Сурок районного масштаба

Глава 14 Петрович и Бабки

«Петрович и бабки». На современном сленге значит немного другое, но у меня будет по старинке. Не Петрович и бабушки же в самом деле? Или как недавно было модно: Петрович и женщины с пониженным социальным возрастом. Хотя если считать по годам, то вроде как должно быть наоборот, с повышенным. Но тогда не возникает ассоциативный ряд. А ещё лучше просто «ПиБ». Ну как «Петька и Василий Иванович» — ПиВИЧ, только ПиБ. Вот заладил со своими аббревиатурами!

Это лишь в сказке дело быстро делается, а у меня нужно ждать. А ещё хуже — идти в нужное время в нужное место. Хорошо книжным героям: написал автор, что прошло полчаса или год, и всё, повествование продолжается, а скучная бытовуха вырезана с корнями. Или правильнее, вырвана с корнем? Опущена за ненадобностью, в общем. Хорошо, сейчас можно дома остаться, попить давно забытого чаю с бутербродами, а в нужный момент выйти во двор и приняться менять реальность. Но ровно до того момента, пока эта самая реальность не настучит тебе по голове. Я учёный уже, если бы сохранялись все синяки с начала НЁХа, то у меня живого места не было бы. А так сиди, пей чай с бутербродами и жди начала операции.

Часы на старой башне пробили по Электронику шесть сорок пять, а это значит, скоро подъедет Петрович. Пора и мне собираться. Быстро напялив на себя одежду, я вышел во двор. На скамейке у соседнего подъезда вновь одиноко сидела бабушка в ожидании подружек, тот самый «Дневной дозор». Антонида Валентиновна не изменила себе и осмотрела подозреваемого, определила его социальный статус, и судя по изменившемуся лицу бабушки, он, то есть я, опять прошёл проверку.

— Доброе утро, Антонида Валентиновна, — поздоровался я с соседкой.

— Здравствуй, Андрюшенька! — ответила она, а затем сразу без задержек выдала ожидаемый залп из тяжёлой артиллерии: — Как Анечка поживает?

Ха, теперь-то у меня был бункер из убер-бетона, меня не прошибёшь, поэтому я повторил фразу, сказанную тогда. Хорошо, когда знаешь, что всё сработает.

— У вас молоко убежало.

Антонида знакомо переменилась в лице, схватилась за грудь и уже начала вставать, но через мгновение со вздохом плюхнулась обратно на скамейку.

— Ах ты негодник! — возмутилась бабка. — Шутить надо мной вздумал?

— Ничуть, Антонида Валентиновна, — с улыбкой ответил я. — Проверяю бдительность. Знаете ли вы, что мой сосед снизу хочет дом взорвать?

— Ты чего это такое плетёшь? Я Серёженьку, почитай, лет сорок знаю!

— Он ремонт затеял. Сейчас уехал за газовым баллоном, чтобы натяжной потолок ставить, или ещё чего такого.

— Ну… — махнула рукой бабка. — Мне в прошлом годе сынок ремонт в квартире делал, тоже мужиков с баллоном нанимал. Сделали всё в лучшем виде.

Дверь подъезда запиликала домофоном. Я уже знал, что улицу вышла подруженция Валентиновны — Михайловна.

— Слышь, Михална, — сказала Антонида Валентиновна, — этот пакостник бает, что Сергей из второго подъезда собирается дом взорвать. Газом!

— Тю! Я всегда говорила, что Серёженька что-нибудь эдакое сотворит! Попомни мои слова!

— Да как это? — возмутилась Антонида Валентиновна.

— Он сейчас приедет, — я не стал менять сценарий, но решил прибавить ещё чуть «трагизьму». — Сами всё и увидите. И баллон у него старый, пятидесятых годов или даже довоенный! Петрович сам говорил, что нашёл его на свалке.

На этот раз я отошёл подальше. Весь мой расчёт в плане основывался на том, что Кеша при ситуации с бабками и Петровичем не появляется внезапно. У меня есть фора, чтобы спрятаться.

«Залечь на дно» я решил в соседнем дворе: как раз больше пятидесяти метров будет от эпицентра будущего восстания ходячих бабушек. В качестве точки наблюдения выбрал домик на миниатюрной детской площадке, состоящей всего лишь из него самого, песочницы и качелей. В этот раз в жилище «лилипутов» никто не наложил ничего непотребного, даже кошки, но всё же на пол садиться не стоило. И даже если джинсы вскоре снова станут относительно чистыми, заново переродившись вместе со мной, то обычная брезгливость никуда не делась. Всё же до ментальности бомжа, понизившего практически до нуля свои стандарты чистоты, мне ещё далеко. Отказ в нужный момент от инстинкта самосохранения — да, относительно сидения на грязном полу — пока нет. Был бы я попаданцем в немытое средневековье, может, ещё и подумал бы. Но даже это вроде как частично выдумки более позднего времени. И уж совсем полная лажа — это пятьдесят оттенков фекалий в Германовской адаптации «Трудно быть богом».

Домик представлял собой недоделанную модель абсолютно чёрного тела. Свет, попавший внутрь, долго отскакивает от стен, окончательно рассеиваясь. И лишь редким фотонам удаётся вырваться обратно наружу сквозь небольшое оконце. Однако у моего убежища был ещё и вход, поэтому и модель получалась не слишком правильная. Но всё равно, если не сидеть на корточках слишком близко к окну, то заметить межвременного разведчика довольно затруднительно. А мне-то как раз отлично было видно всю будущую сцену театра абсурда. Если, конечно, ситуация повторится. А повторится она с вероятностью в девяносто девять и девять в периоде процентов. Это ж вам не вопрос про встречу с динозавром при выходе из подъезда, где правильный ответ — пятьдесят на пятьдесят: либо встречу, либо нет.

Ждать оставалось недолго. В шесть пятьдесят семь, с точностью как у атомных часов Всероссийского научно-исследовательского института физико-технических и радиотехнических измерений, Сергей Петрович зарулил во двор. Бабки, не сговариваясь, бросились наперерез белой «Гранте» моего соседа, перегородив довольно узкий проезд. Петрович ожидаемо ответил на эти подозрительные манёвры двойным нажатием на клаксон, но предупреждение снова никак не подействовало на возбуждённых женщин. Сосед резко остановил автомобиль, опустил стекло и крикнул:

— Вы чего там, ошалели? Под колёса бросаетесь!

Антонида Валентиновна подняла вверх палку, которую до этого прихватила, как оказалось, около скамейки, и заявила:

— Ты не проедешь!

— Вы чего это, старые, удумали? — возмутился Петрович.

— А ну разворачивайся и вези баллон туда, откуда взял!

— Какой ещё баллон? — сосед и на второй раз отлично сыграл удивление. Станиславский зарыдал от умиления.

— Какой-какой — газовый, — язвительно ответила Антонида, не поддавшись на актёрские потуги Петровича, а Станиславский прекратил плакать. — Нам Андрюша всё рассказал.

— Андрюша? — произнёс Петрович. — Который надо мной живёт?

— Над тобой, над тобой, — подтвердила бабка. — Вон он за берёзой стоит!

— Ты, Антонида, очки новые купи, нет там никого!

Бабка оглянулась и удивлённо посмотрела на ту самую берёзу, за которой я прятался в прошлый раз. Антонида даже приподняла фирменные «очки-сканеры» Дневного дозора, чтобы лично убедиться в отсутствии объекта. Сложно найти чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если животного там нет. И никакие одежды члена гильдии воров не нужны!

С этого момента события могут пойти по-другому, нужно всё внимательно запомнить. Но Петрович продолжил как ни в чём не бывало:

— Я с ним потом поговорю. А пока дайте проехать! — и газанул.

Ну а соседка приняла во внимание новую вводную, учла изменения в обстановке и со всей силы ударила палкой по капоту «Гранты»! Петрович тут же пулей вылетел из машины и вступил в неравный бой с бабкой. А когда на помощь Антониде подоспели другие участницы скамеечных посиделок, то позорно ретировался обратно в автомобиль и дал задний ход. Бабки кричали и колотили по капоту, пока Петрович не отъехал подальше от бушевавших женщин. «Ох, сейчас будет шоу в духе 'Дорожного патруля», — я ухмыльнулся.

Петрович остановился, врубил первую и через пару секунд бабки разлетелись в стороны. Вот только дальше сосед должен был, не сбавляя скорости, продолжить ехать в мою сторону и напороться на штырь. Однако я-то за берёзой не стоял, а смотрел за фантасмагорией дворового масштаба из секретного бункера, оснащённого средствами наблюдения последнего поколения. Ну как последнего, тридцать лет уже моим глазам. Так себе новинка. Больше на старинку похоже.

А может, Петрович и не думал в тот раз сбивать ещё и меня, а просто окончательно помутился рассудком и уже не соображал, что делает? Как бы то ни было, через несколько секунд «Гранта» сидела на штыре, а её мотор ревел, как у болида «Формулы-1». Так-так-так, сейчас должно начаться самое интересное. И хрен я вылезу из убежища, чтобы поближе посмотреть на воскрешающихся бабок. Мне и отсюда всё прекрасно видно, как по заказу домик ставили. Ха, а если и вправду это какой-то вуайерист из соседнего дома решил так оборудовать себе наблюдательный пункт? Да ну, обзор хоть и хороший, но только на уровне земли. Надо было на дереве домик строить, чтобы под покровом темноты, вооружившись биноклем, смотреть в светящиеся окна, изображая из себя отца Марти Макфлая. Главное, не свалиться на землю. Хотя, может, оно и к лучшему, особенно если это один из ключевых моментов истории твоей семьи. Только не стоит об этом никому рассказывать.

Пока бабки вставали с асфальта, во двор с включённой сиреной заехал полицейский бобик. Скорую в тот раз я не дождался. Ну, товарищи зомби, что вы будете дальше делать, если меня нет рядом с вами? Кем же ещё могут быть восставшие из мёртвых, а также остальные молчаливые участники спектакля под названием «Встаньте дети, встаньте в круг». И бабки, и Петрович, и полицейские, не сговариваясь, выстроились в круг примерно в том самом месте, где я был в том повороте колеса сансары. И пока не двигались. Самое время для появления Кеши. Где же ты, друг мой ситный? Или система должна без тебя справиться, вызвав землетрясение и уничтожив мою халупу-убежище? Или что там ей на ум взбредёт.

На уме у системы наверняка были какие-то другие мысли, нежели заботы об уничтожении одного индивидуума, сидевшего на корточках в маленьком домике. Поэтому она послала давно ожидаемого мной Кешу. Только в этот раз он был не один! С псевдорыбаком на место происшествия телепортировался второй человек, которого я до этого никогда не видел. Или видел в образе исчезнувшего балахонщика? Точишь бритву Оккама? Не точу, а предполагаю. Зачем плодить новых неизвестных персонажей? И так уже достаточно загадок для одного главного героя. Не надо новых, а то от них уже давно голова пухнет. Того и гляди превращусь в Шалтая-Болтая, а потом как упаду со стены, и никакой день сурка не поможет собрать всё воедино!

Хотя… Пускай новый персонаж будет всё же «Псевдорыбаком-2». Ага, «Судный день, или Возвращение блудного попугая». Неубиваемый терминатор по имени Кеша, версия два, вступает в игру. И будет второй частью до того момента, пока не докажу, что это балахонщик. А если не докажу, то так ему и быть второстепенным персонажем во веки веков! Главный-то герой — я! А раньше ты считал себя NPC. Это сколько смертей назад было?! Да и приятнее думать, что мир вертится вокруг меня, а не наоборот.

Пока я предавался думам о своём местоположении во Вселенной, два гостя из других пластов реальности остановились, не доходя метров тридцать до замерших людей, и начали довольно громко разговаривать. Мне даже не нужно было прислушиваться. Мир вокруг и так замер в ожидании чего-то: ветер стих, птицы смолкли, автомобиль Петровича и уазик полицейских заглохли. Как будто эти двое «пришельцев» нажали на кнопку паузы, колесо сансары остановилось, и NPC перешли в режим ожидания. И только одному хитрому жуку, забравшемуся в центр диска на неподвижную ось вращения, всё было нипочём. Это я себя имею в виду, конечно.

— Странный какой-то выброс, необычный, — заметил Кеша.

Я даже не понял сперва, что говорят пришельцы вовсе не на русском языке. И не на английском, и не на немецком, и даже не на монгольском! Ты знаешь монгольский? Не знаю, но это точно не он. Это вообще не наш язык, не земной! А тот самый, на котором псевдорыбак общался с моим собратом по несчастью в мире Б-612! Ну наконец-то хоть что-то заработало.

— Очередная аномалия, ничего особенного, — ответил второй пришелец. — Ты вечно видишь везде вмешательство мифической третьей силы. Но почему-то ещё никогда не находил никаких доказательств.

— Но сейчас-то! Ты только погляди на этих людей! — Кеша не стал прислушиваться к словам товарища. — Их выбросило из реального потока времени, а никакой аномалии я не наблюдаю. Значит, им кто-то помог.

— Не кто-то, а что-то, — возразил второй. — Сам же видишь, они собрались в круг как раз около места выброса темпоральной энергии. Мы просто опоздали к началу.

— И где тогда следы выброса?

— Так пойдём и посмотрим, — ответил напарник Кеши и направился к кучке людей, молчаливо рассматривающих на асфальте что-то жутко интересное. Псевдорыбак не стал возражать и тоже двинулся в сторону Петровича и компании.

А передо мной тут же возникла дилемма, названная в честь произведения классика русской литературы девятнадцатого века. А именно: что делать? Оставаться в укрытии и наблюдать издалека с безопасного расстояния, или наплевать на всё и попытаться незаметно подойти поближе? И что же, интересно, ты выберешь? Учитывая предыдущий опыт? Конечно же, буду изображать из себя мастера скрыта из какой-нибудь RPG. Я же и так почти в ролевой игре! Даже не почти, а на сто процентов!

Прежде чем выйти из убежища номер тринадцать, я быстро оглядел окрестности в поисках коробки из-под холодильника. Лет пятнадцать назад можно было бы ещё поискать упаковку из-под телевизора, но их давно стали делать плоскими, как раз для двухмерных героев типа Чипа и Дейла. А я всё же существую в трёх измерениях — а с некоторых пор и в четырёх! — поэтому, чтобы хоть как-то подражать Солиду, мне необходима коробка подходящих размеров.

И долго ты ещё будешь страдать фигнёй? И пошутить уж нельзя? Вылезай из своей норы и иди подслушивай дальше! Иду, иду!

Приседать и передвигаться на полусогнутых ногах оказалось не так уж и просто, как это обычно преподносится в компьютерных играх, использующих механики скрыта. Про ползанье по-пластунски я и говорить не буду. По той простой причине, что так низко я ещё не опустился. В прямом и переносном смысле.

Но слава всем богам этого и остальных известных мне двух миров, ни Кеша, ни его напарник ничего не заметили. Представляю картину маслом, когда эти два товарища оборачиваются на непонятный шум и видят застывшего в странной позе меня. Оставалось бы только напевать песенку Винни-Пуха про тучку, которая вовсе даже не медведь, а вполне себе природное явление. Меня, конечно бы, опознали как особо опасного элемента, нарушающего законы мироздания, и тут же бы прихлопнули.

Кстати, раз уж вспомнил о смерти… Я почему-то всё ещё жив, хотя нахожусь в опасной близости от места, где, по словам Кешиного напарника, произошёл выброс. Да не какой-нибудь, а темпоральной энергии, то бишь временной. От чего же я тогда умер? Из-за вмешательства «патруля» или от, так сказать, воздействия самого выброса? Сейчас узнаем, как раз мне удалось подобраться на достаточно близкое расстояние, чтобы расслышать разговор Кеши и его товарища. А полицейский бобик послужит хорошим укрытием.

— И что ты здесь видишь? — спросил второй «патрульный». — Ну кроме остаточных следов от естественного выброса?

Кеша присел на корточки и поводил рукой над землёй, будто проводя сканирование. Да наверняка так оно и было. Технология! Имплантировали какие-нибудь датчики прямо под кожу. Или вообще, Кеша — это андроид, хорошо изображающий из себя человека. У меня ещё свежи воспоминания об операции «Глупый пескарь», особенно о куче неудачных попыток прибить псевдорыбака. Урежь осетра-то! Ладно-ладно, Кеша — это человек. Но прошедший глубокую модернизацию в киберпанковском стиле. С заменой частей тела на искусственные. Всего около 2077 модификаций!

— Да, и вправду ничего, — с сожалением произнёс Кеша.

— Я же говорил! — с торжеством в голосе сказал второй «патрульный».

— Говорил он… — проворчал псевдорыбак. — Ладно, не будем тогда задерживаться.

«Эй, вы куда! — хотелось воскликнуть мне. — И это всё?» Однако знакомые тиски, сжавшие горло, не дали даже прошептать слова изумления. Но прежде чем умереть, я всё же успел заметить, как на землю из рук Кеши упал игральный кубик. Да, именно тот самый, что я столько раз бросал на шахматную доску.

«Бросайте кубики, чего вы ждёте? Один-один-один. Не повезло. Попробуйте в следующий раз».