он оставил дверь открытой. Наверное, он бродит среди бочек и полок с запасами вина и сидра, ищет потайной ход или лаз. Вот он удивится, увидев меня! Для начала, конечно, отругает, но потом простит. Непременно он поцелует меня, жарко обнимет… Потом мы заберёмся по скрипучей лестнице, рискуя в темноте сломать ноги и свернуть шеи, в левое крыло. Побродим по пустым апартаментам среди сквозняков и паутины, да и вернемся. Назад, в реальную опасность для меня.

Кто знает, чем теперь занимается господин Вильд? Рыскает лично в поисках ведьмы или допрашивает служанку госпожи Чашки? А, может, он попивает вино с королем в овальном зале, высказывая какую-нибудь мерзость в отношении нас со Смеяном?

Внезапно я подумала, что Смеян, который со мной связался, очень рискует. И как раз потому он поспешил отвернуться от меня перед Басей, прекрасно понимая, что она тут же расскажет всем и каждому о его неблаговидном поступке. Это было умно, ничего не скажешь. Но вот почему он ничего не сказал Басе обо мне? Он сразу её причислил к стану врагов?

Я шагала по коридору в компании Клары, не слушая её болтовни. Она восхищалась богатством и расточительством господина Вильда, красотой и добрым сердцем моей сестры. И так мы вошли в кухню.

Скажу вам честно: она сильно отличалась от обиталища Матушки Скрыни. Высокие потолки и огромные окна, полки с разнообразными чашками и тарелками. В углу громадная, пышущая жаром печь с огромным челом. Над печью – дымник, украшенный развешенными сковородами и медными блюдами. Даже под потолком удобные привесы, на которых укреплены кастрюли. У правого окна – целая выставка ножей. От тонких, зазубренных до плоских и широких.

Кухня была залита закатным светом, и жара в ней стояла неимоверная. Весь день тут жарили и парили, и работа не была закончена. Хмурая толстая повариха бросила на нас с Кларой взгляд исподлобья и указала, куда поставить корзину. Поварята, не поднимая глаз, строгали соломкой овощи, чистили бобы и лущили горох.

– Тебе чего, малец? – буркнула она.

– Я слуга господина посла, – прошептала я, пытаясь скрыть девичий голос, – Господин Закрутка уезжает нынче, просил захватить бутылку яблочного сидра в дорогу.

– Иди вон к той двери, там запор хорошо смазан, сам справишься. Войдёшь – ноги в подвале не переломай. Сидр на первой полке слева, да не перепутай, – буркнула повариха и большими шагами пошла к ухвату, чтобы самолично сунуть котёл в печь.

Я шепнула Кларе, чтобы та заговорила повариху, и та обо мне позабыла. Я очень надеялась, что Клара справится.

Очутившись перед красивой кованой дверью, я отодвинула засов и тихонько её толкнула. Дверь не скрипела, паутины и пыли не было. Ничего удивительного: в череде праздников подвалом пользовались очень часто. Сначала приёмы гостей, потом приезд короля, и завтрашняя свадьба. Славный дом, где так доверяют гостям и слугам! У Матушки Скрыни все припасы были под замком, а ключ она носила на поясе.

К моему удивлению, в подвале горели факелы. Я спустилась на несколько ступенек и услышала голоса. Говорили трое, они сидели за столом в роскошных креслах. Они сидели сбоку от меня. Я увидела господина Вильда, разливавшего вино в бокалы, слева —профиль короля Хенрик, а спиной ко мне расположился Смеян. Хвала Великим Кубам, передо мной стояли полки, и никто не заметил, как я вошла. Я тихо закрыла дверь и резво шмыгнула за большую бочку с вином. Мне оттуда было всё отлично слышно и видно, если высунуть нос.