Ступеньки, нагретые солнцем

Первая красавица

В этот вечер Тимка решил навестить Евдокию Павловну. Постучался, но она не отозвалась. «Может быть, спит», подумал Тимка и присел на крыльцо. И тут же понял, почему Евдокия Павловна не открыла ему дверь. Она не могла слышать стука, потому что в домике стоял страшный шум. Басовитый голос Евдокии Павловны кричал:

— Даже не подумаю! Ступай, ступай! Я не вижу уважения! А без уважения я не согласна!

А другой голос, тонкий, но тоже громкий, отвечал:

— Выдумываешь фокусы! Каждый день новые! Пожилая женщина должна быть покладистой!

— Вот! Вот! — закричала срывающимся басом Евдокия Павловна. — «Пожилая женщина»! Как у тебя язык повернулся! Пусть мне хоть сто лет, всё равно неприятно — пожилая! Я была первой красавицей в своём городе!

— Бабушка, но это когда было!

— Ну и что? До первой мировой войны. Ну и что? Ты же, например, никогда не была и не будешь первой красавицей в своём городе.

— Сейчас другое время, такими глупостями не занимаются — выбирать первых красавиц. У людей есть дела поважнее… Поехали домой, не дури.

— Вот! Вот! «Не дури»! Бабушке! Ноги моей не будет в вашем доме! Двум медведям…

— Бабуль, — сказал тоненький голос вдруг ласково, — ну собирайся, меня мама будет ругать, если я тебя не привезу.

— Не поеду! Сказала — не поеду! У всех плохой характер. И у тебя тоже! Где моя сумка? И мыльницу положи! И ключ не забудь!

— Шарф надень, бабуль. Ветер.

Скоро они вышли. Тимка стоял в стороне. Он видел, как с крыльца спустилась девочка, а за ней, медленно и тяжело, Евдокия Павловна, свет упал на лицо девочки. Тимка ахнул. Он узнал Надежду.

— Ты? — сказала она.

— Ты? — сказал он.

— А мы с бабушкой к нам едем. У нас все удобства, зачем ей в этой развалюхе жить? Пошли, бабуся.

— Ты с моей Наденькой знаком? Чудеса. Поеду, Тима. Не скучай.

— До свидания, Евдокия Павловна… Надежда, можно тебя на минуту? Отойдем, — вдруг твёрдо сказал Тимка.

— Бабушка, иди потихоньку, я догоню тебя.

Евдокия Павловна медленно пошла к воротам.

— Слушай, Надежда, — сказал Тимка, — если будете бабушку обижать, смотри!

— Ошалел? Что это ты?

— Не прикидывайся. Я всё слышал. Вы так кричали, что за километр слышно.

— У меня бабка взбунтовалась. А твоё какое дело?

— Мы с ней дружим, с Евдокией Павловной. Поняла? Я её в обиду не дам. А твою вредность я знаю. Смотри, Надежда!

— Ты, Тима, не знаешь, какой у неё характер, — вдруг жалобно сказала Надежда.

— Знаю. Очень хороший. И за тебя переживает, и за твою маму. А ты грубая. А она была первой красавицей.

Не дожидаясь, что ответит Надежда, Тимка решительно зашагал к себе. Он не видел, что с балкона смотрит Катя.