Трое свободны: Не ищи меня

Глава 16

Когда я добралась до дома, было уже за полночь. Я схватила сумочку и выпрыгнула из машины, решив проверить заднее сиденье, в надежде, что мои пьяные пассажиры не оставили мне никаких сюрпризов. Единственное, что я увидела, — это мамину папку и книгу рецептов, лежащие на коврике. На папке в центре красовался отпечаток мужского ботинка.

Подняв их, я добралась до дома и вошла, снова заперев за собой дверь, а затем по привычке отнесла все в свою спальню.

Сумочка и ключи отправились на комод, но, решив, что мой мозг еще не готов ко сну, я бросила книгу и папку на тумбочку, прежде чем переодеться и приготовиться ко сну.

Забравшись в постель через несколько минут, я поудобнее устроилась на подушке и открыла папку с документами. Две недели назад найдя эту папку, я едва взглянула на ее содержимое, прежде чем отдать Оливии. Теперь в папке обнаружились цветные липкие стикеры, разделяющие документы внутри. Каждый из них Оливия разделила на группы: полицейские, дневниковые заметки, исследовательские, юридические и разное.

Я знала, что Оливия непременно поделилась бы с Брейдоном информацией из юридического раздела. А полицейские отчеты я уже читала. Поэтому пропустила оба, перейдя к тому, который значился как: Заметки в дневнике.

Знакомый почерк моей матери заполнил все листы. Первая страница датировалась днем после исчезновения Райны.

«Эта глупая девчонка все испортит. Я должна ее найти. Если шеф Адамс обнаружит ее первым, начнется настоящий ад».

Слова матери потрясли меня. Я перечитала их, желая убедиться, что правильно поняла. Она была зла, но почему? И почему решила, что если шеф Адамс найдет мою сестру, это все испортит? Что именно разрушит?

Я провела пальцем вниз до следующей записи.

«Я уже почти добралась до Райны, когда почувствовала вмешательство матери. Она не должна знать, что произошло. Она не может узнать правду. Мне пришлось заблокировать ее, вытолкнуть из видения, но, думаю, она подозревает, что это была я».

Сердце стучало о ребра, пока я продолжала читать. Следующие несколько записей были посвящены поиску Райны, но при этом мама держала свои попытки в тайне от остальных. На половине четвертой страницы тон моей матери изменился. Гнев сменился яростью, когда она поняла, что моя сестра не просто сбежала.

В видении мама увидела, что Коллин держит Райну в плену в клетке. Но вместо страха за дочь слова матери заставили каждый волосок на моем теле встать дыбом и затрепетать.

«Я должна была убить этого мальчишку много лет назад».

Отшвырнув от себя папку, я вскочила с кровати и, отступая, смотрела на нее, пытаясь отстраниться от наполненных ненавистью страниц. Как моя мать могла подумать такое? Неужели она сошла с ума? Неужели она подверглась воздействию того же монстра, который мучил моего отца? Неужели чудовище взяло верх?

На меня накатила волна тошноты, а тело стало нестерпимо горячим. Я попятилась назад, уперлась рукой в стену и повернулась, чтобы войти в ванную. Положив руки на прохладную столешницу, я наклонилась вперед. Изо всех сил старалась вдыхать ртом и выдыхать носом, пока тошнота не ослабла. Когда я снова почувствовала себя уверенно, вернулась в спальню.

Оливия предупреждала, что моя мать не та женщина, которую я помнила, но я не предполагала ничего подобного. Я никогда не подозревала, что она такая холодная.

Взяв книгу и папку, я отнесла их на кухню и положила на обеденный стол, после чего достала из холодильника кувшин с холодным чаем. Поставив его на стойку, я снова уставилась на папку.

Почему я не помнила, что моя мать сошла с ума? Как я не почувствовала этого?

Что бы ни написала моя мать, мне придется с этим смириться. Но не скрывались ли в папке секреты, с которыми я не смогу справиться? До сих пор я всегда считала, что секреты и ложь — это корень всей боли, которую я пережила. Но теперь я не была так уверена. Что, если открывая прошлое, я причиню боль не только себе? Что, если узнав правду, я наврежу Лансу или миссис Полсон?

Я вспомнила, как мама говорила о том, что Бернадетт не может проникнуть в ее видение. Как такое вообще возможно? И почему Бернадетт не поделилась со мной своими подозрениями?

Вопросы, роившиеся в моей голове, продолжали накапливаться. Я не могла от этого спрятаться.

Я достала из буфета стакан и наполнила его чаем, после чего вернула кувшин в холодильник. Поставив стакан на стол, я села и начала читать, пока не передумала.

Я проснулась, когда мои сны перетекли в экстрасенсорное видение.

Босые детские ножки появились передо мной. Судя по углу зрения, я как будто стояла над ними и смотрела вниз. Опустив голову, я увидела, как маленькие пухлые пальчики тянутся вперед. В ладони была зажата кукольная ручка. Та самая уродливая винтажная кукла, над которой мы с Оливией смеялись.

Я осмотрелась, но вокруг меня царила непроглядная тьма. Я не могла видеть ни в каком другом направлении, кроме как прямо перед ребенком. Снова оглянулась, сосредоточившись на пространстве в нескольких футах от ее маленьких пальчиков. Она стояла на вершине деревянной лестницы. Внизу горел свет, но освещал только нижнюю ступеньку. Я подозревала, что пол там бетонный, но изображение оказалось слишком размытым, чтобы судить об этом наверняка.

Малышка отпрыгнула назад, испугавшись шума, донесшегося снизу. Я тоже услышала его, но не смогла определить. Я ждала, наблюдая, что она будет делать дальше.

После долгой паузы она переместила одну ногу с площадки на первую деревянную ступеньку. Спустившись еще на две ступеньки, она ухватилась свободной рукой за перила. В другой руке малышка по-прежнему держала куклу.

На третьей ступеньке она присела на корточки, подтянув колени к груди и наклонилась вперед, чтобы заглянуть в помещение внизу.

Увидев то же, что и она, я попыталась изучить комнату. Стены были сделаны из тесаного камня, как в подвале или погребе. Маленькие горизонтальные вентиляционные окна располагались глубоко в стенах, высоко над полом, как я предположила, на уровне земли. Каждое окно закрывали черные мешки для мусора, изолируя от внешнего мира.

Мой взгляд переместился, когда маленькая девочка высунула голову из-под лестницы, чтобы заглянуть внутрь. До моих ушей донесся стон, но он исходил не от девочки. Я осмотрела заднюю часть комнаты и увидела то же, что и девочка. Маленькая Райна, лет шести-семи, сидела в откинутом положении на каком-то медицинском кресле. Оно напомнило мне кресло в стоматологическом кабинете, только у этого имелись толстые кожаные ремни, которыми Райна была пристегнута.

Я встретилась взглядом с Райной и почувствовала ее страх. Рядом с ней кто-то катался в офисном кресле по бетонному полу. И когда этот человек повернулся лицом к Райне, я увидела, что это наша мать. В ее руке был шприц, наполненный желтоватой жидкостью.

— Мама, нет! — услышала я голос маленькой девочки с нашего места на лестнице.

— Беги, Давина, — прошептала Райна едва различимо, чтобы я услышала. — Беги!

Моя мать напряглась, но не повернулась ко мне лицом.

— Давина, ложись спать.

Я услышала шум на лестнице позади себя и почувствовала, как меня поднимают. Знакомый запах отцовского лосьона после бритья заполнил мои ноздри, когда он прижал меня к себе и понес в спальню. Его тело дрожало, он снова и снова шептал мне на ухо «драгоценная девочка».

Уложив меня в кровать, отец подоткнул одеяло, не переставая твердить, что это всего лишь сон. Нежными пальцами он отвел мою челку в сторону.

— Спи, моя драгоценная девочка. Это просто сон.

— Просто сон, — повторила я детским голосом.

Очнувшись, я резко вскочила, едва не опрокинув стул.

Папка с файлами, которую я читала перед тем, как заснуть, отлетела от края стола, и страницы рассыпались по полу.

Опустив взгляд на свое тело, я вытянула руки, проверяя, не сплю ли еще. Это были мои руки. Мои руки взрослого размера.

Я позволила своему разуму вернуться к видению. Я была маленькой девочкой. Это была я. Моя мать, моя сестра, мой отец… Это было воспоминание. Мое воспоминание.

Выйдя в коридор, я огляделась. На моей памяти лестница в подвал находилась именно здесь, но это не имело смысла. В нашем доме подвал занимал лишь заднюю часть дома. И входная дверь находилась снаружи. Я спускалась туда всего несколько раз, но знала, что подвал не тянется по всей длине дома.

Я внимательно изучила коридор, но никакой таинственной двери внезапно не появилось. Включив свет, я открыла дверь шкафа и осмотрела заднюю стенку. Гипсокартон выглядел прочным. Никаких следов потайной двери.

Оценила расстояние от шкафа до своей спальни. Оно совпадало с моими воспоминаниями. Здесь должен находится вход на лестницу. Я была уверена.

Взяла фонарик и ключи от подвала в спальне. Пробежав через дом, включила свет на крыльце, а затем выскользнула на улицу через боковую дверь кухни. На заднем дворе я постаралась не шуметь, усаживаясь на колени перед дверью в подвал.

Навесной замок был таким же старым и ржавым, как и металлическая дверь подвала. Вставив ключ, я подергала и повертела его в разные стороны, пока не услышала и не почувствовала щелчок, открывшегося замка. Замок тут же полетел в сторону, и я распахнула дверь. Старые металлические петли скрипели, стонали и визжали громче, чем я ожидала.

Я бросила взгляд в сторону дома миссис Полсон и увидела, как вспыхивает лампа в ее спальне. Поспешив вернуться на крыльцо кухни, я застыла в круге света, чтобы она могла меня видеть.

Миссис Полсон приподняла окно своей спальни и высунула голову наружу.

— Давина? Что это был за шум? Все в порядке?

— Все в порядке. Я открывала дверь в подвал. Извините. Не думала, что будет так громко.

— С какой стати ты собралась в подвал в три часа ночи?

— Мне нужно кое-что проверить. Но беспокоиться не о чем. Ложитесь спать.

Миссис Полсон просто смотрела на меня. Видно было, что она озадачена моим странным поведением. И хотя я разбудила ее, мне не терпелось закончить начатое. Направив фонарик на землю, я вернулась в подвал и спустилась по старым деревянным ступеням.

С потолка свисала веревка для единственной лампочки. Я потянула за нее, оглядываясь по сторонам. Подвал, как я и помнила, был не слишком просторным. С одной стороны стояла печь. С другой — водонагреватель, а рядом с ним — смягчитель воды, которым больше не пользовались. Я подошла к задней стене и осмотрела ее от одного конца до другого. В отличие от внешних стен, эта была залита бетоном, более новым, чем фундамент из тесаного камня. Но почему? Зачем в подвале бетонная стена?

И что находилось по другую сторону этой стены?

— Ты нашла то, что искала, дорогая? — раздался голос миссис Полсон с верхней ступеньки подвальной лестницы.

— Нет, — ответила я, поднимаясь обратно. — Вы помните, как мои родители нанимали кого-нибудь, чтобы залить бетон в подвале?

— Не припоминаю, и, кажется, это достаточно странно, чтобы забыть. А что?

Я посмотрела на фундамент дома миссис Полсон, прежде чем обойти собственный дом, чтобы сравнить их. На ее доме вентиляционные окна располагались примерно через каждые десять футов по бокам дома. На моем доме сайдинг тянулся дальше вниз, почти касаясь травы. Если там и были окна, то их давно спрятали за сайдингом.

— А что с сайдингом? Вы помните, как мои родители наращивали сайдинг, чтобы он шел ниже?

Миссис Полсон посмотрела на свой дом, прежде чем сравнить его с моим.

— Нет, вообще-то. Я не помню никаких работ с сайдингом. Помнится, они заменили боковое крыльцо, когда ты была совсем маленькой, может быть, четыре или пять лет. А сайдинг идет так низко по всему дому?

— Сейчас посмотрю. — Я бегом обогнула дом со стороны подъездной дорожки и увидела, что сайдинг заканчивается в дюйме от земли. Перейдя к фасаду, я увидела, что решетка крыльца скрывает фундамент. Я продолжала идти, пока не вернулась к тому месту, где стояла миссис Полсон. — Единственное место, где виден фундамент, — это задняя часть дома.

— Ну, это странно, но какое имеет значение?

— У меня было видение или воспоминание, точно не знаю. В видении я отчетливо видела лестницу в подвал. Но в доме нет лестницы. А в подвале есть бетонная стена там, где должна быть остальная часть подвала. — Я подошла примерно к трети дома и указала. — Где-то здесь. Значит, две трети или больше подвала никак не обозначены.

— Может быть, твоим родителям пришлось перекрыть его из-за повреждений. Наверное, проще было закрыть, чем устранять неполадки.

— Возможно. Но мне необходимо знать наверняка. Я должна увидеть своими глазами. Если мое видение на самом деле это воспоминание, то с Райной там случилось что-то плохое. Что-то, о чем мои родители не хотели, чтобы я помнила.

Глаза миссис Полсон расширились, а затем ее внимание снова переключилось на сторону дома.

— Ты сказала, что стена сделана из бетона?

— Да. И она выглядит толстой.

— В своем видении ты видела лестницу?

— Да, в том же месте, где находится шкаф в прихожей.

— Тогда с этого и начнем. Снести гипсокартон будет проще, чем бетонную стену, да и ремонтировать потом легче. — Она указала на задний двор. — Где-то в гараже есть молоток. Возьми его, пока я сменю ночную рубашку на халат.

По дороге к гаражу, я внезапно застыла на месте, когда мой мозг зафиксировал ее замечание о том, что нужно одеться. Я взглянула на свой наряд и рассмеялась. Я бегала по улице в пижаме.