Светлана

XIII

В это утро тетя Мариша в школьной раздевалке, как представитель власти, выслеживала правонарушителя. С молниеносной, почти автоматической, быстротой принимая и размещая на вешалках пальто девятиклассниц, она успела сказать:

— Вот эта девочка уже второй день: придет, пальтишко снимет вместе со всеми, а повесить мне не дает. Постоит немного… подружки в класс, а она оденется опять и уходит. А чуть звонок — опять, в школу, прямо с улицы. Стоит у двери и подружек ждет.

— Какая девочка? — спросила Лида Максимова.

— Вон: черненькая, кудрявая, в красном берете… Первый раз я думала — может, она забыла что, домой опять побежала. А теперь вижу — не в этом дело. Подозрительно мне ее поведение.

— Да где же? Где она? — сама удивляясь своему волнению, спрашивала Лида.

— Там, там, в уголке, за скамейкой…

Но красный берет был уже в тамбуре, между двумя стеклянными дверями.

— Светлана! — крикнула Лида. — Тетя Мариша, дайте мне скорее мое пальто! Девочки, пропустите, пропустите меня скорее! Это моя!.. То есть не моя, но все равно — наша!

И Лида исчезла за дверью.

Девочки выбежали вслед за ней на крыльцо. Ни красного берета, ни синей Лидиной шляпки…

— В чем дело? — спросил Иван Иванович, входя в раздевалку вместе с руководительницей четвертого «В». — Почему такое волнение?

Узнав причину волнения, он спросил учительницу:

— Светлана Соколова? Но ведь она была вчера на уроке? Вы спрашивали ее вчера!

— Наташу Соколову, — возразила та. — В четвертом «В» ни одной Светланы нет!

Тогда Иван Иванович потребовал у нянечки обратно свои калоши, а руководительница четвертого «В» пошла прямо в кабинет директора и сообщила таким голосом, будто предупреждала о могущем быть землетрясении:

— Иван Иванович просил предупредить, что он может опоздать на урок!

Маленький сад между двумя высокими домами.

Легкой спиралью кружит ветер на дорожках осенние листья.

Одна скамейка совсем в стороне, ниоткуда ее не видно за широким стволом дерева. Можно посидеть здесь, как вчера.

В саду никого нет. Дошколятам еще рано гулять, а те, кто во вторую смену учится, встают не торопясь, будут готовить уроки. А кто в первую смену — уже входит в класс…

Вчера здесь был слышен — правда, очень слабо, но все-таки был слышен — школьный звонок.

Из подъезда вышла женщина с кошелкой. Хозяйка отправляется за покупками. Кошелка огромная, да еще зеленая авоська на руке висит… Большая, должно быть, семья у этой женщины!

А другая женщина, наоборот, вошла в ворота. Заглянула в сад, присела на скамейку. Потом мимо всех подъездов прошлась, даже в закоулок посмотрела между домом и каменной стеной забора.

То ли квартиру чью-нибудь ищет, то ли думала, что двор проходной… А другого выхода нет, вот она и уходит. Нет, не ушла, остановилась на улице за воротами… Немножко похожа на Галю Солнцеву, в особенности в профиль. Вот такой же вид бывает у Гали, когда она очень волнуется, жалеет кого-нибудь и не хочет этого показать, и хочет все поскорее уладить, и не уверена — рассердятся на нее или нет. Хорошая девочка Галя Солнцева, только не смей ты меня жалеть и не вмешивайся не в свои дела, а то рассержусь!

Галя сейчас уже за партой сидит, вынула тетрадь по арифметике… Вместе со звонком войдет в класс Иван Иванович.

Школа живет где-то за чужими домами своей размеренной жизнью. Как и накануне, Светлану охватило горькое чувство непоправимости. Вот и еще один школьный день проходит мимо нее. И никому до этого дела нет. Ну и пусть никому дела нет. Сама ушла и больше никогда не вернусь! А все-таки обидно сидеть вот так, совсем в стороне, когда все равнодушны и никто ничего не замечает!

Женщина у ворот поджидает кого-то. Вот увидела — помахала рукой.

Чудеса! Иван Иванович идет… и не в школу, а совсем в другую сторону. Не может быть — ведь сейчас звонок будет… Слабый звон донесся из-за каменной стены. Свершилось невероятное: Иван Иванович опоздал на урок!

Светлана даже привстала со скамейки и, притаившись за деревом, в тревоге смотрела на улицу.

Иван Иванович подошел к воротам… А из переулка, откуда ни возьмись, Лида Максимова, пальто внакидку, бежит запыхавшись…

Они знают женщину, похожую на Галю. Должно быть, это Галина мама, вот и все! Подойдя к ней, они как-то сразу успокаиваются и смотрят в сторону площади, откуда идет через улицу мужчина в коричневом пальто, под руку с Натальей Николаевной.

Школа и детский дом — все перемешалось, все приходит в движение… И вдруг Светлана увидела себя в самом центре.

Вот и кончился ее наивный обман. И как быстро!

Первой мыслью было — спрятаться в одном из подъездов. Они были как темные норы — пускай не очень надежное, но все же укрытие. Нет, теперь уже поздно: от ворот будет видно, как она побежит.

Светлане вдруг вспомнилось, как однажды с ребятами она ловила ежика в лесу. Застигнутый врасплох, он метался по дорожке, топал и хрюкал сердито: отстаньте, мол, некогда мне, какое вам до меня дело! А норка была далеко, до нее не добраться. Тогда ежик прибегнул к последнему средству самозащиты — свернулся клубком и выставил все свои колючки…

Наталья Николаевна пошла к воротам.

Можно себе представить, что делается сейчас в школе и в детском доме! Сейчас они войдут во двор все вместе….

Раздув ноздри, Светлана снова села на скамейку и стала ждать. Ежик свернулся клубком и выставил все свои колючки.

Мужчина в коричневом пальто, не дойдя до ворот, отчаянным жестом показал на свои часы, приподнял шляпу, не то здороваясь, не то прощаясь, и помчался к трамвайной остановке.

Потом Лида с Иваном Ивановичем пошли налево, в сторону школы, а предполагаемая Галина мама — направо. У ворот осталась одна Наталья Николаевна. Она знала, где нужно искать, она шла прямо к Светланиной скамейке.

Светлана молча встала ей навстречу.

Лицо Натальи Николаевны не было таким спокойным, как всегда.

— Как ты напугала нас, девочка!

Она крепко обняла Светлану (тоже, должно быть, знала, что это помогает). Это помогает почти всегда! Но Светлана еще не хотела сдаваться.

Они сели на скамейку.

Маленькие дошколята, неведомо откуда появившиеся вдруг во дворе, окружили скамейку, смотрели любопытными глазами.

Наталья Николаевна встала:

— Пойдем, Светлана.

Светлана ответила горячим шепотом:

— Наталья Николаевна, я в школу больше никогда не пойду!

Наталья Николаевна взяла ее за руку:

— Я тебя в школу не зову. Пойдем домой.