Тимереки

Глава 21

Ашварум.

Кей проснулась очень рано. Она осторожно убрала руку спящего Рагнара и встала с постели. Она долго задумчиво смотрела на себя в зеркало, а потом отправилась бродить по сонным улицам, окутанного туманом города. Её мучила тревога. Беспокойство снова и снова, щипало её за сердце, заставляя разум лихорадочно бороться с будоражащими мыслями. С тех пор как ушел Аядар, она потеряла покой. Он и раньше покидал Ашварум, плавал на торговом корабле к берегам Мегапраты, но почему-то именно сейчас было тяжелее всего. Кей на расстоянии ощущала опасность, которая топталась около её сына. Рагнар успокаивал её, говорил, что это только страхи и её предубежденное отношение к тому миру. Но тревога все равно не отступала.

Сделав круг, Кей вернулась обратно домой, но зашла не в свою, родительскую половину, а, пробравшись по длинному, ещё темному коридору, она тихо вошла в апартаменты своего сына. Мирадас спал, по-детски обнимая подушку. Она присела на край его ложа и нежно погладила сына по щеке, убирая в сторону чёрные кудри. От её прикосновения Мирадас пошевелился. По его лицу скользнула слабая улыбка. Не открывая глаз, он проговорил сонным голосом:

– Мама, я конечно очень рад твоему присутствию, но скажи мне, почему в такую рань? Я так сладко спал, мне снился сон и на самом интересном месте меня вернули обратно. Что случилось? Что тебя снова тревожит?

– Прости сынок, что так рано. Не знаю, не могу я. Места себе не нахожу. Ты ведь знаешь что с Аядаром, скажи мне как он сейчас? Мне постоянно кажется, что должно случиться что-то ужасное! – Кей взяла его руку и прижалась к ней щекой.

– Ох, мама, мама. Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не думала так! Аядар жив и здоров. Его что-то печалит, но, не смотря на окружающую его повсюду смерть, опасность ему не грозит. Я ощущаю, как он общается с мужчиной, с другом, ты тоже его знаешь, а ещё с девушкой, их связывает какое-то общее дело. Он мужчина, и сам справится со своими проблемами, Фанфарас не стал бы посылать его на смерть! – Мирадас внимательно посмотрел на мать, мягким любящим взглядом.

– Я знаю, знаю, – прошептала Кей, опуская глаза.

– Мама! – Мирадас поднялся и обнял её за плечи. – Это чувство страха живёт в тебе давно, с тех пор как Аядар родился. Ты боишься потерять его, как потеряла Алмира. Я знаю, отец не любит говорить об этом, но он думает так же. За Аядара ты боишься больше чем за кого-либо, я понимаю тебя, мама. Но я тебе могу совершенно точно сказать, что Аядар не повторит судьбу своего отца!

Кей улыбнулась и поцеловала его в лоб.

– Я пойду, мудрость моя, чтобы я без тебя делала! Ты можешь утешить меня лучше, чем твой отец!

– Конечно! – Мирадас улыбнулся, – Ведь отец не чувствует Аядара на расстоянии как я!

Она засмеялась и легонько ущипнула его за бок.

Кей не считала, что любит одного своего ребенка больше, а другого меньше. Она любила всех своих детей с одинаковой силой, просто каждого по-разному, и Мирадас знал это.

Аядара она любила слепо как смысл своей жизни, как часть своей любви и утраченного счастья, как часть Алмира. И его нельзя было не любить! Он был так похож на своего погибшего отца, он взял от него все его лучшие качества. Он был таким же великодушным и гордым, с благородной душей и добрым юмором, необычайно сильный и ловкий, обладающий живым умом юноша. Она гордилась своим сыном, его любили все.

Мирадаса она обожала до трепета души. Когда она его видела, все внутри ликовало и радовалось. Мирадас родился от большой любви с Рагнаром, внешне он был похож на него, но своим поведением отличался от них обоих. Мирадас был очень выдержанным, он размышлял мудро и рассуждал здраво. Иногда позволял себе дурачиться и веселиться, но всегда делал это по-доброму. Мирадас был мягким и в то же время непреклонным в своих решениях, он шёл не напролом, а в обход, но всегда добивался желаемого. Он всегда говорил то, что думал, не обижая при этом других. Мирадас обладал силой, превосходящей силу своего отца. Он был избран судьбой, ему было предначертано стать правителем Ашварума, на него возлагали большие надежды.

Ялуна была их утешением. Кей млела над дочерью и даже чуть-чуть ревновала её к Рагнару, который души не чаял в их маленькой девочке. Ялуна была словно маленький, игривый, немного хитрый котенок. Она была очень нежной, отзывчивой, весёлой и сообразительной. Пользуясь любовью своих родителей и старших братьев, она добивалась всего чего хотела, но без злого умысла. Ялуна обладала терпеливостью и взвешенной мудростью своего отца, но часть маминой вздорности тоже была замешана в её характере. Ялуна росла настоящей красавицей. Её матовая кожа была светлее, чем у братьев, черные вьющиеся волосы как смоль рассыпались пышными волнами по плечам. Невысокая и стройная, она смотрела на мир большими зеленоватыми глазами матери и улыбалась чувственными губами отца. В каждого своего ребёнка, Кей вложила часть своей души и за каждого она была готова отдать свою жизнь.

Кей вернулась к Рагнару, но не застала его в их спальне. С тех пор как Рагнар стал править во главе союза воссоединенным народом Ашварума, его внезапные исчезновения уже перестали её удивлять. Видно её муж снова срочно кому-то понадобился. Но сегодня ей очень хотелось подольше побыть с ним вдвоем, и она снова отправилась на уже привычные поиски.

В зале совета Кей застала одного Минара, который склонился над куском пергамента, изучая странный чертёж.

– Приветствую тебя, – немного разочарованно произнесла она. – Могу я узнать, в какой стороне мне искать Рагнара?

– Зачем тебе его искать, он сам тебя найдет, – не поднимая головы, ответил Минар, – Что-то не слышу радости в твоем звонком голосе, Кей или ты уже разлюбила меня? – он, наконец, оторвался от своих чертежей и с улыбкой взглянул на неё.

– Как я могу разлюбить тебя мой синеокий друг, твой талант покорил моё сердце навеки, – подыграла ему Кей, – Но своего мужа я люблю больше и очень хочу его видеть. Где он?

– С торговым кораблем прибыл гонец с посланием от охийцев. Рагнар скоро вернётся и расскажет тебе последние новости, побудь со мной, давай посплетничаем в это на удивление спокойное утро. Я хочу возвести церемониальный собор, возле храма, с массивными колонами и открытыми арками. Там будут проводиться торжественные обряды. Как думаешь, Рагнар одобрит это?

– Если тебе не разрешить строить, ты же зачахнешь как тротро без воды! – раздался за спиной голос Рагнара.

– Ну вот, только собрался наслаждаться обществом твоей жены, как ты тут как тут!

– Ещё бы, как тебе не повезло, но моя жена искала именно меня. Ведь так родная? – Рагнар улыбаясь, обнял её. – Пойдём, мне нужно тебе кое-что рассказать.

Они вышли из зала и спустились на улицу. Рагнар взял её за руку и, миновав с десяток домов, они пересекли площадь и короткой дорогой добрались до главных ворот крепости. Кей послушно шла за мужем, который уводил её подальше из города. И только в роще муссу он остановился и повернулся к Кей, изучая её своим проникающим взглядом.

– Ты помнишь, мы говорили об охийцах? О том, что в Охии живёт женщина из твоего мира? Однажды я отправил им своё послание и сегодня получил ответ от седьмого лорда. Они сообщают, что собираются лично нанести нам визит. Чтобы через четырнадцать солнечных дней мы ожидали их на своей земле. Лорд Орланд и его жена Мариэль хотят поближе познакомиться с нами, им тоже известно, что в Ашваруме живет женщина, пересекшая грань.

– Да, конечно я помню. Аядар рассказывал мне, что встречался с Мариэль и её сыном во время своего путешествия. Он ещё говорил, что у неё очень необычная история её жизни, что она обладает даром и силой древних. Я ещё тогда загорелась и захотела увидеться с ней. Значит, они приедут к нам? Это интересно, здорово. Ты порадовал меня, мой славный, теперь я с нетерпением и любопытством буду ожидать гостей! – улыбнулась Кей, погладив мужа по руке.

– Это ещё не все, любовь моя. С этими людьми нас свяжет судьба, очень тесными узами, я чувствую это. Нам нужно будет со всем вниманием отнестись к ним, чтобы понять, что они из себя представляют и как повлияют на нашу жизнь. Когда я взгляну на их ладони, я смогу точно сказать тебе каким образом мы будем связаны с ними. У нас достаточно времени, чтобы подготовиться к приёму гостей, я предупрежу совет. Может этот визит поможет нам наладить связь с Охией и с их союзом дружественных государств. А сейчас я хочу просто погулять с тобой, оторваться от всех дел и на полдня затеряться в джунглях! Ты мне расскажешь, почему так рано убежала из дома и зачем приставала с расспросами к Мирадасу. Ты будешь мне жаловаться, а я в который раз успокаивать тебя. Вот такая у меня тяжелая участь! – Рагнар рассмеялся, глядя, как она надувает губы, и, обнимая, поцеловал её в любимые глаза.

Африка. Исследовательский лагерь вблизи города Кариба.

Больнее всего, пожалуй, осознавать свою беспомощность в тяжелых без выходных ситуациях, когда это касается твоего сердца. Когда ничего нельзя изменить, ничего, …и ты должен с невыносимой болью в душе наблюдать за муками и угасанием близкого тебе человека.

Прошло всего два дня с момента встречи с мистером Вонгом. Аядар как всегда вернулся после своей продолжительной прогулки, он с каждым разом углублялся всё дальше и дальше на восток, удаляясь от побережья Замбези. На подступах к лагерю, в слабой тени раскоряченного дерева, его встретил профессор Магунди. Его лицо было мрачно, плечи опущены. Взгляд этого пожилого человека был устремлен себе под ноги. При появлении Аядара он встрепенулся и поднял на него печальные потемневшие глаза. Аядар уловил в его взгляде сигнал боли и отчаяния. Он мгновенно почувствовал его страх.

– Что произошло?! – он озабочено коснулся плеча профессора.

– В последнее время он был слишком неосторожен, потерял бдительность, все был уверен, что он не уязвим. Его давнее желание присоединиться к жене и детям, наконец, осуществилось. Джиджи … заразился. Сегодня мы заметили признаки прогрессирующей болезни. Это новая язвенная чума, которая косит людей в последние несколько месяцев. Я не знаю, как быть, Аядар.

– А вакцины?! У вас же должны быть вакцины! – с ужасом выкрикнул Аядар.

Профессор Магунди удрученно покачал головой:

– Вакцины от этого вируса ещё нет. Нам отвечают, что она находится в разработке. Её неудачные аналоги безрезультатны, они только продлевают муки. Вот почему так много людей умирает – от этого нет спасения. Вирус добросовестно сеется, а вакцину никто не собирается выдавать людям. Они хотят сгноить нас на собственной земле! Я не знаю, как помочь Джиджи, не знаю. Я могу помочь ему ослабить боль, но не могу остановить разъедающего эффекта этого вируса!

– Нет, нет! Этого не может быть! Где он? – Аядар заметался, шумно дыша.

– Мы изолировали его в отдельной палатке. Он отказывается ехать в госпиталь. Хочет видеть тебя и девушку репортера. Мы уже связались с ней, она в пути. Ты должен соблюдать меры предосторожности! – крикнул профессор в след убегающему Аядару.

Он влетел в палатку и застыл на месте. На полу, скорчившись от боли, лежал Джиджи. Его обнаженное, в маленьких язвах крупное тело было слегка прикрыто простыней. Он дрожал от лихорадки и слабо стонал. С трудом, приоткрыв веки он заметил Аядара и поманил его к себе.

– Ты и Лайза …, – начал он слабым голосом, – Должны беречь себя, чтобы довести … дело до конца. Вот … эти засранцы достали и меня. Оказывается, … в капкан смерти попасть так легко, но … выносить, как её костлявые пальцы душат тебя и разрывают изнутри – невыносимо. Боже мой, как же … несчастные дети терпят эту кошмарную боль?! Аядар, я знаю, что могу быстро ослабеть и уже не успею сказать тебе этих слов. Ты …

В палатку порывисто вошла Лайза. Наткнувшись взглядом на лежащего Джиджи, она подняла испуганные глаза на Аядара.

– Вот вы и собрались, – продолжил Джиджи, – Я хочу сказать, что прожил беспокойную жизнь. … Может, я был тысячу раз и не прав, может, кого-то обидел, … пусть простят меня за это. Но я старался жить по совести, честно отвечать на вопросы и совершать поступки, слушая своё сердце. Я знал любовь, … различал добро и зло. Жалею только, … что не смог уберечь своих любимых, увидеть взрослыми своих детей. Не смог, … помешать злу укорениться на моей земле и в умах людей. Может, … я мало старался, но оставим это на суд божий. Я рад, что увидел твой мир Аядар, что узнал тебя, мой мальчик. Рад, что мне перед смертью дали надежду. Я верю в тебя! … Прошу вас, не сдавайтесь. Пусть души этих ублюдков горят в огне, … гоните их с нашей земли, дайте миру узнать о творящемся здесь зле! Вы обещаете … мне?

Аядар опустился перед ним на колени и взял его за руку:

– Ты достойный человек, Джиджи, и не заслуживаешь такого конца! Но эти муки тебе посланы не высшей справедливостью, а правящим в вашем мире злом! Я клянусь тебе, что землю переверну, сделаю все возможное, чтобы уничтожить корпорацию. Мы привлечем внимание миллионов людей и приведём помощь. Виновных будут судить, их деньги не спасут их, расплата настигнет их души в любом уголке этой планеты. Мы остановим зло, сеющее смерть! Я обещаю тебе, друг мой, – на глаза Аядара навернулись слёзы отчаяния.

– Почему? – прошептала Лайза. – За что ему это? Абсурд какой-то! Разве нельзя ему помочь, выбить, потребовать вакцину?! Я не хочу, чтобы ты умирал, Джиджи. Не хочу!

– Не плачь, малышка, – Джиджи судорожно вздохнул. – Вакцины нет для обычных людей, а корпорация не захочет делиться ею. Ты только не оставляй Аядара, … помоги ему. Я завещаю вам это наследие.

– А твой рог? – она с болью в голосе обратилась к поникшему Аядару. – Твой рог уже вернулся к тебе, разве он не может излечить его?

– Нет. Эту кару послала не сила данная рогу, а зло, с которым он борется. Рог может помочь ему лишь безболезненно умереть, спасти и переправить его душу в мир ушедших предков. Рог защищает только меня, дает мне силы и направляет. Его магические возможности не безграничны и я не всемогущ! – с горечью и отчаяньем ответил Аядар. – Ты хочешь, Джиджи, чтобы я освободил тебя от этих мук, пока они полностью не растерзали твою душу? – произнес он, доставая из-за пояса свой рог.

– Тело … слабая оболочка. Я видел стольких несчастных, которые умирали от ужасной боли, с изувеченными телами и затуманенным полусумасшедшим сознанием, – свистящим шепотом ответил тот. – Я не хочу докатиться до такого. Если мой конец неизбежен, зачем его затягивать, … я не считаю трусостью умереть сейчас с помощью рога пилигримов. Я почту за честь, чтобы меня отправил в том мир ты, Аядар, а не костлявая старуха с косой. С вами я уже попрощался и сказал последние напутствующие слова. Я готов уйти сейчас, я не боюсь. Помоги мне встретиться с вечностью, мой мальчик. И помните чудака Джиджи, который любил этот мир, не смотря ни на что.

– Прощай, Джиджи, – всхлипнула Лайза, прикрывая лицо рукой и отворачиваясь в сторону.

Вмиг осунувшийся Аядар стоял рядом, собираясь духом, чтобы проститься с другом, чтобы найти в себе силы отпустить его. Он стоял нервно играя желваками оттягивая время, мысленно ища выход и не находя его.

– Мы будем помнить о тебе, – хрипло проговорил Аядар. – Мне будет не хватать тебя Джидахару Уганди, но я знаю, незримо ты будешь рядом с нами. Ты был избранным, одним из тех, кого впустил в себя мой мир, ты присовокупился к его силе, и эта сила поможет тебе пересечь ещё одну грань. … Прощай, мой друг! Духи света проведут тебя на ту сторону, – Аядар положил рог на грудь Джиджи и неразборчиво зашептал слова на чужом и непонятном для них языке, крепко сжимая руку умирающего.

Джиджи закрыл глаза. Боль отступила, тело разомлело, будто от неги. В душе появилась такая легкость и почему-то слабое предчувствие радости. Ему показалось, будто его качает на волнах. В лицо ударил теплый ветер, унося его ввысь словно невесомое облако. Он увидел себя плывущим в белом тумане, его что-то притягивало впереди. Это был манящий мягкий не рассеивающийся свет. До его слуха вдруг донеслись голоса его детей и смех жены. Он слился с этим светом и … перестал жить своим сознанием.

А Аядар и Лайза только заметили, как Джиджи облегченно вздохнул, отпустив свою душу на волю, и его сердце остановилось.

Не сдерживаясь больше, Лайза заплакала. Она видела столько боли и смертей, что казалось, уже не должна была так остро реагировать на очередную гибель человека, ещё одного пострадавшего от действий корпорации. Только она рыдала искренне, потому что именно к этому человеку она привязалась и испытывала сердечную симпатию.

– За это время он стал моим другом. Он ведь был не такой как все. Умел радоваться этой паскудной жизни, умел подобрать мудрое остренькое словечко. Джиджи так напоминал мне моего отца, он был такой же большой и добрый. Почему, всегда, когда идет это вечное противостояние добра и зла погибают хорошие парни?! – вытирая слёзы, выдавила Лайза, обращаясь к Аядару, который продолжать сидеть возле тела Джиджи, спиной к ней.

– Это суровая плата ради жизни потомков, которые должны быть благодарны, и чтить их память. Только вот так бывает не всегда. Дети, внуки, правнуки вырастают и забывают, что и кого было принесено в жертву. – Не торопливо, со скорбью в голосе отозвался Аядар. – А ты назови в его честь сына, когда он у тебя родиться. Тогда ты будешь помнить об этом большом и добром друге, до последнего верившего в надежду. … Почему погибают хорошие парни? Для меня это тоже больной вопрос. Я задавал его своему учителю Фанфарасу, когда хотел узнать, почему же погиб мой отец. Он тогда сказал, что зло коварно. Оно умышленно выбивает из строя самых лучших и самых сильных, без которых добро должно было бы обязательно проиграть. – Аядар тяжело вздохнул и накрыл бездыханное тело простыней. Он поднялся и вышел из палатки. Лайза последовала за ним.

Они медленно брели по равнине в лучах заходящего солнца, притаптывая выжженную траву. Лайза первой нарушила тягостное молчание.

– Тебе, наверное, трудно было жить без отца? Без его поддержки и наставлений, без любви и опеки?

– Ты думаешь, меня мало любили? Вовсе нет. Мне было тяжело знать, что он вот так погиб, что так и не узнал обо мне, не стал моим другом. Я знаю о нём все, какой он был, как он любил мою маму. Со временем меня стали сравнивать с ним. Мой дядя говорит, что я копия отец. Наставников хватало в моей жизни. Пилигрим вкладывал в меня знания, он мой учитель и мой друг. Акай, мой дядя, вождь клана волков привил мне качества охотника и сделал из меня воина. Мама вкладывала в меня душу и свою нежность. Я не могу пожаловаться, что был ущемлен в любви. Но конечно, в детстве я очень завидовал своему брату Мирадасу и сестре Ялуне. Ведь у них был отец. Я смотрел, как Рагнар занимается их воспитанием, как он, смеясь, подбрасывает их на руках, как с любовью усердно что-то объясняет им, и моё детское сердце сжималось от непонятной тоски. Мама это чувствовала, она всегда прижимала меня к себе, ласкала, а я обиженно убегал в джунгли.

– Твой отчим разве не стал тебе другом?

– Почему? Мы с ним в хороших отношениях. Я предан ему. Я благодарен ему за то, что он подарил мне брата и сестру, за то, что он так сильно любит маму. И он уважает меня, если я приходил к нему и спрашивал совета, он всегда внимательно слушал меня и делился со мной своими размышлениями, но Рагнар никогда не принимал участия в моем воспитании. Он был добр со мной, но оставался в стороне. Фанфарас говорит, что Рагнар хотел, чтобы я стал сыном своего отца, чтобы хранил с сердце память о нем и любил отца в своей памяти. И я храню его в своей памяти составленной по рассказам других. Я храню в своей памяти много хороших парней, рано и несправедливо покинувших этот мир, даже того мальчика в госпитале, передо мной до сих пор стоят его глаза. И вот теперь Джиджи. Моё сердце сейчас горит от праведного гнева! Я пытаюсь справиться с этим и рассуждать здраво, но руки так и чешутся! Если бы мне в этот момент попался представитель корпорации – не знаю, чтобы я с ним сделал! Ещё вчера Джиджи был жив, мы с ним беседовали, шутили и мечтали, – Аядар грустно усмехнулся. – Он ведь отказался показывать мне свои ладони. Наотрез отказался. Сказал, что будет последним дураком, если захочет узнать свою судьбу. Как будто чувствовал, что доживает последние дни. А я не настоял, уважая его желание. Я верил ему, мне не нужно было видеть его руки, чтобы знать, что он не предаст меня. Он так рано и неожиданно ушел. Я так хотел, чтобы он своими глазами увидел изменения в Африке. Хотел увидеть радость на его лице. – Аядар снова вздохнул, опуская глаза.

Лайза взяла его под руку, разворачиваясь обратно.

– Ты обязательно доведешь дело до конца. Мы доведем. И тогда Джиджи порадуется. Его душа успокоиться, когда эпидемии будут остановлены, а корпорация будет выведена на чистую воду. Теперь мы должны это сделать ещё и ради него! Ради нашего Джиджи.

Теперь оставалось только ждать. Лайза на какое-то время поселилась в исследовательском лагере вместе с Аядаром. Они старались держаться вместе, каждую минуту ожидая появления ищеек Вонга.

Как бы в насмешку над смертью Джиджи, эти двое незнакомцев, прислужников корпорации, появились как раз возле ещё сырой могилы, где в этот момент находился скорбящий Аядар и Лайза. Он почувствовал их, не оборачиваясь.

– Они идут, – тихо проговорил он, обращаясь к Лайзе. Она бросила взгляд через плечо и заметила направляющихся к ним людей. Один белый, другой черный, уроженец этого континента. Оба высокие, накачанные амбалы, с тяжелой походкой и безразличными пустыми глазами.

Без всякого вступления и такта, белый мужчина подошел и, наступив на край могилы, заявил наглым безапелляционным тоном:

– Ты идешь с нами! Немедленно! Без всяких пререканий и вопросов!

Аядар легко и бесшумно вскочил на ноги. Казалось, он даже не успел прикоснуться к нему, как незнакомец уже лежал на земле в двух метрах от могилы Джиджи.

– Не зли меня, бездушный кусок мяса! И не смей топтать своими погаными ногами землю, где покоиться прах моего друга! Я пойду с вами только на моих условиях!

Оскалившись, они бросились на него уже вдвоем. Но лишь слегка прикоснувшись к Аядару, громилы Вонга отлетели в разные стороны как щепки. Свирепея от ненависти и ощущения своей беспомощности, амбалы, рыча снова полезли в драку. Аядар даже не изменил поворота тела. Он взмахнул руками, словно отгоняя мух, и они опять рухнули вниз.

– Чтоб тебя, выродок! Хозяин сказал привести тебя живым, но он ничего не говорил о сохранности твоих конечностей. Я прострелю тебе ноги, и твои грабли, и тогда посмотрим, какой из тебя получится ниндзя! – со злостью выплевывая слова, выкрикнул один из них, доставая оружие. Он направил пистолет прямо на Аядара и нажал на курок.

Аядар улыбнувшись, лишь выставил перед собой раскрытую ладонь. Выстрел прозвучал, но ничего не случилось. Аядар как стоял во весь рост, закрывая собой Лайзу, так и стоял. Удивленный громила покосился на своего напарника. Тот, в свою очередь, выхватив свой пистолет, прицелился и выстрелил уже несколько раз. Но, снова не причинив Аядару никакого вреда. Казалось, пули огибали его, меняя свою траекторию, либо просто падали, не долетая, хотя между ними было расстояние всего несколько метров, и не попасть просто было невозможно.

– Вы уверены, что у вас хватит патронов? – осведомился Аядар милым тоном змеи. – Можете целиться прямо в сердце, все равно не попадете. Смотрите, мне может надоесть, и я одной только мыслью поверну пули против вас, и я уж точно попаду, можете не сомневаться. Ну что, будем выслушивать мои условия или будем играть дальше?

Каким-то образом, своими недалекими мозгами, они поняли, что перед ними человек, обладающий сверхспособностями, иначе они никак не могли объяснить то, что здесь происходило.

– Выкладывай, – произнес белый мужчина, недовольно сплевывая.

– Я поеду только вот с этой девушкой. Мы возьмем кое-какие вещи и будем рады последовать за вами, – ровным тоном ответил Аядар.

– Она репортер! Ей нечего делать на яхте мистера Вонга! Он хочет видеть только тебя!

– Я сказал только с девушкой! – Аядар помолчал и добавил. – Или ваш хозяин будет продолжать гнить от собственно выращенных вирусов.

– Что ж, пусть пока будет по-твоему. Но это только пока, – после небольшого совещания, ответил громила.

Лайза прихватила свою компактную профессиональную видеокамеру, проверила заряд батареи, бросила в сумку на всякий случай ещё одну, для подстраховки добавила миниатюрный диктофон, и смело зашагала за Аядром.

Охранники Вонга недовольно поморщились, глядя на сумку Лайзы, но, соблюдая дистанцию и недоброжелательное молчание, провели их к своему босу. Их никто не обыскивал на наличие оружие, видимо считая, что старому китайцу жить осталось и так мало, а выпущенная пуля только сослужит гуманную службу и облегчит им работу.

Теперь наемниками китайца командовал уже не умирающий Вонг, а те, кто стоял у него за спиной. И они же, по-видимому, распорядились впустить парня с журналисткой, но не выпустить, чтобы любая информация умерла вместе с ними. Вонг им был уже не нужен, они желали узнать, каким образом, получая вакцину, он смог заразиться, что это за загадочный рог, и чем им может угрожать этот странный мексиканец в тёмных очках.

Вонг лежал в своей шикарно обставленной каюте, скорчившийся на шелковых простынях, жалкий и посеревший, разъедаемый кровоточащими язвами. Ягуар лежал на полу, забившись в угол. Двое охранников, с непроницаемыми лицами, стояли по разным бокам широкой кровати.

– Вот мы и встретились, мистер Вонг. Я же говорил вам, что вы будете меня искать. Вам следовало меня внимательно слушать, когда я читал надпись на роге. – Обратился к нему Аядар.

Китаец приподнял голову, но от слабости снова уронил её на подушку.

– Что ты хочешь? – еле слышно проговорил он.

– Мы будем разговаривать с вами без свидетелей. Или они выйдут и оставят нас в покое или сделки не будет, – Аядар кивнул на охранников.

Вонг сделал им знак, и они послушно удалились, плотно прикрыв за собой дверь.

– Вы искали это, мистер Вонг? – Аядар достал рог, и протянул его дрожащему от боли китайцу. – Возьмите не бойтесь, он придаст вам силы. Ну же, берите! Боль ослабеет, вы сможете сесть, и мы побеседуем. Я хозяин рога, если пойдет что-то не так, вы снова ощутите нечеловеческие муки.

Вонг все-таки взял протянутый ему рог и сжал его трясущейся рукой. Спустя минуту, он перестал дрожать, его дыхание выровнялось, он выпил стакан воды, и сел в постели, закутавшись простыней.

– Кто же ты такой?! – выдавил он, продолжая сжимать рог.

Аядар снял очки, проведя рукой по своему коротко остриженному ежику смоляных волос, и сел в кресло, напротив Вонга. Он внимательно посмотрел ему в глаза и медленно произнес:

– Меня зовут Аядар. В вашем мире нет такого уголка, где я мог бы родиться. Я воин параллельного мира, я охотник, я тимерек из клана волков. Я свободный человек возрожденного государства Ашварум. Я ответил кто я, а теперь давайте разберемся кто вы. – Аядар продолжал говорить, не спуская глаз с испуганного и недоуменного лица Вонга. – Когда-то вы были человеком, свободным делать свой выбор. И вы его сделали, но неверно. Ваша алчность и безмерная гордыня, заглушили в вас все человеческое. Муки совести уже давно не преследуют вас. Я пришел разрушить ваши планы. Мы нашли вас, и вы попали в ловушку собственной жадности. Да, это действительно рог единорога, они действительно существуют, но только в моем мире. И он действительно обладает огромной силой. Это с помощь него вас настигло возмездие. И никакими вакцинами, никакими средствами вы не сможете остановить болезнь. Это вердикт, без права на помилование. Надеюсь, вы понимаете за что? Вы уже ощутили на собственной шкуре боль и муки, и как вам? А ведь сотни людей, детей умирают от этой ужасной болезни! Теперь вы наглядно убедились в эффективности вируса! Что же вы молчите мистер Вонг? За что вы обрекаете африканцев на подобные страдания?

Китаец смотрел в сторону, желтое лицо посерело, его глаза сузились ещё больше, в них больше не было удивления и страха, только холодная ядовитая темная злоба и не желание смириться.

– Как человек из чуждого нам мира может понять мои мотивы?! – громким недовольным тоном, произнес он. – Это естественный отбор как у птенцов орла! Сильные птенцы выталкивают из гнезда слабых. Ведь бог не является к ним и не машет угрожающе пальчиком. «Ай-ай-ай, нельзя так себя вести!». Так устроена природа всего живого, каждый борется за своё существование. Мой народ сильный, он быстро развивается, он доминирующая раса на этой планете. Нам нужны новые территории. Мы тоже хотим жить! А африканцы, эти тупые чернокожие застряли в своём развитии уже несколько веков назад. Зачем они нужны нашей цивилизации? Только засоряют землю! Они не нужны даже в качестве рабов, эти времена давно прошли, сейчас всю черную работу выполняют роботы. Мы эволюционируем, избавляясь от слабых элементов! Отсеиваем человеческие гены!

– Но люди не животные! Нам дали разум, в нас вложили душу! – горячо вмешалась Лайза. – Мои друзья, которые погибли от ваших вирусов, не были тупыми чернокожими рабами, и они никогда не посягали на чью-то свободу! Они жили, любили, плакали и мечтали! А вы своими грязными окровавленными ручищами бездушно отобрали у них жизнь!

– Если не будет меня – придут другие! – ощетинился Вонг. – Моя смерть ничего не изменит! Вам не остановить запущенную программу. Слишком многое положено на карту. Слишком много людей в этом замешано, влиятельных людей, которые ни перед чем не остановятся! Ваша истерика пафосна. А методы жалки и смешны! Вас сотрут в порошок, как только вы покинете мою каюту. Африку все равно очистят от недоразвитых племен! Её территории уже неофициально раскуплены могучими державами.

– Значит, вы признаете, что умышленно истребляете африканский народ? – произнес Аядар. – Я хочу предложить вам сделку. Сейчас в камеру вы поведаете миру о вашей корпорации, о её действиях и программах, о людях, которые за этим стоят, со всеми именами и должностями. Мы запишем вашу искреннюю исповедь, а за это я дам вам умереть легкой смертью, быстро и без боли. Вы ведь ещё не знаете, что с помощь рога вам послана не только очень продолжительная по своему течению болезнь, но ещё и неуязвимость. Если бы вы захотели наложить на себя руки – у вас бы это не получилось. Так же как и не получилось бы у ваших охранников убить вас любым известным им способом. Так что мучиться вам предстоит долго, ни день и ни два, а неделями, растягивающимися в месяца, и каждый день вас будут сопровождать невыносимая боль, помутнение рассудка и кошмары наяву. Ваша душа будет истерзана. Парадокс, вы сеятель смерти будете молить о ней, а она будет безразличной и глухой к вашим мольбам. Подумайте, стоит ли обрекать себя на подобный ад. О ком вы заботитесь? О своих партнерах, которые уже радуются вашей смерти, жадно потирая руки? Об их баснословных прибылях? Скажу вам честно мистер Вонг. Я легко могу проникнуть в ваше сознание и добыть оттуда любую информацию, а потом заставить вас произнести это вслух перед камерой, но я даю вам шанс поставить на весы правосудия ваше чистосердечное признание, чтобы хоть как-то очистить вашу душу, может быть, вам это зачтется. Я не шучу! И уговаривать я вас больше не собираюсь! Так с чего мы начнем? – Непреклонный тон и повелительный голос Аядара, проникал прямо в душу Вонга, борющуюся с противоречиями.

Аядар выпрямился, и, склонив голову набок, взглянул на затаившуюся хищную кошку. Ягуар, повинуясь мысленному зову, вскочил на мягкие мощные лапы и бесшумно приблизился к Аядару. Положив свою пятнистую морду ему на колени, он замер, позволяя Аядару себя погладить. Аядар улыбаясь одними глазами, почесал хищника за ушами и снял с него ошейник.

– Так что вы решили, мистер Вонг? – он быстро поднял на китайца свои лиловые глаза, которые уже начинали темнеть от негодования.

– Я принимаю ваше предложение, воспользоваться шансом, встретиться с предками и очистить душу. Но я сомневаюсь, что вам удастся воспользоваться этой информацией. Вы даже не представляете, насколько мощна эта структура, и насколько у неё длинные руки. Вы даже не сможете сойти на берег!

– Об этом можете не беспокоиться. Это уже мои проблемы. Ваше дело выполнить условие нашего договора. Правдивая информация в обмен на билет первым классом на тот свет. – Совершенно спокойно ответил Аядар, подавая сигнал Лайзе.

Камера замигала зеленым огоньком, и Лайза взмахнула рукой. Мистер Вонг, глядя в объектив, в столь необычной обстановке начал свой подробный монолог-признание, раскрывая имена теневых кукловодов, замыслы и планы по очистке континента от местного населения, правду об искусственно выведенных вирусах и вакцинах пустышках, полностью признавая свою вину.

Когда съёмка завершилась. Тамар Вонг опустил голову на грудь, силы его оставили, он тяжело вздохнул и повалился обратно на кровать.

– Что ж, мистер Вонг, думаю, этого будет достаточно. Я готов исполнить своё обещание! – проговорил Аядар, который внимательно следил за каждым произнесенным словом китайца, мысленно контролируя его правдивость. – Я не сочувствую вам, и мне вас не жаль, за все то, зло, которое вы причинили, но я согласен выполнить условия нашей договоренности.

Аядар подошел к игнорировавшему его Вонгу, и, переложив рог на грудь китайца, монотонно зашептал только ему известные слова.

Эта процедура не доставляла Аядару никакого удовольствия, он даже не предполагал, что ему придется пользоваться именно этими знаниями, и отправлять на тот свет с помощью магии рога стольких людей. Аядар почувствовал, как в момент смерти суть Вонга воспротивилась, часть его темной энергии стала бороться с рыцарем солнца. Душа китайца уходила тяжело, её рвало назад, зло цеплялось за неё холодными пальцами, не отпуская орудие своей силы. Но молодой волк справился.

Уже после того, как Вонг испустил дух, Аядар на минуту почувствовал сильную слабость и истощение. Закрыв усталые глаза, и нащупав рукой, ещё теплый, от этого мощного энергетического контакта сразу трех миров, рог пилигримов, Аядар понимал, что ему и самому уже не обойтись без этой магии. Рог быстро вернул ему утраченные силы, подталкивая к дальнейшим действиям.

Аядар задумчиво посмотрел на Лайзу.

– И что теперь? – произнесла она, глухим голосом, ухватившись за сумку с камерой.

– Теперь нам нужно покинуть континент, и как можно быстрее. Но сначала нам нужно выбраться на берег. Иди за мной и ничего не предпринимай. Не бойся, я знаю что делаю. Да, и этот зверь пойдет с нами, – кивнул он на ягуара.

Аядар первым приоткрыл дверь каюты и, взмахнув руками словно дирижер, замер. Затем, поманив кивком головы, за собой Лайзу, стал подниматься по узкой лестнице на палубу. Лайза осторожно вышла из каюты, ошарашено уставившись на стоявших как истуканы, безо всяких движений, охранников. Ягуар неслышно следовал за ней по пятам.

Весь вооруженный состав команды как будто замер в стоп кадре. Чтобы убедиться, что они живы, Лайза подошла к одному из амбалов вплотную и заглянула ему в глаза. Он был словно парализованный, но продолжал учащенно дышать и злобно вращать глазищами, не понимая, что с ним происходит.

– Что это с ними, Аядар? Что ты с ними сделал? Ведь это твоя работа? А хищник идет за нами по твоей воле или по своей собственной?

– Он хочет на свободу, как и мы с тобой. Я такой же охотник, как и он, и я очень хорошо понимаю его, и он понимает, что мы союзники. Кошка не тронет, не сомневайся. Как только зверь почувствует под собой землю, то сразу же раствориться в высокой траве саванны. Я сдерживаю охрану, управляя их сознанием, не зря же Фанфарас обучал меня этому целых двадцать лет. Но долго я не продержусь, как только мы скроемся из поля их видимости, контакт разорвется, и они бросятся в погоню. Отсюда, мы должны немедленно попасть в ближайший аэропорт. Так что прокладывай наш маршрут прямо сейчас! Среди большой толпы людей я не смогу управлять сознанием наших преследователей. Ты знаешь самый короткий путь до ближайшего летающего агрегата?

– А куда мы полетим? – темно-карие глаза Лайзы округлились от лихорадочных мыслей и природного страха.

– В Америку.

– У тебя и там есть знакомые? Хотя чему я удивляюсь!

– Есть, только они ещё не знают об этом. Сила пилигримов ведет меня в штаты. В родной город моей матери. Я должен оказаться там, и именно там нам помогут дать ход нашей информационной бомбе. – Быстро ответил Аядар. – Ты решила?

– Да! Садимся в лодку. Я буду управлять! – она стремительно ринулась к моторке, вручив свою драгоценную сумку Аядару. Ягуар замешкался, с ужасом глядя на воду, но взгляд лиловых глаз позвал его за собой, и он уверенно прыгнул в лодку вслед за людьми.