Страх Мудреца

Глава 132 Сломанный круг.

Я был занят в течение более часа, когда солнце, наконец, показалось над вершинами деревьев и начало зажигать росу на траве.

Я нашел плоский камень и использовал его в качестве импровизированной наковальни, чтобы согнуть запасную подкову в другую форму.

Над огнем в котле кипел овес.

Я только доделал последние приготовления с подковой, когда увидел мерцающее движение в углу моего глаза.

Это была Крин, выглядывающая из за угла фургона.

Я догадался, что я разбудил ее звуком молотка по железу.

- О, мой Бог. - Ее рука прикрыла рот и она ошеломленно сделала пару шагов из-за фургона.

- Ты убил их.

- Да, - сказал я просто, мой голос мертво звучал в моих ушах.

Глаза Крин пробежали вниз по моему телу, глядя на мою разорванную и окровавленную рубашку.

- А... - Ее голос застрял у нее в горле и она сглотнула.

- Ты в порядке?

Я молча кивнул.

Когда я, наконец, набрался смелости рассмотреть мою рану, я обнаружил, что плащ Фелуриан спас мне жизнь.

Вместо того, чтобы выпустить наружу мои кишки, кинжал Аллега просто оставил мне длинный, мелкий порез, пересекающий мой живот.

Он также испортил совершенно хорошую рубашку, но у меня было нелегкое время, чтобы горевать об этом, учитывая все обстоятельства.

Я изучил подкову, а затем использовал влажный кожаный ремешок, чтобы привязать ее твердо к одному концу длинной, прямой ветки.

Я вытащил чайник с овсом с огня и сунул подкову в угли.

Выглядя оправившейся от некоторого шока, Крин медленно приблизилась, глядя на ряд тел на другой стороне от огня.

Я не сделал ничего, кроме того, что выложил их в грубую линию.

Это не было порядком.

Кровь окрашивала тела и их раны открыто зияли.

Крин уставилась, как будто она боялась, что они могли снова начать двигаться.

- Что ты делаешь? - спросила она наконец.

В ответ, я вытащил теперь горячую подкову из углей огня и подошел к ближайшему телу.

Это был Тим.

Я нажал раскаленным железом на тыльную сторону его оставшейся руки.

Кожа задымилась и зашипела, прилипнув к металлу.

Через некоторое время я вытащил ее, оставляя черный ожог посреди его белой кожи.

Сломанный круг.

Я двинулся назад к огню и снова начал нагревать железо.

Крин стояла молча, слишком ошеломленная, чтобы реагировать нормально.

Никто не сможет нормально реагировать в подобной ситуации, я полагаю.

Но она не закричала и не побежала, когда я подумал о том, что она может это сделать.

Она просто смотрела на сломанный круг и повторила: "Что ты делаешь?"

Когда я, наконец, заговорил, мой голос звучал странно для моих собственных ушей.

- Все Эдема Руэ одна семья, - объяснил я.

- Как закрытый круг.

Не имеет значения, если некоторые из нас чужие другим, мы все остаемся семьей, по-прежнему близкими.

У нас должно быть так, потому что мы всегда чужие там, где мы идем.

Мы рассеяны и люди ненавидят нас.

- У нас есть законы.

Правила, которым мы следуем.

Когда один из нас делает то, что не может быть прощено или исправлено, если он ставит под угрозу безопасность и честь Эдема Руэ, его убивают и помечают сломанным кругом, чтобы показать, что он больше не один из нас.

Это редко делается.

Это редко требуется.

Я вытащил железо из огня и пошел к следующему телу.

Отто.

Я прижал ее к тыльной стороне его ладони и слушал ее шипение.

- Это были не Эдема Руэ.

Но они выдавали себя за них.

Они делали такие вещи, которые Эдема никогда не будут делать, так что я сделаю так, что мир узнает, что они не были частью нашей семьи.

Руэ не поступают подобно тому, что сделали эти люди.

- Но фургоны, - запротестовала она.

- Инструменты.

- Это были не Эдема Руэ, - строго сказал я.

- Они, вероятно, не были даже реальными актерами, просто группа воров, которые убили труппу Руэ и пытались занять их место.

Крин взглянула на тела, затем обратно на меня.

- Так ты убил их за то, что они прикидывались Эдема Руэ?

- За то что прикидывались Руэ?

Нет. - Я положил железо обратно в огонь.

- За убийство труппы Руэ и воровство их фургонов?

Да.

За то, что они сделали вам?

Да.

- Но если они не являются Руэ... - Крин посмотрела на ярко окрашенные фургоны.

- Как?

- Мне самому это любопытно, - сказал я.

Вытащив сломанный круг из огня еще раз, я перешел к Аллегу и прижал его к ладони.

Фальшивый актер дернулся и очнулся от собственного крика.

- Он не мертв! - воскликнула пронзительно Крин.

Я ранее осматривал рану.

- Он мертв, - холодно сказал я.

- Он просто не перестал еще двигаться. - Я повернулся, чтобы посмотреть ему в глаза.

- Как насчет этого, Аллег?

Как ты нашел пару фургонов Эдема?

- Ублюдок Руэ, - обругал он меня, слабо сопротивляясь.

- Да, - сказал я, - это я.

А ты нет.

Итак, как же ты узнал знаки моей семьи и их обычаи?

- А как ты узнал? - спросил он.

- Мы знаем слова, рукопожатия.

Мы знаем о воде и вине и песнях перед ужином.

Как ты узнал?

- Вы думали, что могли обмануть меня?- Сказал я, чувствуя, как мой гнев опять скручивается внутри меня, как пружина.

- Это моя семья!

Как я могу не знать?

Руэ не делают того, что делали вы.

Руэ не крадут, не похищают девушек.

Аллег покачал головой с насмешливой улыбкой.

На его зубах была кровь.

- Все знают, чем вы занимаетесь.

Мое терпение лопнуло.

- Все думают что знают это!

Они думают, что слухи - это правда!

Руэ такого никогда не делают! - я жестикулировал как безумец.

- Люди думают такие вещи из-за таких как вы! - Мой гнев разгорелся еще сильнее и я понял, что кричу.

Теперь рассказывай все, что я хочу знать, или Бог заплачет, когда услышит, что я с тобой сделал! -

Аллег побледнел и ему пришлось сглотнуть, прежде чем он обрел дар речи.

- Здесь был старик, его жена и несколько других актеров.

Я путешествовал с ними полгода.

В конце концов они приняли меня. - Он выдохнул и захрипел, когда попытался вдохнуть.

Он сказал достаточно.

- Таким образом ты убил их.

Аллег энергично затряс головой.

- Нет...

мы были атакованы на дороге. - Он слабо махнул рукой на остальные тела.

- Они удивили нас.

Остальные актеры были убиты, но я был просто...

оглушен.

Я осмотрел ряд тел и почувствовал, как гнев вспыхивает, хотя я уже знал.

Никак иначе эти люди не смогли бы путешествовать с парой фургонов Эдема с их нетронутой маркировкой.

Аллег заговорил снова.

- Я показал им потом...

Как играть, как труппа. - Он снова сглотнул от боли.

- Хорошая жизнь.

Я отвернулся от отвращения.

Он был одним из нас, в дороге.

Одним из нас, принят в семью.

Он сделал все в десять раз хуже, зная это.

Я снова толкнул подкову на угли в огне, потом посмотрел на девушку, пока она нагревалась.

Ее глаза становились, как кремень, когда она смотрела на Аллега.

Не уверен, что это было правильно делать, я предложил ей клеймо.

Ее лицо стало жестким и она взяла его.

Аллег, казалось, не понимал, что вот-вот произойдет, пока она не поднесла раскаленное железо к его груди.

Он вскрикнул и скрутился, но ему не хватило сил, чтобы уйти, когда она прижала его к нему.

Она поморщилась, когда он слабо боролся против железа, ее глаза были полны сердитых слез.

После долгой минуты она вытащила железо в сторону и стояла, тихо плача.

Я позволил ей это.

Аллег посмотрел на нее и как-то сумел найти свой голос.

- Ах, девушка, у нас были хорошие времена, не так ли? - Она перестала плакать и посмотрела на него.

- Нет...

Я резко ударил его ногой в бок прежде, чем он смог сказать что-нибудь еще.

Он застыл в немой боли и плюнул на меня кровью.

Я нанес еще один удар и он обмяк.

Не зная, что делать, я взял обратно клеймо и начал нагревать его снова.

Наступила долгая тишина.

- Элли все еще спит? - спросил я.

Крин кивнула.

Как ты думаешь, ей поможет, если она увидит это?

Она думала об этом, вытирая лицо рукой.

- Я так не думаю, - сказала она наконец.

- Я не думаю, что она сможет смотреть на это прямо сейчас.

У нее не в порядке с головой.

- Вы двое из Левеншира? - спросил я, чтобы сохранить молчание на расстоянии вытянутой руки.

- Ферма моей семьи к северу о Левиншира, - сказала Крин.

- Отец Элли - мэр.

- Когда они приходили в ваш город? - спросил я, когда взял клеймо обратно в другую руку.

Сладкий запах обугленной плоти густел в воздухе.

- Какой день это был?

Я считал в моей голове.

- Феллинг. (прим.: атуранский день недели)

- Они приехали в город на Теден (прим.: праздник). - Она замолчала.

- Пять дней назад? - Ее голос был с оттенком недоверия.

- Мы были рады получить шанс посмотреть пьесу и услышать новости.

Услышать немного музыки. - Она опустила взгляд.

- Они разбили лагерь на восточном краю города.

Когда я пришла узнать мою судьбу у предсказателя, они сказали мне вернутся назад в ту же ночь.

Они казались такими дружественными, такими захватывающими.

Крин посмотрела на фургоны.

- Когда я пришла, они все сидели вокруг костра.

Они пели мне песни.

Старуха дала мне немного чая.

Я даже не думала...

Я думала...

она выглядит, как моя ба. - Ее глаза дошли до тела старухи, затем вернулись обратно.

- Потом я не помню, что произошло.

Я проснулась в темноте, в одном из фургонов.

- Я была связан и я... - Ее голос немного дрогнул и она рассеянно потерла свои запястья.

Она глянула обратно на палатку.

- Я думаю, что Элли тоже получила приглашение.

Я закончил клеймить тыльную сторону их рук.

Я планировал отметить также их лица, но железо не спешило нагреваться в огне и я быстро устал от такой работы.

Я совсем не спал, а гнев, который горел так жарко и так долго, находился на завершающем стадии мерцания, оставив меня с чувством холода и онемения.

Я показал на кастрюлю с овсом, которую я вытащил из огня.

- Ты голодна?

- Да, - сказала она, а затем метнула взгляд на тела.

- Нет.

- Я тоже.

Иди буди Элли и мы отведем тебя домой.

Крин бросилась в палатку.

После того как она исчезла внутри, я обратился к ряду тел.

-Кто-нибудь против того. чтобы я покинул труппу? - спросил я.

Никто не возражал.

Так что, я их покинул.