Танец Огня

Глава 3 Девчонкам доверять нельзя

Рожденные под знаком Овна вспыльчивы, но вспышки гнева обычно молниеносны и быстро проходят. Овны не злопамятны, способны попросить прощения даже у врага, если считают виноватыми себя.

Утром Саша проснулась и сразу вспомнила все свои неприятности. Во-первых, на нее совершенно напрасно обиделся Гендос Оттович, на которого она очень рассчитывала. Все-таки хочется узнать, о каких тайнах говорила Аля. Во-вторых, ничего хорошего не стоит ждать от самой Али. В-третьих, при этой Федоровой остался Петр, который затащил Сашу на ступеньки, а потом запросто перепоручил ее Гендосу. Хорошо, что она, Саша, раскусила его еще раньше. Настоящие парни не пугают своих девушек, а, наоборот, защищают от тех, которые их пугать только собираются. В общем, Свекла — она и есть свекла! Что с нее взять! В-четвертых, совершенно непонятен Серега. Вчера вечером он не проронил ни слова. В чем дело? Он вообще сделался таким молчуном или в его молчании скрыт какой-то особый смысл?

Саша села на постели и хотела крикнуть бабушке, чтобы та грела чай, но вспомнила, что бабушка тоже на нее рассердилась. И даже не столько за то, что поздно пришла, сколько за вранье. Саша сказала, что они всей компанией сидели в беседке у библиотеки, где ей рассказывали легенды о девяноста девяти ступеньках. Оказалось, что бабушка бегала к беседке и никого там не обнаружила.

— Так это мы сначала сидели в беседке, а потом пошли к… — начала было Саша.

— Ой, не ври мне больше, Александра! — перебила се бабушка. — Ходили к озеру?! Признавайся!!

Саша поняла, что лучше всего именно это и сделать. Призналась. А бабуля на весь дом раскричалась, что это очень опасно, потому что на озеро приезжают разные люди, от которых совершенно неизвестно чего ожидать. Например, они могут запросто затолкать такую дурочку, как Саша, в свою машину и увезти в неизвестном направлении. А что ей, бабушке, при этом делать?

В общем, вчера бабуля никак не хотела мириться, несмотря на все Сашины заискивания. В конце концов Саша рассердилась сама. Чего на нее орать, если ее завел на ступеньки «хороший» мальчик Петя Бурак и, можно сказать, бросил там? Радовалась бы, что ее ни в какую машину не засунули, что она дома живая и здоровая! Спасибо Гендосу… Генриху Оттовичу…

Накинув халатик, Саша пошла искать бабушку, потому что с ней все же надо было помириться. Должен же на Сашиной стороне быть хотя бы один человек!

Бабушки в кухне не оказалось, хотя на столе все было приготовлено для Сашиного завтрака. Даже чайник был еще горячим. А в тарелке под крышкой лежали свежеиспеченные блины. Ха! Блины не пекут для нелюбимых внучек! Значит, бабушка ее простила!

Откусив приличный кусок от блинчика, Саша высунулась в окно. Бабушка копалась на грядках.

— Бабу-уль! — почти пропела Саша.

— Чего тебе, полуночница? — строго спросила бабушка, но по всему было видно, что она уже не сердится.

— Ба-аб! Ну я же вижу, что ты меня уже простила! Ведь простила, да?!

— Куда ж мне от тебя деваться? — ответила бабушка и подошла к окну, держа в руках симпатичный пупырчатый огурчик. Она протянула его Саше и сказала: — Съешь! Гляди, какой славный! Только помой!

— Хорошо, помою, — согласилась Саша, принимая в ладонь шершавый крепкий огурец. — А ты мне лучше скажи: ты веришь в монашку, которая выходит из озера?

— Как можно в такое верить?!

— То есть не было никакой монашки и монастыря не было? Откуда ж тогда ступеньки? — скороговоркой протараторила Саша.

— Монастырь был. Даже сохранился фундамент и остатки стен.

— Да… мне вчера про них говорили, но я их так и не увидела.

— Они чуть дальше площадки над ступеньками. Не освещены. Неудивительно, что в темноте их не видно.

— А ты не будешь сердиться, если я туда схожу? Интересно же на них посмотреть…

— Сходи, только белым днем и с ребятами, если интересно. Но там смотреть-то нечего. Руины и есть руины. Хотели снести, а теперь разрабатывают план восстановления монастыря.

— Ага! Значит, монастырь все же был! Значит, и монашка была? — почему-то обрадовалась Саша. Все-таки не зря она сюда приехала. Тут такие тайны!

— Правильно говорить — монашенка, — поправила ее бабушка. — Разумеется, они были, раз монастырь существовал.

— А по ступенькам на коленях ходили?

— Вот этого не знаю. Возможно, ступеньки — просто спуск к озеру. А легенд на этот счет много.

— Ты тоже знаешь про отравительницу?

— Да, но мне более правдоподобной кажется другая история.

— Какая? Бабуль, расскажи!

— Ладно, только ты садись завтракать, а я сейчас приду. Еще пару огурчиков приглядела. На обед салат сделаем, с зеленью… остальные засолю…

Саша еле дождалась бабушку и даже не заметила, как на нервной почве съела почти все блины. Когда она с удивлением разглядывала оставшийся в тарелке последний блинок, пришла бабушка с тазиком, полным маленьких крепких огурчиков.

— Все съела? Ну и молодец! — похвалила ее, как маленькую деточку, бабушка.

— Ты обещала историю! — напомнила ей Саша.

Бабушка не спеша вымыла руки, вытерла их полотенцем и только тогда уселась напротив Саши.

— Ты же знаешь, — начала она. — что рядом с нами Тула — очень старый город. Своими оружейниками она всегда славилась. А во время войны со Швецией в восемнадцатом веке, между прочим, сам Петр I приказал перевести в Тулу опытных мастеров из московской Оружейной палаты. Хотел создать, там Императорский оружейный завод. Ну… сначала изготавливали только оружие для армии, а потом стали делать парадное оружие.

— Для военных парадов? — спросила Саша.

— Возможно, они и для этого годились, но вообще-то предназначались для подарков, например, послам иностранных держав. А еще оружейники начали делать из стали так называемые партикулярные предметы, то есть бытовые. Например, шкатулки, ларцы.

— Ларцы из стали?

— Да.

— Так они ж, наверно, тяжелыми были?

— Наверно. Но они должны были стоять на одном месте, украшая интерьер, так что, думаю, их вес не имел существенного значения.

— Но ведь сталь… — Саша взяла в руки чайную ложечку. — Чего ж в ней красивого?

Бабушка только хотела что-то сказать, как в открытом окне кухни, выходящем на улицу, показалась голова Али.

— Здравствуйте, Ольга Николаевна, — вежливо поздоровалась «голова» и спросила: — Вы можете отпустить Сашу на несколько минут на улицу?

Саша не поверила своим ушам. Ее, как маленькую девочку, «отпрашивают» погулять у бабушки! Алька совсем зарвалась! Надо срочно ставить ее на место. Но пока она пыхтела от злости, бабушка успела сказать:

— Конечно, Алечка! Саша уже позавтракала. Сейчас выйдет!

— Отлично! Я буду ждать в беседке, у библиотеки.

— Бабуль, ты чего?! — возмутилась Саша. — Это же она специально, чтобы меня унизить!

— Что значит — унизить? — не поняла бабушка. — Зачем унизить?

— Затем, чтобы показать, какое я ничтожество! Даже погулять до сих пор у бабушки отпрашиваюсь!

— Ну и что же здесь плохого?

— А то, что я не хочу идти с… Алей разговаривать!

— Почему? Поссорились, что ли?

— Ничего не поссорились! Просто я не обязана бежать по первому ее зову! Ты мне, между прочим, легенду так и недосказала. Только про оружейный завод успела…

— Ну и что? Я тебе за обедом расскажу или за ужином. Куда нам торопиться? Сходи! Заодно и помиритесь! — сказала бабушка, поднялась с табуретки и вышла в сад.

Саша несколько минут раздумывала, как ей лучше поступить, а потом все же решила пойти к беседке. Мало ли что у этой Альки на уме. Надо быть ко всему готовой. Только она, Саша, ни за что переодеваться не будет. Так и пойдет в халате, чтобы Федорова понимала, что она к ней пришла всего лишь на минутку, как вежливый человек, раз уж бабушка за нее пообещала…

Приближаясь к беседке и издалека разглядывая Алю, Саша опять отметила, как та похорошела с тех пор, когда носила косички — баранками над ушами. Понятно, что пока ее, Саши, здесь не было, Алька вертела всеми красиловскими парнями как хотела. Но кончилось ее единовластие! Тоже императрица нашлась!

— Ну и что ты мне хочешь сказать? — спросила Саша, не доходя несколько шагов до беседки, чтобы Аля сразу поняла, как ей некогда.

— Может, подойдешь поближе? — спокойно спросила Федорова.

— Пожалуйста, — небрежно ответила Саша и уселась на перила беседки напротив Али. — Слушаю тебя очень внимательно.

— Скажи, что ты задумала? — опять очень спокойно спросила Аля.

— Ничего. — Саша сделала вид, что подавила улыбку.

— Так уж и ничего?

— Ну не то чтобы совсем ничего. Просто так сиднем сидеть в бабулином доме или плескаться в речке скучно. Я решила разгадать тайну… — Саша задумалась, как бы половчее соврать, но Аля приняла задержку с ответом за специально выдержанную паузу и выпалила:

— Ну… договаривай! Я уже прониклась торжественностью момента. О какой тайне идет речь?

Саша совершенно не знала, что ей сказать, а потому брякнула первое пришедшее в голову:

— О такой! Называется… тайна тульских оружейников!

Того, что сделалось дальше с Алей, Саша никак не могла ожидать. Федорова с побелевшим лицом соскочила с перил и, уставившись на нее сумасшедшими глазами, свистящим шепотом, не обещающим ничего хорошего, спросила:

— Он тебе рассказал все?!

Саша подозревала, что Аля имеет в виду Петра, а потому, чтобы позлить ее, кивнула и ответила:

— Да! Все! И не думай, что ты здесь полководец, а все вокруг — твои солдаты!

Но то, что думала Федорова, совершенно нельзя было понять, потому что она уже неслась вдоль поселковой улицы прочь от беседки. Возможно, туда, где находился дом Бураков. Саша подумала, что разъяренная Алька сейчас оторвет Петру голову, но Саше его ничуточки не было жалко. Будет знать, как бросать девушек на произвол судьбы! Странное непостоянство: сначала Алю бросил ради Саши, а потом почему-то наоборот…

Саша спрыгнула с перил и помчалась к дому. Надо, чтобы бабушка немедленно досказала легенду, связанную с тульскими оружейниками. Что же в ней такого, что у Альки только при упоминании о ней так побелело лицо? Неужели она такая страшная — эта легенда?

Бабушки дома не оказалось. На столе лежала записка, придавленная одним из огурцов, которые она сняла с грядки утром. В ней Ольга Николаевна сообщала, что соседка Мария Дмитриевна настояла, чтобы она поехала с ней на рынок в соседний поселок Петровское, куда должны были привезти какой-то особенный мед. Записка заканчивалась словами о позднем возвращении бабули и о еде, которую надо искать в холодильнике.

Саша от огорчения закусила губу. Вот так всегда! Когда бабушка абсолютно не нужна — сидит себе дома. А как только в ней возникла надобность — раз — и на рынок улетела. Да еще в такую далищу — в соседний поселок! И кому этот ее мед нужен? Та-а-ак… Сдаваться не стоит! Пока Федорова выясняет отношения с Петром, надо срочно вызнать что-нибудь про оружейников у кого-нибудь другого! А Петька пусть потом доказывает, что ничего ей не рассказывал! Не докажет! Только вот у кого спросить? Может, у Наташи? Нет! Во-первых, девчонкам доверять нельзя, во-вторых, неизвестно, где она живет. Вот где живет Серега, Саша знает точно. Его мать была директором поселковой школы, а дом Журавлевых находился прямо напротив нее. Что ж, значит, так легли карты… Придется идти к Сереге и пустить в ход все свое обаяние. Ну, это будет не так уж сложно. Серега очень даже ничего, а потому пококетничать с ним будет даже приятно.

Саша пошла в комнату и открыла шкаф, где разместились все вещи, которые она привезла с собой. Перетряхнув их, она все же остановилась на джинсовых шортиках и белом топике. Шорты открывают ее длинные стройные ноги, а белизна топика подчеркивает красивый загар. И уж про серьги она сегодня не забудет. У нее есть белые шарики, болтающиеся на длинных серебряных нитях. То, что надо! Серега при виде ее в этих шариках сделается как шелковый. Он вчера целый вечер безмолвно глазел на нее, Сашу, а сегодня она явится к нему собственной персоной. Да он обалдеет от восторга и расскажет все как миленький!

Дом Журавлевых Саша действительно нашла очень быстро. Она как раз собиралась войти в калитку, когда открылась дверь дома и на пороге показался Серега в одних тренировочных брюках, завернутых до колен.

— Саша? — удивился он. — Ты ко мне?

— Да вот… решила прогуляться по поселку… — сообщила ему она. — Вспомнила, что ты здесь живешь… В общем, хотела пригласить тебя составил, мне компанию. Надеюсь, ты не против?

— Я обещал матери полить огород, а потом можем и прогуляться. Почему нет…

— А можно я посмотрю, как ты поливаешь?

— Что ж тут интересного?

— А мне все интересно!

— Ну проходи. Во-он там, под рябиновыми кустами у нас скамейка. Посиди пока. Туда брызги не долетят. А я сейчас… — И он опять скрылся в доме.

Саша прошла к скамейке, стоящей в тени, и с удовольствием опустилась на нее. Остро пахло нагретой зеленью: укропом и еще какими-то пряными растениями. Под легким теплым ветерком шуршала листьями рябина. На ярко-желтую серединку малинового цветка космеи, венчик которой покачивался рядом со скамейкой, села маленькая стрекозка с голубым игольчатым тельцем и слюдяными трепещущими крылышками.

Саша расслабилась и даже закрыла глаза. Противостояние с Алей показалось ей мелким и ненужным. Летом на каникулах надо отдыхать, принимать солнечные и воздушные ванны, купаться, а не ссориться и что-то кому-то доказывать. Она решила, что позовет Серегу на речку, а по дороге быстренько забежит домой, чтобы надеть купальник. Жизнь так хороша, что не стоит омрачать ее всякими ужасными легендами. Все, что было, прошло. Надо жить настоящим, причем с удовольствием.

— Вот… поешь пока… — услышала она и открыла глаза.

Серега поставил на скамейку миску, полную крупной клубники.

— Это все мне? — восхитилась Саша.

— Конечно. У нас много уродилось. Ешь, а я пойду поливать. Это недолго.

Саша кивнула, взяла душистую ягоду и положила в рот. Клубника оказалась очень сладкой. Саша ела и смотрела, как Серега поливает из черного шланга грядки и клумбы, льет воду под деревья и ягодные кустарники. Он очень красиво смотрелся: широкоплечий, мускулистый, загорелый до черноты. Ветер отбрасывал назад его длинную челку, и профиль молодого человека казался Саше отлитым из бронзы. Вскоре запахло мокрой землей, к ногам девочки поползли водяные ручейки.

— Ну вот и все! — сказал Серега. — Сейчас уберу шланг, переоденусь, и пойдем. Только куда?

Саша положила в рот последнюю ягодку и ответила:

— Может, на речку? Только мне придется зайти за купальником.

— Можно и на речку, — согласился он и исчез в доме.

Вернулся Серега в светлых шортах и незастегнутой белой рубашке. Саша подумала, что он все же лучше Петра. И хорошо, что все получилось именно так, а не иначе. Пусть с Петром и со своими легендами остается Алька, а она будет дружить с Сергеем.

По дороге на речку Саше с Серегой попалась Наташа. Ее волосы были мокрыми. Она явно купалась. Девочку так удивила пара, идущая ей навстречу, что она остановилась и, несмотря на то что по этой дороге было некуда идти, кроме пляжа, глупо спросила:

— Вы куда?

Сергей вынужден был пояснить:

— Купаться. Хочешь, пойдем с нами!

— Так я уже… — замялась Наташа, и лицо ее внезапно сделалось больным.

— А мы еще нет! — резко ответила ей Саша. Не хватало, чтобы у нее вслед за Петром увели еще и Сергея. Не на ту напали! Она подхватила молодого человека под руку и сказала: — Пойдем, Сережа.

Тот повиновался, но как-то не очень охотно. Кроме того, было видно, что ему не нравится у всех на виду идти под руку с Сашей. Она решила его не сердить и осторожно вытащила руку. Похоже, зря она расслабилась на Серегиной скамейке, поедая сладкую клубнику. Жизнь — это борьба, и нельзя ее прекращать даже на каникулах иначе останешься ни с чем. В общем… как говорится… надо ковать железо, пока горячо. И Саша принялась ковать, а именно: спросила Серегу прямо:

— Я тебе нравлюсь?

Парень повернул к ней лицо. Его выражение было непонятно Саше, а потому, чтобы не упустить инициативу из своих рук, она добавила:

— Только честно!

— Если честно, то… не знаю, — ответил Сергей. — Иногда нравишься, иногда — нет.

— Так не бывает! — возмутилась Саша. — Человек либо нравится, либо не нравится. Это всегда можно определить.

— А ты ведь считаешь свое мнение единственно верным, не так ли?

— Ну… если я имею какое-то мнение, то, естественно, оно мне кажется верным…

— Молодец! — Серега улыбнулся. — Я не догадался бы как ответить. Твоя уверенность мне нравится. А вот излишняя самоуверенность — не очень. Ты наверняка Овен по знаку Зодиака.

— Да… — растерялась Саша. — А как ты догадался?

— Потому что у нас Алька с Петькой — Овны! Они порой здорово меня утомляют своей страстью командовать. Ты, как мне кажется, такая же командирша. Если вы с Алей не будете друг другу уступать, то подеретесь.

— Очень надо! Нам с ней нечего делить!

— А Петька? Он же тебе понравился!

— Как понравился, так и разонравился!

— Понятно!

Саша в возмущении даже приостановилась. Вот что ему понятно? Ей самой не все ясно, а он, нате вам, сразу во всем и разобрался! Может, тоже Овен? Нет, в таком случае с Овнами будет явный перебор. Серега, наверно, думает, что она сейчас начнет выпытывать, кто он по знаку Зодиака, но она не станет! Из принципа! Ей вообще на это наплевать. Она гороскопами никогда не увлекалась! Это все такие же сказки, как про монашку… то есть монашенку. Кстати, раз уж она решила снова начать борьбу, есть смысл все же разузнать, почему Альку так перекосило, когда она услышала про тайну тульских оружейников. Надо только начать как-нибудь подипломатичней…

— Ты чем-то недовольна? — спросил Сергей, тоже остановившись.

— Дело не в этом… — начала Саша. — Видишь ли… я вдруг вспомнила, что мне сегодня бабушка не успела досказать свой вариант легенды про монашенку и тульских оружейников. Ты что-нибудь на этот счет знаешь?

Сергей посмотрел на нее очень внимательно и сказал:

— Нет, я ничего не знаю.

— Как же так? Ты же на тульской земле живешь?

— Разумеется, я знаю про оружейников. Но ты говоришь про какую-то тайну…

— Ну… Может, и не тайна… Но бабушка как-то хотела связать монашенку и оружейников, и я подумала…

— Вот что, — перебил ее Сергей, — нам всем здесь достаточно Альки, которая с какими-то тайнами носится. Пошли лучше купаться. Так жарко, прямо сил нет.

Саша решила не гнать лошадей. Хватит и того, что Серега подтвердил: Алька действительно носится с тайнами. И тайна как-то связана с оружейниками. Как только бабушка вернется, Саша ничего не даст ей делать, пока она не расскажет по этому вопросу все, что знает. А сейчас и впрямь лучше всего искупаться.

Первым, кого они увидели на пляже, был Гендос. Он стоял у кромки воды и боязливо проверял ее температуру ногой. Видимо, температура была не очень подходящей, потому что на палящем солнце парень ежился, будто от холода.

— А вон Генрих Оттович! — сказала Саша, показав Сереге на его одноклассника.

— Ага! Генрих нашелся! Гендос — он и есть Гендос!

— Вы не дружите?

— Почему? Дружим. Он нормальный пацан.

— Между прочим, этому нормальному пацану не нравится, когда его называют Гендосом! Он мне сам сказал!

— Надо же, нежный какой! Перебьется!

— Это вы его так зовете, потому что он толстый, да?

— А он и не толстый. Здоровый просто. У него знаешь какая мышца! Он гвоздь может кулаком забить! Раздевайся быстрее! Мы его сейчас искупаем! — И Серега, скинув рубаху и шорты, побежал по пляжу к Гендосу, с разбегу толкнул его в спину и вместе с ним свалился в воду. Рев двух парней огласил пляж. Саша тоже сбросила одежду и ринулась к воде, туда, где, поднимая тучи брызг, боролись Серега с Гендосом.

— Сашка! Спасай! — завопил Серега. — Я с этим бугаем не справляюсь! А-а-а-а!!! Он меня сейчас утопит!

— Я с девчонками не связываюсь! — буркнул Гендос. — А ты сейчас у меня получишь!!!

Ребята боролись, подныривали друг под друга, хохотали, отфыркиваясь и отплевываясь. Саша решила в их детской возне не участвовать. Она поплыла к середине реки, там легла на спину и закачалась на легких волнах, глядя в безоблачное голубое небо. Скоро к ней подплыли Гендос с Серегой.

— Генрих, давай сплаваем на тот берег, — миролюбиво предложила Гендосу Саша. Ей хотелось с ним помириться.

— Серега, объясни своей даме, что на той стороне берег плохой, не выбраться, — прорычал Гендос и поплыл назад к пляжу.

— Что это еще за церемонии? — спросил Серега, плавая около Саши.

— Ну… я его вчера обидела… вот он и не хочет со мной разговаривать, — жалобно проговорила она.

— Ну ты даешь, подруга! Это ж как надо было постараться, чтобы Гендоса обидеть! Он же как скала! Его ж не прошибешь! А ну плыви за ним! Просить прощения будешь! Сможешь?

— Да запросто! Когда я виновата, я всегда это признаю…

Когда они вылезли на берег, Сергей предложил:

— Давай возьмем одежду и переберемся под бочок Гендоса! Вон он на полотенце лежит… Кайфует…

Саша кивнула, схватила вещи, шлепанцы и пошла вслед за Серегой. Оказавшись возле одноклассника, Сергей тряхнул головой, и веер брызг с его длинных волос окатил спину вальяжно разлегшегося Гендоса, который тут же завопил на весь пляж:

— Э-э-э! Чего делаете-то!!!

Он выглядел настолько уморительно, что Саша не выдержала и расхохоталась, взмахнула руками с одеждой и плюхнулась рядом с ним прямо на песок. При этом на полотенце Гендоса вылетел маленький камешек и сверкнул так, что Саша даже ойкнула от неожиданности. Серега первым опустился на колени и взял его в руки.

— Что это? — спросил Гендос.

— Я бы тебе сказал, что это… только этого не может быть… — пробормотал Серега, поворачивая во все стороны на ладони камешек, который испускал сияние.

— А ну дай! — потребовал Гендос, и Серега послушно положил камешек в его пухлую ладонь.

— И тем не менее это он… с изумлением проговорил Гендос. — Только вот как он тут оказался… ума не приложу..

— Генрих Оттович! Вы о чем это? — посмеиваясь, спросила Саша и добавила: — Только не вздумайте со мной и дальше разговаривать через переводчика! Я хочу попросить у вас…

Она не успела ничего попросить, потому что Гендос явно не слышал, что она говорила. Он повернулся к Сереге и сказал:

— Неужели тут надо копать? — Потом посмотрел на Сашу и попросил: — А ну сдвинься! Когда ты плюхнулась, он прямо из-под тебя и вылетел…

— Кто вылетел?

— Бриллиант…

— Да ладно… — не поверила Саша. — Какой еще бриллиант? Наверно, кусочек простого кварца. Вокруг же песок…

— А ты посмотри… — Гендос опустился рядом с ней и поднес к ее лицу ладонь. На ней лежал правильно ограненный камешек со сквозным отверстием, как у бусинок. Саша никогда раньше бриллиантов не видела, но понимала, что они должны быть прозрачными. Камешек был слишком темным, чтобы являться бриллиантом, что она и сказала.

— Ты не понимаешь… — опять начал Гендос, который, похоже, уже забыл про свою обиду. — Это, конечно, не настоящий бриллиант. Это стальной шарик, граненный под бриллиант. Ими в восемнадцатом веке украшали оружие и другие предметы… Слышишь в восемнадцатом!!!

— А ну дай посмотреть! — потребовала Саша.

— Только осторожно, умоляю, — попросил Гендос, опуская на ее ладонь стальной бриллиант. — Смотри не потеряй!

Как только холодный шарик оказался в Сашиной ладони, она ощупала его пальцами и сразу вспомнила свои ощущения.

— Ребята… — прошептала она. — Этот бриллиант вылетел вовсе не из песка…

— А откуда? — в один голос спросили Серега с Гендосом.

— Из кармашка моих шорт… Я совсем про него забыла…

— В каком смысле?.. — растерянно пролепетал Серега.

— Понимаете, я недавно захлопнула себя в бабушкином подполе… — И Саша рассказала парням историю своего заточения, а потом то, как нашла на полу этот камешек и, подивившись его правильной форме, засунула в карман шорт и там забыла.

— То есть ты хочешь сказать, что нашла этот бриллиантик у бабушки в подполе? — решил уточнить Гендос.

— Да… именно там я его и нашла.

— А больше ты там ничего не находила?

— А я больше и не искала… Темно было… Говорю же, я вообще там заснула. Хорошо, что бабуля меня вовремя вызволила, а то не сидела бы я сейчас с вами на жарком песочке.

— Значит, надо лезть к вам в подпол! — Серега решительно рубанул ладонью воздух.

— Вот что, ребята! — не менее решительно начала Саша. — Думаю, вам придется все мне разъяснить про эти стальные бриллианты… и вообще… про все… а то… В общем, наш подпал! Пока не расскажете, в чем дело, не полезем!

Одноклассники переглянулись. Серега неопределенно пожал плечами, а Гендос глубокомысленно изрек:

— Ну что ж, другого выхода я не вижу. Придется рассказать. Понимаешь, Саша, в восемнадцатом — начале девятнадцатого века тульские мастера-оружейники…

При упоминании оружейников Саша вздрогнула и перевела взгляд на Серегу, который опять пожал плечами, а Гендос рассказывал дальше:

— …украшали парадное оружие стальными шариками с так называемой алмазной гранью… то есть их специальным образом гранили под бриллианты. Могли сделать шестнадцать граней. Это называлось — фацетом, а могли аж восемьдесят шесть! Представляешь?

Саша не представляла, а потому отчаянно замотала головой, что очень понравилось Гендосу.

— То-то и оно! Гранение на восемьдесят шесть граней называлось королевским. Шарики могли быть вот как этот… наверно, он в диаметре миллиметров восемь. А могли делать их размером в доли миллиметра. Представляешь, как сверкало оружие с этими алмазами! Наверняка не хуже настоящих драгоценных камней.

— А куда эти шарики приделывали? — спросила Саша.

— Да в любое место! Главное, чтобы красиво было! Например, на эфес сабли или шпаги… А еще этими стальными штучками украшали ювелирные изделия, ларцы, шкатулки, вазочки, подсвечники, церковные кресты. Про что я еще не сказал, Серега?

— Про цветную сталь. Ее, похоже, только одни тульские мастера и умели делать. Помнишь, нам в школе рассказывали, что существовало платье, украшенное разноцветными стальными камешками, зелеными, как изумруды, синими… Секрет изготовления цветной стали, между прочим, утерян!

— Ага! — подхватил Гендос. — И еще! Как стальные алмазики прикрепляли, разгадали, а как гранили, особенно на королевские восемьдесят шесть граней, до сих пор точно неизвестно! Конечно, сейчас уже придумали какой-то современный способ, но он может и не совпадать со старинным. Видишь, какой уникальный алмазик ты нашла!

Саша помолчала, соображая, потом решительно сказала, глядя в глаза Сергея:

— А ну, колитесь до конца! Какое отношение все это имеет к девяноста девяти ступенькам и к Альке!

Серега опять отвел глаза. Гендос тоже молчал, хлопая белыми ресницами.

— Ах так! — рассердилась Саша и сжала в кулаке холодную стальную бусину. — Промолчите, не получите ни бриллиантик, ни наш подпол!

— Ты не имеешь нрава скрывать историческую ценность! — не меньше Саши рассердился Гендос.

— Да ну?! Вы бы и не увидели эту ценность, если б я ее не нашла! И, между прочим, в доме моей собственной бабушки!

— Она права! Мы не имеем никакого права на этот алмаз, — тихо сказал Серега.

— Возможно, — нехотя согласился Гендос. — Но раскрывать чужую тайну мы тоже не имеем права!

— Алькину, да? — неприязненно произнесла Саша.

— Да хоть чью!

— Ну и как хотите! Бабушка мне все равно расскажет про ступеньки! И этот алмазик я ей покажу — уж она придумает, что с ним делать! — Сказав это, Саша начала натягивать шорты на все еще мокрый и испачканный в песке купальник.

— Твоя бабушка вернется к ночи, а мы могли бы к тому времени уже ваш подпол исследовать, — буркнул Гендос

— Почему вдруг к ночи? — удивилась Саша.

— Потому что наши, красиловские, всегда из Петровского приезжают поздно. Там целую ярмарку разворачивают, а вечером тульские артисты обязательно какой-нибудь концерт дают. Наш поселковый совет присылает в Петровское автобус не раньше одиннадцати вечера. А пока еще доедут… то да се…

— Ничего-о-о… — протянула Саша. — Я подожду. Мне спешить некуда… — Она натянула футболку и пошла прочь от Сереги с Гендосом. Ей очень хотелось, чтобы ее остановили. Тогда она, возможно, приняла бы часть их условий. Но никто ее не окликнул.

Ну и ладно! Подумаешь, какие благородные нашлись — чужую тайну они выдать не могут! Она, Саша, сама исследует подпол. Бабушка уже ввернула новую лампу, а потому никаких неприятностей больше не случится. Да, но вдруг кто-нибудь опять захлопнет крышку! Она там замерзнет до ночи-то! Ерунда… Кто захлопнет-то? Некому! Но на всякий случай, конечно, надо закрыть входную дверь и окна!