Судоку для убийцы

Глава одиннадцатая

В шесть часов Кейт спустилась, чтобы отпереть дверь для членов правления. Удивилась, увидев, что Дженис все еще сидит за столом.

— Я всегда остаюсь на собрания, — пояснила Дженис. — Веду протокол.

— Вот как? — сказала Кейт. — Вы секретарь правления?

— Вилетта — секретарь и казначей, но сейчас она слишком больна и не может исполнять обязанности. А Джейкоб часто отсутствует. Я решила помочь.

«Еще бы», — подумала Кейт не без злорадства. В голове прозвучал голос профессора. Терпение. Она прикусила губу. Нельзя позволять Дженис провоцировать нетерпение и горячность.

Звякнул колокольчик.

Душу охватила паника. «Не сейчас, — приказала она себе. — Думай о них как о математиках». Дженис вскочила, но Кейт ее опередила.

На пороге стоял Джейкоб Доннели. Он выглядел еще более изможденным, чем на похоронах.

— Добрый вечер, мистер Доннели. Проходите, пожалуйста.

— Кати, — сказал он. — Примите соболезнования. Хорошо, что вы здесь и можете взять на себя функции профессора.

Он стал расстегивать пальто — бежевое, демисезонное.

«Не глупи, — подумала Кейт. — Сейчас осень. Все ходят в пальто».

Он кивнул Дженис.

— Будьте добры, пришлите остальных, как только они придут.

Джейкоб пошел по коридору к комнате правления.

Следующей явилась Мэриан Тисдейл в пальто цвета верблюжьей шерсти. Шляпы не было, голову обрамляли мягкие седые кудри. Таких голубых глаз, как у нее, Кейт ни у кого не видела. Казалось, они осветили комнату. Кейт поняла профессора: такую женщину нельзя не любить. Разумеется, рядом с ней у Дженис не было никакого шанса.

Мэриан протянула Кейт обе руки.

— Я так рада, что вы согласились принять предложение. Пи-Ти был бы очень рад.

— Спасибо, — сказала Кейт. — Я рада быть полезной.

Ну что за фраза? Почему она не может быть такой же естественной, как эта женщина?

— Я тоже. — Мэриан стиснула руки Кейт и вошла в вестибюль. — Добрый вечер, Дженис.

Кивок Дженис был поистине ледяным. Кейт покраснела за нее. Мэриан было под семьдесят; Дженис — чуть за шестьдесят. Мужчина, которого они обе любили, был мертв.

Вскоре прибыли и остальные. Вошел толстяк. Он отдувался, преодолев пять ступеней. По виду ему было за шестьдесят. Представился: Эрик Ингерсолл. Он подал Кейт свой плащ и шляпу и проследовал в комнату для переговоров.

«Еще одно пальто», — подумала Кейт. Но пожалуй, старику не под силу промчаться по дорожке, как тот убийца, которого она видела. Кейт отнесла плащ в шкаф, куда Мэриан в этот момент вешала свое пальто.

Она взглянула на плащ и иронически улыбнулась Кейт.

Затем пришли сразу двое мужчин. В одном Кейт узнала Джейсона Элкса, он приехал в Гранвилль пятнадцать лет назад.

— Кати Макдональд, — произнес он и пожал ей руку. — Представляю, как Пруденс вам обрадовалась, даже при таких ужасных обстоятельствах. Я знал Пи-Ти со времен колледжа. Никогда бы не подумал, что с ним может такое произойти.

Он представил ей своего компаньона Даниеля Краудера. Еще один пожилой джентльмен, не захотевший надеть костюм и галстук: на нем были брюки хаки, клетчатая рубашка и охотничья куртка.

«Какое старое правление, — подумала Кейт. — Всем под семьдесят. Музею нужна молодая, энергичная кровь».

Увидев последнего члена правления, Кейт обрадовалась: это была женщина примерно ее возраста. Она казалась знакомой. Рыжевато-каштановые волосы обрамляли лицо и падали на плечи. У нее были карие глаза и полные губы.

— Кати, ты меня не помнишь? Я видела тебя в приемной, но не подошла. Джинни Сью Брайт.

— Джинни Сью?

Кейт даже рот раскрыла. В школе Джинни была некрасивой девочкой, но, благодаря общительному характеру, имела много друзей. «В отличие от меня», — думала Кейт.

— Ты очень изменилась.

Джинни улыбнулась:

— Надеюсь, это комплимент.

Кейт покраснела.

— Да, ты замечательно выглядишь.

Джинни покачала головой.

— Ты — тоже. Только ты стала выше ростом. Мне нравится твоя стрижка. Это правда, что ты работаешь в одном из научно-исследовательских институтов в Вашингтоне?

Она вошла в здание, увлекая за собой Кейт.

— Я… работаю в команде математиков.

— Должно быть, это увлекательно.

Кейт удивленно на нее посмотрела.

— Я хочу сказать, что хорошо быть с людьми своего круга.

Кейт кивнула. Чудачка среди чудаков.

Джинни, улыбаясь, смотрела на нее.

Кейт с запозданием поинтересовалась:

— А ты чем занимаешься?

Джинни рассмеялась.

— Я учу школьников четвертого класса в начальной школе. Сумела лишь педагогический колледж окончить. Потом вернулась домой.

Она пожала плечами.

— Но мне нравится моя работа. Дети замечательные. И я чувствую отдачу.

Кейт кивнула, стараясь придумать, что бы еще ей сказать. Мысль об обучении четвероклассников вызывала у нее тошнотворные воспоминания.

— Ты к нам надолго?

— Не знаю. Профессор… Ничего пока не могу сказать.

— Ужасная потеря для города и для друзей профессора. Надеюсь, ты останешься.

Она понизила голос.

— Правление состоит из одних стариков, и сделать что-либо для музея почти невозможно. А тут еще торговый комплекс и убийство профессора…

— Джинни Сью, собрание вот-вот начнется.

Джейкоб Доннели стоял в дверях переговорной комнаты, он пришел позвать их.

— Кати, будьте добры.

Кейт схватила со стола Дженис стопку папок, и девушки заторопились по коридору.

Когда входили, Кейт слышала, как Мэриан Тисдейл сказала:

— Мне очень жаль, что Вилетта не сможет сегодня присутствовать на собрании.

Разговор стих, и пять членов правления обратили взоры к Кейт и Джинни.

— Садитесь сюда, Кати.

Мэриан указала на место рядом с собой и слева от Джейкоба Доннели. Тот сел во главе стола. Кейт невольно подумала: уж не сидел ли на этом стуле профессор? Сможет ли она заменить его, хотя бы временно?

Эрик Ингерсолл сидел напротив нее, рядом с ним — Джинни Сью, Джейсон Элкс и Даниель Краудер — в конце стола.

Дженни примостилась на складном стуле в нескольких футах от стола. Она держала на коленях тетрадку для стенографических записей, ручка с готовностью застыла над страницей.

— Нужно составить протокол, — произнес Джейкоб Доннели и посмотрел на лист бумаги, лежавший перед ним на столе. — Дженис, прочитайте, пожалуйста, протокол последнего собрания.

Дженис выпрямилась.

— Собрание состоялось…

Кейт внимательно слушала, но ничего особенного не уловила. Ей показалось, что собрание ни к чему не пришло.

— Определим повестку собрания.

Повестка была одобрена. Доннели Старший откашлялся и заговорил:

— Сначала я хотел бы поблагодарить Кати Макдональд за то, что она согласилась на временное исполнение обязанностей куратора. Профессор и я не всегда были согласны друг с другом, однако его уход — большая для нас потеря.

«И это все, — думала Кейт. — Не всегда согласны? Может, сплетники Гранвилля раздули их ссору до невероятных размеров?»

— Поскольку собрание не запланировано, предлагаю обойтись без обычного вступления и перейти сразу к делу. Мы с вами сели в лужу.

Кейт прикусила губу, чтобы не рассмеяться: странно было слышать подобную фразу от столь солидного человека.

— Сначала и прежде всего, нам нужно разобраться с невыплаченным банковским кредитом. Я приказал Дарреллу прояснить этот вопрос. В течение трех месяцев не было никаких выплат. Однако были сняты значительные суммы.

— Мы заплатили гонорар «Бальбоа и сыновьям», — сказала Джинни Сью.

— Это семечки по сравнению с недостающими суммами.

Он сунул руку в пиджак и вынул сложенную компьютерную распечатку. Развернул листок и пустил по столу, чтобы присутствующие с ним ознакомились.

— Господи помилуй, — воскликнул Джейсон Элкс. — Не хватает почти двухсот тысяч. Что, черт возьми, происходит? Никогда не поверю, что Пи-Ти жульничал. Его дом и музей под угрозой.

Джинни взглянула на документ и побледнела. После ознакомления с бумагой заговорили все одновременно.

— Нарушение порядка, — взвизгнула Дженис.

Никто не обратил на нее внимания.

Джейкоб поднял руку. Все замолчали.

— Я знаю, что Кати консультировалась по этому вопросу с Дарреллом. Вы сумели узнать, куда подевались деньги?

— Нет, — удивилась Кейт. — Похоже, тот, кто выписывал чеки, что-то напутал. Чеков я не нашла.

Она быстро взглянула на Дженис. Та склонилась над блокнотом, и выражения ее лица Кейт не разглядела.

Все в комнате посмотрели на Дженис.

— Дженис, профессор переводил деньги?

Дженис не подняла глаз.

— К финансовым делам профессора я никогда отношения не имела.

«Так я тебе и поверила», — подумала Кейт. Дженис осуществляла все почтовые операции: отправляла письма и первая открывала корреспонденцию. Кейт, однако, подумала, что не время и не место выдвигать обвинения против Дженис, обвинять ее в беспечности или — того хуже — в присвоении денег, предназначенных для уплаты банку.

— Кати, нам необходимо найти эти деньги.

Кейт кивнула. Она сделает все для спасения музея.

— Я знаю, вы — чистый математик. А знаете ли вы обычную бухгалтерию?

Кейт почувствовала, как загорелись щеки. Кати чокнутая.

— Я могу складывать и вычитать, сравнивать доходы и расходы. Но кто отвечает за расходы?

— Профессор.

Джейкоб помолчал и оглядел собравшихся за столом.

— Правление думает, что, поскольку он имел право подписи, а Вилетта… не смогла осуществлять обязанности казначея, то он и должен был отвечать за кредит.

— Вот что значит — вверять финансы человеку, мысли которого витают в облаках, — сказал Эрик Ингерсолл, сплел пальцы и сложил их на животе.

— Нарушение порядка.

— Благодарю, Дженис, — отмахнулся от нее Джейкоб. — Эти деньги должны быть где-то. Даже Пи-Ти не мог потерять такую сумму.

В голосе Джейкоба прозвучала горечь. Уж не из-за денег ли они когда то рассорились? Неужели даже после смерти профессора Джейкоб питает к нему вражду?

Мэриан подняла руку.

— Джейкоб, я предложила заплатить долг. Пи-Ти не позволил мне этого сделать. Сейчас я предлагаю правлению то же самое.

Кейт взглянула на нее. Глаза Мэриан сверкали, на этот раз — непролитыми слезами. Кейт отвернулась.

— Это очень благородно с вашей стороны, Мэриан. Однако это не решит проблемы отсутствующих фондов. К счастью, банк не сможет лишить права выкупа заложенного имущества.

— Завещание нашли? — спросил Джейсон Элкс.

— Не знаю. Завещание значительно ускорит дело, однако музей окажется в опасности.

— Совершенно ясно, что в этом случае сделает Абигейл, — сказала Джинни. — Продаст дом будущим хозяевам торгового комплекса.

— Но не музей головоломок, — возразила Мэриан. — И если в завещании нет специального распоряжения, коллекция по-прежнему будет принадлежать нашей корпорации.

— А это означает, что нам придется искать новое помещение, — сказал Ингерсолл, — если мы хотим сохранить музей.

Кейт взглянула на Мэриан. Паззлы — неотъемлемая часть дома, так же как и Алоиз. Кот может жить только здесь.

— Возможно, — согласился Джейкоб. — Но поскольку «Бальбоа и сыновья» снова отложили начало ремонта, то, пока мы не обнаружим завещание — если вообще оно существует, — дело спорное. Фактически все вопросы, касающиеся музея, спорные. Собрание окончено.

Он встал и покинул комнату.

Все некоторое время сидели молча. Похоже, они были удивлены не меньше, чем Кейт, тем, что к ним проявили такое пренебрежение.

— Я что, ради этого проехал тридцать миль? — спросил Даниель Краудер.

Джейсон Элкс хлопнул его по спине.

— Поехали ко мне, в шахматы сыграем. Я живу за углом.

Кейт собрала не понадобившиеся папки и вместе со всеми вышла из комнаты. У нее не было возможности задать вопросы или уточнить обязанности.

Джинни Сью дожидалась ее в вестибюле.

— Завтра во время ленча ты будешь свободна?

— Я? — переспросила Кейт.

— Да, ты.

Джинни Сью одарила ее широкой улыбкой.

— Готова поспорить: со времени приезда у тебя не было и минуты спокойной.

— Пожалуй, что так, — согласилась Кейт.

— Ну, так что скажешь? Завтра у меня уроков не будет — церковный праздник, и мы можем встретиться.

— Хорошо, — сказала Кейт. — Я с удовольствием.

— Ну и чудесно. В час дня? У Райетт? К тому времени большинство народа разойдется, и мы будем почти одни.

Джинни застегнула последнюю пуговицу и перекинула через плечо сумку.

Кейт проводила ее до дверей.

— Ух ты, холодно. Увидимся завтра.

Джинни Сью подняла воротник и сбежала по ступеням.

Кейт, дрожа, закрыла дверь. Им давно следовало включить отопление. Возможно, бойлер потребует ремонта. Она так и не спросила, какие средства ей выделяют на коммунальные нужды. И на какой срок.

Дженис сидела за столом в пальто.

— Ты здесь надолго? Мне пора запирать.

— Все в порядке, Дженис. Идите. Я сама запру.

— Но ты…

— У меня есть ключи, и я знаю, что делать. До завтра.

Дженис колебалась, и Кейт надеялась, что она не станет спорить. Кейт вдруг почувствовала страшную усталость. Препятствия, стоящие перед ней, казались непреодолимыми. Однако сейчас ей надо было проявить власть.

— Доброй ночи.

Дженис неохотно нащупала ключ на связке и открыла им нижний ящик стола. Вынула сумку и снова заперла ящик. Поднялась и, не говоря ни слова, вышла из здания.

Впервые грубость Дженис не взволновала Кейт. Ее больше интересовало, что находится в запертом ящике. Почему она запирает его, когда здание закрыто? Ведь она первая приходит на работу, первая открывает входную дверь.

Кейт вдруг охватило страстное желание увидеть, что она там скрывает.

Она быстро прошла к окну и отодвинула уголок шторы. Увидела, как Дженис вошла в ворота, затворила их за собой, проверила щеколду и пошла по улице.

Кейт стояла, пока не убедилась, что Дженис действительно ушла. Затем опустила штору, поднялась наверх и взяла ключи профессора. Она видела их утром в его столе. Один из них должен подойти к ящику Дженис.

Кейт принесла связку вниз и, еще раз убедившись, что в музей никто не идет, села на стул Дженис.

Даже сейчас она следовала схеме. Начала с широкого центрального ящика. Он не был заперт, и Кейт нашла в нем обычные канцелярские принадлежности: карандаши, скрепки, марки и несколько оплаченных счетов. Один из них относился к коммунальным услугам. По крайней мере, у них в течение месяца будет электричество и тепло.

В верхнем правом ящике Кейт обнаружила стопку писчей бумаги. Во втором — конверты, календарь, открытый на августе, рулон полинявших красных билетов и дырокол.

Кейт поколебалась, когда дошла до нижнего ящика. До сих пор она не совершала ничего подобного. Не вторгалась в чужое пространство. Но то, что находилось в этом ящике, скорее всего имело отношение к музею, и раз Дженис не собиралась добровольно открыть то, что ей известно о пропавших чеках, другого выбора у Кейт не было: пришлось искать самой.

Нервы сделали ее неуклюжей, пальцы тряслись, когда она пробовала один ключ за другим. Нужный ключ оказался последним. Он легко вошел в скважину, повернулся, раздался щелчок. Кейт потянула на себя ящик и почти рассмеялась, когда увидела флакон одеколона и книгу в бумажной обложке, озаглавленную «Рабыня любви». Она отодвинула флакон в сторону и вынула книжку. То, что ее интересовало, лежало внизу.

Голубой гроссбух. Кейт снова прислушалась, уверенная в том, что Дженис откроет дверь и поймает ее на месте преступления. Ну и что, если так и произойдет? Кейт имела право смотреть в музейные книги.

«Так почему ты так нервничаешь?»

Потому что трусиха. Таким путем она сможет увидеть нарушения, если они есть. Ну а если нет, никто ни о чем не узнает.

Она взяла книгу и открыла ее. «Деньги на мелкие расходы» — написано было убористым почерком поперек страницы. Кейт почувствовала разочарование. Впрочем, может, здесь есть что-то полезное. Перевернула страницу: «Бумага — 100 долларов. Картридж — 250 долларов». «Но нет компьютера и нет принтера», — подумала Кейт. Может, в квартире профессора есть?

Кейт даже в голову не пришло воспользоваться ключами и выяснить. Это было нарушение, которого она не могла себе позволить. Надо будет попросить Саймона — пусть посмотрит, если, для того чтобы найти завещание, ему позволят обыскать квартиру.

«Канцелярские товары — 400 долларов». Не может быть. На такую сумму Кейт канцтоваров не видела, а они должны находиться на первом этаже. Проверила: точка стояла после сотен. Кейт внимательно изучила страницу. Новые предметы… Цены на них выглядели нормально. Доска объявлений, которой нет в наличии, стоит ни много ни мало — девятьсот долларов.

Становилось ясно, почему Дженис держала ящик на замке. Неясно только, зачем, подворовывая приличные суммы, человек оставляет после себя улики.

Кейт перевернула страницу. Другие несуществующие расходы. Дженис систематически присваивала деньги. Может, она так же поступала и с кредитом?

Если бы Кейт нашла чеки… Тот, кто обналичил их, наверняка постарался бы их уничтожить. Но Дженис сохранила письменное свидетельство своих мелких краж.

Что это — глупость или вызов, неважно. Дженис обкрадывала музей. И это необходимо прекратить.

В ящике Кейт обнаружила два журнала — «Загородные дома» и «Гламур». «Результат одинокой жизни», — подумала Кейт, глядя на них.

И вдруг Кейт поняла, почему тетя Пру так страстно хочет выдать ее замуж. Была ли тетя Пру одинока? Боялась ли, что и Кейт останется одна? Может быть. Но, по крайней мере, они с теткой, в отличие от Дженис, не держали зла на мир.

Кейт стала убирать вещи в стол, укладывая их точно так, как было.

Что-то хлопнуло по входной двери. Сердце Кейт ушло в пятки. Рука дрогнула, и флакон упал. Кейт быстро поставила его на место. Когда убрала руку, пальцы сделались мокрыми. Она в ужасе взглянула на флакон. Ничего вроде не пролилось, но запах остался.

Кейт быстро закрыла стол, прислушиваясь, не зазвенят ли снаружи ключи. Нащупала ключ от стола, вставила в крошечное отверстие. Ящик закрылся. Кейт вынула ключ и, сунув связку в карман пиджака, заторопилась к дверям.

Там подождала, затаив дыхание, отчаянно пыталась придумать предлог: что сказать, когда Дженис откроет дверь. Невозможно отрицать, что она рылась в ее столе: комната пропахла одеколоном. И пальцы — тоже.

Потом услышала с другой стороны двери жалобное мяуканье. Напряжение спало, и даже подкосились ноги. Отперла дверь и посмотрела вниз: на крыльце с нетерпеливым видом сидел Алоиз.

Кейт нервно рассмеялась. Должно быть, один из членов правления выпустил его, когда все расходились. Впрочем, она его сегодня не видела с полудня. Вероятно, он выбежал из дома с первыми гостями.

— Как ты выскочил, негодяй?!

Она открыла дверь, и Ал проскочил мимо нее.

В темноте что-то зашевелилось. На свет вышла Дженис и последовала за котом.