Телепорт.ru

Глава 9

В этот раз Артемьев меня пропускать вперёд не стал. Наоборот, ощутимо пихнул ладонью в грудь, стоило только привстать, а потом ещё и на плечо надавил — сиди, мол, пока. Убедившись, что я понял его правильно, и больше не трепыхаюсь, подпол рывком откатил массивную дверь, выскочил на улицу, чего-то неразборчиво буркнул своим бойцам и скособоченным приставным шагом рванул к углу здания школы. Там полминуты вглядывался куда-то вдаль, а потом, даже не обернувшись, махнул рукой. Взаимодействие у них отработано, конечно… один из бойцов, ни на секунду не задержавшись, сунулся внутрь микроавтобуса:

— Алекс! Пойдёмте, зовут.

Ну пойдём, раз зовут…

Так мы и пошли: Артемьев — впереди метрах в десяти, потом двое бойцов плечом к плечу, полностью загораживая мне видимость, ну и я вплотную за ними. Попробовал было их обогнуть и пристроиться рядом, чтоб видеть хоть что-то, но у них, походу, на затылке глаза: пара моментально притормозила, так, что я почти уткнулся носом в их спины, а тот, что шёл слева, вытянул назад руку, словно шлагбаум. Ну ладно, я мальчик понятливый, как скажете, дяиньки…

Что интересно — на пацанов возле школы наш военно-полевой балет никакого воздействия не оказал. Они самозабвенно бегали и пихались ровно так же, как и тогда, когда мы с Либановым только высунули носы из парка. И такой их беззаботности я, признаюсь, даже позавидовал немного…

Как только здание школы осталось позади, от него отлепились несколько фигур в явно более серьёзной экипировке, чем мои провожатые. Новые участники очень красиво и слаженно заменили мой “живой щит”, а парни Артемьева провалились в арьергард. Видно мне стало ещё хуже, и я даже пофантазировал, как я поднимаю голову вверх и начинаю считать ворон. Наверное, и ноги можно поджать — сто процентов эти биороботы меня подхватят и понесут, куда надо, и глазом не моргнув! Опять накатило желание схулиганить и прыжком переместиться за спину Артемьеву, но я представил, как он опять будет укоряюще на меня смотреть, и забил… Тем более, что мы, оказывается, уже пришли.

Экипированные чужаки как-то незаметно разбежались в разные стороны, открывая мне обзор, а вот наши штатные охранники, к счастью, больше на глаза не лезли, оставаясь в паре метров за спиной. Что дальше идти уже ни к чему, я понял, как только увидел красные пятна на снегу. Не пятна даже — лужи. И были они настолько яркими и большими, что меня прилично замутило. Неожиданно, честно говоря — вроде, всякого уж навидался… но факт.

Плюнув на имидж, я отвернулся, присел на корточки и задышал часто-часто, пытаясь прогнать ком из горла. В губы ткнулось горлышко фляги, потянуло спиртягой, я хотел махнуть рукой, отказаться — ведь только хуже будет! — но как-то по инерции глотнул раз, потом другой, закашлялся, из глаз брызнули слёзы, а ком провалился обратно в желудок. Кашляя и вытирая рот рукавом, я поднял глаза — Артемьев. Когда-то успел уже встать, смотрит без улыбки. Протянул руку…

Поднявшись, я украдкой бросил быстрый взгляд вполоборота — пятна не исчезли, и непонятный свёрток тряпья тоже лежит, как и раньше, но, к счастью, не ощутил ничего криминального. Тогда уже повернулся весь и слабым движением руки отодвинул подпола, чтоб не загораживал место происшествия.

— Это что вообще? И кто это устроил? — и сам не узнал свой голос.

Тут же рассердился, конечно — ну что за сопли, а? К счастью, рефлексировать оказалось некогда.

— Наблюдатель твой, или кто он там. Сидел в кроне, высоко, заметили не сразу, спугнули, — Артемьев ткнул рукой в сторону здоровенной сосны невдалеке, — Понятно, что не просто любитель по деревьям полазить на досуге — лёжка оборудована, всё с умом. Кошки сбросил, когда слез — посмотришь потом, хайтек, пластиковые, мы и не видали таких. Вооружён, ещё и с резервом. Спецподготовка явно имеется. Непростой товарищ, короче.

— А зачем же вы его… так? — слова всё ещё лезут с натугой, но уже полегче. Ещё пять минут — и приду в норму, слава богам.

— Мы? — хохотнул Артемьев. — Не, парень, это не мы. Мы и не смогли бы — так!

Он шагнул вперёд, наклонился, осторожно, двумя пальцами приподнял окровавленную тряпку. Сначала я подумал, что это ерунда какая-то — кто и зачем будет разбрасывать сырое мясо по парку? Но потом мозг, наконец, принял ту простую мысль, от которой что есть мочи отпихивался всё это время: это вот кровавое мясо — и есть “наблюдатель”. Вернее, то, что от него осталось, поскольку всю верхнюю часть туловища накосо срезало будто огромным ножом и закинуло неизвестно куда. И я, кажется, даже догадываюсь, что это было такое — с ножом… и куда “закинуло”.

Тут уж удержаться я не сумел, и меня безжалостно полоскало не меньше десяти минут. И коньяк Артемьевский не помог — я даже проглотить его ни разу не сумел, сколько ни пытался.

Помогло чувство долга: я вспомнил, что ниточка портала истончается с каждой минутой, пока я тут удобряю зелёные насаждения, и, дождавшись перерыва в спазмах, сердито дёрнул подпола за рукав:

— Вы это… накройте там чем-нибудь! Мне поработать надо…

Сзади зашуршало, я, дождавшись кивка Артемьева, развернулся и вылез из сугроба. Тело уже накрыли какой-то чёрно-зелёной камуфляжной накидкой, из-под неё торчали только ноги в штанах болотного цвета и чёрных ботинках. Глядя на них, я подивился: как я мог сразу не рассмотреть, что неаккуратный свёрток тряпья — на самом деле человек? Ну — ладно, полчеловека. Унтерменш, хе-хе. Так, юмор прорезался — значит, работать уже можно. Поехали.

От портала уже, конечно, не осталось почти ничего. Я чуть подосадовал — надо было сразу этим заняться, не тратить время на разглядывание всего и вся… но что уж тут теперь.

Попытался “проследить” путь до той стороны, но, предсказуемо, остановился почти сразу. Я не мог бы, конечно, сказать, где след развеялся окончательно — я такое не умею, к сожалению, но возникло стойкое ощущение, что выход этого конкретного окна где-то очень далеко. Похоже, мысли либо роятся тут вокруг, либо материальны, поскольку Артемьев тут же озвучил вопрос на занимавшую меня тему:

— Ну что, можешь сказать, куда он намылился?

Я только молча помотал головой отрицательно.Он меня понял правильно:

— Второй! Территорию под контроль, дождитесь следователей, потом приберите тут всё! — дождался невнятного бурчания откуда-то из кустов и продолжил, уже тише: — Сопровождение объекта — в ордер, уходим!

Я и моргнуть не успел, как эти чёртовы двое из ларца опять выстроились прямо передо мной.

-*-*-

Как-то утренний ужастик меня несколько прибил. Хорошее начало дня, как говорится! Самое то, чтоб проснуться! Если вы с утра спите на ходу, и кофе не помог, то подпол Артемьев с командой идёт к вам! С подарочками, ой, то есть, с японским наблюдателем. Ну или хотя бы некоторыми его частями. Б-р-р, опять аж передёрнуло. Короче, сегодняшний опыт — это совсем не то, что я хотел бы повторить. Вот вроде и было давно, и я активного участия в замесе не принимал, но последствия рывка портала (моего рывка!) до сих пор перед глазами стоят.

Потому, спустившись в “мрачные подземелья лабы”, я первое время шарахался от неожиданных звуков и резких движений. Шутка. Про подземелья. Наша новая лаба на минус третьем этаже не мрачная, наоборот — свет там такой, что глаза выжигает. Иногда я задаюсь вопросом, на что уходит больше электричества: на горы всевозможных приборов и аппаратов, или на лампы, которыми, кажется, тут покрыты все свободные площади стен и потолка?

Но даже свет не заставил меня очнуться — все команды учёных я выполнял на автомате, как зомби. Работал по большей части с профессором Одинцевым, он несколько раз поглядывал на меня этак настороженно, однако ничего ни разу не сказал. Ну и, насколько я могу судить со своей дилетантской точки зрения, назначенную делянку я вспахивал как надо, без халтуры, значит, и цепляться ко мне причин не было.

Счёт времени я потерял совершенно. Потому, когда Либанов хлопнул ладонью по столу, решительно встал и заявил: “Ну и всё, отлично. Все молодцы, поздравляю!”, я немного обалдел. Вроде бы, у меня тут, по сценарию, главная роль… а я ничего такого не помню. Охлопал карманы — ни одного нового умения не завалялось. Как так?

Пришлось тоже встать и подать голос. Командирский. Завлаб явно смутился, подскочил ко мне, и они на пару с профессором ввели меня в курс дела. Мне даже немного неудобно стало: вообще-то, они не виноваты, что я тут думаю о чём угодно, только не о деле…

Впрочем, действо не затянулось: всего лишь раскочегарили новую пару “маяк-ворота” ещё раз, и я, теперь уже с полным осознанием своих действий, лёгким касанием её погасил. И маяк угробил, с концами. В один момент. Мне даже самому понравилось.

Ну, то есть, теперь любым попыткам запустить наше железо без нашего согласия — финита.

Либанов с профессором переглянулись, как-то друг друга без слов поняли, и Одинцев зычным голосом собрал всех участников работ к себе. Народу в лабе было немного, они быстренько стянулись в кружок, и проф начал что-то им строгим голосом втирать, а Либанов обнял меня за плечи и повёл к выходу.

— Что-то ты совсем никакой, — озабоченно сообщил он очевидное. — Может, давай по пиву? В “Теорию”! Заодно обсудим всё окончательно.

— По пиву? Днём? — вяло ворохнулся я. — Да и времени сколько — обед? Там, небось, студентов полно, на ушах все стоят…

— Какой обед? — удивился Андрей. — Шестой час уже!

От шока я встал столбом, изумлённо глядя на него. В моей картине мира, сейчас никак не могло быть больше часа, ну двух. Но не шестой же! Куда, спрашивается, делись полдня?!

Мой обалделый вид заставил Либанова тоже засомневаться, он по привычке полез в карман, но телефона там не обнаружил и смачно выругался.

— Задрали эти параноики!

— Что не так? — отмирая, спросил я.

— Да заставляют теперь при входе на этаж телефоны сдавать…

Ничего себе — вот это новости. А меня никто и не спросил почему-то, так пустили. Я потянул из кармана телефон — всё в порядке. Только сети нет. Либанов перегнулся мне через плечо, быстро посмотрел:

— Что? Не ловит? Это давно уже, глушилку тут воткнули, хитровыдуманную. Михалыч пробовал сломать — не поддаётся, зараза. Так и сидим без связи, уже недели две как. А вот сами девайсы сдавать просят со вчерашнего дня. Хоть рации заводи — между лабами не набегаешься…

— Ну — рации… — пожал плечами я. — Затребуй у Артемьева. Наверняка у него их до чёрта в закромах.

— И затребую! — запальчиво выкрикнул завлаб. А потом осторожно спросил: — А тебе что, про телефоны мозг не выносили ещё разве?

— А надо?

— Да я-то откуда знаю, — Либанов с досадой пнул валяющийся на полу скомканный лист бумаги. — Я так-то — ты же знаешь — вообще против всей этой полицейщины. Боюсь, как бы не захомутали нас в шарашку такими темпами. Мы все, в смысле. Боимся. Кстати, считай это официальным заявлением коллектива!

— Не получится, — со значением ответил я, наклонив голову в сторону лабы.

И Андрей кивнул, с таким жутковатым сплавом торжества и ярости в глазах, что я даже немного испугался.

-*-*-

До “Теории” мы так и не дошли — прорезался генерал. Предложил встретиться в режиме “прямо сейчас” в своём-нашем офисе. Я зачем-то попытался вяло отбрехаться, аргументируя тем, что я — с Либановым, и мы почти пришли в бар на поздний обед, грозящий плавно перетечь в ранний ужин. Только ничего из этого не вышло, поскольку Ивлев тут же парировал: мол, с Либановым — ещё лучше, он тоже пригодится, а еды адъютант заготовил минимум на взвод.— К тому же, не факт, что вас так уж легко за периметр выпустят — у охраны усиление, по происшествию. Ну, ты в курсе должен быть. И охота вам у калитки, на холоде, глотку драть? — и ни грамма сочувствия в голосе! Гад.

Пришлось разворачиваться, благо, ушли недалеко.

Адъютант действительно расстарался — совещательный стол в генеральском кабинете буквально ломился. И — что-то новенькое: в центре красовалась неоткрытая бутылка шампанского. Странно выглядит, конечно, где генерал — и где шампанское? Тут уж, скорее… а нет, всё по канону: вот и водка. Антон принёс, рольтснулся между нами, эдак по-дружески опёрся на моё плечо рукой, наклонился, поставил бесшумно бутылку в центр стола и вытек обратно за дверь.

— Ну что — бросились? — Ивлев гостеприимно повел рукой над столом. — Всё не съедим, конечно, но надкусим от души!

Мы послушно присели напротив хозяина. Либанов сразу же потянулся к закускам, а мы с генералом спешить не стали, продолжая смотреть друг другу в глаза.

— А это вот как надо понимать? — настороженно спросил я, указав взглядом на две доминанты в центре композиции.

— Это? — неторопливо переспросил тот, повернув обе бутылки к себе, будто бы для того, чтоб оценить этикетки. — Это косвенно касается темы нашей сегодняшней встречи.

Он замолчал, как бы приглашая меня задать следующий вопрос, но я у него на поводу не пошёл, продолжая и дальше сидеть молча и неподвижно. Пару минут мы так и мерились взглядами, а Либанов, гад, всё это время совершенно незамутнённо пожирал салаты.

— Хех, — внезапно отмер генерал и “стрельнул” в мою сторону из указательного пальца. — Это вот правильно!

Что именно “правильно” — я, конечно, не понял, но сделал морду кирпичом — мол, так и задумывалось.

— Это, — генерал опять указал рукой на бутылки, — чтоб выбор был. Заранее заготовлено всё. Или, чтоб, значицца, обмыть. Или помянуть!

И опять замолчал. Я уж начал сердиться — вот что за манера, информацию выдавать по кусочкам? — только меня опередил Либанов:

— Михаил Дмитриевич, говорите уж сразу всё. Чего тянуть? Шпионов тут не наблюдается вроде… А ребусы поразгадывать мы и в лаборатории можем. В любой день, в ассортименте.

Генерал рассмеялся.

— Это да… уел старика! — всё-таки помолчал ещё немного, но потом выдал: — Меня назначили вице-премьером. Если кто не в курсе — это такой высокий чин в правительстве. Конкретно — ответственным за телепорт. Так что, как вы, надеюсь, понимаете, тему эту из вашего непосредственного ведения государство…

— Изымает, — вклинился я, несколько хриплым голосом.

Ивлев покрутил пальцами тонкую ножку бокала для шампанского, сосредоточенно глядя на него, подвигал челюстью, потом поднял голову и твёрдо ответил:

— Если словами не играть — да. Я пытался возражать, правда, но решение там, — тут он потыкал бокалом вверх, как будто предлагая кому-то свыше туда чего-то налить, — было принято ещё до моей встречи с Самим. И, если честно, вот тут, внутри, — теперь всё тот же пустой бокал слегка коснулся тщательно выбритого виска, — я согласен с тем, что вы двигаете тему… недостаточно активно.

Я сглотнул, готовясь что-то говорить, спорить, аргументировать… Все мои собственные мысли примерно в том же ключе как-то сразу забылись, в голове билось только одно: “Забрали!”. Точнее, “обобрали!”. Или “обокрали” даже. Видимо, сам отдать я был бы вполне готов, но вот так, когда даже не позвали, не спросили, а просто ставят перед фактом…

Моё состояние не укрылось от собеседников. И если Либанов только глянул обеспокоенно — мол, ты чего, ты сам про это и говорил вчера-сегодня, то генерал зачастил:

— Саша, да по факту получилось даже лучше! Руку на сердце положа — вы же сами понимаете, что не потянете! И сами бы пришли к этому же решению, только позже! Но только тогда просителями были бы вы — пришлось бы, по факту, признать, что не справились, помогите, старшие товарищи, разгребите за нами! А теперь — вы на пострадавшей стороне. Можете условия диктовать! Да вам и без условий выписали столько, что я, например, и мечтать не мог неделю назад!

— Выписали? — Либанов сориентировался куда быстрее меня.

— Конечно, — кивнул головой Ивлев. — Для начала разговора, теперь у нас точно будет строчка в бюджете. И объёмы финансирования ваших исследовательских работ сможем поднять не на порядок даже, а на два! на три! Да что угодно, по большому счёту!

— А центр… свой? — осторожно спросил Андрей.

— Не вопрос, — рубанул рукой генерал. — Я даже думаю, что старый, который строят сейчас, надо… или совсем отдать, или приспособить под что-то второстепенное. Он теперь вам маловат будет! Можно, к примеру, совместить с активностями по народнохозяйственному применению, рядом с центральным хабом ещё и на вашу долю построиться, например… Заодно и вы поближе будете к центрам принятия решений и точке концентрации новой технологии.

— Центр принятия решений — Москва, один чёрт, — пробормотал я.

А дальше вышло странно — почему-то уговаривать меня кинулись оба. Вот тут я не очень понял: неужели Либанову чего-то здесь не хватало? Вроде и так у нас было всё, до чего только дотянуться можно. Наоборот, я был уверен, что он не захочет никуда от своего любимого Физтеха уезжать: тут и кадровый резерв бесконечный, и оборудование есть любое — можно хоть одолжить, хоть изготовить, хоть готовое выкупить, и общая среда… мне и самому понравилось, если честно. Всё-таки, должен признать — есть тут что-то в воздухе, есть… Ощущаешь себя частью чего-то большого… и светлого. А не винтиком в бесконечном конвейере, причём — чужом. Удастся ли сохранить этот вайб где-то там, посредине Большого Ничего? Где все будут вахтовиками — по определению?

Однако, раскочегаривать “обиженную печь” прямо сейчас было бы невежливо по отношению к генералу — он-то, в конце концов, в чём виноват? Поэтому, я потянулся к шампанскому, как-то удивительно ловко его открыл и разлил.

— Ну что, Михаил Дмитриевич, наверное, все эти вопросы мы решим в рабочем порядке. Потом. А сейчас — поздравляю!