Тебя никто не ждал

Глава 16

— Или контролирует своих слуг посредством артефактов, — в тон Берехтелю ответил Эландер, когда тот разоткровенничался.

Здоровяк нимало не смутился:

— Если бы моя брошь была средством контроля, я б не проиграл её в кости! — парировал он, — я б скорее себя продал, чем её!

Парировать такой весомый аргумент Эландеру было нечем.

Они сидели в комнате у Берехтеля, в которую он перебрался, как только у него начали водиться деньжата. По местным меркам комната была весьма недурна, с окна открывался шикарный вид на идущую в город дорогу, а проходящая во внешней стене труба кухонной печи делала комнату теплой, что в горах лишним не было. Хозяйка комнаты принесла им кувшин подогретого с травами вина и три глиняных кружки. Берехтелю стоило немалых трудов выпроводить её. Ушла обиженной, что Берехтеля совершенно не смутило.

На столе приятели разложили карту, начерченную от руки одним из разведчиков. Собственно говоря, картой этот клочок пергамента можно было назвать лишь с очень большой натяжкой. Это была скорее весьма приблизительная схема пути, по которому разведчик добирался до стойбища орков, с нанесенными на неё приметными ориентирами.

— То есть вот здесь мы должны увидеть сухое дерево. Кто вообще в качестве ориентира рисует дерево, да к тому же высохшее? — недоумевал Эландер.

— Так там голая степь, возможно это единственное дерево на добрую сотню лиг в округе, — возражал Берехтель.

Оба они были людьми опытными, но отправляться в столь дальний путь было даже для них делом непривычным. К тому же, они решили идти вдвоём, чтобы ни с кем не делиться сведениями о палантире. Продавший Эландеру копию карты разведчик сам, похоже, не понял, что на самом деле нашёл. Он был из простых людей, мудрых книг отродясь не читал, в древних сказаниях не разбирался. Он счел важным, что нашёл стойбище орков, и именно это он доложит своему командиру в Минас-Тирит. Если командир не дурак — а дураков Элессар быстро выпроваживал со службы на пенсию, либо же отправлял на задание, с которого не возвращаются — то поймёт истинную ценность найденного. Тогда он либо решит самостоятельно наложить лапу на сокровище, или попытается попасть на прием к Элессару и лично доложить ему о находке. В любом случае, у Эландера с Берехтелем имеется немалая фора по времени. К тому же, разведчик ещё не покинул таверну, где он прогуливал полученное от Берехтеля в уплату за карту серебро. Эландер намекнул Бетте, что было б неплохо задержать его подольше, и она согласилась помочь.

— Пойдём по южной окраине гор, через Ближний Харад и Кханд, не заходя в Мордор, — предложил Берехтель, — так мы точно не столкнемся с эльфами или ещё кем нехорошим.

— Лучше пойдём через Мордор, — возразил Эландер.

— Нет уж, мы не сможем обойти озеро Нурн незамеченными.

— Прошлый же раз смогли, что сейчас изменилось?

— Тогда мы шли с людьми Гриммара Хириль, а у них всё схвачено в южном Мордоре. Среди освобожденных рабов много дунландцев, как и среди бывших надсмотрщиков. Нас точно заметят. Гриммар узнает о том что мы пошли на восток, за озеро, заинтересуется и обязательно встретит нас на обратном пути. Южные же предгорья Гор Тени слабо заселены, потому что там почти нет воды, так что проскочим.

— Придется держаться высокогорья, с ледников ручьи должны бежать.

— Именно так я и предполагал сделать. Я расспросил знающих людей, местные племена живут тем что пасут коз и охотятся. Народ дикий, из своих тайных долин носа не кажет. Вполне может статься, там ещё не знают, что Саурон пал. Мы притворимся бродячими охотниками. Ты вроде неплохо управляешься с пращой?

— Я родился и вырос в горах, — пожал плечами Эландер, — хоть высоко не поднимался, по ледникам не ходил.

— Ну а я и вовсе потомственны обитатель городского дна. Так что обещаю тебя слушаться.

Вышли ночью, порознь. Встретились на дороге, ведущей вниз, в Итилиэн. Не дойдя до равнины, сошли с тракта, повернули на юг и двинулись широким кругом вокруг Мордора по предгорьям Эфель Дуат. Они шли медленно, часто подолгу задерживаясь. Нести с собой запас пищи на столь долгий путь было невозможно, потому кормились охотой, благо дичи было в достатке. Эти места были очень слабо заселены, для людей Запада и Севера здесь были земли Тьмы, а для южан — земли древних угнетателей и работорговцев. Здесь обитали те, для кого и свет Валинора, и Красное Око Саурона были равно чужды.

Изредка Эландер и Берехтель видели издалека одинокие фигуры, наблюдающие за ними со склонов гор, натыкались на потухшие кострища, но выйти на контакт с ними никто не пытался, селений на своем пути они тоже не встретили. По мере продвижения на восток горы становились всё ниже, и воздух — суше, жарче днем и холоднее ночью. Дичь попадалась всё реже, и они уже много дней не встречали следов человеческого присутствия.

И вот они вышли на всхолмленную пустынную равнину, по которой уходил на юго-восток Кхандский тракт.

— Ты когда-нибудь раньше встречал вариагов? — спросил Эландер у Берехтеля, когда они заночевали под одиноко стоящим деревом, которое было обозначено на их карте.

— Не доводилось. Ну, то есть, может в битве и доводилось, но там такая свалка, не до того, что б разглядывать в кого копьем тычешь. Сам знаешь.

— Да уж, — крякнул Берехтель, — как вспомню, так забыть хочется. Жаль, что у меня такая хорошая память.

Они сидели у маленького костра, дававшего больше дыма, нежели огня. Редкий колючий кустарник, в изобилии росший в этих местах, горел медленно, хоть и давал много жара.

— А ты как вообще попал в армию? — решился наконец задать этот вопрос Эландер.

— Да как…Я ведь говорил, что вырос в канализационных тоннелях и на улицах? Ну в общем, когда орки и назгулы подошли к Минас-Тирит, я сидел в темнице. В стену башни, где была темница, прилетел камень из катапульты, так что я видел всю битву на Пеленорских полях через пролом в стене. Страшновато было, признаюсь честно, но это была и осталась единственная битва, которую я наблюдал издалека.

— Раз стену разбило ядром, чего не бежал?

— Бежать никак было невозможно, цепи, как назло, прикованы, к другой стене, не той, что развалилась. Потом, после победы, Государь, который тогда ещё Государем не стал, сказал, что держать взаперти здоровенных лбов вроде меня неразумно. Много ферм пострадало во время нашествия, южный Рохан разорен дотла, а они ведь союзники, надо делиться с ними…короче, на нас казенную еду Государь тратить не захотел. Ну и нам предложили идти воевать с истерлингами, или сам понимаешь что. Я выбрал жизнь. Воевал на бурых равнинах, заслужил прощение. Хотел вернуться в Минас-Тирит, да только вот понимаешь какая штука. К тому моменту как попасть в темницу я был уже давно не простой тоннельной крысой.

— А кем же, крысиным королем? — ухмыльнулся Эландер.

— Ну почти. А когда вернулся после войны, оказалось, что все нехорошие дела подгребли под себя дунландцы. Они хоть и воевали против Государя, но он их простил, и нашел им применение. Таков наш Государь, всему применение находит.

— А мне не нашлось места в новом Воссоединенном Королевстве. Ушел на войну добровольцем, счастливый до неприличия что появился наконец шанс повоевать, стяжать себе славу и поучаствовать в великих делах. Вернулся, а меня никто там не ждал, оказывается. Лучше бы погиб.

— Великие дела, оказывается, грязное дело? — попытался пошутить Берехтель.

Эландер хохотнул для приличия.

— Ладно, пора спать, — сказал он, — завтра, если верить карте, выйдем на место, где нашли новый дом орки. Слушай, а ты чем именно занимался, ну то есть, грабежом там, кражами?

— А с чего вопрос? — Берехтель подпустил в голос немного растянутых гласных и небрежного тона. Так говорят оборванцы, шныряющие по закоулкам Минас-Тирит. Обычно он говорил со звонким столичным выговором.

— Ну, — Эландер улегся на подстеленный плащ, — нам же предстоит украсть Палантир. Вот я и спросил, есть ли у тебя опыт.

— Не, я по другим делам, — ответил Эландер тоном, исключающим продолжение беседы.

Карта подвела, и они шли ещё три дня по уходящей на восток дороге, прежде чем наткнулись на торговца водой. Он был очень кстати, поскольку их запасы подошли к концу ещё утром. За наполненный теплой солоноватой водой бурдюк торговец заломил несусветную по меркам Запада цену, но спорить с ним было бесполезно. Рядом с торговцем под небольшим навесом наблюдали за происходящим трое низкорослых, но чрезвычайно широкоплечих орков. Берехтель и Эландер старательно делали вид, что ничего необычного в присутствии слуг Тьмы не видят, Берехтель даже дружелюбно махнул им рукой, но те если и заметили это, то не подали вида. Торговец засыпал их вопросами, изъясняясь на чудовищно исковерканном, но в целом понятном вестроне. Они отвечали согласно заранее продуманной легенде: мол, жили в уединенной горной долине, стало скучно, отправились путешествовать, о войне за кольцо, падении Саурона и прочем не имеют понятия. Берехтель даже придумал акцент, с которым им надлежало говорить. Эландер потешался над этим, но в долгом походе делать было всё равно нечего, и они для тренировки отрабатывали придуманный акцент и сочиняли истории про своих выдуманных соседях по долине. Торговца легенда не обманула. О чем он сказал прямо, и тут же изложил свою версию. Он предположил, что Берехтель и Эландер бегут от новой власти, установившейся на Западе после окончания войны. С его слов, таких людей было много, и они составляли существенную часть его покупателей. Сам же он живёт здесь сколько себя помнит, и торгует водой на дороге. Не так давно с запада пришли орки, и теперь источник с водой принадлежит им. Однако, сами они торговать не умеют, так что их дела ведет он, Смаил, и его семейство. Орки странные, конечно, но в целом не опасные, а их главный, которого они называют мудреным словом «гахголб», или как-то так, очень разумен, с ним можно вести дела. Днем орки в основном ничего не делают, прячутся в тени, и только ближе к ночи оживляются, постоянно дерутся между собой и участвуют в ритуалах своего жреца. Нет, посмотреть на ритуал нельзя, и вообще лучше добрым путникам идти своей дорогой, и побыстрее. Во время орочьего ритуала частенько льется кровь и не всегда это овца или иная бессловесная тварь. Проходящие караваны работорговцев иногда за бесценок сбывают оркам слишком исхудавших рабов, но они не преминут воспользоваться подвернувшимся случаем. Что значит, каким случаем? Вот же, вы и есть случай. Орки часто нападают на одиноких путников, и приносят их в жертву. Так что идите подобру-поздорову, путники. И ночью не останавливайтесь. Если пойдете воон туда, то к утру дойдете до высохшего русла реки и колодца, а там пристаньте к каравану, что идёт на северо-восток, там богатые земли, там найдёте себе работу.

Путники попрощались с словоохотливым торговцем и отправились в указанном им направлении, а как только отошли на достаточное расстояние, сразу повернули на юг.

— Хорошо, что водонос не только болтлив, но и руками постоянно размахивает, — заметил Берехтель и Эландер с ним согласился. Когда торговец водой говорил о своём селении, которое теперь контролируют орки, он постоянно указывал руками себе за спину, и проговорился что сегодня выходил за час до рассвета, чтобы засветло прибыть к своему месту. Этих сведений было достаточно, чтобы примерно понять, где располагается стойбище орков.

Сделав несколько сотен шагов, они остановились.

— Там, — Эландер указал направление, с которого до его чувствительных ушей доносились звуки, сопутствующие любому селению, неважно орочьему, гномьему, эльфийскому или даже сельцу половинчиков, хотя последних Эландеру встречать не доводилось. Он слышал блеянье овец, писк крыс, рычанье и лай собак, а также звяканье посуда, топот шагов и прочее.

Приятели поставили навес, прилегли отдохнуть в тени. Разумнее на разведку идти ночью. Орки наверняка устраивают по ночам какие-нибудь церемонии у своей святыни.

— Подкрадемся потихоньку, — Эландер на правах бывшего разведчика взял на себя планирование предстоящего дела, — стражники у орков всегда не ахти, в караул отправляют тех, кто не смог увильнуть. Мы их обманем без труда.

— Может срежем одного, всего и делов?

— Не стоит. Пропажу обнаружат, усилят охрану. Палантир и вовсе спрячут. Кем бы ни был их шаман или вождь, он наверняка не дурак. Если бы я был уверен, что мы пойдём на дело в первую же ночь, тогда да, резать стражника можно, но скорее всего сегодня ночью будет рекогносцировка, на дело пойдём завтра или даже послезавтра. Нужно всё хорошенько обдумать, спланировать. Лучше все сделать тихо, тогда у нас будет запас времени, чтобы уйти достаточно далеко. Не забывай, нас будут преследовать. Вполне возможно нам после кражи предстоит долгие недели уходить от погони.

— Эх, подменить бы палантир…— мечтательно протянул Берехтель, — слышал легенду про Ераза Хитрого?

— Нет, а кто это?

— Легендарный вор. В древние времена, когда Минас-Тирит был самым богатым городом Арды, он подменял вделанные в мостовую драгоценные камни на подделки. Это заметили спустя десятилетия, когда чума и Распря Родичей разорили Гондор и эти камни начали выковыривать и продавать.

— Бред. Чума и Распря Родичей были в разное время, да и какой смысл красть то, что лежит под ногами? раз Гондор был тогда столь богат, то воровать камни, вмурованные в мостовую, было незачем.

— Не понимаешь ты. Ераз был из богатого рода, но он был романтиком и великим искусником воровского ремесла. Даже трактаты писал.

Эландер насмешливо хмыкнул. Вот оно как, оказывается. У воров тоже есть свои легенды.

— Ладно, хватит. Сейчас отдыхаем, а в сумерках идем на разведку.

Когда солнце коснулось линии горизонта, он пошли к стойбищу. Теперь уже не требовался острый слух Эландера чтобы определить, где оно находится, шум орки, как и всегда подняли адский. Первого часового заметил Берехтель. Тот стоял на вершине небольшого холма, видно его было издалека. Приятели обошли его по широкой дуге и подобрались вплотную к стойбищу.

Селение представляло из себя несколько глинобитных домов, стоящих вокруг колодца и окруженных глинобитной же стеной. Похоже, в них жили люди до прихода орков. Странно, что слуги властелина тьмы не разграбили и не выгнали людей, по-видимому их новый предводитель действительно обладал выдающимся для орка умом. Свои шатры и навесы орки поставили неподалеку. В середине была утоптанная площадка, на которой что-то происходило. Там мелькали коренастые сутулые фигуры орков, раздавался рокот барабанов.

— Не видно с такого расстояния, надо поближе подползти, — сказал Эландер.

— Согласен. Ты ж глазастый, тебе и ползти, — ответил Берехтель.

— Зато ты двигаешься тише, — парировал Эландер, но не мог не согласиться со здоровяком.

Он осторожно пополз вперёд, стараясь не шуметь и поминутно замирая, прислушиваясь. Темного колдовства он не чувствовал, да и не мог учуять палантир. Он смог подобраться почти к самому крайнему шатру, уже слыша ворчание тех, кто находился внутри, как раздался металлический лязг и его запястье пронзила острая боль. Он едва не завыл, стиснул зубы. На левой руке сомкнул зубья тяжелый капкан. Похоже, руке конец. Надо ползти назад. Он собрал волю в кулак, потянул руку на себя. Зазвенела цепь и в шатре что-то громко звякнуло. Затопотали сапоги, и через несколько мгновений его окружали фигуры орков.

Приехали, подумал Эландер и последнее что он увидел перед тем, как провалиться в благословенное небытие, это носок орочьего сапога, летящий ему прямо в нос.