Туркменская трагедия

КТО МОЖЕТ РАЗОРИТЬ НАРОД?

В ноябре 1996 года Ниязов, выступая перед творческой интеллигенцией, заявил, что в течение двухтрех месяцев мог бы сделать пять-шесть тысяч человек миллионерами, раздав им в частную собственность нефтегазовую отрасль промышленности. Кстати, у него немало и других путей обогатить угодных ему людей. В его воле и озолотить любого и пустить его по миру.

Долги зарубежных стран “баши” накапливает, будто они его собственные. К 1998 году долг лишь одной Украины за туркменский газ превышал полтора миллиарда долларов; Грузии — полмиллиарда, сотни миллионов долларов должна Армения, которая, по выражению Абды Кулиева, “хитроумным образом гасит свои долги, рассчитываясь с туркменским руководителями неформальным образом”. Также келейно “отец нации” решает хозяйственные счеты с Узбекистаном. То-то в последнее время Ниязов стал щедро награждать своих заместителей, министров, председателей комитетов и других руководителей массивным золотым цепочками и часами, а в канун нового тысячелетия подобные украшения он раздаривал студентам высших учебных заведений страны. Все эти изделия и великолепные перстни, которые так часто меняет президент на своих пальцах, изготовлены на Ереванской ювелирной фабрике, работающей на итальянском оборудовании.

Подобная “щедрость” за счет народной собственности не исключает того, что “сердар”, сам заявивший о 3-х миллиардах долларов США, хранящихся от продажи газа на его личном счету, способен “неформальным образом” рассчитаться со странами-кредиторами. Правда, на словах он твердит о честности, “о равных условиях, равных правах” для обогащения каждого, а сам, по свидетельству того же Абды Кулиева, давно живет как шейх Кувейта, владея дворцами в Ашхабаде и во всех областях страны, недвижимостью за ее пределами — в Бельгии, Аргентине, Турции, Израиле. Дворцы эти выстроены из дорогих материалов, к сооружению привлекались иностранные инженеры и рабочие. Понятно, что на их возведение были истрачены сотни миллионов долларов, не говоря уж о том, сколько приходится тратить на их содержание.

Расхищение собственности народа, подрыв экономики страны этим не ограничивается. Известно, что в Туркменистане процветает “черный” валютный рынок. Здесь уже давно закрыты обменные пункты. Но государство продолжает твердо конвертировать валюту по курсу: один доллар к 5200 манатам. Однако правом такого обмена пользуется определенный, то есть избранный круг людей, ибо на “черном” рынке доллар в три раза дороже. Деловых, то есть избранных людей, к которым благоволит сам “баши” или его приближенные, это не смущает, валюту они приобретают только по государственной расценке. И эти ловкие люди, облагодетельствованные высочайшей милостью, обзаведясь льготным путем долларами, закупают за рубежом, скажем, куриные окорочка по одному доллару, иногда дешевле, за килограмм.

На рынках же Ашхабада и в других городах страны они их сбывают по 14-15 тысяч манатов за килограмм. Ловкачам от коммерции с каждого килограмма курятины без всяких усилий накипает “навара” почти по два доллара, а “заработанную кругленькую сумму в манатах они снова конвертируют и снова оказываются с тройной прибылью. Учитывая, что на “черном” рынке спрос на валюту всегда высок, баловни от коммерции, если это можно считать коммерцией, нередко продают доллары с большой выгодой.

Подобная преступная практика, поощряемая правительством, безнравственна, она, обирая свой народ, стимулирует опять-таки зарубежного производителя и перекрывает кислород своему, отечественному. Уж не за счет ли спекулянтов президент намеревался и дальше пополнять ряды богачей? Вероятно, это о них он говорил: “У таких людей и сейчас уже есть машины”. И не по одной. Многие из них обзавелись и живностью. Впрочем, коровой с теленком дайхане, колхозники и рабочие совхозов, обладали сплошь и рядом. Только, с приходом к власти Ниязова, то есть в годы независимости, обворованные государством дайхане почти всю скотину съели или продали. А другую, обещанную президентом, так и не обрели.

И впрямь, как в той народной поговорке: дай власть подлецу — разорит народ. Примеров тому — множество. Текстильные предприятия сбывают хлопковую пряжу не за доллары, а за манаты, по 11 тысяч за килограмм. А перед министерством экономики и финансов отчитывается: продали по два доллара?! Бумага все терпит. Чтобы произвести один килограмм пряжи, требуется 1,25 килограмма хлопкового волокна, килограмм которого на мировом рынке оценивается в 1,5 доллара. Так не выгодней ли продавать волокном. Ведь на производство пряжи затрачиваются большие материальные ресурсы, и в конечном итоге такая “коммерция” обходится в убыток.

Почему же пряжу продают не за доллары? И здесь с валютой махинация, как с куриными ножками: кто-то на том греет руки, а в проигрыше оказывается государство. Таким образом, в первую очередь богатеет круг избранных, коим в ущерб казне, национальной экономике создаются тепличные условия для бесчестной наживы, воровства.

Не надо обладать специальными экономическими знаниями, чтобы понять: порочная конвертация валюты, искусственное сохранение на плаву курса давно девальвированного маната, существование “черного” валютного рынка на руку высшим государственным деятелям, которые тормозят развитие собственного производства, а значит и создание продовольственного изобилия в Туркменистане.

Читаешь республиканскую прессу — отовсюду победные реляции. Вводятся в строй новые предприятия, увеличивается выпуск промышленной продукции, выращены и собраны высокие урожаи хлопка, зерна, возросло производства животноводческой и другой продукции сельского хозяйства, растет число фермерских хозяйств, на миллиарды кубометров газа, на многие миллионы тонн ведется счет добыче нефти...

Закономерен вопрос: где все это богатство, куда оно девается?

“В экономике страны не создан хозяйственный механизм, функционирующий на благо всего населения, — пишет Абды Кулиев, вскрывая причины кризиса, охватившего страну. — Всем распоряжается президент, и все зависит от него. Люди лишены работы, не имеют возможности производительно трудиться на свое и общественное благо. Жизнедеятельность общества поддерживается валютными поступлениями от продажи сырья, причем львиной долей этих поступлений распоряжается президент страны, а народу достается лишь малая доля в виде зарплаты от 5 до 10 долларов и, называемых бесплатными, газа, воды, электричества и соли”.