Том 5

«FRANKFURTER OBERPOSTAMTS-ZEITUNG» И ВЕНСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

Кёльн, 18 октября.

«Германия находится во власти странного рока. Когда, казалось бы, настал момент, позволяющий приступить к восстановлению общего отечества, и благодарный взор в ответ на это обращается к небу, тогда грозовые тучи, которые все еще висят над Европой, разражаются новыми мощными громовыми ударами и заставляют дрожать руки людей, посвятивших себя делу разработки германской конституции. Такой громовой удар мы снова только что пережили в Вене!»

Так жалуется «Moniteur» имперского регентства — «Frankfurter Oberpostamts-Zeitung». Эта достойная газета, последний редактор которой^{159} красовался в списке платных креатур Гизо, на миг приняла свое положение au serieux^{160}. Центральная власть с ее парламентским обрамлением, франкфуртским собором, представилась ей действительно серьезной властью. Вместо того чтобы непосредственно отдавать подданным свои контрреволюционные приказы, тридцать восемь немецких правительств заставили центральную власть во Франкфурте повелевать им выполнять их же собственные решения. Все шло наилучшим образом, как во время майнцкой следственной комиссии [Immediat-Kommission][260]. Центральная власть могла воображать, что она действительно является властью, а ее «Moniteur» мог воображать, что он действительно «Moniteur». «Возблагодарите все господа, воздев руки к небу», — пел он.

И вот мы «переживаем» громовой удар из Вены. «Руки» наших Ликургов «дрожат», несмотря на армию остроконечных шлемов, представляющих собой такое же множество громоотводов революции; несмотря на декреты, по которым критика черно-красно-золотых личностей и их gesta^{161} подлежит наказанию как уголовное преступление[261]; несмотря на энергичные фразы таких гигантских фигур, как Шмерлинг, Моль и Гагерн. Снова раздается рычание революционного чудовища — и во Франкфурте «дрожат». «Frankfurter Oberpostamts-Zeitung» в испуге вынуждена прервать свою благодарственную молитву. — Трагически негодует она на железный рок.

В Париже главенствует партия Тьера; в Берлине — министерство Пфуля с Врангелями во всех провинциях; во Франкфурте — центральная жандармерия; во всей Германии — более или менее скрытое осадное положение; в Италии водворен мир милосердным Фердинандом и Радецким; Елачич, командующий войсками в Венгрии, после истребления мадьяр провозглашает в Вене совместно с Виндишгрецем «хорватскую свободу и порядок»; в Бухаресте революция потоплена в крови; дунайские княжества осчастливлены благодеяниями русского режима; в Англии все вожди чартистов арестованы и сосланы; Ирландия слишком истощена голодом, чтобы подняться. Иль этого мало тебе?[262]

Венская революция еще не победила. Но ее первой зарницы было достаточно, чтобы осветить перед Европой все позиции контрреволюции и, таким образом, сделать неотвратимой всеобщую борьбу не на жизнь, а насмерть.

Контрреволюция еще не уничтожена, но она сделала себя посмешищем. Вместе с героем Елачичем все ее герои превратились в комические фигуры, а в прокламации Фуада-эффенди после кровавой бани в Бухаресте[263] дана уничтожающая пародия на все прокламации друзей «конституционной свободы и порядка» — от прокламаций рейхстага до самых ничтожных обращений нытиков.

Завтра мы подробнее остановимся на положении, создавшемся непосредственно в Вене, и на положении в Австрии вообще.

Написано К. Марксом 18 октября 1848 г.

Печатается по тексту газеты

Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 120, 19 октября 1848 г.

Перевод с немецкого