Светлая ведьма для Темного ректора (СИ)

Глава 28. Тайное

Сердце подскакивает к горлу и сжимается. По телу прокатывается дрожь.

– Если бы я раньше знал, что тебя можно просто купить, я бы не мучился, – от этого голоса внутри все сотрясается от страха. – А то все строила из себя недоступную. Может, сочтемся подешевле? Ну, за все те поблажки, которые я тебе как светлой ведьме давал?

В памяти мгновенно всплывают занятия по темным искусствам. У меня совсем ничего не выходило. Он мне прощал мои промахи и вообще казался очень заботливым. Но я и подумать не могла, что…

Он всем телом плотно прижимает меня к стене и свободной рукой начинает поднимать подол платья. Я упираюсь руками в стену, пытаясь оттолкнуться. Но он многократно сильнее. Все, что у меня получается – это выпустить огромный, ослепляющий сгусток света и укусить преподавателя за руку.

Он грязно ругается, убирает руку, а я за это время успеваю закричать.

– Заткнись! – шипит он, прижимая меня сильнее к стене и снова прикрывая рот рукой. – Неужели ты думаешь, что после сегодняшней статьи кто-то поверит тебе, а не мне. А я всем расскажу, как ты вытягивала у меня деньги за…

Резко чувствую облегчение и то, что меня перестали прижимать. Его кисловатый запах тоже исчез. От того, что меня внезапно освободили, быстро сползаю на пол. Поджимаю ноги и с опаской оглядываюсь.

На полу скрючившись лежит нападавший. Все его тело окутано темной магией, а над ним возвышается ректор. Я всем телом ощущаю его гнев, будто свой. Что за ерунда? Вроде бы темная магия не должна передавать эмоции.

Но это факт. Я чувствую, что он прямо сейчас готов убить напавшего на меня. Ректор заносит руку с каким-то искрящимся плетением:

– Стой! – выкрикиваю я.

От волнения голос хрипит, говорить тяжело. Это заставляет ректора отвлечься и сбросить занесенное плетение.

– Я в порядке, – я пытаюсь встать на ноги, но получается это только тогда, когда я нахожу какой-то выступ в шершавой каменной стене. – Он ничего не сделал, только напугал.

Глаза ректора горят гневом, я очень боюсь, что его зверь может вырваться от силы эмоций. Но Темный действительно хорошо умеет его сдерживать. Что же тогда послужило причиной его трансформации в тот злополучный день?

Рейнард взмахом руки рассеивает свою магию, и преподаватель медленно поднимается на четвереньки, а потом, в этом же положении, даже не оглядываясь, пытается уползти. Темный хватает его за воротник и рывком поднимает на ноги.

Он оглядывается на меня:

– Я вернусь, – твердо и спокойно говорит он.

Я еле заметно киваю, и только после этого Темный уволакивает почти не сопротивляющегося преподавателя по коридору.

В тишине слышатся тихие, уверенные шаги, хлопок двери. И через несколько мгновений Рейнард возвращается.

Он замирает в паре шагов от меня, скользя взглядом, будто проверяя, все ли у меня в порядке. Волна адреналина сходит, и меня прошибает осознанием того, что могло сейчас случиться.

Пытаюсь пригладить волосы, но руки так дрожат, что я, кажется, только сделаю хуже. Судорожно вдыхаю и понимаю, что это мне сделать тоже сложно от того напряжения, которое сковывает все тело.

Мне на плечи ложатся теплые руки, а потом прижимают к себе. Меня окутывает запахом кедра и полыни. Неожиданно для себя я сама льну к его груди и обхватываю за талию.

– Тш-ш-ш, – тихо шепчет он, ласково гладя меня по голове. – Он тебя больше не тронет. Тебя больше никто не тронет.

И я ему верю. Он не заслуживает этого, но сейчас больше всего на свете мне хочется верить этому Темному.

– Он повел себя недостойно преподавателя академии, – выносит свой приговор ректор. – Он уволен без права преподавания где-либо. Я позабочусь об этом. И он должен быть по гроб жизни благодарен тебе, что ты вовремя остановила меня и не дала прикончить его прямо здесь.

Понимаю, что мне все равно, что будет с этим преподавателем. Всемудрый рассудит, а я не хочу мести. Но и толку отговаривать Рейнарда тоже нет.

Он подхватывает меня на руки и несет по коридору к комнате. Я, к своему стыду, жмусь к нему, вдыхая его аромат уверенности и спокойствия. Представляю, какие будут сплетни с утра, если кто-то увидит. Но уже все равно.

Не все равно только на одно. Аллан точно не должен этого видеть. Как чужой непонятный дядя несет его маму на руках. Это единственное, что заставляет меня прийти в себя.

Я легко отстраняюсь:

– Отпусти… те меня, – голос звучит неуверенно, робко. – Пожалуйста.

Ректор ставит меня на ноги, только донеся до моей комнаты, и неохотно выпускает из своих рук. Я поправляю платье и отступаю. В мыслях все смешалось. Эта статья, радость находки в библиотеке, нападение… Гамма чувств, которая переплетается во мне клубком, и не разобрать, что же сейчас доминирует.

– Профессор Силейн, – я не решаюсь поднять взгляд. – То, что написано в той газете… Это неправда.

На глаза наворачиваются слезы, но я не даю им пролиться. Только закусываю губу.

Рейнард поднимает мой подбородок и вглядывается в мои глаза:

– Я знаю, – отвечает он.

Миг, и он касается моих губ. Нежно, кратко, без напора и давления, с которым он поцеловал в прошлый раз.

– Я думаю, тебе не нужно рассказывать, какую настойку выпить, чтобы хорошо заснуть? – с хитринкой в глазах говорит Рейнард и отходит от меня. – Передавай привет Аллану. Доброй ночи.

Несмотря на тихий вечер с сыном, милую игру в драконов, волшебную сказку на ночь, я долго не могу заснуть. И действительно пользуюсь советом ректора по поводу настойки.

Я бегу по цветущему лугу за руку с веселым русоволосым мальчиком. Он весело смеется, будто он хорошо меня знает. Нас накрывает тень, но меня это не пугает. Следом за ней – еще одна, поменьше.

Мы с мальчиком поднимаем головы и видим двух драконов, черного и искристо-белого, плавно, мощно рассекающих воздух. Машем им руками, и ящеры делают круг и медленно приземляются перед нами.

Я подхожу к величественному, черному, поблескивающему на солнце серебром, и с его спины прямо мне в руки с восторженным возгласом прыгает светловолосая девочка. Я ее ловлю и крепко прижимаю к себе, вдыхая какой-то родной запах, отдающий медом и цветущими травами…

Все утро мои мысли занимает внезапно-яркий сон. Такой, что я даже проснулась в слезах, крепко-крепко прижимая к себе Аллана. Я никак не могла перестать думать о том, что же это было. Влияние настойки и вчерашних переживаний? Мое воображение? Или, быть может, что-то большее?

Это даже отвлекает меня от переживаний по поводу очередного дня под пристальными обвиняющими взглядами преподавателей. Ведь именно им почему-то я оказалась как кость в горле.

В столовой уже надеюсь скрыться в дальнем уголке, но… На меня никто не обращает внимания. Как будто не было вчерашней позорной статьи. Преподаватели тихо что-то обсуждают за своим столом. Может, я вчера все же себя накрутила?

Поднявшись в приемную, я застаю там очень недовольную мисс Пуфти. Она суетится около своего стола и что-то там ищет. Увидев меня, секретарша расплывается в ненатуральной улыбке:

– Ой, доброе утро, – медовым голосом говорит она. – Иди скорее к господину ректору. Он как раз тебя искал.

Меня удивляет это, потому что рабочий день еще не начался. Я пришла пораньше, чтобы подготовить список дел на сегодня.

– Спасибо, – киваю я, и без стука вхожу в кабинет ректора.

Наверное, зря. Замираю на пороге.

Посреди кабинета стоит разъяренная миссис Силейн. На ее виске пульсирует жилка, губы поджаты, а руки в кулаках.

– Ты уходишь из дома, ночуешь на работе и вообще не общаешься со мной. Все из-за этой паршивой девки с ребенком? Чем она тебя так приманила? Умениями обширными? – взбешенно выкрикивает она.

– Замолчи, Арнета! – рычит на нее Рейнард, а потом замечает, что я зашла в кабинет.

– И ладно бы ты игнорировал меня, – женщина не останавливается. – Но как же сын? Он скучает!