Треон

Глава 10

Дверь кабинета открылась, и в проеме появился Михаил Петров.

- Новое сообщение с Треона, - доложил он. – Михей согласился на бой. Я скинул текст на ваш компьютер.

Сидящие за столом переглянулись. Ричард нервно полез в карман пиджака и достал планшет. Вслух зачитав сообщение, он хмыкнул.

- Спасибо Миша, держи меня в курсе.

Михаил вышел. Алексей Романов – представитель России в Высшем Совете – забарабанил пальцами по столу.

- Вот все и решилось, - сказал он. – Даже не пришлось его уговаривать.

- Да. Но почему-то от этого не легче. – Задумчиво сказал Джеральд Аддингтон – представитель Великобритании.

- Не легче. – Согласился Романов. – Но это меньшее из зол. Завтра конфликт будет исчерпан, и все вернется на свои места.

- Это как сказать, - не согласился Ричард. – Остальные члены группы пока не в курсе, но, когда они узнают, они будут в ужасе. Если Михей завтра погибнет, это станет шоком для всех. Что мы будем делать, когда кто-то из них захочет выйти из игры?

- Не нагнетайте, директор. – Лениво произнес Меинард Деккер, представляющий Германию. – Они прекрасно понимали, что их не на курорт отправляют. Профессор Крымский достаточно подробно рассказал всем, кто такие треонцы, и чего от них можно ждать. Уверен, Лэнсли не допустит паники. Тем более этот их Владыка обещал, что больше ничего подобного не произойдет. Нужно только проконтролировать, чтобы это не осталось лишь на словах. Заключить соглашение, или подписать договор, чтобы в случае чего у нас было чем оперировать.

- Неплохая идея.

- Да. – С грустью сказал Романов. - Жаль, что мы не сделали этого раньше.

- Ну, всего не предусмотришь.

- Это так, но парня все равно жалко.

- Понимаю ваши чувства, Алексей, в конце концов, он ваш земляк. Но по большому счету он сам виноват, нужно было держать язык за зубами. Сейчас главное по-быстрому замять это дело. Нам очень повезло, что парень сам решил принять бой. Мы были против, хотели забрать его оттуда, отправили транспорт. Кстати, мы отправили транспорт?

- Отправили.

- Хорошо. Но парень сам решил свою судьбу. Нужно будет представить его героем, выплатить компенсацию семье, может быть, даже открыть мемориал в его честь. И все. Ни ООН, ни ДОБ не к чему будет придраться.

- Вы говорите так, будто он уже мертв. – Гневно рыкнул Романов. - Но вдруг он выживет. У него ведь есть какие-то шансы.

- Я тут просматривал его досье, - сказал Ричард. – Парень не так прост. Знаете, он служил в армии, и даже имеет боевой опыт.

- Вот как? – Прищурился немец. – Это интересно. Где? Когда?

- В семьдесят шестом в Алжире.

- Как же, знаю. Россия тогда поддержала правительственные войска. Заварушка была та еще.

- Да. Так что, наш Михей прошел суровую школу.

- Теперь понятно, почему он согласился драться. – Присоединился Аддингтон. – У парня железобетонные яйца.

- А что насчет арсенала? Что у нас есть на Треоне?

- С этим полный порядок. Мы собрали там все самое лучшее: защитный костюм БС-4 с тактическим шлемом, винтовка Z-11, пистолет БР-1 «Ведьмак», наступательные гранаты «Хаос», еще пулемет, гранатомет, дымовые шашки, ножи.

- А что насчет треонца? – Спросил Романов.

- Насколько нам известно, треонцы пользуются примитивным огнестрельным оружием на основе пороха, вроде того, что было у нас в середине прошлого века. Оно, должно быть, довольно мощное, учитывая размеры треонцев, но не отличается высокой точностью. К тому же они носят морально устаревшие доспехи, которые вряд ли могу защитить их от пуль.

- Получается, если Михею немного повезет, он может выйти победителем в этой схватке.

Ричард пожал плечами.

- Думаю, шансы у него хорошие.

- Черт, хотел бы я на это посмотреть, - улыбнулся Деккер. – Я бы, пожалуй, предложил сделать ставки, но это было бы не этично, нет?

- Абсолютно!

- Ну а если Михей и вправду победит?

- Тогда он будет исинным героем. Полагаю, в таком случае, было бы правильным представить его к какой-нибудь награде.

- Это разумно. Надо это обдумать.

- Ну что, тогда будем ждать завтрашнего боя.

- Полагаю, заседание Малого Совета можно считать законченным.

- Если никто не против.

- Что ж, господа, тогда увидимся завтра, на собрании Высшего Совета.

- Пойдемте.

Ричард проводил членов Совета до лифта, и, дождавшись, когда тяжелые зеркальные двери закроются, направился в свой кабинет. Спрятав руки в карманы, он медленно шел по длинному коридору. За закрытыми дверьми слева и справа он слышал неразборчивую речь, телефонные звонки, смех. Кто-то подошел к нему и что-то спросил. «Потом», - ответил он, не взглянув на человека. Человек еще что-то говорил ему вслед, но Форсмен не слушал. «Свиньи, - думал он. – Тупые эгоистичные животные. Все, что их заботит – их собственные шкуры. Человек может погибнуть, а их волнует только то, как бы остаться при этом чистенькими. Они даже ни на секунду не задумались, что значит этот вызов. А ведь это вызов не Михею, это вызов всем нам. Они прощупывают нас, ищут слабые места, на которых они смогут сыграть, ищут ниточки, дергая за которые смогут манипулировать нами».

Ричард подошел к двери, приложил чип-ключ к считывающему устройству. Запирающий механизм еле слышно провернулся, отпирая дверь. Ричард вошел. Плюхнувшись в кресло, он первым делом полез в ящик стола и достал оттуда бутылку бурбона. «Интересно, - думал он, наполняя стакан, - какую роль во всем этом играет Владыка? Он все ловко объяснил, и про их законы, и про обычаи, которые не может нарушать. Все это так похоже на правду, но неужели ради этого можно вот так легко послать на смерть инопланетного гостя, тем самым рискуя разрушить все, чего удалось добиться за эти несколько лет. Они, конечно, чужие, и нам, людям, наверное, трудно их понять, но это противоречит всякой логике. Скорее всего он в этом деле играет не последнюю роль. Скорее всего, Гриди действовал по его указке. И что получается? Получается все то же – они затеяли какую-то проверку. Но с какой целью?» Ричард опустошил стакан, тяжело выдохнул, и откинулся на спинку. «Михей, Михей, Михей… Понимал ли ты это, когда соглашался на поединок? Нельзя было этого делать, нельзя. Нет, ты принял единственно верное решение. Это мы облажались. Облажались с самого начала. Нам не стоило полагаться на треонцев, на их защиту. Когда дело касается безопасности, нужно рассчитывать только на себя. На себя. А теперь мы вынуждены играть в чужую игру, даже не зная правил. Эти идиоты из Совета беспокоятся только о своих задницах, и о деньгах, которые оседают в их карманах, даже не пытаясь хоть немного заглянуть в будущее, подумать о последствиях своих решений. Им все равно погибнет Михей или нет, они прикрыли свои жопы со всех сторон. А если завтра на дуэль вызовут еще кого-то? Что они будут делать, трясти перед лицом Владыки каким-то договором? Который, как окажется, противоречит еще каким-то обычаям и законам. Нет, так не пойдет. Не таким я хочу видеть Интергалактик.»

Он наполнил и осушил еще один стакан. «Нужно позвонить Иванову, - подумал он, доставая телефон. – Мы придумаем, как все исправить».

Задумавшись, он задержал палец над строчкой с контактом «Мишка». Прошло несколько секунд. Палец то приближался к экрану, то снова отдалялся. «Нет, - решил Ричард. – Нет». Он отложил телефон и включил голографический дисплей. Среди множества файлов он нашел скрытый каталог, а в нем запароленный архив. Он ввел код. Внутри находился один единственный файл под названием «Солярис». «Пора действовать», - подумал Форсмен.

Михей лежал в своем саркофаге не в силах сомкнуть глаз. Он прокручивал в голове события минувшего дня, раз за разом вспоминал вечерний тренинг с Хоросом и Страйкером, стараясь уложить в голове ворох полученной информации. Волнение и возбуждение мешали сосредоточиться, мысли путались, прыгая от одного к другому. Чувства перемешивались, сменяя друг друга. Он то воодушевлялся, поверив в себя, то снова отчаивался, то злился, то чувствовал смирение. Его судьба зависела от множества условий и факторов. Бессчетное количество «если» и «возможно», не зависящих от него, могли либо помочь ему, либо помешать. Единственное, что он мог – по максимуму использовать свои преимущества. Одно из них, и, пожалуй, самое главное — это информация, знания. Сунь-Дзы писал: «если ты знаешь своих врагов и знаешь себя, ты можешь победить в сотнях сражений без единого поражения». Гриди почти ничего не знал о своем враге. Михей о своем кое-что знал.

Первое, о чем рассказал Хорос – это Арена. Арена – это обобщенное название для целого ряда кровавых игр. Подобные игры популярны по всему Треону. Существует множество лиг, со своими правилами и особенностями. В некоторых бои ведутся только на мечах, в других только с использованием огнестрельного оружия, в третьих - и с тем и с другим. Где-то участники сражаются каждый сам за себя, где-то – бои командные. Даже максимальное количество участников везде разное. Но эти лиги объединяет одно – десятки телекамер, разбросанные по всей территории арены, которые беспристрастно наблюдают за каждым движением участников, чтобы фанаты игры могли на экранах своих телевизоров видеть кровавые бои во всех подробностях. Участниками обычно являются безродные, или райлы из бедных семей, которые ищут денег и быстрой славы. Высокородные, как правило, находят Арену ниже своего достоинства. Но бывают и исключения. Например, Гриди. Он увидел в Арене возможности. Действительно, зачем годами терпеть тяготы службы, в ожидании возможности отличиться, зачем подчиняться приказам, зачем нести ответственность за жизни своих подчиненных, когда есть более простой и быстрый путь к славе. Но если рядовому участнику приходилось как-то сводить концы с концами, искать спонсоров, чтобы позволить себе хоть какое-то более или менее приличное снаряжение, которое бы позволило ему пережить несколько боев и подзаработать денег, у Кррампа Гриди всегда было все самое лучшее. Кроме того, на него работала целая орава аналитиков и инструкторов, которые делали все, чтобы их хозяин имел лучшие шансы на победу. Такая тактика приносила богатый урожай – Гриди становился чемпионом трижды. Хорос охарактеризовал Кррампа как тщеславного, честолюбивого, эгоцентричного мерзавца, который не остановится ни перед чем, на пути к своей цели. Он, отнюдь, не был кровожадным маньяком убийцей. Он был игроком, холоднокровным и расчетливым. Убийство для него было лишь очередным ходом в игре, оно не вызывало в нем ни удовольствия, ни жалости.

В бою с Гриди следовало быть максимально осторожным, и помнить, как молниеносно могли двигаться райлы, как искусно владели они мечом. Вступать в бой на открытой местности было бы ошибкой. В качестве полигона для игры обычно использовались территории заброшенных заводов и фабрик. Значит, там есть и здания, в которых можно укрыться, а в них всегда полно всякого хлама, среди которого можно спрятаться. Правда, на Арене запрещалось скрываться и устраивать засады. Если кто-то долго оставался на одном месте, звучала сирена, которая раскрывала его местоположение. Поэтому, чтобы сохранять скрытность, приходилось все время перемещаться. Но сирену можно было использовать, чтобы подманить врага. То есть, засада все же была возможна, и сигнализация тут только играла на руку. Но Гриди, конечно, тоже понимал это. Он не даст себя обмануть так просто. Хорос сказал, что Кррамп слишком умен, чтобы недооценивать своего врага. Он всегда начеку. Единственная слабость, которую мог использовать Михей – это любовь Кррампа к эффектным финалам. Однажды это уже чуть не погубило его, но он просто не мог отказать себе в удовольствии устроить маленькое представление. «Так, что, когда ты будешь в его руках, - сказал Хорос, - и он будет уверен в победе, он, может быть, захочет с тобой поиграть. Как бы даст последний шанс. Было бы неплохо, если бы ты приберег какой-нибудь трюк на такой случай». Но лучше все-таки до этого не доводить. Хорос и Страйкер сошлись на том, что Михею лучше всего стать невидимкой. Человек по сравнению с райлом маленький и юркий. Нужно использовать эту особенность, как свое главное оружие. Стать неуловимым, вывести врага из равновесия, разозлить, заставить истратить все патроны и силы.

На стороне Михея было техническое превосходство. Он обладал лучшим оружием и лучшей защитой. Электромагнитная винтовка, которую принес Страйкер, была практически бесшумной, оптический целеуказатель позволял целиться и стрелять из укрытия, не высовываясь. Система «Глаз дракона» позволяла даже видеть сквозь стены. Небольшое устройство под стволом винтовки испускало особое излучение, которое частично проходило сквозь любые объекты. Специальный сенсор на шлеме улавливал отраженные от объектов лучи, процессор обрабатывал данные, преобразуя их в визуальное изображение. Затем эта картинка отправлялась на визир шлема, совмещаясь с реальным изображением пространства. Таким образом, можно было видеть силуэты объектов за стеной или любым другим препятствием.

Боевой костюм, также принесенный Страйкером, был сделан из высокотехнологичной ткани Nanix, которая меняла цвет в зависимости от окружения. Нано частицы ткани, при попадании пули или осколка, мгновенно меняли структуру материала, превращая его в прочнейшую броню. Второй защитный слой состоял из кевлара и тончайших броне пластин. В костюм был встроен мощный боевой экзо скелет, который не только делал солдата сильнее, но и защищал его кости и суставы от травм.

Все это должно было помочь ему завтра, защитить от смерти. Супероружие и суперкостюм. Если бы они могли избавить его от самого страшного и коварного врага. Страха. Нет, смерти Михей не боялся. Он был на войне и не раз видел смерть. В конечном счете, какая разница, когда это случится, завтра или через тридцать лет. Смерть неизбежна. Больше всего он боялся самого страха. Он видел много людей, парализованных страхом, видел ужас, застывший в их лицах. Михей боялся, что не сумеет совладать с ним, что умрет вот так, замерший, не в силах сопротивляться. Сама же смерть его не страшила. Он знал, что есть вещи и пострашнее. Например, боль. Боль не убивает тебя. Но она отравляет жизнь. Она всегда рядом, что бы ты ни делал. Даже когда тебе кажется, что ты забылся, отвлекся, находится какая-нибудь мелочь, какая-нибудь ничтожная деталь, которая снова потянет тебя вниз, и со страшной силой впечатает в землю. Да, он знал это. Тогда, десять лет назад, он ощутил это в полной мере. Эта боль, когда хочется выть, хочется прижаться к стене и биться об нее затылком, хочется выбежать на дорогу и броситься под проезжающий автобус. Тогда ему хотелось умереть. Просто сдохнуть и все. Просто потому, что больше не было смысла. Ни в чем. Но Михей никогда не считал себя слабаком, и ненавидел себя жалеть. Тогда он смог вырваться из объятий боли и найти силы жить дальше. Но боль никуда не ушла. Она всегда следовала за ним. Все эти годы он чувствовал ее дыхание. Стоило ему оглянуться, и он видел ее злобную ухмылку. Но теперь что-то изменилось. Теперь все было по-другому. Боль ушла, и Михей только сейчас это осознал. Когда это произошло, и почему? Должно быть, это случилось не сразу, не за один день. Но должен был быть какой-то толчок, импульс. Что-то ослабило ее. Михей уже какое-то время жил, не ощущая ее, но, когда это началось? Он перемотал в голове воспоминания, будто старую кинопленку, пытаясь отыскать кадр, на котором боль появлялась в последний раз. Это было вскоре после прибытия научной группы. Да, точно. Вот оно. Это Мирослава. Это мысли о ней вытеснили боль. Это ее образ наполнял нутро каким-то приятным теплом. А Михей так привык жить с болью, что даже не заметил то новое чувство, которое зародилось в нем. Как жаль, что он так поздно все понял. Времени совсем не осталось. Не пойдешь же к ней со своими признаниями сейчас, посреди ночи. «Да и зачем? – Подумал Михей. – Зачем ей знать? Умру, так умру. А если выживу, там посмотрим».

На рассвете его разбудил Страйкер.

- Пора, братан, - прошептал он.

Михей встал, тихо, стараясь не разбудить соседа, оделся, и они вышли. Городок еще спал. Солнце едва-едва показалось над горизонтом.

- Уже приехали? – Спросил Михей.

-Скоро будут. Хорос сказал.

- Он здесь?

Страйер кивнул.

- Ждет за главными воротами.

Они пошли быстрым шагом мимо боксов, залитых нежным розовым светом. Тени от них растянулись на десятки метров. Прохладный утренний воздух был чистым и прозрачным, словно горный хрусталь. На стенах и окнах боксов блестели капельки росы.

- Ну, ты как? Поспал? – Спросил Страйкер.

- Угу, - кивнул Михей. – Выпил ту пилюлю, которую ты дал.

- Хорошо, - одобрил Страйкер. - Как настрой?

В ответ Михей покачал рукой, мол «так себе».

- Ладно, не ссы. – Подбодрил Рик. – Есть у меня для тебя еще кое-что.

Он вынул из кармана маленькую шприц-ампулу и протянул Михею.

- Держи.

Михей с недоверием посмотрел на шприц.

- Зачем это? – Спросил он.

- Бери-бери. – Настаивал Рик. – Это легкий боевой стимулятор. Помогает преодолеть страх, прочищает голову, ну и, руки не будут так трястись.

Михей взглянул на свои ладони – их действительно пробирала дрожь.

- Просто вколи себе перед боем. – Объяснил Страйкер, когда Михей, наконец, взял стимулятор.

- Слушай, Рик, почему ты мне помогаешь?

- А, Гаг попросил. Он решил, что мы с тобой, типа, друзья. Он видел нас в тот раз, помнишь?

- Да, я как раз это и имею в виду. Мы же с тобой вроде…

Страйкер прыснул.

- Ну не поделили девчонку, ну и что? В оконцовке, мы здесь все братаны, одно дело делаем. Тем более она нас обоих отшила, да?

- Да, - вздохнул Михей.

- Что, сильно нравилась? – Понял его грусть Страйкер.

- Сильно.

- Хм, бывает. Может, еще не все потеряно.

- Ага. Если живым вернусь.

- Так, я не понял, что за упаднические настроения? – Он остановил Михея и взял его за плечи, слегка тряхнув. – Все будет хорошо, понял? Помнишь, чему тебя учили? Главное не лезь на рожон, не суетись. И не строй из себя Бэтмена. Затаись и жди, пока он за тобой придет. С твоим оружием будет достаточно одного точного выстрела.

Он отпустил Михея, и они пошли дальше.

- Эх, - мечтательно вздохул Страйкер. - Тебе бы еще термооптический камуфляж.

Они дошли до сетки ограждения, и прошли вдоль нее еще сотню метров до главных ворот. Там, за ними, их ожидал Хорос. У его ног лежала большая армейская сумка с экипировкой Михея. Михей и Рик вышли через небольшую калитку в одной из створок.

- Ну что не видно еще? – Спросил Рик.

- Нет, - покачал головой Хорос. – А где Гаг?

- Хм, - он посмотрел по сторонам, - уже должен был появиться.

Хорос приблизился к Михею и присел. Он протянул ему небольшой костяной амулет на веревочке. Он представлял собой ромб с выгравированной на нем руной.

- Возьми его, - попросил Хорос.

Михей принял амулет и вопросительно посмотрел на треонца.

- Это символ Светлой Райлих. Пусть она ведет тебя сегодня.

Михей не знал кто такая Светлая Райлих. Он предположил, что это какая-то богиня, но не стал уточнять.

- Спасибо, - сказал он и посмотрел на треонца. – Это много для меня значит.

- Скажи, - спросил он, немного помолчав, - почему ты помогаешь мне? Гриди, он ведь твой соотечественник.

- А ты мой друг, хоть и чужак. – Ответил треонец. – К тому же, мне не нравится Гриди.

Михей усмехнулся.

- Похоже, все будут только рады, если я прикончу его.

- Не все, - заверил Хорос.

- Смотрите, - сказал Страйкер, указывая глазами куда-то на северо-запад.

Там вдалеке, у самого горизонта, показались клубы пыли.

- Это они? – Спросил Михей.

- Они, – отозвался Хорос. Михей посмотрел на него с теплотой и грустью.

- А ты… Ты поедешь с нами? – Спросил он.

- Поеду, - сказал треонец.

Лэнсли появился через несколько минут. Вскоре прибыли машины. Михей, Рик, Гаг, и Хорос погрузились в транспорт и отбыли в путь.

Несмотря на ранний час, их отъезд не остался незамеченным. Кому-то это показалось подозрительным. По городку поползли слухи. В конце концов, кто-то из операторов центра управления проболтался, и правда вскрылась. База «Треон-1» встревожилась. Что-то екнуло в груди Мирославы.

В режиссерской рубке было полно народу. В воздухе чувствовалось возбуждение. Десяток голосов сливался в бестолковый гомон.

Одна стена комнаты была практически полностью заставлена рядами маленьких черно-белых мониторов с выпуклыми экранами. Под ними находился большой пульт с множеством рычагов и переключателей. Режиссер сидел напротив основного большого экрана, переключая изображение с одной камеры на другую. Рядом разместился комментатор в грубоватом шлеме с большим микрофоном. За ними стояли Лэнсли, Страйкер, и Хорос. Оставшееся пространство занимали Владыка Пустоши и его советники, а также работники телестудии.

Лэнсли смотрел на Страйкера, почесывая подбородок.

- Ну, что скажешь? – Спросил он. - Михей справится? Выглядел он не очень.

- Справится. Михей – боец. Он сможет собраться в нужный момент.

- Надеюсь, - вздохнул Гаг. – Даже не представляю, что делать, если он погибнет.

- Что бы ни случилось, - заговорил Хорос, - Михей уже герой. Все только о нем и говорят. Далеко не каждый решится выйти против Гриди. А уж для землянина, не сочтите за обиду, это - большой подвиг.

- Ничего, я понимаю, - кивнул Гаг. – Но у Михея просто не было выбора.

- Выбор всегда есть, - не согласился треонец. – Но это уже вопрос второстепенный.

- И что, многие за него болеют? – Спросил Рик.

- Думаю, да. Хотя ставят они, все равно на Кррампа.

- Тут, что еще и ставки делаются?

- Разумеется. Я же говорил, Арена очень популярное развлечение. На ставках выигрывают и проигрывают целые состояния.

- Вот как? – Нахмурился Гаг. – И какой сегодня коэффициент?

- Я точно не знаю, – развел руками треонец, и добавил, - но, если Михей сегодня победит, тот, кто на него поставил, озолотится.

Лэнсли покачал головой.

- Дикость, - пробурчал он под нос.

- Вам еще так многому нужно научиться, - обратился он к Хоросу. – Все-таки этим диким варварским обычаям не место в цивилизованном обществе. Ты подумай, он может погибнуть, и ради чего? Да ни за что! Просто так. А ведь ему еще жить да жить. У него ведь еще даже детей нет. Если он умрет, он никого после себя не оставит. Такой славный, умный парень, отзывчивый, добрый, смелый, и сгинет без следа.

- Что ж, это печально. – Проскрипел Хорос. – Такое случается. Но это все не просто так. Жизнь всегда преподносит нам испытания, не важно, в образе Гриди, стихийного бедствия, или еще чего-то. И мы всегда можем либо бороться, либо смириться, отдав себя воле судьбы. Михей сделал свой выбор сам. Нельзя сказать, что его принудили. Если бы даже у вас был готовый корабль на космодроме, я думаю, Михей бы все равно решил бороться. Это образ жизни, это образ мыслей, это его существо. Поэтому он будет драться. И если он погибнет, это будет не просто так. Он погибнет за себя, за то, что до конца оставался верен себе самому. А это достойно уважения. Давайте же уважать выбор Михея, не нужно унижать его своей жалостью.

- Недурственно сказано, - хмыкнул Страйкер. – Как будто залез ко мне в голову и умными словами пересказал, все, что там крутилось.

- Внимание! – Прокричал вбежавший в комнату райл в аккуратной полосатой куртке. – Начинаем.