Тремор

Глава 16

Вернувшись в Питер, Кирилл словно разделился на две части. Близилась поездка в Москву, а впечатления из Прованса всюду следовали за ним. Иногда казалось, что он чувствует аромат розмарина в воздухе. Слышит по утрам песни птиц и колыхание травы в поле. В душе рождалось спокойствие. Хотелось вновь уйти от суеты, а надо было репетировать. К тому же, денег после Прованса почти не осталось.

Но неожиданно проблема решилась сама собою. Он помирился с родителями. Мама отправила ему денег и, как ни в чем не бывало, спросила о поездке и его новой работе. Конечно, вымышленной. Родители думали, что Кирилл устроился в кофейню бариста. Если бы они узнали, что он все еще играет в вагонах метро, от него бы точно отреклись. И, как ни странно, это лишь подталкивало его зарабатывать на жизнь таким образом.

Лео много раз пытался отговорить его.

«Это опасно. Если кто-то из Газпрома нас увидит, вся твоя жизнь пойдет по наклонной».

Таким человеком был Лео. Спокойным, рассудительным, логичным. Но Кирилл был не такой. Если ему что-то нравилось, он был готов даже на самый безумный риск ради этого. Он ошибался, падал, терял смысл в жизни, а потом вновь горел. Иногда слишком неистово. Возможно, без Лео пороха в его душе бы уже не осталось.

Всю неделю до поездки в Москву он убеждал Кирилла не ссориться с Деном. Ничего не отвечать на его провокации. Но тот, как специально, повысил градус в их общении. Сосредоточиться на репетициях становилось все сложнее, ведь теперь Кирилл думал лишь о том, как совладать с собой. Как сделать равнодушный вид, когда речь вновь и вновь заходит об Америке, о том какая жизнь ждет их вокалиста и какие возможности теперь открыты перед ним.

— Увидите в моих сторис, какие там тусовки. Специально для вас буду чаще снимать их, — сказал Ден на одной из репетиций, смотря прямо в лицо Киру.

Глубоко вздохнув, Лео и Эммануэль с опасением перевели взгляд на него. Тот сидел чуть поодаль от группы и настраивал гитару с видом, что ему совершенно плевать на сказанное. Это вызвало у них облегчение. Но Ден хотел увидеть то, от чего внутри него все пылало — презрение, зависть, искрометную злость в хищном взгляде. Усмехнувшись, он перешел к своему главному козырю.

— Я переживаю за вас, ребята. Все-таки всю жизнь посвятил «Бенцу». Вы спрашиваете меня, кого лучше взять вторым вокалистом и мыслите в корне неверно. У вас нет фронтмена. А если вы думаете, что есть, то повторяю, группа пойдет ко дну. Понимаете, лидер — это ее лицо. Одно его неверное действие и все, зал опустеет. Так спросите себя, пойдут ли люди смотреть на парня, который просит в метро подачки?

Лео с тревогой посмотрел на Кирилла. Тот поднял взгляд.

— Продолжай.

Ден усмехнулся. Его твердый голос лишь раззадорил его.

— Ты и так все знаешь. Я лишь советую парням задуматься. Нужен ли им вокалист, который сваливает за границу в самый важный момент? Даже предположить не могу, откуда у него на это деньги. Кроме квартиры и потертой тачки папочка же ничего не оставил ему.

Кровь подогрелась в его венах. Резко поднявшись, Кирилл устремился к нему. Он больше не видел зал, его стен, не видел холодного света софитов. Все померкло, ушло во тьму, и лишь наглая ухмылка Дена осталась существовать для него. Кирилл до последнего не знал, что сделает. Поэтому вовремя затормозил, когда Лео встал между ними.

— Слушайте, не знаю, что там поможет «Бенцу», но точно не ваши ссоры. С таким настроем фестиваль пройдет хуже некуда.

Эммануэль усмехнулся. Плавно приблизившись к Дену, он повернулся к Кириллу и Лео.

— Разумеется. Но вы облажались, и это факт. Вас видели в метро, хотя мы договаривались не играть там. Даже интересно, сколько вы собирались скрывать это. Конечно, большинство вас просто не узнало, но что если бы так поступил Ден? Наша репутация пала бы на дно с небывалой скоростью.

Лео глубоко вздохнул.

— Парни, это было вынужденно, и нам правда очень жаль.

Кирилл, поморщившись, взглянул на него.

— Давайте обсудим это после Москвы.

Все согласно закивали головой.

Как всегда с блеском выполнив миротворческую миссию, Лео отвел его в сторону.

— Как думаешь, кто мог спалить нас? — едва слышно спросил он.

Кирилл пожал плечами.

— По сути, они правы. Нам правда не стоит играть в метро, когда ты станешь фронтменом.

Глубоко вздохнув, он с раздражением взглянул на друга. Его попытки всегда сохранять дружелюбную обстановку были вызваны просто нежеланием выходить из аморфного полурасслабленного состояния. И Кирилл прекрасно знал это. Оба понимали, что их вылазки никак не влияют на «Бенц», что они привлекут к ним лишь больше фанатов, но Лео был готов с легкостью поддаться Дену. Это безумно бесило его, но сейчас он был слишком опустошен, чтобы все высказать ему.

После репетиции Кирилл поехал домой. Лишь встреча с Таней немного взбодрила его.

Таня сидела на диване, что-то рисуя в скетчбуке. Бежевый свитер чуть прикрывал ее обнаженные ноги. Войдя в комнату, Кирилл тут же бросился к ним. Она посмеивалась, пытаясь увести их подальше от его губ. Наконец, он просто лег рядом с ней.

— Этот день — сплошные нервы. Кажется, будто я расплачиваюсь ими за то спокойствие в Провансе.

Кирилл смотрел в потолок, пока Таня гладила ему волосы. Совсем как там, на природе. Закрыв глаза, он мысленно переместился под свежий ветерок, эфиры трав, и напряжение тут же ушло из его тела. Голос Тани прозвучал в его голове музыкой.

— Потерпи. Он уедет, и жизнь наладится. Ты сможешь спокойно творить, делать все, что захочешь без ссор и агрессии. Дорогой, нужно просто выдержать Москву. Я знаю, что ты справишься.

Он открыл глаза и увидел ее улыбку. В ней было столько тепла, какой-то нежной, почти материнской любви, что Кирилл враз ощутил себя ребенком. В груди стало легко. Таких слов раньше никто не говорил ему.

— Дорогой… Как приятно от тебя это слышать.

Она поцеловала его в щеку. Глаза плавно сомкнулись. Тогда, лежа в полутьме, негласная аксиома пронзила его сознание. Он может все, если Таня рядом. Кирилл взорвет сцену, и никто, даже Ден, не сможет помешать ему в этом.

Таня не обиделась, что полетела отдельно от Кирилла. Они были в разных концах самолета, но все время поддерживали связь. Он набирал ей сообщения, когда Лео наклонялся вперед и что-то неустанно обсуждал с Эммануэлем и Деном. Втроем они то и дело шутили, вспоминали прошлое или думали, как проведут ночь после рок-фестиваля. В планах было устроить прощальный вечер для Дена. Кирилл не мог без закатывания глаз слушать их ностальгические бредни.

«Что на них нашло? Похоже, только я жду, когда свалит этот предурок».

Он обернулся на Таню. Она сидела в хвосте самолета, с интересом рассматривая вид за окном. Как только Кирилл отправил сообщение, они тут же встретились с ней взглядом. Он незаметно улыбнулся ей.

«Конечно, они ведь не соперничали с ним. Он уедет, и ты со всеми поладишь. Кстати, что вы будете делать до вечера?»

«Заселимся, поедим, а потом репетиция. Выступление будет совсем поздно».

Через пару часов они были в Москве. Парни ехали в одном такси, а Таня в другом следом за ними.

Всю дорогу Кирилла жгло чувство вины, но другого выхода у него просто не было. Сейчас, когда для пожара достаточно взмаха спички, все может рухнуть и пойти ко дну, если Ден или парни увидят их вместе. Ее кроткий взгляд, беретка, длинная юбка цвета неба дадут им столько тем для насмешек. Ведь это столкновение миров, чистоты с грязью, и оно уже не оставит ни шанса, чтобы скрыть его прошлое.

Желваки проступили на его точеном лице. Кирилл представил, что парни могут сказать Тане. Безумные ночи, драки, сношения на людях с самыми развратными шлюхами запыленной пленкой пронеслись перед ним. Сейчас ему было стыдно за это. Он смотрел на то время глазами Тани и понимал, что это пропасть, дно. Что она придет в ужас, услышав всего пару историй из множества им подобных.

То, что Кирилл согласился лететь с ней — это риск. Так что лучше потерпеть, продолжить держать их отношения в тайне, чем навсегда потерять ее.

В очередной раз он убеждал себя в этом, когда такси подъезжало к гостинице. Кирилл сразу написал Тане, чтобы она чуть позже зашла в нее.

На ресепшне к нему подошел Ден.

— В общем, мы с парнями решили, что твои песни нам сейчас не в кассу. Я заменил их другими, посмотри в чате.

— И зачем? — равнодушно спросил Кирилл.

— Контингент тут другой. Люди не поймут. Да и вообще, какая тебе разница? Все, парни, в пять вечера встречаемся внизу.

Он развернулся и ушел с Эммануэлем в номер. Лео похлопал его по плечу.

— Ты молодец. Видишь, не отвечать ему не так уж и страшно.

Он усмехнулся.

— За кого ты меня принимаешь? Если он перейдет черту, я раскрошу его лицо в порошок. И плевал я на дипломатию. Тебе комфортно в мирной среде, а мне в той, где я на своем месте.

Сказав это, он замер перед их номером. Занес над дверью ключ, а потом резко повернулся к Лео.

— Мне уже на все плевать, бро. Я устал от борьбы и хочу лишь кайфа.

— Так мы пойдем на тусовку вечером. И будет тебе кайф.

Кирилл засмеялся. Его рот искривился в усмешке.

— Нет, это без меня. После фестиваля я сразу поеду домой. Все, что мне нужно — это кайф от рока. И мне не нужны вещества, чтобы гореть. Впрочем, кому, как не тебе, знать это.

Занеся вещи в номер, Кирилл тут же вышел в коридор. Лео проводил его удивленным взглядом.

Таня стояла на ресепшне. Выделялась из толпы как полевой цветок в траве, как луна в звездном небе. Увидев Кирилла, она тут же улыбнулась ему. Ямочки заиграли на щеках, делая Таню похожей на ребенка. Оглядевшись в очередной раз, он поцеловал ее. Ладони в перчатках мягко легли на его скулы.

— Извини за этот цирк. Мне так стыдно.

— Все в порядке, — отмахнулась Таня.

— Отдохну от тебя в одноместном номере.

Кирилл закатил глаза, и она засмеялась.

Перекусить они решили на Китай-городе. Зайдя в одну из ряда кафешек, ребята сели за диваны у окна.

Их разговор не стихал ни на минуту. В нем возникали паузы, лишь когда Кирилл обнимал Таню. Растворялся в ее тепле, аромате духов, в их абрикосовых нотках. Тесно прижавшись друг к другу, они делились впечатлениями о перелете. О том, что их ждет впереди, о том, что будет уже сегодня вечером. Это больше всего волновало Кирилла. Когда, пообедав, они поехали гулять в Царицыно, он сказал ей о том, что не знает, как выступать с той же легкостью, что была с ним в Провансе. Идя вдоль аллей оголенных деревьев, Кирилл с тоской вспоминал, как ощущал себя там.

— Понимаешь, среди полей и аромата трав в теплом воздухе ты забыл обо всем и слышал свою душу. Ты делал то, что тебе нравится просто ради себя, ради удовольствия. Надо и сейчас отстраниться от лишнего, — сказала Таня, с теплом взглянув на него.

— Я понимаю. Но ведь тогда я был на сцене один. Теперь со мной группа, и я чувствую себя отделенным от нее. Я не могу нормально общаться с ребятами, когда рядом Ден, это просто невозможно.

Вязаная шапочка Тани коснулась его плеча. Поцеловав ее в лоб, он с улыбкой опустил взгляд на нее.

— На сцене неважно, какие у вас отношения в группе. Надо оставить позади свою жизнь и уйти от реальности. Просто открой свое сердце публике.

Она сказала это таким нежным голосом, что каждое слово произвело на Кирилла воздействие. Он посмотрел куда-то вдаль. Туда, где верхушки сосен уходили высоко в небо, скрывая собой изгиб реки и другой берег.

Перед ним пронеслись воспоминания. То, с чего начиналась их группа, как они с Деном решили создать ее.

Когда-то они дружили. Еще на курсах, когда им было лет по пятнадцать, их не покидала уверенность в том, что именно «Бенц» добьется успеха. Они поддерживали друг друга, проводили вместе дни напролет и даже набили одну и ту же татуировку. Черного и красного дракона. А потом их дружба оборвалась. Безвозвратно и резко. Тогда Кирилл перебил на плече феникса. Он взлетал в ореоле красного огня, решительно подняв вверх голову.

Ему тут же вспомнился тот день. Как он пришел домой, и отец жестко избил его. Так было за каждую татуировку, то есть много раз, но почему-то именно за эту ему досталось больше всего. Словно сама Вселенная хотела стереть из его головы тот факт, что он набивал ее вместе с Деном.

Сколько лет Кирилл верил, что между ними все изменится. Что они смогут без происшествий делить вместе сцену, не выливая в творчество личное, не неся вперед обиды из прошлого. Конечно, они могли давно разойтись, создать каждый свою группу, но их голоса, их разные тембры так гармонично сплелись между собой, так необычно звучало все, что они делали вместе, что оба выбирали терпеть друг друга.

Но теперь уже все. Им, наконец, предстояло разойтись, и, может, поэтому Ден так часто провоцировал его. В глубине души им обоим было не по себе от этого. Столько лет они стояли на сцене бок о бок, подталкивая друг друга куда-то вдаль. Этот этап закончился, и теперь Кирилл будет сам вести «Бенц». Осознав это в очередной раз, он достал сигарету и быстро выкурил ее.

Холодный ветер доносил запах прелой листвы. Таня спрятала лицо в шарфе, но Кирилл словно не замечал его. Что-то в груди огнем обжигало его.

— Скажи, почему с тобой все иначе?

Он повернулся к ней. Янтарный оттенок глаз казался еще ярче на фоне затуманенного леса. Все в нем светилось счастьем.

— Потому что я люблю тебя, каким бы ты ни был. Я вижу тебя настоящего. Ты ведь всегда хочешь казаться дерзким, сильным, уверенным в себе, поэтому и не слышишь голоса сердца. Со мной ты можешь быть собой. Счастливым…

Таня не успела договорить. Он поцеловал ее. В это мгновение он все понял. Жизнь в тот момент разделилась на две части, и Кирилл поехал на репетицию с самыми лучшими чувствами.