Том 26, ч.3

[ж) Формулировки основных положении Годскина в его «popular political economy»]

[XVIII — 1084] Th. Hodgskin. Popular Political Economy. Four Lectures delivered at the London Mechanics' Institution. London, 1827.

«Легко выполняемый труд — это только унаследованное искусство» (стр. 48) [Русский перевод, стр. 74].

«Так как все выгоды, проистекающие из разделения труда, по природе вещей сосредоточены в рабочих и принадлежат рабочим, то в том случае, если рабочих лишают этих выгод и если в ходе развития общества богатеют от увеличивающегося искусства рабочих только те, кто никогда не работает, — это должно иметь своей причиной несправедливое присвоение, узурпацию и грабеж со стороны тех, кто богатеет, и согласие на покорность со стороны тех, кого доводят до нищеты» (стр. 108–109) [Русский перевод, стр. 111].

[1085] «Рабочие, действительно, размножаются слишком быстро, если сравнивать их размножение только со спросом капиталистов на их услуги» (стр. 120) [Русский перевод, стр. 118–119].

«Мальтус отмечает то влияние, которое увеличение числа рабочих оказывает на уменьшение доли, получаемой каждым рабочим из годового продукта, при предположении, что та часть этого продукта, которая распределяется между рабочими, является определенной и фиксированной величиной, ни в какой мере не регулируемой тем, что рабочие производят в течение года» (стр. 126) [Русский перевод, стр. 122].

«Труд есть единственная мера стоимости; но труд, творец всякого богатства, не является товаром» (стр. 186) [Русский перевод, стр. 162, примечание].

Относительно влияния денег на увеличение богатства Годскин справедливо замечает:

«Если человек за небольшие количества подверженных порче продуктов может получить то, что порче не подвержено, то у него не будет искушения выбрасывать первые. Так употребление денег увеличивает богатство, предотвращая мотовство» (стр. 197) [Русский перевод, стр. 169].

«Главная польза розничной торговли обусловлена тем обстоятельством, что количество, в каком товары лучше всего производятся, не является тем количеством, в каком они лучше всего распределяются [для индивидуального потребления]» (стр. 146) [Русский перевод, стр. 136].

«Как теория капитала, так и практика, состоящая в том, что продолжительность труда доводится до той точки, на которой труд, сверх издержек на содержание рабочего, может произвести еще и прибыль для капиталиста, противоречат, по-видимому, естественным законам, регулирующим производство» (стр. 238) [Русский перевод, стр. 196].

Относительно накопления капитала Годскин говорит приблизительно то же самое, что и в первом своем сочинении. Все же в интересах полноты приведем здесь главные места:

«Рассмотрим, например, основной капитал — точка зрения, наиболее благоприятная для тех, кто утверждает, что капитал помогает производству. Необходимо различать троякого рода обстоятельства, при которых результаты накопления капитала весьма различны.

1) Когда капитал производится и применяется одним и тем же лицом. Ясно само собой, что всякое накопление в его руках орудий, какие он производит и какими он пользуется, облегчает его труд. Границей таково накопления является способность рабочего производить и применять подобные орудия.

2) Когда капитал производится и применяется разными лицами, распределяющими между собой в справедливых пропорциях продукт своего совместного труда. Капитал производится одним рабочим, а применяется другим; они делят товар пропорционально тому труду, который каждый из них затратил при производстве товара… Однако факт этот я предпочел бы выразить таким образом, что сказал бы: та часть общества, которая занята производством орудий, в то время как другая часть общества применяет их, образует определенную отрасль разделения труда, увеличивающую производительную силу и содействующую всеобщему богатству. До тех пор пока продукт этих двух классов рабочих распределяется между ними, накопление и умножение орудий, производимых и применяемых ими, оказывается столь же благотворным, как если бы они производились и применялись одним лицом.

3) Когда капитал является собственностью класса таких лиц, которые его и не производят и не применяют… Капиталист, будучи лишь собственником орудий, не является, как таковой, работником. Он никак не содействует производству».

{Другими словами, производству содействует орудие, а не тот титул собственника, который А имеет по отношению к этому орудию, не то обстоятельство, что орудие принадлежит не-рабочему.}

«Капиталист завладевает продуктом одного рабочего и передает его другому рабочему — или на определенное время, как это бывает с большей частью видов основного капитала, или навсегда, как это бывает с заработной платой, — передает, исходя из мысли о том, что этот продукт может быть использован или потреблен с выгодой для него, капиталиста. Он никогда не допускает, чтобы продукт одного рабочего, попадающий к нему в руки, был использован или потреблен другим рабочим иначе, как к его, капиталиста, собственной выгоде. Он применяет или одалживает свою собственность, чтобы получать долю в продукте, или естественном доходе, рабочих; и всякое накопление такой собственности в его руках представляет собой не что иное, как расширение его власти над продуктом труда, и задерживает развитие национального богатства. Так обстоит дело в настоящее время… Так как капиталист, собственник всего продукта, не позволяет рабочим ни производить орудия, ни применять их, если только он не получает прибыль сверх того, чего стоит содержание рабочих, то ясно, что производительному труду здесь поставлены гораздо более узкие границы, чем те, которые предписывает природа. По мере того, как капитал накопляется в руках третьих лиц, возрастает вся та сумма прибыли, которую требует себе капиталист, и тем самым создается искусственное препятствие для роста производства и населения… При нынешнем состоянии общества, при котором рабочие никогда не бывают собственниками капитала, всякое накопление капитала увеличивает ту сумму прибыли, которая от них требуется, и делает невозможным всякий такой труд, который обеспечивал бы только то, что необходимо для приличного существования рабочего… Раз уж признаётся, что труд производит все, даже капитал, то нелепо приписывать производительную силу орудиям, производимым и применяемым трудом» (стр. 243–247) [Русский перевод, стр. 199–202].

«Заработная плата не облегчает производство, как его облегчают орудия… Труд, а не капитал, оплачивает всякую заработную плату» (стр. 247) [Русский перевод, стр. 202].

[1086] «Большинство авансов капиталистов состоит в обещаниях уплатить…

Изобретение и употребление бумажных денег обнаружило тот факт, что капитал отнюдь не есть результат сбережений. До тех пор пока капиталист должен был обладать действительно накопленными драгоценными металлами или товарами, чтобы реализовать свое богатство, или распоряжаться трудом других людей, можно было полагать, что накопление капитала является результатом действительных сбережений и что от него зависит прогресс общества. Но когда были изобретены бумажные деньги и печатаемые на пергаменте ценные бумаги и когда обладатель одного лишь кусочка такого пергамента стал получать годовой доход в клочках бумаги, за которые он получал все, что ему было нужно для его пользования или потребления, а если он не тратил все эти клочки бумаги, он к концу года становился богаче, чем был в начале года, или имел право получить в следующем году еще большее количество бумажек, что давало ему еще больше власти над продуктами труда, — тогда стало до очевидности ясно, что капитал не есть результат сбережений и что индивидуальный капиталист обогащается не благодаря действительному и материальному сбережению, а благодаря тому, что он делает нечто такое, что дает ему возможность… получать больше из продукта труда других людей…

Фабрикант сукна имеет либо монету, либо бумажку, посредством которых он выплачивает заработную плату. Эту заработную плату его рабочие обменивают на продукт других рабочих, которые не сохраняют заработную плату первых, состоит ли она в звонкой монете или в бумажных деньгах, и она возвращается обратно к фабриканту, который в обмен на нее отдает сукно, изготовленное его собственными рабочими. Возвратившеюся к нему монетой или бумажкой он снова выплачивает заработную плату, и снова эта монета или бумажка проделывает тот же самый кругооборот…

Его» (капиталиста) «собственности, служит ли она для выплаты заработной платы или же состоит в полезных орудиях, приписывается вся та огромная помощь, которая оказывается труду знанием и искусством, воплощенными в машинах… Соединенный труд рудокопа, плавильщика, кузнеца, механика, кочегара и множества других людей, а не мертвые машины, выполняет то, что делается паровыми машинами… При обычном способе выражения производительная сила этого искусства рабочих приписывается его видимому продукту, орудиям труда, причем те, кто является лишь собственниками последних, не производящими и не применяющими их, воображают себя в высшей степени производительными людьми» (стр. 248–251) [Русский перевод, стр. 202–205].

Полемику Годскина против разговоров об «опасности вызвать у капитала стремление к эмигрированию из страны», против взгляда на процент с капитала как на необходимый стимул для развития производства, или относительно теории сбережений — см. в тетради IX, стр. 47[112]. Привести это в главе о вульгарных экономистах.

«По мере роста населения происходит увеличение как производства, так и потребления, и это есть все, что подразумевается под понятиями накопления или увеличения национального богатства» (стр. 257) [Русский перевод, стр. 208]. [XVIII—1086]