Тремор

Глава 14

«Сегодня вечером мы с Крис поехали к Тому. Он живет недалеко от нас, но я еще ни разу не была у него.

Вместо укромного домика на берегу перед нами предстало протяженное здание с белыми стенами. С обеих сторон коридора располагались двери. Мы шли и шли, прямо, не сговариваясь, и остановились лишь в конце, сбоку от выхода на балкон, с которого открывался вид на другие такие же постройки.

На кровати сидел Том и обсуждал с кем-то проект по видеосвязи. На нас он даже не взглянул. Мы молча сели напротив. Крис затянулась электронкой, а я просто водила по сторонам взглядом.

Комната производила совсем не такое впечатление, как это здание. Вдоль стен стояло множество шкафов с, на первый взгляд, не сочетающимися, но все же гармонично стоящими рядом, вещами. Ряды книг по саморазвитию, психологии, бизнес-коучингу отсвечивали своими лакированными обложками. Их прерывала видеотехника, коллекция самурайских масок, статуэтки в модернистском стиле и бытовые вещи, вроде скотча и ножниц.

— Ну что, как доехали? — посмотрел он на меня, резко оторвав взгляд от ноутбука.

— Отлично, — сказала Крис, сев рядом с ним.

Он укусил ее за шею, и та засмеялась. Поднявшись, она задернула шторы, зачем-то включив неоновую подсветку.

— А сколько вы уже вместе? — с чего-то решила спросить я, внезапно сменив устоявшуюся тему.

— Ну, где-то два года, — сказал он, смотря на Крис так, будто влюблен в нее меньше месяца.

— А вы не думали… пожениться?

Они как-то странно засмеялись.

— Мы не собираемся этого делать, — сказала Крис.

— Брак нужен обществу, а не человеку. Так ему легче контролировать нас и наши желания. Для людей он — лишь мнимое чувство стабильности. Они боятся, что однажды партнер уйдет от них, поэтому надеются, что в браке вероятность этого будет меньше. Но они забывают, что он может уйти в любом случае. Так что сделать его своей женой или мужем — это сказать «ты мой», а по-настоящему твоим ничего быть не может. Конечно, мы с Томом хотим всегда быть вместе, но пути в любой момент могут разойтись. Если это произойдет, мы спокойно примем это и все.

Том кивнул.

— Мне кажется, я никогда не смогу принять это. Без «своего человека» жизнь для меня словно теряет смысл.

— Но разве не главное, здесь и сейчас кайфовать от чувств к нему? — спросил он.

— Да, но это как-то потребительски. Ведь настоящая любовь — хотеть дать, а не взять, ты сам говорил так.

— Это никак не противоречит тому, чему Крис тебя учит. Без ярлыка «мое» не будет ревности и желания контролировать партнера. Останется лишь чистая любовь, и ты с радостью будешь делиться ей с ним. Ну, и, в конце концов, — отклонился он к стенке.

— Лучше всякой теории все скажет практика. Двое из трех браков заканчивается разводом. Только неправильным подходом можно объяснить то, почему любящие люди начинают ненавидеть друг друга.

— Но ведь это сложно. Сложно не привязаться, сложно быть готовым всегда отпустить то, что любишь, — возразила я.

Том переглянулся с Крис.

— Этим и занимается школа, в которой состоят ребята.

Они резко смолкли, а потом перевели тему. Напряжение ушло, и больше мы не возвращались к этому».

Дмитрий позвонил в тот момент, когда Таня больше всего нуждалась в нем. Оказалось, он был у ее дома. Хотел сделать сюрприз, но именно в этот момент ее не оказалось там. Пока она шла обратно, вид у нее совсем приободрился. Ведь она уже знала, что, оказавшись рядом с ним, ей станет куда легче и радостнее.

Нажав кнопку лифта, Таня замерла. Вспомнила, что не высохшая картина стоит у двери, и Дмитрий может увидеть ее.

Пока она шла до квартиры, сердце, ускорившись, колотило грудную клетку. У угла Таня остановилась и прижалась спиной к стенке. Скрестила руки. Прямо перед ней было окно с узорчатой решеткой. Оно было приоткрыто, и ветер врывался в пространство вместе с шумом улицы. Сирены машин, отсчет светофора, чьи-то голоса на испанском. Таня словно была отделена от всего этого. Она ритмично вдыхала воздух, медленно выдыхая его. Закрыв глаза, она вздохнула в последний раз и открыла дверь в свой блок.

Дмитрий стоял у двери. В руках у него был огромный букет красных роз. Когда она подошла к нему, он убрал телефон и долго смотрел на нее. Радужки его глаз, как две чашки чая, согревали своим теплом, обещая укрыть от забот и печалей. Уголки губ слегка размыкались в стороны. Он был смущен не меньше нее, и она ясно видела это.

— Надеюсь, ваза для них найдется, — произнес он, протягивая ей розы.

Улыбнувшись, Таня поднесла к лицу еще не раскрывшиеся бутоны. Прикрыв глаза, она с наслаждением вдохнула их запах.

— Только не порежься, они с шипами, — мягко сказал он.

— Спасибо. Я… Даже не ожидала.

Дмитрий кивнул и подошел ближе. Таня не сделала ни шагу в сторону. Казалось, из непробиваемого стекла она наблюдает за тем, как он опускает голову к ее волосам и осторожно зарывается в них. Она не движется. Лишь чувствует его дыхание рядом. То, как он целует ее в щеку, а затем отстраняется, обдавая нежной бархатистой улыбкой.

— Может, поставишь их и пройдемся? У меня сегодня выходной, а мы с тобой ни разу не гуляли.

Кивнув, Таня достала ключи из сумочки. Проскочить в квартиру одной не удалось.

— Давай, я помогу тебе, — сказал Дмитрий, взяв у нее букет.

Пока она выбирала вазу, он развернул от стены мольберт. Интерес в его лице сменился удивлением. Затем задумчивостью. Он медленно повернулся к ней.

— По-моему, эта в самый раз, — как ни в чем не бывало, сказала она, ставя на стол вазу. Дмитрий погрузил в нее цветы и обнял Таню. Уткнувшись в кашемировое пальто, она тоже обхватила его.

— Послушай, — сказал он, взяв ее за плечи.

— Я не знаю, что произошло у тебя в прошлом, и никогда не спрашивал об этом. Но я хочу, чтобы ты знала — я ни в чем не тороплю тебя. Если ты не готова…

— Дим…

Она отвела взгляд к мольберту. К отчаянию и боли — тому, что было с ней этой ночью.

— Мне хорошо с тобой. Правда. Но сейчас мне нужно переосмыслить кое-что и понять мое отношение к любви в принципе. Дай мне немного времени.

Он кивнул и как-то нежно, по-отечески поправил ей на лбу волосы. Таня, не шелохнувшись, смотрела на него.

— Пойдем гулять, — прошептал он.

Они вышли из квартиры. К лифту шли молча. Зайдя в него, оба пытались незаметно посмотреть друг на друга в зеркале. Когда это случалось одновременно, они тут же отводили взгляд, едва сдерживая смущенную улыбку.

Солнце пригревало все, на что ложились его лучи. Недавно распустившиеся листья восторженно трепетали на ветру. Воздух насыщался тягучими сладкими ароматами. Все приветствовало весну. Все наслаждалось ее приближением.

Людей на улице стало куда больше, чем когда Таня только приехала в Мадрид. Их шаг сбавил темп, лица стали расслабленнее. Теперь улицы были заняты экскурсионными группами, что с восторженным интересом осматривали здания и памятники. Но вот Дмитрий свернул на менее людную улицу. Посторонний шум стих, и они стали обсуждать выставку, искусство и планы на будущее. На последнее ей было нечего ответить ему. Никаких решений пока не зрело в ней. Все, что ей хотелось — это жить здесь и сейчас и наслаждаться моментом. Тем, как они с Дмитрием идут вдоль ягодных деревьев, как ветер колеблет ее волосы, а душа пытается ощущать это все так же ярко, как раньше.

— Крис звонила, — внезапно произнес он.

— Сказала, что беспокоится за тебя. Ты почти не отвечаешь ей.

Вздохнув, Таня посмотрела перед собой. Пальцы сами сжались в карманах ее кожаной куртки.

— Не знаю, что на нее нашло. Я уже говорила ей, что хочу побыть одной. Скучать, вроде как, не в ее правилах.

— Просто… Она сказала, что планирует улететь на Фареры.

— Одна?

— Да. Видимо у нее сейчас тоже не самый лучший период.

Таня задумчиво смотрела под ноги.

— Она спрашивала о твоих планах и… состоянии.

— Скажи ей, что все отлично. Что у меня временная печаль, и скоро я выйду на новый уровень в том, что она учила меня. — А чему она тебя учила? — с интересом спросил Дмитрий.

— Тому, что умеет лучше всего. Свободе и счастью в ней.

Таня усмехнулась, вспоминая этот разговор вечером. «Свободе и счастью в ней». Как емко.

Она достала дневник. Его она хранила под книгами и скетчбуками в дальнем углу ящика. Крепко сжав тетрадь, Таня замерла прямо посреди комнаты. Мысли клубились в уголках сознания, но не хватало сил, чтобы ухватиться хотя бы за одну, снять основную идею с их потока. Все, что ей оставалось, это наблюдать за движением теней на паркете. За тем, как все ярче на нем отражается продолговатый свет фар и фонарей вдоль улиц. День близился к своему завершению и, может быть, не только он.

Таня задумчиво провела ногтем по страницам. Те строчки, что ей предстоит прочитать, осмыслить, те дни, что остались в прошлом, но не покинут ее никогда, должны всплыть в памяти не здесь, а где-то там, в прохладе вечерних улиц. Они так манили ее выйти к ним.

Накинув черный плащ, Таня вышла из квартиры. Странно, кругом никого, но сейчас это совсем не тревожило ее. Сквозь кожаную сумку ощущался переплет дневника. Попадал под руку, и пальцы каменели в бессильной просьбе сжечь его.

В парке звезд куда больше, чем на мадридских улицах. Каждая из них мерцает на своем языке, но доносит одну и ту же просьбу. Та, что ближе к горизонту, размеренно подмигивает ей красноватым сиянием. Та, что окружают менее яркие звезды, озаряется серебристым светом. Все они ждут одного — когда Таня доверится им. Сядет на скамейку под ракитой, откроет дневник и прочтет, то, что так долго гложет ее. Воздух обдал ее тишиной. На мгновение закрыв глаза, она глубоко вздохнула.

Прошло две недели после того, как Таня и Крис приехали к Тому. Все шло своим чередом. Они, как и прежде, много говорили, медитировали, ездили кататься на багги, занимались дайвингом, серфингом. Потому что именно во время чего-то интересного оставаться в состоянии ребенка получается лучше всего. Как и с людьми. Чтобы не привязываться к ним, нужно ценить только настоящее без планов на будущее. И так как сильнее всего с человеком хочется быть, пережив совместные положительные эмоции, нужно регулярно получать их с разными людьми. Так ни от кого зависеть не будешь.

Эти слова ей сказала Диана во время одной из поездок по острову. Никакого двойного дна она в них не увидела. Ни их переглядывания с Крис, ни странные паузы не смутили ее. Она бы ни за что не догадалась о чем шла речь, если бы случайность сама не подвела ее к этому.

В ту ночь сон не шел к ней. Как бы Таня не ворочалась в постели, как бы ни пыталась отключить мысли, уснуть не получалось.

Крис не было дома. В ее комнате была заправлена кровать, а каждый уголок мебели светился так, словно тут только что убирала горничная. Слишком чисто. Словно никто и не жил в этих стенах. От этой мысли Тане стало не по себе. Спустившись на первый этаж, она вышла к морю.

Оказывается, ночью вода сильно остывала. Было холодно даже просто подставлять под нее ноги. Холодный песок, не самый теплый воздух. Днем тут совсем не так. Может, тяжелая зловещая атмосфера накрыла ее душу из-за темноты непроходимых джунглей, а может, из-за зеленого света маяка на горизонте.

Таня смотрела лишь на него. На то, как с дрожанием он проходил сквозь потоки воздуха, а вода рядом с ним отражала его свечение. Время остановилось. Она замерла, забыв обо всем, поддавшись какой-то тайне, ее тихому шепоту. Но вот прибрежный ветер подул сильнее. Его порывы разрушили тишину — листья пальмы стали тяжело стучать друг об друга. По телу пошли мурашки, руки мелко подрагивали. Она стала возвращаться к дому и, приближаясь, увидела силуэт. Дверь закрылась, и он исчез за ней. Она ускорилась. Волны все сильнее разбивались об скалы. Когда ветер обрел голос, Таня перешла на бег. До дома оставалось совсем немного, и ей уже не терпелось завернуться в плед.

— Крис, ты здесь? — воскликнула она, открыв дверь.

Ответа не последовало. В свете лампы, на ковре, рядом с ликом Будды стояла Крис. На ней не было одежды. Тело покрывали лишь веревки, сквозь которые просматривались синяки и даже ссадины. Таня замерла у двери. Глаза в ореоле потекшей туши смотрели прямо на нее, и впервые ей стало не по себе от ее взгляда.

— Объясни мне! — просила ее Таня на утро. Та долго не решалась сделать это. Лишь к обеду, когда она в очередной раз стала упрашивать ее, Крис замерла и как-то пристально взглянула на нее. Всего на мгновение, но оно растянулось на вечность.

— И от чего я думала, что ты не готова к этому? — рассмеялась она и села на диван, закинув на столик ноги.

Во взгляде блеснула усмешка.

— Ты уже все знаешь, и, кажется, пора переходить к главному.

Таня, не дыша, наблюдала за ней. Пальцы то и дело соскальзывали с подоконника.

— Может у тебя есть догадки? — спросила у нее Крис.

— Просто интересно послушать.

— Тебя кто-то связал? Сделал тебе больно?

Она рассмеялась и отвела взгляд к окну. Затянулась электронкой.

— Отчасти ты, конечно, права.

Взгляд ее опять стал непроницаемым и как бы отстраненным от своих же слов.

— Диана как-то сказала тебе, что сильные эмоции лучше всего связывают людей. Это как инстинкт. Мы вновь и вновь хотим возвращаться туда, где нам было хорошо. А привыкнув, без этого жить не можем. Это наркотик в чистом виде. Мы с ребятами учимся противостоять этому. Знаешь, что связывает людей сильнее всего?

Таня покачала головой в стороны.

— Секс.

В пальцах неприятно зажгло холодом.

— Это заложено природой. Особенно у девушек. Но люди — существа строптивые, и многое в них уже не сочетается с ее законами. Вспомни своего Кирилла. После первого секса ты хотела всегда быть с ним, так ведь?

Она медленно кивнула, смотря в невидимую точку. Лицо побледнело, кожа в тени напоминала мрамор статуи. Таня даже не заметила, как она подошла к ней. Прохладное дыхание мелко зашевелило у ушей волосы.

— Подумай об этом. Потом мы продолжим. А к этому, — она плавно раздвинула языком ее губы.

— Не привязывайся.

Крис вышла к морю. Таня замерла, ощущая вишневый аромат ее блеска.

— Так вот, — вернулись они к этой теме вечером.

— Сначала скажи, о чем думала днем. Может тебе что-то вспомнилось?

Крис села к ней на кровать. Таня тут же убрала книгу в сторону.

— Даже не знаю.

Весь день она не могла сосредоточиться. В голове то и дело проносились воспоминания. Таня пыталась их обдумать, но кроме вспышек случайных озарений никаких выводов сделать не могла. Только в одном она была уверена.

— Я привязалась к Кириллу, когда поняла, что мои чувства взаимны. Секс был намного позже.

Крис усмехнулась.

— Ну да, ты у нас особый случай, — сказала она как-то по-доброму и взяла ее за руку.

— Но все будет хорошо. Доверься мне, и страдать ты больше не будешь.

На пару секунд стало тихо. Крис замолчала, а из закрытых окон не проникал даже шум волн. Казалось, весь мир отгородился от них. Она смотрела на Таню, крепко сжав ее ладонь в своей.

— Что чувствуешь? — наконец спросила Крис.

Таня глубоко вздохнула.

— Взгляни на меня, — сказала она на ее молчание.

— Ты хочешь жить, чувствуя то же, что и я? Свободу от реальности и при этом уверенность в каждом новом дне. Ты хочешь жить счастливо, без боли?

— Ну, конечно, — прошептала Таня.

— Просто все это…

— Не твоя тема? — улыбнулась Крис.

— Так ничего, я помогу тебе во всем разобраться. Бросать тебя сразу в воду никто не собирается.

Что произошло в то мгновение, Таня не могла понять даже по прошествии времени. Реальность остановилась, замерла и пошла совсем другим ходом. Казалось, на все, что говорит Крис, она смотрела ее глазами. Словно стала ей, а себя в тот миг больше не слышала.

Каждый жест придавал правдивости сказанному. То она вовремя отводила взгляд, то вовремя поглаживала ее по руке пальцами. Даже изумрудный цвет ее халата внушал спокойствие и расслабленность. Все это время Таня слушала и кивала ей. Все не могла забыть блеск синих глаз прошлой ночью.

— Ну что, завтра мы пойдем вместе? — спросила у нее Крис в завершение.

Таня кивнула. Позже она не раз думала, как бы все сложилось, если бы она не сделала этого.