Том 15

К. МАРКС ПОШЛИНЫ НА БУМАГУ. — ПИСЬМО ИМПЕРАТОРА

Лондон, 7 августа 1860 г.

Большое фракционное сражение нынешней сессии, разыгравшееся вчера вечером в палате общин в присутствии большинства ее членов, оказалось неудачным с точки зрения сценического эффекта, хотя и явилось триумфом с точки зрения министерства. Предложенные г-ном Гладстоном резолюции о понижении таможенных пошлин на бумагу до уровня акцизных сборов — с некоторой незначительной надбавкой к таможенным пошлинам для компенсации возможных неудобств акцизного сбора — прошли большинством в 33 голоса. Однако палата общин полностью выдержала свой стиль. Была здесь арена, были гладиаторы со своими оруженосцами, но не было публики, сколько-нибудь достойной упоминания. Еще до начала боя его исход был известен и бюллетень опубликован. Отсюда безучастие публики. Небезызвестно, что входящие в коалицию партии, образующие так называемую «великую либеральную партию»[87], владеют парламентским большинством, так что поражение кабинета могло бы явиться лишь следствием раскола в рядах большинства. Однако этот пункт был улажен в официальной резиденции лорда Пальмерстона, куда он заранее вызвал либеральных членов палаты всех цветов и оттенков. Сама резолюция исходила от. манчестерской фракции в министерстве, ибо лорд Пальмерстон мог сохранить поддержку гг. Гладстона и Милнера Гибсона, лишь взяв на себя обязательство возвести резолюцию г-на Гладстона в ранг правительственной резолюции. Он уже раньше обманул их доверие своей тактикой при проведении законопроекта об уничтожении пошлин на бумагу. На этот раз они принудили его держаться определенной линии поведения. Правоверные виги были единственной фракцией большинства, подозреваемой в предательских замыслах; но сурового голоса их хозяина и нависшей над ними угрозы нового роспуска парламента оказалось достаточно, чтобы возвратить их под власть строгих правил дисциплины. Итак, за много часов до начала представления весь Лондон в точности знал результат партийной процедуры, и, за исключением завсегдатаев галереи для публики, никто не стремился присутствовать на показном сражении в церкви св. Стефана[88]. Действительно, это было довольно скучное зрелище; некоторое оживление внесло лишь увлекательное красноречие г-на Гладстона, а также тщательно подготовленная защитительная речь сэра Хью Кернса. Г-н Гладстон старался изобразить оппозицию против его законопроекта как последнюю отчаянную попытку сопротивления, оказываемую протекционизмом фритредерству. Когда он сел, аплодисменты, покрывшие его последние слова, казалось, приветствовали в его лице подлинного вождя либеральной партии, в которой лорд Пальмерстон является далеко не любимым деспотом. Выступавший от имени консерваторов сэр Хью Керне с помощью строго логичной аргументации и глубокого анализа доказывал, что понижение таможенной пошлины на бумагу до уровня акцизной пошлины отнюдь не обусловлено торговым договором с Францией. Его противник генерал-атторней сэр Ричард Бетелл, либерал, поступил бестактно, выказав раздражение по поводу успеха своего соперника и высмеивая «адвокатское красноречие» сэра Хью; тем самым он навлек на свою бедную голову поток неодобрительных возгласов консерваторов, прерывавших его речь.

Итак, большое фракционное сражение нынешней сессии закончено, и теперь наверняка достопочтенные члены парламента начнут целыми группами покидать палату общин, так что лорд Пальмерстон, возможно, теперь просто измором добьется проведения любого угодного его сердцу мелкого законопроекта, вроде, например, чудовищного индийского билля о слиянии местной европейской армии с британской армией[89]. Если бы требовалось какое-либо новое убедительное доказательство глубокой деградации парламентаризма в Англии, то таким доказательством мог бы служить этот индийский билль и отношение, которое он встретил в палате общин. Всякий хоть сколько-нибудь авторитетный в индийских делах и мало-мальски разбирающийся в них член палаты общин был против этого билля. Большинство членов палаты общин не только само признавало свою полную неосведомленность, но и высказывало мрачные подозрения насчет скрытых намерений авторов законопроекта. Большинство не могло не признать, что билль протащили в палату обманным путем; что самые важные документы, необходимые для правильной оценки положения, были мошенническим образом скрыты; что министр по делам Индии [Ч. Вуд. Ред.] внес законопроект вопреки несогласию всех членов Индийского совета — о чем он, явно в нарушение новой конституции, дарованной Индии в 1858 г.[90], не счел нужным довести до сведения палаты; наконец, что кабинет даже не пытался привести каких-либо оснований в пользу проведения через палату общин с такой неприличной поспешностью к концу сессии — после того как все сколько-нибудь важные вопросы были сняты с обсуждения — билля, фактически коренным образом изменявшего британскую конституцию путем колоссального усиления власти короны и создания армии, которая на практике во всех отношениях оказалась бы независимой от парламентских ассигнований. И все же билль может теперь пройти, ибо главари обеих фракций, по-видимому, тайно сговорились с двором.

Письмо Луи-Наполеона к его возлюбленному Персиньи продолжает оставаться в центре внимания как в Англии, так и по ту сторону Ла-Манша. Во-первых, протест Порты против сирийской экспедиции, в том виде, в каком ее первоначально проектировали Франция и Россия[91], нашел, по-видимому, сильную поддержку Австрии и Пруссии, а лорд Пальмерстон, который совсем недавно, во время дебатов об укреплениях, избрал Луи-Наполеона главным объектом британских подозрений, не мог не бросить свой авторитет на чашу весов в пользу Турции и немецких государств. Далее, декабрьский герой, по-видимому, несколько напуган не только диктаторским тоном России, но в еще большей степени насмешками, повторяемыми в салонах «anciens partis» [ «старых партий». Ред.], и глухим ропотом, доносящимся из парижских предместий по поводу «alliance cosacque» [ «союза с казаками». Ред.].

Чтобы сделать этот союз приемлемым для Парижа, нужно, чтобы положение гораздо более осложнилось. При столь печальных обстоятельствах и в состоянии явного смятения духа Луи-Наполеон сочинил свое письмо, некоторые места которого крайне забавны.

Англичанин, наверное, не удержится от хохота, читая такую фразу, обращенную к лорду Пальмерстону: «Давайте же придем к искреннему соглашению, как честные люди, каковыми мы являемся, а не как воры, желающие надуть друг друга»; но лишь французский слух способен оценить отчаянную безвкусицу с сильной примесью нелепицы во французском оригинале: «Entendons nous loyalement comme d'honnetes gens, que nous sommes, et non comme des larrons, qui veulent se duper mutuellement». Всякий француз, прочтя эту фразу, не может не вспомнить подобную же сентенцию в знаменитой пьесе «Робер Макер»[92].

Прилагаю некоторые сравнительные данные о государственных расходах Франции и Англии. Согласно временному или запроектированному бюджету, общий доход Франции на 1860 г. оценен в 1825 миллионов франков или в 73000000 ф. ст., поступающих из следующих источников:

ф. ст.

I. Прямые налоги, земля, дома, личные патенты 18 800 000

II. Доходы от регистрации (гербовый сбор и владения) 14 300 000

III. Леса, лесные заповедники и рыбные промыслы 1 500 000

IV.Таможенные пошлины и налог на соль 9 100 000

V. Косвенные налоги (акцизы и т. д.) 19 500 000

VI.Почта 2 300 000

VII. Разные доходы 7 500 000

Доход Англии на 1859 г. (финансовый отчет за 1860 г. еще не опубликован) представляется в следующем виде, причем берутся круглые цифры, как и для французского отчета:

ф. ст.

I. Налоги (включая подоходный) 10 000 000

II.Гербовые сборы 8 250 000

III.Коронные земли 420 000

IV.Таможенные пошлины 24 380 000

V. Акциз 18 500 000

VI.Почта 3 200 000

VII. Разные доходы 2 100 000

Сравнение государственных расходов обеих стран показывает следующее:

Франция Англия(в ф. ст.)

Проценты по государственному долгу 22 400 000 28 500 000

Армия и флот 18 600 000 22 500 000

Цивильный лист короны 1 000 000 400 000

Расходы по сбору доходов 8 000 000 4 500 000

Прочие расходы 23 000 000 9 000 000

Итого 73 000 000 65 000 000

Из последней таблицы можно видеть, что проценты по государственному долгу в бонапартовской Франции быстро поднимаются до уровня Англии; что континентальная централизованная монархия меньше расходует на армию и флот, нежели островная олигархия; что какой-то Луи-Наполеон для своих личных расходов требует в два с половиной раза больше денег, чем английский монарх, и, наконец, что в такой бюрократической стране, как Франция, расходы по сбору доходов растут в пропорции, не соответствующей сумме самих доходов.

Написано К. Марксом 7 августа 1860 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 6030, 22 августа 1860 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского