Трактирщик и Владычица ночи

ГЛАВА 5. Кое-что о ведьме. Неожиданная добыча

Пока охотник рассказывал о семействе Таденов, Клермон не столько слушал его, сколько наблюдал за Владычицей ночи. Тем не менее у него отложилось в памяти, что Тори Таден, глава семейства Таденов, занимался очень прибыльной торговлей. В его распоряжении имелось четыре корабля, которые он использовал для перевозки специй и тростникового сахара; ими торговала Идиотания — карликовое государство, расположенное на островах Мелководного моря. От Галитании, родных земель Клермона, их отделял широкий пролив, чьи бурные воды, усеянные многочисленными рифами, превращали плавание по нему в чрезвычайно опасное предприятие. К тому же белокожие дикари, населяющие Идиотанию, были свирепы и жадны до чужого добра. Тем не менее отец Тессы был удачлив и беды обходили его семейство стороной — до тех пор, пока слава о его богатстве не разнеслась по всей округе.

К тому времени, когда судьба повернулась к ним спиной, Тори Тадену было сорок, а его жене тридцать три года. Для женщины в феодальном обществе возраст уже солидный, но мать Тессы, несмотря на четверых детей, была в самом расцвете сил. Когда на женских посиделках гостьи заводили речь о своих многочисленных недомоганиях и начинали с недоумением посматривать на неё, она улыбалась и говорила примерно следующее: «От предков мне досталось просто лошадиное здоровье. По словам повитух, всех своих детей я родила с кошачьей лёгкостью, без каких-либо осложнений. Да что там, за всю жизнь я ни разу даже не чихнула. Поэтому рада бы поддержать беседу и пожаловаться на свои болячки, но не хочу гневить господина Солнце. Я здорова как простолюдинка». Тори Таден, потомственный корабельщик, тоже был здоров как бык. Неудивительно, что их скоропостижная смерть вызвала так много пересудов.

Ведьма явилась к Таденам в образе печальной девушки, одетой в простенькое тёмное платье. Она представилась дальней родственницей, а затем сказала, что по воле случая потеряла всех своих родных, и попросилась пожить у них, пока она не найдёт своего брата, который, по её сведениям, остался жив после кораблекрушения, но она никак не может напасть на его след. Когда госпожа Таден поинтересовалась, почему он сам её не ищет, девушка всхлипнула. «Думаю, мой бедный брат потерял память, но я ни за что не оставлю его одного, что бы с ним ни случилось», — сказала она и приложила к глазам носовой платок.

Такая верность и самопожертвование растрогали Таденов. Гостье выделили не только комнату для проживания, но и небольшое содержание, чтобы она могла сохранять достоинство и не просить у хозяев на мелкие расходы.

Первое время Мирелла Маска, так представилась ведьма, вела себя скромно. Из своей комнаты она выходила лишь по необходимости и по глазам было видно, что она часто плачет. О пропавшем брате по-прежнему не было вестей несмотря на то, что господин Таден не пожалел денег и нанял людей, чтобы его отыскали.

Госпожа Таден была проницательней супруга. Девушка не понравилась ей с первой же встречи, но у неё было доброе сердце. «Не исключено, — говорила она сама себе, — что я ошибаюсь на её счёт, а виной тому ревность и привычка видеть соперницу в любой красивой женщине».

Чтобы отвлечь гостью от горя, она стала привлекать её к домашней жизни, а затем брать с собой, когда ездила с визитами к знакомым. Во время одной из таких поездок лошади вдруг понесли, и повозка вместе с пассажирками свалилась в воду. На дворе стояла поздняя осень, поэтому обе женщины сильно простудились. Вот только гостья вскоре поправилась, а госпожа Таден — нет, хотя раньше действительно никогда не болела. По словам очевидцев, она продолжала чахнуть день ото дня несмотря на то, что Мирелла Маска практически ни днём ни ночью не отходила от её постели.

— Результат такой самоотверженной заботы не заставил себя долго ждать, — ухмыльнулся Кат Ворон.

— Видимо, госпожа Таден скончалась, и по окончании траура Мирелла Маска получила предложение руки и сердца от безутешного вдовца, — предположила Владычица ночи.

— Ну да, — кивнул охотник. — Остальное мне известно со слов Тессы Таден. Как она сказала, её отец, хоть немолодой, но крепкий и сильный мужчина за три года заметно постарел, особенно за последние полгода, причём настолько, что едва мог самостоятельно передвигаться, а затем вовсе слёг и больше не поднялся. А вслед за ним и мачеха, к удивлению домочадцев, начала сдавать буквально на глазах. Тогда старший брат вызвал лекаря, чему Мирелла Маска очень противилась, но он её не послушал. Лекарь, который уже не первый раз встречался с теми, кто пострадал от ведьм, сразу её заподозрил и написал донос в жреческую канцелярию. Ну а когда явились охотники, то она уже сбежала, прихватив с собой пасынков и падчериц.

— Зачем же они согласились на это? — поинтересовался Клермон.

— Тесса Таден сказала, что они бежали из дома потому, что добрые сограждане, как только прознали, что их мачеха — ведьма, собирались её сжечь, причём вместе со всем семейством, — мол, кто якшается с ведьмой, тот сам продал душу нечистой силе. В пути братья служили ей охраной и носильщиками, ведьма прихватила с собой немало ценных вещей, а девушки исполняли роль служанок. Глуповатые братья, избалованные отцом, не смели перечить старой ведьме и беспрекословно её слушались, а девушек она просто била, если была чем-то недовольна.

— Почему же Мирелла Маска не забрала их жизненную силу? — спросила Владычица ночи.

— Братья и сёстры Тадены находились под защитой молодости и, возможно, амулетов. К тому же наша гильдия шла за ними буквально по пятам. Думаю, она просто не успела, — ответил Кат Ворон.

— Что ещё вам известно?

— Чтобы оторваться от погони, Тадены за бесценок продавали прихваченное из дома имущество. Скудная выручка привела к тому, что деньги таяли как снег. Отводя душу, ведьма нещадно колотила сестёр, но делу это не способствовало. Настало время, когда им пришлось заложить последнюю лошадь и повозку. Ростовщик, естественно, не преминул воспользоваться их положением. Полученных денег хватило лишь на обед в трактире. К постоялому двору Клермона она уже брели пешком и без единой монеты в кармане. Что было дальше, вы знаете сами, — завершил Кат Ворон свой рассказ.

«Кое-что Тесса всё же утаила от мачехи и родных. Только свою единственную уцелевшую драгоценность ей пришлось отдать мне, чтобы сохранить достоинство семьи», — подумалось Клермону, и он нащупал колечко, лежащее у него в кармане жилета. Несмотря на цинизм, приходящий с возрастом, ему было жаль девушку, хотя он знал её всего ничего.

В общем-то, решение созрело ещё до рассказа товарища.

— Я еду с вами, — сказал он, поравнявшись с Катом Вороном.

— Смотри, твоё дело, — отозвался охотник и добавил: — Будь я на твоём месте я бы не рисковал появляться на людях и переждал пару декад, а то и весь месяц, пока у стражников не перегорит служебное рвение. Сейчас они будут досматривать путников на каждой заставе. Думаешь, ты сумеешь от них ускользнуть?

— Думаю, да, — спустя мгновение трактирщик исчез и на его месте возникла Магда. — Ну, как я тебе? — вопросил он кухаркиным голосом.

Кат Ворон смерил его оценивающим взглядом.

— Правдоподобно, — признал он и добавил: — С таким полным перевоплощением я ещё не встречался, даже платье такое же, как у Магды. Обычно перевёртыши остаются в своей одежде.

— Не знал этого, — буркнул встревожившийся Клермон.

Он вопросительно глянул на Владычицу ночи, но она лишь пожала плечами, мол, не имею понятия отчего так.

«Странная из неё нечисть. Уж кому знать о перевёртышах, если не ей? А может, она знает, да не хочет говорить», — подумал он, но решил пока не заморачиваться ни скрытностью спутницы, ни странностями в смене облика.

— Ну и ладно. В конце концов, так даже лучше. А то женщина в мужской одежде сразу же привлечёт внимание стражников, — сказал он вслух.

Кат Ворон глянул на него, но тут же отвёл взгляд.

— Это да, — сдержанно отозвался он.

Правда, его деланное безразличие не обмануло Клермона. Судя по напряжению, читающемуся в фигуре охотника, он готовился к нападению.

— Кат, не дури! Одному тебе с нами не справиться, — предупредил он товарища и положил руку на рукоять меча. При этом он даже не заметил, как вернулся к своему истинному облику.

Владычица ночи посмотрела на одного, затем на другого и, вздохнув, спрыгнула на землю.

— Вы тут подеритесь, если душа просит, а я тем временем прогуляюсь. Хорошо? Только постарайтесь не особо калечить друг друга. А то у меня нет ни сил, ни времени с вами возиться. Да и желания тоже. Понятно?

Мужчины переглянулись, и охотник первым убрал оружие.

— Извините, барышня! Я несколько нервничаю, поскольку впервые сотрудничаю с нечисть… извините, с такими, как вы, — поправился он.

— Ничего! Я понимаю, что вам нелегко. Ведь вы у нас в роли Ван Хельсинга, — усмехнулась Владычица ночи.

— Ван Хельсинг это кто? — спросил Кат Ворон, вновь усаживая её на коня.

Перед глазами Владычицы ночи промелькнули бледные девичьи лица, а вслед за ними мужественный тип в развевающемся длинном плаще и широкополой шляпе. «В такой шляпе нужно по пляжу рассекать, а не в метель её надевать. Держи, не держи — всё равно ветер сорвёт с головы. Забавно, что девицы при этом в лёгких полупрозрачных платьицах. Может, это специально выведенные проститутки? Причём морозостойкие… А, вспомнила! Это же вампиры, а Ван Хельсинг охотник на вампиров. Прямо как наш ведьмоненавистник Кат Ворон», — усмехнулась она, но внешне виду не показала.

— Это ваш коллега по отлову нечисти. Правда, у него иная специализация. Насколько я знаю, он занимался только вампирами.

— Вампирами? Это кто ещё такие? — спросил Кат Ворон и понукнул лошадь, трогая с места.

— Это такие твари в человеческом обличье, которые питаются кровью. В верхней челюсти у них скрываются два острых длинных клыка, которые они вонзают в шею жертве. Считается, что вампиры очень красивы, насколько это возможно при их неестественно белых лицах и красных глазах. Днём они прячутся от солнца, поскольку его лучи губительны для них, а по ночам они заманивают к себе неосторожных путников и пьют их кровь. Разве у вас нет таких?

— Мать-земля миловала. Во всяком случае, пока, — ответил заметно помрачневший охотник.

— Вы считаете, что они могут появиться?

— В «Бестиарии пришествия» нет такой нечисти, но это вполне возможно.

— Бестиарий пришествия? — оживилась Владычица ночи. — Это что такое?

— В центре главного храма, посвящённом богу Солнце, стоит пирамида, она хранит изображения и имена всех высших демонов, что спустились к нам со звёзд.

— Кто этим занимается?

— Никто. Они сами возникают. Последним, кто к нам прибыл, были вы, госпожа.

Владычица ночи снова попыталась прочитать чувства на лице охотника и снова не преуспела в этом.

— Демоны. Нечисть. Неужели мы несём только зло в ваш мир?

— Ну что вы! Это не так. Вы разные. Кто-то из вас вершит добрые дела, кто-то злые, кто-то и то и другое. Вот и относятся к вам соответственно. Кто-то почитает вас как богов, кто-то ненавидит всей душой, кто-то пытается задобрить жертвоприношениями, — Кат Ворон помолчал. — Госпожа, ведь вы не из тех демонов, что приносят беды?

— Хотелось бы на это надеяться, — обтекаемо ответила Владычица ночи.

«А вдруг я эдакий ящик Пандоры и приношу несчастья тем, кто свяжется со мной?» — сокрушённо подумала она, а затем, при здравом размышлении, решила, что это ничем ещё не подтверждено и, следовательно, беспокоиться не о чем. Во всяком случае, пока.

Спутники молчали, и она тоже умолкла, хотя с языка рвалось множество вопросов. Она понимала, что спешить не стоит, сначала нужно освоиться в этом мире и тогда часть из них отпадёт сама собой. К тому же куда больше её мысли занимал храм Солнца и пирамида, выполняющая роль гостевой книги.

«Уверена, это какое-то устройство, наподобие компьютера, и там куда больше информации, чем просто имя и дата прибытия очередного сказочного персонажа», — подумала Владычица ночи. Интуиция подсказывала ей, что её возможности куда шире и не исчерпываются одними лишь интуитивными подсказками, поступающими время от времени. «Впрочем, на безрыбье и рак рыба. Кстати, вот одна из таких подсказок», — усмехнулась она, когда перед её внутренним взором возникло предупреждение в виде живой картинки.

— Позади нас на расстоянии пятьсот метров… тысячи локтей[1] отряд стражников. Человек десять на конях и, судя по тому, как их гонят, они спешат. Впереди идут несколько больших караванов, там тоже могут быть стражники. Думаю, вам стоит сменить облик, — сказала она Клермону и тот кивнул, принимая к сведению её слова.

На этот раз он воспользовался не обликом кухарки, а Тора Тадена, старшего брата Тессы.

— Незамужней барышне не стоит путешествовать в сопровождении чужого мужчины и простолюдинки. Но если один из мужчин её родной брат, то приличия будут соблюдены, — пояснил он и Владычица ночи согласно кивнула.

Кат Ворон ревниво оглядел его.

— У тебя на лбу не написано, что ты её брат, так что внимания всё равно не избежать, — возразил он.

— Пусть. Зато при проверке не вызовет подозрений. К тому же к знатным путешественникам стражники редко цепляются, — рассеяно отозвался Клермон. Его внимание было сосредоточено на содержимом дорожной сумки, возникшей вместе с новым нарядом. Найдя документы на Тора и Тессу Таденов, он удовлетворённо кивнул.

— Верно, — признал Кат и отвернулся, чтобы юнец, в которого превратился товарищ, не злил его богатым нарядом и, как ему казалось, заносчивым видом. Когда они выехали на тракт, он тем не менее сказал: — Да, нужно будет заглянуть к шорнику, а то крестьянская упряжь твоего коня не соответствует твоему чванливому наряду.

— Сейчас я это исправлю, — сказала Владычица ночи, и новенькая сбруя коня блеснула серебряными украшениями.

Кат Ворон ничего не сказал на это, лишь отвернулся и начал что-то насвистывать. Видя, что он злится, хоть и не показывает виду, Клермон подъехал ближе и, положив ладонь ему на плечо, примирительно улыбнулся.

— Эй, дружище! Хватит отворачиваться от меня. Кат, я же не специально выставляюсь перед тобой, так уж вышло. Будь это возможно, я бы с удовольствием поменялся с тобой.

Охотник смерил его испытующим взглядом и выражение его лица смягчилось.

— Не обращай внимания. Это во мне зависть говорит, — признался он и с горечью добавил: — Что поделать, в молодости мне было не до ваших дворянских премудростей, к тому же лень, а сейчас уже поздно. Да и ни к чему мне это. Просто душу царапает. Напоминает о том, что чернью родился, чернью и помру.

Владычица ночи чуть слышно фыркнула. Отчего-то её возмущало, что Кат Ворон стыдится своего происхождения. «Что плохого в том, что ты родился в простой семье? — подумала она. — В конце концов, дворян единицы, а простого народу море разливанное. Это они сила, а не кучка бандитов у власти, хотя…»

Она глянула, как дворянин хлещет плетью слугу, совсем ещё молодого парнишку, бегущего рядом с его конём, и вздохнула. «Пожалуй, для идей всеобщего равенства и братства ещё рановато. В феодальном мире лучше быть дворянином, чем простолюдином. Всяко шкура будет целей», — пришлось ей признать. Тем не менее она не удержалась и во имя всеобщей справедливости сделала так, что под порывом ветра от дерева отломилась сухая ветка. Она упала на куст игольника, растущего близко к дороге, и тот, обороняясь, стрельнул шипами. Причём так удачно, что большая их часть пришлась на дворянина с плёткой, но ни один из шипов не задел ни лошадь, ни мальчика-слугу.

— Пожалели мальчишку, да? — усмехнулся Кат Ворон, догадавшийся что это её проделка. — Зря. Видите, в какой напряжённой позе сидит его хозяин? Нет, не из-за ваших игл, он лошадь жалеет. Мелкий поганец зажилил хозяйские деньги и на смену лопнувшему ремню в подпруге купил такой же, но из гнилой кожи. Естественно, она недолго прослужила, а ехать нужно, хотя бы до ближайшей лавки кожевника, а это неблизкий свет. Вот только седло так натрёт спину лошади, что придётся ждать, когда она заживёт. Если хозяин спешит, лошадь придётся продать, и хорошо если он получит половину того, что она стоит. На вид кобыла неказистая, но эта порода отличается неприхотливостью и верностью, поэтому незаменима для тех, кто находится в постоянных разъездах.

— Тогда почему бы ему не слезть с лошади и не пойти пешком? — с вызовом спросила Владычица ночи, сердясь за полученный выговор, хоть тот был сделан в мягкой форме.

— Потому что дворянин из военного сословия, и он ранен. Видите проступившую кровь на бедре?

— Рана небольшая, значит, от копья, и, похоже, загноилась. Копьё не меч, его наконечник часто бывает испачкан в земле, и при глубокой ране это верная смерть, — заметил Клермон, приглядевшись к пятну на штанине дворянина, и добавил: — Готов поспорить, что бедняга едет к лекарю, который пользует североводского князя. Говорят, он даже мёртвого способен поднять на ноги.

— Ладно, сдаюсь, пристыдили, — сказала Владычица ночи и направила часть жизненной энергии на заживление ран злосчастного дворянина.

Этот жест человеколюбия оказался последней каплей и её перебросило в образ мальчика, как менее энергозатратный по части жизненных сил.

Дело приняло бы неприятный оборот, но Кат Ворон каким-то немыслимым образом успел предугадать её превращение и, взмахнув выхваченным из сумки плащом, закрыл новоявленного мальчишку от посторонних глаз.

Высунув наружу нос, Владычица ночи виновато глянула на встревоженных спутников, но они, занятые наблюдением за окружающими людьми, не обратили на неё внимания.

— Вроде бы обошлось, никто не заметил, — сказал Клермон.

Кат Ворон согласно кивнул.

— Повезло. Но лучше побыстрей отсюда убраться.

— Ты прав. Сделаем крюк по обходной дороге, а затем снова вернёмся на тракт.

— Давай. Если повернём налево, проедем через Солонцы.

— Отлично. У нас мало соли. Купим про запас и на обмен. Надеюсь, слухи туда ещё не дошли.

— О чём это ты?

— Я слышал, как караванщик сказал, что они перестали возить соль с Соляных озёр, слишком уж там беспокойно. Банды Медведя и Рыси снова передрались за право владеть этими прибыльными землями. Обычно они воюют до зимы, а она ещё не скоро, так что соль наверняка вздорожает.

— Понятно. Едем.

— Эй! А меня спросить? — с вызовом вопросила Владычица ночи.

— Это ещё зачем? — дружно удивились мужчины.

— Шовинисты средневековые, — обиделась она и снова натянула плащ на голову.

Некоторое время они ехали молча, а затем Кат повернулся к товарищу.

— Ты у нас грамотей. Кто такие шовинисты? — он наморщил лоб — Э-э… Как их там? Вспомнил! Средневековые.

— Не имею понятия, — признался Клермон и, поразмыслив, добавил: — Думаю, это такие же искатели удачи, как мы с тобой.

— Наёмники, что ли?

— Ну да.

— А вот и нет! Это значит, что вы дураки стоеросовые! Понятно? — торжествующе воскликнул мальчик, в которого превратилась Владычица ночи, и он, дразнясь, показал им язык.

Только Кат Ворон собрался надрать ему уши, как тот снова превратился в Тэссу Таден.

— Я хотела сказать, что вы из тех мужчин, которые не принимают во внимание мнение женщин, — проговорила девушка с любезной улыбкой на губах.

— Госпожа, постарайтесь больше не превращаться в этого демонёнка или кто он там…

— Его зовут Лоло и он обычный мальчик, — сказала Владычица ночи.

— Да? — засомневался Кат Ворон. — Не важно, обычный он или нет, но лучше его не надо. Пусть будет только Тесса Таден, хорошо?

— Хорошо, — улыбнулась Владычица ночи, на этот раз искренне, и добавила: — Но имейте в виду, что это не всегда от меня зависит.

— Я понял. И всё же, постарайтесь себя контролировать, особенно в людных местах. В следующий раз я могу не успеть прикрыть вас, а внимание жрецов нам совершенно ни к чему. Кстати, вас тоже ищут.

— Ищут? Зачем?

— За высшими демонами всегда следят. Чтобы выяснить, насколько они опасны, — пояснил Кат.

— Ну а вы что скажете? Я опасна? — полюбопытствовала Владычица ночи.

Он глянул на пушистую макушку девушки, сидящей перед ним, и неслышно вздохнул.

— Сейчас — нет, но кто ж вас знает. Насколько я понял, вы сами ещё не знаете, на что способны. Вдруг случится что-нибудь эдакое, из ряда вон, и вы… Короче, я не знаю.

Тон охотника за нечистью был нейтральным и всё же Владычицу ночи задели его слова, причём это были не столько её чувства, сколько того неведомого существа, в чьём виде она перевоплотилась. «Выходит, шкурка демоницы не так проста, и я это не просто я. Как и в случае с Тессой и Лоло, остаточные эмоции предыдущей владелицы точно присутствуют», — пришла она к выводу.

Она соскользнула с лошади.

— Я устала сидеть, хочу немного пройтись.

— Пожалуй, я тоже разомну ноги, — сказал Кат Ворон и, ведя кобылу в поводу, пошёл рядом с ней.

Клермон к ним не присоединился, он по-прежнему восседал на своём безымянном жеребце, лишь придерживал его, чтобы быть рядом со своими пешими спутниками. В завязавшийся между ними разговор, который то и дело возвращался к повадкам той или иной нечисти, он не встревал, лишь молча слушал.

— Думаю, вам тоже есть что сказать по поводу нечисти и того насколько она опасна, — обратилась к нему Владычица ночи.

— Кат знает больше, чем я, так что мне нечего добавить к его словам, — уклонился он от участия в их беседе.

— Вот-вот! Я дока по нечисти, а Ястреб по трактирным делам. Тут мне с ним не тягаться, — усмехнулся охотник. Всё же его не покидала досада на товарища. Сейчас ему казалось, что он специально не слезает с коня и, чтобы показать своё превосходство, глядит на него сверху вниз.

— Верно, — миролюбиво отозвался Клермон, который читал его чувства как открытую книгу. — Правда, ты забыл упомянуть, что я также лучший в стрельбе…

— Был когда-то! — перебил его Кат и потянулся к арбалету, приторочённому к перемётной суме. — Чтобы без обид, давай выясним прямо сейчас, кто из нас лучший, — предложил он.

— Хорошо, — Клермон спрыгнул с коня. — Только, чур, я стреляю первый.

Кат Ворон не стал возражать и протянул ему заряженный арбалет.

— Держи. Да, чуть не забыл! Арбалет дальнобойный, но с изъяном; стрелу всегда сносит влево, где-то на толщину мизинца при пятидесяти шагах, — предупредил он.

Клермон кивнул, благодаря товарища. Он прицелился было в пролетающую птицу, с намерением пустить её на ужин, но тут в ближайших кустах мелькнуло что-то крупное и лохматое. Шарахнувшись, лошади испуганно заржали, и он без раздумий выстрелил в зверя — во всяком случае, на тот момент ему казалось, что это зверь.

_________________________

[1]Локоть — примерно 50 см.