Сводные влюбленные

6

Утро после вечеринки

Полетт

Рядом со мной слюни на подушку пускал Мясник из Блавикена. Не то чтобы носитель его костюма был так же страшен, как он сам, но от этого мой крик не стал тише.

— Ты чего так вопишь, Коллинз?

— Типичная реакция на парней, которые мистическим образом оказываются в моей постели.

— Начнем с того, что она не твоя, — потирал глаза МакКензи, — а одна из гостевых.

— А может начнем с того, что ты слезешь с меня?

Парень перекатился на спину, освобождая мои ноги от груза своих. Я быстро оценила положение: костюм на месте, хотя юбка и задрана, а вот у МакКензи были расстегнуты брюки.

— Мы же не… — Я не смогла закончить вопрос из-за пульсации в голове.

В правом глазу что-то свербело, и я вытащила линзу, с удивлением отмечая, что второй на месте нет. Парик растрепался, но держался как пришитый.

— Мм?

— Мы с тобой… Эм… Ты пользовался ночью тем мечом, что у тебя для чародеек?

— Что?

— Не ржи! — негодовала я, пока надо мной бесстыдно потешались. — Отвечай прямо. Был у нас секс или нет?

— Нет, конечно.

— Гарантируешь? — требовала я, ведь моя собственная память воспроизводила лишь отрывки прошлой ночи.

Точно помню, что наговорила лишнего (вроде истории о том, как меня вырвало после первого соприкосновения эпилятора с интимной областью), а вот натворила ли…

— Между нами ничего такого быть не могло, Коллинз.

Это не было похоже на: «Я точно помню, мы не спали вместе», скорее это было: «Ты недостаточно хороша, чтобы я спал с тобой».

— Жижа в том числе из твоего стакана привела меня сюда, — рычала я, — и я ни черта не помню. Тебе бы лучше объясниться.

— Успокойся, я бы и пальцем тебя не тронул. Поцелуй не в счет, — быстро добавил он. — Его инициатором была ты.

Проклятье. Надеялась, что это мне привиделось.

— И пальцем значит? Но ты ведь тоже пил!

— А, ну, — снова засмеялся МакКензи, — разве что по пьяни.

Я потянула простынь на себя и с силой толкнула ногами парня, скидывая его с кровати, а после с пыхтением слезла с нее сама. Мне пришлось хвататься за близстоящие предметы, чтобы не потерять равновесие. Голова трещала, словно папин ящик с болтами и шестеренками. Живот крутило, как барабан стиральной машины. Казалось, он вот-вот вернет все, что было загружено для «стирки» и залито не холодной водой, а спиртным.

— Погоди, Коллинз! — донесся до меня крик МакКензи, когда я захлопнула дверь и поморщилась от громкости этого звука.

Он выбежал следом за мной и быстро нагнал благодаря своим длиннющим ногам.

— Ты забыла это. — Парень держал в руках лифчик, который все же выпал из моего заднего кармана.

— Какого?.. — раздался за моей спиной голос Макса.

Больше всего на свете мне хотелось кинуться к нему в объятия. Получить поддержку человека, который всегда на моей стороне. Но его вид заставил меня чувствовать себя еще более беззащитной.

Светлые волосы были растрепаны, костюм — натянут как попало и застегнут не до конца, а на участке груди, который не покрывала ткань, виднелась женская помада.

— Тебе не говорили, что некрасиво сбегать от девушки после совместной ночи? — хохотала Жасмин, припадая к руке братца. — Ой. А ты, должно быть, Полетт?

На этот раз я смогла разглядеть ее лицо. Это была та самая официантка, которую почему-то невзлюбила Лоис. С учетом того, что она терлась о моего брата, и цвет ее помады совпадал с размазанным следом на его груди, теперь я разделяла чувства подруги.

Макс

Тихое сопение на груди ранним утром не входило в мои планы. В голове отсутствовала информация о том, как я оказался в объятиях Керы и почему был в одних трусах. Радовало только, что это были не семейки в сердечко, которые подарила мне бабушка Берта на прошлый день рождения. И если первое время я был напряжен и озадачен, то спустя мгновение в моем теле осталось только напряжение.

Если я здесь, то где Этти?

— Который час? — сонно пробормотала Кера.

Самое время прояснить ситуацию.

— Что произошло? — Я попытался подняться.

Казалось, моя голова налилась свинцом, и кто-то надумал стучать по ней в ритме имперского марша.

— Тебе стало нехорошо, — зевала девушка, не открывая глаз. — Парни помогли отнести тебя сюда.

— А потом?

— Я раздела тебя. Думала, может, тебе стало тяжело дышать в этом костюме. Он такой узкий, еле стянула.

— Это была не моя кола, — вспомнил я.

— Брезгуешь пить из моего стакана?

— Не в том дело.

Просто обезболивающее плюс алкогольная бодяга — или что еще там было намешано? — равно самый поганый брат на свете. Повезло, что просто вырубился, а то смешивание алкоголя и лекарств (еще и на пустой желудок) — это прямая дорога в морг. Вперед ногами, естественно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я натягивал костюм, стараясь не упасть от головокружения и сдержать нарастающую в груди панику:

— Где моя сестра?

— Кто?

— Эт… Полетт. В костюме Цири. Белые волосы и рубашка, коричневая юбка, корсет. Ты знаешь, где она?

— У тебя есть сестра?

Черт. Черт. Черт. Черт!

Я подался на поиски Этти, борясь с обостренной реакцией на свет и проклиная себя за неосторожность. Не стоило идти на эту вечеринку. Тем более с мигренью, что маячит на горизонте.

Телефон Этти зажужжал на столешнице в кухне. Переступив через пару валяющихся тел, я забрал его и продолжил блуждать по дому, попутно набирая номер Бена.

Не успел он взять трубку, как одна из дверей длинного коридора отворилась и оттуда вылетела Этти. Мне хотелось заключить ее в объятия, прощая за глупый поцелуй и моля простить за то, что бросил, но следом за ней из комнаты вышел тот самый паскудный охотник за нечистью.

— Ты забыла это, — обращался он к Этти, протягивая ей бюстгальтер.

— Какого?.. — только и смог выдавить я.

— Тебе не говорили, что некрасиво сбегать от девушки после совместной ночи? — прильнула ко мне Кера. — Ой. А ты, должно быть, Полетт?

Я встретился взглядом с МакКензи и сделал один единственный вывод: ни черта эти сеансы с доктором Карр не помогают.

Полетт, полдень после вечеринки

— Ты даже не представляешь, как возрастает спрос на мои услуги после праздников, — широко улыбалась венеролог.

— Не сомневаюсь, — скривилась я.

— Итак, презерватив порвался?

Может, и не надевался. А может, и надобности в нем не было, потому что МакКензи был недостаточно пьян, чтобы переспать со мной.

О, как бы я хотела, чтобы верен был последний вариант! Хотя, вспомнив слова парня, решила, что охотно скинула бы его с кровати еще пару-тройку раз.

— Я не помню. Экстренную контрацепцию приняла и вот пришла к вам. Можно как-то обезопасить меня от скоропостижной смерти вследствие вероятного секса по пьяни с парнем с обложки женской версии журнала «PlayBoy»?

— Ты живешь половой жизнью?

— Мне-то откуда знать? Говорю же, память того… — Я присвистнула, покручивая пальцем у виска. — Отправилась в свободный полет.

Женщина засмеялась, поправляя очки в толстой оправе:

— То есть до этой ночи ты точно была девственницей?

— Да.

— Оральный и анальный контакты тоже считаются, — как бы между прочим заметила она. — И от любого из них можно подхватить ЗППП. Особенно, если акт был незащищен.

— На что вы намекаете?

— Когда были последние месячные? — продолжила допрос доктор.

— Закончились неделю назад.

— Кровь утром была?

— Да. Вернее, нет. Не совсем, — засомневалась я.

Доктор Кваттроки склонила голову набок, ожидая пояснений.

— Моей не было. Но вот того парня неплохо так помяли.

— Ты?

— Я? — вскинула брови я.

— Ты довольно агрессивна.

— У нас с братом это семейное.

— А знаешь, что еще семейное? Инцест.

Эта женщина, вероятно, считала себя крайне забавной, а я все никак не могла понять, почему именно ее рекомендовала Лоис. Впрочем, все уж лучше, чем идти в местную клинику, где каждый работник знаком с медсестрой Джинет Коллинз.

— Прости, — схватилась за живот доктор, вдоволь насмеявшись. — Прости, дорогая. Сейчас дадим тебе антибиотиков — будешь здорова.

— Правда?

— Точнее вколем. И доза будет лошадиная. А еще стопроцентной гарантии медикаментозное лечение пока не даст. Буду ждать тебя через месяц для контрольного обследования. К тому моменту любую заразу можно будет выявить. Если найдем что-то, выберем курс лечения. Ты не тянула с визитом, поэтому считай, у тебя преимущество. Есть, конечно, такая гадость, от которой всю жизнь отбиваться приходится. В основном же на ранних стадиях все излечимо. Словом, ты молодая, бойкая — жить будешь. Скорее всего.

— Круто, — вяло обрадовалась я.

Боязни уколов у меня нет, но в руках этой женщины с глазами, увеличенными вдвое линзами очков, шприц выглядел поистине устрашающе.

— Эм, спасибо, — промямлила я, возвращая рукав на место. — А то, что вы спрашивали про кровь… Если ее не было, это ведь не значит, что и секса не было.

— Верно. Отсутствие девственной крови — не гарантия отсутствия самого полового акта. Примерно у сорока процентов женщин во время первого коитуса нет крови. Зато если бы она была, ты могла бы не сомневаться.

— А можно как-то иначе проверить, произошло ли надругательство над моим пьяным телом?

— Обожаю Лоис.

— Что? — нахмурилась я.

— Она всегда таких интересных личностей приводит, — махнула на меня рукой доктор. — В общем, если это были ненасильственные действия, то нет. Даже гинеколог точно не установит, когда произошел процесс дефлорации и произошел ли. Не говоря уже о том, что девственной плеве в принципе не обязательно рваться во время секса. У некоторых она настолько эластична, что спокойно пропускает пенис или секс-игрушки внутрь без надрывов. Бывает, гимен рвется уже на родах. А бывает, отсутствует при рождении. Ну что ты? Выше нос, княжна! Если бы не эта ночь, ты бы не познакомилась со мной. Такая потеря, верно?

— Да уж.

— Скажи брату, ему тоже нужно сдать анализы.

Я растерянно заморгала.

— Разная гадость не только половым путем передается, ласточка, — поняла причину моего замешательства доктор и начала что-то искать в завале бумаг. — Смешение крови — вот самый простой способ. При той же драке, например.

— Уф… — тяжело выдохнула я, представляя, как буду уговаривать Макса отдаться на растерзание этой женщине.

Словно подслушав мои мысли, Кватрокки всучила мне визитку:

— Сейчас я очень занята, — сказала та, у которой под кабинетам лишь блондинистый драчун да перекати-поле. — Пусть позвонит мне завтра. Можешь сказать, что это по поводу тебя. Я сама ему все объясню.

— Спасибо, — искренне улыбнулась я в ответ на ее подмигивание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— И передавай привет Лоис!

Первым, что увидела, выйдя из белого кабинета, был Макс, лицо которого почти полностью скрывал пакет со льдом.

— Я готова ехать.

С громким вздохом он поднял голову, позволяя холодному компрессу упасть на грудь. Меня не удостоили взгляда. За всю дорогу домой ни один из нас не проронил ни слова, пока на открывающуюся дверь дома не среагировала мама:

— Генри, дети вернулись. Oh mon dieu, Max! [27]

— Я в порядке, — отчеканил он.

— Неужели? — поднял бровь папа. — Мне звонили из «Woodcars»…

— Да, машина уже в мастерской, мы приехали на автобусе.

— Длинная история.

Я поджала губы, надеясь, что родители не учуяли запах этой «длинной истории». Или что они хотя бы оценят ответственное отношение к последствиям безответственного поведения, а именно то, что никто из нас не сел за руль и Макс оплатил отгон машины в мастерскую.

— И как прошла вечеринка?

— Превзошла все ожидания, — без тени улыбки произнес братец.

— Действие обезболивающего прошло? — беспокойно свела брови мама.

— Нет, оно работало исправно.

— У тебя снова мигрень? — Я почувствовала вину, что сдавила горло пуще прежнего. — Почему ты не сказал? Там же все гудело и звенело.

— А я думал ты и не заметила, — прошипел мне на ухо Макс. — Разве ты не была занята исследованием гланд МакКензи?

— Это когда ты пытался вызвать джина из груди Жасмин? — так же ядовито ответила я.

Он еще меня обвинять собирается? Если бы кое-кто думал головой, а не шел на поводу у желания перепихнуться с копией Холли Берри, мы бы не оказались в такой ситуации.

И да, сперва я злилась, что он был с Жасмин, теперь — что перестал быть со мной. Никогда прежде Макс не смотрел на меня так, не отказывал в поддержке. А ведь именно она в сложившейся ситуации нужна мне больше всего.

— Что произошло? — погладила мое плечо мама, до ушей которой не дошло наше шипение.

— Я хочу к себе, мам. Можно?

Они с папой долго смотрели то на меня, то на Макса.

— Нам стоит беспокоиться?

— Нет. Разве что Максу бы льда. А то завтра его лицо раздуется так, что вы его и не узнаете.

— У меня хотя бы раздуется лицо, — съязвил он себе под нос.

Не сказать, что я на стороне МакКензи, но в данный конкретный момент была благодарна ему за хороший хук правой в направлении этого языкатого.

Макс, вечер после вечеринки

Белки в Чапел-Хилле не самые дружелюбные, но будь в этом парке еще хоть душа, меня сторонились бы не только они. Пешая прогулка извилистой дорогой от дома родителей помогла унять пульсацию в голове, но не в груди. Я подставлял пальцы колышущимся листьям деревьев, стараясь успокоиться. Спустя полчаса все еще не мог сказать, что преуспел в этом.

Почти год еженедельных сеансов пошел коту под хвост. Почему я могу контролировать эмоции в отношении чего угодно, но когда дело доходит до парней, околачивающихся в непосредственной близости от Этти, мои кулаки с трудом остаются разжаты?

«Что двигало вами в тот момент?» — непременно спросит доктор Карр во вторник.

«Жажда крови», — отшучусь я, прекрасно понимая, что лжец из меня никудышный, а правду знать не должен никто. Врачебная тайна или нет, они все имеют свойство раскрываться, и я не намерен так рисковать.

— Гляди-гляди, Кера, это же Флэш! — восклицал кучерявый мальчишка, дергая сестру за рукав.

— И правда. Прямиком с боя, — улыбнулась мне девушка. — Как ты?

— Бывало и лучше.

— Ты знаешь мою сестру? — Глаза мальчугана увеличились вдвое.

На вид ему не дашь и семи. Может, он думает, что как только Хэллоуинская ночь заканчивается, костюмы больше никто не носит?

Я встал и протянул ему ладонь:

— Макс.

— А разве не Барри?

— Первое правило: нужно хранить такие вещи в секрете.

Парень заулыбался:

— Джек.

— Я обещала Джеку сходить поесть мороженного. Хочешь с нами?

Парень затаил дыхание в ожидании моего ответа, а улыбка Керы стала немного шире. Сейчас на ней не было вызывающего наряда и внушительного слоя макияжа, а шоколадные волосы волнами падали на плечи — она казалась даже привлекательней, чем на вечеринке.

— Могу я сперва переодеться?

— А мы пока покормим белок, — кивнула Кера.

— Но он ведь вернется раньше, чем мы их найдем, — хмурился Джек.

— На людях мне нужно притворяться, что я обычный человек со скоростью улитки, — пожал плечами я, — но мороженное за мой счет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

9 ноября

Полетт

— Приличные коты не пьют из чужих чашек, — укорила я Пон-Пона, махая на него рукой.

Клянусь, он специально уселся своей толстой задницей на мой телефон. Мстит, морда плюшевая.

Пока я воевала с котом, мама трижды постучала и, не получив ответа, открыла дверь моей комнаты:

— Не знала, что у вас сегодня ночевка.

За ней следом вошли Келли и Лоис. Их лица светились улыбками, а руки были наполнены пакетами со сладким.

— Она внеплановая, миссис Коллинз.

— Чтобы начать следующую неделю с новыми силами.

Я скорчила гримасу: теперь ясно, зачем они пришли. Всего два дня в школе не была, а все такую шумиху подняли, будто я решила ее бросить и стать бомжом. Хотя данное Клариссой прозвище «Полли-молли» [28] нравится мне даже меньше прошлого, это не означает, что я буду скитальцем до вручения дипломов. Тем более наш с родителями уговор о временной передышке уже подошел к концу.

Возможно, знай мама реальную причину моей добровольной самоизоляции, согласилась бы продлить ее еще ненадолго. Но проверять я это, конечно же, не стану, поэтому завтра потопаю в пристанище пересудов и косых взглядов, а сегодня попытаюсь «надышаться перед смертью». Девчачьи посиделки для этого подойдут как нельзя лучше.

— Внеплановость в нашем доме карается конфискацией крекеров, — прозрачно намекнула родительница, и девушки со смехом отдали ей часть лакомства.

Как только мы остались втроем, Лоис завалилась ко мне на кровать:

— Представь себе, я теперь в собственном доме не могу изображать скромного нудиста!

— Угу, — сочувственно кивнула я и шепнула на ухо Келли: — А «скромный нудист» — это как?

— Это в трусишках она по квартире порхает. А спит и вовсе без них.

Ясно, у них с мамой много общего.

— И почему же ты вынуждена так себя ограничивать?

— На меня кое-кто накидывается и делает из нас обоих совсем не скромных — я бы даже сказала, совершенно бесстыдных, — нудистов. И главное: живи я по-прежнему с Келли, а не ее братом, ситуация была бы так же безнадежна.

Келли запульнула в Лоис подушкой.

— Чувствую себя трехлетней, которая подслушала разговор родителей и не поняла ни слова, — призналась я. — Кто накидывался бы на тебя, живи вы с Келли?

— Судя по всему, я, — смеялась Келли.

— Она у нас пошла по бабам, — гоготала Лоис.

— Иу, ну что за фривольности!

— Готова поспорить, та секси-медсестра лечит разбитое сердце лучше настоящих докторов.

— Ее зовут Мэй. И хватит издеваться!

В Лоис полетела еще одна подушка, а мои глаза стали больше обычного.

Что ж такое-то? Ведь только недавно Келли и Бадди оба стали свободны! И вот те на. У Синклера теперь даже шансов нет? Не пройдет по половому признаку?

Лоис положила руку мне на плечо, вздыхая, как старик, который собирался поведать юнцу о трудностях жизни:

— Да, подруга, невнимание мужчин к тщательно подобранному нижнему белью сделало их совершенно непривлекательными в глазах нашей Келли.

— Кстати, Полетт… — Ухоженные пальчики блондинки зашагали вверх по моей руке. — Тебе ведь уже есть восемнадцать?

Губы Келли расплылись в улыбке, а брови игриво запрыгали. Я подыграла шутке, замурлыкав в ответ, и мы дружно расхохотались.

— Так рада, что вы пришли, — заключила их в объятия я.

— Тогда позируй! — Келли вытянула руку с телефоном и сделала пару кадров. — Отлично, отошлю Бадди.

— А ты не боишься, что Мэй будет ревновать? — подначивала ее Лоис.

Но не успела рыжая как следует насладиться своим остроумием, как оказалась прижата к щеке Келли, пока та продолжала кривляться на камеру и попутно тискать нас. А ручки-то у нее далеко не такие хрупкие, какими кажутся на первый взгляд.

Макс

— А может, она тоже этого хотела.

— Сути дела не меняет, Пэм.

— Еще как меняет. Полетт уже взрослая. У нее есть полное право строить отношения с кем и как она хочет.

Я смерил подругу взглядом, и она невинно пожала плечами:

— Нет, конечно, ты должен ее защищать. Я все понимаю, ты хороший брат. Но что, если в этом нет необходимости? Полетт не из тех, кто молчит о проблемах. Ты узнал бы первым, будь что-то не так. Просто поставь себя на ее место. У тебя в ее возрасте за спиной уже было пару лет в обнимку с моей сестрой, а ей ты отношения строить не даешь. Разве это честно?

— Кажется, ты говорила, у тебя проект горит.

— И не надейся так просто съехать с темы, Макс.

Пэм забрала у меня графический планшет, в который я собирался уткнуться, и придвинула стул поближе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что ты хочешь от меня услышать? — развел руками я. — Что мне жаль, что я врезал МакКензи? Мне не жаль. Что я благословляю Этти на любовные похождения с такими ослами, как он? Едва ли. Поэтому не могла бы ты просто оставить меня в…

Последний стул за столиком со скрежетом отодвинул Бадди, который никогда не умел регулировать громкость.

Что случилось с твоей сестрой? Показал жестами он.

Я громко простонал и откинулся на спинку стула. Первого друг, конечно, не услышал, но и второго было достаточно, чтобы понять, я не хочу говорить об этом.

А ведь собирался сделать пару иллюстраций на заказ в одиночестве. Сам виноват: нужно было выбирать кафе с тонированными стеклами.

Возможно, Пэм права и Этти действительно хотела провести эту ночь с Кевином МакКензи. Однажды это должно было случиться. Если не с ним, то с кем-то другим. Только вот от этого мне ничуть не легче. И все потому, что мне никогда не быть этим кем-нибудь. Я должен буду смотреть, как она смеется, обнимается, как целуется и идет под венец с кем-то, но мне никогда не быть им.

— Келли так сказала? — удивилась Пэм, и я вернул взгляд к Бадди, который печатал для нее сообщение на телефоне. — Вот теперь ты должен что-то сделать, Макс.

— Что? Что сказала Келли? — спросил я, сопровождая слова жестами.

Она на больничном. Показал мне Бадди и протянул телефон Памеле.

— При растяжении кисти есть больничный?

— Нет же, не Келли, Полетт. Келли и Лоис сейчас у нее, проведывают.

— Но мы были у доктора на прошлой неделе, — не мог сложить два плюс два я. — Да и мне об этом никто и словом не обмолвился.

Очевидно, дело не в болезни.

— Слухи, Макс, — подняла брови Пэм, будто говорила очевидные вещи. — На вечеринке были ребята с ее школы, а вы с МакКензи разыграли целое представление со сражением за ее честь.

Я закрыл лицо руками, тихо чертыхаясь. И как мне повлиять на толчею болтливых старшеклассников?

— Бадди прав, — толкала меня Пэм, возвращая к разговору. — Езжай к ней! Ты должен ее поддержать.

— Только вот я не знаю, как успокаивать ее, когда…

Еще зол и так и чешутся руки набить чью-нибудь морду.

Тогда помоги ей иначе. Дал толковый совет Бадди.

Полетт, 11 ноября

В ночь с субботы на воскресенье мы с Лоис и Келли много говорили, смотрели фильмы и играли в куклы. Вернее, играли они, а куклой была я.

Девушки в один голос утверждали, что прятаться мне нет смысла, а потому я должна быть яркой: никаких мешковатых платьев, прочь банальные джинсы и карантин блеклым вещам. Посему этим утром я стояла перед зеркалом в объемном вязанном свитере цвета школьного автобуса [29], который заправила в черную юбку лишь спереди, дабы подчеркнуть завышенную талию.

— Mon petit, тебя ждут, — нырнула ко мне в комнату мама через приоткрытую дверь.

— Вы с папой можете позавтракать без меня, — предложила я, заплетая обратную косу наверх, к будущему пучку. — Я не голодна.

— Но за тобой уже приехали.

Взглянула на часы и покачала головой:

— Ты, верно, спутала меня с Максом. Это его нужно подгонять заблаговременно. Я та, что приходит вовремя.

Будь у меня права, вообще не возникало бы необходимости подстраиваться под расписание автобуса или отмазываться от предложений папы ехать на его служебной машине. Но, увы, единственный раз, когда я села за руль, закончился крушением трех мусорных баков, искривлением почтового ящика миссис Фиджеральд, завалом дерева во дворе Стоунов и серьезной угрозой жизни ни в чем не повинной белки.

Мама вздохнула, обхватила мои плечи руками и повела в коридор.

— А ты не хочешь надеть юбку?

— Наслаждаюсь последними деньками тепла, — ответила я сарказмом на мамин сарказм.

Конечно, юбка коротковата, но в сочетании с чулками, ботинками на платформе и пучком на голове она должна была прибавить мне дюйм-другой.

— Ты не рассказывала, что у тебя есть парень.

— Ты же сама говорила, что в семье не принято врать.

— Если чуточку, то разрешаю, — подмигнула мне мама. — В общем, он милый мальчик из хорошей семьи. Я рада, что это именно он. Благословляю. К слову, а это не с ним, случаем, на неделе подрался твой брат?

Не успела даже озвучить вопрос с целью прояснения ситуации, ведь как только мы вошли на кухню, дар речи меня покинул.

— Доброе утро, малышка! — помахал мне папа, сидя в полицейской форме и потягивая кофе из кружки с корявой надписью: «Лучший папочка». Мы с Максом сами делали ее лет десять назад.

— Привет! — очаровательно улыбнулся МакКензи.

— Твой ланч. — Мама снарядила меня бумажным пакетиком. — Будьте осторожны на дороге.

— Будем, миссис Коллинз, — кивнул непрошенный гость, лицо которого было так же филигранно раздолблено, как и у Макса. — Спасибо за кофе!

Я была в таком шоке, что не сразу заметила, как руки МакКензи практически усадили меня в машину. В машину того самого парня, из-за которого вся школа судачит обо мне как о девушке легкого поведения.

— Если хоть одна душа узнает про «малышку», я использую ногти Клариссы на твоей колымаге, — пригрозила я.

Брюнет изобразил закрывающуюся молнию вместо рта.

— Намерен меня похитить?

— Собирался, но твои родители в курсе, что ты со мной, поэтому я просто подвезу тебя до школы.

— Я никуда с тобой не поеду, — фыркнула я, скрестив руки на груди.

— Ты отлично выглядишь сегодня.

— Я всегда отлично выгляжу.

— Согласен.

— Если хотел задобрить комплиментами, то не вышло.

— А что может помочь?

— Поверни время вспять и не спи со мной.

— Та-а-ак. А тебя успокоит, если я скажу, что, будь у нас секс, ты бы меня тоже девственности лишила?

Моему терпению хватило пары секунд наблюдения за смеющимся МакКензи, чтобы лопнуть.

— Нарываешься, — прошипела я, сжимая кулак добела.

— Ладно, прости, прости! — Он отдышался от смеха и ухватил меня за руку, как только я направилась обратно в дом. — Нам нужно поговорить, Коллинз. Будет рациональнее сделать это по дороге.

— Я не сажусь в машины к самовлюбленным павианам.

— Тогда тебе повезло, что это моя машина. Ну же. — Он открыл передо мной дверь. — Выслушай меня, прошу.

Макс, 13 ноября

Я прижал парня к кирпичной стене, крепко стиснув в кулаке ткань его футболки.

— Мы не так договаривались! — негодовал я.

МакКензи и не думал вырываться из захвата:

— Для справки скажу, она еще не приняла предложение. К тому же, основные условия нашего с тобой договора звучали так: «Прекращение слухов и довольная Полетт». Иногда просто слов мало, а, будь по-моему, слухи прекратятся — и глазом не моргнешь. Даже те, в которых нет моего участия. Об этом я позабочусь. Как и о том, чтобы Полетт была удовлетворена по всем параметрам.

Я сильнее припечатал его к стене, и парень поморщился.

«Если в следующий раз, встретившись с этим молодым человеком, вы испытаете гнев, постарайтесь поговорить с ним. А физически выместите злость позже, в зале или с друзьями на любительских боях, о которых вы мне рассказывали».

По крайней мере, доктор Карр не советует подавлять эмоции.

— Не смей. Трогать. Мою. Этти, — по слогам прорычал я, словно надеялся, что они превратятся в удары и долетят до физиономии МакКензи.

— Вы все так забавно ее называете, — улыбнулся этот идиот и вновь стукнулся затылком о стену: — Ауч.

— Я неясно выразился?

— В этом случае решаешь не ты.

— Да неужели? Знаешь, я не верующий, но, насколько мне известно, ты — да, поэтому я даже приглашу священника на твои похороны.

— Не стоит утруждаться, мой отец может провести их сам.

Возможно, МакКензи почувствовал, что я не собирался дальше сдерживать зуд в кулаках, потому что посерьезнел:

— Я не обижу Полетт, клянусь. Если она согласится стать моей девушкой…

— Не согласится.

— Однако она рассматривает такой вариант как возможный, — прищурился на меня парень.

Я тяжело дышал теперь еще и оттого, что он был прав. Мама почему-то уверена, что Этти можно брать на примерку в свадебный салон, а сама сестренка никак не комментирует предложение МакКензи. Для нее это все равно что склоняться к согласию.

Я отпустил парня, но взгляд не отвел.

— Это должно быть ее решение, — предупредил я. — Если ты принудишь ее хоть к чему-нибудь, хоть шаг лишний сделать, ни шутки, ни муай-тай [30], ни даже твой Бог тебе не помогут.

Полетт, 15 ноября

Я шла домой пешком, планируя по дороге захватить кофе, хотя уже пятый день МакКензи предлагает меня подвезти. Не знаю, почему, но есть у меня подозрение, что принятие этого предложения равносильно согласию стать его девушкой.

Слухи уже пошли, и парень прав, верить в возможность прекратить их сейчас глупо. Все равно что пытаться остановить асфальтоукладчик, выставив руки перед собой. Наши же отношения, со слов МакКензи, дадут мне ряд преимуществ: приобрету иммунитет на «тюкания», бесплатный проезд до школы и обратно, а также бонус в виде дружелюбного общения. Да и мама будет довольна, если я последую совету быть открытой для нового.

Парень клянется и божиться (думаю, для сына священника это что-то да значит), что все будет очень прилично. И хотя слухи отрицать бессмысленно, мы будем лишь имитировать — подчеркну, имитировать! — их правдивость. Все бы ничего, только вот благопристойность — это не то, чего хотят в отношениях парни-подростки. Учитывая, что не так давно мы проснулись в одной кровати — крест на подкаченной груди МакКензи, что после одного лишь сна, — эта оговорка звучит непонятно и оттого подозрительно.

Нога подкосилась, когда я влетела толстым каблуком в ямку, но меня поддержали.

— Осторожней, Коллинз.

Неужели он меня преследует?

— Я в порядке, — пробурчала, вынимая свою руку из захвата брюнета, — спасибо.

— Мы с ребятами собираемся заехать перекусить, хочешь присоединиться?

За спиной МакКензи из машины выглядывало четыре пары заинтересованных глаз. Одни из них принадлежали Клариссе.

Нет, не той Клариссе из романа Ричардсона [31]. Этой бы скорее пошла роль Ловеласа, ведь это она ломает волю и пытается подчинить себе невинных девочек.

— Спасибо, но у меня планы. Хорошо вам провести время.

— Ты подумала над моим предложением?

— Полагаешь, если задавать этот вопрос трижды в день, это как-то повлияет на процесс принятия решения?

От смеха парня мои губы сами собой изогнулись в улыбке, и я тут же спохватилась: «А что, если он не станет соблюдать правила своей же игры и плавно сотрет черту приличия?» С его магнетизмом это может сойти ему с рук.

— Привет! Полетт, верно?

— Жасмин? — опознала я подошедшую девушку.

— Кера, — хихикнула она. — Макс, тут твоя сестра!

Клянусь, я вытаскивала тот чертов каблук из ямки, но он снова там очутился и подвернул мою ногу. На этот раз я сама использовала МакКензи в качестве опоры, когда за спиной Керы появился Макс. С висящим на руке мальчуганом.

Девушка обхватила ладонями плечо моего брата, и они образовали картинку с обложки. Молодое семейство — со сроком, грозящим за педофилию, судя по возрасту «сыночка», — на прогулке.

— Этти? — Макс бегал взглядом между мной и МакКензи. — Не ожидал тебя здесь увидеть.

— Я учусь в пятнадцати минутах ходьбы, — не без упрека заметила я.

— Это мой брат Джек, — указала на мальчика Кера. — Мы с Максом ведем его в парк. А ты друг Полетт?

— Парень, — ответила я на вопрос, адресованный МакКензи, переплетая наши пальцы.

Макс, 20 ноября

— Если и дальше будешь лупить без разбору, — с серьезным видом сказал Зак, — то на сегодня для тебя тренировка закончится.

Я мог бы поспорить, ведь то, что он организовывает эти тренировки, не дает ему права командовать, но даже Бадди провел пальцем по горлу, как бы намекая, мол, мне пора завязывать.

Я громко выпустил пар носом, стянул перчатки, сел на скамью и разом осушил бутылку воды. Холодная жидкость сняла часть жара, который, как мне казалось, подпитывал агрессию. Последние полчаса в любом противнике я видел парня Этти. Парня! Что б его скунсы пометили.

— Что у тебя стряслось? — Бен подсел ко мне.

— Клиент привередливый попался.

— Ври больше, ты никогда так не бесишься из-за своего малевания.

— Графический дизайн — не малевание.

— Что-то с той мадам, которая прогуливалась с тобой на днях? — присоединился Зак.

Или дело в Полетт? Бадди каждый раз изображал сестренку, распахивая глаза и растягивая губы в улыбку. Ну, каждый раз, когда девушки не было поблизости, естественно.

Я поднялся с места, где меня окружили, и направился в раздевалку:

— Если вы закончили, советую не засиживаться.

Парни последовали за мной и теперь тактично избегали затронутой ранее темы.

— Все хотел спросить. Что у вас с моей сестрой? — обратился Зак к Бадди, но быстро понял свою ошибку. — А, чтоб тебя. Макс, побудешь переводчиком?

Мои услуги закончились на передаче первого сообщения, так как Бадди просто пожал плечами. Будь у его черной кожи способность краснеть, она непременно сделала бы это.

— Какой план на День Благодарения? — спросил брата Зак. — Мама будет настаивать провести свадьбу пока тебе еще двадцать пять. Уже есть идеи, как сместить фокус ее внимания?

— Думаю, она будет слишком занята успокоением отца, — махнул рукой Бен. — Келли решила устроить ему еще одно испытание. Хочет привезти девушку по имени Мэй.

— В качестве?..

— Именно. И угадай что? Они познакомились в больнице на Хэллоуин. У Келли было растяжение, а Мэй подвернула ногу, упав с шеста.

Парни засмеялись, явно предвкушая семейную драму, а Бадди продолжал сосредоточенно завязывать шнурки. Знаю, он не читал этот разговор по губам, но не исключено, что Келли и сама поведала Синклеру о новом увлечении. Я положил руку ему на плечо и сжал его, когда парень кивнул, подтверждая мою теорию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

[27] «Oh mon dieu, Max!» с франц. «Боже мой, Макс!»

[28] Игра слов. В выражении «Polly-molly» слово «molly» с англ. сленга — «проститутка».

[29] Желтый.

[30] Тайский бокс или муай-тай — боевое искусство Таиланда.

[31] Отсылка к роману Сэмюэля Ричардсона «Кларисса, или История молодой леди», фамилия главного героя (Ловелас) которого стала именем нарицательным. По сюжету красавец-аристократ коварнейшим образом соблазнил шестнадцатилетнюю главную героиню.