Треон

Глава 3

Ракета мягко стартовала, гравигенные генераторы разгоняли ее так плавно, что Михей почти не чувствовал ускорения. Они толкали вверх не только сам транспорт, но и все, что находилось внутри – экипаж, пассажиров, груз. Любая мелочь, не зафиксированная в своем положении, может вдруг взлететь в воздух. Поэтому было так важно перед полетом проверить, чтобы нигде не осталось никаких не закрепленных предметов. Михей, работая с гравигенными модулями, знал все это. В теории. На собственном опыте он испытывал это впервые.

Через несколько минут сопротивление воздуха достигло пика. Чтобы продолжить взлет нужна была дополнительная тяга. Запустились вспомогательные двигатели. Ракета дернулась. Это был самый опасный момент полета. При старте реактивных двигателей, вектор силы мог сместить ракету с вертикальной оси и тогда бы произошла катастрофа. К счастью, такого не случалось уже довольно давно.

Кабина наполнилась легким гулом. Ракету сотрясла мягкая дрожь. Михея вжало в кресло, дыхание перехватило. Но через несколько секунд все стихло, гул стал едва слышен, дрожь отступила. Дышать тоже стало легче. Он все еще чувствовал небольшую перегрузку, но она была гораздо слабее, чем на тренировках в учебном центре. Критический момент был позади.

Через несколько минут транспортник «Прима» пристыковался к космическому фрахтеру[1] «Атлант». «Атлант» был спроектирован и построен специально для Треонской экспедиции. Он мог нести на своем борту до четырехсот пассажиров, пять тысяч кубометров груза, и несколько тонн собственного исследовательского оборудования и аппаратуры, а на фюзеляже он нес грузовой шаттл «Юрий». Это было самое большое космическое судно в истории. И второй по величине искусственный космический объект, после пространственного искривителя.

Группа перебралась в пассажирский отсек фрахтера. Здесь было достаточно просторно, по крайней мере, в сравнении с тесной кабиной транспортника. Отсек имел несколько залов, отделенных друг от друга гермодверьми. В каждом зале стояли ряды кресел, как в самолете. Потолок, пожалуй, был низковат, но в целом – очень уютно. Удобные кресла-коконы с изменяемой геометрией делали пребывание в невесомости максимально комфортным. Над каждым сиденьем разместился светильник, кондиционер, выдвижной экран с наушниками. Настоящий бизнес-класс.

Группа расселась по местам. Экипаж «Атланта» заканчивал последние проверки и приготовления. На Земле скрестили пальцы. Наконец, с фрахтера доложили:

- К старту готовы! Ждем вашего разрешения.

- Старт разрешаю, - отозвались на том конце. – Счастливого пути!

«Атлант» проснулся. Из сопел разгонных двигателей вырвались яркие оранжевые молнии. Корабль мягко сошел с орбиты и, стремительно набирая скорость, вышел на курс.

- Поехали, - подумал Михей.

Полет до искривителя занял чуть более сорока часов. Совсем не плохо. Космический шлюп «Коперник» проделывал этот путь почти за трое суток. Фрахетр дернулся, включив тормозные двигатели. Несколько часов понадобилось, чтобы сбросить скорость до минимальной. Корабль медленно приблизился к монструозной конструкции.

Пространственный искривитель. Два блестящих вытянутых модуля, длинной почти километр каждый, напоминали рельсы. Расположившись параллельно друг другу, удерживаемые в таком положении какой-то чудовищной недоступной для понимания обычного человека силой, они образовывали своеобразный коридор. Это чудо научной мысли потребляло колоссальное количество энергии. Комплекс был полностью автоматизирован – ни единого человека персонала. Только группа сервисных инженеров время от времени прилета провести планово-профилактический ремонт. И все это, весь научно-технический потенциал человечества, сконцентрированный в тысячах километров от Земли, служил лишь одной цели. Поддерживать открытой червоточину.

«Атлант» вошел в коридор между двумя «рельсами».

Увидеть вход в пространственно-временной туннель невозможно. Его можно только обнаружить по изменениям в гравитационном, радиационном, и электромагнитном полях.

На фрахере не было необходимого оборудования, поэтому он подал запрос искривителю. Автоматика комплекса сообщила, что червоточина стабильна, и дала разрешение на переход.

«Атлант» неспешно двигался к концу коридора.

Михей не знал, как происходит скачок через кротовую нору, но думал, что при этом ничего особенного не случается. И вдруг он заметил, что дальний конец зала будто бы пришел в движение, и стал отдаляться. Как если бы это было изображение на экране, и камера вдруг отъехала чуть дальше назад. Михей заметил некую незримую плоскость, за которой происходили эти метаморфозы. Перед этой плоскостью ничего необычного не наблюдалась, позади нее все выглядело как через линзу. Эта аномальная зона медленно приближалась. Стало жутко, хоть Михей и понимал, что это и есть вход в червоточину. Наконец, и он сам прошел сквозь нее, не ощутив при этом ничего необычного.

- Дамы и господа, - неожиданно раздался голос пилота. – Добро пожаловать в систему Дельта Павлина.

- Что уже? – удивился Михей. Тут и там стали раздаваться удивленные возгласы. А пилот добавил:

- Треона мы достигнем через 42 часа 30 минут.

Михей открыл глаза. Другие трое еще были пристегнуты, так что в отключке он находился максимум несколько секунд. Последнее, что он помнил – как сработали тормозные двигатели капсулы. Должно быть, тогда он и вырубился.

Десантные капсулы выстреливались из специальной пушки, помогая себе тяговыми двигателями. При идеально рассчитанных угле атаки, скорости, сопротивлении воздуха, они должны были приземлиться в зоне радиусом не более трех километров от заданной точки. Но это в теории. Реальность внесла свои коррективы.

- Михей, ты как? Цел? – Спросил его один из спутников.

- Цел, - отозвался он. В глазах еще плясали искры, но в остальном все было нормально.

- Надо выбираться отсюда, - сказал второй.

Первого звали Александр Сидорчук. Он был энергетиком. Второй – Пауль Неверман, машинист автокрана. Третьий - Джирка Джошкович – специалист по воздухотехнике. Группы составлялись из специалистов разных профессий, чтобы в случае потери нескольких капсул, потери персонала каждой специальности были минимальны.

Освободившись от привязных ремней, парни выбрались наружу. Их встретило вполне привычное синее небо, белое солнце, и бескрайнее море выгоревшей травянистой растительности. Кое-где над этим желтым океаном поднимались маленькие кочкообразные островки зелени – кустарник или карликовые деревья. Если бы Михей не знал, что он на Треоне, он и не подумал бы, что это – другая планета. Обычный пейзаж, характерный, например, для Африки. Если бы не бледные лики двух треонских спутников.

Группа осмотрелась. Место сбора было заранее отмечено факелом, дым от которого должен быть виден за несколько километров. Но на горизонте было чисто – ни следа дыма.

- Что, трудно было предусмотреть два шаттла, - ворчал Сидорчук, - а не сбрасывать нас в этих консервных банках.

- Надо проверить связь, - Вспомнил Михей. Он вернулся в капсулу и нашел радиостанцию.

Джирка уселся в тени капсулы, с компасом в руках. Пауль изучал горизонт через бинокль.

-Мама, мама. Это группа 4А. Не вижу факел. Повторяю, не вижу факел! - Отрапортовал Михей.

Все замерли в ожидании.

- Понял вас 4А. – Отозвался «Атлант». - Подождите, сейчас попробую вас найти.

Михей вытянул провод радио насколько смог – хватило как раз до двери капсулы – и уселся на порог.

- Подождем, - сказал он.

- Парни, - позвал вдруг Сидорчук. – Смотрите!

Он указал пальцем куда-то в небо. Михей, Джирка и Пауль подскочили к нему, глядя в указанном направлении. Там, далеко в небе, виднелась маленькая черная точка под белым куполом. Еще одна капсула.

- Наши, - сухо подметил Пауль, разглядывая объект через бинокль.

- Тебе понадобился бинокль, чтобы понять это? – Съязвил Сидорчук.

Пауль будто и не заметил насмешки.

- Интересно, кто ближе к точке сбора, они или мы?

- Ладно, хватит прохлаждаться, - с серьезным видом сказал Джирка. Он был выбран старшим группы, и, похоже, пришло время ему вспомнить об этом. – Надо собираться.

Они открыли багажное отделение в днище капсулы, вытащили рюкзаки. Кроме того, прихватили из кабины огнетушитель, на всякий случай, а также ломик и топор. Проверив сохранность содержимого рюкзаков, сложили их возле капсулы, и стали ждать. «Атлант» вышел на связь минут через десять.

- Окей, 4А, я вас нашел. Двигайтесь на северо-восток, азимут тридцать. Расстояние примерно восемь километров. Как поняли, прием?

- Понял тебя. Азимут тридцать. Восемь километров. Спасибо.

- Удачи.

Склон поднимался вверх под небольшим углом. Высокая до колена густая трава цеплялась за ноги. Там в зарослях то и дело что-то стрекотало, жужжало или пищало. Над головой кружили какие-то странные противные мухи. В небе время от времени пролетали то ли птицы, то ли большие жуки.

Шли друг за другом. Джирка впереди, за ним Пауль, потом Михей, и в хвосте - Сидорчук. Солнце поднималось все выше. Датчики температуры показывали плюс тридцать пять. Но костюмы поддерживали внутренний микроклимат, поэтому жара не чувствовалась абсолютно. Да и парень из бюро техобеспечения, похоже, солгал, сказав, что экзоскелет лишь компенсирует избыточную гравитацию Треона. Кое-что сверх этого, должно быть, осталось, так как пятнадцатикилограммовый рюкзак казался легче раза в полтора.

- Интересно здесь есть хищники? – Задался вопросом Пауль.

- Надеюсь, мы этого не узнаем, - недовольно буркнул Сидорчук.

- Я тоже. Но я к тому, что они могли бы дать нам хотя бы одно ружье, или винтовку. А если мы, как тот планетоход, нарвемся на психованного аборигена с топором?

- Ты бы заткнулся, а? – Рявкнул Джирка.

Пауль, кажется, обиделся, но ненадолго. Через несколько минут он снова забрюзжал: «А что, если какой-нибудь грузовой контейнер потеряется или разобьется? А что, если половина наших ребят погибло? А что если... А вдруг…»

Вскоре группа добралась до вершины склона. Оттуда, с высоты, открывался неплохой обзор местности. Парни осмотрелись, Пауль снова вооружился биноклем. Где-то вдалеке, за следующей вершиной, чернела неровная полоска густого дыма. Это немного приободрило их, подстегнуло. Цель еще далека, но ее теперь хотя бы видно. Группа поспешила вперед.

Преодолев следующий холм, они вышли на равнину к точке сбора. Шаттл уже был на месте. Он приземлился точно в заданной зоне. Крылья с изменяемой геометрией и четыре реактивных двигателя с управляемым вектором тяги позволили совершить мягкую посадку, обеспечив сохранность дорогостоящего оборудования и техники. Вокруг него уже кипела работа. Шныряли туда-сюда погрузчики с ящиками и контейнерами, чуть поодаль начал разворачиваться палаточный городок. От шаттла в разные стороны расходились следы протекторов – должно быть, тягачи разъехались на поиски грузовых капсул.

Руководил работами Влад Брайтхед. Он внимательно осматривал накладные, отмечая что-то в своем планшете. Алмаев с группой подошли к нему.

- Вы у нас кто? – Вместо приветствия спросил Влад.

Парни назвали имена и специальности.

- Хорошо. Значит, вы трое, - он указал на Михея, Джирку и Пауля, - останетесь здесь, поможете с палатками. Ты, - обращаясь к Сидорчуку, - найди Мидхата, он должен быть в голове шаттла, он скажет, что делать, займетесь генераторами. Надо сегодня успеть хотя бы освещение по периметру провести.

«Вот так. С корабля на бал. – Подумал Михей. Он вдохнул полной грудью, повел головой из стороны в сторону. Он не чувствовал ни восторга, ни радости, ни волнения. Ничего такого, что должен был бы чувствовать тот, кто два часа назад десантировался на незнакомую планету. – Ну здравствуй, Треон!»

[1] От нем. Frachter – грузовое судно.