Танцор Ветра. Том 2

Глава 14

Не знаю, как он это сделал, но старик, который секунду назад стоял в нескольких метрах от меня, уже оказался почти вплотную и чуть сбоку. Его четки, похожие на безобидные бусины, внезапно стали похожи на изощренное оружие. Тонкая, но прочная нить, нанизанная на нефрит, была туго обмотана вокруг моей шеи, словно цепь, и сдавливала горло с таким расчетом, чтобы не убить сразу, но дать понять, кто здесь решает, кому жить.

— Шифу, стой! — спокойно, но с безапелляционной ноткой приказала она. Голос, в котором не было паники, лишь укоренившаяся с детства привычка отдавать приказы так, чтобы их исполняли без промедления.

— Госпожа? — раздался трескучий, как сухая кора, голос старика, готового в любой момент одним движением превратить мою шею в раздавленную трубку. И что хуже — я осознал, что полностью отрезан от энергии. Ни шкал, ни ощущения потока, ни даже следа эссенции. Стоило этим четкам обвить мое горло, как я стал снова тем самым Фэн Лао, который ничего не знал о драконорожденных.

— Фэн Лао, объясни, что произошло? — спросила она, как если бы говорила не с человеком, а с книжной главой, которая ее заинтриговала, но которую она еще не решила, дочитывать или перелистнуть. В ее голосе звучала не ярость, не раздражение, даже не гнев. Там был только интерес. И в этом был весь ужас. Потому что это означало, что мое объяснение решит все. Шанс. Но и топор палача одновременно. И сейчас все зависит от того как я сумею рассказать все что я видел и насколько они мне поверят. Пусть девушка явно тут главная, но это чудовище с четками не стоит сбрасывать со счетов.

Я повернул голову к старику игнорируя, что его цепь еще сильнее врезалась в мое горло. Его лицо застыло, как каменная маска, а четки по-прежнему давили на шею, лишая не только воздуха, но и достоинства. Наши взгляды встретились. В этом деде было что-то от моего наставника. Тот же хищный взгляд, та же способность одним присутствием напоминать, что смерть — это не угроза, а просто часть его сущности, такая же как цвет глаз или волос. И тогда я понял — если я сейчас начну прогибаться, хрипя и давясь своими словами, стоя на коленях, словно преступник перед палачом, — меня никто не услышит. Даже если каждое мое слово будет правдой.

Мгновения тянулись, как кровь стекающая по холодному металлу ножа воткнутого в печень. Но старик сдался первым. Он резко дернул руку, и удушающая петля исчезла. Его четки снова стали просто четками — только теперь они были намотаны на запястье, как верная змея, пригревшись на руке хозяина. Я медленно поднялся. Провел рукой по шее, не столько проверить, что повреждений нет, а чтобы ощутить, жив ли еще. Шаг вперед и сделал полагающийся по этикету поклон. Не слишком низко показывая подобострастие, но и не вызывающе. Ровно настолько, чтобы подчеркнуть уважение, но при том сохранить собственное достоинство.

— Мое почтение, госпожа Цуй. Прошу простить за столь неподобающее появление. — Она чуть приподняла бровь. Чуть. Но этого хватило, чтобы понять: эффект достигнут. Она не ожидала, что каторжник способен говорить на языке тех, кто с детства привык играть в словесные сражения.

— Госпожа задала тебе вопрос, брат Лао, — вмешался Фэнг. Он шагнул вперед, став так, чтобы в случае чего оказаться между мной и своей хозяйкой. Его рука была на поясе готовая в любой момент выхватить клинок, чтобы тут же атаковать. Воистину верный пес дома. Пожалуй я понимаю главу Изумрудного Кедра, что решил принять бывшего убийцу и воина предела в слуги дома.

— Госпожа, прошу прощения за бестактность, — начал я, не обращая внимания на слова Фэнга. Сейчас главное, чтобы ледышка поверила мне. — но не ощущаете ли вы в последние недели нарастающую усталость, труднообъяснимую слабость, ощущение, будто вас что-то точит изнутри?

Такой вопрос был не просто на грани дерзости — он ее пересекал. Спрашивать драконорожденную о слабости — все равно что плевать в лицо командующему перед боем. Но я решил рискнуть. И не прогадал. Девушка, до этого неподвижная, как изваяние, на миг повернула голову к старику. Один быстрый, почти незаметный взгляд. Но мне этого было достаточно. В этом взгляде было подтверждение моих слов и немой ответ. Она понимала, что я попал точно в цель.

Я прямо сейчас видел как в ее голове мысли носятся со скоростью молнии бьющей в цель. О том, что ей плохо не мог знать никто кроме самых верных и близких. А еще того кто направил на нее проклятие.

А оно светилось призрачным светом наполненным эссенцией Изнанки. Тонкие, почти незаметные глазу нити тянулись от нее в Изнанку, будто что-то на той стороне уже вцепилось и просто ждет сигнала. Это было больше похоже на печать, выжженную на уровне самой судьбы.

Каким-то внутренним чутьем, я ощущал, что это проклятие нарушает зыбкую связь между нашим миром и миром Изнанки. На такой приговор может быть способен только кто-то очень подготовленный. Печать в виде часов была сделана из серебра, что говорило о ранге этого ритуального знака.

— Что ты имеешь в виду, каторжник? — спросил старик, не повышая голоса. В нем не было раздражения. Только холодный интерес, как у вивисектора перед очередным вскрытием.

— Я говорю, что на вашей госпоже висит проклятие, — ответил я. — Проклятие отложенной смерти. И если я все правильно понял, до его срабатывания остались считанные дни. Может быть, часы.

— Судя по вашей реакции, я не ошибся. У госпожи Цуй действительно мало времени, и если не принять меры — она умрет. Не от руки врага. Не в бою. Не в политических интригах. А просто потому, что кто-то использовал запрещенный ритуал, который вскоре сработает. И вы это знаете. Я всего лишь назвал то, что уже витает над молодой госпожой дома Изумрудного Кедра.

— Интересный каторжник, который знает название ритуалов за знание даже названий которых сдирают кожу с простолюдинов.

— Он не так прост, госпожа. В этом парне полно эссенции и судя по ее количеству он дошел до первой преграды. — Голос старика был больше похож на острую сталь.

— Шифу? — Меня уже начала раздражать привычка этих двоих разговаривать так будто тут не было совершенно никого.

— Не меньше сотни эссенции, а ни артефактов ни усиливающих глифов я не вижу, значит первая преграда. — Что еще за первая преграда? Пока в моей голове мелькали эти мысли вперемешку с раздражением, как госпожа Цуй повернулась ко мне и начала говорить.

— Фэнг сказал, что каторжник хочет выкупить свою жизнь. Но я не вижу тут каторжника. Я вижу дитя крови дракона, которое не знает о своей силе. Как я понимаю у тебя проблемы с Первым Советником, пробудившийся драконорожденный? — Как она это делает? Только что я был каторжником с затянутой петлей на шее, а сейчас уже пробудившийся драконорожденный. И самое интересное, она начала разговор не про свое проклятие хотя у нее поджимает время, а про мои дела. Ее выдержке и хладнокровию могут позавидовать даже опытные наемные убийцы.

— Если честно, не знаю госпожа. Командир стражи, что меня арестовал говорил, что это личный приказ генерал-губернатора.

— Не госпожа, судя по тому, что ты достиг первой преграды, то ты идешь тропой Возвышения. А Среди драконорожденных вступивших на тропу Возвышения принято обращение Ша. На низком языке его можно очень грубо перевести как сородич. Зови меня ша Ксу, договорились ша Лао? — Мои губы чуть дрогнули в усмешке, ее имя ей идеально подходило никогда не видел столь светлокожего человека.

— Хорошо, ша Ксу.

— Прекрасно. Тогда вернемся к первоначальному вопросу. Как я понимаю ты хочешь покинуть это место так, чтобы тебя никто не мог остановить?

— Именно, ша Ксу. — Девушка улыбнулась. Вот только об ее улыбку можно было порезаться.

— И ты готов заплатить за это нефритом, на котором выгравирована кровавая печать министерства обрядов династии Гуань. Я правильно тебя поняла, ша Лао?

— Все верно. — Я чуть склонил голову показывая, что она абсолютно права.

— Сколько? — А вот теперь началось самое интересное. Проблема лишь в одном, я попросту не представляю сколько может стоить этот нефрит, но сейчас не время сильно торговаться.

— Один полный сундук и еще один, без одного слитка.

— Почему?

— Часть слитка я отдал Фэнгу в качестве задатка. Он помог мне и благодаря его помощи я жив. Пусть он разделит со мной удачу остаток слитка я так же отдам ему. — В холодном взгляде откровенно читался интерес.

— Ты понимаешь, что этот нефрит будет восстанавливать запасенную эссенцию если положить его под лунный свет? Вижу, что не знал об этом и ты все еще готов отдать часть слитка Фэнгу?

— Да, ша Ксу. — Стоило мне это произнести как раздался нечто среднее между кашлем и смехом. Смеялся старик.

— Он точно похож на тебя, дитя. У него есть понимание чести, воров этому не учат. Я одобряю сделку, но решать тебе.

— Я готова вывести тебя из шахты за сундук с нефритом без одного слитка, ша Лао. Мои люди организуют твою смерть. И так же я дам хорошую цену за каждый слиток, что ты принесешь мне сверх того нефрита, что пойдет на сделку. Ты согласен?

— Да, ша Ксу.

— Дитя, Фэнг говорил, что он тень. Тогда лучше заключать сделку по их правилам. Для истинных теней сделка это непреложная истина. Повторяй за мной: тень я предлагаю тебе сделку. — А этот старик не прост. Очень не прост, к тому же называет драконорожденную дитя. Кто же ты такой дедуля?

— Ша Лао, — На губах девушки появилась легкая улыбка. Похоже ее забавляло использовать старую формулу. — Тень я предлагаю тебе сделку. — А мне ничего не оставалось как ответить на формулу приглашения к работе:

— Ходящая на свету, я готов услышать задачу и условия.

— Мы обсудили условия и задачу. Ты согласен?

— Сделка.

— Сделка. — Теперь между нами протянулась тонкая, но при этом нерушимая связь.

— Мои люди проводят тебя, чтобы привести себя в порядок. После чего ты сможешь выполнить свое обещание. Как только сундук с нефритом будет у меня, то я выполню свою часть сделки.

— Госпожа, прошу меня простить, но этот заключенный должен быть сегодня передан назад в тюрьму.

— Шифу ты видишь тут заключенных? — Старик лишь помотал головой и хищно улыбнулся. — Вот видишь, Фэнг. Заключенных тут нет. Я вижу тут только ша Лао, Шифу и тебя. Наверное тот заключенный погиб при нападении волны. Какая жалость.

— Я все сделаю, госпожа. Среди стражников, что видели возвращение брата Лао, — Он неожиданно низко поклонился мне и с извиняющимся тоном сказал:

— Прошу прощение, господин Лао.

— Брат Фэнг, те кто льют кровь искажения братья навек. Так что оставь это.

— Фэнг все правильно сделал, ша Лао. Тебе стоит учиться этикету драконорожденных. Ты всего лишь пробудившийся и сейчас за тобой не стоит ни один из домов, так что стоит быть аккуратнее.

— Спасибо, за столь ценный совет ша Ксу. — Ответом была ее легкая улыбка и жест, которым она приказала Фэнгу продолжать.

— Среди стражников, которые видели возвращение господина Лао, есть те кто работают на Советника.

— Ты знаешь, что делать.

— Слушаюсь, госпожа. Молчание будет обеспечено…

Ночь от дня в шахтах отличается лишь количеством зажженных фонарей. И сегодня тьма опустилась на шахты, но в кабинете Цуй Ксу свет не угасал. Легкий отблеск изумрудного пламени, струящийся из бумажных фонарей, казался слишком ярким и живым для этого жуткого места.

Самая последняя в списке наследников из детей своего отца, она сидела в кресле и растирала запястья. Волны слабости накатывались на нее вновь и вновь, но благодаря методикам Шифу ее эссенция успешно с ними боролась.

Шифу не сидел. Он стоял, как обычно, чуть сбоку — в тени, за ее спиной, все так же монотонно перебирая четки.

— Этот пробудившийся видел проклятие, — первым нарушил тишину старик. Его голос был почти лишен интонаций. — Причем не просто почувствовал его, как я, он разглядел структуру. Призрачные нити, печать, привязку к Изнанке. И именно это причинило ему такую боль. Для неопытного видеть метки Изнанки очень опасно.

— Ты хочешь сказать, что у него кровь смотрящего во тьму? — Ксу не обернулась, но ее голос стал острее.

— Нет. Не кровь. Что-то иное. У него нет глаз провидца. Но он прочел суть печати, как будто кто-то расшифровал ее для него. Это навык. Или проклятие само потянулось к нему, как зверь к другому зверю.

Она на секунду прикрыла глаза. Прислушивалась — к ощущению, к пустоте, к той тихой дрожи в груди, что не проходила с тех пор, как он назвал ее слабость. И как бы она ни старалась, все это лишь может отсрочить неизбежное.

— Значит, он не соврал, — сказала Ксу. — А значит, мне действительно осталось не так много.

— Да, дитя. Если мы не найдем решение. На такое проклятие должно выдаваться специальное разрешение, завизированное Министерством Наказания Призрачной канцелярии.

— Значит, кто-то, кто имел это разрешение… — Теперь она повернулась. Медленно. — И кто-то, кто хочет моей смерти.

Шифу чуть наклонил голову и ответил:

— Думаю, кто-то нарушил правила, использовав это проклятие на тебе. И теперь нам нужен кто-то, кто может достучаться до чиновников Призрачной канцелярии.

— Дядя, но ведь некромантия запрещена?

— Многие яды тоже запрещены, и разве умерших от них становится меньше? Получив нефрит, наполненный силой Изнанки, можно будет начать искать тех, кому он нужен, а среди таких хватает тех, кто обращается к той стороне.

— Может, мне показалось, но когда ша Лао был рядом, слабость словно бы отступала.

— Интересно. Это нужно проверить. Если это так, то его нельзя отпускать. Он должен находиться рядом с тобой, пока мы не найдем решение.

— Ты уверен в том, что он подошел к первой преграде?

— Да, моя девочка. Сильный драконорожденный пробуждается с эссенцией в районе пятидесяти, величайшие — шестидесяти. А у него уже сотня. Значит, он пробудился далеко не вчера. И это тоже оружие против Первого Советника. Посадить в тюрьму драконорожденного — без суда и следствия, да еще того, кто идет Путем Возвышения… очень дурная история.

— Если Лао не зарегистрировали в Палате Предков, то этот ублюдок отделается лишь легким испугом.

— Ты права. Но многие задумаются: а почему эта пустышка так поступил? Не потому ли, что он в душе ненавидит тех, кто идет Путем Возвышения? Не важно, что ты делал или не делал. Важно, как это выглядит. — Старик на несколько мгновений замолчал, а потом продолжил:

— Парня учили. Получить статус мастера-вора в его возрасте — это очень большое достижение. Он идет Путем Чести.

— Честь? У вора?

— Не просто вор — тень. Тени не воруют. Они действуют по правилам. Когда-то их секта служила разведчиками и убийцами у прошлой династии, а теперь выродились. Но все же следуют своему кодексу, пусть и обрезанному. И он его знает. Слово, данное в обмен на жизнь, им не разменяно. Он подчинил себе страх. Он не сдался под моими четками. Он не прогнулся, когда смерть смотрела ему в глаза. Это достойно уважения.

— Ты говоришь так, будто хочешь, чтобы я ввела его в Дом.

— Он может быть полезным. Опыт тени, помноженный на силу драконорожденного… Из него выйдет опасный боец. Главное правильно использовать его силу.

— Такие, как он, не будут плясать под чужую дудку.

— Ты права, но это не проблема. Стань ему другом. Вы оба молоды, и через время тебе понадобятся те, кто сможет тебя поддержать. Не обязательно вводить его в Дом. Можно помочь и направить. К тому же ты уже в выигрыше — за этот нефрит можно купить половину всех каторжников, и еще останется.

— Пожалуй, ты прав.

Впервые за множество дней я лежал в удобной кровати. Не на куче соломы или грязном рванье, а в чистой постели пахнущей травами. Фанг предоставил мне свою комнату, в которой оказалась даже собственная купальня, чем я беззастенчиво воспользовался выскабливая свою кожу до блеска. Нет ничего лучше чем ощущать себя живым, чистым и свободным.

Документы о смерти ушли наверх. Чанг так и не вернулся, а значит дело с домом Огненного тумана не срослось. Ну да ладно, завтра ша Ксу вместе со своим жутким стариком покинут шахты, а я вместе с ними. Я снова смогу дышать полной грудью, слышать как шепчет ветер. С этими мыслями я медленно засыпал.

— Сянь вэй Лао! Почему не доложил о прибытие по форме! — раздался в моих ушах призрачный голос……