Том 26, ч.3

[6) Использование мальтусом, в его борьбе против трудовой теории стоимости, рикардовских положений о модификациях закона стоимости]

Свою полемику против рикардовского определения стоимости Мальтус всецело черпает из впервые самим Рикардо выдвинутых положений о тех изменениях в меновых стоимостях товаров, которые, независимо от количества труда, затраченного на производство этих товаров, вызываются различиями в строении капитала, вытекающими из процесса обращения, — различные соотношения между оборотным и основным капиталом, различная степень долговечности применяемого основного капитала, различные периоды оборота оборотного капитала. Короче говоря, свою полемику против Рикардо Мальтус черпает из рикардовского смешения цены издержек со стоимостью, поскольку у Рикардо выравнивания цен издержек, независимых от количества труда, применяемого в отдельных сферах производства, рассматриваются как модификации самой стоимости и тем самым опрокидывается весь принцип. Мальтус подхватывает эти самим Рикардо выдвинутые против определения стоимости рабочим временем и им впервые открытые противоречия не для того, чтобы их разрешить, а для того, чтобы вернуться назад к совершенно бессмысленным представлениям и чтобы высказывание противоречащих друг другу явлений, их передачу словами, выдать за разрешение противоречий. Применение такого же метода мы увидим при рассмотрении разложения рикардианской школы — у [Джемса] Милля и Мак-Куллоха, которые пытаются чисто словесным путем, при помощи схоластически-нелепых определений и различений, непосредственно привести в согласие с всеобщим законом противоречащие ему явления, чтобы отделаться от них в своих рассуждениях, причем, однако, в результате таких попыток у этих авторов исчезает сама всеобщая основа.

Приведем те места из работ Мальтуса, где он обращает против Рикардо тот материал, который сам Рикардо выдвинул против закона стоимости:

«Смит замечает, что хлеб созревает в один год, тогда как для выращивания скота на убой требуется 4–5 лет; поэтому, если мы имеем перед собой определенное количество хлеба и определенное количество мяса одинаковой меновой стоимости, то несомненно, что разница в сумме прибыли, получаемой за 3 или 4 добавочных года из расчета пятнадцати процентов на затраченный в производстве мяса капитал, — что эта разница, помимо всех других соображений, компенсирует в стоимости мяса то обстоятельство, что в нем содержится гораздо меньшее количество [762] труда. Таким образом, мы можем иметь два товара одинаковой меновой стоимости, тогда как накопленный и непосредственный труд в одном из них на сорок или пятьдесят процентов меньше, чем в другом. Это — обычное явление в отношении огромного количества самых важных товаров всякой данной страны; и если бы прибыль понизилась с 15 до 8 %, то стоимость мяса по сравнению с хлебом понизилась бы более чем на 20 %» («The Measure of Value» etc., стр. 10–11).

А так как капитал состоит из товаров и значительная часть входящих в него или образующих его товаров имеет такую цену (следовательно, меновую стоимость в обыденном смысле), которая состоит не только из накопленного и непосредственного труда, но еще и — поскольку мы рассматриваем только данный отдельный товар — из чисто номинальной накидки на стоимость, обусловленной тем, что прибавляется средняя прибыль, то Мальтус говорит:

«Труд — не единственный элемент, затраченный на производство капитала» («Definitions», edited by Cazenove, стр. 29).

«Что такое издержки производства?.. Это — то количество труда, в его натуральной форме, которое требуется для производства товара и для получения потребляемых при его производстве орудий и материалов, плюс то добавочное количество труда, которое соответствует обычной прибыли на авансированный капитал за все время его авансирования» (там же, стр. 74–75).

«По той же причине совершенно неправ г-н Милль, называя капитал накопленным трудом. Капитал можно было бы, пожалуй, назвать накопленным трудом плюс прибыль, но его безусловно нельзя определять как один лишь накопленный труд, если только мы не решимся назвать прибыль трудом» (там же, стр. 60–61).

«Совершенно ошибочно говорить, что стоимости товаров регулируются или определяются необходимым для их производства количеством труда и капитала. Совершенно правильно будет сказать, что они регулируются количеством труда и прибыли, необходимым для их производства» (там же, стр. 129).

По этому поводу Кейзнов говорит в примечании на стр. 130:

«Против выражения «труд и прибыль» можно возразить, что это не соотносительные понятия, так как труд есть деятельность, а прибыль — результат, первый есть причина, а вторая — следствие. Поэтому г-н Сениор заменил это выражение выражением «труд и воздержание» (а именно, по Сениору: «Кто превращает свой доход в капитал, тот воздерживается от тех удовольствий, которые доставило бы ему расходование этого капитала»)… Надо признать, однако, что не воздержание, а производительное применение капитала является причиной прибыли».

Великолепное объяснение! Стоимость товара состоит из содержащегося в нем труда плюс прибыль; из труда, который содержится в нем, и из труда, который в нем не содержится, но подлежит оплате при покупке товара.

Дальнейшая полемика Мальтуса против Рикардо:

«Утверждение Рикардо, что в той же самой мере, в какой повышается стоимость заработной платы, прибыль понижается, и наоборот, верно лишь при предположении, что товары, на производство которых затрачено одно и то же количество труда, всегда имеют одинаковую стоимость, — предположение, которое оказывается верным едва ли в одном случае из 500, как это необходимо происходит вследствие того, что с развитием цивилизации и техники количество применяемого основного капитала все время возрастает, а периоды оборота оборотного капитала становятся все более различными и неравными» («Definitions», London, 1827, стр. 31–32). (То же самое место — на стр. 53–54 издания Кейзнова, где Мальтус дословно говорит следующее: «Естественное положение вещей» искажает рикардовскую меру стоимости, так как это положение вещей «с развитием цивилизации и техники имеет тенденцию непрерывно увеличивать количество применяемого основного капитала и делать периоды оборота оборотного капитала все более различными и неравными».)

«Сам г-н Рикардо признаёт значительные исключения из своего правила; но если рассмотреть случаи, относящиеся к его исключениям, т. е. те случаи, где количества применяемого основного капитала неодинаковы и обладают различной долговечностью и где периоды оборота применяемого оборотного капитала различны, то мы найдем, что случаи эти столь многочисленны, что правило можно считать исключением, а исключения — правилом» («Definitions», edited by Cazenove, стр. 50).