Я смутно помню этот период. И не хочу его вспоминать. Зачем? Все равно ничего уже не изменишь. А если помнить об этом, нельзя жить. И разве не так же обстоит дело в отношении всего нашего общества к своему кошмарному прошлому? Это неверно, будто наши власти стремятся скрыть наше прошлое от молодежи, и только. Если это и правда, то лишь часть ее. К тому же не самая главная. А главное тут в том, что почти все население страны не хочет вспоминать о прошлом, ибо оно хочет хотя бы мало-мальски терпимо жить теперь. Вспоминают о прошлом лишь те, кто сделал это своей профессией (Солженицын, Антон), и те немногие, которые подпадают под их влияние. Я с большим опозданием понял, что жертвами этой памяти стали мои дети. И я тоже виноват в этом. Я недооценил опасности, думал, что это пустяки, что реальная жизнь сильнее эфемерных речей неудачников.
Потом я долго болел. Из больницы меня взяли Сашка и Антон. Я еще был в таком состоянии, что Сашка решил некоторое время пожить вместе со мной. Часто приходили Антон с Наташей и приносили вкусную еду. Откуда они берут деньги? Антон до сих пор без работы. Наташа говорит, что они теперь даже лучше живут. Она печатает на машинке. Антон, как это и водилось у нас исстари, делает переводы и закрытые рефераты через посредников, отбирающих у него по крайней мере половину заработанного. Но все равно они не унывают. Говорят, хватает. Ждут книгу. Наивные люди!
Однажды я спросил Сашку, как все произошло.
— Она сама, — ответил Сашка.
— Но почему?!
— Она все узнала.
— Как?!
— Случайно. Она с ребятами из школы пошла в военкомат пригласить ветеранов войны на День Победы. Там случайно обнаружила, что ты и дядя Антон из одного полка. Я-то давно догадался. Но я никому ни слова, клянусь. Я же понимаю. А она... девчонка!..