Три дня до смерти

Глава 29

Я чувствовала себя так, словно оказалась на изнанке мира. Стены были грубо вырыты из земли. Корни торчали из стен и потолка, а в воздухе витал тяжелый запах свежевскопанной земли и ладана. Может, шалфей или какая-нибудь другая похожая трава. Помещение было около тридцати футов в диаметре, идеальный полукруг с дверью в верхней части арки. Передо мной, вдоль всей ровной стены, стояли десятки и десятки зажжённых свечей, воткнутых в рыхлую землю.

Под свечами находились шесть металлических ящиков, в которых люди переносят собак крупных пород. Ящики, покрытые наполовину темной тканью, вибрировали от движения: царапанья, рычания живых зверей, желающих выбраться наружу. После того что я увидела наверху, меня бросило в дрожь при мысли о том, что могло находиться внутри.

По середине землянки располагался выложенный кирпичом круг размером с обруч. Тем не менее, черная вода заполняла его — такая же, как и в бассейне у основания водопада Первого Предела — темная и таинственная, казавшаяся бесконечно глубокой. Энергия потрескивала и щёлкала в воздухе, и, стоя в нескольких футах от неё, я почувствовала себя так близко к истинной силе, как никогда раньше.

Шагнула ближе к бассейну, привлечённая его знакомой энергией, не понимая почему. Являлась ли вода каким-то образом частью уравнения? Это имело смысл, учитывая, что я знала и видела как в горах, так и в городе. Большая часть Падших сосредоточена в центре города — на полуострове с рекой с двух сторон и горами прямо на севере. Похоже, расположение столь же важный компонент магии, как и чувства.

Я смотрела в ониксовую лужу, на свои спутанные волосы, окровавленное лицо и широко раскрытые, ищущие глаза. В поисках кого-то, казалось бы, не находящегося в комнате.

Дверь с грохотом захлопнулась, звук удара эхом отозвался у меня в ушах. Я быстро повернулась, тут же положив руку на пистолет Кисмет, и мое сердце чуть не остановилось. Товин стоял в комнате, такой же равнодушный к происходящему вокруг, как и раньше на балконе. Передо мной, в трех шагах от меня, он не казался впечатляющим. Но физический рост мало что значил. Я видела его силу в действии.

— Ты сама не знаешь, что натворила, — сказал он повелительно и твердо. Я не ожидала услышать сильный голос от такого маленького, скромного тела.

Изогнула бровь.

— И что такого я сделала? Это не мои научные проекты наверху, приятель. Даже я не настолько больна.

— Досадные ошибки, к которым я очень привязался. Сомневаюсь, что в своей короткой, бессмысленной жизни ты имела домашнее животное, но я не могу заставить себя уничтожить их. — Он говорил не так, как я ожидала от эльфа. У него не было отрепетированной интонации или высоко поднятых бровей. Он говорил, как любой другой человек на улице.

— Зачем они нужны?

— Ты всего лишь винтик в этом великолепном колесе, Эвангелина. Ты и Трумен, оба лишь актеры на необходимые роли, но не единственные, имеющие значение. Мне нужны были нормальные сосуды.

— Так вот что в этих клетках? Сосуды? — Я не собиралась пытаться разгадать эту загадку. Мои навыки дедукции и терпение остались на поверхности. Здесь, внизу, мне нужны быстрые и простые ответы, чтобы я могла поскорее убить его и покончить с этим.

Товин кивнул:

— Идеальные сосуды для размещения Испорченных.

Вместо того чтобы идти, он, казалось, проплыл мимо меня вдоль изогнутой линии комнаты к ближайшему ящику. Сдернул черную ткань. Внутри, присев на корточки, сидела версия собаки в человеческий рост. Её морда была не особо выражена, но острые зубы присутствовали в столь же многочисленном количестве. Она выглядела способной стоять и бегать на двух ногах, а не на четырех.

— Нам не хватало человеческого начала, — произнёс Товин, словно речь шла о любимом ребенке. — Гибридов вампира и гоблина недостаточно, даже с добавлением собачьих черт. Мы должны были смешать нужное количество человеческой ДНК. Результат — поразительно идеальный, как ты можешь видеть.

И поразительно уродливый.

— Идеально подходит для одержимости демоном?

— Ты себе даже не представляешь, что ими овладеет.

Последние кусочки головоломки с грохотом встали на свои места. Наша теория была верна: сделка по свободной воле должна была взять Вайята под контроль эльфа. С контролируемым разумом Товин получил бы идеальный сосуд для Испорченного и существо невероятной силы в своё распоряжение. Он держал своих собак-гибридов в клетке и готов был принять других демонов — вероятно, менее могущественных и управляемых Испорченным. Единственная неизвестная в этой хреновой ситуации — следующий шаг Товина теперь, когда Вайят мертв. И у меня остался последний вопрос перед нашим смертельным «танцем» — окончательное подтверждение.

— Значит, это всё ты? — спросила я. — Каждый момент, начиная с убийства моих напарников по команде и заканчивая похищением Вайята и моим воскрешением? Ты это делал?

— Да. Люди так податливы, когда дело доходит до их чувств. Так много моих собратьев-фейри жаждут испытать многообразие ваших эмоции, но меня это никогда не привлекало. Любовь всегда будет самым большим недостатком вашего вида. Она заставляет вас делать действительно глупые вещи.

— Вроде таких? — Я выхватила пистолет и выстрелила ему в голову. Как и раньше, время замедлилось и после ожидания в вечность полностью остановилось. Как и на балконе, Товин поймал пулю на лету.

Мне нечего было терять, и больше не имелось никаких трюков, я начала нажимать на спусковой крючок во второй раз. Невидимая рука выдернула пистолет из моих пальцев и швырнула его через всю комнату. Мое тело откинуло назад, и от внезапного удара об грубо обтесанные стены у меня перехватило дыхание. Толстый корень впился мне в поясницу. Я не могла пошевелиться, удерживаемая какой-то невидимой силой, ноги болтались в двух футах от земли.

Плохо.

Товин подошёл ближе к черному бассейну, бросив на меня жалостливый взгляд, прежде чем посмотреть вниз. Зеркальная вода начала пульсировать и, пока я наблюдала, она закипела.

— Эти события уже давно в движении, Эвангелина. — Его голос было трудно расслышать из-за рёва бассейна. — Я не могу остановить их, как не могу изменить цвет неба. Этот Испорченный требует более управляемого сосуда, чем солдаты, которых я создал. С потерей моей марионетки Трумена…

Он бросил на меня презрительный взгляд, и я готова была поклясться, что под ним скрывается неуверенность.

— Мои солдаты не обладают человеческой свободой выбора. Это то, что вы люди глупо принимаете как должное, когда живете своей скудной жизнью. Я не могу воссоздать её, но могу украсть и связать ею Испорченного.

Наконец-то я поняла. Амалия говорила, что Испорченные — существа чистых эмоций и инстинктов, неспособные делать моральный выбор. Они просто действовали. С другой стороны, люди делали моральный выбор с тех пор, как Ева якобы откусила от этого проклятого яблока. Свобода воли была яблоком Товина, а обладание Вайятом гарантировало ему контроль. Так как же?..

— Тобой будет не так легко управлять, как тем, чьей свободной волей я владею, — продолжал Товин, снова поворачиваясь к пузырящемуся озеру, — но переход Испорченного нельзя остановить, и принять его придётся твоему телу.

Живот скрутило. О, чёрт возьми, нет. Он не вселит в меня демона. Я тщетно боролась со своим барьером, страх граничил с паникой.

Кипящая вода начала крутиться, пока вся её поверхность не превратилась в сводящий с ума водоворот. Магическая энергия щёлкала и искрила в нашей подземной темнице. Замерцало пламя свечей, но воздух оставался совершенно неподвижным. Товин произносил слова на неизвестном мне языке. Он все-таки это делал — тащил Испорченного через разрыв. Стремился выпустить демона на свободу против меня и всего остального ничего не подозревающего мира.

Чернота поднималась из центра кружащегося вихря, как струя чернил сквозь воду. Она парила в нескольких футах над ней, бесформенная паутина размером не больше волейбольного мяча. Рот Товина продолжал двигаться, произнося слова, неслышные за криками в моей голове. Он махнул рукой, указывая на меня. Черная клякса вздрогнула и, клянусь, посмотрела прямо на меня. Затем она поплыла вперёд.

Нет!

Я потянулась к нитям разрыва, таким слабым за стеной магии, удерживающей меня. Поймала их и потянула, быстро сосредоточившись на потере и одиночестве, а затем двинулась дальше. Каждой клеточкой своего существа я ощущала, как меня вытягивает, колеблет, растягивает до предела. Я закричала, надеясь только на то, что место назначения находится подальше отсюда и от демона, намеревающегося овладеть мной.

Ударившись лицом, я рухнула на землю дрожащей кучей. Товин зарычал — сердитый звук, больше подходящий дикой собаке, чем почитаемому — и слегка безумному — эльфу-мистику. Перекатилась на левый бок как раз вовремя, чтобы увидеть, как черная капля врезалась в живот Товина и исчезла. Он застыл на месте, его постаревшее лицо исказилось гневом, замешательством. И болью.

Я села и заморгала в тусклом свете, уверенная, что за последние пять секунд он вырос на несколько дюймов. Это казалось невозможным, но это правда.

Под мелодию странно певучего крика всё его тело расширилось до размеров профессионального борца — в росте, весе и размахе мышц. Короткие седые волосы, венчавшие его голову, выпали, обнажив лысую жирную кожу. Цвет его лица потемнел до блестяще фиолетового, но не настолько, чтобы казаться лиловым. Ногти выросли и заострились. Резцы опустились на нижнюю губу. Все, что было в нём от эльфа, исчезло, кроме глаз.

Что-то ещё смотрело на меня с другого конца комнаты. Что-то злое.

— Что ты такое, чёрт возьми? — опасливо спросила я, страх душил мои слова.

— То, что ты ошибочно называешь демоном, девочка. — Его голос звучал невероятно глубоко и совершенно не по-человечески. — Мы старше Земли, были ее частью задолго до того, как твой жалкий род выполз из её чрева.

— Испорченные.

Его смех был подобен раскату грома. Пол от него завибрировал, и кусочки потолка попадали вниз.

— У нас много имён. Мы — Легион. Мы — всадники. Мы — Титаны. Мы — это болезни. Мы — миф, легенда и история. Мы — Ад, девочка, и мы возвращаемся домой.

— Только через мой труп.

— Твое мёртвое тело — то, чего когда-то желал этот эльф, но его планы контролировать нас так же безжизненны, как и он сам. Его тело мне вполне подходит. Впервые за тысячелетия я ощущаю вкус свободы и не оставлю свою семью заточённой по ту сторону Предела — не тогда, когда жизнь на Земле намного слаще.

Сумасшедшая благородная идея, исходящая от… ну, кем бы он ни был. Пришло время для этого демона, древнего, титана или просто сумасшедшего уродливого существа, вернуться через Предел обратно в ад. За меня, за Вайята, за Алекса и за всех остальных, кто умер по пути.

— Должна признать, демон, что Товин придумал отличный план. — Я сжала пальцами рукоять ножа. Мне не нужно было далеко тянуться, чтобы почувствовать силу разрыва и ухватиться за него. — Но он кое-что не учёл.

Его кустистые брови изогнулись дугой.

— И что же это, девочка?

— Меня.

Место назначения переноса было так близко, что размытие, боль и свист, казалось, произошли мгновенно — от одного конца комнаты до моего появления перед демоном в мгновение ока. Я вонзила нож ему в грудь — учитывая его огромный рост, это был почти живот — и снова перенеслась. Он взревел, оглушительный звук потряс комнату.

Пролетев по воздуху, я ударилась о противоположную стену, прежде чем заметила препятствие. Голова с размаху ударилась о грубую землю. Рухнула на пол, яркие цветные звезды вспыхнули у меня перед глазами, и я осталась лежать на боку, слишком ошеломленная, чтобы двигаться. Расслышала, как звякнул упавший нож. Шаркающие шаги. На меня упала тень. Дерьмо.

Мясистые руки сомкнулись вокруг моего горла, схватили меня за шею и прижали к стене. Больная спина запротестовала. В лёгких не осталось кислорода. Я брыкала ногами в футе над полом, не в силах найти опору. Он сжал шею сильнее. Подняв колено, я смогла ударить только о твердую, как камень, мышцу. Медленно, мучительно он душил меня, приближая к смерти. Кровь бросилась мне в голову. Головокружение распространилось. Глаза, казалось, вылезли из орбит.

Ухмыляющееся лицо демона было совсем близко от моего. Горячее дыхание разило гнилью и смертью. Похоть сверкнула в его глазах, и он растянул бледные губы в насмешливом оскале.

— Я вложу в тебя свою жену, девочка, — прорычал он. — С нетерпением жду возможности снова её познать.

Ярость пронзила меня насквозь. Собрав остатки своей энергии, остатки искр разрыва, я сосредоточилась на дальнем конце комнаты, у одного из ящиков…

…и обнаружила, что лежу, хватая ртом воздух, жадно втягивая кислород в измученное и саднящее горло под злобное рычание гибрида эльфа и демона. Это была маленькая победа. Через несколько мгновений он снова будет на мне. Голова кружилась и болела. Мое тело казалось жидким. У меня не осталось ничего, чтобы бороться с ним.

Я смотрела, как он приближается, а черная кровь из груди тяжелыми каплями ударяется о пол с каждым его шагом. Глухой стук, неожиданно прерванный — о чудеса — звуком защелкнувшейся на месте обоймы. Демон остановился и резко повернул маслянистую голову к единственному входу в землянку.

Пистолет выстрелил. Испорченный получил осколочную пулю в центр лба. Кость треснула и раскололась, а мясо разлетелось в клочья. Второй выстрел последовал за первым, и затылок демона взорвался, покрыв пол черной и розовой кровью. Я разинула рот. Он продолжал стоять, тонкая струйка крови стекала по его изогнутому носу. Глаза дико распахнуты, губы приоткрыты, ошеломлен.

Третий выстрел попал ему в горло, за ним последовал четвертый, который сломал ему шею и отсёк голову. Тело и голова упали на землю и ударились с таким звуком, словно спагетти шлепнулись на тарелку — влажные, мягкие и отвратительные.

Слава богу, триады, наконец-то, нашли дорогу вниз.

Пока я изумлялась, вся чернота из крови и тела мертвого существа, казалось, скопилась в одной луже у его оторванной шеи. Как только демон покинул тело Товина, оно вернулось в нормальное состояние — уменьшилось и вновь обрело настоящий цвет, когда все признаки Испорченного исчезли.

Черная лужа вздрогнула и закружилась, как выброшенная на берег медуза, ошеломлённая, но далеко не дохлая. Именно так, как я никогда не ожидала. Я выудила мешочек с заклинанием Амалии, ослабила шнурок и высыпала содержимое на корчащуюся тварь.

Белый порошок сыпался вниз, источая запах горчицы, крови и раздавленных лепестков роз, и, подействовал как соль на слизняка: Испорченный сморщился в ониксовый камень размером с бейсбольный мяч. И больше не двигался.

Чёрт возьми, это сработало.

В моем направлении послышались шаркающие шаги. Я перекатилась на левый бок и уставилась на черные кроссовки перед собой. И на синие джинсы над ними — не стандартная экипировка триад для штурма. Мой спаситель присел на корточки, левый рукав его рубашки был в красных пятнах.

Я сглотнула, не в силах поверить в это. Не желая поддаваться иллюзии. Я бредила, видя то, что хотела видеть, а не того, кто предстал передо мной.

Сильными руками он обхватил меня за талию и притянул к груди. Знакомое, чудесное сердцебиение мерно билось рядом с моим. Я отодвинулась, чтобы лучше видеть. Блестящие ониксовые глаза смотрели на меня поверх растянутого в радостной улыбке рта. Его щёки больше не выглядели мертвенно бледными. Как живой ток, в нём текла жизнь.

— Вайят. — Я произнесла это слово как молитву, боясь, что он исчезнет в клубах дыма.

Он кивнул.

— Это я. — Погладил меня по щеке кончиком пальца. — Не знаю, что ты сделала с моей грудью, но она чертовски болит.

Я рассмеялась и обхватила его за шею. Он был жив — по-настоящему жив, здоров и в моих объятиях. Его запах заполнил мои ноздри, его существование вторглось во все чувства. Грудь болела, но это сладкая боль. Нежная боль от раны, которая исцелялась.

Наш смех смешался, и мы обнялись. Погрязнув в дерьме, несмотря ни на что, мы всё-таки смогли выйти чистыми с другой стороны. Чистые, живые и вместе.

— Волшебный мешочек Амалии сработал, — проговорила я.

— Вижу. Что нам теперь с ним делать?

— Ничего. Я предлагаю связаться с Амалией и позволить её народу разобраться. Именно они должны были предотвратить это в первую очередь.

— Мне нравится твой план.

— Значит ли это, что мы можем теперь сравнить наши переживания смерти?

Он ухмыльнулся.

— Ни в коем случае. Ты выиграла, сдаюсь. Хотя я понимаю теперь, что ты чувствуешь, пугая людей, которые думают, что ты мертва.

— Кисмет?

— На самом деле, Тибальт. Никогда не думал, что взрослый мужик может кричать, как девчонка.

Я довольно положила голову ему на грудь, несмотря на то что всего неделю назад совершенно не думала, что захочу подобного.

— Мне казалось, что я потеряла тебя навсегда, и это вызывало во мне такую ненависть.

— Знаю, Эви, но уверен, всё наконец закончилось.

— Не совсем. — Через его плечо, рядом с заключенным демоном, я могла видеть шесть ящиков. — Ещё кое-что надо сделать.

* * * * *

Я не могла заставить себя вернуться в лабораторию. Одного взгляда на этих несчастных, измученных существ более чем достаточно. Некоторые из них были людьми, большинство — нет. Но все они живые существа и не заслуживали того, что сделал с ними Товин.

Мы с Вайятом слонялись по вестибюлю центра для посетителей, пока Кисмет, Бейлор и двое других кураторов совещались со своими боссами по мобильному телефону, решая вопрос с гибридами. Я пнула ногой обугленные останки стола. Разрушение его разбило защитный барьер, как я и подозревала, и позволило вампирам и триадам продолжить атаку на последние силы полукровок.

Сражение длилось недолго. У Тибальта было несколько глубоких рваных ран на бедре от слишком близко подобравшейся гончей, но он будет жить. Триады потеряли только шестерых — меньше, чем все другие стороны. Тротуар снаружи был усеян трупами. Полукровки и вампиры будут гореть в лучах утреннего солнца. С остальным справится костер.

— Евангелина.

Я повернулась к входу. Айлин шагнула ко мне, её бронежилет был каким-то образом очищен от крови, каждый белый волосок плотно уложен на место. Я почти пожалела, что врезала ей в живот. Её призрачно-белое лицо нуждалось в легком румянце.

— Что, опять собираешься меня ударить? — спросила я.

Она покачала головой:

— Я уверена, что ты, как никто другой, понимаешь действия, предпринятые в пылу битвы.

— Келса убила твою сестру.

— Да, и хотя не от моих рук, она заплатила за это преступление.

— И ещё кое-кто.

Айлин полуобернулась, словно собираясь уйти, и остановилась.

— Я не могу предположить, где наши пути пересекутся в следующий раз, Эвангелина Стоун. Надеюсь, что мы и дальше будем на одной стороне.

— Я тоже. — Я протянула ей руку. Она посмотрела на грязь и пятна крови и всё равно её пожала. Её рукопожатие было твердым, холодным и честным.

Она одарила Вайята кивком и коротким «Трумен» и ушла. Вероятно, чтобы собрать свои войска и оставить нас, людей, убирать после бойни.

— Кто-нибудь рассказал ей о тварях внизу? — спросил Вайят.

— Нет.

— Думаешь, она рассердится, что ей ничего не сказали?

— Возможно.

— Тебя сейчас это волнует?

— Ни капельки. — Кисмет прошла мимо. Я шагнула к ней и спросила: — Что будет с гибридами?

— Мы заберём их отсюда, — ответила она. — У нас есть охраняемый объект к югу от города.

У меня отвисла челюсть.

— Вы повезёте их в тренировочный лагерь?

— Это охраняемый объект, и это лучшее, что у нас есть в такой короткий срок. Нам нужно где-то разобраться с ними.

— Ты имеешь в виду убить их?

— Я не знаю, Стоун, правда не знаю, мы сделаем всё, что в наших силах, для тех, кто ещё может функционировать. Остальные… подождём и посмотрим. Извините.

— Спасибо.

Она начала уходить. Остановилась.

— Кстати, Руфус будет жить. У него довольно сильные ожоги, но он крепкий парень. Просто подумала, что ты захочешь узнать.

Я с облегчением выдохнула. Ещё один хороший парень будет жить.

Кисмет исчезла в происходящей мешанине. Никто не обращал на нас особого внимания. Вайят обнял меня одной рукой за талию. Я прислонилась к нему. Мы оба были забрызганы разными оттенками красного и фуксии. Моё плечо перестало кровоточить, но раны на животе нестерпимо зудели. В целом, однако, мы остались в выигрыше.

— Так ты собираешься вернуться на свою старую работу? — спросила я. — Учитывая, что ты герой, а не преследуемый преступник?

Он поморщился.

— Сомневаюсь. Когда все поворачиваются против тебя и пытаются убить твою девушку, это портит рабочие отношения.

— Девушка? Не много на себя берёшь?

— Наверное, да. — Он повернул голову, дыхание щекотало мне щеку. — Я же сказал вчера, Эви, что тебе нужно лечиться, и я буду рядом. Сколько нужно.

Мое физическое тело, казалось, исцелялось само по себе, но только время покажет, будет ли исцеляющий дар таким же постоянным, как и мое новое тело. Эмоциональные раны, однако, были более многочисленными и трудноизлечимыми. Я просто рада узнать, что не одна.

— А тем временем?

— Уверен, мы найдем что-нибудь, что поможет нам отвлечься и избежать неприятностей.

— Например?

— Ты когда-нибудь хотела открыть заповедник?

Я ударила его кулаком в плечо.

— А как насчёт магазина платьев в греческом стиле?

— Я никогда больше не надену такой наряд, так что поцелуй эту фантазию на прощание.

— Даже если Амалия пригласит нас на чай?

Я могла только представить, как Амалия и её сородичи отнеслись к сегодняшней победе. Злятся на успешное проникновение Испорченного в наш мир. Радуются тому, что Первый Предел вновь в безопасности. Раздражены, что им поручено нянчиться с демоном, которого мы поймали. Испытывают облегчение от того, что никогда не запачкают свои синие руки защищая Предел. С другой стороны, все эти реакции слишком эмоциональные. Человеческие. Не достойны её вида, и всё же это то, от чего я никогда не откажусь.

— Если я когда-нибудь снова ступлю в это место без её просьбы об одолжении, самоубийственной или какой-то иной, клянусь съем это проклятое платье.

Он поцеловал меня в висок.

— Это Эви, которую я знаю. Итак, что ты хочешь делать дальше?

Я запнулась. Я не думала ни о чём, кроме сегодняшнего дня и событиях, которые как была уверена, закончатся моей смертью. Завтрашний день стал подарком, и я рада получить его. Просто не знала, что с ним делать.

— Мне кажется, я хочу купить пакетик сырных слоек, — ответила я.

— Ты… что? — Выражение его лица — раскрытый рот и изогнутые брови — было бесценно. — С каких это пор ты любишь сырные слойки?

— Помнишь ту часть, где ты умер и вместо аренды я получила тело Чалис в полное и постоянное распоряжение?

— Да.

— Ну, похоже, что это тело мне досталось в комплекте с остаточными воспоминаниями и странной тягой к еде.

Он приподнял брови ещё выше.

— Неужели? Думаешь, ты достаточно храбра, чтобы попробовать суши прямо сейчас?

— Никогда.

— Где же твоя тяга к приключениям?

— Ждёт горячей ванны, недельного сна и отдыха вместе со мной.

— А после этого?

Я пожала плечами и улыбнулась, не желая думать так далеко о своей после загробной жизни.

— Думаю, мы просто подождём и посмотрим, что принесёт нам новый день.