Стася из таверны «Три дороги»

Глава 21

До заката солнца я убедилась в том, что Агнешка идёт на поправку, а сломанная нога непременно срастётся стараниями королевского лекаря. Никто не останавливал меня, и потому я уселась в повозку Клары и Карла. Ослик медленно трусил, помахивая гривой. В ней ещё оставались бумажные цветы и ленты. В повозке лежали корзины, полные снеди и бутылок сидра. Клара счастливо улыбалась, пересчитывая серебряные монеты, которые ей удалось заполучить в награду за выступления.

– Жаль только, что свадьба так и не состоялась, – шепнула она Карлу, – мы бы заработали больше.

– Ноги надо уносить из этого гиблого места! – буркнул Карл.

Я не стала слушать их пререканий и улеглась на тюках. Сон сморил меня, и в навалившейся темноте я увидела розовые кисти глициний. Они касались верхушки свадебной кареты Вильдов. Из окошка выглянуло счастливое лицо Баси, махавшей рукой гостям. Налетевший вихрь сбил лепестки цветов, и они засыпали округу ковром. Соцветия розовых глициний кружились в воздухе проклятого имения. Это было лучше сухого пылевого облака, висевшего над руинами.

Я спала, прижимая к сердцу королевскую грамоту, даровавшую мне таверну.

– Эй, – ласково позвала меня Клара и потрогала за плечо, – ты не хочешь позавтракать на нашем любимом месте?

Я потянулась и выглянула за полог. Мы остановились на поляне, такой памятной и важной для меня. Вот эта раскидистая липа, под которой кучер госпожи Чашки стелил пледы, вот кострище. А там невдалеке – ручей. Я купалась там дважды, почему бы снова не окунуться в его прохладные воды? Надо только быстро пройти мимо цветущего терновника, у которого Смеян признался мне в любви… Или не признался?

Я медленно вылезла из повозки и подумала: «Снова нужно просить платье у Клары» и невесело засмеялась. Моя верная подруга точно угадала мысли и показала пальцем на свёрток.

– У Вильда была такая милашка шноркель. Перед самым отъездом она подошла ко мне и сказала, что в этом свёртке платье для тебя. И ещё она просила передать: «Шноркели всегда выполняют порученную работу». Не знаю, почему это было для нее так важно, но она очень умильно об этом просила.

Мне хотелось зашвырнуть свёрток проклятой пособницы упыря подальше в терновые кусты, но опомнилась. Не в том я нынче положении, чтобы разбрасываться нарядами из флоранской парчи. Я подхватила подарок и побежала к ручью, послав воздушный поцелуй Кларе.

Странные чувства владели мной. Краски луга точно стали ярче, вода прохладнее и свежее, небо прозрачнее. Это была та самая награда за всё, что произошло со мной? Или я просто искупалась и смыла с себя грехи прошедшего дня. Увы, не все. Я всегда останусь убийцей своей сестры.

Я села на траву возле ручья, отжала мокрые волосы и развязала ленту на холщовом свертке. Платье из флоранской парчи, расшитой бутонами нераскрывшихся диковинных цветов, было нежно-розовым и словно светилось. В нём я была должна выйти к парадному входу, держась за локоть Смеяна. Я бы стояла в окружении розового облака парчи и слушала бы слова короля Хенрика, обращенные к Амброзию и Басе: «Властью, данной мне народами королевства, объявляю вас супругами. Пребудет в ваших сердцах любовь». Как надеть этот наряд и сесть к костру? Со вздохом я завернула платье в холст и завязла ленту. Надела рубашку и брюки слуги, свернула чулки и куртку, подхватила башмаки и узел с платьем, и пошла по траве к костру.

Вился ласковый дымок, и я подумала, что давно во рту макового зерна не было. Клара улыбнулась и положила в капустный лист колбасы, пирожок с яблоками, и протянула мне. Она не спросила, почему я не надела платья, сшитого шноркелем. После молчаливого завтрака, за которым мы переваривали не столько аппетитные куски снеди от несостоявшегося свадебного пира, сколько события прошедшего дня, все мы погрузились в повозку. Снова наш путь лежал по Срединному Торговому Тракту, изредка повозку обгоняли кареты, телеги и другие повозки. Паломников ни навстречу, ни по пути не наблюдалось. Королевство словно отдыхало от мрачных событий и давало всем возможность собраться с мыслями. Только один раз я выглянула из повозки и крикнула жнецам на лугу:

– Чьи это бескрайние луга?

– Господина Вильда, – ответили мне они.

– Уже нет! – смеялась я и махала шапкой над головой, – Его величества короля Хенрика!

Постепенно я возвращалась мыслями и ощущениями в мою прежнюю жизнь в таверне, удаляясь от разрушенного именья Вильда. Мне теперь было не нужно копить деньги на погашение долга моего непутёвого папашки. Агнешка первое время присмотрит за ним, а захочет – останется хозяйничат в наших Пригорках. Поплачут, конечно, о несчастной заблудшей душе Баси, но со временем забудут и её, как забыли тётку Зуску и мою мать. Может быть, я буду заезжать к ним в гости. А, может, и нет. Ведь для этого надо будет проехать по Срединному Торговому Тракту и имения Вильдов. А смогу ли я забыть тот миг, когда вокруг рушились стены из-за моего волшебства. Я еще слышала, как сотрясаются от невидимого удара лезвия ветра руины. Справа от меня лежала испуганная Агнешка, слева разверзлась пропасть. И только ветер удерживал меня от падения. Я была внутри воздушной колыбели. Сила не могла погубить меня, её творца. И это было справедливо.

Но справедливо ли было всё, что натворила я? Ведь я могла просто оттолкнуть Басю от себя как птицу в лесу. И она осталась бы жива, как и Вильд. И Смеян наверняка уже поспешил бы ко мне на помощь и раскрыл все интриги и преступления Правой Руки короля. Прекрасный дворец не был бы разрушен, и я бы теперь не возвращалась в таверну, как побитая собака.

– Знаешь, Стася, о чём я подумала, – вдруг наклонилась ко мне Клара, точно услышала мои мысли, – ты жила в таверне как служанка, убегала из неё преступницей, а теперь вернёшься туда хозяйкой. Такой подарок ты точно заслужила.

– Да, – улыбнулась я, – теперь я стану обеспеченной дамой, женихи в очередь выстроятся.

– А первым будет Господин Скрыня, – захохотал Карл, сидевший на козлах, – неужели же он смирится с тем, что состояние перейдёт к вчерашней служанке? Против короля пойти он тоже не решится, значит, придётся ему сделать тебе предложение.

Мы с Кларой засмеялись в два голоса, и ещё долго шутили по дороге.

Дорога показалась мне недлинной, хотя дважды останавливаясь на перекусы. Один раз к нам присоединилась компания, собиравшаяся на ярмарку в Туески. Они везли прошлогоднюю овечью шерсть и солонину в бочках. Толстый бородач долго выспрашивал нас, откуда и куда мы едем. Мы представились странствующей труппой актёров, но хозяин обоза нам не поверил. Узнав, что едем из имения господина Вильда, бородач разохотился на новости. По королевству уже гуляла история об эльфийском драконе, которого держал в подземелье господин министр. Дескать, дракону надоело томиться без дела, он и вырвался на свободу, попутно разрушив дворец, спалив половину королевской свиты, и улетел в Заоблачье. Чем больше мы отрицали правдивость этой байки, тем сильнее бородач укреплялся в мысли, что эльфы в Заоблачье готовятся к войне с нами, потому и драконы летят на их зов.

И хотя я сроду ни про одного дракона не слыхала в нашем королевстве, всех их перебили еще до Безвластия, уверенность этого сурового бородача в неизбежности будущей войны меня расстроила. Но хотя бы о преступлении ведьмы не болтали, это должно было меня несколько успокоить.

После недолгой трапезы мы направились дальше, а Карл, которого сменила Клара на козлах, взял лютню и стал наигрывать незатейливый мотив, подбирая к нему печальные слова:

«Кто идёт по полю с конём,

Мы вдвоём с драконом идём.

Только я и он,

Верный мой дракон,

Мы пойдём с драконом в поле вдвоём.

Ночью в поле звёзд благодать…

Гоблинов совсем не видать.

Только я и он,

Верный мой дракон,

Мы пойдём с драконом в поле вдвоём

Станет мой дракон на крыло,

До чего же мне повезло!

Полетим вдвоём, я и мой дракон,

За холмом далёким наш родимый дом».

Клара всплакнула, а я подумала: «Как же мне не хочется, чтобы они уезжали…»

К заветному повороту на таверну мы прибыли за полночь. Я увидела, что факелы вокруг террасы по-прежнему горят, а на пне сидит старая Серпента Скрыня. Мы подъехали, Карл привязал ослика, и я подошла к старухе.

– Добрый вечер, госпожа, – сказала я дружелюбно.

Старуха узнала мой голос, протянула руку к моему лицу и пощупала его. Из её глаз полились слёзы, и я тоже шмыгнула носом.

– Живая! Вот же ж бестия! – прошептала Серпента и затрясла головой, – а у нас-то всё худо. Стражники разогнали девах, отпугнули всех постояльцев. С воды на хлеб перебиваемся. Да и в чём толк – все доходы проклятому Вильду уйдут.

– Наладится, – уверенно пообещала я.

Клара и Карл направились в таверну, а я ещё постояла на улице, вдыхая лесной воздух. К нему примешивался запах дымка, солёных бочковых помидоров, чабреца. Как бы то ни было, а в таверне сегодня готовили ужин.

Я вошла следом и обвела глазами бревенчатую залу. Посуду со столов уже успели убрать, но огонь в камине полыхал. Мина возилась с метлой, не обращая внимания на карликов. Я подошла к ней сзади и ущипнула пониже спины. Мина взвизгнула: «Я тебя щас, засранец мелкий!» и замахнулась наметельником. Я расхохоталась, и она тоже, мы обнялись, как после долгой разлуки.

– Что есть в печи – на стол мечи!

Вскоре появился мясной пирог, солёные помидоры, варёные вкрутую яйца, круглая кровяная колбаса.

– Расскажи, как ты от патруля ушла? Почему на тебе мужское платье? Сестра замуж вышла? Почему ты вернулась, если могла сбежать?

Я жевала и кивала, обещая рассказать всё по порядку. Мина поставила локти на стол, и положила свой подбородок на кулаки.

– А Матушка Скрыня совсем слегла. Из своей спальни не выходит. Вот я не думала, что она такая чувствительная. Сначала ее из колеи выбило известие, что таверна теперь принадлежит господину Вильду, а потом стражники тут так лютовали, что все девахи разбежались. И теперь они вместе с Крысей в трактире «Поставницы» обосновались. Теперь их там целая артель. Это окончательно подкосило Матушку Скрыню, потому что все постояльцы мимо таверны едут, хоть в «Поставницы» и крюк в добрых пять километров, и еда там куда хуже.

Я мстительно захихикала и вытащила из-за пазухи королевскую грамоту.

– Я ж по складам только читаю, – улыбнулась Мина и посмотрела на бумагу, – о, да тут печать короля!

Шевеля губами и медленно водя пальцем по строчкам, Мина читала грамоту, а я уплетала пирог, запивая его яблочным взваром. Закончив своё утомительное занятие, Мина смахнула с верхней губы и лба капельки пота, и вернула мне документ.

– Вот оно как…– протянула она, – Стало быть, теперь ты тут хозяйка?

– Стало быть, я.

– И как хозяйничать будешь?

– Завтра расскажу, – ответила я и попросила пустить на ночлег моих друзей. Сама же поднялась в свою комнату под самую крышу, где свалилась на кровать и тут же уснула.